Лекция 4. Гипотетико-дедуктивный метод

Однако прежде чем познание в науке поднялось до приме-нения гипотетико'-дедуктивных систем, оно должно было осво-иться с более простыми гипотетическими рассуждениями. Такими рассуждениями обычно называют умозаключения из гипотез или других посылок, истинность или ложность которых остается неизвестной. Уже в античную эпоху гипотетические рассуждения выступали в форме определенной системы умоза-ключений или гипотетико-дедуктивного метода. Речь здесь идет о знаменитом сократовском методе поиска истины путем систематического выдвижения предположений и последующего их опровержения данными наблюдений и надежно обоснован-ного знания. Такой метод критического исследования лежит в основе античной диалектики, он применялся главным образом для аргументации выдвигаемых мнений, предположений и тезисов и тем самым убеждения своих оппонентов в ходе спора и полемики. Такой спор представляет собой диалог, в процессе которого один из его участников выдвигает определенное предположение, гипотезу или мнение, а другой — оспаривает, его, критикует или опровергает, приводя для этого соответ-ствующие аргументы или доводы. В конце концов участники диалога приходят либо к установлению истины или, по край-ней мере, к выяснению того, в чем они соглашаются или рас-ходятся. Блестящим мастером проведения таких диалогов был Сократ, который не оставил письменных источников, но о ис-кусстве Сократа мы можем судить по блестящим сочинениям его ученика Платона, написанным в форме диалогов.

С чисто логической точки зрения поиск истины в ходе диа-лога можно рассматривать как применение гипотетико-дедуктивного метода, хотя в содержательном плане он не исчерпывается этим, поскольку предполагает прежде всего искусство в выдви-жении вопросов, предположений и мнений, а также умение приводить доводы для их критики. В настоящее время этот ме-

100

тод не потерял своего значения и часто используется в процессе обучения, а также в разнообразных спорах, начиная от coс- стязания сторон в судебных заседаниях и кончая хорошо орга-. низованными научными диспутами и дискуссиями. Не случайно поэтому в современной логике и методологии вновь возродился интерес к теоретическим проблемам аргументации и практики убеждения¹.

Хотя в античной науке были попытки использования гипо-тетико-дедуктивного метода, в частности Архимедом в его ис-следованиях по равновесию рычагов и гидростатике, однако значение этого метода оставалось неоцененным вплоть до Но-вого времени. Совершенно иную роль гипотетико-дедуктивный метод, и в особенности гипотетико-дедуктивные системы, стали играть с возникновением экспериментального естествознания и фактуальных наук в целом. Одной из первых гипотетико-дедуктивных систем стала система классической механики, соз-данная Ньютоном. Возникает вопрос: почему мы называем систему механики гипотетико-дедуктивной, а не теоретической системой или просто теорией? Это делается главным образом для того, чтобы показать ее эмпирическое происхождение и тем самым подчеркнуть ее отличие от теоретических систем чистой математики. Действительно, основные законы ньюто-новской механики представляют собой гипотезы, которые на-столько хорошо проверены и обоснованы опытом и практикой, что они до появления теории относительности и квантовой механики считались почти абсолютными истинами.

Вторая важная особенность подобных систем заключается в том, что их исходные посылки опираются на наблюдения и эксперимент и поэтому могут уточняться, модифицироваться и видоизменяться с течением времени. Ничего подобного не происходит с аксиомами чистой математики, выбор которых происходит не под влиянием эмпирических фактов. Достаточно отметить, например, что Лобачевский выбрал новую аксиому о параллельных, отличную от евклидовой, в результате всех без-успешных, в том числе и собственных попыток доказать аксиому Евклида о параллельных. Следствия, полученные из новой системы аксиом неевклидовой геометрии, оказались настолько необычными и противоречащими прежней пространственной интуиции и наглядным представлениям, что они

встретили резкую критику со стороны большинства тогдашних математиков, в том числе и выдающихся. Например, из аксиом геометрии Лобачевского выводится теорема, согласно которой сумма внутренних углов треугольника меньше 180 градусов.

Такой аксиоматико-дедуктивный подход господствует, од-нако, лишь в «чистой», или теоретической математике, где гео-метрические системы Евклида и Лобачевского считаются оди-наково возможными, ибо они удовлетворяют требованию непротиворечивости. Совсем иначе обстоит дело, когда возникает вопрос о применимости геометрии к реальному, физическому миру. Для того, чтобы убедиться, какая из абстрактно возможных геометрических систем лучше подходит для описания пространственных свойств окружающего нас мира, необходимо дать конкретную физическую интерпретацию основным геометрическим понятиям: «точка», «прямая» и «плоскость».

Например, «точку» рассматривать как место пересечения световых лучей; «прямую» — как луч света; «плоскость» — как идеально ровную поверхность. В результате этого геометриче-ские аксиомы превратятся в физические гипотезы о свойствах и отношениях физического пространства. Соответственно этому и вытекающие из них теоремы будут представлять собой также гипотезы, некоторые из которых можно проверить опытным путем.

Таким образом, при эмпирической интерпретации понятий и аксиом абстрактная геометрия превращается в конкретную ги-потетико-дедуктивную систему, например физическую. Но если в математике обращение к гапотетико-дедуктивному методу проис-ходит только применительно, к опытному материалу, то в есте-ствознании этот метод используется для построения конкретных теорий. Действительно, обобщения и гипотезы, возникающие в таких науках, как механика, астрономия, физика, химия и другие, никогда не остаются изолированными друг от друга. Между ними устанавливаются определенные логические отношения, важнейшим из которых является отношение дедукции, или логического вывода. По мере увеличения числа гипотез их стремятся соответствующим образом упорядочить, а именно: выделить минимальное число основных понятий и фундаментальных гипотез, из которых логически выводятся остальные гипотезы. С формальной точки зрения эта процедура ничем не отличается от вывода теорем из аксиом. Однако в отличие от математических аксиом гипотезы конкретных наук интерпретируются одним-

102

Единственным образом, поскольку они относятся к одной, опре-деленной области действительности и их содержание и степень правдоподобия меняются в процессе научного познания.

Гипотетико-дедуктивный метод наибольшее применение получил в тех отраслях естествознания, в которых используется развитый концептуальный аппарат и математические методы исследования. В описательных науках, где преобладают изоли-рованные обобщения и гипотезы, установление логической связи между ними наталкивается на серьезные трудности: во-первых, потому что в них не выделены важнейшие обобщения и факты из огромного числа других, второстепенных; во-вторых, основные гипотезы не отделены от производных; в-третьих, не выявлены логические отношения между отдельными группами гипотез; в-четвертых, само число гипотез обычно велико. Поэтому усилия исследователей в таких науках направлены не столько на унификацию всех существующих эмпирических обобщений и гипотез путем установления дедуктивных отношений между ними, сколько на поиски наиболее общих фундаменталь-ных гипотез, которые могли бы стать основой построения единой системы знания. Характеризуя состояние современной этнографии, известный русский ученый Л.Н. Гумилев указывал, что в ней «количество фактов столь многочисленно, что речь идет не об их пополнении, а о тех, которые имеют отношение к делу... Количество сведений росло, но в новое качество не переходило»¹.

По мере превращения описательной науки в теоретическую возрастает и роль дедукции в объединении гипотез и превра-щении их в единую гипотетико-дедуктивную систему. Знакомство с этим процессом мы начнем с освещения возрастающей роли гипотетико-дедуктивного метода в развитии таких ее отраслей, как механика, астрономия и физика, которые считаются наиболее точными и теоретически зрелыми науками.