Глава II. Теоретическая и методологическая парадигма современной лингвистики

2.1. Информационное пространство современной лингвистики

2.1.1. Информация как одно из свойств пространства

Глобальная информация становится атрибутом, одним из свойств пространства, окружающего нас. В этом глобальном информационном универсуме локализовано также информационное пространство современной лингвистики, содержащее информацию, обладающую как специфическими, так и универсальными свойствами.

Специфика данной информации заключается в том, что она вбирает в себя систему лингвистических метаописаний., представленных различными теориям, концепциями, технологиями. Объективное знание о языке, пропущенное через призму восприятия познающего субъекта, и представляет собой информацию, объективированную в научных текстах: монографиях, статьях, докладах, лекциях – во всех жанрах научного стиля, бытующего как в письменной, так и в устной форме.

Универсальные свойства лингвистической информации – это возможность в ней эксплозии / имплозии, наличие информационной избыточности / недостаточности, стремление к самоорганизации в результате синергетических процессов и стремление к деструкции, к разрушениям, вплоть до ее уничтожения и т.п.

Во второй половине ХХ века в философии диалектического материализма информация трактовалась, как «некоторые сведения, совокупность к.-л. данных, знаний; одно из основных понятий кибернетики» [ФС 1972: 153]. Разработка научного понятия информации в этот период позволяла, раскрыв материальное единство мира, подойти с единой точки зрения «ко многим, ... казавшимся совершенно различными процессам: передаче сообщений по техническим каналам связи, функционированию нервной системы, работе вычислительных машин, разнообразным процессам управления и т.д.

Все это связано с процессами передачи, хранения и переработки информации» [ФС 1972: 153].

Весьма показательно, что роль понятия информация в диалектическом материализме приравнивается роли понятия энергия в физике.

Информация, согласно такому подходу, представляет собой меру организации системы. «Математическое выражения для информации тождественно выражению для энтропии, взятой с обратным знаком» [Там же: 153].

С середины ХХ века информация считалась общенаучным понятием, включающим «обмен сведениями между людьми, человеком и автоматом, автоматом и автоматом; обмен сигналами в животном и растительном мире; передачу признаков от клетки к клетке, от организма к организму» [БЭС 1998: 455].

Современные представления об информации находятся в тесной взаимосвязи с достижениями физики и математики в XXI веке.

«Так, российский математик и философ В.В. Налимов предложил концепцию семантического пространства. Согласно этой концепции, структура Вселенной содержит два автономных слоя реальности – физический мир и мир семантический, которые связаны между собой через геометрию мира. В исходном состоянии смыслы, спрессованные вдоль семантической оси, равновзвешены, а потому образуют семантический вакуум. Сознание человека осуществляет функцию распаковывания смысла, или их вероятностного взвешивания, следствием чего оказывается появление нового текста» [Мальковская 2004: 214].

Сопоставив семантическое пространство с адекватным физическим референтом, Л.В. Лесков формулирует мэоническую парадигму, дополнив концепцию Налимова двумя постулатами: 1) физическим референтом семантического пространства является мэон – разновидность физического или квантового вакуума; 2) все объекты материального мира, начиная от элементарных частиц и кончая мозгом человека, обладают способностью взаимодействовать с семантическим потенциалом мэона. Однако только в мозге человека потенциально возможный набор операций со смыслами, или с информацией, реализуется в наиболее полной мере.

По мнению Лескова, «физические свойства мэона парадоксальны. Не будучи объектом материального мира, включенным в метрику Эйнштейна-Минковского, мэон не подчиняется закономерностям термодинамики и теории относительности. Если передача информации осуществляется с участием мэона, то скорость этого процесса может превышать скорость света. Не подчиняясь закону роста энтропии, мэон не характеризуется стрелой времени: прошлое, настоящее и будущее для него как бы синхронны. Эти свойства мэона не укладываются в традиционную парадигму, но здесь нет противоречия, так как речь идет о квантово-механическом феномене, соответствующем постнеклассической картине мира» [Лесков 1994: 511].

Приняв концепцию Налимова-Лескова, мы должны в таком случае признать, что существует некий физический механизм сверхчувственного обмена информацией, основанный на восприятии мозгом торсионных излучений, возникающих в торсионных полях.

В рамках обозначенного подхода упрощенный образ Вселенной становится все более неприемлемым. «В современной физике материя становится равнозначной и взаимозаменяемой с энергией (мы бы сказали и с информацией – Т.Ж.). В свете этого нового мировоззрения сознание рассматривается как неотъемлемая часть вселенской ткани и, безусловно, не сводится к деятельности нашего мозга.... Вселенная современной физики гораздо больше похожа на великую мысль, чем на гигантскую сверхмашину» [Грофф 2002: 16].

Вполне очевидно, что понимание глобального мира не укладывается в прокрустово ложе «антропоцентризма», «социоцентризма», а предполагает обращение к исконно русской традиции «космоцентризма», в которой «человек не просто субъект, эмансипированный от остального окружения», а субъект сопричастный этому миру» [Поболь 1999: 85].

А значит, чем «ощутимее для человека будет становиться вызов природы, тем более взор его будет обращаться к естественному лону жизни, к коммуникации с Универсумом» [Мальковская 2004: 216].

Информация, к которой сопричастен человек, выходит далеко за пределы его земного бытия. Соответственно возникает вопрос: «Ограничено ли информационное пространство современной лингвистики наличием в нем различных научных парадигм, носителями которых являются определенные группы ученых, или оно представляет более универсальную категорию?» И да и нет. «Да» потому, что объективно лингвистика как наука, продуцирующая новое знание о языке, представляет собой некую сумму знаний, воплощенных в корпусе научных, научно-популярных, учебных, справочных текстов. Она располагает отрядом ученых, работающих в ее разных отраслях. Она немыслима без экспериментальной базы данных, без того оборудования, которым располагает сегодня, начиная от простейшей картотеки и кончая новейшими информационными технологиями.

«Нет» потому, что субъект науки – ее носитель и создатель теорий, систем, технологий черпает информацию из различных каналов: чувственного, рационального и сверхчувственного – сверхрационального, или интуитивного. «Сверхсознательная интуиция – это тот инструмент, с помощью которого человек делает величайшие открытия во всех областях творческой деятельности. А первоисточником этих открытий является сверхсознание, управляющее интуицией» [Лесков 2000: 508-509].

Открытие, знание, с ним связанное, приходит откуда-то «сверху», а вовсе не «изнутри» сознания.

Если мысленно прочертить все фрагменты информационного пространства лингвистики, мы увидим, что оно представляет усложненную полевую структуру, включающую как различные компоненты знания, так и носителей этого знания, всю систему хранения, передачи и обработки лингвистической информации, ее транслирования в научный (и не только научный) социум, структуру, включающую каналы связи с другими информационными пространствами, содержащую множество объектов, между которыми возникает определенная иерархия отношений.

Пространство современной лингвистики – это особая форма существования лингвистического знания, система с бесконечным числом степеней свободы, способная как к компрессии пространства, так и к его расширению.