Феофан Прокопович – просветитель и литератор

Елеазар (его настоящее имя, а Феофан Прокопович – имя покойного дяди, ученого монаха) был сыном небогатого украинского купца, рано осиротел. Получив образование в знаменитой Киево-Могилянской духовной коллегии (будущей Киево-Могилянской академии), продолжил его в Польше (с принятием католического пострига и имени Самуил Церейский). Затем в течение трех лет обучался в Италии, в римском колледже иезуитов. Работая в Ватиканском книгохранилище – лучшей библиотеке мира, защитил диссертацию и стал доктором богословия (в 1701 г.). Тайно покинул Рим, совершил путешествие по Германии и некоторое время слушал лекции в Галле, почерпнув здесь философские идеи рационализма и раннего Просвещения. Вернулся на Украину (при повторном крещении взял себе имя Феофан Прокопович) и с 1705 г. приступил к преподавательской деятельности в Киево-Могилянской академии. Читал курсы математики, физики, астрономии, логики, поэтики и риторики. В своих лекциях проявил себя как враг аскетизма, суеверий и религиозных чудес, напыщенности в поэзии и красноречии.

В 1709 г. в Киеве Феофан Прокопович приветствовал Петра I по случаю Полтавской победы (произнес речь-панегирик), через 7 лет был вызван в столицу, возведен в сан архиепископа и назначен вице-президентом Святейшего Синода.

Личность Прокоповича чрезвычайно сложна и противоречива: жестокий политик, злой гений русской церкви и блестящий полемист, интеллектуал, он являл собой не только тип Петровской эпохи: «монаха-рационалиста», но и «вечный» тип: талант, служащий власти и силе. Феофан принадлежал к числу образованнейших, умнейших, талантливейших людей своего времени, но был абсолютно лишен совести, принципиальности, честности и во имя карьеры мог совершить любой безнравственный поступок. Едва ли был до и после Феофана иерарх в России, который так ожесточенно боролся с католицизмом, так истово ненавидел иезуитов, хотя римская церковь когда-то приняла его как сына. Стремительная политическая карьера Прокоповича, «типического наёмника и авантюриста» (Г. Флоровский), дважды менявшего вероисповедание, завершилась после смерти Петра опалой. А после вступления на престол Анны Иоанновны Прокоповичу пришлось заискивать перед нею. Но деяния Петра он прославлял до конца своей жизни.

Одним из первых в русской литературе (наряду с Федором Журовским) Феофан Прокопович создал образ Петра: строителя Петербурга, героя Полтавской битвы, «работника». Петровские начинания он пропагандировал в проповедях. Его проповеди носят светский характер, они очень гражданственны и патриотичны. Их основные идеи сводятся к следующему: чем Россия была до Петра и чем стала. Прокопович утверждал в проповедях концепцию: «Государь – верховный судия в делах мирских и духовных». Идея первенства светской власти над церковной («Программа Русской Реформации», по определению Г.Флоровского) нашла отражение в «Духовном регламенте» (1719). Идея неограниченной царской власти проводилась в «Слове о власти и чести царской» (1718) и в «Правде воли Монаршей» (1722). Последнее – самое важное и значительное произведение времени Петра I, посвященное вопросам государства и права (в нем оправдывался суд над царевичем Алексеем и утверждалось право государя самому назначать себе наследника). В проповедях Прокоповича затрагивались не только существенные вопросы духовной и светской жизни, но и прославлялись военные успехи России («Слово похвальное о баталии Полтавской», 1717; «Слово похвальное о флоте российском», 1720 и пр.). Сатирический характер проповедей был связан с упоминанием врагов петровских преобразований, с обличением в «папизме» русского духовенства. В ораторских сочинениях Феофана Прокоповича были заложены основы одической поэтики, развитые в творчестве Ломоносова, Сумарокова, Хераскова, Державина. Феофан произнес «Слово на погребение Петра Великого» (1725), в котором были подведены итоги деятельности Петра I; искренняя и глубокая скорбь сочеталась в нем с гордостью за Россию и призывом к продолжению «дел Петровых». Для стиля «слов» Прокоповича характерен эклектизм: обилие иностранной лексики, украинизмов, соседство церковнославянизмов и просторечных форм, влияние латинского синтаксиса.

Прокопович стоял у истоков нового для русской литературы жанра «разговоров», который восходит к античному диалогу. В его «разговорах» поднимаются актуальные политические, теологические, нравственные проблемы, при этом делается попытка «оживления» серьезного разговора-диспута за счет введения сниженной лексики, грубоватой шутки, комического эффекта (ощущается влияние русской демократической сатирической литературы, интермедий русского театра). Например, в «Разговоре гражданина с селянином да певцем или дьячком церковным» затронута проблема борьбы сторонников просвещения с людьми, невежественными, противниками знаний, образования. (Ту же проблему поставит и Кантемир в своей сатире I «На хулящих учения. К уму своему»).

Феофан Прокопович был теоретиком литературы. В 1705 г. он в курсе лекций «О поэтическом искусстве», который читал в Киево-Могилянской академии (лекции его были основаны на изучении Аристотеля, Горация, теоретика Возрождения Жюля Скалигера и др. источников), сформулировал принципы, свойственные классицизму в целом. Трактаты Феофана Прокоповича «Поэтика» (1705) и «Риторика» (1706–1707) – первые значительные памятники русской теории поэзии, сыгравшие важную роль в становлении русского классицизма. Прокопович требует от поэзии серьезной проблематики, высокой нравственности, глубокого патриотизма и художественности. В «Поэтике»

а) осмысляется специфика поэтического искусства;

б) дается характеристика литературных жанров,

в) закладываются основы учения о стилях,

г) ставится проблема соответствия содержания и формы;

д) на первый план выдвигается дидактическая, назидательная роль литературы (цель поэта – «учить людей, какими они должны быть при том или ином положении в жизни. <…> поэт выказывает свое гражданское учение, словно в некоем зеркале, в деяниях какого-либо героя и, восхваляя, ставит его в пример прочим…»);

е) излагается учение о художественном вымысле, или подражании, как способе обобщения действительности (подражание – «душа» поэзии; художественный образ – выражение обобщенного, типического через индивидуальное: поэт должен «в определенных отдельных лицах отмечать общие добродетели и пороки» и изображать событие «не так, как оно происходило в действительности, но так, как оно должно было произойти»; подражание как основа художественного вымысла тесно связано с правдоподобием).

Разъясняя свои теоретические положения, Ф.Прокопович часто прибегает к сопоставлению специфики творчества поэта с трудом историка, философа, художника.

Для истории литературы наибольший интерес представляет деятельность Прокоповича как драматурга и стихотворца. В 1705 г. им была написана «трагедокомедия» «Владимир». Пьеса рассказывает о водворении христианства на Руси (фабула взята из «Повести временных лет») и сопутствующей этому борьбе князя с врагами новой веры – языческими жрецами и одновременно с самим собой, с неизжитыми еще страстями и приманками языческой жизни. Жанровое наименование «трагедокомедия» связано с тем, что пьеса соединяет в себе и апологию Владимира как реформатора, которому Русь обязана просвещением (=крещением), и осмеяние упрямых и своекорыстных «поборников» невежественной старины (Курояда, Пиара, Жеривола). Серьезные моменты сплетаются с моментами комическими, остросатирическими. Пьеса отличается публицистичностью и дидактичностью – в ней пропагандируются преобразовательская деятельность Петра I и его борьба с защитниками старины, преимущественно с консервативным духовенством. Владимир – историческое уподобление Петра; крещение Руси, протекавшее в борьбе с врагами новой веры, – аналог петровской реформаторской деятельности.

«Трагедокомедия» состоит из 5 актов, пролога и эпилога. Она написана силлабическими стихами в соответствии с правилами, изложенными Феофаном Прокоповичем в его курсе поэтики. Эта пьеса явилась большим шагом вперед в развитии русской драматургии. В ней автор

1) отказался от привлечения греко-римской мифологии в пользу языческих божеств, упоминаемых в древнерусских летописях (Лада, Купала, Перун);

2) впервые в русской литературе использовал сюжет из национальной истории, а не из библейских или житийных легенд;

3) продемонстрировал стремление к соблюдению единств (места и времени);

4) разделил персонажей строго на два противоборствующих лагеря (сторонники Владимира: его сыновья Борис и Глеб, Философ, вождь Мечислав, воин Храбрий и противники реформы: Ярополк, жрецы, аллегорические образы бесов);

5) освободил «трагедокомедию» от загромождения символами и аллегориями, типичными для школьного театра его времени;

6) добился четкости и ясности композиции.

Пьеса «Владимир» заключает в себе черты, характерные для классицистической драматургии, являясь преддверием трагедий Сумарокова, Ломоносова, Княжнина на темы древнерусской истории. Это первый опыт русской исторической драмы. Образ Владимира – предвосхищение образа просвещенного монарха в классицистической драматургии. Что касается языка пьесы, то он недостаточно чист: в нем церковнославянизмы соседствуют с полонизмами и украинизмами.

Перу Феофана Прокоповича принадлежит ряд лирических стихотворений светской тематики, написанных на русском, польском и новолатинском языках. Но в XVIII в. как поэт он был почти неизвестен: при жизни опубликовано на трех выше названных языках всего одно его стихотворение-панегирик («приветство»), самое большое по объему, – «Епиникион» – о победе России в Полтавской битве (1709). Оно положило начало в русской литературе и героической поэме, и торжественной оде. Феофан Прокопович писал преложения псалмов, эпиграммы, элегии, песни. Его называют основателем школы русской эпиграммы. Одним из первых он использовал в поэзии приемы и мотивы народных песен (сближение с народной поэзией – прогрессивная тенденция стихотворства петровского времени). В ранней лирике Феофана Прокоповича (киевского периода) звучат барочные нотки: мифологическая образность, многократное варьирование одной мысли, игра ума, нарочитая декоративность стиха и т.п. («Песенка светская», «Шутка о Венере…»). «Убегай любви» (строка из стихотворения «Песенка светская») – любимая тема Ф. Прокоповича, истоки которой уходят в традиции древнерусской литературы, в поэзию

Коли дождусь я весела ведра

и дней ясных,

Коли явится милость прещедра

небес ясных?

Ни с каких сторон света не видно, ―

все ненастье.

Нет и надежды. О многобедно

мое счастье!

<…>

Прошел день пятый, а вод дождевных

нет отмены.

Нет же и конца воплей плачевных

и кручины…

Пессимистические настроения стихотворения созвучны трудному положению автора («пастушка» ― духовного пастыря) после смерти Петра I. В иносказательной форме он с глубоким лиризмом передает свои душевные переживания, свою усталость от долгого «ненастья».

Стихотворение «За Могилою Рябою» (1711) написано трехстишиями с коротким 8-сложником, который заметно тонизируется и звучит почти чистым хореем:

За Могилою Рябою

над рекою Прутовою

было войско в страшном бою.

В день недилный ополудны

стался нам час велми трудный,

пришел турчин многолюдный…

Проникновенно-интимный характер лирики Феофана Прокоповича ставит его выше других поэтов Петровской эпохи.

Феофан Прокопович – один из первых русских просветителей, оказавший огромное влияние на развитие Просвещения в России. В его деятельности выражен переход от схоластической образованности XVII в. к «мирской», светской культуре XVIII ст. Образ Феофана-просветителя запечатлен в надписи к его бюсту, сочиненной В.И. Майковым:

Великого Петра дел славных проповедник,

Витийством златоуст, муз чистый собеседник,

Историк, богослов, мудрец Российских стран –

Таков был пастырь стад словесных Феофан.

***

Баранкова Г.С. Пьесы Славяно-греко-латинской академии о Северной войне // ХVIII век. Сб. 9. Л., 1974. С. 270―278.

Барокко в славянских культурах. М., 1982.

Гуковский Г.А. Русская литература XVIII века: Учебник. М., 2003.

Живов В.М. Язык и культура в России XVIII века. М., 1996.

Западов В.А. Проблема барокко в русской литературе XVIII века // Западов В.А. Литературные направления в русской литературе XVIII века. СПб., 1995. С. 5–18.

Кулакова Л.И. Очерки истории русской эстетической мысли XVIII века. Л., 1968.

Лебедева О.Б. История русской литературы XVIII века. М., 2000. С. 24–37.

Лихачев Д.С. Великие стили и стиль барокко // Лихачев Д.С. Избранные работы:
В.3 тт. Л., 1987. Т. 1. С. 209–222.

Лотман Ю.М. Беседы о русской культуре: Быт и традиции русского дворянства (XVIII–начало XIX века). СПб., 1994.

Панченко А.М. Русская культура в канун Петровских реформ. Л., 1984.

Позднеев А.В. Книжные песни петровского времени // Хрестоматия по русской литературе XVIII века / Сост. А.В.Кокорев. М., 1965. С. 31.

Прокопович Феофан. Сочинения. М.; Л., 1961.

Развитие барокко и зарождение классицизма в России: XVII–начало XVIII в. М., 1989.

Русская литература как форма национального самосознания. XVIII век. М., 2005.
С. 42–157.

Русские повести первой трети XVIII века. Исследование и подготовка текстов Г.Н.Моисеевой. М.; Л., 1965. С. 39–56.