Жер башында бек уллу байлыкъ жерди

На основе рассматриваемых предикатов в карачаево-балкарском язы­ке, как и в других тюркских языках, образуются сравнительно-различи­тельные и сравнительно-отождествляющие конструкции. Примеры: 1) Сен да менича жарлыса (К.М.) “Ты, как и я, беден”; 2) Сен менден къолайлыса “Ты зажиточнее меня”. Такие построения имеют одинаковое количе­ство структурных элементов: 1) предмет (субъект) сравнения, 2) эталон (образ) сравнения, 3) основание (признак) сравнения, 4) формальный показатель отношения сравнения (Христова 1979:77; Коныров 1985:4). Подобные предложения структурируются и на базе других типов преди­катов состояния.

В структуру предложений с предикатами состояния нередко включа­ются различные интенсификаторы, которые усиливают их признаковое зна­чение. Причем каждый из них употребляется в конструкциях различной структуры. Так, интенсификаторы типа эм, энг, чынг, бек и др. со значе­нием “самый; очень” встречаются в предложениях, состоящих из субъекта состояния и предиката состояния: Ол бек къайгъылыды (Ж.З.) “Он очень встре­вожен”. А маркеры типа къайда, иги да употребительны в сравнительных конструкциях: Ол сенден иги да байды (Ф.) “Он гораздо богаче тебя”.

Состояние является универсальной семантической категорией и ши­роко представлено в языке, поэтому занимает большое место в семантической классификации предикатов. Семантическое ядро ка­тегории состояния представлено в основном адъективными предикатами жылы “теплый”, сууукъ “холодный”, ач “голодный”, токъ “сытый”, ауруулу “болезненный”, сау “живой”, бай “богатый”, жарлы “бедный”. Од­нако они могут расширяться не только за счет адъективов, но и за счет глаголов, имен существительных, наречий. Это говорит о многооб­разии средств выражения рассматриваемой категории. Если предикаты физического состояния в равной мере выражают сос­тояние личного и неличного субъекта, то предикаты психического и иму­щественного состояния обычно ориентированы на лицо, личный субъект.

Данный класс предикатов нельзя рассматривать обособленно, в от­рыве от других классов предикатов. Это связано с тем, что данные ти­пы предикатов взаимодействуют и с другими универсальными категориями, к которым относятся пространство, время, оценка, отношение, дейст­вие, свойство. Небезразлично рассматривать их и через призму морфологи­ческих категорий как имен, так и глаголов. Такой подход будет способ­ствовать адекватному описанию предикатов состояния в структурном, семантическом и функциональном аспектах.

3.Адъективная лексика большей частью связана с миром человека. Она призвана отражать черты характера и другие свойства лица. В словарях встречается различное толкование характера человека. Так, в “Большой советской энциклопедии” характер квалифицируется как “целостный и устойчивый индивидуальный склад душевной жизни человека, его тип, “нрав” человека, проявляющийся в отдельных актах и состояниях его психической жизни, а также в его манерах, привычках, складе ума и свойственном человеку круге эмоциональной жизни. Характер человека выступает в качестве основы его поведения” (БСЭ 1978, т.26:567). “Словарь иностранных слов” к данному концепту относит “совокупность психических особенностей данного человека, проявляющихся в его действиях, поведении” (1988:546). У В.Даля характер - это “нрав человека, нравственные свойства, качества его, свойства души и сердца” (Даль 1956, т.4:542). По мнению же pяда исследователей, черты характера человека основываются на моральной установке, на характеристике темперамента лица, проявляются в отношении к кому-, чему-либо (Павлова 1986:9; Убийко 1988:122-127). Справедливость такой точки зрения подтверждается и на материале карачаево-балкарского языка. Лексика, связанная с характеризацией человека, многочисленна и носит межчастеречный характер. Она базируется на концептах различных сфер его мира (Убийко 1998).

Предикаты характеризуют человека, людей по различным признакам, свойствам:

а) по их поведению в обществе и образу жизни: айланма “распутный”, ийманлы “верующий, честный”, иймансыз “нечестный”, адепли “воспитанный”, масхаплы “порядочный, тактичный”, масхапсыз “бесцеремонный”, саякъ “распутный”, сырлы “почтенный”, сырсыз “невоспитанный”, халисиз (халсыз) “невоспитанный, безнравственный” и т.п.: 1) Жаш кеси адепсиз, халисиз болгъанды (М.Х.) “Парень сам был невоспитанным, безнравственным”; 2) Ол айланма, саякъ, адепсиз, уятсыз эди (К.ж.) “Он был распутным, невоспитанным, бессовестным”; 3) Къазий бек ийманлыды (Н.К.) “Казий очень честный человек”; 4) Жолоучу масхапсыз болгъанды (Ф.) “Путник был нетактичным, непорядочным”; 5) Ол жаш махтанчакъ эди (Ф.) “Этот парень был хвастливым”;

б) по чертам их характера: багъырбаш “злой”, бёгек “гордый”, буруш “капризный”, гынттылы “горделивый”, ёпкелеуюк “обидчивый”, халал “добрый”, огъурлу “добрый”, огъурсуз “злой”, рахмулу “милосердный”, баштёбен “хмурый”, гырнау “дикий”, къолтут “любящий здороваться со всеми за руку”, къургъакъ “бездушный”, рахим “благосклонный”, ташжюрек “жестокий” и т.п.: 1) Къарт, сабийча, ёпкелеуюк болгъанды (Ш.) “Старик, как ребенок, был обидчивым”; 2) Сен а бек гынттылы ушайса (М.Т.) “А ты очень горделивый”; 3) Да Азиз а бек халалды (И.А.) “А Азиз очень добрый”; 4) Къарындашынг да рахмулуду сени (З.) “И брат твой очень милосердный”; 5) Змеенко бек огъурсуз эди (Б.Г.) “Змеенко был очень злым”;

в) по темпераменту: женгил “вспыльчивый”, сабыр “спокойный”, басымлы “сдержанный”, басымсыз “несдержанный”, жандыу “вспыльчивый”, жууаш “смирный” и т.п.: 1) Зулейха сабыр, жууаш болгъанды (О.Э.) “Зулейха была смирной, спокойной”; 2) Aмаш женгилди, сен да аныча бир жандыуса (Ш.) “Амаш вспыльчивый, ты тоже такой вспыльчивый”; 3) Сен хар заманда да басымлыса “Ты всегда сдержанный”;

г) по чувствам: ийнакълы “ласковый”, уялчакъ “стыдливый”, тартынчакъ “застенчивый”, уятлы “стыдливый”, уятсыз “нестыдливый”, элгенчек “пугливый”, бузжюрек “равнодушный” и т.п.: 1) Дауум къыз заманындан бери уялчакъды (О.Х.) “Дауум с девичества стыдливая”; 2) Махар тартынчакъ тюйюлдю (К.С.) “Махар не страдает застенчивостью”; 3) Ол а бир элгенчекди (Х.К.) “А он какой-то пугливый”;

д) пo волевым качествам: аккыл “нерешительный”, алжаусуз “неуклонный”, базымлы (базыныулу), “уверенный, решительный”, гидеж “настырный”, гобар “стойкий”, ётлю (ётгюр) “отважный”, жюрекли “смелый”, жюрексиз “несмелый”, кёлсюз “малодушный”, къоркъакъ “трусливый” таукел “смелый, отважный”, таукелли “решительный”, таукелсиз “нерешительный” и т.п.: 1) Алий бла Темболат базымлы эдиле (З.З.) “Алий и Темболат были решительны”; 2) Докладчы базыныусуз эди (З.) “Докладчик был нерешительным”; 3) Къазий ётлюдю (О.Х.) “Казий отважный”; 4) Сен къоян кибиксе, къоркъакъса (Х.Кац.) “А ты похож на зайца, трусливый”; 5) Эр киши таукел болуучуду (Ф.) “Мужчина бывает смелым”;

е) по особенностям, качествам речи: жаншакъ “болтливый”, чечен “красноречивый”, бошаууз “болтливый”, тюртсёз “грубый”, къылтамакъ “пискливый, визгливый” и т.п.: 1) Аны ауузу чеченди (Ф.) “Он красноречивый”; 2) Тиширыу жаншагъыракъ болуучуду (М.Т.) “Женщина бывает болтливой”; 3) Тюкенчи уа бир тюртсёз зди (З.) “А продавец был грубым”; 4) Къоншум къылтамакъды (Н.) “Сосед мой визгливый”; 5) Аман къатын жаншакъ болур (К.М.) “Плохая женщина бывает болтливой”;

ж) по способности к чувственному восприятию: сокъур “слепой”, сангырау “глухой”, жютюкёз “зоркий”: 1) Ол сокъурду “Он слепой”; 2) Къойчу сангырауду “Чабан глухой”;

з) по отношению людей к вещам, собственности: беккъол “скупой”, аяулу “бережливый”, жаламиш “жадный”, жут (жуткёз, жутлама) “алчный”, къызгъанч (къызмар, къырс, къысмар) “скупой”, малкёз “алчный, жадный”, чомарт “щедрый”, момарт “скупой”, сугъанакъ “жадный, алчный”: 1) Муртаз чомартды (Х.Кац.) “Муртаз щедрый”; 2) Эфенди жут, малкёз болгъанды (Ф.) “Эфенди был алчный, жадный”;

и) по отношению лица к труду и по умению трудиться: бошбел (бошбоюн) “ленивый”, жанжат “лежебока”, мытыр (жатагъай) “ленивый”, жигер “энергичный”, къармашыулу “старательный”, къайгъырыулу “заботливый”, къайгъырыусуз “равнодушный”, мадарлы (мадарымлы, мадарыулу, мажарыулу) “ловкий, находчивый”, ишчи “работящий”, мурккучу “медлительный; не могущий сидеть без дела” и т.п.: 1) Салих мурккучуду (Х.К.) “Салих не может сидеть без дела”; 2) Жамилят жигерди (Х.Кац.) “Жамилят энергичная”; 3) Сиз эринчеклесиз (Ж.Т.) “Вы ленивые”; 4) Ол да бир жанжатды (Ф.) “Он любит лежать на боку”; 5) Дударукъну отунчулары манткъырдыла (А.Т.) “Дровосеки Дударука бездеятельные”; 6) Азамат ишде къайгъырыулуду (К.ж.) “Азамат в работе заботливый”; 7) Таулула жигердиле, иш кёллюдюле (С.Ш.) “Балкарцы энергичны, любят трудиться”;

к) по отношению к eде, пище: къазанкъыр “прожорливый”, мухар “жадный до еды”, ашамиш (аштапар) “любящий поесть”, ашамлы (ашашлы) “имеющий аппетит в еде” и т.п.: 1) Зухураны къызчыгъы ашашсызды “Дочка Зухры страдает аппетитом”; 2) Aны сабийлери ашашлыдыла “Ее дети имеют аппетит в еде”; 3) Сиз уллубыдырла, къазанкъырласыз (А.Т.) “Вы большепузые, прожорливые”.

4.В русистике признается, что относительные прилагательные “обозначают свойства предмета через отношение к другому предмету или признаку” (Грамматика современного русского литературного языка 1970:307). Однако такие прилагательные не охватывают весь объем адъективных лексем, которым присущ релятивный компонент. Об этом свидетельствуют рассматриваемые предикаты. Невыделимость в грамматиках релятивного компонента у качественных прилагательных объясняется тем, что они традиционно рассматриваются как лексико-грамматические разряды, а не как лексико-семантические группы. По справедливому замечанию Р.М.Гайсиной, релятивный семантический компонент, который выделяется в значениях относительных прилагательных, имеет совершенно другой лингвиcтический cтатyc по сравнению с релятивным компонентом, присутствующим в семантической структуре качественных прилагательных: “Релятивная сема в значениях качественных прилагательных непосредственно соотносится с отношениями объективной действительности и представляет непосредственный, прямой результат обобщения этих отношений, поэтому эта сема носит непосредственно денотативный характер” (Гайсина 1985:77). Действительно, анализируемые предикаты, соответственно и предложения, выражают отношение лица к другим людям, предметам, событиям и т.п.

Исследователи смысловой стороны языковых единиц не подвергают сомнению то, что семантическая категория отношения является универсальной. Данная глобальная логико-философская проблема нашла приложение к языку и получила формулировку “категория отношения в языке”. Она изучается как многоаспектная проблема, в которой выделяются четыре взаимосвязанных и взаимообусловленных аспекта: онтологический, гносеологический, ономасиологический, семасиологический (Гайсина 1997:9). Имеет межчастеречный и межуровневый характер (см. об этом подробно: Категория отношения в языке 1997).

Существенным атрибутом предложений, характеризующих мир человека, его отношение к чему-либо, является оценочность. Им присущи различные виды частных оценок (Арутюнова 1984:12-15; Гибатова 1998:26-28). В зависимости от оценочного компонента предикаты-прилагательные данной семантики можно разделить на три основные группы - положительной оценки, отрицательной оценки, нейтрального оценочного значения. Предложения также включают соответствующую сему оценки.

К первой группе прилагательных относятся лексемы, выражающие положительную оценку, которые имеют субъективно-объективный характер: адыл (адыллы) “справедливый”, жигер “энергичный”, кёлкётюр “вдохновляющий”, огъурлу “добрый”, таукел “отважный”, жаланжюрек “чистосердечный”, мархабатлы “добросердечный” и т.д.

Во вторую группу входят прилагательные с отрицательным оценочным значением, т.е. со значением, передающим явное осуждение: хауле “распутный”, малкёз “жадный”, аманаууз “сквернословный”, гудукёз “вороватый”, гызман “скупой”, жезбет “бесстыдный”, жюрекжар “любящий позлить”, фыргъауун “нечестивый” и др.

Нейтральную оценку дают прилагательные, в значении которых отсутствуют ярко выраженные одобрение или осуждение: эринчек “ленивый”, къоркъакъ “трусливый”, къызгъанч “жадный”, сабыр “спокойный”, сакъ “осторожный”, тынч “спокойный”. На эти особенности рассматриваемого пласта лексики в эмоционально-экспрессивном аспекте указывается и в работах, посвященных лексической стилистике карачаево-балкарского языка (Улаков 1994:36-52, 1995:12-30).

Оценочный компонент этих и других предикатов-прилагательных наиболее ярко выражен в пословицах, в которых аккумулирован жизненный опыт человека за все время своего существования. Звуки, поведение и другие реалии с точки зрения когнитивной картины мира - это его свойства, но вместе с тем и “особая социальная сфера жизнедеятельности людей, характеризующаяся определенными нормами” (Васильев 1999:46). Именно отображение этого и является основной функцией паремий. Примеры: 1) Аман къатын жагъынлы болур “Плохая женщина бывает капризной”; 2) Биреу - амалсыз, биреу - иймансыз “Один беспомощный, а другой нечестный”; 3) Ауузу - кука, къолу - жукъа “Язык угодлив, рука пуста, скудна”; 4) Сёзю - кукалы, жюреги - зар “Слова угодливы, а сердце завистливое”; 5) Къызлы юйде келин къызмар “В доме, где есть девушки, невестка скупая”; 6) Ортадагъы - оразлы “Кто посередине, тот благородный”; 7) Кёлсюзден туугъан - сёзсюз “Родившийся от малодушного является бессловесным”; 8) Эр жолдашы болгъан таукелли болур “У кого в спутниках есть мужчина, тот бывает решительным”; 9) Мурдар адам уубет болур “У убийцы бывает злое лицо”.

Рассматриваемый класс предикатов употребляется иногда и для обозначения нрава и других свойств животных. Эта функция выполняется при посредстве значительного количества адъективов, ориентированных, как правило, на животный мир. К ним относятся слова жортууукъ “рысистый”, къушжетер “быстрый”, эсирик “ретивый”, хылыф “торопливый”, эмилик “необъезженный”, къатыаууз “норовистый”, къансыуукъ “визгливый”, чочууукъ “брыкливый”, юркек “пугливый”, кютю “прирученный”, макъырауукъ “постоянно блеющий”, къурулдауукъ “часто квакающая (лягушка)”. Примеры: 1) Эшек чочууукъ болур (Посл.) “Ишак бывает брыкливым”; 2) Къарашауайны аты къушжетерди (Ф.) “Лошадь Карашауая быстрая”; 3) Сени атынг эмиликди (Ф.) “Твоя лошадь необъезженная”; 4) Аналы къозу - чёрчек, анасыз къозу - бузжюрек (Посл.) “Ягненок, имеющий мать, озорной, а ягненок, не имеющий матери, равнодушный”; 5) Токълула юркек, изгилтиндиле (С.О.) “Овцы пугливые”; 6) Иги итни биргесине тургъан кючюк къайыр болур (Посл.) “Щенок, который находился рядом с хорошей собакой, бывает злым”; 7) Балалы тауукъ къайгъылы болур (Посл.) “Курица с выводком бывает кудахтающей”; 8) Ач ит жортууукъ болур (Посл.) “Голодная собака бывает рысистой”.

5.В группу предикатов, обозначающих умственные способности лица, входят рациональные прилагательные. Они передают как интеллектуальные свойства, так и врожденные способности человека. Группируются вокруг слов с общим значением “ум, мудрость”, “глупость”. Отмеченные способности индивидуума связаны не только с наличием или отсутствием у него ума. Характеристика лица по уму основана и на его сообразительности, способности к приобретению знаний, памяти, проницательности и т.п. Спецификой семантики данного класса слов признается “обозначение способности верно оценивать разнообразные ситуации действительности и понимать мысли человека” (Овсянникова 1984:4). Все эти признаки находят свое выражение в словах типа акъыллы “умный” - акъылсыз “неумный”, ангыламлы “понятливый” - ангыламсыз “непонятливый”, фахмулу “талантливый” - фахмусуз “бездарный”, билимли “образованный” - билимсиз “необразованный” и т.п. Эти и другие адъективы мотивированы именами существительными, относящимися к сфере интеллектуальной деятельности человека, чем и определяется семантика производных от них прилагательных-предикатов.

Компонентом целого ряда прилагательных ума является слово баш “голова”, что закономерно. Дело в том, что мыслительная деятельность лица связана с его мозгом, который локализован в соответствующей области человеческого тела. К таким предикатам относятся сантбаш “глупый”, жекбаш (гагайбаш) “пустоголовый”, жартыбаш “полоумный”, башсыз “дурной”, хыярбаш “непонятливый”.

В представлении носителя языка наличие или отсутствие ума ассоциируется прежде всего с головой, где находится мозг - “производитель” интеллекта. “В голове находится мозг, орган человека, осуществляющий его интеллектуальную деятельность, поэтому наибольшее количество фразеологизмов с этим словом дает характеристику умственных способностей человека” (Хайруллина 1996:83): Аны башы барды (З.) “Унего есть голова (Он умный)”; Аны башы ишлейди (Ф.) “У него голова работает”; Ол башына къатыды (М.Т.) “Он крепкий на голову (не ошибается)”. В подобных примерах наличествует общая оценка ума и образное наименование различных мыслительных примеров.

Имеется ряд именных фразеологизмов со значением ума, в которых обязательным компонентом является слово акъыл “ум”: акъылдан жарты (кем, жарым) “полоумный”, акъылы къысха “умственно ограниченный”, акъыл тенгиз (тёбе, токъмакъ) “очень умный, ума палата”. В них ум сравнивается с такими реалиями, как тенгиз “море”, тёбе “холм”, токъмакъ перен. “голова”. Недостаток ума ассоциируется с половинчатостью, недостатком – жарты // жарым “половина”, къысха “короткий”, кем “недостаточный”. Указанные фразеологические единицы представляют собой классические предикаты и в основном функционируют в качестве сказуемого: 1) Ол саулай да акъыл тенгизди (Ф.) “Он целиком ума палата”; 2) Ол саулай элге оноу этерча акъыл тёбеди (М.Б.) “Он может руководить всем селом, умный”; 3) Сен акъылдан кем тюйюл ушайса да (М.Т.) “Ты ведь не полоумный”.

Большинство предикатов рассматриваемого класса содержат сему оценки. Причем количество предикатов со значением отрицательной оценки превалируют над предикатами противоположной семантики.

Ср. предложения: 1) Ичгичи акъылсызды (С.О.) “Пьяница неумный”; 2) Сен илмулуса (Х.Кац.) “Ты образованный”; 3) Сен сылхырса “Ты глупый”; 4) Мухаммат билимли болду (Х.Кац.) “Мухаммат стал образованным”; 5) Бизни студентле бек оюмлудула (К.ж.) “Наши студенты очень сообразительные”; 6) Эмеген жекбаш болгъанды (Ф.) “Эмеген был пустоголовым”. Общая семантика таких конструкций: выражение наличия или отсутствия умственных, интеллектуальных способностей, качеств у личного субъекта. В них предикаты ориентированы на лицо, которое выражается широким классом слов. Однако некоторые прилагательные могут характеризовать и животных: 1) Бойнакъ акъыллыды (Къ.К.) “Бойнак (кличка собаки) умный”; 2) Ол айыу а бир мондай эди (Ф.) “А этот медведь был каким-то глупым”.

Указанная семантика присуща и прилагательным других классов. Это зависит от значения имен, занимающих субъектную позицию в предложении. К таким именам можно отнести акъыл “ум”, ангылау // ангылам “понятие”, фахму “талант”, хунер “одаренность”, билим “знания”. Примеры: 1) Саматны билими уллуду “Знания у Самата значительные”; 2) Аны фахмусу чексизди “Его талант безграничен”; 3) Cени акъылынг аман тюйюлдю “Твой ум неплохой”.

“Ум” представляет собой базовый концепт ментальной сферы внутреннего мира человека. Способности человека мыслить, понимать, знать всегда по достоинству оценивались социумом на протяжении многих веков, что отражается в следующих народных высказываниях: 1) Акъыл сёзге багъа жокъду “Умному слову нет цены”; 2) Акъыллы да - насып, билимли да - хазна “И умный - счастье, и знающий - клад”; 3) Акъыллы - эл иеси, тели уа - эл баласы “Умный - хозяин общества, дурак - дитя общества”; 4) Башы болгъанны ашы да болур “У умного будет и еда”; 5) Башда акъыл болмаса, аякъгъа къыйын болур “Если в голове нет ума, ногам покоя нет”; 6) Билеги кючлю бирни жыгъар, билими кючлю мингни жыгъар “Сильный справится с одним, а умный - с тысячью”; 7) Акъыл бла эс, къан бла жюрек эгиздиле “Ум с вниманием, кровь с сердцем являются близнецами”.

6.Мы практически каждый день даем оценку приготовленной пище или съедобным предметам с точки зрения вкуса. Органы осязания сигнализируют нам о тех или иных вкусовых качествах пищи, которые обозначаются соответствующим классом слов. Вкус традиционно признается периферийной перцепцией. Неопределенным является и сам статус вкусовых атрибутов в языке. Для описания вкуса в карачаево-балкарском языке имеется гораздо меньше слов, чем для других модусов. К таким в карачаево-балкарском языке относятся лексемы татыулу (дамлы) “вкусный” - татыусуз (дамсыз) “невкусный”, татымлы “питательный” - татымсыз “непитательный”, тымлы “вкусный”, ачхыл “кисловатый”, ачы “горький”, мысты “кислый”, кючлю “острый”, татлы “сладкий”, баллы “медовый”, татыран “горький”, тузлу “соленый” - тузсуз “несоленый”.

Подобные прилагательные являются предикатами некоторых именных предложений, обозначают вкусовые и обонятельные ощущения относительно еды, вкусовые качества и свойства. Подлежащими таких предложений становятся имена со значением пищи, съестного. Причем, необходимо отметить, что ряд предметов по своей природе имеет определенный вкус, а некоторые элементы рациона приобретают тот или иной вкус в результате приготовления или иного воздействия. Об этом говорят следующие примеры: 1) Бал татлыды (К.С.) “Мед сладкий”; 2) Муркку ачыды (М.Т.) “Калина горькая”; 3) Сют мыстыды (Ф.) “Молоко кислое”; 4) Бу айран ёресине татыранды (Н.) “Этот айран весьма горький”; 5) Шорпа кючлюдю (Ф.) “Суп острый”; 6) Ишчилени ашагъан ашлары да дамлыды, берекетлиди (Л.б.) “Еда рабочих вкусная, обильная”. Семантическая их структура двукомпонентна и состоит из субъекта вкуса и предиката вкуса.

Концепт татыу “вкус” иногда актуализируется в субъектной позиции предложения. При этом требуется включение в конструкцию препозитивных имен или их субститутов со значением пищи и оценочных предикатов: 1) Бу этни татыуу игиди (Ф.) “Вкус этого мяса хороший”; 2) Аны татыуу уа аманды (К.) “А его вкус плохой”.

Материал языка позволяет сделать вывод о том, что предикаты вкуса в структуре предложения, в речи выполняют несколько семантических функций, универсальных для всех языков:

а) обозначают вкусовые и обонятельные ощущения лица;

б) обозначают вкусовые качества, свойства чего-либо;

в) обозначают разновидности конкретно-чувственного предмета;

г) обозначают качество и силу эмоциональной (сенсорно-вкусовой, или гедонистической) оценки, ассоциируемой с эмоциональным отношением к вкусовому восприятию;

д) обозначают характер ситуации (отношение субъекта к объекту) (см.: Герасимова 1986:9).

7.В качестве предикатов именных предложений выступают и прилагательные ауур “тяжелый”, женгил “легкий”. В них место субъекта занимают слова, обозначающие одушевленные и неодушевленные предметы: 1) Таш ауурду (З.) “Камень тяжелый”; 2) Мамукъ женгилди (Ш.) “Вата легкая”. В их семантическую структуру входят два компонента: субъект веса и предикат веса. Такие предложения называют вес предмета абстрактно. Для конкретизации веса предмета используются предложения другой синтаксической структуры, в которых место предиката замещается “дескриптивными” сочетаниями, состоящими из числительных и нумеративов веса. Неотъемлемым атрибутом их является концепт ауурлукъ “тяжесть, вес”: 1) Окъну ауурлугъу эки гёренке болады (Ш.) “Вес пули составляет около двух фунтов”; 2) Машинаны ауурлугъу эки тоннады (М.Т.) “Вес машины составляет две тонны”.

Количество адъективных предикатов меры стоимости ограничено лексемами багъа (багъалы) “дорогой, дорогостоящий”, учуз “дешевый”: 1) Сени жыйрыгъынг багъалыды (М.Т.) “Твое платье дорогое”; 2) Эт бусагъатда учузду (З.) “Мясо сейчас дешевое”. Конкретная мера стоимости предмета передается по образцу меры веса: Аны багъасы беш сомду (К.ж.) “Его стоимость пять рублей”.

8.В отдельную группу можно выделить предложения с предикатами, выраженными прилагательными размера. Они в основном одновалентны. Поэтому конструкции с ними состоят из двух компонентов: субъекта размера и предиката pазмepa. При реализации значений предикатов-прилагательных с указанными значениями их партнерами являются субъекты, выраженные конкретными, собирательными и абстрактными именами существительными. Примеры: 1) Завод уллуду (К.ж.) “Завод большой”; 2) Жанбатыр алашачыкъды (Б.Г.) “Жанбатыр низенький”; 3) Жол тарды (М.Т.) “Дорога узкая” и др. Их типовое значение: обозначение размера предмета.

Размер относится к модусу зрения. Прилагательные размера являются лексемами, передающими зрительно воспринимаемые признаки предмета. Данный признак “представляет собой сложное единство двух элементов, количественного и пространственного” (Ковалевская 1988:6). Предикаты размера в карачаево-балкарском языке обозначают следующие признаки предмета:

а) протяженность в пространстве (линейные размеры предмета, определяемые его высотой, длиной, шириной, глубиной): бийик - алаша “высокий - низкий”, кенг - тар “широкий - узкий”, терен - сай “глубокий - мелкий”;

б) совокупный размер предмета: уллу - гитче “большой - маленький”;

в) пространственную объемность или размер предмета, определяемый его емкостью: базыкъ - иничке “толстый - тонкий”, эркин - тар “просторный - тесный”.

Общепризнанным в лингвистике считается тот факт, что прилагательные обозначают не абсолютную, конкретную величину каждого объекта, а величину относительную, сопоставимую с нормой, средней величиной чего-либо (Вольф 1978:30). Для конкретизации размера используются различные дескрипции, состоящие из числительных и нумеративов, т.е. конкретный размер передается описательно: 1) Юйню бийиклиги беш метрди (М.Т.) “Высота дома составляет пять метров”; 2) Бу гебенни кенглиги тёрт атлам болады (М.Т.) “Ширина этой копны составляет четыре шага”; 3) Жыжымны узунлугъу юч къулачды (Ф.) “Длина аркана имеет три обхвата” и т.д.

Прилагательные размера обладают гораздо большим семантическим объемом, чем указывают словари, что показывает анализ их лексической сочетаемости. Это можно продемонстрировать на примере адъектива гитче “маленький”. Способностю вступать в контакт с большим количеством существительных, которые являются одними из самых употребительных и распространенных в языке, и объясняется расширение его смыслового объема. Ср.: