Методологии
Д.Ю. – Не очень. Берёзкин Ю.М
жүктеу/скачать 1.92 Mb.
|
- Бұл бет үшін навигация:
- Из зала
- Прикосновение второе Берёзкин Ю.М.
- Берёзкин Ю.М.
- . • . . . • . . . . . • . . . . . . . • . . . .
Д.Ю. – Не очень. Берёзкин Ю.М. – Не очень. Давайте порассуждаем на простом примере. Дело в том, что то, что является «материалом» в более широкой системе, в то же время является «процессом» вот здесь, в более узкой (вложенной) системе. Вот – простой пример. Есть лампочки, которые связаны электрической цепью, и по ним бежит строка. Обыкновенная бегущая строка, которые мы видим теперь на каждом шагу: и в телевизоре, и на уличных баннерах, и на остановках автобусов. Такая, классическая система. Теперь вопрос: что является здесь процессом? Д.Ю. – Изменения букв… Берёзкин Ю.М. – Да, изменение состояния этих функциональных мест, которые мы воспринимаем как буквы. Одна буква сменяется другой. Та сменяется третьей. Одно слово сменяется другим. Когда происходит смена состояний – это есть «процесс». А где функциональная структура? Д.Ю. – То, что из букв складывается? Берёзкин Ю.М. – Да, «функциональная структура» – это то, что мы отдельно воспринимаем. То, что ухватывается определенными смыслами, либо определенными значениями слов. А где здесь «морфологическое устройство»? Д.Ю. – Лампочки. Берёзкин Ю.М. – Да, сами вот эти лампочки. Стеклянные лампочки – это морфологическая организованность материала. А где здесь «материал»? Д.Ю. – Электричество, что ли? Берёзкин Ю.М. – Да, а электрический ток – это «материал», на котором «сидит» данная система. Мы его вообще не видим. Мы его только подразумеваем, поскольку понимаем, что это – электрическая система, и лампочки не могут загораться без электрического тока. А теперь смотрите. Это – одна конструкция. И одна система. А через место, символизируемое как «материал», мы можем войти в систему более низкого уровня, где у нас что? Что такое «электрический ток»? Это «процесс». Процесс распространения электромагнитной волны. А где там «функциональная структура»? Д.Ю. – Электроны? Берёзкин Ю.М. – Нет. Ведь мы в качестве системы теперь начинаем рассматривать сам «электрический ток». Поэтому «функциональной структурой» этой системы будет выступать синусоидальное колебание электромагнитной волны. А «морфология» где? Это – вот те самые электрончики, благодаря которым ток и возникает. А что является «материалом»? А это то, из чего электроны с атомами устроены. И это будет входом в систему ещё более глубокого уровня. Когда мы выходим уже в микромир, и когда начинаем сами колебания электронов вместе с позитронами рассматривать как систему со своим процессом, со своей функциональной структурой, своей морфологией материала и своим материалом. И мы получили три вложенных друг в друга системы. А теперь можно показать, что всё и вверх, в более широкие рамки может разворачиваться. Если пометить первую нашу систему как «нулевую», вторую – как «минус первую», третью – как «минус вторую»…
Но это всё может двигаться и наоборот, разворачиваться вверх, в более широкие рамки. Когда мы вот этот процесс изменения состояний лампочек будем рассматривать как материал объемлющей системы. В ней выделим морфологические организованности, потом функциональные структуры и, соответственно, системообразующие процессы. В результате выйдем на систему «первого уровня» – на какую-нибудь информационную систему, в которой материалом будут служить эти самые бегущие строчки. А что в этой системе будет служить морфологией? Д.Ю. – Предложения? Берёзкин Ю.М. – Нет. Где Вы можете видеть бегущие строчки? Вы их можете видеть в телевизоре, на баннерах, в своих телефончиках, в разных других местах. Каждый раз это будут разные морфологические организованности. Вот, всё то, что вещно обеспечивает эти бегущие строчки, будет относиться к морфологическим организованностям этой системы. А что будет являться функциональной структурой? (молчание) И ещё там должен быть выделен системобразующий процесс. Что является процессом в информационной системе? Ради чего создаются информационные системы? А.Д. – Для передачи информации? Д.Ю. – Нет, информация тогда должна меняться, чтобы был процесс. А.Д. – Информация не меняется. Меняется тот, кому передается информация. У него состояния меняются. Берёзкин Ю.М. – Здесь процессом, видимо, будет изменение смыслов в сознании людей, которые через разные информационные каналы доносятся до людей. Ведь для чего-то все эти баннеры, для чего-то эти бегущие строчки создаются? Кто-то от этого начинает лучше торговать, кто-то начинает ещё что-то делать. И за счёт этого меняется какая-то смысловая структура. А «функциональными структурами» здесь будут те замыслы, которые вкладываются в эти с системы их изобретателями. Т.е. как должна быть устроена структура донесения смыслов. Да? За счёт чего? И вот у нас появляется целая «матрешка» вложенных друг в друга систем. У нас имеется, как бы, исходная, классическая система. Но мы её можем разворачивать и одну сторону, «вглубь», и в другую, «вширь». И везде материалом у нас будет разное. И в Вашей, Юля, четырёхуровневой финансово-инвестиционной системе на каждом уровне материал будет разный. И везде должны быть свои процессы, своя морфология, своя функциональная структура.
Был даже, буквально, анекдот такой. Когда Братскую ГЭС вводили, в газете «Правда» на передней полосе огромными буквами было написано примерно следующее: «…Наконец, наступил этот долгожданный день, приехала Государственная комиссия, все собрались у пульта, председатель Государственной комиссии включает рубильник и…ток ме-е-дленно пошёл по проводам». Из зала – Смех. Берёзкин Ю.М. – Вот, некоторые журналисты так себе представляют: что «ток медленно ходит по проводам». Но почему-то, когда ток включишь, свет мгновенно загорается за тысячи километров от выключателя. Или Георгий Петрович рассказывал ещё одну байку. Студент слушал, слушал лекцию по физике, а потом руку тянет. Преподаватель остановился, спрашивает: «Что у тебя?» А тот говорит: «Я одного не понял: почему переменный ток – синусоидальный, а провода – прямые?» Из зала – Смех. Берёзкин Ю.М. – Надо понимать, что «просто систем» не бывает. Они всегда – полисистемы, которые вложены друг в друга. Например, возьмем такую систему, которая называется «университетом». В ней то, что является «материалом» для ректората, который стоит во главе университета, является «процессами» изменений чего-то на кафедрах. А когда рисуют «финансовую систему» в наших учебниках по финансам, то там, вообще, трудно понять, что имеется в виду. Например, рисуют квадратик, называют «финансовая система», а ниже проводят черточки, и у каждой из них – еще по квадратику, в которых, соответственно, пишут: «бюджет», «страхование», «финансы предприятий» и т.д. (рис. 8) 
Вот, что это такое? И какое отношение имеет к системам и системному подходу? Почему это – система? А.Д. – Потому что у них «система» – это «набор каких-то элементов». Берёзкин Ю.М. – Поскольку здесь графика – древовидная (а древовидная графика придумана для изображения родо-видовых отношений), постольку это не системное представление, а родо-видовое. Здесь представление о «системе», такое, натурально-вещное, как «совокупность чего-то». Это Вы правильно говорите. Но здесь то, что называется «финансовой системой», является фактически «родом» для разных «видов» финансовой деятельности. Не более того. Но какое отношение это имеет к понятию «система»? Никакого. Это не является системой даже в обычном смысле слова, когда под «системой» мыслят расчлененную на части целостность. И удерживаемую как целостность. Это даже в том, стандартном понимании не может считаться «системой». Здесь всё смешано в кучу: терминология взята из системного подхода; иерархия взята из родо-видовых отношений; а по принципу если рассматривать, то подразумевается вообще другое – тривиальная социальная соподчиненность: здесь, вверху, есть начальники, а здесь, на нижнем уровне, есть подчиненные. И те, кто выдумывал это, они так себе и представляли «систему» – как организационно-управленческую структуру. Но реальных систем таких не бывает. Ну, просто, не бывает! Ни у нас, ни за рубежом. Когда рассматривают и практически используют такую оргуправленческую структуру, то это, в любом случае, не про «финансовую систему», а про соподчиненность начальства и исполнителей. Ну, в Советском Союзе ещё можно было представить, что здесь, в верхнем квадратике, министр финансов, а в нижележащих – его замы, распределенные функционально, по разным направлениям. Но как «финансовая система» это – просто, не работает. Ну, в общем, вот так. А если возвращаться к тому, что мы до этого обсуждали то надо просто потренироваться. Представить, например, эту деревяшку (показывает на стол) как систему. И попытаться её разложить на системные планы и системные уровни. Д.Ю. – А натуральные предметы разве могут быть системами? Берёзкин Ю.М. – А какая разница? Это, вообще, безотносительно. П.О. – Юрий Михайлович, то, что Вы на доске нарисовали в виде кружочков (рис. 6), это и есть «система»? Берёзкин Ю.М. – Каждый из этих, вложенных друг в друга кружочков, может быть представлен как система. Т.е. сначала – «объект», представляемый как «процесс»… Ведь, что такое «процесс»? Это ни что иное, как «объект», меняющий свои состояния. Сегодня он такой, завтра он – другой. И возникает представление о «процессе». А всякий «процесс» предполагает некий «механизм». И механизмом является «функциональная структура», которая процесс начинает «двигать» туда-сюда, осуществлять. А эта функциональная структура должна быть посажена на некие «организованности материала». И в этом системном представлении есть еще одна позиция (план), которая называется (символизируется) как «материал». Это – просто «пустое место», называемое «материалом». Если ты через эту «дырочку» туда входишь, то у тебя открывается новый системный мир. И там – всё точно так же, как и здесь – все эти мыслительные системные планы. Д.Ю. – Не понятно, как «процесс» может быть «материалом»? Берёзкин Ю.М. – Ну, как? То, что здесь, в более широкой системе – «пустое место», символизируемое как «материал», начинает во вложенной системе рассматриваться в качестве меняющейся субстанции. А дальше нужно спрашивать себя: она за счёт чего меняется? И на чём? На какой материальной (морфологической) организованности осуществляются эти изменения? А.Д. – А если стол рассматривать как «систему»… Берёзкин Ю.М. – Ну, он же тоже меняется во времени (если иметь в виду его натуральную составляющую)… А.Д. – «Процессом» будет, например, его старение? Берёзкин Ю.М. – Это – тоже процесс. И он тоже в обязательном порядке обеспечен какой-то функциональной организацией механизма старения. Да? Вот, например, там, где железки, наверняка, там гниение сильнее. В местах соединения. Там, где студенты прокорябали, там тоже изменения идут быстрее. Вот, все эти места, в которых процесс либо усиливается, либо замедляется, составляет функциональную организацию системы. А то, как он, стол, устроен (с материальной точки зрения), это – морфологическая организация самой вещи. А кроме всего прочего, это – собственно деревяшка. Да? Через это место, называемое «деревяшка», можно войти в систему, называемую «древесина». И там тоже будут свои процессы, свои функциональные структуры, своя морфология материала, клеточная, например, и свой символ материала. И т.д., и т.д. А с другой стороны, этот стол вставляется в более широкую систему. И для коменданта этого корпуса стол является тем материалом, который она учитывает. И у неё там свой «процесс» учета. Своя «функциональная организация» этого дела. А «материалом» являются эти деревяшки, которые здесь стоят. А.Д. – А в процессе обучения парты – тоже «материал»? Берёзкин Ю.М. – Нет. И этот «процесс» может быть так же рассмотрен, но в другой системе. Мы же не деревяшки обучаем. Там другой материал. А внутри этой системы обучения парты тоже могут быть представлены как материал. Например, если бы я Вам задал задачку: посчитайте, сколько здесь парт? И как это можно сделать? Помните, такая методологическая задачка у нас когда-то рассматривалась? Вот, когда Вы будете считать, в этом процессе счёта парты будут «материалом». Да? Но только мы бы сначала абстрагировались от всех этих безобразий… Вот на парте летучая мышь нарисована, словечки всякие… Представили бы парты в качестве точек, и стали бы эти точки соотносить с идеальным, натуральным числовым рядом. Точка одна – 1, точка другая – 2… А.Д. – Но они же могут быть и морфологической организацией, да? Вот, в учебном процессе… Берёзкин Ю.М. – Нет. А над морфологией учебного процесса надо подумать. Ведь морфология в любой системе выделяется не сама по себе, а относительно процесса. Ведь «процесс» и «морфология» это, как бы, два полюса. «Процесс» это – то идеальное, что осуществляется в системе. А «морфология» это – то, на чём это идеальное осуществляется, разворачивается. А промежуточный слой, который, как бы, и туда направлен, и сюда, это – «функциональная структура». В сторону «процесса» эта структура обращена функциональными местами и является механизмом этого процесса, а в сторону морфологии – эта структура обращена материальной наполненностью мест. А.Д. – Если вернуться к тому, с чего начали, то можно сказать, что это всё за счёт рефлексии делается? Берёзкин Ю.М. – Ну, да. Если вы начинаете это всё удерживать как разное… Ну, вроде бы это всё – одно и то же, и в то же время это всё в разных пространствах – разное. Если это всё различаете и удерживаете, у Вас включается механизм рефлексии. Ну, всё на сегодня, наверное. А дома, на досуге, какие-нибудь примерчики на эту тему поразбирайте… А.Д. – Сейчас такой период, когда время на мышление трудно выкроить. Берёзкин Ю.М. – Ну, здесь Вы неправы. У нас всё и всегда организуется так, чтобы люди не мыслили. Чтобы времени на это «безобразие» ни у кого не было. Всё! Всем спасибо. Прикосновение второе Берёзкин Ю.М. – Если вы помните, прошлый раз мы обсуждали вопросы, связанные, с одной стороны, с мыследеятельностью и её ортогональным устройством, с другой стороны, с логикой этой деятельности, которая, в общем, системная. Можно так сказать: онтология – деятельностная, а логика – системная. Какие здесь есть вопросы или какие-то соображения в связи с этим? Д.Ю. – Онтология – деятельностная, а что системное? Берёзкин Ю.М. Логика, или метод – системный. Иными словами, имея дело с деятельностью, её обустраивая, или в ней работая, всё время нужно иметь в виду системность как регулятор вашей мысли. В противном случае деятельность не удерживается. Т.е. системность нужна для того, чтобы собственно деятельностные процессы, структуры и всё остальное удерживать мыслью. Если что-то организуешь, то, соответственно, это должно быть основным регулятором в движении только в той мере, в какой мышление работает. Ну, а в той «лесенке» категорий, которая задаёт собственно системный подход и системную логику, центральной является функциональная организация. Хорошо бы на эту тему более подробно сегодня поговорить, потому что мышление является деятельностью, как говорят методологи, только в той мере, в какой мышление работает с функциональными местами, которые в деятельности существуют. Поскольку в деятельности есть много чего, кроме этого (кроме работы с функциональными местами), то, соответственно, деятельность приобретает самостоятельное значение. А вот то, за счёт чего мышление и деятельность сцепляется – это как раз и есть функциональность, функциональные структуры, функциональные места. И функционирование системы деятельности происходит именно в связи с этим. Ну, и хорошо бы сейчас, хотя бы на примерах, попытаться сначала эту функциональность ещё немного потрогать и пощупать с разных сторон. Потому что это – ещё раз повторяю – главное в процессе освоения системных средств работы. Если не можешь функционализировать (процессы, места, материал), то, соответственно, всё может оказаться эфемерным. Ну, а для Вашей, Юля, диссертационной темы это, просто, – центральное место. Как, впрочем, и для любой другой, которой вы касаетесь здесь… Можете ли вы привести примеры, где бы в явном виде выделялись функциональные места, за счёт которых функционализировался бы материал, с одной стороны, а с другой стороны – какой-нибудь процесс (деятельностный или мыслительный), наоборот – структурировался бы?
Мы уже несколько раз приводили пример с лампочками, по которым бежит строка. Нечто аналогичное можете привести? А.Д. – А под это подходит, например, превращение «продукта» в «товар»? В связи с тем, что мы говорили о перефункционализации: сапожник произвёл сапоги – это «продукт»… Берёзкин Ю.М. – Это обратная вещь: есть функциональные места, и есть некая материальная субстанция, которая, занимая разные функциональные места, приобретает разные функции: «продукт», «товар» и т.д. А тут вопрос наоборот ставится: можете ли Вы привести пример, на котором система целиком могла бы быть видна, и в ней вот эта вот центральная составляющая – функциональная? (пауза)
Что, у вас воображения не хватает? Из зала – Подумать надо? Берёзкин Ю.М. – Подумать, конечно, надо. Ну, давайте я начну, пока вы думаете. Есть вот такой классический пример. Его тоже часто приводят методологи. Есть некая совокупность точек. Попытаюсь их нарисовать: раз, два, три, четыре, пять. И сюда – тоже: раз, два, три, четыре, пять (2 раза повторяется). Теперь заполним другие места. Принцип поняли, да? Вот такая конструкция, почти что правильная, ромбовидная фигура из большого множества точек, симметрично расположенных (рис. 1). Дальше возникает вопрос: как сосчитать точки? Т.е. «процесс», задающий системность – это, собственно, подсчёт точек. Сами точки – это материальная субстанция, на «материале» которой это должно осуществляться. Возникает вопрос: как посчитать? Самый простой, примитивный и убогий способ – это взять и последовательно, по одной, пересчитать. Это не интересно. Но это – не единственно возможный способ. Да? Если вы придумаете один, или несколько других способов, практически, вы без функционализации не сможете обойтись. 
А.Д. – Берём правую верхнюю (боковую) «линию» из шести точек (на рис. 2 маленькие круглые точки), так же – нижнюю сторону, параллельную ей…. И те, что между ними – всего будет шесть таких блоков по шесть точек. И получается, что в этих «линиях» будет стоять тридцать шесть точек. И между ними еще «линии», каждая из пяти крупных прямоугольных точек. Соответственно, пятью пять плюс 36 – получается 61. Берёзкин Ю.М. – Это – первый способ. Дальше Вы должны вот в этом множестве точек выделить функциональные структуры (места), которые Вам обеспечили возможность такого счета. А.Д. – Получается, что я выделил «линии», которые состоят из 6 точек, и «линии» из 5 точек и, соответственно, подсчитал, сколько в них точек. Берёзкин Ю.М. – То, что Вы сказали, это фиксация неких мыслительных организованностей (мест), которым Вы придаёте определенную функцию, и которая помогает пересчитывать эти точки быстрее, чем просто считать по одной… Это второй из возможных способов. Ещё как можно функционализировать этот материал, чтобы процесс счёта оказался более эффективным? 
(пауза)
А.Д. – Вот тоже вариант. Берём центральную, самую длинную линию, посчитываем в ней точки, а последующие линии уменьшаются каждый раз на 2. Соответственно, из этого можно сделать уравнение и рассчитать. Берёзкин Ю.М. – Кстати, когда уравнение будете строить, Вы будете выделять некие функциональные места, которые будете обозначать: x, y и т.д., и которые потом будете, соответственно, наполнять вот этим материалом: сколько точек в какой х попадёт. Отсюда, собственно, и появляется математическая функция с соответствующими функциональными местами и их наполнением. А можно, например, вот так (рис. 3): выделить «пятерки» из мелких круглых точек – девять «пятерок», 5х9 = 45, и из круглых «жирных» точек – 5х2=10, остаётся ещё два кластер по три квадратных точки: 2х3 =6; итого: 45+10+6=61. Много способов, и каждый раз – новая функционализация материальных образований, которые позволяют процесс счёта осуществлять по-разному. Т.е. течение этого процесса через эти функциональные места будет разным, а результат будет одним и тем же. Процесс будет каждый раз только тем отличаться, что в одних случаях результат будет получаться быстрее, в других – медленнее.
Какой еще способ можно придумать? Д.Ю. – Можно «треугольниками». А.Д. – Да, четыре «треугольника». Берёзкин Ю.М. – Четыре «треугольника» (на рис. 4 – выделены маленькими круглыми точками), в каждом по 10 точек, всего – 40. Кроме того, 4 линии по 5 больших круглых точек в каждой, всего – 20 точек. И ещё одна центральная квадратная точка. Итого – 61 точка. • . • . . . • . . . . . • . . . . . . . • . . . . • • • • • ▪ • • • • • . . . . • . . . . . . . • . . . . . • . . . • . • Рис. 4. Четвёртый способ функционализации Кстати, хороший шахматист от плохого отличается тем, что он, глядя на одно и то же расположение фигур на доске, может вычленять разные конструкции из фигур, и мыслить уже не отдельными передвижениями коня, там, или пешки, а строить комбинации из соответствующих функциональных структур. Тогда мысль шахматиста будет двигаться не за счёт перехода от одной фигуры к другой, а сразу сдвижками целых комбинаций. И кто глубже может такие вещи просматривать, тот лучший шахматист. А тот, кто может только видеть, как каждая отдельная фигура может ходить, и пытаться их по очереди двигать, тот – совсем не шахматист. В любом случае системность мысли возникает тогда, когда есть некая материальная субстанция, и есть процесс, который задаёт эту системность. И если осуществляется стяжка этого мыслительного процесса и материальной субстанции через мыслительную функционализацию материала и, одновременно – структуризацию процесса, возникает система. Как в предыдущем примере: мы процесс счета начинаем осуществлять, двигаясь не по отдельным точкам, а по целым функциональным кластерам точек. То же самое, говорят, тот – хороший бригадир на какой-нибудь стройке, кто придёт, посмотрит на строительную площадку: где краны стоят? Где – инвентарь? Где кирпичи лежат? Где – другой строительный материал? – и после этого может сразу придумать много разных комбинаций, как одну и ту же работу организовать из одного и того же материла. Т.е., грубо говоря, вот такие же комбинации построить, как в примере с точками, и, соответственно, организацию работ осуществлять не через отдельное таскание по одному кирпичу и передвижению одной какой-нибудь тележки, а сразу целыми комбинациями, целыми блоками.
жүктеу/скачать 1.92 Mb. Достарыңызбен бөлісу:
|
