Microsoft Word Метафизика1 doc
жүктеу/скачать 1.86 Mb. Pdf көрінісі
|
| Физика и Логос. После платоновской реконструкции нам легче понять,
чем была метафизика для элеатов. Напомним, что для них реальность – это познаваемое. Но всё сущее как единое (Eν) не определено и не познаваемо: мы бессильны помыслить сумму всех вещей. Надо было сузить сферу суще- го, чтобы постигнуть его. Сущее стало называться «фюсис» (φύσɩς). Бук- вально это слово означало «растущее», «возникающее», «самообразующее- ся», в отличие от «технэ» (τέχνη) – того, что является делом рук человече- ских. «Фюсис» – это сфера сущего, предстоящая человеку как нечто само- стоятельное, «мерой возгорающее и мерой затухающее» (Гераклит), сущест- вующее по некоему внутреннему закону, который требует познания. Этот внутренний закон у Гераклита есть «Логос» (Λόγοϛ) как нечто веч- ное в изменениях, внутренний смысл всех изменений. Понять его нашим се- годняшним разумом мы не можем, да и сам Гераклит, как это видно из его сохранившихся фрагментов, признавал, что Логос – это неразрешимая тай- на: «Хотя этот Логос существует вечно, недоступен он пониманию лю- дей…» [15, с. 189] 2 . Познать внутренний закон «фюсис» можно только цело- стным зрением, особым внутренним мифопоэтическим опытом, и это под- чёркивает Хайдеггер [6, с. 99]: «Не явления природы послужили для греков источником понимания того, чтό есть φύσɩς, а наоборот: им открылось то, что они назвали φύσɩς, на основании поэтико-мыслительного глубинного опыта бытия». Вспомним, однако, что и наше «бытие-вот», или «здесь-бытие» (Dasein), тоже лишь дано нам своим несомненным присутствием, но дано – ещё не 2 Сколько бы ни казались противоположными друг другу воззрения Парменида и Геракли- та, о главном (именно в вопросе о бытии) они говорят одно и то же, причем оба отрицают возможность рационального постижения бытия. Метафизика, 2012, № 1 (3) 24 значит познано. Dasein высказывается через Логос, и через Логос «фюсис», превращаясь в бытие, становится познаваемым. Как это получается? «Греческий язык, и только он один, есть Логос, – пишет Хайдеггер [16, с. 116]. – В нём высказывание некоторым замечательным образом есть то, что оно называет». В этом языке приставка «мета-» означает не только «за», «после», но и «транс-» – «через», в смысле движения от чего-либо к чему-то другому, обращение от одной вещи к другой, отход от одного и переход к другому. Познание той сферы сущего, которая стала называться «фюсис», означает переход от него к другому; но познать можно только реальность – то, что и называется «бытие». «Фюсис» как сущее непознаваемо; познаваемо бытие, которое есть иное, то есть не является сущим. Чем же оно является? Тем, что высказывается о «фюсис», выражается в слове (Логос). Выражаться же в слове («логос») – это не просто то, что для нас означает «говорить». Хайдеггер толкует «логос» как «допущение видеть» то, о чём идёт речь. По-гречески «выражаться в слове» – это «легейн» (λεɤεɩν). Что проти- воположно «легейн», выражению в слове? Это – хранить в тайне, утаивать (æρύπτειν). Основное значение «легейн» – это извлечение из утаённости, от- крытие. Извлечение из утаённости («алетейя», ἀλήθεια) происходит в Лого- се, становится явным (познанным). Познанная «фюсис» становится бытием – существом сущего, которое по-гречески называется «усия» (οὐϭία, по-латыни оно потом получит название essentia). Так, для Платона усия (бы- тие сущего) – это ỉδέα, для Аристотеля – это ἐνέργεια. «Фюсис» как познан- ное есть бытие. При этом «есть» является переходным глаголом и означает «собранное». Бытие собирает сущее как сущее. Бытие есть собирание, и происходит оно через «логос» (первоначальное значение и λεɤεɩν, и λόγοϛ было не речь, не высказывание, а собирание). Наше слово «истина» не передаёт смысла слова «алетейя», извлечения из утаённости. Сама по себе «фюсис» не раскрывается, она утаена (и в очень малой степени напоминает то, что мы называем «природой»). По Хайдегге- ру, «Алетейя» означает «добычу, которая должна быть вырвана у утаённо- сти в противоборстве с самой “фюсис”, стремящейся утаиться» [9, с. 136]. Эта алетейя, греческая истина, не имеет ничего общего с логическим дока- зательством, систему которого выстраивает Аристотель. Обращение от «фюсис» к другому, означающее переход к бытию, есть выход за пределы сущего, за границу того, что может быть воспринято. Это и есть дело мета- физики как транс-физики (греч. τὰ μετὰ τὰ φυσɩϰά). «Знание о φυσιϰά, – пи- шет Хайдеггер [8, c. 135], – не только идёт после физики (post physicam), но и трансцендентно физике (trans physicam)». Неслучайно Платон в своём об- разе Пещеры называет философию «искусством обращения»: «…Тут надо душу повернуть от некоего сумеречного дня к истинному дню бытия; такое восхождение мы назовём истинной философией» («Государство», [4, с. 329]). Воистину метафизика «отнимает у мироздания всё, что оно имеет» (А. Франс), потому что это «всё», воспринятое «естественным светом» на- шего разума, есть лишь сумеречная грёза в свете подлинного бытия. |