Microsoft Word Метафизика1 doc
жүктеу/скачать 1.86 Mb. Pdf көрінісі
|
| Соловьев В.С. Кризис западной философии
179 против, оно действительнее, чем что-либо другое. Далее, оно не есть фор- мальное априорное познание, напротив, совершенно a posteriori познается здесь данное внутреннего опыта. Следовательно, остается признать, что здесь во внутреннем сознании нашей воли мы сознаем непосредственно 4 подлинную природу сущего – то, что Кант назвал Ding an sich. Если, таким образом, только во внутреннем сознании дается нам настоящая сущность, то, что не есть представление, то мы должны чрез самих себя понять и объ- яснять внешний мир, а не наоборот – себя чрез внешний мир [2, p. 219.]. Как мы видели, воля прежде всего выражается в произвольных движе- ниях нашего тела, поскольку именно эти последние не что иное, как види- мость отдельных актов воли, с которыми они непосредственно и вполне од- новременно происходят, как одно и то же с ними, отличаясь от них только формою познаваемости, в которую они перешли, ставши представлением. «Но эти акты воли еще имеют основание вне себя – в мотивах действия. Однако эти последние определяют всегда, только чего я хочу в данное вре- мя, на данном месте, при данных обстоятельствах, и ничего более; а что я вообще хочу и чего я вообще хочу, то есть характер всего моего хотения, – это от них нисколько не зависит. Поэтому моя воля в целом по существу своему не может быть объяснена из мотивов, которые определяют только ее проявление в данный момент, суть только поводы, по которым моя воля вы- ражается; сама же она, напротив, находится вне области закона мотивации; только явление ее в каждом моменте необходимо им определяется». «Если теперь каждое действие моего тела есть явление известного акта воли, в котором при данных мотивах выражается моя воля вообще и в це- лом, то есть мой характер, то и необходимое условие и предположение те- лесного действия должно также быть явлением воли (ибо ее явление не мо- жет зависеть ни от чего такого, что не существовало бы непосредственно и единственно чрез нее, от чего-нибудь для нее случайного, чрез что и само ее явление было бы для нее случайно), а это необходимое условие всякого те- лесного действия есть само тело. Итак, само тело должно уже быть явлением воли и должно относиться к моей воле в ее целости так, как отдельные дей- ствия тела относятся к отдельным актам воли. Все тело должно быть не чем иным, как видимостью моей воли, или самой моей волей, поскольку она есть предмет воззрения, реальное представление» [3, p. 126–128]. Ибо хотя несо- мненно, что как организация нашего тела, так и значительная часть его от- правлений (так называемые непроизвольные или растительные отправления) нисколько не зависят от нашей сознательной, то есть с рассудочным опозна- нием мотивов соединенной, воли, но из этого, однако, не следует, чтоб эта организация вообще не была проявлением или предметностью воли и эти 4 Не безусловно непосредственно, ибо сохраняется форма внутреннего чувства – время. Но одно время само по себе, без пространства и причинности, обусловливающих предметное воззрение, есть форма безразличная, не производящая существенного изменения в воспри- нимаемом. Метафизика, 2012, № 1 (3) 180 отправления – действиями воли, так как понятие воли, как мы сейчас уви- дим, пределами эмпирического сознания ограничиваться не может. Мы нашли во внутреннем сознании нашей воли то, что не есть пред- ставление, в чем выражается самобытная сущность. Но между тем очевидно, что в единственном данном непосредственного сознания, в этих, по выраже- нию Шопенгауэра, тесных вратах к истине мы имеем нечто совершенно дву- смысленное. Ибо если, с одной стороны, несомненно, что наша воля, не бу- дучи представлением, то есть бытием для другого, ео ipso есть о себе сущее, самобытная действительность, Ding an sich, то, с другой стороны, столь же несомненно, что эта воля, как она нам непосредственно известна, именно в актах воли отдельных эмпирических особей, – эта эмпирическая воля как таковая никакого самобытного значения не имеет, ибо всегда определяется мотивами в сознании субъекта, определяемость же воли теми или другими известными мотивами зависит от индивидуального характера каждой особи, а характер, очевидно, от самого эмпирического субъекта как такового (от- дельной особи) не зависит, то есть индивидуальная воля эмпирических субъектов, как она выражается в их отдельных действиях, не самобытна, не свободна, а обусловлена. Будучи необходимо определяема мотивами в своем проявлении, она подчиняется закону достаточного основания как коренной форме явлений, входит, таким образом, в область явлений. Воля, как мы ее непосредственно знаем, воля человеческих особей всегда определена; чело- век, правда, может действовать так, как хочет, но самое это как он хочет всегда обусловлено; он хочет так или иначе, того или другого – на основа- нии тех или других мотивов, необходимо действующих на него сообразно природному его характеру, от него не зависящему. Но с другой стороны, всеобщее и неискоренимое сознание нравственной ответственности, пред- полагающей свободу, противоречит абсолютному детерминизму, для кото- рого это сознание не имеет никакого смысла, тогда как оно есть несомнен- ный и всеобщий факт, который невозможно объяснить из каких-нибудь слу- чайных или внешних причин. Но опять необходимая обусловленность, не- свобода эмпирической воли есть точно так же несомненный факт, одинаково признаваемый как обыкновенным сознанием, так и всеми настоящими фи- лософами. Такое противоречие может быть разрешено только через разли- чение воли в проявлении от воли в самой себе. Это различение, выраженное уже Кантом в учении об эмпирическом и об умопостигаемом (intelligib-lie) характере, вполне развито Шопенгауэром. Воля в своей сущности самобыт- на и, следовательно, свободна, но, проявляясь, она необходимо подчиняется закону явлений, именно закону достаточного основания; поэтому всякое проявление, всякий отдельный акт воли необходимо всегда определен дос- таточным основанием, никогда не может быть свободен, и детерминизм здесь – во всем своем праве. По существу же своему воля не имеет никакого основания вне себя, она автоматична, или безусловно свободна, то есть име- ет значение трансцендентное, есть метафизическая сущность. Как таковая она всеедина, ибо всякая реальная множественность предполагает простран- |