Средневековые русские деньги

Средневековые русские деньги

В книгу «К критике политической экономии» К. Маркс включил краткое изложение истории русских денег. «Россия представляет поразительный пример естественного возникновения знака стоимости. В те времена, ког­да деньгами там служили шкуры и меха, противоречие между этим неустойчивым и неудобным материалом и его функцией в качестве средства обращения породило обычай заменять его маленькими кусочками штемпе­леванной кожи, которые таким образом превраща­лись в ассигнации, подлежащие оплате шкурами и ме-хами. Впоследствии эти кусочки кожи превратились под названием копеек в простые знаки долей серебря­ного рубля и в некоторых местах удержались в этой роли до 1700 г., когда Петр Великий приказал обме­нять их на мелкие медные монеты, выпущенные госу­дарством».

В выписке, относящейся к 1320 и 1321 гг., говорит­ся: «1320 Юрий Московский стал готовиться к войне с Тверью...

В этой выписке исключительный интерес представ­ляют слова, взятые К. Марксом в квадратные скобки, ибо считается, что действительно первое упоминание о рубле в письменных источниках встречено в тверской летописи этого времени.

Необходимо заметить, что после того как К. Маркс сделал вышеприведенную выписку, существенно более ранних указаний о рубле в официальных источниках обнаружено не было, если не считать, что в той же тверской летописи встречено упоминание, относящееся к 1316 г., которое в источниках, использованных К. Марксом, отсутствует. Но в 1952 г., при раскопках в Новгороде в слое, датируемом 1200 годом, найдена бы­ла берестяная грамота, в которой ясно читается слово «рубль», позволившая сейчас установить, что проис­хождение и слова и самого понятия «рубль» является несколько более древним (рис. 36).

Также с большей точностью К. Маркс фиксирует мо­мент появления первой русской чеканенной «деньги». Под 1389 годом имеется такая выписка: «1389... При Дмитрии Донском все еще бывшие до тех пор в ходу ко­жаные деньги — куны были заменены маленькими се­ребряными монетами по образцу татарских. (Раньше на Руси деньгами служили меха ценных пушных зве­рей. Куна — шкура куницы; сюда относится также мех одного из видов белок. Вместо мелкой монеты считали на уши, половину ушей, лбы и морды куниц и белок) Монголы раньше пользовались маленькими кусками древесной коры или кожи с оттиснутым на них хан­ским клеймом, позднее монетами из серебра (танга) и меди (пула), откуда и русские стали называть свои серебряные монеты: деньги [Это слово у К Маркса написано по-русски] (данги), а медные: пулы (пуло [Это слово у К Маркса написано по-русски] или пул)»[Архив Маркса и Энгельса, т. VIII Л, Госполитиздат, 1946].

К. Маркс не указывает точной даты чеканки «деньги» (пишет «при Дмитрии Донском»), и это не удивительно, так как до сих пор она точно не установлена: некото­рые исследователи считают 1360-е или 1370-е гг., другие связывают ее чеканку с победой Дмитрия Донского на Куликовом поле в 1380 г.

В середине цитаты в скобках К. Маркс кратко изло­жил суть учения о «меховых деньгах», которые имели распространение в отдельных историко-географических зонах Древней Руси, но, поскольку это явление было не всеобщим и этот вид денег не был единственным, для установления «курса валют» отдельным видам имеющих хождение на Руси зарубежных серебряных монет давались «меховые» названия куны, белы, лоб-цы, мордки т. п. Медные же монеты (пулы) появились несколько позднее.

Внимание К. Маркса к русскому денежному обраще­нию свидетельствует о большом значении, которое он придавал истории развития и становлению именно рус­ской денежной и монетной системы, раньше других по­строенной по десятичному принципу.

Западноевропейские денарии и гроши, наряду с оставшимися в обращении арабскими дирхемами и от­литыми из них слитками, послужили сырьем для че­канки новой русской монеты.

О времени возобновления чеканки русской серебря­ной монеты, которая стала называться «денга», пись­менных источников не имеется. Она началась в Москве в период между 1360 и 1385 гг. на базе новгородского рубля-слитка.

В середине 30-х гг. XV в. в Новгороде, а позднее в Москве и других городах началась «порча» монеты, в результате которой из рублевой гривенки серебра ста­ли чеканить 225, 230 и т. д. до 500 и более монет. «Пор­ча» монеты оказалась гибельной для рубля-слитка, так как 216 новгородских денег стали весить значительно меньше гривенки. Рубль остался только счетным поня­тием. «Порча» монеты в Новгороде была остановлена в результате народного восстания в 1447 г., и денга стала весить 0,79 г, а из гривенки чеканили «полтретья ста денег новгородских и десять», или 260 штук.

В Московском же княжестве дело обстояло значи­тельно сложнее. Разразившаяся в середине XV в. фео­дальная война подорвала здесь денежную систему. Больше других в этом повинны мятежные галичские князья, которые в борьбе за великокняжеский престол захватили Москву и использовали выпуск денег для по­полнения своей казны, снизив массу монет и, следова­тельно, рубля почти вдвое При Иване III в Москве Денга весила уже 0,36 г, в то время как в Новгороде — по-прежнему 0,79 г. К этому времени преобразования произошли и в счетной гривне Она уже давно перестала увязываться как-либо с массой и стала только своего рода практическим числовым понятием: в Новгороде она равнялась 14 денгам, а в Москве — 20 денгам.





Рис 38 Монеты Ивана Грозного: а — копейка, б — денга, в — полушка
В жалованной грамоте белозерского удельного кня­зя Михаила Андреевича Кириллово — Белозерскому мо­настырю от 5 февраля 1468 года говорится: «Дал есмь сию грамоту оброчную, что им даватидани в мою казну, от сбора до сбора, на год до десяти рублев пятигривен-ным серебром...». О том, что это за пятигривенное серебро, сообщается в несколько более позднем доку­менте — закладной на рыбную ловлю 1501 — 1502 гг.: «Се яз Окул Жук, княж Иванов слуга Семеновича, занял есьм у архимандрита у Воскресенского у Чернов-ского монастыря у Арсенья рубль денег московскими денгами ходячими по пяти гривен полтина...»

На основании этих документов в 1968 г. было отме­чено 500-летие десятичного денежного счета в нашей стране.

Чтобы облегчить взаимные расчеты с Новгородом, Ивану III пришлось московскую ходячую денгу не­сколько подправить и сделать ее чуть меньше 0,4 г, и в Москве стали чеканиться денги ровно в два раза лег­че, чем в Новгороде. Это доказывается новгородскими писцовыми книгами 1490 г.: «А ключничи пошлины с тое обже на Рожество Христово денга новгородская, а на Велик день денга московская, а на Петров день денга московская, а все новые пошлины две денги нов­городские». Появились, таким образом, монеты двух номиналов — московки и новгородки. В рубле, состоя­щем из 10 гривен, стало 200 денег московских или 100 новгородских. Впервые возник счет на 100 денег в рубле и появился стоденежный рубль.

Завершая борьбу с порчей монеты, русское прави­тельство провело в 1534 г. денежно-монетную рефор­му, после которой для отличия «новгородок» от «моско­вок» на первых стал изображаться всадник с копьем в руках, а на вторых — всадник с мечом. «Князь великий Иван Васильевич учини знамя на денгах, князь вели­кий на коне, а имея копье в руке и оттоле прозваша денги копейныя». Изображение это и дало в дальней­шем наименование монете «копейка». «Мечевая» денга являлась уже полукопейкой, стала чеканиться также монета четверетца, или полушка, равная 1/4 копейки, т. е. была создана определенная денежно-монетная система (рис. 38).

В результате стоденежный счетный рубль превра­тился в стокопеечный, существующий и поныне, кото­рый стал родоначальником всех десятичных денежных систем мира.
СЕРЕБРО ЭПОХИ ВОЗРОЖДЕНИЯ

И XVII ВЕКА В ЕВРОПЕ
В «Диалектике природы» Ф. Энгельс характеризует Возрождение как великую эпоху, «...которую мы, нем­цы, называем, по приклю­чившемуся тогда с нами на­циональному несчастью, Ре­формацией, французы — Ре­нессансом, а итальянцы — Чинквеченто, и содержание которой не исчерпывается ни одним из этих наимено­ваний». Главным «нацио­нальным несчастьем» эпохи Реформации было пораже­ние первого акта буржуаз­ной революции. В XVI и XVII вв. на территории Германии происходили кро­вопролитные войны, кото­рые, особенно Тридцатилет­няя война 1618 — 1648 гг., и прямо и косвенно отрази­лись и на состоянии горного дела и определенным обра­зом повлияли на чеканку монет.

В XVI в. и первой поло­вине XVII в. в странах За­падной Европы зарождает­ся капиталистический уклад в недрах феодального об­щества. В ряде стран За­падной Европы складывал­ся и развивался абсолю­тизм и в основном завер­шился процесс образования централизованных госу­дарств. Германия остава­лась в состоянии экономи­ческой и политической раздробленности: продолжала существовать «Священ-ная Римская империя» с ее сложным составом, в кото­рой шла борьба между разными группами князей и других «имперских чинов», крупных и мелких. Чехия и часть Венгрии оказались под властью Габсбургов (дру­гая часть Венгрии была захвачена турками), образо­валось многонациональное Австрийское государство. К середине XVII в. Швеция заняла на Балтике господст­вующее положение, которое было утрачено Данией, сохранившей, однако, в своей полной зависимости Нор­вегию. Из Польского королевства и Великого княжест­ва Литовского сложилась Речь Посполитая.

Великие географические открытия привели к уста­новлению регулярных связей и торговому обмену меж­ду разными странами и народами мира. Огромное зна­чение имело открытие месторождений серебра в Мек­сике, Перу, Боливии, Чили. «Открытие Америки, — го­ворит Ф. Энгельс по поводу причин географических от­крытий, — было вызвано жаждой золота, которая еще до этого гнала португальцев в Африку... потому что столь сильно развившаяся в XIV и XV вв. европей­ская промышленность и соответствовавшая ей торговля требовали больше средств обмена, чего Германия — ве­ликая страна серебра в 1450 — 1550 гг. — дать не могла» [Маркс К. и Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 37, с. 415].