В.С. Морозов Мудрый хозяйственник

В.С. Морозов

Мудрый хозяйственник

Впервые я встретился с Михаилом Кузьмичом Янгелем в начале 1954 г. В то время я работал рядовым инженером и был заместителем секретаря партийного бюро КБ. Когда появился Михаил Кузьмич, ни Главного конструктора В.С. Будника, ни его заместителя Н.С. Шнякина, ни секретаря партийного бюро в этот день на работе не было. Они были в командировках или же в отпусках. Михаил Кузьмич пригласил меня, представился и попросил провести и ознакомить с подразделениями и КБ. Он обошел все подразделения, даже "голубятник" Н.А. Зайцева, интересовался работой, жизнью подразделений и работников. И тогда, и при дальнейших встречах – всегда он отличался простотой и душевностью.

М.К. Янгель всегда с пониманием относился к нуждам технического отдела в части оснащения и комплектации оборудованием и людьми. Вот несколько примеров. Люди были нужны позарез и нашему отделу, и подразделениям Н.Ф. Герасюты, а лимитов не хватало. Михаил Кузьмич рассудил так: "Николай Федорович, если Ваши люди один отчет не выпустят, большой беды не будет. Если Морозов перестанет размножать документы, то он завод остановит". И отдал людей нам.

Еще один пример. Отдел 6 оснащался новой множительной техникой и руководство отдела заказало ротапринт. После поступления машины ее пытался перехватить завод и ротапринт выгрузили около заводоуправления. Единственной возможностью получить машину было вмешательство Михаила Кузьмича. У него шло совещание, присутствовал и главный инженер завода

Михаил Кузьмич умел оказывать помощь, но умел и требовать. Был такой случай. В отделе накопилось очень много копировальных и множительных работ, людей не хватало. Не имея еще достаточного опыта руководителя, я пришел к Михаилу Кузьмичу и, изложив свои беды, говорю: "Не знаю, что мне делать". Он меня внимательно выслушал и говорит: "Что, тебе кепку дать?" Я его понял и ответил: "Михаил Кузьмич, спасибо. Я недавно купил новую кепку. Разрешите идти?" Он только сказал: "Иди". И я ушел. Таким образом он мне преподал урок, что голова дана не только для того, чтобы кепку носить, но и думать, искать выходы. После этого я к нему ходил всегда с готовыми предложениями, конкретными требованиями.

Михаил Кузьмич нетерпимо относился к недисциплинированности. В 1959 г. в Перми и Омске на серийных заводах осваивалось наше первое изделие. Тогдашним нашим министром К.Н. Рудневым было персонально мне и В.А. Сурнову (ОБНС-8) предписано поехать на эти заводы и оказать соответствующую помощь. Я был в это время в очередном отпуске и, к сожалению, своевременно не выполнил это указание, а мой заместитель подвел меня. Вызвал меня после отпуска на второй или третий день Михаил Кузьмич и дал мне такую взбучку, что я на следующий день оказался в Перми.

В отношениях с людьми для Михаила Кузьмича была присуща человечность. Он очень часто мог по-товарищески делиться и давать советы не только по работе, но и по житейским делам. По-моему, Михаил Кузьмич больше всего ценил в людях инициативу в решении тех или иных вопросов и честность.

С Михаилом Кузьмичом было интересно работать, он обладал отличным стилем работы, был прекрасным организатором, умел весь коллектив держать в поле своего зрения, общался со многими работниками КБ: во всех ситуациях вел себя просто и свободно, отчего и те, с кем он общался, также чувствовали себя свободно, умел слушать собеседника.

На совещания к нему приглашались все нужные для обсуждения данного вопроса люди независимо от рангов; атмосфера на совещаниях была всегда деловая, свободная: каждому предоставлялась возможность высказать свое мнение не вообще, а по существу.

Помню, в период становления КБ и разработки одного из первых изделий Михаил Кузьмич лично занимался вопросами планирования работ во всех подразделениях и, главное, планированием изготовления узлов для экспериментальных работ, когда при КБ было опытное производство.

Михаил Кузьмич был хозяином своего слова: я не помню такого случая, чтобы он что-то пообещал и не сделал; наоборот, он очень много обещал и всегда выполнял и старался во всем, чем мог, помочь. Принятие решений никогда не откладывал. В 1954-1957 гг. наш сектор занимался не только разработкой агрегатов автоматики, но и систем, что создавало большие трудности в работе. Я подошла к Михаилу Кузьмичу, рассказала ему об объеме работ в секторе, о наших трудностях, и он сразу же принял решение выделить группу систем в самостоятельный сектор. Та же ситуация повторилась и при организации нашего отдела в 1961 году, когда объем работ возрос в 2-3 раза.

Вспомнились дни совместной работы с Михаилом Кузьмичом в Загорске, когда проводились первые стендовые испытания одного из изделий. Михаил Кузьмич утром приходил на работу, собирал всех специалистов, намечал план работ на день, контролировал их выполнение, разгильдяям устраивал разгон. Он умел это делать тихо, тактично, но от его замечаний делалось стыдно. Особенно не терпел нарушителей трудовой дисциплины.

Несмотря на огромную занятость и частые командировки в Москву, Михаил Кузьмич согласился быть научным редактором нашей книги "Клапаны… систем". Нужно отдать должное Михаилу Кузьмичу в том, что он обладал огромным техническим кругозором и эрудицией и мог вникать в различные технические вопросы на уровне специалистов. Когда я принесла рукопись книги Михаилу Кузьмичу для редактирования, он оставил ее буквально на 2-3 дня и после просмотра пригласил меня и выдал целый ряд конкретных замечаний по существу, с которыми нельзя было не согласиться.

Зачастую Михаил Кузьмич после важных командировок, совещаний на высшем уровне с руководителями КПСС и правительства собирал руководящий состав, в том числе начальников отделов, и делился своими впечатлениями и мыслями, советовался с людьми; такие беседы, которые велись в свободной и непринужденной обстановке, всем нам нравились.

Память о Михаиле Янгеле, прекрасном, добром и простом человеке, отличном руководителе и выдающемся ученом, будет жить в наших сердцах.
Февраль 1981 г.