Москва 2009 ­­­­­­



бет1/12
Дата21.06.2016
өлшемі1.38 Mb.
#152633
түріКнига
  1   2   3   4   5   6   7   8   9   ...   12


Религиозно – философская серия

«очерки православной антропологии»
выпуск четвертый

__________________________
П. В. Добросельский

__________________________


супружеские отношения

и грань греха

москва

2009

­­­­­­________________________________________________________________________

Допущено к печати Отделом религиозного образования

и катехизации Русской Православной Церкви

________________________________________________________________________

Книга «Супружеские отношения и грань греха» продолжает начатую автором религиозно – философскую серию «Очерки православной антропологии» и является ее четвертым выпуском. Каждый из выпусков данной серии посвящен определенной (отдельной) проблеме. В настоящей работе сделана попытка рассмотреть, с точки зрения библейской, святоотеческой и научной антропологии, отдельные аспекты брака, касающиеся супружеских отношений, точнее физической близости супругов.

В книге представлены различные, иногда противоположные, точки зрения по данному, весьма актуальному и деликатному, вопросу. Анализируется основная причина имеющегося негативного отношения к естественному способу зачатия ребенка. Рассказывается о различных, в том числе искусственных, методах зарождения. Рассматриваются цели брака, их иерархия, а также связь супружеских отношений с нечистотой и грехом, в том числе, первородным. При этом отмечается, что, несмотря на негреховность сексуальных отношений по своей сути, существуют грани (границы), за которыми эти отношения становятся уже греховными.

Некоторые темы, рассматриваемые в книге, являются дискуссионными. Данная работа адресована как широкому кругу читателей, так и специалистам в области богословия, психологии, философии, педагогики.

П. В. Добросельский

Супружеские отношения и грань греха. — М.: Благовест, 2009 — ____ с.


ISBN © Макет, оформление —

«Благовест», 2008©

© Текст, составление —

П.В. Добросельский, 2008

об авторе

Петр Владимирович Добросельский — православный, прихожанин Никольского храма в селе Ромашково Одинцовского района Московской Епархии.

Родился в 1948 году в г. Москве. Окончил МАИ и аспирантуру при МАДИ, кандидат технических наук, автор более ста печатных работ по научно-техническим направлениям, в том числе более пятидесяти изобретений.

Автор книг серии «Очерки православной антропологии»: «О первородном грехе и искусственном зарождении. — Киев: Оранта, 2007. — 228 с.»; «О происхождении человека, первородном грехе и искусственном зарождении. — М.: Благовест, 2008. — 496 с.»; «Общие аспекты психики, или введение в православную психологию. — М.: Благовест, 2008. — 352 с.».

От издательства

 Книга «Супружеские отношения и грань греха» является четвертым выпуском предложенной автором религиозно – философской серии «Очерки православной антропологии»1. Актуальность и важность данной серии, посвященной антропологической тематике, не вызывает сомнений. Святой Исаак Сирин говорит: «Кто познал себя, тому дается ведение всего; потому что познать себя есть полнота ведения обо всем» (цит. по 1: 6, 7). Свт. Феофан Затворник пишет: «Уж как же иначе человеку и жить, как не так, как он устроен. Установив здравые понятия о том, как устроен человек, получим вернейшее указание на то, как ему следует жить» (2: 19).

В наше время, в связи с пробуждением и ростом духовности2 в России, учение о человеке приобретает особую актуальность. Это обусловлено рядом факторов: восстановлением разрушенных и строительством новых православных храмов и монастырей — источников духовности; ростом количества священнослужителей — носителей духовности; открытием православных школ; резким увеличением числа прихожан в православных храмах, по сравнению с предыдущим и довольно длительным богоборческим периодом; стремлением многих людей получить религиозное представление о человеке, в том числе о его: происхождении; составе; природе; душе, включая ее бессмертие и спасение; психике; греховности и праведности в мыслях, словах и делах (поступках, действиях).

В данной серии автор делает попытку последовательного рассмотрения и осмысливания важнейших антропологических вопросов. По некоторым из них на сегодня не имеется единого мнения. Такое положение обусловлено тем, что в Библии эти вопросы представлены лишь в общем виде, что делает их понимание, с учетом ограниченности человеческого ума, неоднозначным.

Автор проводит систематизированный обзор и углубленный анализ различных взглядов, касающихся разбираемых вопросов, выявляет их особенности, достоинства и недостатки, и на этой базе формирует, обосновывает и высказывает свое мнение. В ряде случаев в данной серии вводятся и новые термины (понятия), например: искусственное зарождение, духовный вектор, духовный капкан, духовное существо, духовные гены, духовная инерция, духовный инстинкт, духовный магнит, стратегическое сокровище, целевое блаженство и др.

Каждый из выпусков, предлагаемой автором серии, представляет собой самостоятельную книгу, посвященную отдельным (определенным) антропологическим вопросам. Вместе с этим, все книги данной серии связаны между собой единой тематикой — учением о человеке. Отсюда и название серии: «Очерки3 православной антропологии».

В предыдущих выпусках, в частности, рассмотрены различные аспекты таких важных тем как: творение мира; происхождение человека, включая образование его души; образ и подобие Божии в человеке; первородный грех и его последствия; грех и зло; причина и пути передачи последствий грехопадения Адама и Евы их потомкам; брак и супружеские отношения; наследственность и судьба человека; определение понятия «психика»; происхождение психики и ее структура; особенности психических способностей (сердца, ума и воли) души и человека в целом.

Книги серии «Очерки православной антропологии» будут интересны и полезны для широкого круга читателей, интересующихся вопросами учения о человеке. Мы надеемся, что чтение этих книг будет способствовать размышлениям читателя о бессмертии души, ее судьбе после физической смерти человека и далее — о вопросах ее спасения и о Православии, как верном и надежном пути к спасению бессмертной души и вечному блаженству человека в соединении с Богом. Книги данной серии также адресованы и специалистам в области богословия, философии, психологии, педагогики.

 Настоящая работа посвящена рассмотрению актуального вопроса, касающегося одного из аспектов брака, а именно супружеских (точнее, физических или сексуальных) отношений. Несмотря на то, что некоторые вопросы этой тематики были рассмотрены в предыдущих выпусках серии «Очерки православной антропологии», актуальность самой темы для широкого круга людей послужила причиной ее изложения в отдельной книге. При этом данная книга существенно дополнена (по сравнению с предыдущими выпусками) различными материалами, имеющими непосредственное отношение к рассматриваемой проблеме. Автор приводит различные взгляды на данную проблему и ее аспекты, а также анализирует причину негативного отношения (высказываемого рядом авторов) к естественному способу зачатия.

Мы надеемся, что представляемая книга будет интересна для самой широкой аудитории, включающей и воцерковленного читателя, и только начинающих свой путь в духовном развитии, и специалистов в области богословия, философии, психологии, педагогики.

Свои отзывы и пожелания по данной работе (ее содержанию и оформлению), а также другим выпускам религиозно-философской серии «Очерки православной антропологии», просим присылать по электронному адресу редакции «Благовест»: info@blagovest-moskva.ru. Полученная от читателей информация будет использована при издании (переиздании) книг этой серии.

предисловие
Вопросы брака и семьи издавна занимали умы богословов, философов, психологов, педагогов и юристов, что говорит о важности этой проблемы. Действительно, семьи являются не только «ячейками общества», из которых, в основном, и состоит само гражданское общество, но являются и «малой Церковью». По словам Платона: «…Во всяком благоустроенном государстве первыми законами были законы о брачной жизни, вызванные стремлением навести порядок и устойчивость в столь важное установление, на котором покоится самая возможность государства» (цит. по 6: 11). Святой апостол Павел сравнивает отношения между мужем и женой с отношениями Христа со Своей Церковью (Еф. 5: 22). Свт. Иоанн Златоуст говорит, что «неустройство семьи расстраивает всю вселенную» (цит. по 6. См. «Введение», с. I).

Понятия семьи и брака являются сложными и многогранными и включают в себя религиозные, нравственные, философские, социальные и правовые аспекты. Многие из этих аспектов изложены в библейской и святоотеческой антропологии. «В творениях святых отцов можно найти ответы на многие вопросы, касающиеся брака и семейной жизни. “Добродетель не чуждается супружеской любви… Плодом нежной супружеской любви были и тайнозрители Христовых страданий — пророки, патриархи, иереи, победоносные цари, украшенные всякими добродетелями, потому что добрые не на огороде выросли, а все они — порождение и слава супружества”, — говорит свт. Григорий Богослов» (4: 212).

Вместе с этим, по отдельным вопросам семьи и брака имеются различные, вплоть до противоположных, мнения. Особенно это касается супружеских отношений в области деторождения. Иначе говоря, физических (сексуальных) отношений между супругами и связи этих отношений с нечистотой и грехом. Так блаженный Августин называет чувство сексуального влечения «недугом телесного вожделения, болезненной страстью» (21). Свт. Григорий Нисский говорит о естественном зачатии детей как о «скотском и бессловесном способе взаимного преемства» (22: 58, 59. Гл. ХVII). Свт. Игнатий Брянчанинов считает сексуальное влечение и удовлетворение «наслаждением плотским, скотоподобным» (24: 138).

С другой стороны: в Библии воспевается чувство искреннего физического любовного влечения (Прит. 5: 18-20; Песн. 1: 1; 4: 7, 10; 7: 2-11); апостол Павел пишет: «Не уклоняйтесь друг от друга, разве по согласию, на время…» (1 Кор. 7: 5); свт. Иоанн Златоуст так толкует слова апостола Павла: «апостол Павел говорит: каждый пусть пользуется своею женою (ср.: 1 Кор. 7: 2). И он не стыдится, но входит и садится на ложе днем и ночью, обнимает мужа и жену и соединяет их друг с другом, и громко взывает: не лишайте себе друг друга, точию по согласию (1 Кор. 7: 5)4».

В настоящей работе не рассматриваются вопросы брака и семьи во всем их многообразии. Здесь лишь сделана попытка осмысления одного из них, а именно — супружеских отношений. Более конкретно, задачей работы является рассмотрение данного, весьма актуального вопроса, с точки зрения библейской, святоотеческой и научной антропологии. Иначе говоря, попытка систематизации и анализа некоторых тематических высказываний, а также определение истоков (причины) негативного отношения ряда авторов к различным аспектам супружеской близости и естественного способа зачатия ребенка.

Поскольку вопросы, касающиеся супружеских отношений, тесно связаны с другими антропологическими вопросами, рассматриваемыми в предыдущих выпусках (книгах) серии «Очерки православной антропологии», то, для удобства чтения, в настоящей работе, вместо соответствующих ссылок на указанные книги, приведены необходимые материалы из них.

Большое количество сносок (примечаний), используемых как в основном тексте брошюры, так и в ее приложениях, хотя и создает некоторое неудобство при чтении, оправдано, по нашему мнению, тем, что способствует более полному раскрытию определенных аспектов данной тематики.

Цитаты из Священного Писания приведены на русском языке в соответствии с Синодальным изданием Библии, за исключением нескольких цитат, которые приведены в оригинальном изложении для лучшей передачи их смысла.

Так как настоящая книга адресована широкому кругу читателей, пытающихся разобраться, где проходят те грани (границы), с которых и начинается собственно греховность супружеских отношений и грешны ли, по своей сущности, эти отношения вообще, то автор стремился сделать ее содержание, с одной стороны, популярным, а с другой — сохранить при этом систематичность и строгость изложения. Насколько это удалось — судить читателю.

Необходимо отметить, что данная тема относится к дискуссионным и нуждается в дальнейшей проработке. Автор будет благодарен за высказанные замечания, рекомендации и пожелания по улучшению содержания и оформления книги. Свои пожелания можно присылать по электронному адресу автора: Bogoclovie06@yandex.ru. Полученная от читателей информация будет использована при подготовке других книг религиозно-философской серии «Очерки православной антропологии».



Петр Добросельский
введение
«Не читали ли вы, что Сотворивший вначале мужчину и женщину сотворил их? И сказал: посему оставит человек отца и мать и прилепится к жене своей, и будут два одною плотью, так что они уже не двое, но одна плоть. Итак, что Бог сочетал, того человек да не разлучает» (Мф. 19: 4—6).


А). О происхождении семьи
Библейская антропология так описывает создание первой семьи и ее членов: «И создал Господь Бог человека из праха земного, и вдунул в лице его дыхание жизни, и стал человек душею живою… И сказал Господь Бог: не хорошо быть человеку одному; сотворим ему помощника, соответственного ему… И навел Господь Бог на человека крепкий сон; и, когда он уснул, взял одно из ребр его, и закрыл то место плотию. И создал Господь Бог из ребра, взятого у человека, жену, и привел ее к человеку. И сказал человек: вот, это кость от костей моих и плоть от плоти моей; она будет называться женою, ибо взята от мужа. Потому оставит человек отца своего и мать свою и прилепится к жене своей; и будут одна плоть. И были оба наги, Адам и жена его, и не стыдились» (Быт. 2: 7, 18, 21-25).

В православном богословском словаре, о семье и семейной жизни сказано: «Брак первоначально установлен Самим Богом еще в раю через сотворение жены в помощь мужу и через благословение5, преподанное Богом первым людям. Таинственное соединение людей в браке, по мысли Творца, должно простираться до единения их в плоть едину. Бог, сотворив первого человека, дал ему одну жену, так как только в моногамии возможно полное проявление взаимной близости» (18: 396). Однако, вместе с этим «грехопадение первых людей поколебало идеальные основания о браке и потому семейная жизнь последующих людей оказалась полна неустройств и правильное воззрение на брак у большинства из них утратилось. Так, ближайшие уже потомки Авраама придерживались многобрачия, наложничества. У евреев вошел в обычай и принудительный брак6 (Быт. 38). Моисей старался упорядочить брачный вопрос у евреев и поставить его в нормальные условия. Он ограничил исключительные права мужа и указал почетное место женщине в семейной жизни, подобающее ей как жене и матери (Исх. 20: 12; 21: 15, 17; Втор. 27: 16), упорядочил развод (Втор. 24: 1-4), в некоторых случаях ограничив его свободу (Втор. 22: 13-29). Основная причина извращения взглядов у народов на брак до христианства заключается в первородном грехе и наказании за него. Лишь в христианстве брак достиг полноты совершенства и действительного значения таинства и в словах Спасителя (Мф. 19: 5-6) он получает подтверждение своего высокого значения, являясь образом таинственного союза Христа с Церковью, посему и называется тайной великой (Еф. 5: 32)» (18: 396, 397).

По мнению М. Григоревского: «Первым супружеским союзом, основанным на внутреннем единении мужа и жены является союз прародителей — Адама Евы. Когда Бог, по рассказу бытописателя, по сотворении жены привел ее к Адаму, то последний признал в ней такое существо, с которым он соединен всецело и нераздельно, так что оба вместе составляют как бы одну новую личность: это кость от костей моих и плоть от плоти моей; она будет называться женою, ибо взята от мужа. Теснее и крепче расположения, связывающего брачный союз, нельзя встретить ни в каких человеческих отношениях, например, родстве, дружестве, товариществе и др. Супружеская любовь отличается от родственной любви и дружелюбия большею степенью своей силы, более захватывающим характером возможностью более полной и всесторонней зависимости; только эта любовь может вести к действительному и неразрывному соединению двух жизней в одну; только о ней можно сказать: и будут [два] одна плоть. “В самом деле, — пишет великий святитель (Иоанн Златоуст — П. Д.), — не может быть такой близости у мужа с мужем, какая у жены с мужем, если только кто законно сочетался с нею. Посему-то один блаженный муж, выражая чрезмерную любовь и оплакивая одного из любимых им и сердечно ему преданных берет для этого в пример любовь не отца или матери, ни дитяти или брата, ни даже друга, но чью? Удивися любовь твоя отъ мене, говорит он, яко любовь женская. По истине любовь эта имеет более силы, нежели всякое господство”7. Где нет, следовательно, такой любви, побуждающую живую человеческую личность одного пола стремиться дополнить себя такою же личностью другого пола, там брачный союз теряет свое истинное значение, там невозможно и счастье брачной жизни. Тайна такой задушевной и самой тесной любви, которую муж любит свою жену, как свое другое “я”, коренится в том, что жена силою Божию взята от мужа, создана из ребра его» (6: 89-91).

Протоиерей Григорий Дьяченко о причинах происхождения семьи говорит: «Мужчина и женщина по природе влекутся друг ко другу; потребность нравственного единения друг со другом, взаимной помощи, обмена мыслей, чувств и желаний, потребность продолжения рода побуждают мужчину и женщину заключать между собою супружеский союз. Что брак есть естественный союз двух полов, в этом легко убедится из первых двух глав книги Бытия. Первый человек Адам, хотя и щедро был наделен благами Божиими, однако не наслаждался вполне определенным ему блаженством, пока был один. Эти блага Божии не находили себе приложения, сочувствия. Его мысль искала другого мыслящего существа, его слово безответно и печально звучало в воздухе, его сердце, полное любви, не находило себе полного сочувствия. Конечно, он настолько был близок к Богу, что мог беседовать с Ним, мог и даже должен был любить Его; но Бог, ведь, высочайшее Существо; Он не мог быть доступен совершенно человеку — твари, не мог соответствовать уровню его стремлений. Не мог первый человек найти полного сочувствия себе и в ангелах, потому что и ангелы — высшие его существа, и при том — чисто духовные, тогда как он — существо духовно-телесное. Другие твари видимого мира по своей природе стояли ниже человека и потому не могли отвечать его стремлениям. Не хорошо быть человеку одному, сказал Господь, сотворим ему помощника, соответственного ему (Быт. 2: 18). И взял Господь у Адама взял время сна ребро, и создал из него жену, существо одной природы с мужем. Господь не вновь создал женщину, а сотворил ее уже из готового вещества — ребра Адамова, и создал после мужа только потому, что человек сам предварительно должен был сознать свою неполноту и необходимость восполнения своего существа. Поэтому Бытописатель, рассматривая в первой главе порядок творения, говорит наконец о сотворении человека, не забывая его двупольности: И сотворил Бог человека по образу Своему, по образу Божию сотворил его; мужчину и женщину сотворил их (Быт. 1: 27). По создании жены, Адам тотчас же ощутил полноту жизни, коль скоро увидел ее: И сказал человек: вот, это кость от костей моих и плоть от плоти моей; она будет называться женою, ибо взята от мужа. Потому оставит человек отца своего и мать свою и прилепится к жене своей; и будут одна плоть (Быт. 2: 23, 24)» (125: 393, 394).



Ректор Православного Свято-Тихоновского Богословского института протоиерей Владимир Воробьев пишет: «Прежде всего нужно вспомнить, что создание мужского и женского пола описывается в книге Бытия как дело особенного Промысла Божия. Каждый день творения заканчивается словами о том, что Господь посмотрел и увидел, что все сотворенное “добро зело”. Когда же Господь сотворил первого человека Адама, то через некоторое время сказал: “Не хорошо быть человеку одному. Сотворим ему помощника по нему” (Быт. 2: 18). Удивительный контраст: до сих пор все было хорошо, а вот Адам не нашел полноты жизни один. И Господь, увидев это, сотворил ему в помощника жену. Это было необходимостью, без жены бытие человека не было полным, оно не было “добро зело”. Таким образом, замысел Божий не осуществился, пока не была сотворена жена. И только вместе мужской пол и женский достигают той гармонии и полноты, которые достойны замысла Божия о человеке» (81).

Вместе с этим, в концепции андрогина8 говорится о другом способе происхождения первой семьи. В соответствии с этой концепцией Адам мужчина и Ева женщина появились в результате разделения Богом первосозданного человека — Адама андрогина. Митрополит Сурожский Антоний приводит следующие сведения по данному вопросу. «В Ветхом Завете мы читаем, что изначально был сотворен человек, человеческое существо (Быт. 1: 26). Некоторые отцы Церкви говорят, что Адам, взятый из земли, созданный из персти земной, из основного как бы вещества тварного мира, содержал в себе все возможности человека. Он не имел пола, он был “всечеловеком”, и постепенно, по мере того как он созревал от невинности к святости, от младенческого состояния к взрослости, в нем происходила поляризация, потребовавшая разделения двух элементов. И пришел момент, когда Бог разделил это единое человеческое существо на два, но они оставались в полном единстве. В Ветхом Завете мы видим этот момент, когда Бог разделил первосозданного человека на мужчину и женщину. Переводы, и английский, и славянский, неудовлетворительны. Мы читаем, что Бог взял ребро у Адама (Быт. 2: 21). Одного раввина как-то спросили: почему Бог взял ребро, а не голову, что могло бы быть полезнее, или руку, что также полезно? И раввин ответил: потому что ребро — та часть, которая ближе всего к сердцу. Так, что, согласно такой терминологии, женщина была создана из того, что ближе всего к сердцу мужчины, нос я не считаю это блестящим или единственно возможным объяснение! Очень часто в древних языках, во всяком случае в славянском, “ребро”, “ребра”, означает “бок”. Это выражение понималось в том смысле, что Бог разделил надвое первоначально единое существо, разделил две половины. Те, кто знает французский язык, уловят, что можно говорить о côte и côté: côte означает “ребро”, côté — бок, сторона. И когда Адам видит Еву лицом к лицу, он восклицает: это кость от костей моих, плоть от плоти моей. И дальше в переводе текст не ясен; там говорится: она будет называться женою, ибо взята от мужа (Быт. 2: 23). Но в еврейском тексте употреблено слово, которое одинаково в мужском и женском роде: иш и иша. Она — женская часть меня, я — ее мужская часть» (104: 858).

Концепция андрогина имеет серьезные недостатки, заключающиеся в следующем:

● если предположить, что вначале было создано бесполое или двуполое существо — Адам андрогин, а затем произошло его разделение (преобразование) на два существа: Адама мужчину и Еву женщину, то из этого следует, что мужчина Адам и женщина Ева произошли одновременно и одинаковым способом — разделением Адама андрогина. При этом в момент указанного разделения, Адам андрогин перестал существовать как отдельный человек, как отдельная личность. Однако, в соответствии с Синодальным переводом Писания, после создания жены (Евы), Бог привел ее к человеку (Адаму — П. В.) и человек сказал: вот, это кость от костей моих и плоть от плоти моей; она будет называться женою, ибо взята от мужа (Быт. 2: 23). Так кто же сказал эти слова, Адам андрогин или Адам мужчина? Поскольку Ева появилась в результате разделения андрогина (как это следует из концепции андрогина), то, как очевидно, андрогин этого сказать не мог, поскольку он уже не существовал! Но этого не мог сказать и Адам мужчина, поскольку он, также как и Ева и одновременно с ней, произошел в результате преобразования андрогина;

● перед созданием Евы Господь Бог сказал: не хорошо быть человеку одному; сотворим ему помощника, соответственного ему (Быт. 2: 18). Кто же здесь назван человеком? Мужчина или андрогин? С точки зрения концепции андрогина, с одной стороны это слово должно означать Адама андрогина, поскольку Адама мужчины еще не было (он должен был появиться одновременно с Евой). Однако, с другой стороны, поскольку андрогин перестал бы существовать после появления помощника — Евы, то слово «человек» не могло относится к андрогину. Таким образом, данное слово могло относится только к тому, кто уже существовал и кто будет продолжать существовать после появления помощника — Евы, то есть — к Адаму мужчине. Именно ему нужен был помощник, соответственный ему;

● в Библии, вообще, ничего не пишется, ни о двух Адамах, появившихся в раю, ни о различии в природе Адама до и после создания Евы. При этом, о происхождении Евы сказано достаточно определенно, хотя ее отличия от андрогина аналогичны отличиям от него и Адама мужчины. Кроме того, в Писании повествуется:

– о различном виде происхождении Адама и Евы: Адам образован из земли и от дыхания Божиего – Быт. 2: 7, а Ева – из ребра Адама – Быт. 2: 22 или, по его выражению, – взята от мужа – Быт. 2: 23;

– о последовательном во времени происхождении Адама и Евы (Быт. 2: 7-22. См. также 1 Кор. 11: 8, 12; 1 Тим. 2: 13, 14). Вместе с этим, слова апостола Павла о том, что «жена от мужа» (1 Кор. 11: 8, 12) ясно говорят, что Ева произошла от Адама мужчины, а не от Адама андрогина. Об этом же говорят и рассмотренные в едином контексте стихи 13 и 14 в 1 Тим. 2.

Таким образом, идея андрогина не находит библейского обоснования и подтверждения ни в Синодальном, ни в церковно-славянском переводах Библии.
Б). О значении семьи

Семья в жизни Церкви, также как и в жизни гражданского общества9 занимает важное, основополагающее место. Семью в Православии называют «Малая Церковь». Апостол Павел сравнивает отношения в семье с отношениями Христа и Его Церкви10: «Жены, повинуйтесь своим мужьям, как Господу, потому что муж есть глава жены, как и Христос глава Церкви, и Он же Спаситель тела. Но как Церковь повинуется Христу, так и жены своим мужьям во всем.

Мужья, любите своих жен, как и Христос возлюбил Церковь и предал Себя за нее… Так должны мужья любить своих жен, как свои тела: любящий свою жену любит самого себя… Посему оставит человек отца своего и мать и прилепится к жене своей, и будут двое одна плоть…» (Еф. 5: 22-33).

«Беспредельная жертвенность, безграничное самоотречение Христа — вот идеал взаимоотношений в браке. И именно та любовь, которая, по словам апостола Павла, “долго терпит, милосердствует, не завидует, не превозносится, не гордится, не бесчинствует, не ищет своего, не раздражается, не радуется неправде, а сорадуется истине, все покрывает, всему верит, всего надеется, все переносит и никогда не перестает”» (1 Кор. 13: 4-8), — лежит в основе христианского брака» (5: 368).

Свт. Иоанн Златоуст пишет: «Будем выше всего ценить единодушие в семье и все будем делать так и направлять к тому, чтобы в супружестве постоянно сохранялись мир и тишина... Тогда и дети будут подражать добродетели родителей, и во всем доме будет благополучие

Хочешь, чтобы жена повиновалась тебе, как Христу повинуется Церковь? Заботься и сам о ней, как Христос о Церкви. Где муж, жена и дети соединены узами добродетели, согласия и любви, там среди них Христос.

Если мы так будем управлять своими домами, то будем способны и к управлению Церковью, потому что дом есть малая Церковь. Таким образом, если хороши будут мужья и жены, то все будет превосходно…

В том состоит крепость жизни всех нас, чтобы жена была единосущна с мужем; этим поддерживается все в мире» (цит. по 5. См. 4-ю полосу обложки).

«Основа здоровой нравственной жизни общества и его живучести есть семья. “Если внутри этой общественной единицы искажены основные начала жизни, если испорчено это зерно общественного развития и порядка, то сколько бы ни творили мы искусственных форм, они не приведут с собой здоровой жизни для общества”11. “Неустройство семьи расстраивает, — по замечанию великого святителя Иоанна Златоуста, — всю вселенную”12. И, наоборот, “если супружеские отношения в порядке, то и дети воспитываются хорошо, и слуги благочинны, и соседи, и друзья, и родственники радуются, и всем приятно согласие супругов”13» (6. См. «Введение», с. I).

Свт. Григорий Богослов пишет: «Взгляни на то, что несет человеку священный брак. Кто научил премудрости, испытал все, что есть под небом, на земле и в море? Кто дал законы городам, а еще прежде законов наполнил форум, дал дома, палестры, пиршественные столы? Кто собрал хоры поющих во храмах, кто вывел нас из первоначальной животной жизни и возделал землю, пересек моря? Кто воссоединил в одно то, что пребывало разделенным, если не брак? Но это еще не все. Мы — руки, уши, ноги друг друга, через благодеяние брака, удваивающего наши силы и веселящего наших друзей. Разделенная забота умеряет тяготы, совместная радость становится слаще. Брак — это печать любви, которую нельзя сломать. Соединяющиеся по плоти суть одна душа, во взаимной любви они заостряют жало веры, ибо брак не удаляет от Бога, а приближает к нему постольку, поскольку именно Бог утвердил его для нас» (цит. по: «49. Раздел 3.2.2. Двуединство человеческой природы. Брак. Богоустановленный способ размножения людей»).

По словам свт. Амфилохия Иконийского: «Мы не вносим вражды между девством и браком — напротив, уважаем то и другое, как взаимно полезное. Славно девство, но девство истинное, потому что и в девстве есть различия: одни девы задремали и уснули, а другие бодрствовали (Мф. 25, 1-13). Достоин похвалы и брак, но брак верный и честный, поскольку многие сохранили, а многие и не сохранили чистоты его» (цит. по 26 со ссылкой на: «Священник Григорий Дьяченко. Уроки и примеры христианской веры. Опыт катехизической хрестоматии. СПб., 1900. С. 608»).

Протоиерей Григорий Дьяченко говорит: «Итак видите, братия, как важен и свят христианский брак по самому происхождению своему от Бога! — важен и свят он и по его назначению, служить благословенным рассадником рода человеческого, естественным источником семейного счастья и предохранительным врачевством против греховного растления нашей природы. Высокое значение его открывается еще более из того, что апостол показывает в нем образ таинственного единения Христа с Церковью и потому называет его тайною великою (125: 402).

«Митрополит Сурожский Антоний отмечает, что «Брак — чудо на земле. В мире, где все и вся идет вразброд, брак — место, где два человека, благодаря тому, что они друг друга полюбили, становятся едиными, место, где рознь кончается, где начинается осуществление единой жизни. И в этом самое большое чудо человеческих отношений: двое вдруг делаются одной личностью, два лица вдруг, потому что они друг друга полюбили и приняли до конца, совершенно, оказываются чем-то бóльшим, чем двоица, чем просто два человека, — оказываются единством.

Над этим каждому надо задуматься, потому что жить врозь мучительно, тяжело, но вместе с тем — легко и привычно. Умственные и материальные интересы, вкусы расходятся, и потому очень легко сказать себе: я хочу жить тем, что меня интересует. Кто живет для прибыли, кто живет для культуры, кто живет для борьбы за какой-то идеал, но я — самодовлеющая единица, мне хватает себя самого, а на самом деле от этого получается распыление общества, распыление человечества. В конечном итоге не остается ничего от того дивного, чудного единства, которое могло бы существовать между людьми. И брак, как я уже сказал, является чудом восстановления единства там, где оно может быть восстановлено человеческими силами…

В Священном Писании брак предстает выражением предельной радости, предельной полноты. Это полнота не успокоенности, а торжества радости и любви. Самый совершенный образ ее нам дан в так называемом браке Агнца (Отк. 19: 7, 9), то есть в соединении, в радости встречи Бога, ставшего человеком, отдавшего всю свою жизнь, все Свое бытие миру, — с тварью: когда все уже завершено, когда нет уже противоположения, когда Бог и человек объединены общей жизнью. И это не ограничивается человеком, а перерастает его и охватывает всю тварь, так, что апостол Павел мог сказать: Будет Бог все во всем (1 Кор. 15: 28) (136: 472, 475).

В другом месте митрополит Сурожский Антоний сравнивает семью, в которой появился ребенок, со Святой Троицей: «Один из отцов Церкви (кажется, святой Григорий Великий) писал о том, что мир не мог бы продолжать существовать без таинств, то есть без таких действий или таких состояний, когда Божественное вливается в тварное, когда тварное перерастает себя самого, когда Божественное, вливаясь в тварное, приобщает тварность к вечному и Божественному. И он говорит, что единственное таинство падшего мира — это брак; брак, понимаемый как соединение двух существ, которые друг на друга посмотрели, возлюбили друг друга так, чтобы уже не видеть друг в друге иного, чужого, не видеть другого как наготу, а увидеть другого как красоту. Брак, по слову этого святого, является единственным таинством, которое весь мир держит с момента его сотворения и даже с момента его падения. Брак не как формальность, не как обряд, а как то чудо, которое позволяет двум людям друг на друга посмотреть и сказать: мы уже не двое, а двоица, мы едины, мы двоица так же как Бог — Троица. И когда появляется ребенок, мы — икона святой троицы» (136: 789, 790).

По мнению протоиерея Николая Погребняка: «В традиционной системе ценностей православного человека семья всегда занимала видное место; православный взгляд на семью как на малую церковь подразумевает не только богоустановленность брачных отношений, но и их спасительность. Но необходимо добавить, что для этого малая семейная ладья в бурном море житейском должна следовать тем же курсом, что и великий корабль Церкви Христовой. Этот образ встречается в святоотеческих творениях: “Брак не только не препятствует богоугодной жизни, но и очень способствует укрощению пылкой природы, не позволяя волноваться морю, но непрестанно направляя ладью в пристань», — говорит святитель Иоанн Златоуст”» (4: 210).

Учитывая основополагающее значение семьи, во многих местах как Ветхого, так и Нового Завета приводятся наставления супругам в их семейных отношениях, а также говорится о значении для семьи добродетельной жены, например:

«Также и вы, жены, повинуйтесь своим мужьям, чтобы те из них, которые не покоряются слову, житием жен своих без слова приобретаемы были, когда увидят ваше чистое, богобоязненное житие. Да будет украшением вашим не внешнее плетение волос, не золотые уборы или нарядность в одежде, но сокровенный сердца человек в нетленной красоте кроткого и молчаливого духа, что драгоценно пред Богом. Так некогда и святые жены, уповавшие на Бога, украшали себя, повинуясь своим мужьям. Так Сарра повиновалась Аврааму, называя его господином. Вы - дети ее, если делаете добро и не смущаетесь ни от какого страха. Также и вы, мужья, обращайтесь благоразумно с женами, как с немощнейшим сосудом, оказывая им честь, как сонаследницам благодатной жизни, дабы не было вам препятствия в молитвах. Наконец будьте все единомысленны, сострадательны, братолюбивы, милосерды, дружелюбны, смиренномудры…» (1 Петр 3: 1-8);

«Кто найдет добродетельную жену? цена ее выше жемчугов; уверено в ней сердце мужа ее, и он не останется без прибытка; она воздает ему добром, а не злом, во все дни жизни своей. Добывает шерсть и лен, и с охотою работает своими руками. Она, как купеческие корабли, издалека добывает хлеб свой. Она встает еще ночью и раздает пищу в доме своем и урочное служанкам своим. Задумает она о поле, и приобретает его; от плодов рук своих насаждает виноградник. Препоясывает силою чресла свои и укрепляет мышцы свои. Она чувствует, что занятие ее хорошо, и - светильник ее не гаснет и ночью. Протягивает руки свои к прялке, и персты ее берутся за веретено. Длань свою она открывает бедному, и руку свою подает нуждающемуся. Не боится стужи для семьи своей, потому что вся семья ее одета в двойные одежды. Она делает себе ковры; виссон и пурпур - одежда ее. Муж ее известен у ворот, когда сидит со старейшинами земли. Она делает покрывала и продает, и поясы доставляет купцам Финикийским. Крепость и красота - одежда ее, и весело смотрит она на будущее. Уста свои открывает с мудростью, и кроткое наставление на языке ее. Она наблюдает за хозяйством в доме своем и не ест хлеба праздности. Встают дети и ублажают ее, - муж, и хвалит ее: “много было жен добродетельных, но ты превзошла всех их”. Миловидность обманчива и красота суетна; но жена, боящаяся Господа, достойна хвалы. Дайте ей от плода рук ее, и да прославят ее у ворот дела ее!» (Прит. 31: 10-31).

Вместе с этим, Священное Писание изображает и пороки нерадивой жены. Так апостол Павел осуждает сластолюбивых молодых вдовиц, праздно проводящих время (1 Тим. 5: 5, 6, 11-13). В книге Притчей говорится: «Что золотое кольцо в носу у свиньи, то женщина красивая и – безрассудная» (Прит. 11: 22); «Добродетельная жена - венец для мужа своего; а позорная - как гниль в костях его» (Прит. 12: 4); «Лучше жить в земле пустынной, нежели с женою сварливою и сердитою» (Прит. 21: 19); «Лучше жить в углу на кровле, нежели со сварливою женою в пространном доме» (Прит. 25: 24); «Непрестанная капель в дождливый день и сварливая жена – равны…» (Прит. 27: 15). Древнегреческий поэт Гесиод писал: «Лучше хорошей жены ничего не бывает на свете. И ничего не бывает страшнее жены нехорошей» (цит. по 31:195).



«Писания мудрых Израиля (прежде всего, Песнь Песней, а также Екклесиаст, Притчи Соломоновы и Премудрость Иисуса, сына Сирахова) говорят о любви мужчины и женщины в браке как о самом прекрасном, что может быть в земной жизни человека. Все почитающий суетой и ни в чем не находящий радости Екклесиаст в сущности, только для брака делает исключение; он говорит о браке едва ли не как о единственном светлом пятне во мраке суетной жизни14. Так же высоко оценивает значение брака и Сирах, более обращающий внимание на то, как отравляет жизнь вторжение зла в брачную жизнь…

Послания апостолов, сравнивая отношения в браке с отношениями Христа и Церкви, требуют от супругов духовного единства и говорят о главенствующей роли мужчины, несущего ответственность за всю семью перед Богом. Кроме этого, Новый Завет не раз упоминает о необходимости супружеской верности» (10).

По мнению М. Григоревского: «Обобщая данные в святоотеческих творениях15 относительно брачного союза, мы видим, что Церковь, держась завещанного Божественным словом учения о браке, существо брачного союза полагала в психической природе человека, в зарождающемся здесь чувстве любви и искреннего сердечного расположения. Высказанное одним из первых представителей христианской письменности, св. Игнатием Богоносцем, это воззрение на существо брачного союза заметною нитью проходит через творения дальнейших св. отцов и церковных учителей — Феофила Антиохийского, Климента Александрийского, Оригена, Григория Богослова, Астерия Амасийского, Кипрана Карфагенского, Илария Амасийского, св. амросия Медиоланского и “Апостольские Постановления”» (6: 80).

 Отметим отношение Русской Православной Церкви к семье и браку:

«Высоко оценивая подвиг добровольного целомудренного безбрачия, принимаемого ради Христа и Евангелия, и признавая особую роль монашества в своей истории и современной жизни, Церковь никогда не относилась к браку пренебрежительно и осуждала тех, кто из ложно понятого стремления к чистоте уничижал брачные отношения.

Апостол Павел, лично для себя избравший девство и призывающий подражать ему в этом (1 Кор. 7: 8), тем не менее осуждает “лицемерие лжесловесников, сожженных в совести своей, запрещающих вступать в брак” (1 Тим. 4: 2, 3). 51-е Апостольское правило гласит: “Если кто... удаляется от брака... не ради подвига воздержания, но по причине гнушения, забыв... что Бог, созидая человека, мужа и жену сотворил их, и таким образом, хуля, клевещет на создание, тот или да исправится, или да будет извержен из священного чина и отвержен от Церкви”. Его развивают 1-е, 9-е и 10-е правила Гангрского Собора: “Если кто порицает брак и гнушается женою верною и благочестивою, с мужем своим совокупляющуюся, или порицает оную, как не могущую войти в Царствие (Божие), да будет под клятвою. Если кто девствует или воздерживается, удаляясь от брака, как гнушающийся им, а не ради самой красоты и святыни девства, да будет под клятвою. Если кто из девствующих ради Господа будет превозноситься над сочетавшимися браком, да будет под клятвою”. Священный Синод Русской Православной Церкви в определении от 28 декабря 1998 года, ссылаясь на эти правила, указал на “недопустимость негативного или высокомерного отношения к браку”...

Для христиан брак стал не просто юридическим договором, средством продолжения рода и удовлетворения временных природных потребностей, но, по слову святителя Иоанна Златоуста, “таинством любви”, вечным единением супругов друг с другом во Христе. Изначально христиане запечатлевали брак церковным благословением и совместным участием в Евхаристии, что являлось древнейшей формой совершения Таинства Брака…

Семья как домашняя церковь есть единый организм, члены которого живут и строят свои отношения на основе закона любви. Опыт семейного общения научает человека преодолению греховного эгоизма и закладывает основы здоровой гражданственности. Именно в семье, как в школе благочестия, формируется и крепнет правильное отношение к ближним, а значит, и к своему народу, к обществу в целом. Живая преемственность поколений, начинаясь в семье, обретает свое продолжение в любви к предкам и отечеству, в чувстве сопричастности к истории. Поэтому столь опасно разрушение традиционных связей родителей с детьми, которому, к сожалению, во многом способствует уклад жизни современного общества. Принижение социальной значимости материнства и отцовства сравнительно с успехами мужчин и женщин в профессиональной области приводит к тому, что дети начинают восприниматься как ненужная обуза; оно также способствует отчуждению и развитию антагонизма между поколениями. Роль семьи в становлении личности исключительна, ее не могут подменить иные социальные институты. Разрушение семейных связей неизбежно сопряжено с нарушением нормального развития детей и накладывает долгий, в известной мере неизгладимый отпечаток на всю их последующую жизнь. Человеческое тело является дивным созданием Божиим и предназначено стать храмом Святого Духа (1 Кор. 6: 19, 20). Осуждая порнографию и блуд, Церковь отнюдь не призывает гнушаться телом или половой близостью как таковыми, ибо телесные отношения мужчины и женщины благословлены Богом в браке, где они становятся источником продолжения человеческого рода и выражают целомудренную любовь, полную общность, “единомыслие душ и телес” супругов, о котором Церковь молится в чине брачного венчания. Напротив, осуждения заслуживает превращение этих чистых и достойных по замыслу Божию отношений, а также самого человеческого тела в предмет унизительной эксплуатации и торговли, предназначенный для извлечения эгоистического, безличного, безлюбовного и извращенного удовлетворения...» («Основы социальной концепции Русской Православной Церкви», принятые Архиерейским Собором РПЦ в 2000 г. Гл. Х. Вопросы личной, семейной и общественной нравственности. Разделы Х.1, Х.2, Х.4, Х.6) (цит. по 7: 325-327, 334-335, 339);



«Началом общинной жизни является семья. Недаром святой апостол Павел говорит о причастности семьи Таинству Церкви (см. Еф. 5, 23-33). В семье человек обретает опыт любви к Богу и ближнему. Через семью передаются религиозные традиции, социальный уклад и национальная культура общества. Современное право должно рассматривать семью как законный союз мужчины и женщины, в котором создаются естественные условия для нормального воспитания детей. Закон также призван уважать семью как целостный организм и защищать его от разрушения, провоцируемого падением нравственности. Охраняя права ребенка, юридическая система не должна отрицать особую роль родителей в его воспитании, неотделимом от мировоззренческого и религиозного опыта» («Основы учения Русской Православной Церкви о достоинстве, свободе и правах человека», принятые Архиерейским Собором РПЦ в 2008 г. Гл. IV. Достоинство и свобода в системе прав человека. Раздел IV.9. Коллективные права).

Приведем теперь цитаты по вопросу сравнения брака с другими образами жизни:

в православном «Поучении иерея к новобрачным» говорится: «…великая нива Церкви Великого Обладателя Бога, трегубо тяжаемая, трегубою украшается жатвою и плодом. Первая часть нивы тяжаемой есть девство, возлюбившими и до конца жизни хранящими его нетленно, и это приносит в житницу Господню во сто крат добродетелей плоды. Вторая часть есть воздержание вдовства, и приносит плоды в шестьдесят крат. Третья, браком сочетавшихся, живущих благочестиво в страхе Божием, приносит плоды в тридцать крат» (126: 34);

свт. Иоанн Златоуст пишет: «Вот три образа жизни: девство, брак, блуд. Брак — в середине, блуд — внизу, девство — вверху. Девство увенчивается, брак соразмерно похваляется, блуд осуждается и наказывается»16;



по мнению святого Амвросия Медиоланского: «Существуют три формы добродетели целомудрия: целомудрие супругов, целомудрие вдовства и целомудрие девственности. Мы не восхваляем одни из них, исключая другие (цит. по 135: 536 со ссылкой на: «Амвросий Медиоланский. О вдовах»);

Митрополит Антоний Сурожский отмечает, что : «В одной древней рукописи Евангелия есть место, где спрашивают Христа: “Когда придет Царство Божие?” И Христос отвечает: “Царство Божие уже прошло там, где двое — уже не двое, а одно”.

Можно тогда поставить вопрос: если Царство божие на самом деле пришло в браке, то каково отношение этого Царства к человеку, выбирающему одинокую жизнь? В Церкви существуют два института, которые кажутся противоположными друг другу: это брак и монашество. Вместе с тем для всякого человека, который принадлежит Церкви, является ее членом, живет ее жизнью, совершенно ясно, что противоречий в ее бытии, ее сущности быть не может. И на самом деле, если продумать вопрос о браке и монашестве в их существе, делается ясно, что брак и монашество — как бы два лика одной и той же Церкви. В браке единство бросается в глаза: двое соединяют свою судьбу так, чтобы весь свой земной путь пройти вместе. В монашестве человек отходит от той личной человеческой близости, которая составляет радость и полноту брака, как бы в предвкушении того времени, когда Бог победит, когда победит все, что есть лучшего в человеке. Да, монах от этого отказывается, но он не отказывается от любви: во – первых от любви к Богу, во – вторых, от любви к человеку. Монахом может стать только такой человек, который осознал и воспринял достаточно глубоко трагизм мира, для которого страдание мира настолько значительно, что он готов о себе позабыть совершенно для того, чтобы помнить о мире, находящемся в страдании, в оторванности от Бога, в борении, и для того, чтобы помнить о Самом Боге, распятом по любви к миру. И поэтому уход в монашество далеко не означает бегства из мира. Мне вспоминается послушник Валаамского монастыря, о котором рассказывал мой духовник. Он пятьдесят лет пробыл в монастыре, но так и не согласился на постриг. Он прошел целую жизнь подвига, но не считал себя готовым к монашеству. Мой духовный отец, тогда еще мирянин, искавший свой путь, спросил его: “Что же такое монашество, кто такой монах, что ты не можешь стать им, хотя ведешь монастырскую жизнь?”. И тот ответил: “Монах — это человек, который всем сердцем скорбит и плачет над горем мира, и к этому я еще не пришел”.

Как видите, и в монашестве, и в браке корень всего — в любви, притом личной, живой, конкретной любви к миру, в котором мы живем, в сознании его трагичности. а вместе с тем (и это сказывается, может быть, более ярко, более зримо в браке) — в радости о том, что в этом трагическом мире есть любовь, есть единство, есть дружба. есть такие человеческие отношения, которые делают его не адом, а возможным раем.

И здесь большую роль и в монашестве, и в браке играет надежда, понятая не просто как мечта, но как акт ликующей веры, уверенности. Священное Писание нам говорит, что надежда — это уже предвкушение будущего (Рим. 8: 24). Надежда — не мечта о том, что, может быть, в будущем станет лучше. Исходя из опыта сегодняшнего (не смотря на его мрачность и порой ужас), видя, что среди этого дня, полного жути, сияет свет, горит любовь, что свет во тьме действительно светит и тьма никакой силой не может его победить (Ин. 1: 5), мы благодаря надежде преисполняемся уверенностью, что в конце концов победит свет. Это — надежда наша, и это — вера наша, и на них может вырасти победа любви как в монашестве, так и в браке» (136: 476, 477).





Достарыңызбен бөлісу:
  1   2   3   4   5   6   7   8   9   ...   12




©dereksiz.org 2024
әкімшілігінің қараңыз

    Басты бет