Москва Издательство "Республика"

вятся все более уравновешенными, хотя проблема единства лингвистики и литературы, грамматики и поэзии остается для него центральной. В своей теории речевого общения он вычленяет 6 осн. функций, особо выделяя среди них поэтическую, к-рая присуща всем языковым формам, однако в поэзии становится доминирующей. Отсюда поэзия есть "язык в его эстетической функции", а поэтика — это "лингвистическое исследование поэтической функции вербальных сообщений в целом и поэзии в частности". Я. подчеркивает, что изучение особенностей языка в поэзии позволяет полнее объяснить как его функционирование, так и его историческую эволюцию, поскольку она является не отклонением от обычного языка, но реализацией его скрытых возможностей. Соответственно поэтика и лингвистика помогают друг другу в познании как обычного, так и поэтического языка. В отличие от традиционного литературоведения, где в центре внимания находятся образность слов, их скрытый смысл и вызываемые ими ассоциации мыслей и чувств, Я. исследует место и роль грамматических фигур в совокупной символике произв., что нашло отражение в названии одной из его работ

— "Поэзия грамматики и грамматика поэзии". Я. создал поэтику фольклора, в особенности пословиц и поговорок, интерес к к-рым возник у него уже в гимназические годы. Он стал одним из зачинателей лингвистики текста, предметом к-рой выступает не фраза или высказывание, как это было раньше, но именно сам текст. Сравнительное изучение древн. структур славянского и индоевропейского стиха способствовало углублению наших представлений об индоевропейской культуре. Теория в работах Я. неразрывно соединена с практикой. Его перу принадлежат интересные исследования творчества В. Хлебникова, В. В. Маяковского, Б. Л. Пастернака. Опираясь на выделенные им два типа построения произв. — в зависимости от преобладания либо метафоры, либо метонимии (замены одного слова др. по связи их значений),

— он предложил оригинальный критерий отличия как писателей, так и жанров литературы и др. видов искусств, оказал значительное влияние на совр. науку и философию. Выдвинутые им идеи и сделанные обобщения выходят за рамки лингвистики и литературоведения и касаются всего искусства, всей культуры.

Соч.: Избр. работы. М., 1985; Работы по поэтике. М., 1987.

Лит.: Иванов В. В. Лингвистический путь Романа Якобсона // Якобсон Р. О. Избранные работы. М., 1985. С. 5—29; Он же. Поэтика Якобсона // Якобсон Р. О. Работы по поэтике. М., 1987. С. 5—22; Якобсон — буде-тлянин. Stockholm, 1992.

— в Сорбонне и Свободном Русском ун-те, затем в Московском ун-те (1903—1905), а в 1906—1908 гг. — в Гейдельберге (Германия). С 1905 г. начинает печататься в России в журн. "Вестник психологии, криминальной антропологии и гипнотизма", "Вопросы философии и психологии" (с 1908) и "Логос" (с 1910), став со второго номера членом его редакции. С 1910 по 1912 г. он сотрудничает в газ. "Русские ведомости", помещая в ней большое количество рецензий на философскую литературу (преимущественно иностранную) и ряд статей, освещающих различные события философской жизни России и Зап. Европы. В многочисленных статьях и рецензиях Я. выступал как пропагандист новейших результатов европейской философии и ее историк, оппонент религиозной философии рус. духовного ренессанса, защитник философии как научной дисциплины, содержание к-рой свободно от действия к.-л. внефилософских мотивов. В эти годы философские взгляды Я. сложились в виде системы трансцендентального плюрализма, или крити-ко-трансцендентального интуитивизма. Ее первое изложение дано в ст. "О Логосе" (Логос. 1911. Кн. 1), "Что такое философия. Введение в трансцендентализм" (Там же. 1911—1912. Кн. 2—3), "Об имманентном трансцендентализме, трансцендентном имманентизме и о дуализме вообще. Второе, более специальное введение в трансцендентализм" (Там же. 1912—1913. Кн. 1, 2) и "Путь философского познания" (Там же. 1914. Кн. 1, вып. 1). Любая философия, по Я., даже самая отвлеченная, отправляется от жизни, дающей ей материал для анализа и рефлексии, является интерпретацией жизни, поиском ее существа и смысла. Сущее "во всем своем целом, во всех своих деталях, во всех своих обнаружениях"— вот высшая цель философии. Философия изначально дуалистична. Она возникла, когда человек почувствовал разницу между собственным бытием вещи и ее данностью в восприятии. Так в философии появилась проблема трансцендентного, выступающая как отношение сущности и явления, единого и многого, чувственного и сверхчувственного. Избежать дуализма и преодолеть разрыв субъекта и объекта, сущности и явления и т. д. возможно на пути истолкования сущего не трансцендентно, не за пределами познания, а имманентно, внутри этих пределов. Поиск сущего в "океане наивно-догматических наличностей" сознания совершается, считает Я., посредством операций двух видов: ограничения и освобождения. С помощью первых философия отделяется от науки, права, искусства, нравственности, религии по признакам психологическим, гносеологическим и методологическим. С помощью вторых, сводящихся к "критическому отчислению" субъекта из содержания познания, мы избавляем познавательный процесс от натурализма, антропологизма, психологизма,

вносимых в него субъектом. Так мы приходим к чистой мысли как таковой, объективной и принципиальной основе содержательного состава познания. Этот мотив философии Я., заимствованный им у Г. Когена, сопрягается с др., идущим от Г. Риккерта, когда сущее толкуется как совокупность более или менее определенных культурных ценностей и смыслов, к-рые сознание и душа носят в себе как данное, но принципиально Отличное от них и самостоятельное в своем значении. Отсюда философское познание имеет две стороны: научно-критическую, обращаемую к субъекту, и мистическую, обращенную к самому сущему, обнаруживаемому как система множества вполне самостоятельных ценностей. При оценке сущего критико-гносеологически оно выступает как само абсолютное познание, "положительная мистика", к к-рой приходят от "беспредельного сомнения". Финал этого процесса таков: "Подлинное философское постижение есть самоупразднение философской мысли в Сущем и прямое наличествование Сущего" (Мощь философии // Логос. 1925. Кн. 1. С. 40). Сама история философии предстает как самопознание сущего, в к-ром исторические этапы приобретают значение систематического единства категорий. Иррациональность жизни снимается культурой, а последняя опять-таки находит свое завершение в философии. Социальной проекцией философского плюрализма Я. считал демократию, существенным моментом к-рой он полагал и внесенное рус. большевизмом требование свободы труда, и представление о личности как о трудовой и являющейся вершителем государственного бытия. С указанных философских позиций, представляющих собой некое синкретическое единство мотивов Канта, Когена, Риккерта, Гуссерля и Гегеля, Я. оценивает совр. ему рус. философию, к-рая, по его мнению, "была подавлена влиянием внешнего по отношению к ней фактора" (О задачах философии в России // Русские ведомости. 1910. 30 апреля. № 98). Он дает ряд резко критических статей о философии Бердяева, Булгакова, Флоренского, протестуя против национализации философии, будучи убежденным в том, что "философская мысль, как таковая, характеризуется своим собственным систематическим развитием, живет своей собственной внутренней жизнью, по отношению к которой внешнее обнаружение ее в поле действия той или иной нации совершенно случайно" (Очерки русской философии. Берлин, 1922. С. 3). В 1912 г., во время подготовки к празднованию 300-летия дома Романовых, Я. арестовывают из-за его связей с московской эсеровской организацией, в следующем году он покидает Россию и по 1924 г. живет в Италии. Октябрьскую революцию он расценил как проявление стихийного максимализма рус. народа, но возвращение на Родину для него стало проблематичным, а затем невозмож-

652

ным. Он часто выступал в периодике, издававшейся рус. колонией в Риме. Появляются его книги по истории рус. мысли — "Философия большевизма" (1921), "Очерки русской философии" (1922), "Философия у русских. Опыт истории русской философии" (на ит. языке, 1925—1927). В них он подчеркивал конструктивное значение становления в рус. мысли теоретико-познавательной проблемы, начиная с работ Кудрявцева-Платонова, Шпира (Спира), Чичерина, Козлова и др. и кончая статьями в журн. "Логос". В 1929—1934 гг. он издавал на нем. языке "международный журнал русской философии, литературоведения и культуры" — "Der russische Gedanke" ("Русская мысль"). Журнал имел целью ознакомление европейского читателя с рус. философией и культурой. Журнал выделил следующие направления совр. рус. мысли: идеал-реалистический интуитивизм Н. О. Лосского, творческий антропологизм Бердяева, идеалистический онтологизм Франка, новую христианскую метафизику Флоренского, Булгакова, Карсавина, онтологически-диалектический символизм Лосева, чистый гносеологизм В. Э. Сеземана и трансцендентальный плюрализм Я. Предполагалось также дать анализ "большевистской философии в Советской России" (с этой целью, напр., рецензировались соч. Ленина и нек-рые книги по философии, выходившие в СССР). История философии в США, Германии и особенно в России была предметом исследовательской деятельности Я. Ему принадлежат монография о Белинском (на чешском языке) и обширное исследование "История русской философии" (на чешском языке). Неизданными остались соч. о Чаадаеве и Н. О. Лосском. С 1935 по 1944 г. он издавал "Международную библиотеку по философии" — серию небольших по объему книжек-исследований по совр. европейской философии.

Соч.: К критике теории познания Г. Риккерта // Вопросы философии и психологии. 1908. Т. 93 (III); Теоретическая философия Г. Когена // Логос. 1910. Кн. 1; О сущности прагматизма // Труды и дни. 1912. № 2; Философия Эд. Гуссерля // Новые идеи в философии. Спб., 1913. Сб. 3; Философия Вильгельма Щуппе // Вопросы философии и психологии. 1913. Т. 118 (III); Учение Риккерта о сущности философии // Там же. 1913. Т. 119 (IV); Т. 120 (V); Вильгельм Виндельбанд // Там же. 1916. Т. 132 (II); О положении и задачах философии в России // Северные записки. 1915. Кн. 1; Философия большевизма. Берлин, 1921; Тридцать лет русской философии (1900—1929) // Философские науки. 1991. № 10; Мощь философии // Логос. Международный ежегодник по философии культуры. Прага, 1925. Кн. 1; Vom Wesen des Pluralismus. Bonn, 1928; Vom Wesen der Philosophie. Prag, 1936.

А. А. Ермичев

ЯКУШКИН Иван Дмитриевич (29.12(9.01). 1793/1794, Жуковка Вяземского у. Смоленской губ. — 11(23).08.1857, Москва) — философ-материалист, участник движения декабристов. Учился

на словесном ф-те Московского ун-та, прослушал полный курс лекций по философии проф. Буле, проштудировал его 6-томную "Историю новой философии". В 1811 г. вступил в гвардию. Участник Отечественной войны 1812 г. Близкий друг Чаадаева. Вступил в "Союз спасения" вместе е С. Трубецким и братьями Муравьевыми. После восстания декабристов был приговорен к смертной казни, замененной 20-летней каторгой в Сибири. В 1835 г. отправлен на поселение в Ялуторовск. По амнистии освободился в 1856 г., возвратился в Москву. В ссылке занимался научной и просветительской деятельностью, организовывал школы для местных детей. "Записки" Я., трактат "Что такое человек?" и письма к разным лицам, в т. ч. Чаадаеву, свидетельствуют об изучении им соч. Декарта, Локка, Канта, фр. материалистов XVIII в. и др. Трактат "Что такое человек?" написан Я. в ссылке, его содержание обсуждалось в переписке с Чаадаевым. Впервые трактат опубликован в журн. "Вопросы философии" (1949. № 3). Впоследствии в кн. "Записки, статьи, письма декабриста И. Д. Якуш-кина" (М., 1951) появилось название "Что такое жизнь?", к-рое воспроизводилось в последующих изданиях соч. Я. и в исследовательской литературе. Однако аутентичным авторским названием следует считать "Что такое человек?". Трактат содержит обширный естественно-научный материал, опираясь на к-рый Я. стремился разрешить широкий круг философских проблем о человеке, жизни, сознании и познавательной деятельности. Здесь выдвигается круг вопросов, близких к поставленным в соч. Радищева "О человеке, о его смертности и бессмертии". Однако, в отличие от первого, Я. отвергал понятие о бессмертии души как "преданье старины глубокой". Размышления Я. близки идеям ранних работ Герцена. Его одинаково не удовлетворяют ни противопоставления человека природе, ни взгляд на человека, низводящий его до уровня животных. В связи с этим он обращается к истории философии, Декарту, Локку, Канту. Вся природа в своей основе, с его т. зр., состоит из бесчисленного множества единиц, "особый способ и порядок" к-рых и есть жизнь, имеющая и общие закономерности, и качественное разнообразие. Позиция Я. своеобразна и не совпадает с традиционной материалистической атомистикой. В определенном смысле она терминологически близка к Лейбницу и его монадологии (от греч. monas — единица). По Я., напр., в качестве единицы может пониматься и выступать человеческое "я". Я. ссылается также на пифагореизм (понимание единицы как "математической точки в спокойствии"). Однако "единицы в спокойствии" — это лишь воображаемый образ, т. к. единицы "доступны нашему понятию" только в движении как предметы и вещи (напр., кристаллы, растения или животные). Как "движущиеся единицы" и че-

тый разум — большой хвастун и часто берется не за свое дело, которое ему не под силу". Своеобразно истолковывая Канта, Я. заключает, что особая задача человека в том, чтобы не претендовать на роль "альфы и омеги мироздания", но сознавать себя лишь как звено в "бесконечной цепи творений", природных существ, определять их отношение к нему и его отношение к ним. Это и является, по Я., процессом самопознания человека, ответом на вопрос: "Что такое человек?"

Соч.: Записки, статьи, письма декабриста И. Д. Якушиша. М., 1951; Избр. социально-политические и филос. произв. декабристов. М., 1951. Т. 1.

Лит.: Кулаков Г. Философские взгляды декабриста И. Д. Якушкина // Науч. зап. Днепропетровского гос. ун-та. 1951. Т. 40, вып. 1; Декабристы и русская культура. Л., 1975; Поляков Л. В. Русский неокантианец (Кант и И. Д. Якушкин — к вопросу о формах влияния в истории философии) // Кантовский сборник. Калининград, 1982; Лебедев А. А. Честь: духовная судьба и жизненная участь И. Д. Якушкина. М., 1989.

654

СЛОВАРЬ

Редакторы П. П. Апрышко, Р. К. Медведева

Младшие редакторы Ж. П. Крючкова, Т. И. Аверьянова

ИБ № 9856

ЛР № 010273 от 10.12.92 г.

Сдано в набор 24.05.95. Подписано в печать 15.12.95. Формат 70χ90"/ιβ.

Бумага офсетная книжно-журнальная. Гарнитура "Тайме". Печать офсетная.

Усл. печ. л. 47,97. Уч.-изд. л. 82,92. Тираж 11 000 экз. Заказ № 1044. С 027.

Российский государственный информационно-издательский Центр "Республика"

Комитета Российской Федерации по печати.