Н. М. Демуровой Сказки народов мира

h Бармаглот в «Охоте на Снарка» не упоминается, но в письме к миссис Чэтевей, матери одной из девочек, с которыми дружил Кэрролл, он пишет, что место действия в «Снарке» - остров, «который часто посещают Джубджуб и Брандашмыг. Это, безусловно, тот самый остров, где был убит Бармаглот».

Когда девочки из Бостонской классической гимназии попросили у Кэрролла разрешения назвать свой школьный журнал «The Jabberwock», он ответил:

«Мистер Льюис Кэрролл с удовольствием дает редакторам предполагаемого журнала согласие использовать титул, на котором они остановили свой выбор. Ему удалось установить, что англосаксонское слово «wocer» или «wocor» означает «потомок» или «плод». Принимая обычное значение слова «jabber» («возбужденный или долгий спор»), получим в результате «плод долгого и возбужденного спора». Насколько эго название будет отвечать духу задуманного издания, предоставим судить будущим историкам американской литературы. Мистер Кэрролл желает всевозможных успехов журналу».

i Брандашмыг упоминается снова в главе VII, а также в «Охоте на Снарка» («Напасть» 7, ст. 3, 4, 6).

j Тенниел, иллюстрировавший эту строфу прекрасным рисунком, поначалу предполагал поставить его фронтисписом ко всей книге. Однако Кэрроллу этот рисунок показался слишком устрашающим, и он предпочел заменить, его чем-то более спокойным. В 1871 г., прежде чем принять окончательное решение, он отпечатал типографским способом следующее письмо и разослал его тридцати матерям своих юных друзей:

«Посылаю Вам предполагаемый фронтиспис «Зазеркалья». Чудовище это, как полагают некоторые, слишком страшно и может испугать нервных  детей, наделенных воображением, а книгу, во всяком случае, лучше начать каким-то более приятным рисунком.

Поэтому мне хотелось бы узнать мнение нескольких друзей, для каковой цели я и рассылаю отпечатанные фронтисписы. Мы можем принять любое из трех решений:

(1) Сохранить данный фронтиспис;

(2) Перенести этот фронтиспис в надлежащее место (там, где будет напечатана баллада, которую он должен иллюстрировать) и заменить его другим фронтисписом;

(3) Не публиковать его вовсе. [...]

Я буду признателен Вам за мнение (которое можно проверить, показав рисунок детям по Вашему выбору) относительно того, какое решение принять».

Судя по всему, большинство матерей выбрали второй вариант,  ибо фронтисписом стал рисунок, изображающий Белого Рыцаря верхом на коне. [...]

Вопрос о том, не является ли и «Бармаглот» пародией, остается до сих пор открытым. Роджер Грин высказывал предположение («The London Times Literary Supplement», March 1, 1957), что Кэрролл, возможно, имел в виду немецкую балладу «Пастух с Гор Великанов», в которой повествуется о том, как юный пастушок убил огромного Грифона. В 1846 г. кузина Кэрролла, Мэнелла Бьют Смедли перевела эту балладу на английский язык и опубликовала в одном из лондонских журналов («Sharpe's London Magazine», March 7 and 21, 1846). «Сходство почти неуловимо, - пишет Грин. - Оно не в словах, а в настроении и атмосфере; пародируется весь стиль и самая идея баллады».

Глава II

- Если я поднимусь на тот холмик, я увижу сразу весь сад, - подумала Алиса. - А вот и тропинка, она ведет прямо наверх... Нет, совсем не прямо ...

(Она сделала всего несколько шагов, но ей уже стало ясно, что тропинка все время петляет.)

- Надеюсь, - сказала про себя Алиса, - она приведет меня все же наверх! Как она кружит! Прямо штопор, а не тропинка! Поворот - сейчас будем наверху ! Ах, нет, опять она повернула вниз! Так я снова попаду прямо к дому! Пойду-ка я назад! {1}

И она повернула назад. Но, куда бы она ни шла, где бы ни сворачивала, всякий раз, хоть убей, она выходила снова к дому. А раз, сделав крутой поворот, она уперлась носом прямо в стену.

- Нечего меня уговаривать, - сказала Алиса, обращаясь к дому, словно он с нею спорил. - Мне еще рано возвращаться! Я знаю, что в конце концов мне придется снова уйти домой через Зеркало, и тогда все мои приключения кончатся!

Тут она решительно повернулась к дому спиной и снова пошла по тропинке дав себе слово никуда не сворачивать, пока не доберется до холма. Сначала все было хорошо, и она уже было подумала, что на этот раз ей удастся все же подняться наверх, как вдруг тропинка изогнулась, вздыбилась (именно так рассказывала потом об этом Алиса) - и в тот же миг Алиса оказалась прямо на пороге дома.

- Опять этот дом! Как он мне надоел! - вскричала Алиса. - Так и лезет под ноги!

А холм был совсем рядом - ну прямо рукой подать. Делать нечего, Алиса вздохнула и снова отправилась в путь. Не прошла она и нескольких шагов, как набрела на большую клумбу с цветами - по краям росли маргаритки, а в середине высился дуб.

- Ах, Лилия, - сказала Алиса, глядя на Тигровую Лилию {a}, легонько покачивающуюся на ветру. - Как жалко , что вы не умеете говорить!

- Говорить-то мы умеем, - ответила Лилия. - Было бы с кем!

Алиса так удивилась, что в ответ не могла вымолвить ни слова: у нее прямо дух захватило от изумления. Но, наконец, видя, что Лилия спокойно качается на ветру, Алиса опомнилась и робко прошептала:

- Неужели здесь все цветы говорят?

- Не хуже тебя , - отвечала Лилия, - только гораздо громче.

- Просто мы считаем, что нехорошо заговаривать первыми, - вмешалась Роза. - А я как раз стою себе и думаю: догадаешься ты с нами заговорить или нет? «У этой, по крайней мере, лицо не вовсе бессмысленное, - говорю я про себя. - Правда, умом оно не блещет, но что поделаешь! Зато цвет у нее какой надо, а это уже кое-что!»

- Меня цвет не беспокоит, - заметила Лилия. - Вот если бы лепестки у нее побольше завивались, тогда она была бы очень мила.

Алисе было неприятно слышать все эти критические замечания, и она поспешила спросить:

- А вам никогда не бывает страшно? Вы здесь совсем одни, и никто вас не охраняет...

- Как это «одни»? - сказала Роза. - А дуб на что?

- Но разве он может что-нибудь сделать? - удивилась Алиса.

- Он хоть кого может отдубасить, - сказала Роза. - Что-что, а дубасить он умеет!

- Потому-то он и называется дуб, - вскричала Маргаритка.

- А ты этого и не знала? - подхватила ее подружка, и тут все они так завопили, что воздух зазвенел от их пронзительных голосков.

- А ну, замолчите! - крикнула Тигровая Лилия, яростно раскачиваясь и вся дрожа от негодования.

- Знают, что мне до них не добраться! - проговорила она, задыхаясь, повернув свою дрожащую от гнева головку к Алисе. - Распустились, негодницы!

- Не волнуйтесь! - сказала Алиса и, наклонясь к маргариткам, шепнула:

- Если вы сейчас же не замолчите, я всех вас сорву!

Тотчас же воцарилась тишина, а несколько розовых маргариток побелели как полотно.

- Правильно! - сказала Лилия. - Маргаритки из всех цветов самые несносные. Стоит одной из них распуститься, как все тут же распускаются за ней следом! Такой подымают крик! Послушать их, так прямо завянешь.

- А как это вы все научились так хорошо говорить? - спросила Алиса, надеясь немного смягчить ее похвалой. - Я во многих садах бывала, во никогда не слышала, чтобы цветы говорили!

- Опусти руку, - сказала Лилия, - и пощупай клумбу. Тогда тебе все станет ясно.

Алиса присела и потрогала землю.

- Твердая, как камень, - сказала она. - Только при чем тут это?

- В других садах, - ответила Лилия, - клумбы то и дело рыхлят. Они там мягкие, словно перины, - цветы и спят все дни напролет!

Тут Алисе все стало ясно.

- Так вот в чем дело, - обрадовалась она. - Я об этом не подумала!

- По-моему , ты никогда ни о чем не думаешь , - сурово заметила Роза.

- В жизни не видела такой дурочки, - сказала Фиалка {b}.

Алиса прямо подпрыгнула от неожиданности: Фиалка все это время молчала, словно и не умела говорить.

- А ты помолчала бы! - крикнула Лилия. - Можно подумать, что ты хоть что-нибудь видела в жизни! Спрячешься под листом и спишь там в свое удовольствие, а о том, что происходит на свете, знаешь не больше, чем бутон!

- А есть в саду еще люди, кроме меня? - спросила Алиса, решив пропустить мимо ушей замечание Розы.

- Есть тут еще один цветок, который умеет ходить, как ты, - сказала Роза. - Не понимаю, как это тебе удается...

(- Ты никогда ничего не понимаешь, - заметила Лилия.)

- Только он пораскидистее, чем ты, - продолжала как ни в чем не бывало Роза.

- А в остальном - как я? - спросила с волнением Алиса. («Тут в саду есть еще одна девочка!» - подумала она.)

- Такой же странной формы, как и ты, - сказала Роза. - Немножко темнее, пожалуй, и лепестки покороче...

- Гладкие, как у Георгины, - подхватила Тигровая Лилия, поворачиваясь к Алисе, - а не такие растрепанные, как у тебя.

- Не огорчайся, ты в этом не виновата , - сказала снисходительно Роза. - Просто ты уже вянешь, и лепестки у тебя обтрепались, тут уж ничего не поделаешь...

Алисе это не понравилось, и, чтобы переменить разговор, она спросила:

- А сюда она когда-нибудь приходит?

- Не волнуйся, ты ее скоро увидишь, - сказала Роза. - Она из тех, у кого девять шипов, знаешь?

- А где у нее шипы? - спросила Алиса с удивлением.

- На голове, конечно, - ответила Роза. - А я-то все время думала, почему это у тебя их нет. Мне казалось, что у вас все с шипами.

- Вон она идет! - закричал молоденький Шпорник. - Я слышу ее шаги! Топ-топ! Только она так топает, когда идет по дорожке {c}.

Алиса радостно оглянулась - и увидела Черную Королеву.

- Как она выросла! - невольно подумалось Алисе.

И вправду, когда Алиса нашла ее в золе, она была ростом дюйма в три, не больше, а теперь - на полголовы выше самой Алисы.

- Это от свежего воздуха, - заметила Роза, - здесь у нас чудесный воздух!

- Пойду-ка я к ней навстречу, - сказала Алиса.

Конечно, ей интересно было поболтать с цветами, но разве их сравнишь с настоящей Королевой!

- Навстречу? - переспросила Роза. - Так ты ее никогда не встретишь! Я бы тебе посоветовала идти в обратную сторону!

- Какая чепуха! - подумала Алиса.

Впрочем, вслух она ничего не сказала и направилась прямо к Королеве. К своему удивлению, она тут же потеряла ее из виду и снова оказалась у порога дома.

В сердцах она отступила назад, огляделась по сторонам в поисках Королевы, которую наконец увидала вдали, и подумала: не пойти ли на этот раз в противоположном направлении? {d}

Все вышло как нельзя лучше. Не прошло и минуты, как она столкнулась с Королевой у подножья холма, куда раньше никак не могла подойти.

- А ты здесь откуда? - спросила Королева. - И куда  это  ты направляешься? Смотри мне в глаза! Отвечай вежливо! И не верти пальцами! {e}

Алиса послушно посмотрела ей в глаза и постаралась объяснить, что сбилась с дороги, но теперь понимает свою ошибку и собирается продолжить свой путь.

- Твой путь? - переспросила Королева. - Не знаю, что ты хочешь этим сказать! Здесь все пути мои !

Внезапно смягчившись, она прибавила:

- Но скажи мне, зачем ты сюда пришла? Пока думаешь, что сказать, - делай реверанс!! Это экономит время.

Алиса немного удивилась, но Королева внушала ей такое почтение, что возражать она не посмела.

- Вернусь домой, - подумала она, - и попробую делать реверансы, когда буду опаздывать к обеду!

- Ну вот, теперь отвечай! - сказала Королева, посмотрев на часы. - Когда говоришь, открывай рот немного шире и не забывай прибавлять: «Ваше Величество»!

- Я просто хотела взглянуть на сад, Ваше Величество...

- Понятно, - сказала Королева и погладила Алису по голове, что не доставило той ни малейшего удовольствия. Оглядевшись, Королева прибавила:

- Разве это сад? Видала я такие сады, рядом с которыми этот - просто заброшенный пустырь!

Алиса не осмелилась ей перечить и продолжала:

- А еще я хотела подняться на вершину холма...

- Разве это холм? - перебила ее Королева. - Видала я такие холмы, рядом с которыми этот - просто равнина!

- Ну, нет! - сказала вдруг Алиса и сама удивилась, как это она решается возражать Королеве. - Холм никак не может быть равниной. Это уж совсем чепуха!

- Разве это чепуха? - сказала Королева и затрясла головой. - Слыхала я такую чепуху, рядом с которой эта разумна, как толковый словарь! {f}

Тут Алиса снова сделала реверанс, потому что по голосу Королевы ей показалось, что та все-таки немного обиделась. Они молча пошли дальше и, наконец, поднялись на вершину холма.

Несколько минут Алиса стояла, не говоря ни слова, - только глядела на раскинувшуюся у ее ног страну.

Это была удивительная страна. Поперек бежали прямые ручейки,  а аккуратные живые изгороди делили пространство между ручейками на равные квадраты.

- По-моему, Зазеркалье страшно похоже на шахматную доску, - сказала наконец Алиса. - Только фигур почему-то не видно... А, впрочем, вот и они! - радостно закричала она, и сердце громко забилось у нее в груди.

- Здесь играют в шахматы! Весь этот мир - шахматы {g} (если только, конечно, это можно назвать миром)! Это одна большая-пребольшая партия. Ой, как интересно! И как бы мне хотелось , чтобы меня приняли в эту игру! Я даже согласна быть Пешкой, только бы меня взяли... Хотя, конечно, больше всего мне бы хотелось быть Королевой!

Она робко покосилась на настоящую Королеву, но та только милостиво улыбнулась и сказала:

- Это легко можно устроить. Если хочешь, становись Белой Королевской Пешкой. Крошка Лили еще слишком мала для игры! {h} К тому же ты сейчас стоишь как раз на второй линии. Доберешься до восьмой, станешь Королевой...

Тут почему-то Алиса и Королева бросились бежать.

Позже, когда Алиса размышляла об этом дне, она никак не могла понять, как это случилось; она только помнила, что они бежали, крепко взявшись за руки, и Королева так неслась вперед, что Алиса едва за ней поспевала, но Королева все время только кричала:

- Быстрее! Быстрее!

Алиса чувствовала, что быстрее бежать она не может, но она задыхалась и не могла этого сказать.

Самое удивительное было то, что деревья не бежали, как следовало ожидать, им навстречу; как ни стремительно неслись Алиса и Королева, они не оставляли их позади.

Королева, видно, прочла ее мысли.

- Быстрее! Быстрее! - закричала она. - Не разговаривай!

Но Алиса и не думала разговаривать. Ей уже казалось, что она никогда в жизни не сможет больше произнести ни слова, так она задыхалась, а Королева все кричала:

- Быстрее! Быстрее!

И тянула ее за руку.

- Далеко еще? - с трудом вымолвила, наконец, Алиса.

- Не еще, а уже! - ответила Королева. - Мы пробежали мимо десять минут назад! Быстрее!

И снова они неслись со всех ног, так что только ветер свистел у Алисы в ушах. Того и гляди сорвет с головы все волосы, подумалось Алисе.

- А ну, давай! - кричала Королева. - Еще быстрее!

И они помчались так быстро, что, казалось, скользили по воздуху, вовсе не касаясь земли ногами, пока, наконец, когда Алиса совсем уже выбилась из сил, они внезапно не остановились, и Алиса увидела, что сидит на земле и никак не может отдышаться.

Королева прислонила ее к дереву и сказала ласково:

- А теперь можешь немного отдохнуть!

Алиса в изумлении огляделась.

- Что это? - спросила она. - Мы так и остались под этим деревом! Неужели мы не стронулись с места ни на шаг? {3}

- Ну, конечно, нет, - ответила Королева. - А ты чего хотела?

- У нас , - сказала Алиса, с трудом переводя дух, - когда долго бежишь со всех ног, непременно попадешь в другое место.

- Какая медлительная страна! - сказала Королева. - Ну, а здесь , знаешь ли, приходится бежать со всех ног , чтобы только остаться на том же месте! Если же хочешь попасть в другое место, тогда нужно бежать по меньшей мере вдвое быстрее! {i}

- Ах, нет, я никуда не хочу попасть! - сказала Алиса. - Мне и здесь хорошо. Очень хорошо! Только ужасно жарко и пить хочется!

- Этому горю помочь нетрудно , - сказала Королева и вынула из кармана небольшую коробку. - Хочешь сухарик?

Алиса подумала, что отказаться будет невежливо, хотя сухарь ей был совсем ни к чему. Она взяла сухарь и стала его жевать; сухарь был страшно сухой , и она чуть не подавилась.

- Пока ты утоляешь жажду, - сказала Королева, - я размечу площадку.

Она вынула из кармана ленту с делениями и принялась отмерять на земле расстояния и вбивать в землю колышки.

- Вот вобью еще два колышка, - сказала она, - и покажу тебе, куда ты пойдешь. Хочешь еще сухарик?

- Нет, нет, благодарю вас, - ответила Алиса. - Одного вполне достаточно.

- Надеюсь, ты больше не хочешь пить? - спросила Королева.

Алиса растерялась, но, к счастью, Королева продолжала, не дожидаясь ее ответа.

- На третьей линии я повторю тебе свои указания, чтобы ты их не забыла. На четвертой - я с тобой распрощаюсь. На пятой - я тебя покину.

Между тем она кончила свою работу. Алиса с интересом смотрела, как она вернулась к дереву, а потом медленно пошла вдоль ряда колышков. Около второго она остановилась, повернулась и сказала:

- Пешка, как ты знаешь, первым ходом прыгает через клетку. Так что на третью клетку ты проскочишь на всех парах - на паровозе, должно быть, - и тут же окажешься на четвертой. Там ты повстречаешь Труляля и Траляля... Пятая клетка залита водой, а в шестой расположился Шалтай-Болтай... Но ты молчишь?

- Разве... я должна... что-то сказать? - запинаясь, спросила Алиса.

- Тебе бы следовало поблагодарить меня за любезные пояснения, - отвечала Королева с укоризной. - Что же, предположим, что ты так и сделала... Значит, так: седьмая клетка вся заросла лесом, но ты не беспокойся: один из Рыцарей на Коне проведет тебя через лес. Ну, а на восьмой линии мы встретимся как равные - ты будешь Королевой, и мы устроим по этому случаю пир!

Алиса встала, сделала реверанс и снова опустилась на землю.  У следующего колышка Королева опять повернулась.

- Если не знаешь, что сказать, говори по-французски! - заметила она. - Когда идешь, носки ставь врозь! И помни, кто ты такая!

С этими словами она повернулась, на этот раз не дожидаясь, пока Алиса сделает реверанс, подбежала к четвертому колышку, оглянулась, сказала:

- Прощай!

И бросилась к последнему.

Как это произошло, Алиса не поняла, но стоило Королеве добежать до последнего колышка, как она тут же исчезла {j}. То ли она растаяла в воздухе, то ли скрылась в лесу («Она ведь так быстро бегает!» - думала Алиса), трудно сказать, только она исчезла. А Алиса принялась размышлять о том, что она теперь Пешка и что скоро ей ходить.

Примечания:

a Поначалу Кэрролл намеревался использовать здесь страстоцвет, однако, узнав, что он символизирует Страсти Христовы, а не людские, заменил страстоцвет на тигровую лилию. Весь этот эпизод пародирует говорящие цветы в поэме Теннисона «Мод» (ч. 22).

b Помимо трех старших сестер, которых так любил Кэрролл, в семействе Лидделл были еще две младшие, Роза и Вайолет (violet - фиалка). Они появляются этой главе как Роза и Фиалка.

с Сравни со следующей строфой из поэмы Теннисона «Мод»:

Уронили цветы мои слезы, и ниже

Лепестки наклонили в бреду.

Не она ли идет, не ее ли увижу.

Жизнь мою и голубку в саду?

Роза алая вскрикнула: «Ближе, ближе!»

Плачет белая, прочит беду.

И прислушался шпорник: «Я слышу, слышу!»

И шепнула лилия: «Жду!»

d В этих словах - явный намек на то, что «вперед» и «назад» в зеркале меняются местами. Идите к зеркалу - изображение двинется навстречу вам, т. е. в обратном направлении.

e В статье «Алиса на сцене», которая цитировалась выше, Кэрролл писал:

«Черную Королеву я представлял себе также как фурию, но совсем иного рода; ее страсть должна быть холодной и сдержанной; сама же она - чопорной и строгой, впрочем, не вовсе лишенной приветливости; педантичная  до чрезвычайности, это квинтэссенция всех гувернанток!»

Предполагают, что в образе Черной Королевы Кэрролл изобразил мисс Прикетт, гувернантку Лидделов, которую дети прозвали «Колючкой» - [Pricks сокращение от Prickelt) - по-английски «колючка»]. Одно время в Оксфорде ходили слухи о романтической привязанности Кэрролла к мисс  Прикетт, вызванные его частыми визитами в дом Лидделла, однако скоро стало ясно, что интересовали его дети, а не гувернантка. [...]

f Эддингтон в заключительной главе «Природы физического мира» приводит эти слова Черной Королевы в связи с тонким замечанием относительно того, что физики называют «проблемой нонсенса». Эддингтон утверждает, что хотя физику, возможно, бессмысленно утверждать, что существует какая-то иная реальность, помимо той, которая подвластна законам физики, все же это осмысленно, как толковый словарь, по сравнению с бессмыслицей предположения, что этой реальности вовсе не существует.

g Столько было написано незабываемых  строк,  в  которых  жизнь сравнивалась с огромной шахматной партией, что из них можно было бы составить солидную антологию. Порой игроки - это сами люди, стремящиеся распоряжаться своими собратьями, словно шахматными фигурами на доске [...] Порой шахматную партию играют Бог и Сатана. Уильям Джеймс {2} обыгрывает эту сцену в своем эссе «Дилемма детерминизма» (William James. The Dilemma of Determinism). Ему вторит Герберт Уэллс в прологе к своему прекрасному роману о воспитании «Неугасимый огонь» [...]

h Алиса встречает Лили, дочь Белой Королевы и одну из белых пешек, еще в предыдущей главе. Давая это имя белой пешке, Кэрролл, возможно, имел в виду Лили Макдоналд, старшую дочь Джорджа Макдоналда (см. примеч. «в» на с. 112), который называл ее «своей белой лилией». Кэрролл в своих письмах, написанных, когда Лили исполнилось пятнадцать лет, подшучивал над ее внушительным возрастом. Возможно, фраза о том, что крошка Лили еще слишком мала для игры в шахматы, также шутка в том же роде.

С. Колливгвуд в своей биографии Кэрролла отмечает (р. 427), что последний подарил одной из девочек, с которыми дружил, белого котенка по имени Лили («Лили, кисочка! Котенок мой ненаглядный!» - говорит своей дочери Белая Королева еще в первой главе). Правда, это, возможно, произошло уже после того, как возникло «Зазеркалье».

i Эта фраза, возможно, цитируется чаще, чем любая другая из сказок об Алисе. Особенно часто вспоминают ее в связи с быстро меняющейся политической ситуацией.

j Взглянул на расположение шахмат на  диаграмме,  приводимой  в предисловия автора, тотчас замечаешь, что Алиса (белая пешка) и Черная Королева стоят рядом на соседних клетках. Первый ход задачи: Королева уходит на b5. [...]

Глава III

ЗАЗЕРКАЛЬНЫЕ НАСЕКОМЫЕ

Прежде всего, конечно, нужно было оглядеться и познакомиться со страной, по которой ей предстояло путешествовать.

- Совсем как на уроке географии, - подумала Алиса, пожимаясь на цыпочки, чтобы заглянуть подальше. - Главные реки? Никаких. Главные горы? Всего одна - и я на ней стою. Как она называется? По-моему, никак. Главные города?.. Ой, кто это там? Вьются, словно пчелиный рой... Только, конечно, пчел на таком расстоянии не увидишь...

Она замолчала и стала смотреть на загадочных насекомых, которые кружили над цветами, погружая в них хоботки.

- Совсем как настоящие пчелы, - подумала Алиса.

Конечно, это были совсем не пчелы; по правде говоря, это были слоны, в чем Алиса очень скоро убедилась. У нее прямо дух захватило от этого открытия.

- А какие там огромные, должно быть, цветы! - размышляла Алиса. - Словно дом, только без крыши и на стебле! А сколько меду! Подойду-ка я поближе... Нет, лучше подожду...

Она начала было спускаться с холма, но вдруг оробела и остановилась.

- Прежде, чем туда идти, нужно запастись хорошей веткой, чтобы отмахиваться от слонов, - оправдывалась она перед собой. - А как будет смешно, когда меня спросят дома, как мне здесь понравилось, и я скажу: «Очень приятная была прогулка, только... - тут она тряхнула головой (такая уж у нее была привычка!), - только было жарко и пыльно , и слоны докучали !»

- Спущусь-ка я в другую сторону, - проговорила она, помолчав, - а к слонам пойду попозже. Мне ведь нужно поскорее попасть на третью линию!