Н. У. Шаяхметов, тарих ғылымдарының докторы

1. 
   Коркут Ата. Энциклопедический сборник на казахском и русском языках. Алматы, 1999.
   

Несмотря на это, первые достоверные письменные источники о венграх появились достаточно поздно, не ранее 9 века.

Исследователи считают, что первое достоверное упоминание венгров в письменных источниках относится к 9 веку. Первый источник, в котором упоминаются венгры, это Бертинские анналы (Annales Bertiniani). Здесь находим и самое древнее сообщение о Руси (Рос – 839 г.). В Бертинских анналах в 862 г. упоминаются унгры (ungri), некий «неизвестный, до того времени народ», который совершил набег против немецких земель. Исследователи обычно отождествляют народ ungri с венграми. Не только упоминание этнонима ungri поддерживает такую интерпретацию (внешнее название венгров в западноевропейских языках исходит из этнонима оногур > ungri, Hungarian, Ungarn, венгр. Этот этноним является польским заимствованием в русском языке из 16 века, а средневековое русское название мадьяр – угры, иногда даже югры, происходит из этнонима оногур), но и то обстоятельство, что эти унгры, по словам анналов, были «неизвестны, до того времени». Это важно подчеркнуть, поскольку в западноевропейских источниках и до второй половины 9 века фигурирует этноним «унгры». В западных монастырских книгах с 8 века неоднократно упоминаются имена, связанные с оногурами: hungarius (797-800), hungaer(us), hunger(us), hounger(us) (761), ungarus (731-736), ungerus (IX в.).¹⁰⁵ Но эти унгры, хунгары были, по всей видимости, потомки тех оногуров, которые еще в 7 веке переселились в Карпатский бассейн (об этой миграции оногуров упоминает один из важнейших источников 7-8 вв. («Хронограф», написанный Феофаном Исповедником).¹⁰⁶ На мой взгляд, одна из самых больших загадок мадьярской истории: почему называли мадьяр в Западной Европе унграми (оногурами) еще до обретения родины (895 г.)?

Относительно самое древнее упоминание о венграх находится в «Хронике Продолжателя Георгия» (середина 10 века). В этой хронике тремя разными именами, (Οΰγγροι, Ούννοι, Τοΰρκοι) упоминается некий кочевой народ, который, в союзе с балканскими болгарами боролся против византийцев и тех византийцев-македонов, которые были переселены болгарским ханом Крумом еще в 813 г., на дунайские края. Они стремились вернуться домой, а болгары с помощью угров/уннов/тюрков (мадьяр?) попытались не допустить возвращение этого населения.¹⁰⁷

Поскольку у нас мало письменных источников по древней истории мадьяр, исследователю приходится знакомиться с достижениями других дисциплин.

Что касается археологии, она, пожалуй, представляет собой самую перспективную область исследования. Если в будущем обнаружатся новые данные по истории древних мадьяр, они, скорее всего, будут археологическими. С 90-х годов в Венгрии начался научный спор – который был начат историком Дьюлой Кришто - о компетентности археологии в вопросах определения этнической принадлежности. В настоящее время в венгерской археологии преобладает мнение, что материальная культура (вещественные источники) сама по себе не является этническим признаком. Археологические памятники только в том случае могут служить надежными источниками в решении этнических вопросов, если их поддерживают другие данные. Поддерживая эту позицию, можно цитировать слова известного антрополога, К. Леви-Стросса, что «топор никогда не порождает другой топор».¹⁰⁸

В 18-19 вв., а также в начале 20 в. и в Венгрии большие надежды были связаны с возможностями этнографии. Однако постепенно преобладало мнение, что устная народная культура не способна консервировать глубокие древности (те «специфические» элементы мадьярской народной культуры, которые обычно считаются «древними» - одежда, кухня, керамика и пр. - оказывается, возникали не раньше 18-19 веков).¹⁰⁹ В целом, мадьярская народная культура, как исследователи узнали ее в 19-20 вв., не позволяет реконструировать мифологию, быт, мировоззрение мадьяр 9-10 веков (хотя иногда самые талантливые ученые полагали, что мадьярская народная культура смогла сохранить древности даже I тысячелетия до н. э.).¹¹⁰

Несмотря на такой скептический подход, нельзя абсолютизировать мнение, что устная народная культура вообще не способна консервировать древности. Например, культура обско-угорских народов (манси и хантов, которые по языку самые близкие к мадьярам) сохранили удивительные архаизмы.¹¹¹ В последние десятилетия проводились интересные исследования – по следам индоевропейских разысканий Г. Думезила – с целью реконструировать уральскую мифологию. Эти исследования дали весьма интересные результаты.¹¹² Так что этнография и фольклор, в отдельных случаях могут быть привлечены к источниковой базе исследования древней истории (получается, что нет «единых, всемирных закономерностей», по которым можно было бы описывать, независимо от места и времени, любую этнографическую культуру…).

Несомненно, что самую ценную источниковую базу – поскольку иных источников нет – в изучении древнемадьярской истории представляет язык (лингвистика). Однако важность языкознания объясняется не только «дефицитом» других источников. Согласно Г. Г. Гадамеру и М. Фуко, язык это не только тот культурный феномен, который отражает объективную реальность, язык не просто описывает мир, не только средство мышления, а сам является проявлением мышления.¹¹³ Формирование самостоятельного языка является колыбелью отдельного этноса. Понятие «этнос» можно и нужно рассматривать в культурном измерении (поскольку он не биологическое понятие), и самое очевидное проявление этноса - это самостоятельный язык. Язык – это тот «канал», через который «объективизируются» явления духовной культуры. Я не согласен с теми, которые отрицают роль языка в древнемадьярском этническом сознании, и хотят увидеть признаки современного национализма (который возник в конце 18 и начале 19 века) среди венгров 9 века (Е. Сюч).¹¹⁴ Ведь все важные элементы этничности (общая историческая традиция, общий культурный код) являются по сути «последствием» общего языка, (как теорема Пифагора «последствие» аксиом Эвклида…)

После этих кратких замечаний продолжаем нашу работу. Чтобы понять, почему до сих пор кипят страсти в Венгрии вокруг теорий происхождения мадьяр, и почему этот вопрос является одним из самых политизированных, идеологизированных в венгерской науке и обществе, необходимо вкратце познакомиться с историографией проблематики.

Согласно Яну Ассману, история, это искусство памяти (ars memoria). История, в том виде, в котором это сохранилась – конструкция, причем, в большинстве случаев конструкция элиты.¹¹⁵ Это утверждение относится и к историографии древней истории венгров.

Известный венгерский историк, тюрколог, Иштван Вашари справедливо отметил, что в средние века, когда началось средневековое летописание, сами венгры, практически ничего не помнили о своей древней истории, кроме того факта, что они пришли откуда-то востока.

Из средневекового венгерского летописания до нас дошли три основных текстовых традиций: «Геста Венгерского Анонима» (Мастера П.), «Хроника Шимона Кезаи», и т. н. «Композиция хроник» 14 века.

Самая ранняя из них Геста (Gesta Hungarorum) Венгерского Анонима (Мастера П.), которая была написана в конце 12 – начале 13 века. Геста Мастера П. представляет собой романтический рассказ о «завоевании родины». По рассказу Анонима, обретение родины, это цепь триумфальных военных акций, в которых участвовали предки венгерской элиты эпохи «Анонима». Нет сомнений, что в целом, рассказ Мастера П. – это просто выдумка. Он не знает практически никого из современников эпохи завоевания родины, а вместо них создал персонажей, которых нигде, ни в каких источниках нет. Тем не менее, хотя «Аноним» – как «настоящий интеллигент», «книжник» - с презрением писал о народных преданиях (которые, в то время еще существовали), но все-таки использовал эти предания. К счастью. Ведь выдуманная «Венгерским Анонимом» история о древней истории мадьяр в лучшем случае только повторяет античных авторов (он использовал античную традицию Exordia Scythica при описании Скифии)¹¹⁶ но эти повторения практически никакой ценности не представляет. Исключением являются только те части «Гесты», которые происходят из устной традиции средневековых мадьяр. Некоторые сообщения «Анонима» кажутся правдоподобными.

Венгерский историк и ирановед, Янош Харматта обратил внимание на то, что «Аноним» описывает две родины венгров. Одну, согласно античной литературной традиции о Скифии, локализирует около Меотида (Азовского моря), но в 7 главе «Гесты», автор уже явно на Среднюю Волгу локализирует древнюю родину мадьяр (он пишет, что когда венгры покинули «Скифию», они пришли к реке Этил (Волга), затем к Суздалю). Это совершенно верная – и противоположная письменной традиции – интерпретация о волжской родине мадьяр.

Мастер П. знал и о том, что на востоке остались венгерские группы. Он называет их дентумогерами (Dentumoger, где могер соответствует этнониму мадьяр, а отождествление слова «денту» остается спорным).

Кажется, «Аноним» дает более-менее точную дату, когда пишет о том, что отец вождя Алмоша, Удек в 819 г. женился на дочери «скифского» князя, Эунедебелия, Эмешу. По этому известию, Алмош родился около 820 г. Источник этой даты неизвестен, но не только эта информация кажется правдоподобной, но и то обстоятельство, что в начале 9 века венгры еще не покинули «Скифию» (то есть Волжско-Уральский регион), и не начали свой степной путь к Карпатам (на мой взгляд, более убедительны те аргументы, по которым ок. 830 г датируют появления мадьяр в степной зоне).

Таким образом, рассказ «Анонима», несмотря на фантасмагории, сохранил куски правды о древней истории мадьяр. Более того, «конструкция» древней истории мадьяр в дальнейшем достигла такого уровня в венгерской историографии, что «Геста Анонима», пожалуй, останется самым ценным венгерским письменным источником о древней истории мадьяр – что конечно, немножко даже комично.¹¹⁷

Придворный священник венгерского короля Ласло IV, Шимон Кезаи, является автором «Венгерской Хроники» (она называется тоже Gesta Hungarorum), которая была написана 1282-1285 гг. Кезаи был проповедником родства мадьяр с гуннами, чего нет в «Гесте Анонима» (у Мастера П. есть тезис о том, что род Арпадов связан с Аттилой). Он считал, что древняя родина гуннов и мадьяр была где-то в Персии, где до сих пор живут венгры. Поскольку Кезаи достаточно неточно определил границы Персии, считая, что Меотийское озеро принадлежит к Персии, можно считать, что в данном случае речь идет о кавказских венграх, о которых и Константин Багрянородный упоминал в сочинении «Об управлении империей»¹¹⁸.

Кезаи пишет о неком «чудесном олене», который вел братьев Хунор и Могор (предки гуннов и мадьяр) из Меотиды «в пустыню». Там они встретились с дочерями некоего князя Белара, которых взяли в жены. Потом женились и на дочерях аланского князя Дула. Благодаря потомкам, гунны и мадьяры, таким образом, стали могущественными народами.¹¹⁹ Споры до сих пор не утихают вокруг этого сообщения: «легенда о чудесном олене», является ли исконной венгерской традицией, или она заимствована из западной письменности?¹²⁰ Сюжет о чудесном олене путеводителе действительно встречается в средневековой литературе, независимо друг от друга, относительно гуннов (Иордан) и утригуров-кутригуров (Прокопий).¹²¹ Известно, что Кезаи знал работу Иордана. Таким образом, сюжет о «чудесном олене путеводителе» скорее всего, является литературным заимствованием в венгерских хрониках (несмотря на то, что, в конечном итоге, этот сюжет был распространен среди восточноевропейских кочевников - гуннов, утригуров, кутригуров). Но персонажи венгерской легенды о «чудесном олене», по всей видимости, отражают исконную венгерскую традицию об этногенезе мадьяр: Хунор, Могор, Белар, аланский князь Дуло – эти имена, являются персонифицированными этнонимами. Могор отождествляется с мадьярами, Хунор, скорее всего, с оногурами (не гуннами), Белар с булгарами (причем, слово «Белар» довольно аутентичное тюркское (само)название булгар¹²²), аланов конкретно называет Кезаи. В действительности все эти «персонажи» обозначают те этнические компоненты, которые могли участвовать в этногенезе мадьяр: оногур (от которых происходит внешнее название венгров), булгар, алан. Лингвистические данные подтверждают этот тезис, ведь мадьярский язык – не считая славянской лексики, которые попали в мадьярский язык, главным образом, уже после обретения родины – именно из этих языков заимствовал больше всего слов до конца 9 века.

Весьма интересным является имя Дула. Похожее имя известно из другого источника. В русском Эллинском летописце (15 в.) сохранился перечень (тюркско-)булгарских князей. По этому листу первый булгарский князь был некий Авитохол (гуннский Аттила?) «из рода Дуло». Возможно, что Дуло/Дула действительно был историческим персонажем? Правда, Кезаи пишет, что Дула это аланский вождь, но, это можно объяснить теми тесными связями, которые действительно существовали между гуннами и аланами.¹²³

Кезаи подробно описывал историю гуннов, но его гуннская история связана практически исключительно с Карпатским бассейном. Основной целью Кезаи было «доказать», продемонстрировать право венгров на Карпатский бассейн (ведь если предками венгров были гунны, тогда обретение родины в 9 веке, уже «второе обретение»).

Но кто такие гунны у Кезаи? Вопрос имеет смысл, если обратим внимание на то, что, по мнению венгерского хрониста, обретение родины гуннов произошло в 700 г.! Эта дата никак не может относиться к «настоящим» гуннам, но известно, что в конце 7 века переселились оногуры в Карпатский бассейн!

В связи с вышесказанным, следует обратить особое внимание на мнение венгерского этнографа начала 20 века, Дьюлы Шебештеньа о том, что «гуннская история» в венгерских хрониках - это на самом деле традиция тех «авар», которые еще до прихода мадьяр жили в Карпатской котловине. Они успели передать мадьярам свои рассказы, которые потом появились в венгерских летописях, как «гуннские».¹²⁴ Конечно, речь в данном случае идет не об аварах, а о том населении, которое жило в Карпатском бассейне до мадьяр, и тоже пришло с востока – то есть об оногурах.

«Хроника Кезаи» – которая кроме всего прочего содержит очень сильное «социальное» составляющее, поскольку автор идеологизирует социальное неравенство в венгерском обществе. Кезаи считает, что «дворяне» это потомки тех 108 «скифских родов», которые приобрели родину, а «крестьяне» потомки рабов, пленников и правонарушителей. Такая идеология имела большое влияние на венгерскую историографию. Ее тезисы - родство мадьяр с гуннами, «двойное обретение родины», презрение крестьян, простого народа - прослеживаются практически до настоящего времени, до сих пор встречаются в некоторых околонаучных и научных работах.

Композиция хроник 14 века (семья Будинской и «Иллюстрированной Хроник») в целом, похоже интерпретируют древнюю историю венгров, как Кезаи. Есть только мелкие отличия. Важно, что «Иллюстрированная Хроника» датирует обретение родины на 677 год. Эта дата удивительно совпадает с возможной датой прихода оногуров в Карпатский бассейн.

У нас есть основание утверждать, что оногурская историческая традиция каким-то образом попала в венгерскую историческую традицию, и она стала «венгерской» («угорской», или «хунгарской»).

На мой взгляд, есть несколько причин, по которым средневековые венгерские хронисты считали нужным и возможным отождествление венгров с оногурами. Во-первых, самоназвание населения, живущего до мадьяр в Карпатском бассейне, совпало с внешним названием мадьяр (оногур, унгр, угр). Во-вторых, это население оногурского происхождения действительно долго сохранила память о том, что они жили в Карпатском бассейне до мадьяр, и их первым князем был Аттила. Среди мадьярских этнографических групп такая традиция есть у секеев, которые сейчас живут в Трансильвании, но до 12 века жили на западных границах Венгрии - и обнаружена также у гэчейцев.¹²⁵ Именно эта группа оногурского происхождения стала ядром секеев, которая жила до мадьяр в Карпатском бассейне (другое дело, что 11-12 вв. мадьярские массы стали «приписываться» секеями по той причине, что секеи, как воинское население, имели привилегии, и смогли сохранить элементы прежней свободы).

Большое значение имели в исследовании древневенгерской истории экспедиции венгерских доминиканцев (с 1235 г.). Как минимум двое из них, Отто и Юлиан, действительно нашли восточных венгров (Отто, по всей видимости на Кавказе, Юлиан около Биляра, на территории Волжской Булгарии). После экспедиций доминиканцев – которые получили большой резонанс и в Западной Европе и стали «сенсацией» того времени – в венгерской историографии стало принятым, что Башкирия является одной из древних родин венгров (это представление нашло отражение в венгерских хрониках, где пишется, что Башкирия является частью «Скифии»). Восточные экспедиции доминиканцев действительно изменили представления европейцев о венгерской истории: если раньше считалось, что «Великая Венгрия» (то есть древняя Венгрия) – согласно античной литературной традиции – находится около Меотиды, то после экспедиций «Великую Венгрию» локализировали (по сути правильно!) на Среднюю Волгу.¹²⁶

Особые значения имеют русские источники для исследования древней истории мадьяр. Одна из важнейших проблем, связана с русскими источниками, вопрос об Югрии-Угрии. В данном случае важно отметить, что русские источники фактически одинаково называли Венгрию (Угрию), венгров (угров), и манси (Югрия, югры), живущих на Урале. Иногда термины угры, югры, Угрия Югрия чередуются.¹²⁷ Проблематика, откуда появилось название угры, имеет огромную литературу,¹²⁸ но в данном случае мы ограничимся наблюдением, что средневековые русские люди тем же этнонимом называли и мадьяр и манси (практически точно также, как это делает современная наука!). На мой взгляд, это свидетельствует о том, что в средневековой Руси знали о родстве этих двух народов, и об «угорском» происхождении мадьяр.

Это очень важное наблюдение подтверждается и позднейшими литературными произведениями. Польский историк, Матвей Меховский (1457 – 1523), который использовал и русские источники, писал о том, что венгры происходят из Югры, и язык венгров и югров общий.¹²⁹

«Записки о Московии» австрийского дипломата, Сигизмунда Герберштейна, (книга первый раз издана 1549 г. на латинском языке, потом неоднократно на разных языках) произвела большое впечатление на читателей Западной Европы. Герберштейн прекрасно знал не только Московию, но и Венгрию (где много раз побывал). Он фактически подтверждал Меховского: писал, что венгры происходят с уральской Югрии, и венгерский язык похож на «югорский».¹³⁰

В частности, под влиянием этих авторов, с возникновением и развитием науки уже в 18 веке стало общепризнанным в Западной Европе и России, что венгры происходят с Урала и их родственники те люди, которых в настоящее время называем «финно-уграми» (так считал Георг Стирнхелм, Олоф Рудбек, Лейбниц, Й. Г. Экхарт, Страленберг, В. Н. Татищев, Й. Г. Гердер, М. Д. Чулков, Паллас и др.).¹³¹

А венгерская историография пошла другим путём, под влиянием средневековых венгерских предшественников, подчеркивающих родство мадьяр с гуннами. С 16-17 вв. стали популярными представления, особенно у венгерских протестантских мыслителей, о том, что венгры являются родственниками восточных народов, в том числе евреев. Представители «венгерского ориентализма» 16-18 вв. сравнивали мадьярский язык с тюркским, персидским, арабским, армянским, еврейским, сирийским и пр. восточными языками (Янош Бараняи Дечи, Иштван Гелеи Катона, Пал Переслени, Ференц Отрокочи, Дьёрдь Калмар и др.).

Например, Дьёрдь Комароми считал (Hungaria Illustrata – 1655), что мадьярский язык принадлежит к восточным языкам, и его родственником является еврейский язык. Пал Переслени утверждал (Grammatica Linguae Ungaricae – 1682), что мадьярский язык возник в вавилонское время, и происходит из еврейского. По мнению Дьёрдья Калмара (Prodomus idiomatis... – 1770) венгерский - это восточный язык, его родственниками являются еврейский, армянский, персидский, турецкий.¹³²

Только во второй половине 19 века – почти что последним - стал признанным и в Венгрии научный факт о принадлежности мадьярского языка к семье финно-угорских народов. Но еще понадобилась науке т.н. «угро-тюркская война» для того, чтобы окончательно доказать финно-угорское родство мадьяр. В 1882 г. вышла в свет книга А. Вамбери - венгерского тюрколога: «Происхождение мадьяр», в которой он утверждал тюркское происхождение скифов, саков, мадьяр. Он считал, что прародина мадьяр находилась в Каспийском регионе.¹³³ Но после «угро-тюркской войны» еще бытовали всякие фантастические представления о родстве мадьяр, даже в научных кругах (см. идею о вавилонско-персидском происхождении мадьяр).¹³⁴ В венгерской науке и околонаучных произведениях практически до сих пор встречаются представления, которые, скорее, имеют идеологические, а не научные корни (европейская прародина мадьяр, связанная с абашевской археологической культурой; связи мадьяр с древними цивилизациями Востока; южная Арало-Каспийская прародина мадьяр).¹³⁵ Но романтичный «венгерский ориентализм», отрицающий финно-угорское происхождение венгров (ныне исходя из скрытой расистской позиции, считая, что лесные финно-угры «недостаточно» славные родственники - зато империобразующие степные тюркские народы! – и финно-угорская «теория» это «унижение» для мадьяр, продукт антимадьярского «заговора») и в настоящее время живет и процветает, и в последнее годы с помощью СМИ приобретал раньше невиданную популярность.

Единое этническое (тюркское) происхождение и непосредственное территориальное соприкосновение повлияли на культуру и литературу обоих народов. Одних и тех же героев можно встретить в фольклоре, особенно в сказках, исторических песнях, героических эпосах как казахского, так и башкирского народов. Например, казахское лиро-эпическое сказание «Қозы Көрпеш – Баян сұлу», в башкирском варианте звучит как «Кузы курпэс и Маян хылу», а героический эпос «Алпамыс», как «Алпамыш» и т.д.

Основное содержание этнической истории Казахстана послемонгольского времени заключается в завершении формирования народности.На рубеже XV–XVI вв. жузы пришли уже сложившимися как в их родоплеменном составе, так и занимаемой территории, но их формирование и перераспределение, поляризация племен происходили в предшествующие столетия вместе с длительным процессом сложения народности, через этнополитические общности кыпчаков, узбеков, ногайцев, могулов и одновременно с вхождением отдельных родов и племен в другие формировавшиеся тюркские народности.

Сложение народности – процесс длительный, время окончательного его сложения трудно привязать к какому-то строго датированному отрезку времени. Однако совокупность исторических, археолого-этнографических, антропологических и лингвистических источников позволяет утверждать, что процесс образования казахской народности в XV–XVI вв. в основном завершился.

Длительное вхождение населения в систему отдельных государств в XIV–XV вв., как и прежде в монгольские улусы, усилило воздействие отмеченных выше факторов, в силу которых на территории Казахстана возникло несколько узлов этнической консолидации в виде трех жузов. Племена каждого из трех жузов были связаны общими маршрутами кочевания, имели общую этническую территорию, совпадавшую с основной частью территорий упомянутых государств. Старший жуз занимал территорию Жетысу до Сырдарьи; в его состав входили уйсуни, канглы, дулаты(дуглаты),албаны, суаны, сргели, ысты, ошакты, шапрашты,жалаиры и др. Средний жуз занимал районы Центрального и Северо-Восточного Казахстана; в его составе – кыпчаки, аргыны, найманы, конграты, кереиты, карлукские роды и др. Младший жуз занимал Западный Казахстан, земли от низовьев Сырдарьи, Аральского моря, северную часть Прикаспийской низменности. В его составе три племенных объединения: алимулы, байулы, жетыру.

Процесс объединения башкирского народа также начался давно, задолго до монгольского завоевания, но по ряду причин затянулся, в частности, вследствие того, что башкирские племена были разделены между различными государственными образованиями.

Ликвидация Казанского ханства и присоединение Башкирии к Русскому государству, устранив ее раздробленность между этими ханствами, закрепили этническую консолидацию башкирских племен в народность. Консолидировавшись в единую этническую общность минцы, юрматынцы, бурзяне, табынцы, усергане, тангаурцы и другие «коренные» башкирские племена, какбюлярцы, баймерцы, киргизы, гиреи и т.д. Состоящие из родов (тюба, аймак) племена претерпевали дальнейший процесс дробления. Роды зачастую становились самостоятельными племенами-ячейками. Такие новые ячейки создавались также за счет припущенников-соплеменников: которые растворялись в башкирской этнической среде (тюбы: сартовская, калмыцкая, ногайская и т.д.). Одновременно происходили территориальные перемещения населения, вызывавшие изменения в составе племен.

П.И. Рычков в XVIII в. произвел относительно полную «опись» племен, вошедших в состав башкирской народности. Всего племенных единиц разной степени, составивших этническую общность башкир он насчитал 34. Они состояли из 133 тюб или аймаков. Р.Г. Кузеев составил таблицу родоплеменного состава башкир в XVIII в., охватив таким образом 29 племен и 103 рода(Кузеев, 1978, с.48-57).

В XVIII в. башкиры делились на четыре части: юго-восточная, которая включала в себя племена юрматы, бурзян, усерган, тангаур, тамьян, кыпчак; северо-восточная, с тремя родоплеменными объединениями – айлинская, катайская, табынская; юго-западная, с подгруппами демской и минской и наконец северо-западная, с племенами буляр,юрми,байлар, ирэкте.

Русская историческая наука XIX века изучая быт, хозяйство «не коренных народов» России, обращая внимание на их этнический состав, выделяет единые компоненты. Представитель этой эпохи Н.А. Аристов, в своей монографии «Заметки об этническом составе тюркских племен и народностей и сведения об их численности», ознакомившись с трудом П.И. Рычкова «Топография Оренбургской губернии» высказал мысль, что в период образования башкирского народа часть казахских родов влилась в их состав, и что в дальнейшем по названиям казахских родов были названы башкирские волости и тюбы (роды) в I половине XVIII века. Он обращает внимание на следующие тюбы: табынская, и связывает их с табынами Младшего жуза, кипчакская – племя кыпчак Среднего жуза, тамьянская – тама Младшего жуза, катайская – китя, кете Младшего жуза, гирейская – кереи Среднего жуза и кереиты Младшего жуза, тазларская – род таз или тазлар Младшего жуза(Аристов, 1896, с.131).

В середине XIX века П.Небольсин, В.М.Черемшанский, говоря об административных делениях в Башкирии, пишут: «Все башкирское сословие в административном отношении разделено на XIII кантонов, каждый заключает в себе несколько юрт или волостей, каждая юрта состоит из нескольких деревень. В VII и X кантонах в числе башкирцев находится часть киргизцев Средней части Малой Орды, которые вышли из степи и зачислились в Башкирское войско» (Черемшанский, 1859, с.133). «VII кантон весь кочевой: 4 юрты его населены лесными горцами, остальные 26 степняками; в X кантоне только 2 юрты оседлые, а остальные 39 юрт, из которых одна лесная, а прочие степные – кочуют» (Небольсин,1850, с. 3). Таким образом, мы видим, что казахи Младшего жуза рода жетыру расселились на территории Башкирии и жили компактно в VII и X кантонах.

Теперь постараемся выяснить, какие казахские роды вошли в состав башкирского народа, и наоборот, какие башкирские роды присутствуют в составе казахских племен. В решении этой проблемы немаловажное место занимают шежире (шежіре) – генеалогические рассказы, записи, сопровождающиеся сведениями исторического характера.

Говоря о родоплеменном составе казахов, обратим внимание на то, что среди казахского народа есть группа родов под названием «естек». Например, по шежире, которое приводит Шонбай Жубанулы(Маданов, 1993,с.12) у далекого предка всех народов Ансары, был единственный сын Мэлан. У которого в 6-м поколении от бәйбіше рождаются два сына Атар и Татар. У Атара в дальнейшем рождаются два сына близнеца Естек и Башкурт; у Татара – единственный сын Ногай. Таким образом, в шежире естек и башкурт фигурируют как братья. В своих работах Р.Г. Кузеев отмечает, что в обьединение «естек» входят племена, большинство которых свое расселение до прихода в Башкирию так или иначе связывают с Приаральем, долиной Сырдарьи, и вообще со Средней Азией (Кузеев, 1968, с.243). По башкирским шежире группа племен и родов «естек» включала племена усерган, тамьян, тырнаклы, тюбеляс, дуван, кубаляк, сарт, бикатун, также примыкали к этим племенам айле, юрми, иракте, байлар, а сам «Иштяк-башкирский хан». Казахи рода «естек» сегодня проживают более компактно в Западном Казахстане. В Шалкарском районе Актюбинской области проживают казахи рода «кос естек». По рассказам стариков, в далекие времена два брата-башкира поселились в этих местах, а затем их потомков казахи этой местности назвали «кос естек». Башкиры говорят, что словом естек «называли нас казахи». Р.Г. Кузеев отмечает, что в XVII–XVIII веках казахи и ногаи называют естяками всех башкир, хотя первоначально в группу естек в XIII–XIV веках входили усергане, тырнаклы, а с XVII–XVIII веков этот термин распространяется сперва на восточных, а затем и на всех башкир (Кузеев,1968, с.244). Н.А. Аристов, ссылаясь на рукописный вариант работы Казанцева «Росписанiе» упоминает, что у рода каракисяк Младшего жуза пять отделений: казантабан, истяк, баюсь, исянгильды и джакау(Аристов, 1896, с.108). Представитель рода естек, проживавщий на территории Уилского района Актюбинской области Нугманов Акбисен возводил свой род от Алимулы, но в то же время оговаривал «мы – башкиры». По преданиям естеки пришли из Башкирии. В далекие времена пять башкирских джигитов прибыли в улус аксакала Алима. В один из дней на его аул напали враги, и тогда пять башкирских джигитов выступили вместе с казахами. Во время сражения они проявили смелость и отвагу, и за это благодарный Алим прозвал их своими сыновьями, дав им имена: Балта-естек (связано с оружием «балта» – топор, примененным в ходе битвы), Сары-естек (по внешним признакам), Жаман-естек (за неряшливый вид). От них произошли казахские роды: Балтас-естек, Сары-естек, Жаман-естек. А у двух других башкир якобы не было потомства и из-за этого их имена исчезли.

Акселеу Сейдимбек в своей работе «Қазақтың ауызша тарихы» приводит сведения о бес естек (2008, с.304-305). По его сведениям, события происходят в XVIII веке, в период обострения казахско-калмыцких отношений. Во время «пыльного похода» состоялся поединок между калмыцким воином и казахским батыром Кармыс (сын Балта батыра), получившего благословение Ажибай бия и Арал батыра. Казахи одержали победу. Ажибай би и Арал батыр вечером того же дня решили обойти место расположения казахского войска. Во время обхода они обратили внимание на пять шатров стоявших вдали от остальных. Приближившись к ним, расспросив их, Ажибай би узнает, что это пять джигитов, которые сегодня сражались вместе с Кармыс батыром. Один из них был башкир, другой ногай, третий туркмен, а остальные двое – казахи. На том месте Ажибай би произнес: «Вас, переживших вместе с нами все невзгоды происходившие в стране, было бы неуместно недооценить.С сегоднешнего дня, Вы вместе со своим потомством объединяетесь в род Бес естек и будете кочевать там, где вам будет привольно!». Сбылись слова знаменитого бия, и объединившись в отдельный род, бес естек по шежире представляют свое происхождение таким образом: алимулы – ак кете – бес естек – аккоян, туркмен, жаман, балта, сары. Основоположником подразделения аккоян является естек, туркмена – туркмен. Их потомки расположились между Актобе и Орском, и сегодня здесь есть местность «Косестек» (Сейдимбек, 2008, с.305). Основоположником подразделения жаман является ногай, а основоположниками балта и сары были представители рода каракесек из Среднего жуза (Сейдимбек, 2008, с. 305). Их потомки расселились вдоль реки Уил, в местности «Төсағаш». Когда мы говорим о роде каракесек, мы подразумеваем род в составе племени аргын Среднего жуза.

Переселение башкир на территорию Казахстана можно объяснить колониальной политикой царизма по отношению к этому народу. В 1735–1740, 1755 годах в Башкирии произошли крупные восстания. Потерпев неудачу, башкиры были вынуждены бежать в казахскую степь. Только в эти годы более 50 тыс. башкир переселились на территорию Младшего и Среднего жузов. Башкиры в Младшем жузе в тот период расселились в пределах кочевок Жетыру и Алимулы.

Рассматривая родоплеменной состав башкир, можно отметить, что этноним «казах» среди этнических названий родовых подразделений башкир широко распространен. Например, в таких башкирских племенах как бурзян зафиксировано 11 раз, в племени усерган 4, в племенах тангаур и тамьян по 3 раза, у башкирских кыпчаков 4, у башкир группы ай 7, у башкирских табын 4 и у катай 4 раза. Это свидетельствует о частых контактах между башкирами и казахами, продолжавшееся до середины XIX века, когда царское правительство, боясь консолидации нерусского населения проводила национальную политику «разделяй и властвуй». Распространение термина «казах» в среде башкир объясняется, во-первых, переселением некоторых казахских родов в Башкирию вследствие угрозы внешних врагов, междоусобиц и иных бедствий, ведь Башкирия в долгое время считалось периферией кочевого мира Евразии, во-вторых, брачными связями соседей, ведь недаром 4 сентября 1746 года царизм издал указ, который гласил: «киргиз-кайсакам из Башкирии в замужество невест не отпускать, а башкирам на киргиз-кайсачках жениться не дозволять» (ГАОО, Л.1).

Казахи Младшего жуза, являвшиеся южными соседями башкир, повлияли на их этнический состав. Байулы – самые многочисленные в Младшем жузе, численность их к 1917 году перевалила за полмиллион. Они кочевали между реками Жаик и Эмба, летние кочевки некоторых родов доходили до южных границ Башкирии(Муканов, 1991, с.42-48). Поэтому не удивительно, что в составе юго-восточного племени бурзян есть отдельный род баиулы-бурзян и 2 подразделения рода зафиксированных в форме «Баиюлы». В составе другого юго-восточного племени кыпчак есть 3 подрода с названием байулы, также в составе северо-восточных башкир группы племен табын, зафиксирован подрод баиюлы. Анализируя тамгу рода баиулы-бурзян, можно сделать вывод, что баиулы-бурзяне состояли из тазларов и маскаров (>). И действительно, этнонимы тазлар и маскар присутствуют в составе башкирских племен. Рода тазлар и маскар по расселению самые северные рода среди казахских Баиулы. В XVIII в. тазлар и маскар жили севернее поселения Уил в Темирском уезде, где были летние кочевки(Муканов, 1991,с.16). Этноним тазлар присутствует в качестве родового подразделения в племенах бурзян, юрмат, кыпчак, табын 2 раза и усерган, тамьян, тангаур, катай, мин по одному, а в группе племен ай 7 раз. Таз, у северо-западных башкир, выделяется в отдельное племя. Распространенность этнонима таз в Башкирии, объясняется с изгнанием этого рода с их родовых вотчин для строительства горных заводов, потеряв свои земли тазлары рассеялись по всей Башкирии. Этноним маскар, присутствует у группы племен катай в качестве одного подрода, также в составе племени юрматов 2 подразделения названы маскарами. Из-за отдаленности кочевок от границ Башкирии, большинство родов казахских Байулы, а также рода другого крупного объединения казахов Младшего жуза Алимулы не присутствуют у башкир. Но зато, почти все рода объединения Жетыру встречаются у башкир. Рода казахского объединения Жетыру юго-восточные и южные соседи башкир, их летние кочевья находились против Уральской линии, а зимой они доходили вверх по реке Урал до Оренбурга, Красногорской крепости, по реке Илек в ее верховья(Муканов, 1991, с. 42-45). Н.А. Аристов пишет, что «из семиродцев джагалбай кочует в окрестностях станиц Верхнеорской и Верхнеуральской, кердери и тама около Оренбурга и Уральска, табын частично там же, частично на Тоболе и Эмбе» (Аристов, 1896, с.105). Что конечно объясняет наличие большинства родов Жетыру у башкир. В форме Жетыру, это объединение казахов, мы находим у башкирских кыпчаков, в качестве рода. Башкирские табыны составляют четверть всего башкирского народа. Сходность тамги-круга – O «тостаган» и урана «Серке» говорит об их едином этническом корне (Тынышпаев, 1925, с.30).

Второе этническое название башкирских табынов – уйсун или дулат – связано с дулатами Старшего жуза. Интересно то, что и шежире башкирских и казахских табынов берут начало рода от Майкы бия(Кузеев, 1960, с.79), известного родоначальника дулатов, современника Чингиз-хана. Из устного предания известно, что при первом появлении Чингиз-хана во главе монголо-татарской орды, семь человек башкирских предводителей (биев), находились в экспедиции. Из этих биев более выдающейся известностью славились Мюйтень-бий, предводитель и родоначальник усерганских башкир и Майки-бий. По преданию, Майки-бию ханшою (матерью Чингиз-хана) был вручен собственный её драгоценный перстень для доставления сыну Чингиз-хану. Члены посольства благополучно найдя в лесу Чингиз-хана, в знак благодарности Богу, единогласно решили тогда коней своих на которых приехали, принести в жертву Небу, а затем просили Чингиз-хана от имени его матери и всего народа, и принять под свою власть народ, разоренный братьями. И когда хан согласился вернуться в Орду, они соорудили арбу и, впрягшись в неё вместо коней, повезли Чингиз-хана в Орду. Майки-бий был хромой и не мог пешком следовать за ханской свитой, почему и осмелился доложить хану, что за животными, ведущими его величество и его ханский экипаж, необходимо приставить особый надзор и что, если угодно будет воле повелителя, то обязанность эту он примет на себя. Хан изъявил согласие и Майки-бий, довольный, что хитрость ему удалась поместился в передней части арбы, стал командовать палкой по спинам своих товарищей. Но вот привезли хана в Орду и все бии, следом за своим владыкой, бросились в ханский дворец, а хромой Майки-бий должен был поневоле остаться позади всех. Но он и здесь не растерялся, спросив у хана: «кто должен войти первым за ханом, те, которые исполняли обязанность животных, или тот, кто за ними смотрел». Хан решил, что первенство принадлежит тому, кто сидел с ним в экипаже. Вследствие этого, хитрец и получил прозвище Уйшин-Майки бий (История, 1899, с.4.).

Тамга бурзян ┬ схожа с тамгами казахских родов Младшего жуза тлеу, производные от нее с шекты, торткара, карасакал, тама, тамга ∟ встречается у сыйкым Старшего жуза.

Тамга племени усерган совпадает с тамгами казахских родов, таких как: уак (Средний жуз), кереит, жогы (Младший жуз), баганалы (Средний жуз).

Тамга тюбы кара-кыпчак кос алип(║) совпадает с тамгами казахских племен Среднего жуза рода кыпчак, Младшего жуза рода каратемыр, тама.

Восточные соседи башкир-казахи Среднего жуза,также имели много общих родов и повлияли на этнический состав башкирского народа. Крупное племя кыпчак имеется и у казахов, и у башкир. Их близкое родство подтверждает единая тамга кос-алип ║, как у башкирских, так и у казахских кыпчаков. Наличие общих родов, также подтверждает родство этих племен. Казахские кыпчаки делятся на 4 основные родовые группы: кара-кыпчак, сары-кыпчак, кытай-кыпчак, кулан-кыпчак(Востров, Муканов, 1968,с.75). У башкир мы встречаем кара-кыпчак и сары-кыпчак. Кара-кыпчак у башкир составляют целую ветвь-группу кыпчаков. Кыпчаки составляют 25–30% всего башкирского народа. Возникновение этого рода среди башкир объясняется тем, что в период миграции в IХ–XI веках, кыпчаки заняли территорию Поволжья, Южного Урала, Манкыстау, Устюрта и т.д., и в этот же период они участвуют в процессе сложения башкирской народности, а в XV–XVIII веках они фигурируют в качестве отдельного племени. Племя аргын среди башкир представлена в незначительном количестве. Например, родовое подразделение мамбет в племени башкир-усерган считают себя потомками казахских аргын. Возникновение родов Среднего жуза среди башкир также объясняется историческими факторами. В 1723 году, во времена великого бедствия, застигнутые врасплох казахи отступили перед джунгарами, «бросая скот, кибитки, имущество», казахи Старшего и Среднего жуза устремились к Сырдарье, казахи Младшего жуза бежали на запад. Джунгары преследовали казахов и в северо-западном направлении. Они опустошали казахские аулы Среднего жуза по Ишиму. Оставшиеся в живых казахи уходят к Ую, к верховьям и среднему течению Яика. Здесь к середине XVIII в. они вошли в более тесное соприкосновение с башкирами. Племя найман встречается в составе башкирского народа в незначительном, малом количестве, в основном у катайцев (род буры) и один подрод у усерганов. Племя керей Среднего жуза казахов имеет аналогию с башкирским родом гэрэй или кара-гэрэ у кыпчаков. Ученые В.В. Востров и М.С. Муканов считают, что кереит Младшего жуза, те же самые кереи, отколовшиеся от них после их разгрома Чингиз-ханом.

Среди башкир и казахов Старшего жуза встречаются общие племена (канглы и уйсун), несмотря на то, что Старший жуз не находился в непосредственном территориальном соприкосновении с Башкирией. Племя канлы казахов, находим у северо-западных башкир, которое выступает в качестве отдельного племени канлы. Отцом Мюйтень-бия был Токсаба-бий,который, по преданию происходит от Кангликского рода. Канглы составили особое поколение тюркского народа и были известны в истории Огуз-хана изобретением телеги. В один из своих походов, победив непокорные ему племена, осевшие в лесных и гористых местностях на Юго-Западе Китая, его войску досталось несметное богатство, довести которое до Родины не предсталялось возможным, т.к. все верблюды были навьючены военной добычей. Наконец, один воин придумал телегу, по образцу которой были сделаны и другие телеги, на который и увезли всё добро на Родину. Изобретатель телеги тогда ещё не додумался до того, что необходимо её смазать, вследствие чего телеги издавали страшный скрип, в котором слышался звук «каик», а порою двусложный звук «кангли». От этого ничего не выражающего пустого звука, и получил своё название род канглинцев. Среди канглы и других тюркских племён сохранилась поговорка: «Где канглинцы там и порядок, канглинец не выражется зря; прижитый от не честного отца, он не пожелает миру добра» (История, 1899, с. 4).Отделение бадрак канлы Старшего жуза, входит в объединение башкирских табын. Второе племя – это уйсун или дулат, другое название башкирских табынов уйсун или дулат.

Таким образом, проанализировав этнический состав казахского и башкирского народов, мы выяснили, что в состав последних вошли такие казахские роды, как таз, маскар, табын, тлеу, кыпчак, найман, керей, аргын, уйсун, дулат, а казахский род жагалбайлы родственен башкирскому племени бурзян. Также выяснили родство тана и тама с племенами тангаур и тамьян. В XVII–XVIII вв. среди казахов проживали естеки, которые были вынуждены оставить свои дома вследствие колониальной политики царизма.