На правах рукописи Гурцкая Глория Беноевна

10.02.01 – Русский язык

10.02.19 – Теория языка

АВТОРЕФЕРАТ
диссертации на соискание ученой степени

кандидата филологических наук

Майкоп 2011

Диссертация выполнена на кафедре русского языка

Адыгейского государственного университета
Научный руководитель – доктор филологических наук, профессор

Намитокова Роза Юсуфовна


Официальные оппоненты – доктор филологических наук, профессор

Ахиджакова Марьет Пшимафовна

кандидат филологических наук, доцент

Защита состоится «22» июня 2011 г. в 12.00 часов на заседании диссертационного совета К 212.001.01 при Адыгейском государственном университете по адресу:

385000, г. Майкоп, ул. Университетская, 208, конференц-зал.
С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке Адыгейского государственного университета.
Автореферат разослан « «20» мая 2011 г.

Ученый секретарь

диссертационного совета

доктор филологических наук, профессор А.Н. Абрегов

Язык мастеров художественного слова – поэтов и писателей – традиционно был и остается предметом живого интереса лингвистов. Особый и постоянный интерес вызывает их словотворчество, которое всегда было в фокусе внимания ученых начала XX в. (И.А. Бодуэн де Куртенэ, Г.О. Винокур, Р.О. Якобсон), заложивших основы неологической науки.

В разнообразной типологии новых слов, выстроенной трудами отечественных и зарубежных ученых, авторские новообразования как результат словотворчества отдельной личности, занимают ведущее место, отражая словообразовательный потенциал языка и креативные возможности самого автора как языковой личности. В этом отношении представляется актуальным обращение к словотворчеству Фазиля Искандера – известного современного писателя-билингва, которое не было предметом монографического специального исследования.

Актуальность темы данного исследования обусловлена непрекращающимся интересом исследователей к проблемам словотворчества и креативным потенциям языковой личности, ее активным участием в межкультурной коммуникации.

Творчество Ф. Искандера представляет собой значительный интерес для изучения благодаря колоритному языку писателя, воплощающего в речевых проявлениях синтез и диалог культур – русской и кавказской. Уникальность авторских слов Ф. Искандера заключается не только в их художественной нагрузке, но в способности читателя включиться в культурный контекст кавказско-абхазской ментальности. Изучение новообразований как культурных знаков-символов, передающих специфику и авторского мировоззрения, и кавказского мировосприятия, имеет исключительную важность как для неологии и лингвокультурологии, так и для решения актуальных проблем межкультурной коммуникации.

. Для достижения поставленной цели потребовалось решение следующих исследовательских задач:

• 
  определить специфику понятий «язык», «творчество», «личность»;
  
• 
  рассмотреть причины, побуждающие человека к словотворчеству;
  
• 
  выявить методом сплошной выборки из текстов Ф. Искандера корпус авторских новообразований и проверить их отсутствие в «Национальном корпусе русского языка»;
  
• 
  определить функции и типы актуализации новообразований в текстах писателя;
  
• 
  дать лексико-семантический и структурно-семантический анализ авторских новообразований;
  
• 
  охарактеризовать культурные концепты как средство организации произведений Ф. Искандера в его гипертексте путем выявления их семантико-словообразовательного потенциала;
  
• 
  разработать принципы лексикографического описания новообразований Ф. Искандера для создания авторского словаря писателя
  

В основу данной работы были положены следующие методы, позволяющие реализовать комплексный подход к изучению авторского словотворчества Ф. Искандера:

1) общенаучные методы анализа (абстрагирование, анализ и синтез, обобщение и сравнение;

2) специальные методы непосредственного лингвистического наблюдения и количественного подсчета АН;

3) дескриптивные методы с элементами интерпретационного анализа с привлечением новообразований и с учетом не только структурно-смыслового пространства конкретного текста, но и значительного лингвокультурологического контекста.

Решение поставленных задач в использовании указанных методов позволило вынести на защиту следующие положения:

1. Способность индивида к словотворчеству есть реализация потенциальных возможностей языка, заложенных в его системе, и отражение специфики мировоззрения и мироощущения творческой личности, заключающейся в их индивидуальной вербализации.

Вся история развития языка подтверждает тесную взаимосвязь языка и народа-языкотворца, позволяющую раскрыть креативные возможности и потенции отдельных языковых личностей. Именно такой новый подход к изучению творчества представляет собой исследование креативных потенций языка и отдельных языковых личностей и способов их реализации через речетворчество.

2. В словотворчестве Ф. Искандера отражаются тенденции и подтверждаются закономерности нормативного словообразования, свойственные русскому языку, с вовлечением в качестве производящих слов родного языка писателя, развивающего полно свои лингвокреативные способности.

3. Ключевыми концептами, объединяющими произведения Ф. Искандера в гипертекст, являются авторские новообразования-топонимы Чегем, Мухус и Эндурск, через которые автор сублимирует абхазскую ментальность. Они являются культурно-ментальными смысловыми сгустками, порождающими группы новообразований, функционирующих в тексте и актуализированных разными способами его структурой, дающими возможность читателю включиться в культурный контекст миропонимания жителей Кавказа.

4. Авторские новообразования Ф. Искандера являются неотъемлемым компонентом идиостиля писателя, словотворчество которого отражает результат двуязычия и синтез культур, переданный сквозь призму творческого мировосприятия и креативного мышления.

Теоретическая значимость работы состоит в том, что методика комплексного анализа АН в пространстве гипертекста писателя может быть применена при описании и систематизации других параметров характеристики идиостиля этого же автора//или других художников слова.

Научная новизна работы заключается в том, что

- рассмотрение АН как средства восприятия мировоззрения автора и реализация в них индивидуальной картины мира, участие АН в формировании ключевых концептов в идиостиле писателя открывает новые аспекты анализа художественного текста;

- впервые в контекст научного исследования, посвященного вопросам неологии, в соответствии с дискурсивным подходом включается двуязычный современный автор-писатель, который принес в русскую литературу мир абхазской бытовой и культурной жизни и чья речь отражает синтез двух культур в одном языковом сознании носителя;

- введен в научный оборот новый, неисследованный фактический материал;

- авторские новообразования рассматриваются с позиции отражения ментальности в русском дискурсе сквозь призму билингвального писателя-словотворца.

Практическая значимость работы определяется возможностью использования материалов, наблюдений и выводов диссертации в разработке и чтении вузовских лингвистических курсов, разработке спецкурсов по неологии и словообразованию и специальных курсов (например, «Специфика авторских новообразований в творчестве современных писателей-билингвов»), а также в использовании материалов при написании курсовых и дипломных работ, касающихся проблем неологии, словообразования и лингвокультурологии. Кроме того, данное исследование будет полезно и для литературоведов, занимающихся изучением творчества Фазиля Искандера. Словник авторских новообразований писателя может стать источником при создании общего словаря языка писателя Ф. Искандера.

Апробация исследования. Основные положения диссертации обсуждались на заседаниях кафедры русского языка Адыгейского государственного университета, а также были представлены в виде сообщений и докладов на научных конференциях разного уровня: VI-ой Всероссийской научной конференции «Проблемы региональной ономастики (Майкоп, 2006), Международной научно-практической конференции, посвященной юбилею абхазского ученого-этнографа Ш.Д. Инал-ипа, «I-ые Международные Инал-иповские чтения» (АбИГИ, Сухум, 2007), VII-ой Всероссийской научной конференции «Проблемы региональной ономастики» (Майкоп, 2008, 2010) и т.д. Результаты исследования отражены в 6-ти публикациях, включая три из них в изданиях, рекомендованных ВАК РФ для опубликования результатов кандидатских диссертаций.

Структура диссертации. Диссертация состоит из введения, трех глав, заключения, списка использованной литературы и двух приложений (словника авторских новообразований Ф. Искандера и фрагмента словарной статьи к «Словарю языка Ф. Искандера».

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во Введении обосновывается актуальность темы диссертации, определяются предмет и цель, объект и задачи, материал исследования, раскрывается его научная новизна, теоретическая и практическая значимость. Формулируются положения, выносимые на защиту.

В первой главе «Словотворчество как феномен языка и языковой личности» представлен обзор научной литературы по теме исследования, описываются креативные возможности и потенции языковой личности (1.1), подвергаются анализу вопросы словотворчества как объекта неологии, определяется соотношение терминов «неологизм», «окказионализм», «новообразование», «инновация», уточняется специфика терминов «идиостиль» и «идиолект» (1.2).

Желание творить есть неотъемлемая черта гармоничной личности, попытка человека познать мир, самовыразиться и тем самым остаться в вечности. Подобно тому, как живописцы смешивают краски, стараясь найти необходимый неповторимый оттенок, художники слова постоянно находятся в поисках нужного слова и создают новые слова.

Именно такой подход к изучению творчества представляет собой исследование креативных потенций языка и языка отдельных языковых личностей и способов их реализации через речетворчество. Творческое отношение к языку проявляется, прежде всего, в сочетании экспрессивного и стандартного – в креативности (<англ. сreativity – созидание, способность к творческому мышлению) [Шагалова 2009:334]. В связи с этим, вопросы лингвокреативной деятельности отдельной языковой личности находятся в центре внимания исследователей и составляют один из наиболее интересных аспектов в современной антропологически ориентированной лингвистике.

«Креативность» в широком смысле слова – это способность сделать или каким-либо способом осуществить нечто новое.

«Креативность как способность личности включает следующие параметры: 1) оригинальность – способность продуцировать отдаленные ассоциации, необычные ответы; 2) семантическую гибкость – способность выделить функции объекта и предложить его новое использование; 3) образную адаптивную гибкость – способность изменить форму стимула так, чтобы увидеть в нем новые возможности; 4) семантическую спонтанную гибкость – способность продуцировать разнообразные идеи в сравнительно неограниченной ситуации» [Плотникова 2004: 24].

Словотворчество, являясь одним из компонентов идиостиля автора, определяет специфику языкового пространства художественных текстов. Это процесс многогранный и многоаспектный, связанный с уникальностью и неповторимостью индивидуального, личностного подхода к творческой деятельности. Ведь «язык – это не инертная масса слов правил, а энергия, «вулкан», который все время выбрасывает новые слова, выражения, мысли, обороты речи. Бывают эпохи, когда язык находится в разгоряченном, расплавленном состоянии, это самая счастливая пора для языкотворчества» [Эпштейн 2006: 1032].

«Проблема новых слов в языке — проблема особая. С одной стороны, не было такого момента в истории языкознания, когда бы ее обходили вниманием, - она всегда актуальна. С другой стороны, вопрос о том, что такое неологизм в собственно лингвистическом смысле, по-прежнему остается открытым» [Катлинская 1995: 7; курсив наш – Г.Г.].

Проблемы неологии в разное время разрабатывались в трудах таких известных ученых, как Ф.И. Буслаев, Р.О. Якобсон, Г.О. Винокур, В.В. Виноградов. А.А. Потебня, В.П. Григорьев, А.И. Смирницкий, И.И. Срезневский, Л.В. Щерба, Л.П. Якубинский и др. Несмотря на значительное количество работ, посвященных анализу новых слов, семантизация слова и его функционирование в художественном тексте остаются предметом новых исследований. В многочисленных работах, посвященных изучению проблем словотворчества, новообразования рассматриваются в различных аспектах: словообразовательном, лексикологическом, социолингвистическом, нормативном, стилистическом, когнитивном, лингвокультурологическом.

Вследствие широкого объема понятия «неологизм», термин не остался единственным. Это повлекло за собой расширение терминологического инструментария и, как следствие, конкретизации в их обозначении. Так, только для номинации созданных писателем слов отмечено более 30 названий, из которых наиболее устоявшимся является используемый нами термин – авторские новообразования, который в типологии новых слов, предложенных рядом ученых, может рассматриваться как окказиональное слово, окказионализм, как «тип речевых новообразований», функционирующих в художественном тексте и созданных для нужд текста [Намитокова 1986: 22].

Авторские новообразования являются, безусловно, одним из существенных параметров характеристики идиостиля писателя. По отношению к словотворчеству и по наличию тех или иных приемов создания авторских слов можно характеризовать индивидуальный стиль художника слова. Именно поэтому в этом плане важно познакомиться с творчеством Ф. Искандера.

«Творчество Ф. Искандера представляет собой художественный феномен: писатель, пишущий исключительно на русском языке, он, тем не менее, принес в русскую литературу богатый мир абхазской бытовой и культурной жизни» [Козэль 2006: 8].

Тексты Ф.А. Искандера насыщены национальным абхазским колоритом. Образ родной культуры тесно связан в произведениях Ф. Искандера с образом русской культуры через язык. Результатом синтеза и интеграции языка, культуры и личностного восприятия картины мира являются окказиональные образования «как неотъемлемая часть индивидуально-авторского стиля, одно из ярчайших проявлений языковой личности автора, жизни и национальной культуры» [Маслова].

Во второй главе «Авторские новообразования Ф. Искандера: функционально-прагматический аспект» определяются функции авторских новообразований в произведениях Ф. Искандера и выявляются их коннотации(2.1), раскрывается содержание ключевых концептов как организующей системы произведений писателя (2.2), анализируются типы взаимодействия контекста с авторскими новообразованиями, а также описываются способы их актуализации в текстах писателя (2.3).

Окказиональное слово в контексте (а вне контекста и вне коммуникативной ситуации оно не создается) способно выступать как полифункциональная единица.

По мнению Е.А. Земской, общая функция номинации осуществляется через вступление новообразований в определенные отношения с узуальными словами. Эти отношения выражаются в возникновении АН

• 
  как синонимов уже существующих в узусе понятий:
  

Пизанство < Пизанская башня по городу Пиза (Италия) – символ неустойчивости, нестабильности.

• 
  как компрессии развернутых синтагм в одно слово:
  

Коршуноед = съедающий коршунов.

• 
  как отражения новых понятий о ранее существовавших явлениях:
  

В глаголе повиновничаем семантика шире, чем просто попьем вина. Она расширяется до коннотации будем застольничать.

Как видим, все эти отношения можно обнаружить в новообразованиях Ф. Искандера.

Основной функцией АН в художественном и публицистическом текстах следует считать функцию воздействия на адресата через создание экспрессивного и коннотативного эффекта за счет привлечения внимания читателя неожиданной формой слова, что, по сути, является одним из приемов реализации «эффекта обманутого ожидания».

Еще в 1970-е гг. прошлого века Эр. Ханпира, изучая окказионализмы В. Маяковского, отмечал, что «окказионализмы всегда экспрессивны, то есть они выполняют функции источника и накопителя экспрессивного заряда <…> Еще одна функция художественного окказионализма – это создание «эффекта присутствия». Перед глазами адресата возникает не только само окказиональное слово, но и то, «как и из чего его сделали» [Ханпира 1972: 306; курсив наш – Г.Г.].

Эмотивная функция языковых единиц определена способностью языковой личности осмыслить и вербализовать эмоции, то есть, осуществить выбор конкретной языковой единицы, несущую эмоциональную информацию.

Стилеобразующая функция подразумевает существование АН как организующей системы текста, позволяющей включиться читателю в авторскую интертекстуальность.

Для авторских новообразований характерна и коммуникативная функция, которая находится во взаимодействии с функцией прагматической.

Итак, очевидна полифункциональность АН как специфической единицы акта речевого общения, которая неоднократно подчеркивалась разными учеными. Исследователь Т.Н. Коршунова, отмечая многофункциональный характер новообразований, подчеркивает, что новообразования реализуют «1) номинативно-оценочную функцию; 2) эстетическую функцию; 3) практически все окказионализмы выполняют стилеобразующую функцию; 4) выполняя функцию художественной номинации, новообразования одновременно выражают акцентную функцию» [Коршунова 1999: 20].

Кроме того, можно отметить такую функцию АН в текстах писателя, как участие окказионализмов в формировании ключевых концептов, объединяющих в гипертекст все его тексты.

Под концептом, несмотря на разные интерпретации этого понятия, мы будем понимать информацию, являющуюся «критерием идентификации, распознавания объекта окружающей действительности носителем определенной концептуальной системы» [Чижова 2007].

Совокупность концептов, объединенных на базе того или иного признака, образует индивидуально-авторскую концептосферу, изучая которую на основании художественного текста, можно определить своеобразие национальной концептосферы.

«Вербальные языковые единицы могут отражать в языке любые концептуальные сферы и формировать отношения между ними. Такими языковыми единицами, формирующими сознание личности, являются слова, словосочетания, предложения, микротексты, тексты. Исследование фрагментов действительности в концептуальной сфере – это, прежде всего, конструирование информации об определенном мире или «картине мира» [Ахиджакова 2007: 4].

Для Ф. Искандера ключевыми индивидуально-авторскими концептами, организующими его произведения в единый гипертекст, являются пространственные ориентиры – топонимы Чегем, Эндурск и Мухус, через которые автор сублимирует кавказскую, а точнее – абхазскую ментальность.

Профессор З.У. Блягоз справедливо отмечает, что с помощью родного языка «осуществляется социализация и инкультуризация личности, что включает приобщение к ценностям и традициям этноса» [Блягоз 2009: 205].

«На современном этапе развития языковедческой науки <…> особый интерес вызывает рассмотрение роли и функций имен собственных (ИС) в художественных текстах» [Лисенкова 2004: 130], поэтому мы в своей работа обращаемся к топонимам как к культурным знакам концептуальной системы текстов Ф. Искандера.

Искандеровская Абхазия – удивительный край, где между небом и морем расположились многонациональный Мухус с роскошным венецианским запахом <…> моря, который писатель называет «городом своей юности» (в котором угадывается Сухум в обратном прочтении), и горное село Чегем (которого уже не найдешь на карте Абхазии, хотя оно сохранилось как название местности в селе Джгерда Очамчирского района). Чегем – это и традиционные абхазские дворики, всегда наполненные детьми, соседями и гостями, и национальная абхазская кухня с дымящимися на столе порциями мамалыги – обязательного блюда в каждой семье, и горы свежей зелени на столе, и сочные круги копченого сыра, напоминающие местным пастухам желтоватую луну на ночном небосклоне.

Этот «Чегемский мир» Ф. Искандера обрастает коннотациями, включая в себя аборигенов – собственных чегемцев (со своим менталитетом) и тех, кто нечегемцы, потому что первые отличаются чегемством, а вторые – нечегемством. И все эти однокорневые окказионализмы встречаются в тексте к месту и ненавязчиво, и, в конце концов, повторяясь в тексте, становятся обычными, родными для читателя, не равнодушного к этому миру – простому и честному, правдивому и чистому, как эти горы, эти реки, эти люди, эта мамалыга.

«Этническая формула именования, в которой национальная культура передается из поколения в поколение, утверждает свою суть, раскрывает свой творческий порыв…» [Ефанова 2002: 87].

Искандеровский Чегем – это, скорее, понятие не географическое, а нравственное, это источник духовности (И. Учамбрина), искандеровский Эдем (Ст. Рассадин).

Словообразовательное гнездо, фокусирующее концептосферу с этим понятием, можно представить следующим образом, в котором проявляется столь типичная для русского языка вообще номинация лица по месту жительства, которая характерна и для других окказионализмов писателя:

Чегем верхнечегемский

общечегемский

*чегемный→чегемность→нечегемность
Отдельное внимание следует уделить топонимам Эндурск (Эндурия) и Кенгурск (Кенгур), которые созданы самим автором. Называя жителей Эндурска и Кенгурска эндурцами и кенгурцами, Ф. Искандер дает следующее подтверждение художественного вымысла: «Эндурцы, кенгурцы – это ведь из моей детской игры. Я еще в детском саду придумал два племени – Эндурию и Кенгурию».

Эндурск – это условный географический объект, вымышленная автором местность, вокруг которой локализуется жизнь героев «Сандро из Чегема».

«Эндурцы где-то в самых дремучих лесах между Грузией и Абхазией самозародились из древесной плесени…– Ну и эндурцы, ну и хитрецы, – думал дядя Сандро… А все же эндурец, он и есть эндурец: голову спрячет, а хвост торчит» [Искандер 4: 408, 170].

Естественно, что в Эндурске живут: эндурки, эндурцы, не эндурцы, и неэндурцы:

– Нет, – сказал Кязым, – я не эндурец. Я единственный неэндурец в мире. Кругом одни эндурцы. От Чегема до Москвы одни эндурцы! Только я один не эндурец!» [Искандер 5: 154].

Логичны в контексте сюжетов писателя и новообразования-абстрактные имена существительные, образованные от данных топонимов: эндуристость и нечегемность, эндурство и чегемство. Именно этими признаками жители Эндурска и Чегема отличаются от жителей других местностей. Надо сказать, что эндурство и чегемство свойственно только «настоящим» героям своего края, людям уважаемым, людям со своими традициями и особым характером:

«А эндурство в новой жизни, я думаю, не должно мешать…» [Искандер 5: 165].

«…родственники, то и дело, меняясь и не переставая удивляться какой-то особой каменистости, какой-то неприятной чужеродности, нечегемности грунта, его позрительной эндуристости, отрыли довольно большую яму» [Искандер 4: 229].

Наконец, в языковую игру с этим явлением в жизни аульчан вступает и понятие с явным отрицательным оттенком значения «эндургенция». Интерпретацию этого понятия автор прямо дает в тексте:

Прилагательное «эндурская» пополняет парадигматический ряд.

Наконец, можно уловить новые коннотации в окказиональном глаголе доендурить, которые в нем возникают благодаря словообразовательной модели, характерной для просторечной формы глагола докумекал – «довел до дурости»:

«Здесь легко воссоздаются культурные установки народа, а топоним «предстает в проблесках культуры», а его когнитивный паспорт включает различные блоки информации: денотативный, оценочный, мотивационный, эмотивный, стилистический» [Ефанова 2002: 88].

Таким образом, вокруг данных топонимов при помощи различных деривационных средств русского языка концентрируются дериваты, участвующие в формировании ключевых концептов и отражающие менталитет героев Ф. Искандера. Это:

1. 
   топонимы – Эндурск, Эндурия, Эндурский район, (Кенгурск);
   
2. 
   названия лица с качествами жителя Эндурска (эндурец, эндурка, чегемец, кенгурцы, мухусец, мухусцы) или не обладающие таковыми (нечегемец, не эндурец, неэндурец);
   
3. 
   названия качеств и признаков (эндурство, неэндурство, эндурский, эндуристость, эндургенция);
   
4. 
   название действия, связанного с понятием эндурец (доендурил).