Національна Академія Мистецтв України Інститут культурології

378 «причину… воспроизводимости мы усматриваем… в том, что (1) хотя бы один из компонентов… выступает в своем свободном значении и… предопределяет семантическое прочтение связанного с ним… слова допускают завершенное толкование (2). Это толкование возможно только при комбинации с ключевым словом» [Телия, 1996, 65-66]. As the examples the following locutions can serve: <бурный / телячий / приходить в / восторг> (1) and <железная дорога vs. проселочная / дальняя дорога > (2)

379 It goes about «случаи связанной омонимии, когда одно… слово при разных семантически опорных словах реализует разные значения» [Телия, 1996, 66] as in <глубокое горе / глубокая мысль / глубокая зима>

380 «… можно сказать, что грамматика возникает из лексики, потому что иначе ее не из чего было бы сделать» [Майсак, 2005, 17]

381 «Язык …способен категоризировать и интерпретировать все, включая и самого себя …, он в состоянии создать собственные категории и самоинтерпретироваться …» [Тань Аошуан, 2002, 21]

382 «Прежде всего, в ходе грамматикализации … происходит генерализация значения … именно семантическое расширение играет ключевую роль» [Майсак, 2005, 40]

383 «Лексикализация сочетания подразумевает его идиоматизацию» [Майсак, 2005, 66]

384 «Универсалия … никогда не будет абсолютной … К ней гораздо более применим термин фреквенталия, т.е. явление высокой степени частотности …» [Серебренников, 2005 (1974), 73]

385 There exists one very lucky definition [Мальцев, 1989, 53]: «формула принципиально незакончена, открыта, фрагментарна» (Any formula is unfinished in principle, it is open and fragmented), meanwhile, simultaneously «она – органическая клетка живой традиции,… полное целостное образование, самодостаточное семантически» (it is an organic cellule of a vital tradition,… the complete integral creation that is self-sufficient as to its semantics). Formula is to be equalled to archetype so that «формульная тема строится из более мелких стилистических формул, которые в совокупности образуют очень устойчивую формульную микросистему» (the theme of formulae is built from smaller stylistical formulae the set of them creating a very stable microsystem) [Мальцев, 1981, 22].

386 In particular «явления устойчивой сочетаемости слова не с отдельными лексемами, а с семантическими группами лексем» such as ex. gr. «сочетаемость слова заживо со всеми лексемами семантического круга «погребение»» let the authors come to a paradoxical conclusion that «… воспроизводимыми … являются и так называемые свободные сочетания» [Копыленко, Попова, 1978, 11]

387 In particular «идиоматичность … слова … не приводит к семантическому выветриванию морфем», in opposite to reproducible phraseology that «может привести к полной утрате компонентами собственных значений» [Жуков, 2007: 94] and as a result direct and derivative meanings of an idiomatically used locution coexist.

388 «… воспроизводимость – градуированное свойство. Сочетаемость лексем занимает … срединное положение – между воспроизводимыми в наибольшей степени грамматическими конструкциями и воспроизводимыми в наименьшей степени словами и индивидуальными сочетаниями лексем» [Копыленко, Попова, 1978, 14]

389 «При наличии полисемии или омонимии данного фонетического слова все его значения являются несвободными: различия между ними … сводятся лишь к количественным различиям в сочетаемости» [Амосова, 1958, 9]

390 «Художественный период часто бывает семантическим неологизмом – индивидуальным (hapax legomenon) и цельным» [Ларин, 1974 (1923), 36]

391 «Поражают и запоминаются из книги, как свежие, лишь те слова, которые … требуют усилия мысли, как знак незнакомого» [Ларин, 1974 (1923), 30]

392 The process of comprehending such problematic speech is initiated «путем выбора одного восполнения эллипса … из нескольких возможных» [Ларин, 1974 (1923), 35]. It results in the generation of derivative contents because «смысловые элементы … не имеют своих знаков в речи» so that the textually conditioned «комбинаторные приращения» arise [Ларин, 1974 (1923), 36]

393 «Идиоматически-целостные сочетания … являются словами, особым разрядом слов … Что же касается фразеологических единств, то их надо помещать … не под грамматически управляющим словом, а под … его смысловым фокусом» [Ларин, 1956 (1953), 202]

394 «Языки, в которых развиты сложные слова … могут свободнее обходиться без фразеосочетаний» [Копыленко, Попова, 1978, 29]

395 «… фразеологические сочетания как раз и отличаются от свободных именно тем, что они … эквивалентны предложению» [Ларин, 1956 (1953), 203]

396 «Едва ли можно на первый план … выдвинуть степень спаянности элементов … Для стилистики наиболее актуальны вопросы: 1) о внутренней форме фразеологических соединений, о втором семантическом плане, образе; 2) о типической широте обобщения; 3) о мотивировке …» [Ларин, 1956 (1953), 224].

397 Connotation «не имеет прямого выхода на денотат …, обозначает некоторый денотат путем ссылки на образ другого денотата (океан безмолвия, страна нашего детства, звездочки снега, школа жизни)» [Копыленко, Попова, 1978, 63]

398 “… sans être une figure totalement accomplie, la périphrase est le résultat d’un envisagement métonymisant... ” [Henry, 1984, 67]

399 In sacred texts «… паронимы… ведут к амфиболии, особенно если восприятие одного из элементов пары затруднено (и требует переспроса)», so that the destination of such effects is «заставить адресата споткнуться, задержать свое внимание и вызвать состояние недоумения и колебания» and as a result they give «намеренное введение … необычного и странного суждения» [Верещагин, 2009, с. 38].

400 «Не случайно амфиболические речения-ответы давали греческие оракулы» [Верещагин, 2009, с. 38]

401 «… связь знака с чудом привела к обратному – наделению знака вообще чудесным свойством» [Бычков, 1984, 516].

402 «В качестве основного элемента этого гадания выступают условные фигуры («изразы»)» [Турилов, Чернецов, 115].

403 «суттєві ідеї осягаються не з дослівного розуміння біблійних текстів, а в особливих словесних образах, через відображення в загадці (per speculum in aenigmate)» [Бычков, 1984, Эстетика … , с. 209].

404 «Благодаря ее (of the inner form – I.Y.-R.) присутствию мельчайший языковый элемент содержит в зародыше все, что любой другой» (due to its (of the inner form – I.Y.-R.) presence the slightest linguistic element contains as an embryo all the same that any other element does) [Постовалова (quot. Бибихин), p. 173].

405 Let be here the famous statement from V. Briusov’s treatise “The Synthetics of Poetry” reminded: “Поэт в своем произведении называет то, что он хочет себе уяснить, - называет при помощи уже известных названий, называет неизвестное через известное”.

406 «Имена концептов (подобно этимонам) выражают концептуальное синкретичное значение (воспринимаемое как семантически размытое…)» [Пименова, 2011, 36]

407 The respective nomination «… связано с одним абстрактным (семантически пустым) денотатом, но несколькими нерасчлененными сигнификатами» [Пименова, 2011, 36]

408 «Концепт в литературе всегда реализован в образах, но не всякий образ участвует в создании концепта. Он должен обладать инвариантным смыслом, … иметь устойчивый, повторяющийся характер, … и манифестировать знаковые явления … доминирующим оказывается именно инвариантный смысл» [Володина, 2010, 10]

409 «Для типа важна именно доминанта образа героя. Для концепта – … периферийные смыслы, которым обрастает это ядро» [Володина, 2010, 21]

410 «одно и то же явление (новый человек, разночинец, тургеневская девушка) может быть квалифицировано и как тип, и как концепт» [Володина, 2010, 22]

411 «Ключевые слова культуры … по сути являются словами-концептами» [Володина, 2010, 13]

412 For instance «… в прозе Пушкина мотив бороды выступает как эмблема русского народного образа жизни и / или реалистическая деталь» [Доманский, 2001, 76]

413 «У концепта, оказывается, нет плана выражения!» [Болотов, 2008, 93]

414 «Вокруг каркаса организуются вариативные элементы, имеющие лексическое выражение … Когнитивная структура стихотворения формируется рядом подструктур, заполняемых лексикой» [Маслова, 2011, 29]

415 «событийный концепт образуется при взаимодействии концептов ПРОИЗВОДСТВО и ВРЕМЯ» [Маслова, 2011, 18]

416 «при понимании концепта как “невербализованной ментальной сущности” исследователь может объявить концептом все, что ему заблагорассудится» [Левицкий, 2009, 179]

417 «Если принять священную троицу концептуализма, – слово – представление – вещь, – то, что же мы обозначим словом: концепт или самое вещь? … если мы не знаем вещи иначе, как через концепт, то ее самое мы не знаем, и назвать непосредственно не можем, или, что то же, мы называем лишь концепт, и, не зная вещи, не знаем так же, в каком отношении называемый концепт находится к вещи» [Шпет, 2006, 132]

418 «… неразумно попробовать утверждать, что вещь имманентна представлению; она выкидывается в трансцендентное, и вот – возникает тот самый разрыв, из беспокойства о котором возник весь спор … действительные вещи действительного мира распались на две груды. Каждая претендует на звание действительности, из чего следует, что у них должно быть действительное взаимоотношение, но у нас нет данных признать за этими отношениями … законные, по-видимому, права их на действительность. Только путем обмана и самообмана … мы соглашаемся признать это по-видимому за уже обоснованный факт, и лишь этим путем получаем возможность говорить о действительности как о едином целом» [Шпет, 2006, 133]

419 «… вопрос стоит теперь о праве вещи называться разными именами, в том числе и именем вещи» [Шпет, 2006, 133]

420 «… вещь есть объект только по отношению к научному познанию … объект начинает определяться в качестве предмета с самого же начала научной работы, причем это определение состоит в том, что предмет начинает рассматриваться как задача» [Шпет, 2002, 810].

421 «… надо решительно признать односторонней ту точку зрения, которая отказывается видеть в предмете что-либо большее, чем простую задачу, т.е. только вопрос. Собственно даже и вопрос не может быть вопросом ни о чем, а задача во всем ее объеме непременно содержит и некоторые данные для ее решения, - в этом смысле всякий предмет содержит в себе нечто данное и вопрос, который предстоит еще решить» [Шпет, 2002, 810]

422 «… телеологическое рассмотрение не только опирается на логическую целесообразность предметов, но и видит таковую в объектах» [Шпет, 2002, 810]

423 One observes only the results of signification in the already existing “triangle”: «отношение фонетического слова (вместе со смыслом, сигнификатом) к предмету, денотату … – референция … фонетическое слово выступает знаком смысла … вместе со своим смыслом (сигнификатом) выступает знаком предмета» [Степанов, 1975, 9-10]. It remains unexplained how do these relationships of signification between separate elements arise.

424 «… знакова модель розширюється так: комунікативний передавач…, сприймач …, … об’єктивна реальність, функціонуюча мовна система, мовленнєві конвенції» [Огуй, с. 54]

425 «Что касается определений или примеров того, когда два термина относятся к одной и той же категории, то они практически бесполезны в применении к обыденному языку … Категорий будет столько, сколько и выражений. Например, можно предположить, что рука и нога принадлежат к одной категории. Но это не так, поскольку правильно сказать “он пнул своей правой ногой”, но неправильно “*он пнул своей правой рукой” » [Корнфорт, 1968, 234]

426 For instance it is acknowledged that for the verbs designating motion in liquid substance such heterogeneity is expressed in semantic drift that such derivation undergoes even within synonymous relations so that «те типы метафорических употреблений, которые в одних языках оказываются глаголами плавания, … в других … выражаются глаголами близких семантических полей» [Рахилина, 2007, 79]. Meanwhile the acknowledgement of such semantic divergence precludes the possibility of premeditated unification of such verbs within one class because already the synonymy is the result of interpretation of diffuse meanings.

427 For instance «предложение может соответствовать не логическому суждению, а только одному понятию» and reciprocally «один член предложения может соответствовать одному и более чем одному суждению» [Потебня, 1958 (1888), Т. 1-2, 69].

428 «Грамматическое подлежащее выражает собой не логическое подлежащее, а наоборот – логическое сказуемое, а логическое подлежащее оказывается, наоборот, выраженным в виде грамматического сказуемого» [Поливанов, 1991, 378]

429 The identification of inner form with concept is especially stressed by Yu.S. Stepanov when it was mentioned «концепт имени (по лингвистической терминологии – внутренняя форма)» [Степанов, 1966, 256] and then admitted that «в искусственных языках внутреннюю форму называют концептом» [Степанов, 1975, 47] so that the meaning of the term concept would become essentially restricted. In its turn the relationship concept vs. denotation shows the traits of homology peculiar for the sense vs. meaning relationship: «Десигнат (концепт) в естественных языках не определяет единственности денотата, а денотат не является функцией концепта» [Степанов, 1966, 256].

430 «в процессе коммуникации языковым выражением кодируется не какой-то общий для коммуникантов … смысл семантики языка, а концепт, неразрывно связанный с общей концептуальной системой» [Павиленис, 117]

431 «Понятие есть объективное идеальное единство различных моментов в предмете независимо от общения. Это итог … познания. Концепт же … предельно субъективен … предполагает другого субъекта» [Неретина, ]

432 «Идея речи, направленной не на понимание и соответственно на правильность праведность исчезает, речь начинает быть направленной исключительно на связность» [Неретина, ]

433 «Странной кажется сама идея окончательности определения при концептуальном творении, снимающем любые определения» [Неретина, ]

434 «Когда концепт определяется как энциклопедия, … то ясно, что со своими оптимистическими родственниками из средневековья, жившими упованиями на Веру, Надежду, Любовь, позволявшим им превозмогать себя, а не выживать, утратили связь, ибо личная, уникальная форма собеседующего слова позволяла ему встать … в трансцендентную позицию» [Неретина, ]

435 «орнаментальный вариант термина понятие» (Minsk, 12.11.2012)

436 In the mediaeval tradition in particular «вещи … рассматриваются внутренним зрением, … становятся … сущностями, являющимися миру через признаки» «определение оказывалось тропом при смене или повороте точек зрения» «средневековый троп описывает не внешние формы явлений, как полагает, например, В.Н.Топоров, а проектирует существенные внутренние возможности на определенную форму выражения» [Неретина, ]

437 One deals here with the situation depicted in M. Prishvin’s words (from his diary, 06.08.1930): «хитрость есть низшая степень ума и самая высшая степень глупости» (slyness is the inferior degree of mind and the supreme degree of foolishness)

438 In particular the question arises, «... каков характер интерконцептуальной связи?» [Болотов, 1994, 40]

439 «… сюжет движется. Непосредственная реализация этого движения осуществляется через серию мотивов» [Путилов, 1975, 144]

440 «… любой эпический сюжет является результатом выбора из … возможностей, которые предоставлены наличием … мотивов» [Путилов, 1975, 152]

441 «сферой бытования мотива является континуум конкретных текстов … Напротив, сферой жизни алломотивов и мотифемы является … уже не континуум конкретных фабул, выраженных в конкретных текстах, а парадигмы и синтагмы фабульных схем» [Силантьев]

442 «тандем ученого-исследователя и информанта» [Блинова, 2006, 67]

443 «… функция действующего лица представляет собой обобщение значения мотива, взятое в отвлечении от множества его фабульных выражений» [Силантьев]

444 As was the case in ancient India where it was practiced «выучивание наизусть словаря санскритских синонимов» [Ольденбург, 1991, 36]

445 Here “to chatter” is referred as the figurative meaning of the verb “to grind” <молоть>

446 «… полный изоморфизм разноязыковых единиц … означает их нулевую взаимную идиоматичность … идиоматологическому сопоставлению подлежат … единицы, которые … изоморфны в плане содержания и гомоморфны в плане выражения» [Савицкий, 2006, 29-30] as in <to use a musket to kill a butterfly> and <стрелять из пушек по воробьям> where only figurative meanings are comparable till the isomorphic coincidence so that one locution can be substituted with the other while being translated. It is essential that the locutions that have to be translated as idioms are «не изоморфны, а лишь гомоморфны» [Савицкий, 2006, 34].

447 «… омонимию можно определить как предел лексико-семантического варьирования … синонимию как предел варьирования слова в плане выражения» [Степанов, 1966, 155]

448 For instance the differentiation is regarded as «… последовательность переходов объекта … от возможного к новой реализации» [Солодухин, 1989, 31]

449 «… устройство макроявлений – семантических полей – повторяет принципиальное устройство микроявлений – многозначных слов: цепочно-радиальная структура семантических связей между словами в словаре или значениями слова – одна и та же» [Апресян, 1974, 255]

450 It is demonstrative that the same happens in the Chinese (the language of the isolated type) where one encounters «омонимы, отнесенные к разным частям речи» [Солнцев, 1960, 4]

451 Generally «в одинаковых окружениях не может быть омонимов …, но могут быть синонимы» [Маковский, 1971, 52]

452 «Т.обр., сдвиги в значении слова могут быть двоякими: переносы… в результате сближения двух разных понятий…, и переходы…, вследствие того, что обозначаемое данным словом явление предстает в своих разных аспектах» [Гак, 1998, 239]. The cases are exemplified with the homonymous divergence of the verb “to eat” <Кислота ест посуду (= нарушает целостность)> & <Дым ест глаза (= причиняет боль)> & <Его тоска ест (= причиняет нравственные мучения)> vs. <В этом году яблоки не уродились, гусеницы все съели (= уничтожили)> & <Он не есть мед (= не принимает в пищу)>& <Ты не умеешь есть (= вести себя за столом)>

453 It has been explained by N.D.Arutyunova: «Возможность по-разному именовать один и тот же объект» «следствием множественности суждений». Meanwhile has its counterpart: «С другой стороны, множественность субъектов одного предиката налагает ограничения на возможности номинации: нет резона именовать некое лицо блондином, если в повествовании фигурирует несколько белокурых персонажей. Поэтому из набора предикатов… для идентифицирующих целей выбираются лишь различительные. Таким образом, множественность предикатов … - источник синонимии» whereas «множественность субъектов одного предиката… - источник полисемии» [Арутюнова. 1998, 97-98]

454 «Синонимы, очищенные от своих семантических оттенков, выстраиваются как бы по периферии некоего круга, чтобы стоять вокруг «неизрекаемого» центра» [Аверинцев, 1978, 217]

455 “… I was from early days grieved by the poverty of my own beloved country: it had no stories of its own… There was Greek… and Finnish (which greatly affected me); but nothing English…” [Tolkien, 2008, XV] …

456 «… плеонастическое накопление … синонимических фраз … вызывает интеллектуальную эмоцию непредвиденного подобия смысла в разнородных оборотах речи» [Ларин, 1974 (1927), 85]

457 «… возможным понятием обозначения части вместо партитива могли бы быть партоним или мероним … полезным окажется еще термин партонимия … как обозначение партитивного отношения» [Никитин, 1988, 88].

458 «… історія слова включає в себе значно більше значень, ніж ті, що воно їх має в кожний конкретний момент. Поки слово функціонує, воно потенційно може ставати носієм несподіваних значень» [Русанівський, 1988, 67]

459 «один из антонимов семантически сложнее, чем другой» [Апресян, 1974, 286] The importance paid to this statement by the author is attested with its literal repetition in another place: “Jeden z antonimów jest zawsze prostszy od drugiego” [Apresjan, 1974, 179]

460 «асимметричными… являются синонимические единицы» [Пименова, 2011, 26] as in the examples <тишина - молчание> <супруга - жена>

461 Such diffusion is «обусловлена включением слова в квазисинонимический ряд, где наряду с полными словарными синонимами оказываются слова, достаточно далекие друг от друга, но встречающиеся рядом в параллельных конструкциях» (preconditioned with the inclusion of a word in a quasi-synonymous row where together with full vocabulary synonyms the words appear that are mutually distanced enough but are met together in parallel locutions) especially while «начиная с двандва типа правда-истина, путь-дороженька, пора - времячко, талан - счастие» (beginning with dvandva of a kind of truth-verity, path-way, eve-time, luck-happiness) [Никитина, p. 362]

462 Here «значения, различающиеся в одних контекстах, не различаются в других» (the meanings that differ in some contexts do not differ in the others) [Никитина, p. 363]

463 In the following quotation the bifurcations are underlined: “You have requested me, my dear friend, to bestow some of the leisure, with which Providence has blessed the decline of my life, in registering the hazards and difficulties which attended its commencement. The recollection of those adventures, as you are pleased to term them, has indeed left upon mind a chequered and varied feeling of pleasure and of pain, mingled, I trust, with no slight gratitude and veneration to the Disposer of human events, who guided my early course through much risk and labour, that the ease with which he has blessed my prolonged life, might seem softer from remembrance and contrast. Neither is it possible for me to doubt, what you have often affirmed, that the incidents that befell me among a people singularly primitive in their government and manners, have something interesting and attractive for those who love to hear an old man’s stories of a past age”.

464 There is demanded “учет абсолютно всех употреблений описываемого слова в пределах определенного корпуса текстов” “to take into account absolutely each mode of usage of the word in question within the limits of the described set of texts” [Хроленко, 2001, 139]. Such a semantic analysis gives grounds, for example, to come to a conclusion “о типично русской дихотомии информации, полученной сенсуально и сокровенно (знать – ведать, глаза – очи, рот- уста)” “about a particular Russian dichotomy of information that was obtained sensually and mysteriously (знать – ведать, глаза – очи, рот- уста)” [Хроленко, 2001, 133] (to know, eyes, lips).

465 «омонимия … представляется собой результат выравнивания формы, направленного на создание … особой таксономии» [Маковский 1988, 92]

466 As in an example «Бьется армия, сердце бьется / бьется знамя над головой» (R. Roshdestvenski) [quoted by Копыленко, Попова, 19]

467 It goes about the «возможность как бы двойного их восприятия, то есть одновременно и в значении целого, и каждой составной части … поэт получает возможность подбирать нужные ему сочетания слов, как бы не считаясь с возможностью их слияния в неразложимое сращение» [Винокур, 1991, 383]. An example of the kind can be found in such passage as «не бежит сломя голову на всякий рожон, на который ему указывают» (Saltykov - Shchedrin).

468 «Рифма как бы удивляется, что слово, которое так похоже, - не равносмысленно» [Шкловский, 1983, 115]

469 As an example the discussed opportunities of the translation of Hamlet’s monologue can be cited [Левый, 215]

470 «семантичний розвиток слова, особливо якщо він супроводжується деривацією, веде до входження його в різні синонімічні ряди, що, зрештою, приводить до виникнення омонімів» [Русанівський, 1988, 86] (underlined by me – I. Y.-R.)

471 «Вероятность родственности значений, а затем и корней, переходит в достоверность» as far as one has reached «установление одного и того же семантического отношения между двумя парами знаков» [Старинин 1974, 352]

472 Here it goes about «ряды слов, не совпадающих ни по звучанию, ни по значению, но имеющие все же много общего» [Сыромятников, 1974, 355]

473 O.N.Trubachev has noticed that «первая заповедь еще древнеродового устройства праславян “знай свой род”» ‘the first commandment of tribal system of ancient Slavs ‘know own kin’’ [Трубачев 1991, p. 210] was in reality the reproduction of Indo-European figura etymologica *gno suom genom.

474 «Частым употреблением таких эпитетов достигается единство Пиндаровых строк… Эпитеты эти являются… приемом…, передающим ритм, живущий для греков во всем» [Румянеце, с. 46].

475 «Этимоны отличаются изначальной семантической нерасчлененностью» [Пименова, 2011, 21]

476 «выход из ряда одного слова (trigger-word) достаточен для функционального изменения … прочих его компонентов» [Маковский, 1971, 24]

477 «реконструйована в результаті загальноприйнятих методик лексика прамов виступає у вигляді низки генетично ізольованих етимологічних мікрогнізд» [Черниш 2001 с. 53]

478 It has been specially underlined that the radical novelty of nesting method consisted in the complete turn of the sequence of research procedures – «в направлении исследовательской процедуры – не от данного слова к искомому этимологическому гнезду, а от данного гнезда к искомым отдельным словам» (rather than from a given word to the etymological nest that is being sought, from a certain nest to separate word in question). It determined also the cognitive reason for such methodological turn because it «делает возможным установление неожиданных семантических переходов» (it makes possible to put unexpected semantic transitions) [Мельничук, 1969, с. 59]

479 It presupposed the task «розкривати такі приховані семантичні зв’язки, які ґрунтуються на проміжних і часом не засвідчених ланках» [Черниш, 2001, с. 55]

480 Here are the witnesses: «скульптурная отлитость абсолютного большинства корней семитских языков в определенные триады согласных и состав этих корней… выделяют семитские языки из всех остальных языков мира» [Майзель, 87]; «в тюркских языках… все слова начинаются корнем, а корень как инициаль задает тон всему слову» [Реформатский, 1987, 139]. In the Indo-European «корень вовсе не есть фонетическое явление… Корень слова есть такая внезвуковая и внеслоговая общность, которую потому-то и нельзя произнести, что она присутствует… невидимо и неслышимо» [Лосев, 1983, 167].

481 It has given a pretext for V.T. Titov to suggest the approach called by him “radixology” where the taxonomic class is regarded as the development of the derivative potential of respective root. In particular he has substantiated the statement that the very ramification of derivatives within such taxonomic class can serve as an index of their meaningfulness within the lexical system of language: «чем больше производных … имеет конкретный корень, тем больше его системный вес» [Титов, 2001, с. 6]

482 «В индоевропейских языках обнаруживается весьма ограниченный инвентарь основных корней, вступающих в реакции и дающих все многообразие известных корневых комбинаций … компоненты слитых корней нередко продолжают существовать в языке порознь» [Маковский, 1988, 129-130]. Observations of the kind lead to the conclusion about «принципиальной возможности сведения индоевропейских корней к простым силлабемам с одним согласным и одним неопределенным гласным» [Мельничук, 1967, 64], and even more, «прамовний стан міг характеризуватися не лише моносилабізмом, а й моносонантизмом» [Бурковський, 85]

483 «оба… семантических мотива – “раскачивание”… и “изгиб”… могут объединиться общим источником, исходное значение которого – “отклонение от нормы”» [Топоров, 1990, 281]

484 «Первоначально действия с жилами мыслились, очевидно, как некоторый синкретический комплекс операций, из которых позже выделились такие более конкретные действия, как скручивать, плести, резать, рвать, шить, ткать» “First of all actions with sinews were conceived as a synthetic complex of operations and later from them such more special actions were singled out as ‘to intertwine’, ‘to tie’, ‘to cut’, ‘to tear’, ‘to sew’, ‘to weave’” [Левицкий, 1997, 58].

485 «вообще лексика гнезд √*per “проникать, переходить” (при первичном “разрывать”) и √*per “давить, бить” разграничивается с трудом» [Варбот 1979, 7, с. 25]

486 Personal communication: the example had been cited by Academician V.V. Nimchuk at the support of T.A. Chernysh’s doctoral theses.

487 This derivation is attested with the meaning «загнуть, то есть отклониться от прямого… правдивого пути» [Топоров, 1990, с. 385].

488 «варто завжди рахуватися з можливістю зустріти випадки, які можна пояснити, лише вийшовши за межі аналізованого гніздового матеріалу й витлумачуючи їх як результат взаємного тяжіння … гнізд із паронімічними коренями» “one should always take into consideration the possibility of encountering the cases explicable only with trespassing the boundaries of the nest stuff in question and with interpreting it as the result of mutual attraction of … nests with paronymic roots (etymons)” [Черниш, 2003, с. 37].

489 «каждая инициаль существует как бы сама по себе» [Гордина: 1981, 78]

490 «максимальный состав графического древнебирманского слога выражается формулой СССГС», as in kywan ‘a slave’, prwan ‘a tube’, klwat ‘I liberate’, whereas now «там, где в начальной позиции графический слог имеет три согласных, реально произносится только две» in particular [r] and [y] are blended in [j] thus generating confusion [Янсон, 27]

491 It concerns «перемены звуковой оболочки, не влияющие на значение» [Рождественский, 270]

492 «В последнее время этимологи избегают "корневых этимологий", предпочитая анализировать случаи... генетической соотнесенности цельнооформленных слов..., потому что мы еще слишком мало знаем о функциональных характеристиках детерминативов» [Мартынов, 1971, 250].

493 For instance, Yu.S. Stepanov has proclaimed the statement that «центром всей проблемы оказывается… вопрос об отношении структуры корня и структуры слога» so that if a comparatively late Indo – European status is marked with «непрерывным перераспределением слоговых границ в пределах слова» in the earlier epochs «первичные основы… были односложными словами» [Степанов, 1974, 104, 106]

494 The Boreal «был язык изолирующего строя, лексика которого состояла из двухсогласных корневых слов [Андреев, 1986, 4]»

495 «Поскольку гласные не могут выступать в качестве подвижных элементов корня… индоевропейский корень первоначально был двусоставным и состоял из слогообразующего полугласного (полусогласного) и гласного» [Маковский, 1992, 99]

496 According to Yu. Roerich «в древнетибетском … слова были многосложными, в большинстве случаев двусложными (биномами)», whereas even after the rise of monosyllabic structure one observed «наличие неударного и неопределенного x- гласного между согласными элементами превокального и поствокального рядов моносиллабов» [Бадараев, 1967, 166]

497 As in Бьсьгьрагьс ‘the announced’ or бсгрубс ‘ready, performed’, бсгрэнгс ‘heaved up’ [Бадараев, 1967, 167, 160]. In the same way in Thai one encounters «слоги, образовавшиеся в результате силлабизации первого компонента стечения согласных путем вставки эпентетического гласного неопределенного тембра» [Морев, 1991, 56]

498 That arises as the result of the unequal role of «раствора челюстного угла, могущего фонировать только при положительном значении» [Алексахин, 1990, 77] that’s under the conditions of adding voice entailing in particular the discussed effects of syllabic “halves”.

499 Respectively «слушающий должен воспринять признаки всего слога как целого» [Касевич, 1981, 142]

500 For instance in the reduplications «некоторые из кажущихся повторов фактически являются паронимами» as the collocation klaj - klia ‘to concord a disputation’ that consists of klaj ‘to paste’ and klia ‘to level’ so that actually one deals here with a pair of situational synonyms (hendyadys) built up with a rhyme [Морев, 1991, 90].

501 For instance in Thai the diminutive is represented with the alternation of root vowels so that «высокие гласные ассоциируются с чем-то менее заметным, менее ощутимым, а низкие, напротив – с чем- то более заметным» [Морев, 1991, 95] as in nging – nge - nga ‘a branch – a twig – a bough’.

502 «Слог есть образование и преодоление преграды, в результате чего осуществляется степень свободы, необходимая для звучания гласного… Открытые слоги – наиболее естественные» [Шеворошкин, 1969, 52]

503 «Детей часто исправляют, когда они произносят мне как мине» [Шеворошкин, 1969, 16]

504 «Сонорные в слоге обычно стоят ближе к вершине, чем шумные» [Шеворошкин, 1969, 8]

505 «В качестве компенсирующей напряженности, создающей слог, может выступать C без какой-либо примеси V» [Шеворошкин, 1969, 59]

506 «Можно провести аналогию между германскими и другими европейскими языками, с одной стороны, и моносиллабическим языком и языками типа японского – с другой … В германских языках звуковые цепи обладают гораздо более высокой консонантной насыщенностью» [Шеворошкин, 1969, 110]

507 The width of phonological mutability can be demonstrated with the correspondence between very distanced consonants: «Слід рахуватися з етимологічним паралелізмом щонайменше в трьох групах артикуляційно близьких приголосних фонем: задньоязиких і ларингальних k/g/gh…, передньоязиких t/d/dh/s і губних p/b/bh, можливо також m і v». Besides, «сучасні голосні фонеми на початку слів з’явилися в результаті редукції найбільш нестійких приголосних», therefore «слова з початковими голосними можуть зіставлятися з семантично близькими словами тих мов, які зберегли який-небудь задньоязикий приголосний» [Мельничук, Коломієць, 1993, 103, 105-106].

508 «речь идет о рифмующихся звуковых вариантах одного и того же корня» [Мельничук, 1978, с. 11].

509 The author substantiates here the existence of «семантичних кореляцій, простежуваних щонайменше у двох гніздах» “semantic correlations that are to be traced at least in two word nests” and the productivity of the delineated method «лише за умови паритетного поєднання реконструкції формально-дериваційної з реконструкцією семантичною» “only under condition of equal unification of the formal derivative reconstruction and semantic one” [Черниш 2001, p. 55-56].

510 Ex. gr. among s-stems (as in <тілесний, словесність, колесо>) «більшість виявляється пов’язаною зі сферою язичництва» “the majority turns out to be connected with the sphere of paganism” [Лукинова, 1986, p. 120]; for the words with men-stems (as <племені>, Russ. <времени, бремени>) «можна помітити дещо спільне: вони видаються так чи інакше пов’язаними з народженням дитини» “one can notice something mutual: they seem to be in any way connected with the birth of a child” [Лукінова, 2001, p. 39], so that Ukr. <верем’я> “weather ” and Russ. <время> “time” disclose their primary sense “the time of birth”.

511 «нельзя отвергать связь между *juxa, обозначающим… органическую (с жизнью связанную) жидкость, и *jun, непосредственнычм обозначением жизненной силы… Значение «мешать, смешивать»… вторично и должно рассматриваться как результат некоей дегенерации. Исходным и основным смыслом глагола, восходящего к *ieu, была идея умножения,… жизненной силы… само смешение (или, точнее, связывание) представляет собой такое умножение состава целого, при котором оно укрепляется» [Топоров, 1989, с. 49]»

512 It goes about «принцип неединственности этимологических решений» where «одно и то же значение слова может возникнуть в языке различными путями» [Маковский, 1988, 40]

513 “There are not only legitimate phonetic correspondences but also correspondences of errors in the manuscripts” [Маковский, 2006 (1980), 208]

514 In particular the study of the rule of the mentioned consonants in verbal conjugation has given grounds for the conclusion: «Судьба … глаголов переплелась, и это – доказательство связи и преемственности всех типов палатализации». Accordingly N.S. Trubetzkoy’s statement that «развитие задненебных в славянских языках никоим образом не является бессмысленным и … основывается на стремлении к регулярности и целесообразности в структуре фонетической системы» has got confirmation [Маслова, 2005, 434]

515 «Удивление вызывается … тем, что практически невозможно объяснить причину одинакового воздействия на s таких акустически и артикуляционно разных звуков, как i, u, r, k» [Маслова, 2005, 223]

516 «Фонема s попробовала все пути, включая и самоубийство, отмечает А.А. Соколянский» [Маслова, 2004, 383]

517 «… вопрос о границах между согласным и соседним гласным решаетсая различно от языка к языку даже в отношении физически тождественных звуков … она может проходить различно и при сопоставлении синхронных срезов одного и того же языка» [Журавлев, 2007 (1965), 78]

518 «интересно явление мены согласных в современных английских диалектах»; here belongs also Lat tumulus = cumulus, celox = velox [Маковский, 1988, 16-17]

519 According to G.P. Melnikov there «тенденция… к выражению максимума информации с помощью непроизводных слов» takes place [quot. Рождественский, 1969, 57] in opposite to Semitic where the tendency «максимальной грамматикализации» corresponds to the absence of palatal consonants.

520 As the continuation of this denotation of mortality with such a member of corps as bone another couple has also been cited, that of Germ. Bein - bin (Engl. bone - be) where the verb of existence is involved on the same grounds as it is present in Germ. sein – Sünde (Engl. sin) [Lewitski, 2003].

521 «Постоянно возникающие в языке слова ex nihilo наиболее явно представлены в социальных диалектах … произвольные комбинации фонетических единиц в языке утрачивают произвольность, … наделяются определенными семантическими потенциями … В то же время включение в сетку новых языковых комбинаций ведет к превращению относительно “неслучайных” языковых единиц в “случайные”» [Маковский 1988, 202]

522 «… само по себе наличие или отсутствие … слова в отдельных … памятниках еще ничего не доказывает» «первичную систему нельзя развернуть … если те или иные слова зафиксированы как hapax legomenon» [Маковский, 1971, 175]

523 «… в первоначальной семантике греч. toreo не было никакого указания на пронзительность. Семантическим стержнем была идея ясности, точности как признаков говорения» [Аникин, 1988, 78]

524 «Имеются, видимо, какие-то опорные лексемы, без которых определенный лексический элемент немыслим в данном наборе и без которого немыслим данный набор» [Маковский, 1971, 31]

525 «Если какие-либо слова вышли из языка…, они неровно сохраняются в пределах… идиоматических словосочетаний, как бы ‘применившись’ к другому слову» [Маковский, 1971, 32]

526 «Реликт – это необязательно архаизм или явление непродуктивное… Реликт – это остаточное языковое явление…, выпавшее из системы… и существующее в несвойственном ему окружении» [Маковский, 1971, 192 - 193]. No need to say that such features are those of idioms.

527 «одной из замечательных особенностей, благодаря которым сравнительно-исторический метод оказался по отношению к индоевропейской семье более продуктивным,… является их многослойность. Новые явления сосуществовали с более ранними….В любом индоевропейском языке… мы легко найдем элементы, восходящие к уровням разной глубины» [Тронский, 1967, с. 48].

528 According to M.M. Makovski who regards contamination as a principal factor of etymological changes it «создает определенную свободу семантики слова» (creates a certain liberty of lexical semantics) [Маковский, 1988, p. 90]

529 A very interesting example of such a doublet is encountered in пояс =  = Lithuanian juosti: that such reduplication was clearly felt by people the example for the denotation of a rainbow may serve that had been studied by A.P.Nepokupny: = dievo justa = пояс божий [Непокупный, 1976, 64-66].

530 It is here again (comm. 57) to remind A.F. Losev’s statement: «Язык оказывается сплошным континуумом» [Лосев, 1982, 455]

531 «самі сукупності генетично споріднених мов, тобто мовні сім’ї можна розглядати як такі, що виявляють гніздову структуру» “the very sets of genetically cognate languages, that is the language families may be treated as such that bear the features of nesting structure” [Черниш, 2003, p. 8]

532 In this respect A.M. Peshkovski called the units so interpreted «словами с формой словосочетаний» [Пешковский, 1938, 70]

533 For instance in the second half of the XIX c. «Огромные афиши … бросались в глаза необычайной яркостью. Часть пьесы расписывалась по актам, каждый акт имел свой завлекательный заголовок» [Айхенвальд, 1987, 41]

534 The confrontation of proposition vs. apposition has been applied for instance for the summarizing procedures: «Реферат, как правило, состоит из законченных мыслей, содержащих субъект и предикат. Аннотация, напротив, может содержать лишь перечень субъектов» [Севбо, 1969, 94]

535 «при фрагментировании цель состоит не в выборе отдельных понятий … исключение из реферата придаточного или предложного оборота, указывающих, при каких условиях выполняется утверждение, недопустимо» [Гиндин, 1977, 67-68]

536 «Испытуемые не могли отличить предъявлявшиеся предложения от таких, которые содержали фрагменты указанной ситуации, но в действительности не предъявлялись» [Хофман, 1986, 59].

537 «… реферат … определяется просто как множество предложений, выделенных из исходного текста …» [Солтон, 1979, 125]

538 «… грамматики являются частным случаем исчислений математической логики. Объектами … являются цепочки над объединением словарей … символов» [Братчиков, 1975, 35]

539 «Алгоритм может быть применен к n-членной последовательности слов над E» [Эббинхауз, 1972, 14]

540 «Рассмотрим … множество S предложений. … можно указать такой адекватный список имен для элементов области, что если не существует удовлетворяющей интерпретации в областях …, то не существует удовлетворяющей интерпретации вообще … Одним из таких списков имен, адекватным множеству предложений S, является универсум Эрбрана» [Нильсон, 1973, 185]

541 «…структура обычного текста определяется прежде всего тем, что … между местами определено отношение … Поэтому целесообразно места рассматривать как элементы абстрактного множества М, на котором определена система отношений» [Шрейдер, 1971, 198-199]

542 «В отличие от массива структура не обязательно должна быть однородной по типу» [Хигман, 1974, 158]

543 «Большой класс структур можно рассматривать как деревья … для полной идентификации объекта недостаточно одного его имени: необходимо знать путь к нему от корня дерева» [Барон, 121]

544 «Каждый узел имеет несколько входов (переменных) и выходов (возможных исходов)» [Нейлор, 140]

545 As an example can serve «сведения о служащем компании … Достоинство системы, использующей фреймы, заключается в том, что те элементы, которые традиционно присутствуют в описании объекта или события, группируются и … могут извлекаться и обрабатываться как единое целое» [Элти, Кумбс, с.64]

546 Frame «состоит из определенного числа слотов», that «получают свои особые (уникальные) имена» [Зубов, Зубова, 2007, 37-38]

547 «… сеть используется в случаях, когда … слотам не могут быть присвоены значения, удовлетворяющие условиям, связанным с этими слотами» (one uses the nets in the cases when slots can’t acquire the meanings that would satisfy the conditions ascribed to these slots) [Попов 1987, 74]

548 As the conclusion has been suggested, «… будем, выбрав за основу семантические сети, руководствоваться мудростью сэра Артура Эддингтона: “What my net can’t catch is not fish”» [Попов, 1982, 164]

549 «… глагольные фреймы представляют собой полные структуры будущих предложений (future sentences’ structures) с соответствующими глаголами» «Последовательность сказуемых во фразах представляет собой композицию сказки, а все подлежащие, дополнения … определяют ее сюжет» [Зубов, Зубова, 2007, 166, 171]

550 In these cases frames as plots’ folds «в отличие от … набора признаков … должны содержать возможные действия» [Тыугу, 1984, 49].

551 «… фреймы содержат некоторые незаполненные дыры, называемые слотами, аналогичные формальным параметрам в теле макроопределений» (underlined by me – I.Y.) [Тыугу, 1984, 49].

552 «фрейм как структура актуализации знания представляет собой реконструируемый языковый текст, состоящий из множества вопросов, … вопросы фрейма выступают схемой реконструкции знания о концепте и установления состава объективирующего данные знания поля языковых знаков». As a conclusion, «каждый из фреймов может быть легко соотнесен посредством процедуры ступенчатой идентификации с именем определенной лексической группы» [Буренкова, 2009, 8, 18]

553 «имеющиеся на сегодняшний день дефиниции фрейма не дают четкого представления об отличии фрейма от других когнитивных структур (например, концепта) и не позволяют наглядно представить структуру фрейма для того, чтобы однозначно использовать фреймовый анализ». At the same time «любой вербализуемый смысл предстает на доязыковом этапе в виде фрейма (как совокупности узлов идеальной многомерной когнитивной единицы, подлежащей вербализации)» [Никонова, 2009, 19-20].

554 “frame-system theories … do not tell us how we are constrained in ordinary conversation to assess just the correct background knowledge” [Sukhorolska, Fedorenko, 244]

555 Here «элемент, не названный явно, но восстанавливаемый по своей части или сопутствующему предмету» is meant. It is of importance that «кадрирование может пониматься чисто зрительно: как сужение границ кадра или как свертывание» [Журинский, 1989, 16-17].

556 In particular here «падежи указывались дугами, идущими от вершины-глагола» [Вагин, 1988, 63].

557 The task of the development of tagged enumerations as a device for the corpus linguistic studies was for the first time put forward by the Byelorussian researcher A. V. Zubov who proposed to describe what he had called “the word-usage of a text” «словоупотребление текста» [Зубов, 2008, с. 37].

558 «семантическая изотопия … наличие какого-либо общего семантического признака» [Зубов, Зубова, 2007, с. 200].

559 Agglutinating devices «служат для восстановления непрерывности прерванной … сюжетной линии» and determine «формирование линейных сюжетных линий» in opposite to «сети смысловых отношений» proper for flectional languages [Мельников, 122-123]

560 It would be here aptly to remind that «инфинитив сохраняет способность, подобно глаголу, подчинять себе … актанты и сирконстанты» [Теньер, 1988 (§ 183.1), 438] so that the opportunity of reproducing latent regulation would be preserved.

561 Within the mentioned [Sense ↔ Text] model that of [Sense ↔ Text ↔ Goal] has been suggested so that «основная задача общения состоит … в том, чтобы определить цели участников общения» [Попов, 1982, 119]

562 «Те же самые одни / Действующие лица: Я, Ты, Он, Мы, Вы, Они!» («Завершился листопад …»)

563 «… мы не сможем использовать в качестве индикаторов целые предложения… слишком многочисленны возможные значения предложений… Иное дело – слова и словосочетания… значение… индикаторов… должно быть абстрагировано и носить… метатекстовый характер» [Гиндин, 1977, 71-72]

564 Indexation «приводит нас к самому порогу семантики» [Гиндин, 1977, 69]

565 Paradoxically complement is not here to be contrasted with subject: «Субъект – это такое же дополнение, как и все другие» [Теньер, 1988, 124 (§ 51.13)]

566 Particulars in its turn are to be continued with inferential supplements as in the case of psycho-diagnostics with the so called associative enumerations.

567 One can exemplify such substitutions with the definitions of some common nouns suggested here: «правда» is defined as «предмет информационный, характеризуемый соотнесенностью информации о предмете с его существованием»; the definition of the noun «отец» is suggested as «агент, призванный посредством неотчуждаемого эффектора сделать так, что другой агент посредством неотчуждаемого медиатора делает третьего агента существующим» [Мартынов, 1977, 162, 159]

568 «механизм интеграции … позволяет организовать наше понимание … гетерогенных компонентов текста … Если, вслед, за Греймасом, назвать изотопией некоторое смысловое единство …, то можно будет сказать, что интеграция – это фактор изотопии» [Барт, 1987, 420]

569 The same device is to encounter in the new European poetry as in «Боги, богині і півбоги /Простоволосі, босоногі» from I. Kotlyarevski’s “The Aeneid”.

570 The examples are cited by L.P. Gokiely [Гокиели, 1965, 57 - 58]. The importance of this distinction has been aptly exemplified with the case of the impossibility of species been substituted with genus while comparing the sentences «На столе лежит красный шар» and «*На столе лежит форма цвета» [Рубашкин, 1989, 64].

571 In particular this preference ensues from the extensional representation of binary relation on the way of «как множество всех пар» whereas «интенсиональное представление не позволяет фиксировать интерпретацию» [Вагин, 1988, 49]

572 «В семантической сети понятия представлены узлами, с которыми непосредственно связаны их признаки …, символизируют декларативную репрезентацию родо - видовых отношений … в процессуальной форме … понятия представлены независимо друг от друга в виде множеств признаков» [Хофман, 1986, 128]

573 Graphically central locutions can be marked as key - words (with capitals or boxed demarcation.

574 Here would be aptly to remind V. Zhukovski’s words: «рабская верность обращается в рабскую измену» (the servile fidelity turns to the servile treachery)

575 In binary system «применяя … операцию изменения знака …, получаем неизменно все то же значение» whereas «в троичной системе счисления имеется возможность натурального кода для чисел со знаком» [Брусенцов, 1985, 55, 57]

576 In particular the description «… не предполагает ни предшествования темы тексту в творческом акте, ни существования темы отдельно от текста» [Жолковский, Щеглов, 1996 (1970), 301]

577 «Для ментатива диалогичность – конститутивный принцип» [Кузнецов, 2008, 32]

578 «С одной стороны, пословица может долгое время сохранять связь с определенной сказкой, пока она не станет универсальной. С другой стороны, связь эта оказывает влияние на сказку, также универсализуя ее» [Костюхин, 1987, 70]

579 It is «более высокая скорость восприятия речи у человека по сравнению с возможностями говорения» hat entails the necessity «в сознании оперировать известными текстами, а в речи оперировать краткими вариантами - пословицами» [Савицкий (Одесса), 1992, 3, 5]

580 With references to Jan Amos Komenski’s statements on the imaginary foundation of proverbs that makes them dependent upon contextual experience the author stressed that “nie zwrócono jednak dotąd uwagi na fakt, że przysłowie żyje ... tylko w kontekście” ‘one has not paid until now the attention to the fact that proverb lives only in context’ [Mukarovski, 1973, 57]

581 “sam fakt częściowego cytowania może być ... celowy, zwlaszcza gdy idzie o kontekst dialogowy” [Mukarovski, 1973, 57]

582 “Dystans między przysłowiem a sytuacją ma wpływ na wartościowanie przysłowia ... nabywa w konteście funkcji eufemizmu” [Mukarovski, 1973, 76 – 77]

583 “tam, gdzie rzeczywiste przysłowie tworzy integrującą częsc kontekstu, zwykle nie występuje ono pojedynczo, lecz gromadzi koło siebie inne.... Bardzo często spotykamy się z gromadzeniem prowerbialnych synonimow” [Mukarovski, 1973, 79]

584 In particular it concerns “versus cum auctoritate, w których każda strofa końncy się (a niekiedy zaczyna) wierszem zapożyczonym” [Zumthor, 1978, 325]

585 The most essential is that such line “pochodzi … spoza tekstu” [Zumthor, 1978, 324] that’s it is used as an intertextual quotation

586 «Что ж, наконец, поймет надменный ум / На высоте всех помыслов и дум? / Что? Точный смысл народной поговорки» (Е.А. Баратынский)

587 «… пословицы и поговорки являются знаками ситуаций или определенных отношений между вещами» [Пермяков, 1970, 19]

588 In the same way «требование устности для всей древнеанглийской поэзии абсурдно … Сплошь формульными оказались … заведомо самые поздние из древнеанглийских стихов» [Смирницкая, 1982, 202]

589 «Тексты устно-поэтических произведений, особенно песенно-стихотворных, стоят ближе к текстам письменно-литературного языка, чем к разговорно-речевым образованиям» [Артеменко, 1988, 13]

590 One could cite a very confidential confession of one of the representatives of the Ukrainian Baroque A. Radyvylovski: «Аще в сем огородку Маріи нового снать не знайдеш, для того задавати мні нагани не маєш, поневаж на світі нічого немаш нового» [quot. Ушкалов, 1994, 17]

591 «Тот способ изображения, в котором … особенное созерцается через общее, есть схематизм. Тот же способ изображения, в котором … общее созерцается через особенное, есть аллегория» [Шеллинг, 1966, 106]

592 «… две степени символики. Первая степень вполне имманентна всякому художественному образу… Необходимо, чтобы художественное произведение в целом конструировалось и переживалось как указание на некоторого рода инородную перспективу, на бесконечный ряд всевозможных своих перевоплощений. Это будет уже символ второй степени» [Лосев, 1978, 145]

593 «символ указывает на какой-то неизвестный нам предмет» «символ вещи есть такая ее функция, которая способна разлагаться в бесконечный ряд» [Лосев, 1978, 156, 178]

594 According to Hegel in epigrams “so ist der Inhalt zwar episch, die Behandlung aber lyrisch” [Hegel, 1003]

595 In particular «… внутренняя форма – общий для этимологического и актуального значения фраземы элемент синхронно - эпидигматического характера» [Алефиренко, 1989, 16]

596 «… можно предложить очень простой и удобный прием отграничения афоризмов: в состав подлежащего афористичной фразы можно подставить без ущерба для смысла слова любой или всякий, а в состав сказуемого слова всегда или обычно» [Гаврин, 1974, 102]

597 «… приходится общее значение фразеологизма соотносить со всей системой значений слов (и их дериватов) свободного словоупотребления» [Жуков, 1978, (§ 6), 12]

598 «… варьирование претерпевают смыслообразующие компоненты, не утратившие смысловой соотнесенности с соответствующими словами свободного словоупотребления» [Жуков, 1978, (§ 6), 12]

599 «…смысловой центр сближает фразеологизм со свободным словосочетанием, фразеологический же … со словом» [Жуков, 1978, (§ 59), 94]

600 «… в роли переменного члена ряда модификаций выступает очень небольшая группа определенных лексем с определенным типовым значением» [Гаврин, 1974, 132]

601 «Сочетаемостные свойства слов с фразеологически связанным значением постоянно расширяются … Фразеологические сочетания могут перейти в разряд свободных …» [Жуков, 2006, 16]

602 «При употреблении в буквальном значении фразеологизмы перестают быть самими собой … двойным планом (буквальным и фигуральным) … отличаются лишь пословицы» [Жуков, 2006, 14]

603 «Общее (целостное) значение не выводится из значений компонентов (ввиду их деактуализации), а мотивируется … внутренней формой … Мотивировка и выводимость – явления различного порядка» [Жуков, 2006, 13]

604 There exists a device to verify the preservation of the inner form ensuing from the coexistence of direct and derivative meanings: «Внутренняя форма присуща лишь тем фразеологизмам, которые могут быть наложены на свободные словосочетания такого же лексического состава» [Жуков, 2006, 13] as in <вводить в русло; вертеть хвостом; взлетать на воздух; вырывать с корнем; заблудиться в трех стенах; лежать на боку; махнуть рукой> but not in <на дружеской ноге> in contemporary language

605 «Высказывание, принадлежащее генеритивному регистру, характеризуется: (1) неизосемичностью образующих его компонентов (Смелость города берет; Сытый голодного не разумеет), (2) отсутствием синтаксической парадигмы, (3) обобщенно-личностью субъекта диктума и включенностью в его состав субъекта модуса (говорящего); (4) обобщенно-личностью субъекта модуса и включенностью в него говорящего (все знают, и я в том числе), (5) полипредикативностью и наличием внутренних причинно-следственных отношений между пропозициональными составляющими (Без муки нет и науки; Без труда не выловишь и рыбку из пруда); (6) … отсутствием «функциональной перспективы» (такого варианта интонационно-коммуникативной организации, который предполагает связь с последующим контекстом)» [Онипенко, 2009, 199]

606 So far as «пословица трактует действительность в своего рода вероятностном плане …» there arises the blending of temporality and modality where «нет, по-видимому, особых шансов различить ‘необходимо’ от ‘всегда’, ‘невозможно’ от ‘никогда’, а ‘возможно’ от ‘иногда’» [Крикманн, 1984 (“1001 …”), 11]

607 «Бывают случаи …, когда текст распадается на две импликативные подструктуры, а над ними надстраивается еще один, связующий их, операциональный уровень» [Крикманн, 1984 (“1001 …”), 13]

608 «… актуальное членение … опирается на грамматическое, ибо только при наличии этой опоры можно оценить изменение порядка слов. … грамматическому здесь принадлежит роль скорее синтезирующая, интегрирующая единство предложения, а актуальному – именно расчленяющая, как бы на шаги делящая движение мысли» [Золотова, 1973, 338]

609 This property of assimilated elements as the intensifiers of textual heterogeneity has been noticed by the German stylist L. Reiners: “Fremdwörter sind keine Worte sondern Formeln, sie sind nicht nur fremd in ihrem Ursprung… sondern fremd in ihrem Wesen… Sie verwischen die Unterschiede zwischen den Begriffen” [Reiners, 1967, S. 557]

610 As in the proverbs «раниш язиком – не загоїться рана», «язик зо сталі не буває, а проте врубає»

611 Such adaptation is exemplified with reference to F. Dostoyevsky: «Идея о пролитой слезинке безвинного ребенка сейчас уже приобретаает более или менее различную форму, так что вполне вероятно закрепление в узусе соответствующего именного – *слезинка, пролитая одним невинным ребенком – или глагольного – *(не) стоить слезинки безвинного ребенка - словосочетания» [Дядечко, 2002, 185].

612 For example “Французское chaud более широкое, чем русское теплый и горячий … tiède имеет в своем значении элементы, которых нет в русском тепловатый – оттенок некоторой нейтральности, безразличия” [Щерба, 2007,

613 The essence of the enunciation being that «дела или вещи нужно ценить не по скорости, с какою они производятся, а по их законченности и степени совершенства» [Тимошенко, 1897, 23]

614 «Африканцы народности эве из Того, подобно индейцам оджибве, умеют пользоваться мнемоническими знаками для записи своих пословиц …Изображение иглы со вдетой ниткой и, кроме того, куском ткани – это запись пословицы ‘иголка сшивает большие полотнища’, которая означает, что малые вещи могут создать великое» [Гельб, 1982, 56]

615 As it has been stressed «слово в фольклоре – это икона, и оно не столько сигнификативно, сколько … онтологично» [Мальцев, 1989, 52]

616 A record by S.Rudansky here may serve as an example of such gradual semantic transition: За річкою сплав пливе /А за сплавом смерть іде (there flows a float along the river, and behind the float there follows the Death) [Руданський, 162]. First of all we deal with the figura etymologica – сплав пливе, where the idea of swimming arises in its etymological meaning. The next phrase were the Death appears makes us to remind old symbolism of river as the border of worlds and the image of swimming as of the way in the other world, and this symbolism is added to the precedent meaning in the way of metonymy.

617 As a sample may be cited again (comm. 484) the building of such a metonymic row by Lewitski for his etymological nests: “First of all the actions with sinews were conceived as a syncretic complex of operations and later from them such more special actions were singled out as to intertwine, to tie, to cut, to tear, to sew, to weave” [Левицкий, 1997, 58].

618 «1) Полный диктальный вопрос. В чем дело? Что произошло? Что случилось? Вопрос направлен ко всему содержанию высказывания …. Известно, что что-то произошло, но неизвестно, что именно … 2) Частичный диктальный вопрос …, относящийся к части заключенной в высказывании информации. Другая часть известна … 3) Полный модальный вопрос. Известен весь факт, но неизвестно, соответствует ли он действительности … 4) Частичный модальный вопрос … выражает сомнение в реальности части факта» [Ковтунова, 1976, 40]

619 «Ядро понимания смысла пословицы составляет его референциальное понимание, исходным стимулом которого являются противоречия…» [Крикманн, 1984, 177]

620 «… одно и то же слово может выступать то в своем буквальном, то в оном переносном, то в другом переносном значении» [Крикманн, 1984 (“1001 …”), 7]

621 As the respective researches have shown (c. 46) «одной из основных трансформаций оказалось, так сказать, переведение пословиц в отрицательную форму» [Жолковсий, Щеглов, 1996 (1970), 293]

622 For instance the observations at the confirming particles enabled coming to the conclusion: «Употребление выделительного да указывает на то, что коммуникативная неудача связана с нарушением … условия искренности или условия назначения» as in <да я знаю (*я да знаю) / да бросьте вы (*вы да бросьте)> [Баранов, 1987, 38]

623 «Истинность прибавленной части имплицитно подразумевается и тогда, когда она реально и не прибавляется» [Крикманн, 1984 (“1001 …”), 13]

624 «Эхосемия соотносится с этапом становления языка, когда признаки приписываются сущностям и закрепляются за номинациями: water washes, а flow flows, а stream streams, a prick pricks, to roll a ball (a roll), to web a web, weave a thread. Эхосемия - это форма организации понятийного содержания, обусловленная стремлением человека понять общность, уловить подобие или создать сходство между конкретными и абстрактными объектами …» [Борискина, 2011, 14]

625 “в них содержится какой-то дополнительный (переносный) смысл, … цементирующий его компоненты в некое синтетическое единство” [Пермяков, 1970, 86]

626 The general notion of a proverb “не выводится однозначно из общих семантических законов переносного употребления слов” [Падучева, 1984, 247]

627 It goes about “неправедне шанування Богородиці як звичайної тварної жінки”, because “слово

жүктеу/скачать 6.92 Mb.

Достарыңызбен бөлісу: