Национальная академия наук украины украинская академия наук

ПЕРВЫЕ ДАННЫЕ

А. В. Земоглядчук

FIRST DATA on TUMBLING FLOWER BEETLES

A. V. Zemoglyadchuk

В основу данного сообщения положены сборы жесткокрылых, выполненные нами в 2004–2005 гг. на территории южной, юго-западной и центральной частей Беларуси. Исследованы посевы различных культур, пастбища, сады, лесополосы, обочины дорог, пустыри и т. д. Имаго и личинок жуков–горбаток собирали вручную и энтомологическим сачком. Горбаток содержали в лаборатории при температуре +24…+26°С и относительной влажности воздуха 70–74 % для выведения жуков из куколок.

Имаго горбаток держатся на цветках, а личинки развиваются в стеблях травянистых растений. В работе рассматриваются виды, связанные с сорной растительностью, в частности, с полынью обыкновенной, сведения о биологии и экологии которых в литературе малочисленны. Имеются данные, что с распространением этого сорняка связаны аллергические заболевания населения в период цветения полыни.

В результате исследований в стеблях полыни обыкновенной были обнаружены четыре вида горбаток: Mordellistena weisei Schilsky, 1895, М. bicoloripilosa Ermisch, 1967, М. acuticollis Schilsky, 1895 и М. brunneospinosa Ermisch, 1963. Последний из них оказался новым видом для территории Беларуси.

Личинки выявленных видов развиваются в стеблях полыни обыкновенной, питаясь как живыми, так и мертвыми частями растений. При этом они занимают всю длину стебля кормового растения. Обычно фаза куколки наступает после зимовки. Однако в наших исследованиях в лабораторных условиях личинки M. weisei окукливались до зимовки.

Изучена фенология видов с целью установления календарных сроков отдельных этапов развития насекомых. Выделено три этапа изменения внешних морфологических признаков куколок горбаток при их окукливании.

1. Формирование фасеточных глаз, пигментация мандибул.

2. Формирование крыльев, имагинальной кутикулы всего тела. Кутикула брюшка формируется медленнее, чем кутикула головы и ее придатков, груди, ног, крыльев, и в ней наиболее развитым является пигидий и расположенный перед пигидием тергит брюшка. Остальные тергиты брюшка более светлые, что свидетельствует о слабом развитии их кутикулы. Хорошо выделяются волоски на стернитах. Надкрылья довольно длительное время прозрачные. Для этого этапа характерно формирование парамер и эдеагуса.

3. Пигментация тергитов брюшка, дальнейшее развитие имагинальных покровов.

Средние показатели временных интервалов фаз развития куколок в лабораторных условиях для исследованных видов оказались следующими: M. bicoloripilosa – 9,2, 1,5, 1,0 сут., M. brunneospinosa – 9,2, 1,9, 1,0 сут., M. acuticollis – 10,3, 1,5, 1,0 сут., M. weisei – 11,5, 1,8, 1,0 сут. Закономерная связь наступления фенофаз развития насекомых и их кормового растения (полыни обыкновенной) позволит судить о ходе развития вредителя по состоянию кормового растения (фенологические индикаторы). Эти данные будут иметь большое значение для планирования и проведения практических мероприятий по защите растений.

Установлено время появления куколок исследованных видов для юго-западной части Беларуси. Все изученные виды окукливаются обычно в III декаде апреля, кроме M. acuticollis, который начал появляться лишь со II декады мая. Зарегистрировано время выхода имаго указанных видов горбаток из куколок – оно значительно растянуто и вылет, например, M. weisei может проходить в течение около трех недель.

Таким образом, полынь обыкновенная на территории рассматриваемого региона служит кормовым растением для личинок четырех видов горбаток, которые являются основной группой среди жесткокрылых, проходящих преимагинальное развитие внутри стеблей исследуемого растения.

РАСПРЕДЕЛЕНИЕ КОКЦИНЕЛЛИД

В. Г. Зиновьев

silva synfolium distribution

V. G. Zinov’ev

Фенологические этапы развития лесной растительности в пределах ее ярусов не совпадают. В лиственных древостоях весеннее отрастание и формирование напочвенного покрова несколько отстает от процесса листораспускания подлеска, но обгоняет листораспускание основного древесного полога. Осеннее увядание листьев также начинается обычно с кустарников подлеска, затем переходит на второй ярус и основной древесный полог. Напочвенный покров в лиственном древостое, с его периодичностью цветения и развития отдельных видов, раньше зацветает и более длительное время (до поздней осени) сохраняет свою свежесть. При этом одни растения обгоняют другие по срокам распускания и увядания. Хвойный лес в этом отношении менее динамичен, но и здесь волны весеннего пробуждения и осеннего увядания имеют свои закономерности.

Естественно, что кокцинеллиды различных трофических групп, связанные с живыми растениями и их фитофагами, на протяжении всего вегетационного периода мигрируют по ярусам лесной растительности. К трофическим миграциям следует добавить брачные, защитные, суточные, зимовочные перемещения и другие. Знание закономерностей таких миграций (перемещений) позволяет более точно построить жизненные циклы кокцинеллид, оценить их трофические связи и функциональную роль в лесных экосистемах, а, следовательно, и использовать их в прикладных целях.

Приуроченность кокцинеллид к различным ярусам лесной растительности рассматривалась в пределах отдельных типов леса, в зависимости от погодных условий. В условиях лесных экосистем юга Среднерусской возвышенности абсолютную приуроченность к древесно-кустарниковой растительности проявляют 7 видов: Adalia decempunctata, Coccinella hierogliphica, Coccinella lutschriki, Halizia sedesimguttata, Pullus ater, Pullus auritus, Vibidia duodecimguttata. Видов, обитающих в условиях леса только в травянном напочвенном покрове (хортобионты), наименьшее количество: Exochomus flaripes, E. quadripustulatus, Harmonia axyridis, Scymnus rubrormaculatus. Дендрохортобионты занимают по количеству видов второе место (16 видов), а хортодендробионты, отдающие предпочтение травяному напочвенному покрову, представлены наиболее богато (21 вид). Отношение количества видов подлеска и древесно-кустарниковой растительности к количеству видов травянного покрова характерно для лесных экосистем.

СТРАТЕГИЯ ИСПОЛЬЗОВАНИЯ

С. П. Иванов

UTILISATION STRATEGY OF WILD BEES

S. P. Ivanov

Пчелоопыление – важнейшее звено в технологии возделывания мелиттофильных культур. Еще не так давно функция опыления таких культур была полностью возложена на медоносных пчел, которые считались едва ли не универсальными опылителями сельскохозяйственных растений. Переоценка роли медоносных пчел как единственного хозяйственно ценного опылителя в пользу диких одиночных пчел произошла после того, как была установлена частичная, а в ряде случаев полная неадекватность медоносных пчел целому ряду культур, в том числе таких важнейших как люцерна, клевер, некоторые сорта яблонь, крупноцветковые шалфеи и другие. В настоящее время на опылении уже используются или проходят стадию введения в культуру более 20 видов одиночных пчел, подавляющее большинство которых относятся к семейству мегахилид (Megachilidae). Однако неудач на этом пути пока больше, чем успехов, что можно считать, с одной стороны, следствием крайне слабой изученности биологии большинства видов диких пчел (в том числе и уже используемых на опылении), а с другой – отсутствием стратегии развития пчелоопыления на основе использования диких пчел. Специфика такой стратегии определяется особенностями биологии диких пчел, а также своеобразием исторически сложившихся по сути симбиотических взаимоотношений диких пчел и опыляемых ими растений.

Экономическая эффективность агроэкосистемы, центральные звенья которой (искусственная колония пчел–опылителей и мелиттофильная культура) находятся в симбиотических отношениях, возможно только при достаточно полном соответствии основных параметров, как этих центральных звеньев, так и двух подсистем их включающих – зооценоза и фитоценоза семенного участка.

Первостепенно важными с точки зрения оценки возможностей использования данного вида пчел на опылении той или иной культуры являются следующие биологические параметры пчел: 1) сроки лета, вольтинность, динамика выплода самцов и самок; 2) филопатрия – привязанность молодых самок пчел к месту выплода, а также их способность вторично заселять материнские гнезда; 3) спектр трофических связей; 4) динамика потребляемых ресурсов пыльцы и нектара; 5) субстрат гнездования и строительный материал гнезд; 6) строение ячеек, прочность ячеек и кокона; 7) биологические особенности хищников и паразитов.

Не менее важны и знания аутэкологических особенностей мелиттофильный культуры. Наиболее важные из них: 1) сроки и продолжительность цветения культуры, динамика ее цветения и оплодотворения; 2) обилие и соотношение пыльцы и нектара в цветках; 3) оптимальная повторность посещения цветка опылителем; 4) доступность пыльцы и нектара – степень специфичности (морфологической, этологической и физиологической) опылителей; 5) состав и возможная плотность естественных опылителей культуры на семенных участках.

Управление процессом опыления мелиттофильной культуры невозможно без оценки как самой культуры, так и пчел–опылителей по перечисленным параметрам. При этом, чем полнее их соответствие, тем выше экономическая эффективность использования диких пчел. Степень соответствия перечисленных параметров друг другу наиболее высока в исторически сложившихся парах монолектных пчел и их кормовых видов. Однако таких пар известно немного. Выход из положения – использование олиголектных пчел для опыления смешанных посевов технологически совместимых мелиттофильных культур. При использовании медоносных пчел преодоление экологической несовместимости с мелиттофильной культурой достигается за счет создания избыточной численности пчел, при неизбежном снижении экономических показателей пчелоопыления.

Специфической задачей оптимизации процесса опыления на основе использования диких пчел является также совмещение динамики цветения культуры и динамики лета пчел. При использовании медоносных пчел такая задача решается самими пчелами, мобилизующими все большее число сборщиц по мере нарастания темпов цветения культуры. Для диких пчел эта задача решается в процессе управления выплодом пчел с использованием специальных инкубационных камер.

Степень филопатрии вида также является специфической проблемой разведения и использования на опылении диких пчел. Она имеет прямое отношение к таким важнейшим показателям, как процент слета пчел после выплода из гнезд и плотность пчел на посевах. При этом величина данного показателя зависит от целого ряда факторов, в том числе от таких, как условия выплода, конструкция ульев, состав фитоценоза, присутствие в зооценозе семенного участка естественных опылителей.

Таким образом, развитие пчелоопыления на основе использования диких одиночных пчел возможно при последовательной реализации следующих этапов:

1) детальное изучение биологии диких пчел и потребностей культуры в опылении (оценка перечисленных выше биономических параметров пчел и аутэкологических особенностей культуры) с последующим анализом степени их совместимости;

2) разработка технологических схем совмещения динамики экологических потребностей пчел–опылителей и аутэкологических потребностей мелиттофильной культуры с учетом специфических параметров зоо- и фитоагроценоза семенных участков.

УДК 595.789 (477.83)

ФОРМУВАННЯ ФАУНИ

Ю. В. Канарський

FORMING OF THE BUTTERFLY (LEPIDOPTERA: DIURNA)

Y. V. Kanarsky

Денні, або булавовусі лускокрилі, будучи відносно нечисленною в таксономічному плані групою комах (менше 1 % загальної видової різноманітності ентомофауни в умовах Середньої Європи) і маючи досить незначну функціональну роль у екосистемах, все ж таки залишаються одним із найзручніших індикаторних об’єктів під час досліджень стану природних екосистем в аспекті здатності до підтримання властивого їм біорізноманіття. Цьому сприяють як суто габітуальні ознаки (відносно великі й помітні в природі комахи), так і традиційно високий рівень фауністичної опрацьованості, екологічна гетерогенність і те, що збереження видової різноманітності денних лускокрилих в межах конкретного біотопу опосередковано забезпечує збереження різноманітності приблизно 40 % загального видового обсягу населення комах, яке властиве даному біотопу (Kudrna, 1985).

В даному контексті ми спробували провести оцінку просторового розподілу фауни денних лускокрилих у екосистемах інтенсивно господарсько освоєної території Львівської області. Критерієм такої оцінки слугувала наявність популяцій стенотопних, локально поширених і таких, що перебувають під загрозою різного ступеня, видів. Загалом сюди зарахували 64 види: Carcharodus alceae (Esper, 1780), Pyrgus alveus (Huebner, 1803), Carterocephalus silvicolus (Meigen, 1829), Heteropterus morpheus (Pallas, 1771), Hesperia comma (Linnaeus, 1758), Papilio machaon (Linnaeus, 1758), Iphiclides podalirius (Linnaeus, 1758), Parnassius mnemosyne (Linnaeus, 1758), Pieris bryoniae (Huebner, 1791), Colias alfacariensis (Berger, 1948), C. myrmidone (Esper, 1781), Hamearis lucina (Linnaeus, 1758), Lycaena helle (Denis & Schiffermueller, 1775), L. dispar (Haworth, 1803), L. alciphron (Rottemburg, 1775), L. hippothoe (Linnaeus, 1758), Quercusia quercus (Linnaeus, 1758), Satyrium spini (Denis & Schiffermueller, 1775), S. w–album (Knoch, 1782), S. acaciae (Fabricius, 1787), S. ilicis (Esper, 1779), Callophrys rubi (Linnaeus, 1758), Maculinea arion (Linnaeus, 1758), M. alcon (Denis & Schiffermueller, 1775), M. telejus (Bergstraesser, 1779), M. nausithous (Bergstraesser, 1779), Glaucopsyche alexis (Poda, 1761), Pseudophilotes vicrama (Moore, 1865), Plebejus idas (Linnaeus, 1761), P. argyrognomon (Bergstraesser, 1779), Aricia eumedon (Esper, 1780), A. agestis (Denis & Schiffermueller, 1775), Cyaniris semiargus (Rottemburg, 1775), Polyommatus thersites (Cantener, 1834), P. coridon (Poda, 1761), P. bellargus (Rottemburg, 1775), P. damon (Denis & Schiffermueller, 1775), P. dorylas (Denis & Schiffermueller, 1775), P. daphnis (Denis & Schiffermueller, 1775), Apatura iris (Linnaeus, 1758), Limenitis populi (Linnaeus, 1758), L. camilla (Linnaeus, 1758), Neptis rivularis (Scopoli, 1763), Nymphalis xanthomelas (Esper, 1781), N. antiopa (Linnaeus, 1758), Euphydryas aurinia (Rottemburg, 1775), E. maturna (Linnaeus, 1758), Melitaea phoebe (Denis & Schiffermueller, 1775), M. cinxia (Linnaeus, 1758), M. diamina (Lang, 1789), M. didyma (Esper, 1779), M. aurelia (Nickerl, 1850), Argynnis laodice (Pallas, 1771), Proclossiana eunomia (Esper, 1799), Lopinga achine (Scopoli, 1763), Lasiommata maera (Linnaeus, 1758), Hyponephele lycaon (Rottemburg, 1775), Coenonympha hero (Linnaeus, 1761), C. tullia (Mueller, 1764), Minois dryas (Scopoli, 1763), Hipparchia semele (Linnaeus, 1758), Erebia ligea (Linnaeus, 1758), E. euryale (Esper, 1805), E. aethiops (Esper, 1777).

Наявність ще 55 видів, переважно евритопних убіквістів і широко росповсюджених лісо-лучних мезофілів, під час аналізу не враховували. Це стосувалося також і тих видів, котрі були відзначені в урбанізованих ландшафтах центральної частини м. Львова.

Вихідні дані були отримані під час власних польових досліджень автора та збору фауністичної інформації з різних джерел за період від 1990 р. й до сьогодні. Заслуговує на увагу той факт, що за вказаний період на території області не відзначене трапляння 17 видів денних лускокрилих, відомих із зборів кінця ХІХ – початку ХХ ст. (колекції Державного природо­знавчого музею НАН України у Львові) та літературних джерел цього ж періоду (Hirschler, Romaniszyn, 1909; Romaniszyn, Schille, 1929, та ін.). Ці види, а саме Carcharodus flocciferus (Zeller, 1841), Pyrgus serratulae (Rambur, 1839), P. fritillarius (Poda, 1761), Parnassius apollo (Linnaeus, 1758), Colias palaeno (Linnaeus, 1761), Cupido alcetas (Hoffmannsegg, 1804), Scoliantides orion (Pallas, 1771), Vacciniina optilete (Knoch, 1782), Aricia allous (Geyer, 1837), Neptis sappho (Pallas, 1771), Nymphalis vaualbum (Denis & Schiffermueller, 1775), Melitaea britomartis (Assmann, 1847), Brenthis hecate (Denis & Schiffermueller, 1775), B. daphne (Denis & Schiffermueller, 1775), Boloria aquilonaris (Stichel, 1908), Lasiommata petropolitana (Fabricius, 1787), Hipparchia hermione (Linnaeus, 1767), умовно вважаємо зниклими з регіональної фауни денних метеликів.

У результаті проведених досліджень виявилося, що на даний час в області залишилося 10–12 осередків (рангу урочища) різноманітності денних лускокрилих, які є місцями співмешкання понад 20 (найбільше – 27) видів з наведеного вище списку. Ці урочища мають площі порядку 100–1000 га, у них представлені кальцефільні лучно- й лісостепові (ур. Лиса гора, Біла гора), лісо- й болотно-лучні (ур. Білецький ліс, Заливки, Горбки), псамо- й кальцефільні псевдостепові (ур. Парипси), гірські лучно-лісові (ур. Бескид, Майдан, Зелем’янка) екосистеми. У кожному з таких урочищ проводиться більш або менш активна господарська діяльність, зокрема, викошування сіна, випасання худоби, заготівля деревини тощо, і разом із цим вони залишаються своєрідними рефугіумами різноманіття фауни денних метеликів на тлі навколишніх ландшафтів із загалом «стандартним» видовим складом населення.

Таким чином, аналіз даних щодо сучасного поширення окремих видів денних луско­крилих і їхніх комплексів у межах території антропогенно трансформованого регіону, яким є Львівська область, дає підстави стверджувати, що паралельно із загальним збідненням фауни відбувається процес формування своєрідних осередків (рефугіумів) видової різноманітності цих комах. При цьому такі осередки далеко не завжди приурочені до поширення «умовно корінних» природних екосистем, які ще збереглися в регіоні. Існування таких тенденцій і процесів мало б спонукати до уважнішого ставлення громадськості до проблеми збереження біорізноманіття.

УДК 595.7:631.674(477.75)

ВЛИЯНИЕ ИРРИГАЦИИ НА ЭНТОМОКОМПЛЕКСЫ

А. Г. Котенко

IMPACT OF IRRIGATION ON ENTOMOCOMPLEXES

A. G. Kotenko

Фауна насекомых Джанкойского района по сравнению с другими частями Крыма изучена явно недостаточно, что связано в первую очередь с относительной труднодоступностью многих участков Присивашья. Специальных публикаций по энтомофауне района не было. В основу данного сообщения положен материал, собранный автором в Джанкойском районе Крыма во время экспедиционных выездов в летний период 2003 и 2004 гг. Учтены также сведения о «краснокнижных» видах в Крымском Присивашье, имеющиеся в литературе.

Из естественных энтомокомплексов в Джанкойском районе представлены следующие.

Степной. Основу его составляют виды, консортивно связанные со степной растительностью. Характеризуется высоким видовым разнообразием. Широко представлены перепончатокрылые (Hymenoptera), чешуекрылые (Lepidoptera) и ксерофильные жуки (Coleoptera). Включает большинство известных для данной территории охраняемых и редких видов насекомых.

Луговой. Представлен преимущественно насекомыми галофитных лугов. По численности доминируют двукрылые (Diptera). Видовой состав перепончатокрылых значительно беднее, чем в степном комплексе, но встречаются редкие и в научном плане интересные виды. Охраняемых видов сравнительно немного.

Болотный. Основу составляют насекомые, трофически связанные с околоводной и водной растительностью, а также их хищники и паразиты. Количественно преобладают двукрылые. Наиболее разнообразна консорция тростника. В нее входят представители от 7 до 10 отрядов насекомых. Охраняемых видов немного.

Солончаковый. По видовому составу значительно уступает всем рассмотренным выше комплексам. Его основу составляют насекомые бедных консорций галофильных растений. По численности доминируют двукрылые и жуки. Охраняемые виды насекомых встречаются редко, однако в этом комплексе выявлены очень редкие виды наездников – браконид (Hymenoptera: Braconidae).

Энтомокомплекс естественных водоемов. Включает представителей 7 отрядов, но по видовому составу уступает наземным комплексам. Из охраняемых видов в него входят лишь стрекозы (Odonata).

Группа антропогенных энтомокомплексов также довольно разнообразна.