«Немецкий вопрос» в поволжье (1941 1993-гг.)

Тезис властей об «укоренении» немцев в новых местах проживания оказался несостоятельным. Действительно, после отмены режима «спецпоселения» значительная часть граждан немецкой национальности осталась жить там, куда их занесла судьба в годы войны. Но это означало лишь отсутствие у них, как законопослушных граждан, каких-либо других возможностей изменения своего положения. Другая часть советских немцев все же попыталась улучшить условия своей жизни, перемещаясь в зоне разрешенного проживания в места с более благоприятными климатом, природой, социальными условиями жизни, воссоединяясь с родными и близкими. При этом обе отмеченные группы немецкого населения не оставляли мечты рано или поздно переселиться в места довоенного проживания, в частности – в Поволжье, надеялись на возрождение Республики немцев Поволжья. Третья часть немецкого населения, ощущая бесперспективность удовлетворения своих национальных потребностей в СССР, требовала и добивалась выезда из страны за рубеж. Однако это могли сделать лишь те, у кого было приобретенное во время войны германское гражданство или родственники за рубежом. И, наконец, четвертая часть советских немцев, пожалуй самая немногочисленная, преодолев страхи и запреты приехала в места довоенного проживания, в частности на Волгу, и смогла, несмотря на все препятствия, чинившиеся властями, закрепиться в этом регионе.

Смена высшего руководства страны в 1964 г. посеяла среди наиболее активной части немецкого населения, прежде всего возрождавшейся интеллигенции, определенные иллюзии относительно возможности восстановления немецкой государственности на Волге или в любом другом подходящем регионе СССР. Ей удалось сформировать группу лидеров национального движения и в 1965 г. дважды встретиться с представителями высшего руководства страны. Однако эти встречи не помогли разрешить «немецкий вопрос». Более того, после 1965 г. наряду с «тихой» реабилитацией, последовали и «тихие» репрессии в отношении ряда лидеров немецкого национального движения. Такая ситуация усилила пессимизм немцев в отношении своего будущего, ускорила и расширила эмиграционные процессы.

Немецкая эмиграция превратилась в одну из составляющих диссидентства в брежневском СССР, вызывала широкие международные отклики, подрывала авторитет и престиж советского руководства на международной арене. Это заставило советское руководство вновь обратиться к «немецкому вопросу». Наряду с попытками идеологического и административного воздействия на немцев, стали прорабатываться различные варианты воссоздания немецкой автономии. Однако, поскольку вся эта процедура носила закрытый характер, решалась методами голого администрирования и не учитывала мнения, как самих немцев, так и населения тех территорий, где планировалось создание немецкой автономии, то она была обречена на неудачу. Наиболее ярко это продемонстрировал провал попытки создания Немецкой автономной области в Казахской ССР в 1979 г. Планы 1980-х гг. по созданию немецкой автономии на прилегающих к Казахстану степных территориях Саратовской и Волгоградской областей также не были реализованы.

Таким образом, с середины 1950-х до конца 1980-х гг. «немецкий вопрос» не только не был решен, но, наоборот, произошло его обострение, он приобрел гласный характер. Это было вызвано, прежде всего постепенной демократизацией жизни в СССР, потеплением международных отношений, на фоне которых «немецкий вопрос», как атавизм сталинской эпохи, становился все более заметным и неудобным для властей, однако руководство СССР не только не смогло найти путей решения «немецкого вопроса», но и, как известно, привело к краху все Советское государство.

Глава 3. «”НЕМЕЦКИЙ ВОПРОС” В КОНЦЕ 1980-х – НАЧАЛЕ 1990-х гг.». В годы перестройки вновь организовавшееся немецкое национальное движение достигло широкого размаха, но не смогло реализовать своих целей, ибо пошло на поводу стереотипов и утопий, оказавшись в плену старых советских схем решения национального вопроса. Важнейшими причинами неудач немецкого национального движения в этот период, как представляется, были:

- дестабилизация общей обстановки в СССР, ослабление власти, нарастание глубоких противоречий в различных сферах общественной жизни, приведших к распаду СССР. Быстрое развитие демократических процессов и плюрализма в советском обществе не позволило решить «немецкий вопрос» старыми методами – воссоздать АССР немцев Поволжья директивно, путем издания нормативного акта высшего органа законодательной или даже исполнительной власти, на что надеялись многие лидеры немецкого движения;

- радикализм, непрофессионализм и амбициозность многих лидеров немецкого движения, которые все разнообразие национальных интересов свели лишь к одному вопросу: восстановлению Республики немцев Поволжья в прежних границах. При этом они не захотели добиваться реализации своих требований постепенно, шаг за шагом, учитывая интересы противоположной стороны, а требовали всего и сразу. В результате был провален ряд, пусть и компромиссных, но достаточно реалистичных планов возрождения немецкой территориальной автономии, а высокомерие и непродуманные высказывания в адрес населения, проживающего на территории бывшей немецкой автономии привели к его активной оппозиции планам возрождения немецкой государственности;

- как и раньше (в 1917, в 1965 гг.), только начав развиваться, практически ещё на старте немецкое национальное движение раскололось на ряд враждующих между собой группировок, что позволило государственным органам играть на этих противоречиях и затягивать решение «немецкого вопроса», а оппонентам-антиавтономистам придало уверенности и стойкости в своих действиях.

К началу перестройки саратовское и волгоградское партийно-советское руководство подошло в психологической готовности к возможному решению «немецкого вопроса» путем воссоздания на части территории их областей немецкого автономного образования, поскольку после провала «казахстанского проекта» немецкой автономии, взоры высшего руководства СССР обратились к Поволжью, и началась разработка возможных вариантов воссоздания немецкой автономии на Волге. В первые годы перестройки эта работа активно продолжалась. В целом негативно относясь к идее реставрации немецкой автономии (потеря значительной территории, хозяйственных объектов, инфраструктуры), саратовское руководство готово было активно поддержать единственный вариант такой автономии: немецкая область в составе Саратовского края, поскольку он повышал статус области до уровня края. Что касается руководителей районов, которые должны были войти в немецкую автономию, то у них не было шансов сохранить свои позиции, поэтому они активно не приняли эту идею и стали восстанавливать против нее местное население.

Надежда на возможную реализацию плана «немецкая область в составе Саратовского края» заставлял саратовских руководителей в первые годы развития конфликта занимать взвешенную позицию, становиться над конфликтом. Однако, убедившись в нереалистичности своих планов из-за экстремизма немецких лидеров и невнятной позиции высших органов государственной власти, руководство Саратовской области не только солидаризируется с антиавтономистами, но и фактически берет руководство их движением в свои руки.

Поскольку для Волгоградской области потеря нескольких окраинных, достаточно отсталых в своем развитии районов не несла заметных отрицательных последствий, ее руководство к идее воссоздания немецкой автономии относилось значительно лояльнее коллег-саратовцев. Тем не менее и здесь позиции немецких лидеров и государственных органов, а также заразительный пример саратовцев привел к возникновению и развитию антиавтономистского движения.

Конфликтологический анализ ситуации этносоциального противостояния на Волге в конце 1980-х – начале 1990-х гг. позволяет заключить, что в отличие от конфликтов на Кавказе, в Средней Азии и Приднестровье, это был конфликт стереотипов, он не был конфликтом действий, участников конфликта не разделяла пролитая кровь. При том, что это был этнотерриториальный политический конфликт, его достаточно легко можно было разрешить на основе разумного компромисса, проявления доброй воли и реализма в действиях сторон. Главным и объективным арбитром должна была выступить центральная власть. Однако этого не произошло. В 1991 г. СССР перестал существовать. Поволжье оказалось в составе нового государства – Российской Федерации. Ее президент Б. Н. Ельцин в январе 1992 г., находясь в Саратове, открыто солидаризировался с антиавтономистами. Для немцев это означало конец их «национальной мечте».

Породив радикальными программами и лозунгами у советских немцев неоправданные ожидания немедленного воссоздания автономии на Волге, лидеры немецкого движения, тем самым спровоцировали и всеобщее разочарование, когда планы создания автономии провалились. В этих условиях выдвинутый «Возрождением» лозунг – «Или восстановление АССР немцев Поволжья, или все уезжаем в Германию» придал мощный политический импульс и без того уже быстро развивавшемуся эмиграционному движению. Ни последующие заявления Б. Н. Ельцина, фактически дезавуировавшие его высказывания 8 января, ни Указ Президента РФ от 21 февраля 1992 г. «О неотложных мерах по реабилитации российских немцев» уже не могли переломить ситуацию. В результате Россия и другие страны постсоветского пространства потеряли, а Германия приобрела свыше 2,5 млн. граждан. Ситуация с «немецким вопросом» коренным образом видоизменилась. Созданное в 1993 г. Землячество немцев Поволжья фактически отказалось от политических требований, взяв курс на национально-культурную автономию. На смену одним - «решённым» - вопросам пришли новые, не менее острые.

В заключении диссертации подводятся итоги исследования и формулируются основные выводы.

«Немецкий вопрос» в Поволжье в том понимании, которое вложено в его формулировку, приведенную во введении, возник в результате депортации немецкого населения Поволжья в Сибирь и Казахстан и ликвидации их национально-территориального образования – Республики немцев Поволжья.

Как удалось установить, фактически ликвидированная в августе 1941 г. АССР немцев Поволжья, юридически не прекращала своего существования, поскольку ни тогда, ни позднее правовой акт о ее ликвидации не принимался. Постановление СНК СССР и ЦК ВКП(б) от 26 августа и Указ Президиума Верховного Совета (ПВС) СССР от 28 августа 1941 г. «О переселении немцев, проживающих в районах Поволжья» ни одним словом не обмолвились об уничтожении государственности поволжских немцев. Указ Президиума Верховного Совета СССР от 7 сентября 1941 г. «Об административном устройстве территории бывшей республики немцев Поволжья» делил территорию АССР НП между Саратовской и Сталинградской областями, опять же ни слова не говоря о ее ликвидации. Кроме всего прочего, Президиум Верховного Совета СССР не являлся государственным органом, имевшим право ликвидировать автономную республику.

Проведенное исследование показывает, что ликвидация Немреспублики, депортация немецкого населения из Поволжья и других регионов европейской части СССР в Сибирь и Казахстан стали следствием целого ряда факторов, прежде всего – крайнего обострения отношений между Германией и СССР, принявших форму открытого и жестокого военного столкновения, результатом тяжелых поражений первых месяцев войны.

Из анализа материалов видно, что депортация и распыление ранее проживавших компактно немецких групп на огромной территории, последовавшие за ней «трудовая армия» и спецпоселение, нанесли немцам СССР тяжёлый физический урон, глубочайшую моральную травму, положили начало процессу ускоренной ассимиляции. За 15 лет дискриминации (после войны – совершенно не мотивированной) произошли изменения в ментальности немцев: появились постоянный внутренний страх за свою судьбу и ощущение своей второсортности в СССР.

После смерти И. Сталина и особенно после 1955 г. отношение либерализовавшегося режима к советским немцам заметно улучшилось, тем не менее, их реабилитация в полной мере проведена не была. В то время как были восстановлены многие автономные республики на Северном Кавказе, немцам в восстановлении их автономии на Волге было отказано, не существовало условий для удовлетворения элементарных национально-культурных запросов. Стремительными темпами развивались ассимиляционные процессы.

Рассеянное по всему Советскому Союзу немецкое население все послевоенные годы питало надежду на возрождение своей республики. Возвращение на Волгу и восстановление АССР немцев Поволжья стало «национальной мечтой» немцев, надежда на реализацию этой мечты поддерживала людей и придавала им силы в самые трудные для них времена.

Однако ни один из правовых актов, касавшихся «советских» немцев и принятых в 1950-1970-х гг., не реабилитировал немецкий народ ни в политическом, ни в культурном отношении. Наиболее примечательным в этом плане стал Указ ПВС СССР от 29 августа 1964 г. «О внесении изменений в Указ Президиума Верховного Совета СССР от 28 августа 1941 г. "О переселении немцев, проживающих в районах Поволжья"». Он снимал с немцев огульное обвинение в пособничестве германским агрессорам в 1941 г., однако не только не восстанавливал АССР немцев Поволжья, но и фактически сохранял запрет на возвращение немцев в Поволжье и другие регионы их довоенного проживания. Лишь Указом ПВС от 3 ноября 1972 г. «О снятии ограничений в выборе места жительства, предусмотренного в прошлом для отдельных категорий граждан» этот запрет был снят. В результате и после 1955 г. у советских немцев сохранялись горечь, обида, неудовлетворенность своим положением, пессимизм в отношении своего будущего. Эти настроения породили эмиграцию, постепенно набиравшую силу и размах.

В середине 1960-х гг. зародилось общественно-политическое движение советских немцев за восстановление национальной государственности, за политическую, социально-экономическую и культурную реабилитацию. Активисты движения сформировали делегацию и предприняли несколько поездок в Москву. С позиций полной лояльности режиму они пытались уговорить руководство СССР восстановить немецкую автономию на Волге, но получили твердый и недвусмысленный отказ. Более того, когда «автономисты» попытались продолжить свою деятельность, на них были обрушены характерные для брежневского времени репрессии, что заставило их отказаться от своих попыток вплоть до перестроечных времен.

Только с началом демократических преобразований в конце 1980-х гг. движение приняло массовый характер и заявило о себе как о заметной общественно-политической силе. Созданное в марте 1989 г. Всесоюзное общественно-политическое и культурно-просветительное общество «советских» немцев «Возрождение», опираясь на «национальную мечту», однозначно определило свою цель: борьбу за полную реабилитацию с восстановлением национально-территориальной автономии на Волге в прежних границах.

После выселения немцев с берегов Волги населенные пункты бывшей АССР немцев Поволжья в течение ряда лет заселялись беженцами и эвакуированными из прифронтовых областей, осуществлялось принудительное переселение сельского населения из соседних областей (Тамбовской, Пензенской, Воронежской и др.), а также внутриобластные переселения (из «старых» - в «новые» районы Саратовской и Сталинградской областей). Тем не менее, восстановить довоенную численность населения на территории, с которой была осуществлена депортация, в те годы не удалось. Свыше 120 бывших немецких сел, так и не возродившись, исчезли с географической карты региона. Это почти четверть всех населенных пунктов, существовавших в АССР немцев Поволжья.

Исследованием установлено, что условия переселения этих людей в Поволжье, практически не отличались от условий депортации немцев, а проживание в первые годы было связано с преодолением многих трудностей военной и послевоенной деревни. К концу 1980-х гг. люди, переселенные на территорию бывшей «Немреспублики», прожили на новых местах почти полвека, появились новые поколения, родившиеся на этой земле. вполне обоснованно считавшие ее своей малой родиной

Ликвидация на территории бывшей АССР немцев Поволжья немецкой топонимики в 1942 г. и полное умолчание в советских средствах массовой информации на протяжении целого ряда десятилетий не только о проблеме «советских» немцев, но и о самом их существовании сделали свое дело. К концу 1980-х гг. в социальной памяти населения, проживавшего на территории бывшей немецкой автономии (особенно среднего и молодого возрастов), объективная информация о выселенных в 1941 г. из Поволжья немцах почти повсеместно отсутствовала. Это подтверждают результаты историко-этнографических экспедиций, проведенных в 1995-1998 гг. по бывшим немецким селам Поволжья, участником которых довелось быть и автору настоящей диссертации.

К концу 1980-х гг. по мере развития перестроечных процессов советские немцы, жители Саратовского Поволжья, как и все население СССР, столкнулись с дестабилизацией политической жизни страны, с развитием дезинтеграционных процессов, разваливавших СССР, с ослаблением центральной власти, с ухудшением своего социально-экономического положения. Для многих немцев, проживавших в зонах быстро развивавшихся межнациональных конфликтов (Закавказье, Средняя Азия и др.), декларировавшееся руководством «Возрождения» возвращение в Поволжье воспринималось не только как воплощение «национальной мечты», как акт исторической справедливости, но и как единственная возможность обеспечить свою безопасность. Таковы те основные исторические предпосылки и общая ситуация в стране, на основе которых развивалась этнотерриториальная политическая конфронтация и межнациональная напряженность в Саратовском Поволжье на рубеже 1980-1990-х гг.

Проведенное исследование позволило сделать вывод, что к моменту, когда немецкое национальное движение созрело и прямо поставило вопрос о восстановлении АССР немцев Поволжья в прежних границах, он не стал неожиданностью для партийного и советского руководства Саратовской и Волгоградской областей. Они предполагали такое развитие событий и, более того, еще с начала 1980-х гг. прорабатывали приемлемые для себя возможности его реализации. Наиболее интересным и реалистичным стал план создания немецкой автономной области в составе Саратовского края.

Из разрабатывавшихся предложений видно, что руководители Саратовской и Волгоградской областей были готовы включить в эту область практически всю территорию бывшей Немреспублики и дополнительно территорию ряда районов, прилегающих к Казахстану. Сделанный нами вывод позволяет во многом по-новому оценить конфликтную ситуацию с «немецким вопросом», сложившуюся в Поволжье в конце 1980-х – начале 1990-х гг. В частности, можно подвергнуть сомнению тезис о «неконструктивности» позиции местных властей, можно также говорить о серьезном просчете лидеров немецкого движения, не воспользовавшихся предоставленным им историческим шансом и не пожелавших рассматривать предложенный компромисс.

Проведенный на основе теоретических положений конфликтологии междисциплинарный анализ этносоциального противостояния в Саратовском Поволжье на рубеже 1980-х – 1990-х гг. позволяет заключить, что этот этнотерриториальный политический конфликт базировался на активном использовании обеими сторонами («немцами» и «местными») исторических стереотипов и мифов. Однако если у «немцев» стереотипы базировались главным образом на «национальной мечте», «исторической справедливости», на своих иллюзиях относительно «цветущей жизни» в АССР НП до войны, то «местные» в ряде случаев не стеснялись отождествлять немецкое население СССР с нацистскими агрессорами, а попытку создания Немреспублики – с новой немецкой оккупацией.

Конфликт во многом сохранил свой латентный характер. Основным «полем боя» стала пропагандистская сфера. Более того, даже на этом «поле боя» «фронтальных» столкновений (прямой полемики) было мало. Как правило «немцы» артикулировали свои идеи в немецкоязычной прессе (на русском языке), а «местные» - в районных и областных газетах, на митингах. В то же время в ряде случаев на некоторых митингах от полемики до физического воздействия на «противника» оставался один шаг.

При том, что ко времени конфликта Советское государство стало другим, его тоталитарный характер фактически исчез, «немецкая» сторона конфликта надеялась на старые, административные методы решения своих проблем («сверху», из Москвы), а руководство «местных», наоборот достаточно умело использовало открывшиеся новые возможности борьбы, связанные с демократизацией и гласностью (критика «центра», митинги, референдумы, пикеты и т. п.).

Общим местом в поведении сторон была крайняя нетерпимость к мнению оппонентов, нежелание понять и осмыслить их доводы и аргументы, перевод полемики в русло прямых оскорблений и фальсификаций, отсутствие доброй воли к компромиссам. Последнее с полным основанием можно отнести и к Саратовскому областному руководству, которое, предложив на определенном этапе компромиссный вариант решения «немецкого вопроса», не проявило настойчивости в его реализации. Более того, увидев перевес антиавтономистов, их единство, монолитность по всей области, оно вообще отказалось от реализации компромиссного плана и фактически возглавило антиавтономистское движение.

Свою серьезную долю ответственности за этносоциальный конфликт в Поволжье несут высшие руководители СССР. Противоречивость политики центра, бесконечные бюрократические проволочки, боязнь принятия ответственных решений и их реализации привели к тому, что конфликт вышел из-под контроля Москвы и стал развиваться спонтанно.

Распад СССР привел к разобщению немецкого населения и его общественно-политического авангарда по многим новообразованным государствам. Возникшие проблемы ослабили позиции «немцев» в конфликте. А вскоре наступило 8 января 1992 г., ставшее, фактически, датой окончания активной фазы конфликта. Сделанное в тот день Президентом России Б. Н. Ельциным заявление о том, что «никакой автономии не будет» потрясло немцев, лишило их воли к сопротивлению, разрушило их «национальную мечту», тем более что борьбе за Автономию на Волге появилась альтернатива – выезд в Германию. Таким образом, конфликт был урегулирован, он обошелся России потерей сотен тысяч добросовестных граждан, для которых она так и не смогла стать Родиной-матерью. Вряд ли такой итог можно назвать успешным. Кроме того, «немецкий вопрос» на Волге сохранился, хотя его масштабы существенно уменьшились, а острота значительно сгладилась. С 1993 г. (со времени создания Землячества немцев Поволжья) решается он, главным образом, путем удовлетворения (в какой мере – вопрос отдельного исследования) скромных национально-культурных потребностей немногочисленного, почти уже ассимилировавшегося немецкого населения Саратовской и Волгоградской областей. Принятая в декабре 1993 г. Конституция Российской Федерации окончательно закрыла возможность политического решения «немецкого вопроса».

Скучаева О.Е. Нереализованные государственные планы восстановления немецкой автономии в Поволжье в 1980-е гг. // Вестник Саратовского государственного социально-экономического университета. № 17 (3), 2007. С. 179-182.

Скучаева О.Е. «Новые районы» Саратовской области в годы Великой Отечественной войны: миграционный аспект // Немцы СССР в годы Великой Отечественной войны и в первое послевоенное десятилетие 1941-1955. М.: Готика, 2001. С. 115-125.