Ник Торп, Питер Джеймс Тайны древних цивилизаций

Мегалитические университеты

После широко растиражированных, но совершенно необоснованных утверждений Хоукинса появился гораздо более серьезный труд по археологической астрономии. Это было исследование около 500 каменных кругов, рядов и отдельных камней, выполненное Александром Томом, профессором инженерии в Оксфордском университете, который, как и Локайр, посвящал свои летние отпуска и выходные дни изучению странных мегалитических монументов. Его работа продолжалась более 20 лет.

В серии своих книг Александр Том изложил подробные доказательства, которые, по его мнению, должны были привести к переосмыслению археологических взглядов на достижения доисторических европейцев в области геометрии, картографии и астрономии. По мнению Тома, мегалитические конструкции планировались с использованием стандартной меры длины – примерно 2,72 фута, – которую он назвал «мегалитическим ярдом». Но как такая степень точности могла поддерживаться во всей стране? Если представить эталон в виде шеста длиной 2,72 фута, с которого последовательно снимались копии, воспроизводившиеся в других местах, то со временем погрешность измерений должна была неизбежно возрастать. Том осознавал серьезность этой проблемы и предположил, что «где то существовал центральный пункт, где изготовлялись стандартные шесты для измерений».

Впечатление от точной планировки подтверждалось формой каменных кругов. Том обратил внимание на одно обстоятельство: в то время, как некоторые круги имели форму окружности, другие тяготели к более сложным геометрическим формам, включая овалы и эллипсы. Несколько кругов было даже образовано соединением целого ряда широких дуг. Том считал, что строители монументов первоначально достигли больших успехов в теоретической геометрии, включая пифагорейские, или прямоугольные, треугольники, почти за 2000 лет до древнегреческих математиков. Желая придать своим сложным построениям более постоянную форму, они «овладели элементарными геометрическими конструкциями» в строительстве мегалитических монументов.

Мегалиты не только обнаруживают глубокое понимание геометрии; в них есть последовательные соответствия с солнечными и лунными феноменами. Том возродил предположение Локайра о восьмеричном солнечном календаре, но, по его мнению, календарь был более сложным, с шестнадцатеричным делением года. Он сделал далеко идущее предположение о том, что монументы вдоль Атлантического побережья от Шотландских островов до Бретани в северной Франции были установлены для точных наблюдений за движениями Луны в течение столетий, с целью предсказания затмений. Большое количество монументов привело его к мысли, что новые обсерватории создавались по мере того, как движение небосвода выводило из строя уже существующие. Однако, по мнению Тома, за огромными усилиями строителей стояли неоднозначные мотивы. Главным из них было чисто научное любопытство: Том рассматривал своего мегалитического астронома как прообраз современного ученого.

«Он не больше знал, куда приведут его эти поиски, чем любой современный ученый, пытающийся предсказать итог своей работы. Древними людьми двигала такая же потребность в изучении явлений природы, что движет учеными в наши дни».

За этими интеллектуальными мотивами стояло более эгоистичное желание производить впечатление на обычных членов общества глубокими познаниями о небесных светилах, которыми обладали жрецы астрономы.

Археолог Юэн Маккай предпринял логичный шаг, попытавшись определить местонахождение «штаб квартиры» жрецов астрономов. Он обратился за возможными аналогиями к индейцам майя Центральной Америки (см. «Расцвет и упадок культуры майя» в разделе «Пропавшие земли и катастрофы»), следуя интерпретации городов майя как ритуальных центров, населенных лишь элитой жрецов астрономов. В поисках чего то похожего в доисторической эпохе Маккай изучал «хенджи» позднего неолита (2800 2200 гг. до н. э.). Хотя Стоунхендж является наиболее известным из них, есть другие, более крупные экземпляры – например Даррингтон Уоллс, всего лишь в двух милях от Стоунхенджа. В 1960 х годах при археологических раскопках внутри нескольких «хенджей» в Южной Англии были обнаружены деревянные круги, которые посчитали остатками храмовых строений, и большое количество гончарных изделий с плоским дном, известных под общим названием «рифленая посуда».

Маккай ухватился за эти «мега хенджи», приняв их за искомые «центры астрономической подготовки» – деревянные круги были остатками жилых помещений, а «рифленая посуда» рассматривалась как особая принадлежность общественной элиты. Для тех областей страны, где «мега хенджи» отсутствовали, он предположил, что для древних ученых были построены целые поселки с каменными домами. Даже там, где не было никаких следов жилья, наличие жреческой элиты устанавливалось по мегалитическим монументам, сохранившимся до наших дней. В подтверждение своей аналогии с Центральной Америкой Маккай задавал вопрос: не могут ли каменные круги быть архитектурно более грубыми, но в ритуальном отношении такими же сложными эквивалентами храмов майя?

Том и Маккай выступили с важными тезисами, которые, при достаточной поддержке, должны были привести археологов к переосмыслению их представлений о доисторической Британии. Традиционно считалось, что люди жили здесь небольшими общинами, элиту которых составляли местные вожди, а не жрецы астрономы.

Однако все их интерпретации столкнулись с жестким сопротивлением. Вопрос о «мегалитическом ярде», по существу дела, решался с помощью статистики, и математик Дуглас Хегг выступал здесь на переднем фронте. Пользуясь статистическими методами, разработанными после публикации книг Александра Тома, Хегг доказал с большой степенью вероятности, что каменные крути и другие мегалитические монументы действительно конструировались с использованием базовой единицы измерения. Однако Том переоценил степень стандартизации. Хегг обнаружил «мало свидетельств в пользу очень точной единицы измерения… с погрешностью не более одного процента». Поставив под вопрос возможность существования «штаб квартиры», выпускающей шесты стандартного размера для планировки каменных кругов, Хегг пришел к выводу, что наиболее вероятная единица измерения с погрешностью в пределах нескольких процентов от средней величины была связана с человеческим телом – возможно, с длиной шага. В таком случае идея «штаб квартиры» теряла свою актуальность.

Результаты исследования планировки мегалитических монументов были не столь однозначными. Стало ясно, что никакой статистический анализ не сможет доказать вероятность использования сложных геометрических концепций при строительстве. Однако эксперимент, проведенный доктором Иеном Энджелом из Лондонского университета, продемонстрировал, что все схемы планировки каменных кругов могут быть составлены с использованием деревянных колышков и веревок, без каких либо абстрактных математических расчетов. Существенный изъян в научном подходе Александра Тома заключался в том, что он был склонен изучать мегалитические памятники как «строительные чертежи», а не монументы, воздвигнутые в особых местах. При изучении кладки каменных кругов становится ясно, что во многих случаях строителям приходилось работать на неровной поверхности. Для того, чтобы создать иллюзию совершенной геометрической формы внутри круга камней, они слегка изгибали его очертания. Поэтому скорее всего визуальные эффекты играли более важную роль, чем геометрия.

Но основную часть теорий Тома и Маккая все же составляют астрономические и археологические аргументы. Существовала ли на самом деле сеть мегалитических солнечных и лунных обсерваторий, укомплектованная жрецами астрономами, которые жили в относительной роскоши, получая все необходимое от благодарных земледельцев?

Повторный анализ данных Александра Тома, проведенный Дугласом Хеггом, подтверждает наличие солнечных ориентировок; в статистическом отношении наиболее убедительно для каменных кругов и рядов выглядят соответствия с летним и зимним солнцестоянием. Те же признаки по отношению к точкам равноденствия выражены слабее, и гипотеза о разделении года на восемь равных частей плохо подкрепляется вещественными доказательствами. Что касается наблюдений за движением Луны, здесь дела обстоят еще хуже:
«Хотя в первой книге Тома есть доказательства существования относительно неточных «лунных линий», из этого вовсе не следует, что ориентировки были предназначены для выявления тонких особенностей движения Луны… Мы обнаруживаем грубые и приблизительные лунные ориентировки, но с точки зрения статистики – ничего более или менее значительного для точных наблюдений».
Итак, хотя мы можем с достаточной уверенностью говорить, что доисторические европейцы интересовались движением Солнца и Луны, гипотеза о научном сообществе жрецов астрономов не подтверждается ни вещественными, ни статистическими доказательствами.

Как, в таком случае, поживает археологическая теория Маккая? Ей определенно не пошел на пользу прорыв в изучении языка майя, когда стало ясно, что хотя астрономия играла важную роль в их культуре, каста ученых жрецов вовсе не занимала главенствующее положение. Общество майя было преимущественно светским; оно сосредоточивалось в городах и в этом отношении было совершенно не похожим на общинный уклад жизни в доисторической Британии (см. «Расцвет и упадок культуры майя» в разделе «Пропавшие земли и катастрофы»).

Когда речь заходит о «мега хенджах», большинство археологов придерживается мнения, что деревянные круги были не роскошными жилищами, а деревянными аналогами мегалитических монументов, сооружаемыми для определенных ритуалов. Было обнаружено еще много поселений, где жили создатели «рифленой посуды», но ничто не указывает на их принадлежность к жреческому сословию. Даже любимое место Маккая – каменный поселок Скара Брай на Оркнейских островах, ныне лишь один из нескольких, известных археологам. Либо во всех этих поселениях жили жрецы астрономы (что маловероятно), либо никаких жрецов астрономов вообще не было.

Что же остается от теории Александра Тома? Хотя идея о международном ученом сообществе в доисторические времена не выдерживает критики, это само по себе не означает, что отдельные монументы не служили для точных астрономических наблюдений. Дискуссия сосредоточилась вокруг двух мест: Кинтроу и Баллохрой на западном побережье Шотландии. Оба эти места были названы довольно совершенными солнечными обсерваториями.

Монумент в Кинтроу состоит из одного стоячего камня высотой около 12 футов, расположенного возле двух погребальных курганов. Примерно в 30 милях к юго западу находятся горы острова Джура. Глядя вдоль линии, образованной вершиной большего кургана, верхушкой камня и горами на острове Джура, наблюдатель увидит закат солнца в день зимнего солнцестояния. Более того, поскольку ориентир находится на значительном расстоянии от точки наблюдения, место захода солнца в день, предшествующий солнцестоянию и следующий за ним, каждый раз будет немного отличаться, поэтому у наблюдателя есть возможность четко отслеживать движение солнца и точно определять дату солнцестояния.

Однако на пути этой теории возникают два затруднения. Одно из них – низкая гряда холмов, закрывающая линию обзора на остров Джура с вершины кургана. Как же тогда работала «обсерватория»? Другая проблема заключается в отсутствии базового ориентира: ни в самом стоячем камне, ни вокруг него нет никаких признаков, что он указывает в направлении острова Джура или, если уж на то пошло, в любом другом направлении.

Раскопки, проведенные Маккаем в 1970 году, вроде бы дали ответ на оба вопроса. Александр Том еще раньше заметил нечто вроде ровной площадки на склоне холма за курганом, откуда в хорошую погоду можно было видеть очертания острова. При раскопках Маккай не обнаружил древних предметов, но установил, что поверхность площадки была выровнена искусственно. С какой другой целью ее могли соорудить, кроме как для астрономических наблюдений? К сожалению, археологов это не убедило. Когда они попробовали разглядеть очертания острова Джура с площадки на склоне, некоторые утверждали, что это либо невозможно, либо возможно в редких случаях, при исключительно благоприятных атмосферных и погодных условиях. На самом деле, гораздо легче увидеть Джуру, если подняться выше по склону, но там нет никаких следов человеческой деятельности. Геологи не смогли прийти к единому мнению в вопросе о том, имеет ли площадка искусственное происхождение. Астрономическое предназначение монумента в Кинтроу остается недоказанным.

На небольшом расстоянии вдоль побережья от Кинтроу, в местечке Баллохрой, ряд из трех камней указывает на каменную гробницу, где некогда хранились останки кремированного тела. Если смотреть вдоль линии, образованной тремя камнями в день зимнего солнцестояния, то солнце заходит точно за гробницей. Средний из трех камней имеет прямо Угольную форму, и если смотреть вдоль длинной стороны, то можно наблюдать заход солнца в день летнего солнцестояния за теми же горами на острове Джура, которые видны с Кинтроу.

Но и здесь не все так ясно, как хотелось бы Александру Тому. Гробница некогда была увенчана каменным курганом, закрывавшим вид на солнце в день зимнего солнцестояния. Первый из трех камней в ряду указывает в направлении острова Джура, но не на заход солнца в день летнего солнцестояния, в то время как третий, самый высокий, вообще не указывает в каком либо конкретном направлении. Единственное различие между камнями заключается в том, что один из них вроде бы имеет астрономическую ориентировку, а другие нет; повышать статус одного камня до точки наблюдения и игнорировать остальные было бы большой натяжкой. Критическое изучение гробницы и ряда камней в местечке Баллохрой не позволяет сделать однозначного вывода о том, что этот объект когда то служил «солнечной обсерваторией».

Общие выводы о «жрецах астрономах» Александра Тома были неутешительными: эти персонажи во многом оказались плодом воображения ученого энтузиаста. По словам доктора Эвана Хадингема, археолога и автора научных книг, совершившего в 1983 году поездку в Бретань для оценки археологических свидетельств существования «лунной обсерватории», мы имеем дело с разновидностью добросовестного заблуждения:
«Результаты исследований профессора Тома привели к созданию своеобразного научно фантастического произведения, в котором древние бретонцы пользовались своими «лунными обсерваториями» со страстью к точным измерениям, поразительно похожей на поведение современных инженеров и астрономов. Хотя мегалиты действительно были связаны с верованиями о Солнце и Луне, вполне очевидно, что они были лишь одним из аспектов сложной системы идей и ритуалов, отражавших религиозные верования.

Мы должны быть благодарны Тому и его коллегам за пробуждение интереса к интеллектуальным навыкам доисторических европейцев. Однако многие выводы о науке времен каменного века, как сейчас ясно, оказались лишь неосознанной проекцией современного научно технического мышления на безмолвные руины четырехтысячелетней давности. Существует очень мало реальных доказательств в поддержку теории, согласно которой строители мегалитических монументов могли точно предсказывать солнечные и лунные затмения. Эта задача была бы крайне сложной в отсутствие письменности и развитой системы математических расчетов».

Ритуальная астрономия

Сохранится ли идея о доисторической астрономии в Европе, если мы откажемся от таких крайностей, как теории Тома и Маккая? Конечно, сохранится. Как и в Баллохрое, астрономические соответствия наблюдаются во многих древних погребениях на территории современной Европы; предположительно, цикл движения Солнца и Луны считался связанным с циклом человеческой жизни от рождения до смерти – и, возможно, возрождения, если древние европейцы верили в реинкарнацию.

Наиболее знаменитым считается местечко Ньюгрейндж в Долине Бойн (Ирландия) – массивная каменная гробница с внутренним покоем, сооруженная около 3500 г. до н. э. Длинный коридор ведет из центрального помещения к дверному проему на склоне кургана, у подножия которого установлен большой валун, покрытый резными спиралями. Над этим входом находится необычный элемент конструкции, названный «чердачной щелью». Это узкое отверстие открылось лишь после долгих раскопок, выполненных Майклом и Клэр О'Келли из Коркского университета. Оно было забито крупными кусками кварца, впоследствии тщательно удаленными. После реставрации входного коридора было замечено, что в день зимнего солнцестояния лучи солнца проникают в «чердачную щель», освещают коридор, а затем и в погребальный чертог, расположенный в центре кургана. Этот феномен произвел огромное впечатление на Клэр О'Келли:

«Трудно сохранять скептическое отношение к происходящему, когда видишь – как это было со мной, – как тонкий луч солнца скользит по коридору в это самое мрачное время года, пока тьма внутреннего чертога не начинает рассеиваться. По мере того, как солнце поднимается над горизонтом, внутри становится все светлее. Если выглянуть наружу, то можно увидеть шар солнца, красиво обрамленный прорезью «чердачной щели», и с восторгом осознать, что за весь год это единственный короткий период, когда солнечный свет разгоняет мрак, Царящий в древней гробнице».

В других курганных гробницах этого периода есть сходные ориентировки и приспособления для проникновения солнечного света. Но, несмотря на красочный эффект, их нельзя путать с научной астрономией. Ширина проходов такова, что, к примеру, в Ньюгреиндже солнечные лучи попадают внутрь гробницы в течение нескольких дней, до и после зимнего солнцестояния. В любом случае, единственными «наблюдателями» были мертвецы, погребенные внутри. Мы можем считать это разновидностью ритуальной астрономии, где важные моменты и поворотные точки годового солнечного цикла отмечались особыми обрядами и празднествами в честь усопших.

Своеобразные лунные обсерватории можно видеть на примере группы каменных кругов в Шотландии, объединенных одной необычной чертой: один из камней в круге был специально положен набок, а стоячие камни по обе стороны от него образовывали нижнюю половину «окна». Эти лежачие камни всегда находятся на южной стороне круга, между юго западом и юго юго востоком; они обычно размещены там, где открывается хороший обзор во все стороны до горизонта. При такой ориентировке луна регулярно проходит над лежачим камнем, а каждые 18,5 лет, когда завершается полный астрономический цикл ее движения, она как будто опускается вниз и оказывается вписанной в оправу каменного «окна». Это опять таки не имеет никакого отношения к точным астрономическим измерениям или предсказанию затмений, но здесь есть непосредственная связь небесных тел с похоронными церемониями, поскольку в кругах часто находят кремированные человеческие кости и куски молочно белого кварца, традиционно символизирующие призрачный лунный свет.

Доктор Клифф Рагглз из Лейчестерского университета, современный специалист по доисторической астрономии Британии, вполне уверен в ритуальном предназначении этих «обсерваторий»:
«Использование монументальной каменной архитектуры для отражения астрономических соответствий само по себе является сильным аргументом в пользу того, что эти соответствия имели символическое значение, а не предназначались для использования в сугубо практических целях».
Камень – едва ли самый подходящий материал для разметки астрономических наблюдений, и в большинстве древних культур для этой цели предпочитали пользоваться деревом. В отличие от камня, деревянные ориентиры можно без труда перемещать в соответствии с движениями небесных тел по отношению к Земле.

Доисторические жители Европы пристально наблюдали за небосводом более 5000 лет назад, но их астрономия имела свой тайный смысл, отличающийся от понимания ученых XX века.

МИСТЕРИЯ ОРИОНА

«Расположение великих египетских пирамид в долине Гизы соответствует расположению звезд в поясе Ориона». Этот реакционный тезис был выдвинут в 1994 году Робертом Бьювэлом и Эдрианом Джилбертом в книге «Мистерия Ориона».

Озарение снизошло на Бьювэла, инженера строителя, родившегося в Египте, когда он как то ночью смотрел на звезды в ясном небе Аравийской пустыни. В течение многих лет он размышлял об инженерных проблемах, связанных со строительством пирамид; об их планировке и ориентации – особенно трех Великих пирамид в долине Гизы (см. «Как были построены пирамиды?» в разделе «Чудеса архитектуры»).

Хотя пирамиды возводились при трех разных фараонах, они образуют гармоничное построение; однако почему они не были размещены в «идеальном» порядке, то есть по прямой линии? Третья пирамида, построенная при Микерине, не только гораздо меньше пирамид Хеопса и Хафры, но также странным образом смещена по отношению к оси, проходящей через первые две пирамиды. Случайное замечание, сделанное той ночью в пустыне, подсказало Бьювэлу ответ, который ему показался правильным. Его друг заметил, что три звезды, образующие «пояс» хорошо известного созвездия Ориона (названного так в честь охотника и великана из греческих мифов), расположены не по прямой линии: верхняя правая – и самая слабая – звезда немного смещена по отношению к двум другим. Семя упало на благодатную почву. Бьювэл немедленно вспомнил о пирамидах, что положило начало исследованиям, отраженным в книге «Мистерия Ориона».

Бьювэл развил свою догадку, изучив комплекс пирамид в окрестностях Гизы. Две другие пирамиды времен IV династии как будто вписывались в схему созвездия Ориона. Пирамида Небка в Аль Рувейше к северу от Гизы соответствовала яркой звезде, образующей «левую ногу» созвездия Ориона. На юге пирамида Джедефры в Завайат аль Арьян соответствовала звезде, образующей «правое плечо» Ориона. Последние две пирамиды, необходимые для завершения фигуры Ориона, отсутствовали, и Бьювэл «мог лишь прийти к выводу, что они так и не были построены, либо давно разрушены и исчезли в песках западной пустыни». Тем не менее пять из семи ярких звезд в созвездии Ориона нашли земные аналоги. Бьювэл выдвинул предположение, что древние египтяне времен IV династии специально расположили пирамиды таким образом, чтобы скопировать очертания созвездия Ориона, которое пять тысяч лет назад выглядело почти точно так же, как сейчас.

Однако есть ли у нас какие либо основания полагать, что египтяне были заинтересованы в подобном мероприятии – попытке моделирования фрагмента небосвода на земной поверхности? Ответ утвердительный, и в самом общем смысле теория Бьювэла выглядит вполне разумно. Античные писатели сообщают нам, что древние египтяне рассматривали Млечный Путь – извилистую полосу отдаленных звезд рукава нашей Галактики, протягивающуюся по небу, – как небесный аналог Нила. Поскольку главная река Египта занимала очень важное положение в древнеегипетской космогонии, представляется вероятным, что египтяне издавна считали Млечный Путь небесным отражением Нила, и наоборот. Поэтому у них вполне могло возникнуть желание добавить другие «звезды» в земную схему вещей.

Тексты пирамид

Как справедливо отмечает Бьювэл, в сохранившихся древних текстах, описывающих ритуальное значение пирамид, есть очень много упоминаний о звездах. Эти тексты покрывают стены внутренних покоев пирамид, начиная со времени V и VI династии (2450 2250 гг. до н. э.). По сравнению с комплексом пирамид в Гизе они принадлежат к более позднему периоду, однако нет оснований полагать, что фараоны IV династии не разделяли взглядов своих преемников. В текстах пирамид неоднократно говорится о том, как усопшие фараоны поднимаются к звездам или сами становятся звездами. Особое значение в этом смысле придается созвездию Саху, как древние египтяне называли созвездие Ориона. Оно считалось домом Осириса, великого бога мертвых. В одном характерном пассаже говорится: «Узрите его (фараона) в образе Ориона, узрите Осириса, приходящего в образе Ориона». По всей видимости, считалось, что душа умершего фараона возносится к Ориону и там объединяется с Осирисом: «Да взойдешь ты на небо, и пусть небо возродит тебя в образе Ориона». Что касается пирамид, где хоронили фараонов, то в одном тексте они прямо отождествляются с Орионом: «Эти владыки – Орион Осирис, их пирамиды – Орион Осирис, их сооружения – Орион Осирис».

Египтологи в целом пренебрегали астрономическим содержанием таких пассажей, иногда вскользь упоминая о них как о непереводимой игре слов. Однако тексты несомненно доказывают наличие связи между культом пирамид и культом созвездия Ориона (бога Осириса), а также Полярной звездой и Сириусом (который считался женой Осириса Исидой). Возможно, в пирамиду Хеопса даже встроены особые элементы, указывающие на определенные звезды. Внутри пирамиды есть две узкие шахты, слишком тесные для прохода, ведущие наружу из царского чертога. Поскольку они не выходят на поверхность пирамиды, от первоначальной идеи, согласно которой шахты служили для вентиляции, пришлось отказаться, и теоретики сосредоточились на поисках ритуальной цели. Выдвигалось предположение, что шахты были проходами, через которые душа фараона могла вылетать наружу и совершать мистические путешествия.

В 1964 году египтолог Александр Бадави развил эту идею дальше. После изучения текстов пирамид он пришел к выводу, что шахты служили каналами, через которые фараон мог путешествовать к звездам – северная шахта вела к Полярной звезде, а южная – к созвездию Ориона. Его теория была подкреплена расчетами, выполненными астрономом Вирджинией Тримбл. Северная шахта, наклоненная на 31 градус по отношению к горизонту, указывает прямо на альфу Дракона, которая была Полярной звездой в период между 3000 и 2500 гг. до н. э. Что касается южной шахты, наклоненной на 44,5 градуса, то она указывает на положение созвездия Ориона в точке его кульминации в период между 2840 и 2480 гг. до н. э.; каждые 24 часа «пояс» звезд в середине этого созвездия проходил прямо над шахтой.

Бьювэл и Джилберт с успехом воспользовались результатами работы Александра Бадави и Вирджинии Тримбл. Но, возможно, наиболее поразительным фактом, на который они обратили внимание, были египетские названия пирамид. Две пирамиды, отражавшие расположение звезд в созвездии Ориона, имели «звездные» названия. Пирамида Небка («левая нога» Ориона) называлась «звезда Небка», а пирамида Джедефра («правое плечо» Ориона) называлась «звезда Сехету Джедефра» Название пирамиды Хеопса, «горизонт Хуфу», наводит на Размышления. Если египтяне воспринимали пирамиды как звезды, то, возможно, они размещали их для зеркального отражения небосвода.

Реакция египтологов, которые обычно мало смыслили в астрономии и с подозрением относились к новым идеям, была довольно прохладной, но с некоторыми исключениями. Профессор И.С. Эдварде, признанный специалист по пирамидологии, сделал несколько одобрительных замечаний и согласился с мнением, что южная шахта пирамиды Хеопса была сориентирована на пояс Ориона. Профессор Яромир Малек, директор Гриффитского института египтологии при Оксфордском университете, тоже проявил интерес к новой теории. В своем письме к Бьювэлу он объявил о своей готовности «серьезно рассмотреть идею о том, что пирамиды Гизы были расположены или сконструированы таким образом, чтобы отражать положение трех звезд в созвездии Ориона».

Можно с полным правом сказать, что значение астрономии в древнеегипетской религии долго недооценивалось и что мы многим обязаны Бьювэлу, обратившему внимание археологов на эту важную тему. Некоторые из представленных им доказательств связи между пирамидами и звездами выглядят очень убедительно, однако в мелких деталях его «теория Ориона» труднодоказуема. Совпадение в расположении звезд созвездия Ориона и пирамид Гизы довольно увлекательно, но не дает основания для более смелых утверждений. У двух ярких звезд вообще нет «аналогов» на Земле, и Бьювэлу пришлось обойтись предположением, что эти пирамиды так и не были построены или еще не найдены. Даже две дополнительные звезды, которые ему удалось отождествить с пирамидами (помимо пояса Ориона), плохо вписываются в общую картину. Визуальные расстояния и углы между звездами на самом деле не такие, как на земле. Если мы возьмем три пирамиды Гизы и наложим на них пояс Ориона, то другие элементы созвездия Ориона при сохранении того же масштаба не совпадут с пирамидами Небки и Джедефры, которые расположены слишком далеко на севере и на юге соответственно.

Сходные проблемы возникали, когда Бьювэл и Джилберт пытались расширить свою модель, распространив ее на другие звезды, помимо трех звезд в поясе Ориона. Профессор Малек рекомендовал им поискать схемы созвездий в расположении других пирамид того же периода, но это закончилось неудачей. Лучшее, чего смогли добиться Бьювэл и Джилберт, было сопоставление двух пирамид в районе Дашура со Звездами в скоплении Гиад, которое можно видеть на ночном небе над Орионом. Однако в Гиадах есть еще пять ярких звезд, которые не соотносятся с какими либо строениями на Земле. Ясно, что два соответствия не указывают на существование закономерности. Две соседние пирамиды можно сопоставить с двумя любыми звездами. Еще одной попыткой было сравнение пирамид периода V династии в Абусире со скоплением звезд, которое, как считалось, образовывало «голову» Ориона, но здесь тоже не было выявлено четкой закономерности.

Доктор Роберт Чэдвик, специалист по древней истории Ближнего Востока, указал Бьювэлу на несоответствие в другом вопросе. Одновременная ориентация двух комплексов пирамид на пояс Ориона и на скопление Гиад попросту невозможна в любой конкретный момент времени. Бьювэл воспользовался положением звезд на небосводе в разное время суток: созвездие Тельца, «голову» которого составляет скопление Гиад, совпадает с расположением пирамид в Дашуре лишь когда Телец восходит на востоке, а пояс Ориона совпадает с расположением пирамид в Гизе, когда он находится на небесном меридиане под прямым углом к горизонту. Что же это за «корреляция»?

Если уж на то пошло, то многие другие пирамиды вообще не вписываются в рисунок созвездий. Бьювэл и Джилберт утверждают, что лишь строители IV династии пользовались астрономическими расчетами в своей работе. С другой стороны, они включают в свой план пирамиды V династии в Абусире, обозначающие «голову» Ориона, и свободно пользуются текстами пирамид периода VI династии, которые, хотя и недвусмысленно связывают пирамиды с Орионом Осирисом, вообще не имеют никаких астрономических соответствий.

С точки зрения статистики «теория Ориона» предстает в довольно жалком виде, как язвительно заметил Чэдвик:

«Роберт Бьювэл и Эдриан Джилберт так и не смогли сопоставить одновременно более трех пирамид с тремя звездами. Поскольку в регионе между Абу Рувейшем и Дашуром расположено около тридцати пирамид, предполагаемое совпадение выглядит весьма сомнительно и может быть отнесено на счет случайности, а не генерального плана строительства, разработанного древними египтянами IV династии. Соотнесение 10% пирамид в этом районе с тысячами видимых звезд на небосводе не образует никакой правдоподобной корреляции между звездами и пирамидами. Учитывая практичность древних египтян, если бы они действительно хотели создать схему соответствий между звездами и пирамидами, то безусловно выполнили бы работу гораздо тщательнее».
Несмотря на острую критику, Бьювэл и его новый коллега Грэм Хэнкок (см. «Смещение полюсов» в разделе «Пропавшие земли и катастрофы») утверждают, что пирамиды были расположены с безупречной точностью – фактически так точно, что на основании конфигурации трех пирамид в Гизе им удалось определить время создания чертежей для строительства. Они строят свои выводы на основе сравнения между углом, образованным линиями трех Великих пирамид и руслом Нила, и углом между поясом Ориона и направлением Млечного Пути. Созвездие Ориона медленно вращается в небе с течением тысячелетий, и благодаря использованию компьютерной модели движения небосвода Бьювэл и Хэнкок утверждают, что они обнаружили «точное совпадение двух меридианов» примерно за 10 500 лет до н. э.

Этот метод очень невразумителен, не говоря уже о том, что диаграммы для углов наклона пояса Ориона в различное время меняются от одной книги к другой. Сама идея о том, что угловые соотношения трех Великих пирамид «с хирургической точностью» указывают на конкретную астрономическую эпоху, является очевидной натяжкой, если принять во внимание, что древние египтяне даже не смогли с приемлемой точностью отобразить на Земле очертания созвездия Ориона.

Поэтому, хотя теория Бьювэла представляет собой интересную спекуляцию, ее нельзя считать доказанной. Остаются явные пробелы, один из которых – отсутствие пирамид, завершающих очертания Ориона и соответствующих ярким звездам в скоплении Гиад. Однако общий подход Бьювэла, возможно, заслуживает серьезного изучения. Идея о том, что древние египтяне могли попытаться скопировать небосвод на Земле, Не противоречит их складу ума. Находки новых пирамид (хотя теперь это маловероятно) еще могут подтвердить основной тезис.

А может быть, есть другие способы интерпретации установленных астрономических соответствий. В защиту Бьювэла и Джилберта можно сказать, что древние египтяне гораздо больше интересовались тремя звездами, образующими пояс Ориона, чем остальными звездами этого созвездия. На гробнице визиря Сенмута, которая относится к XVIII династии (около 1450 г. до н. э.) созвездие Саху (Орион) изображено в виде простой линии из трех звезд. Кстати, древнекитайское название Ориона – Шэнъ, что в данном контексте означает «тройственный союз». Пока не будут приведены убедительные доказательства того, что египтяне насчитывали семь звезд в созвездии Ориона, возможно, нет никакой необходимости в попытках найти соответствующую схему на Земле.

Исходя из этого, корреляция пирамид со звездами в созвездии Ориона представляется довольно ограниченной. Возможно, древние египтяне сознавали, что, построив третью пирамиду в Гизе, они могут точно скопировать расположение звезд в поясе Ориона, и это повлияло на план строительства. Но кто знает, что они сами думали об этом?

А между тем Бьювэл и Хэнкок необоснованно развили свою теорию и пришли к весьма экстравагантным умозаключениям. Но если даже основы теории находятся под вопросом, то более громкие заявления – такие, как датировка пирамид XI тысячелетием до н. э., – это просто попытка выдать желаемое за действительное.

жүктеу/скачать 9.21 Mb.

Достарыңызбен бөлісу: