О чем, почему, как и для кого написана эта книга

психологии на одно из первых мест выдвинулась социальная ситуа-

ция. Интерес к ней стимулировался прежде всего запросами практи-

ки. Необходимость ситуационного анализа поведения стала очевидной

в ходе консультационной и коррекционной работы при попытках

объяснить трудности, которые человек испытывает в формальном и

неформальном общении. Обширные данные, накопленные в этой об-

ласти, настоятельно требовали теоретической интерпретации.

социальной психологии побуждали и события, происходившие в са-

мой этой области исследований. В первую очередь - острая критика

лабораторного эксперимента. В многочисленных работах было пока-

зано, что основные артефакты и ограничения этого метода суть след-

ствия специфичности социальной ситуации, складывающейся в экс-

перименте. Таковы эффекты экспериментатора и испытуемого, необ-

ходимость вводить в заблуждение испытуемых и т. п. Серьезнейшим

недостатком лабораторного эксперимента оказалась также искусст-

венность самой этой ситуации, ее изолированность от более широко-

го социального контекста. Кроме того, такие широко известные иссле-

дования, как эксперименты С. Милгрэма и Ф. Зимбардо, убедительно

свидетельствовали, что в условиях, приближенных к ситуациям реаль-

ной жизни, испытуемые ведут себя непредсказуемым образом, а их

поведение не поддается обычной интерпретации.
Следует отметить, что социальная ситуация уже анализировалась в

рамках психологии и социологии. Однако результаты этой работы были

малопригодны для решения социально-психологических проблем.
Так, представители интеракционистского подхода в психологии, бе-

рущего начало в теории К. Левина, ограничивались рассмотрением вза-

имодействия индивида <и> ситуации, игнорируя взаимодействие лю-

дей <в> ситуации, т. е. собственно ее социальный аспект: в соответствии

с канонами методологического индивидуализма изучались восприятие

ситуации индивидом, мотивация его включения в ситуацию и поведе-

ния в ней, его реакции на ситуацию и т.п. К тому же исследования про-

водились в основном в искусственных условиях лабораторного экспе-

римента. В тех же областях психологии, которые имели дело с реаль-

ной действительностью (экологическая, средовая психология), иссле-

довались, главным образом, физические условия ситуации. Человек же

с его мотивацией и субъективностью оставался на втором плане.

зались различные микросоциологические подходы, выросшие из сим-

ческой социологии. Отправным пунктом в анализе ситуации для них

послужил тезис У. Томаса, получивший название <теоремы Томаса>:

<Если ситуации определяются как реальные, они реальны по своим

последствиям>. Позитивной стороной этих подходов были внимание

к практическому сознанию, реальным ситуациям, стремление рас-

шифровать язык межиндивидуального взаимодействия в повседнев-

ной жизни. Их основным недостатком был чрезмерный акцент на

субъективность, на произвольность <социального конструирования

реальности>.
Такова была обстановка, в которой группа социальных психологов

Оксфордского университета под руководством М. Аргайла приступила

к формированию основ социально-психологического подхода к ситу-

ации. Проанализировав около 1000 психологических и социологичес-

ких работ, в которых содержался тот или иной анализ социальной

ситуации, М. Аргайл и его коллеги пришли к выводу о неудовлетво-

рительном состоянии в этой области, для которой оказались характер-

ными теоретический разброд, отсутствие адекватных методов иссле-

дования, малая эффективность добытых знаний для решения практи-

ческих задач.

ла [Argyle, et а1., 1981, p. 268], задавших новую парадигму социаль-

но-психологического исследования, социальная ситуация обнаружила

новые грани и предстала как объект, который является по преимуще-

ству социально-психологическим. В этих исследованиях особенно ре-

льефно выявились тенденции развития и преимущества того подхода,

который был выше определен как альтернативный, или культуроло-

гический.

результатов. Во-первых, в середине 70-х годов появились первые те-

оретические работы Р. Харре и его последователей. Этногенический

подход с его попыткой синтеза достижений микросоциологии, этно-

методологии и социолингвистики, с ориентацией на изучение соци-

альных эпизодов в реальной жизни и самоотчетов испытуемых в ка-

честве альтернативы лабораторному эксперименту был воспринят М.

Аргайлом и его сотрудниками как плодотворная теоретико-экспери-

ментальная платформа^. Во-вторых, к этому времени были значитель-

но усовершенствованы методы регистрации и статистической обработ-

ки данных о поведении людей в реальной жизни.
В самом общем виде социальная ситуация определяется М. Аргай-

лом и его сотрудниками как <естественный (фрагмент социальной жиз-

ни, определяемый включенными в него людьми, местом действия и
Вклад в сициильнцт психологию. Объекты исследования ... 2й5
характером развертывающихся действий или деятельности> [Ed. А.

Furnham, et а1., 1981, p. V]. Более конкретно внимание исследователей

сосредоточено на социальных ситуациях, представляющих собой типы

социального взаимодействия, известные членам данной культуры или

субкультуры [Argyle, et а1., 1981, р. 4]. Таким образом, Аргайл и его

последователи изучают достаточно ограниченный круг ситуаций -

типичных для конкретной культуры. При этом свою задачу они видят

в том, чтобы выявить систему универсальных факторов, присутствую-

щих в любой ситуации социального взаимодействия и задающих ее

определенность. В результате ситуация предстает как <совокупность

характеристик социального события, Бездействующих на индивида>

[Op.Cit., р. 3]. Моделью для выделения факторов и построения этой

системы служит игра, рассматриваемая как социальный ритуал.
Согласно Аргайлу и его последователям, социальная ситуация

определяется девятью факторами.

поведении в ряде конкретных ситуаций.

вербальные формы участия во взаимодействии.

порядок смены ролей говорящего и слушающего).

ленных категорий, обеспечивающих понимание ситуации, как, на-

пример, знание при игре в шахматы, что такое ферзь или что означает

слово <шах>. В социальной ситуации такими концептами выступают

представления о людях, социальной структуре, элементах взаимодей-

ствия и объектах, включенных во взаимодействие.

ации (закрытое помещение, улица, площадь и т. п.), реквизит (напри-

мер, классная доска, парты в школьном классе), модификаторы ((физи-

ческие качества среды, воздействующие на органы чувств) - цвет, шум,

запахи и т. и., пространство - дистанция между людьми и объектами.
8. Язык и речь - ситуационно обусловленные словарь, обороты

речи, интонации, используемые участниками взаимодействия.

ствия и навыки их преодоления [Op.Cit., р. 6-9].

трудно заметить, что они отражают как объективные аспекты ситуа-

ции, внешние по отношению к субъекту действия и доступные для
286 Опыт Западной Европы: парадигма понимания
измерения объективными методами (3; 4; 5; 7; 8), так и субъективные,

локализованные в сознании и психике индивида, которые могут быть

исследованы методами самоотчета (1; 2; 6; 9).
Отличительной чертой нового подхода к социальной ситуации

является, по замыслу его инициаторов, акцент на ее объективные

аспекты с учетом субъективных. Последние считаются установленны-

ми в том случае, когда относительно них среди участников взаимодей-

ствия существует общепринятая точка зрения, или, иначе говоря,

когда эти факторы отвечают критерию конвенциональной объектив-

ности [Op.Cit., р. 9].
Психологичность модели определяется ключевым положением,

которое в ней занимают цели. Они рассматриваются как независимые

переменные, а все остальные параметры - как зависимые от них.

Согласно концепции, сами социальные ситуации создаются в культу-

ре для выполнения в основном одной функции: обеспечить условия

достижения людьми своих целей, связанных, в свою очередь, с потреб-

ностями этих людей, с их мотивационной сферой [Op.Cit., р. 10].

Именно поэтому данная концептуальная модель определяется как

функциональная [Op.Cit., р. 26, 29].
Несмотря на знакомство с критикой в адрес структурного функци-

онализма, Аргайл и соавторы считают возможным использовать его

основные положения применительно к анализу социальных ситуаций,

полагая, что в исследовании фрагментов социального процесса недо-

статки структурного функционализма (акцент на статус-кво, на вос-

производство системы, а не на изменение) как бы гасятся. В то же

время в распоряжении социальных психологов оказываются такие

эвристические понятия, как <явная> и <латентная функции>, <регу-

ляция и организация социального поведения>, <цели взаимодей-

ствия> [Op.Cit., р. 26-29].

ситуации обусловило набор соответствующих методов исследования,

в частности способы верификации гипотез. Три группы методов заим-

ствованы из экспериментальной социальной психологии, две - из

психологии среды и один - из микросоциологии. Из социальной

психологии взяты: 1) различные статистические методы (факторный

и кластерный анализ, многомерное шкалирование), с помощью кото-

рых обрабатывается массив эмпирических данных с целью их группи-

ровки по небольшому числу измерений: отсюда название этой груп-

пы - мерный анализ; 2) методы, разработанные в рамках компонен-

циального подхода, именуемого также структуралистским, или кате-

гориальным (включают опрос, наблюдения, интервью, эксперимент,

ролевые игры и т. п.); эти методы нацелены на выявление структур-
Вклад в социальную психологию. Объекты исследования ... 287
ных элементов ситуации и позволяют построить ее детальную карти-

ну; 3) методы, применяемые для исследования конкретных явлений,

например альтруизма и конформности (обычно сочетание лаборатор-

ного и естественного эксперимента).

рых исследуется восприятие физической среды (пространства, време-

ни, последовательности событий); 5) методы, разработанные в рамках

экологического подхода для анализа восприятия значимых характе-

ристик не только физической, но и социальной среды.
Наконец, последнюю группу образуют: 6) методы, разработанные в

рамках этогенического подхода, в сочетании с методами объективной

регистрации (видео- и магнитофонная запись) социального взаимодей-

ствия для последующего сопоставления этих данных с материалами,

получаемыми в субъективных отчетах участников взаимодействия.
М. Аргайл не скрывает, что предпочитает эклектическое сочетание

перечисленных методов вместо разработки какого-либо специфичес-

кого, предназначенного специально для исследования ситуации

[Op.Cit., р. 36]. Аналогичную позицию он занимает и в дискуссиях о

том, должны ли ситуации фиксироваться объективно или субъектив-

но, по вербальным или невербальным реакциям, с акцентом на мик-

ро- или макроуровень, рассматриваться дискретно или континуально,

изучаться в их реальном, актуальном виде плц мысленном, вообража-

емом, как это делается в проективных методиках. Как правило, ответ

М. Аргайла один - необходимо сочетание всех подходов.

альная ситуация как многомерный объект исследования, сочетающий

в себе и объективные, и субъективные условия взаимодействия, позво-

ляет объединить и синтезировать преимущества противоположных то-

чек зрения, сформировавшихся в этих дискуссиях. По существу, это

спор между психологической и социологической традицией в социаль-

ной психологии. Одной из главных причин расхождения между ними

М. Аргайл считает различие в предмете. Для психологической тради-

ции характерен акцент на индивидуальное поведение и игнорирование

социального контекста в сочетании с количественными методами ис-

следования, для социологического, напротив, - акцент на этот кон-

текст в сочетании с методами качественного анализа. Социальная си-

туация, будучи объектом, находящимся на пересечении этих двух кон-

цептуальных подходов, может стать, считает М. Аргайл, тем мостом,

который обеспечит взаимное обогащение двух традиций и продуктив-

ное исследование самой социальной ситуации [Op.Cit., р. 39-40].

таты своих и чужих исследований по каждому из девяти названных

ных результатах, рассмотрим лишь самые общие выводы, к которым

пришли авторы этого фундаментального труда.
Наиболее значимыми из параметров оказались структура целей,

правила и умение преодолевать трудности. Кроме того, к перечислен-

ным девяти факторам в ряде ситуаций добавился еще один - эмоци-

ональная атмосфера.

ации, как <знакомая - незнакомая>, <формальная - неформаль-

ная>, существуют еще две достаточно устойчивые характеристики:

<ориентированная на задачу - ориентированная на общение> и <по-

верхностная - глубокая (интимная) включенность>.

ситуаций. Основными в этой таксономии являются: официальные

социальные события; личностное взаимодействие с близкими друзь-

ями или родственниками; случайные эпизодические встречи со зна-

комыми; формальные контакты в магазинах и на работе; асимметрич-

ные взаимодействия (например, обучение, руководство); конфликт и

переговоры; групповая дискуссия [Op.Cit., р. 392].
Была подтверждена общая концепция ситуации как социальной

конструкции, созданной носителями культуры или субкультуры, а

также адекватность функциональной модели ситуации и валидность

основных понятий структурного функционализма, особенно понятия

латентной функции (для ее объяснения). Было также доказано нали-

чие системных связей между выявленными факторами ситуации

[Op.Cit., р. 393].
Плодотворным, па мнению М. Аргайла и его соавторов, является

сложившееся в этих исследованиях представление о том, что поведе-

ние человека может быть описано с точки зрения того, стремится ли

он к данной ситуации или избегает ее, каков его стиль поведения в

этой ситуации. Последнее, полагают авторы, может быть использова-

но для решения трех практических задач: профессионального отбора,

терапии некоторых видов отклоняющегося поведения и улучшения

взаимопонимания междулюдьми [Op.Cit., р. 396-397].

ники видят в том, что они могут стать средством преодоления кризис-

ных явлений в социальной психологии. Этот вывод основывается на

следующих соображениях.

ситуацию самого лабораторного эксперимента как социальную, строго

учитывать влияние каждого из выявленных (факторов на полученные
-К

^ .1
Вклад в социальную психологию. Объекты исследования ... 289

иной социально-психологический феномен.

концепты и когнитивные структуры, по существу, ведет к отказу от

широко распространенной модели человека как пассивного существа.
Будучи средством изучения поведения людей в реальной жизни,

ситуационный анализ позволяет исследовать межгрупповые отноше-

ния во всем их разнообразии, в том числе регулятивную функцию

идеологических феноменов, включая стереотипы как разновидность

концептов.
Предлагаемый подход позволяет, по мнению его авторов, сохра-

нить социальную психологию как номотетическую науку, так как

структура социальной ситуации и составляющие ее элементы универ-

сальны. С другой стороны, это не исключает исследования конкрет-

но-исторического <бытия> каждого из элементов.
Наконец, ситуационный анализ позволяет применять практичес-

ки все имеющиеся в социальных науках данные, полученные в одной

ситуации, на другие ситуации на основе определения их принадлеж-

ности к одному классу.

альной психологии - яркая иллюстрация действия основных тенден-

ций ее развития. Они представляют своеобразную попытку объедине-

ния традиционного и альтернативного (культурологического) подхо-

дов. Бесспорно, наибольшее влияние на эти исследования оказали

новые веяния, распространившиеся в Западной Европе в 70-е годы:

ориентация на исследование повседневной, реальной жизни; стремле-

ние представить изучаемый объект как систему, подчиняющуюся

метасистемным закономерностям культуры, в которой он существу-

ет; гуманистическая направленность^; попытки разработать методы

объективного исследования субъективного мира человека.
Вместе с этими положительными характеристиками в ситуацион-

ный анализ были привнесены и недостатки, свойственные альтерна-

тивному подходу, которые были рассмотрены при анализе этогеники

Р. Харре. К тому же они были усилены влиянием структурного фун-

кционализма. При всех оговорках для ситуационного анализа харак-

терна ориентация на исследование воспроизводства, а не изменения

ситуации, на сохранение устоявшихся форм взаимодействия, а не на

создание новых. Творческий аспект человеческого действия в предла-

гаемой модели уходит на второй план, и человек предстает как объект,

подчиняющийся требованиям ситуации. Несмотря на стремление к

системности, социальная ситуация чаще всего анализируется как ав-
290 Опыт Западной Европы: парадигма понимания
тономный фрагмент социальной действительности. Следует также

отметить, что эклектическое объединение различных методов также

чревато заимствованием методологических установок тех подходов,

в которых они сформировались. Характерной чертой анализа ситуа-

ции (равно как и других объектов) являются <уход в частную жизнь>,

отказ от исследования острых социальных, в том числе политических,

проблем.
Тем не менее нельзя не признать, что при всех недостатках ситу-

ационный анализ на сегодняшний день представляет наиболее разви-

тую и перспективную область исследований. В теоретическом плане

с ситуацией как объектом социальной психологии могут конкуриро-

вать лишь исследования межгрупповых отношений, что же касается

эмпирической верификации, то в этом отношении ситуационный

анализ заметно опережает межгрупповые отношения. Вместо общего

резюме по состоянию теоретического и эмпирического исследования

конкретных объектов рассмотрим прогнозы дальнейшего развития

социальной психологии в этом плане, сделанные двумя ведущими

социальными психологами Западной Европы Г. Тэджфелом и С. Мос-

ковичи в сборнике <Психология завтра>, представляющем попытку

прогноза состояния психологической науки в 2000 г. Г. Тэджфел пред-

сказывает большое будущее исследованиям социальной справедливо-

сти при условии перехода с уровня межиндивидуальных отношений

на уровень межгрупповых [Ed. P. Fraisse, 1982, p. 158]. По его мне-

нию, эти исследования должны непременно включать изучение раз-

личных идейно-психологических образований: социальных мифов,

групповых идеологий и, в первую очередь, социальных стереотипов,

их роли в процессе социальной атрибуции. Исследование социальных

стереотипов должно сомкнуться с традицией исследования коллектив-

ных представлений, идущей от Э. Дюркгейма, - такова, согласно

Г. Тэджфелу, перспектива изучения феномена социальной справедли-

вости как социально-психологического отображения системы меж-

групповых отношений [Op.Cit., р. 156-164].
С. Московичи предвидит, с одной стороны, возвращение к иссле-

дованию с новых позиций традиционных или уже хорошо известных

объектов. По его словам, наступает время <ретро-революций> в изу-

чении групповой динамики (группового влияния, инноваций и т. п.),

межгрупповых отношений и психологии масс. В области методов

исследования этих объектов социальную психологию, по выражению

С. Московичи, ожидает <переход от монотеизма к политеизму>, т. е.

к сочетанию различных методов. Вместе с тем, по его мнению, веду-

щим среди методов будет наблюдение, доказавшее свою надежность

в этологии и детской психологии [Op.Cit., р. 139-141].

ванию взаимодействия социального и когнитивного процессов. В эту

область входят такие объекты, как социальная атрибуция, соци-

альные образы и <сценарии>, социальные представления, их регуля-

торная функция в социальных системах различного масштаба

[Op.Cit.,p. 142-143].

обширного материала), то следует сделать вывод, что западноевропей-

ская социальная психология как академическая наука идет по перс-

пективному пути. Известно, однако, что ценность научных результа-

тов определяется их практической значимостью. Тому, в какой степе-

ни это характерно для социальной психологии в Западной Европе,

посвящена заключительная глава.

ГЛАВА 12
ПРИКЛАДНАЯ НАУКА:

СОЦИАЛЬНЫЙ ПСИХОЛОГ КАК УЧАСТНИК

СОЦИАЛЬНЫХ ИЗМЕНЕНИЙ

еся в 70-е годы, были вызваны не только внутренними противоречи-

ями развития самой науки. Важную и, быть может, решающую роль

сыграли трудности в решении прикладных задач и связанное с этим

падение в общественном мнении престижа социальной психологии,