О чем, почему, как и для кого написана эта книга

СОЦИАЛЬНЫЙ КОНСТРУКТИВИЗМ

ция - <социального конструкционизма>, развиваемая на протяже-

нии последних 25 лет американским социальным психологом К. Гер-

геном [Gergen, 1973, 1982, 1989, 1994] и его достаточно многочислен-

ными последователями.
В своей книге <К преобразованию в социальном знании> (1982),

обобщив дискуссии о кризисе господствующей позитивистской пара-

дигмы в социальной психологии и предлагаемые альтернативы, он

сформулировал следующие пять положений, которые на его взгляд,

могли бы составить общую метатеоретическую основу для будущей

парадигмы.

ражение> внешней реальности, а как <преобразование>, трансформа-

цию опыта в реальность языковую, <лингвистическую онтологию>.
Социальный конструктивизм 361
2. Поведение человека следует рассматривать не как следствие

неких неизменных законов, программ, а как результат ряда принима-

емых им произвольных, свободных, автономных решений.
3. Знание о социальном поведении (нормах, правилах и т.п.) и зна-

ние об этом знании следует рассматривать не как процесс накопления,

а как процесс бесконечного исторического пересмотра, реинтерпрета-

ции в зависимости от меняющегося социокультурного контекста.

систематизация знаний, а средство преобразования действительности.

(moral debate) должны играть все большую роль в исследовании чело-

веческого поведения [Gergen, 1982, р. 201-205].
Опираясь на эти положения, Герген формулирует то, что он называет

<социорационалистической метатеорией>. В отличие от традиционной

теории, она исходит из того, что не внутренние процессы, происходя-

щие внутри индивидуального сознания производят то, что называется

знанием, а социальный процесс коммуникации. <Рациональность по-

рождается именно внутри процесса социального обмена> [Op.Cit., р.

207] Герген в заключение призывает социальных психологов <отказать-

ся от ошибочной практики исследования как проверки гипотез в экс-

перименте и задуматься о том как поставить методы на службу выра-

жения мысли (intellectual expression), а выражение мысли - на службу

своего видения добра [Gergen, 1994]. Все эти положения образуют вме-

сте то, что Герген называет <социальной эпистемологией>, претендую-

щей уже на статус <второй революции в психологии> (первой была

когнитивная).
Суть этой революции, по выражению Гергена заключается в преоб-

разования знаменитого тезиса Р. Декарта: (<Я мыс-

лю, следовательно, я существую>) в (<Мы

общаемся, следовательно, я существую>). Отсюда вытекают важней-

шие следствия не только для социальной психологии, но и для других

социальных наук. Во-первых, основным полем исследования становит-

ся язык, дискурс (способ изложения, доказательства и т.п.). Во-вторых,

основным объектом исследования становятся <сообщества собеседни-

ков, участников разговора>. В-третьих, отпадает потребность в поиске

так называемых универсальных закономерностей, принципов и т.п.

[Gergen, 1994, p.VIII-IX]. Таким образом, происходит кардинальная пе-

реориентация социальной психологии с психологии и даже социологии

на лингвистику и реализуется тезис, сформулированный в начале века

швейцарским лингвистом Ф. де Соссюром: <Наука, изучающая жизнь

знаков в обществе возможна (conceivable); она могла бы быть частью
362 Quo vadis? Социальная психология на рубеже веков
социальной психологии и следовательно, общей психологии; я буду

называть ее семиологией (от греческого <семейон> - знак). Семиоло-

гия будет показывать, что составляет знаки, и каким законам они под-

чиняются [Parker, 1989, р. 49]. Семиотика, (наука о знаках) как изве-

стно, стала во второй половине XX века одной из наиболее значимых

и бурно развивающихся наук, превратилась в сферу междисциплинар-

ных исследований, в которой встречаются психология, языкознание,

философия, культурология, история и т.п.

рался на идеи В. Гумбольдта, основоположника философии языка.

У Гумбольдта язык - это не только продукт общения людей, но и

деятельность, проявление энергии духа, не только средство обще-

ния, но также средство выражения и обретения истины. Известна

классическая формула Гумбольдта о мышлении:> <Не я думаю, а во

мне думает (es denkt)>. Для Гумбольдта язык - проявление <духа

народа>, культуры как целостного органического единства, средо-

точием которого являются этические принципы. Эта позиция в це-

лом была характерна для гуманистического мировоззрения того

времени.
Как мы видим, один из постулатов <социального конструктивиз-

ма> призывает к сведению проблем этики в сферу социально-психо-

логических исследований и Герген в работе 1994 г. посвящает им це-

лую главу (!). Он стремится, с одной стороны, отмежеваться от <роман-

тизма> XVIII-XIX веков с их усмотрением этических основ в религии,

или их природной укорененности в человеческой природе (врожден-

ности), с другой - предупредить упреки в излишнем <модернизме>,

моральном и историческом релятивизме. Какую же позицию по воп-

росу об этическом аспекте социального взаимодействия занимает со-

циальный конструкционизм?

ства (т.е. осуждения поступков с моральной точки зрения), исходит

из того, что принципы добра не могут диктовать конкретные дей-

ствия безотносительно к месту и времени действия. Это, по мнению

Гергена, не означает отказа от <морального дискурса>. Но что же ос-

тается? Он отвечает: <Обращаясь к практическим сторонам мораль-

ности как социальному достижению, мы встаем перед новыми воп-

росами: например, какие лингвистические формы могут быть ис-

пользованы для достижения удовлетворительных целей в условиях

стресса или конфликта? Какими лингвистическими ресурсами обла-

дают люди в подобных условиях? Можно ли увеличить эти ресур-

сы?> [Gergen, 1994, р. III].

пыткой установить или ввести этический кодекс будь то на психоло-

гическом или философском уровне. Скорее он <заключает в скобки

проблему моральных принципов> поощряя вместо этого исследова-

ние практики в отношениях между людьми, позволяющей им дос-

тичь жизни, которую они считают <моральной>. Вопрос не в том

приемлемым условиям?> [Gergen, 1994, р.112]. Поэтому если как

гражданин сторонник такой точки зрения и может испытывать от-

вращение к нацизму, то как конструкционист он должен исследовать

тот исторический аспект нацизма, который обусловил убежденность

одной социальной группы в своем превосходстве над другой [там же].

При этом предметом является дискурсивная практика: обмен мнени-

ями, наличие разных точек зрения, способы доказательства и т.п.

Исследуется, таким образом, лингвистическая форма, в которую об-

лекаются социальные отношения.

ванию самой, что ни на есть психологической реальности - эмоци-

ям. Здесь также надо отдать должное конструкционизму: эмоции

сами объявляются социальными отношениями [Gergen, 1994, р. 210-

236]. Однако и в этом случае исследуются не отношения через эмо-

ции, как формы их выражения, а формы выражения эмоций в язы-

ке: способы определения <гнева>, <радости> и т.п. Перефразируя

знаменитую формулу Джемса <Я плачу не потому, что мне грустно,

а мне грустно, потому, что я плачу>, вслед за конструкционистом

можно сказать: <Я злюсь не потому, что я обижен несправедливо, а

потому, что этот поступок я определил на известном мне языке как

несправедливый. >

Stroebe W., 1989, p. 407-430] относительно того, что социальный кон-

струкционизм сможет вырасти в полновесную парадигму. Пока мож-

но ограничиться лишь констатацией его заслуги в том, что этический

аспект социального взаимодействия начинает робко, с многочислен-

ными оговорками, проникать в западную социальную психологию.

русле тех веяний, которые объединяются общей приставкой <пост>:

постмодернизм, посткоммунизм, посткапитализм и даже постисто-

ризм. Попытки синтезировать эти веяния в новую альтернативу име-

ющимся парадигмам отражены еще в одном течении - критической

социальной психологии.

ГЛАВА 17
КРИТИЧЕСКАЯ СОЦИАЛЬНАЯ

ПСИХОЛОГИЯ

ным преимущественно в Западной Европе, и объединяет тех соци-

альных психологов, которые не удовлетворены развитием событий в со-

циальной психологии, несмотря на все дискуссии о кризисе, и по-пре-

жнему ищут иные пути. Идеологическую основу этого движения со-

ставляют две основные задачи <критической теории>, сформулирован-

ные в работах лидеров Франкфуртской школы - Адорно, Хабермаса,

Хоркхаймера и Маркузе, которые в свою очередь питались критичес-

ким пафосом Маркса и Фрейда. Первая задача виделась им в раскры-

тии, разоблачении господствующей идеологии, ее мифов и способов

управления обществом, вторая - в создании <освободительной> аль-

тернативы. В социальной психологии эти задачи трансформировались

в задачи критики идеологических основ господствующих теорий и

предложения иных подходов, ориентирующихся на благо всего обще-

ства. Уже к концу 80-х годов сформировались два основных направле-

ния: 1) исследования влияния широкого социального контекста на

социальную психологию, ее теорию, методы, выбор объектов и т.п. и

2) анализ работ по истории социальной психологии, которые представ-

ляли по мнению критиков одно из средств апологетики существующего

порядка вещей. В позитивном плане критики выступали за преодоле-

ние методологического индивидуализма и за <возвращение человеку

человеческого>. Поскольку многие из критических аргументов были

рассмотрены выше в соответствующих разделах, есть смысл рассмот-

реть те из них, которые стимулируют размышления над перспектива-

ми новой парадигмы. Надо отметить, что в 90-е годы и сами критики

поняли, что необходимы конструктивные, а не только деструктивные

предложения, более того, последовательность предполагает, что те же

самые замечания могут быть адресованы и самим критикам. Так, если

в качестве одного из основных требований к лидирующей парадигме

выдвигается требование рефлексии и самокритики, то оно должно соблю-

даться применительно и к самой критической социальной психологии.
В 1997 г. был опубликован сборник <Критическая социальная

психология>, [Critical Social Psychology, 1997], в котором ведущие

представители этого направления анализируют как общее положение

в современной социальной психологии, так и свои собственные пер-

спективы. Используя материалы этого сборника можно реконструи-

ровать следующую, релевантную нашей теме картину.

психологии к созданию радикально иной науки, они не могут 1) пере-

стать быть членами сообщества социальных психологов, преподавать,

консультировать и т.п.; 2) следовательно, не испытывать в той или

иной степени влияния господствующих представлений о <должном

стандарте> научного исследования, который остается в основном по-

зитивистским; 3) разрешить противоречие между необходимостью де-

монстрировать приверженность объективному, беспристрастному

поиску если не истины, то <твердых фактов>, с одной стороны, и взя-

тым на себя обязательством <способствовать освобождению угнетен-

ных> - с другой.
На сегодняшний день критическая социальная психология отли-

чается от господствующей парадигмы по трем основаниям. В области

онтологии (теории бытия) она разделяет принципы конструкциониз-

ма, т.е. исходит из того, что люди сами творят в общении свою реаль-

ность; в области методологии и методов она опирается на лингвистику

и герменевтику; в области эпистемологии (теории познания) она стоит

на позициях пострационализма, т.е. отрицает наличие некой реаль-

ности, которая доступна объективному исследованию.

критической социальной психологии за годы ее существования как ин-

теллектуального течения у его участников сформировались определен-

ные общие точки зрения, которые сводятся к следующим положениям.

торична в том смысле, что подвержена изменениям, но в каждый

данный момент несет в себе и следы прошлого и зародыш будуще-

го. Важнейшую особенность социальной коммуникации составля-

ет ее бесконечная рефлексивность (<Я знаю, что он знает, что я

знаю и т. д. ...>). Диалектическое представление о социальной ре-

альности предполагает учет двух ее моментов: она процессуальна и

реляционна по своей природе. Общество представляет собой не раз

навсегда заданную систему, а систему, способную к самоорганиза-

ции, самоизменению. Социальная функция критического социаль-

ного психолога состоит в том, чтобы неустанно <срывать покровы

и маски> с господствующей системы, что относится и к самой со-

циальной психологии как социальному институту^.
До тех пор, пока эти установки были внове, эпатировали научное

сообщество и привлекали внимание к научным журналам, редакторы

с удовольствием публиковали радикальные материалы, так же как

пресса использует общественные скандалы, до тех пор, пока они не

надоедают публике. Постепенно этот интерес упал.
Кроме того, по мере последовательной реализации своих установок

радикальная социальная психология столкнулась с трудными пробле-

мами, которые можно сформулировать в виде следующих вопросов.
366 Quo vadis? Социальная психология на рубеже веков
Если реальность, которую изучают социальные психологи - это

коммуникация и ее символическое бытие, то как доказать, что изме-

нение этой реальности вызывает изменения бытия социального?
Если суть человеческого существа находится не внутри индивида,

а вне его, в системе социальных связей, в языке, в которых он раство-

ряется, то что остается на долю индивида?
Если так называемой объективной реальности нет, то как быть с

несомненной очевидностью того обстоятельства, что окружающий

мир существует помимо и независимо от нас?
Если не существует <вечных истин>, то каков срок действия истин

конвенциональных, учитывая все усиливающееся ускорение истори-

ческого процесса?
Если критическая социальная психология разоблачает идеологи-

ческую функцию господствующей парадигмы, то чьи интересы сама

она защищает в силу имманентной идеологичности социального зна-

ния и не является ли она функциональным <попущением истеблиш-

мента> для демонстрации его демократичности?
Перспективы этого направления достаточно четко формулируются

одним из авторов упоминавшегося сборника, которыми мы и завершим

эту главу. <Что необходимо для критической конструкции <новой> со-

циальной психологии - это собрать вместе ряд разрозненных пока на-

правлений в теории и практике исследования. Я бы включил анализ

дискурса, психоанализ, теорию социальных представлений и символи-

ческий интеракционизм. Я не предлагаю окончательного списка, но

скорее взгляд в будущее> [Roiser, 1997, р. 109].

Попробуем взглянуть в будущее и мы.

ГЛАВА 18
О ПРАКТИЧНОСТИ

СОЦИАЛЬНОЙ ПСИХОЛОГИИ
Стремление черпать материал для широких теоретических обобщений

в реальной жизни логично ставит современную социальную психоло-

гию перед необходимостью ответа на ключевые и весьма перспективные

проблемы, связанные с тем, что принято определять, как духовную

жизнь, моральное состояние общества. К этому подталкивает и логи-

ка дальнейшего развития теоретической мысли и сама жизнь, выпол-

няющая функцию <социальной стимуляции знания> (Я. Пономарев).
О практичности социальной психологии ___________367
Фактически, движение в этом направлении уже происходит. Об

этом может свидетельствовать устойчивая тенденция, наметившаяся

в прикладных исследованиях базовых отношений человека в совре-

менном мире к: себе, другим людям, природе, собственному труду и

миру в целом.
К настоящему времени можно констатировать выдвижение людь-

ми на первый план этического аспекта этих отношений, переживания

их как <правильных> или <неправильных>, желательность-нежела-

тельность объекта отношения, восприятие его как проявления зла или

добра, и, следовательно - как любимого или ненавидимого.
Причиной этому тот факт, что в самых различных областях чело-

веческой жизни упомянутый сдвиг уже реально осуществляется, не-

зависимо от того, вписывается он в существующие парадигмы, или

нет. И прикладная социальная психология чутко на это реагирует.

Особенность описанной выше тенденции заключается в том, что речь

идет не просто об исследовании очередного объекта, <моде на него>,

а о введении в контекст всего социально-психологического исследова-

ния базовой, общей, фоновой характеристики человеческого суще-

ствования, о самом его смысле. Именно в этой связи возникает важ-

нейшая проблема методологического анализа'и пересмотра самого

понятия практичности социальной психологии как науки.
Основная социальная функция науки аналогична главной функ-

ции интеллекта - решать вначале в идеальном, а затем и материаль-

ном плане задачи, объединяемые одной целью: улучшить качество

жизни общества и отдельных граждан, сделать ее более безопасной,

продолжительной, комфортабельной, счастливой, как бы субъективно

это счастье не определялось. Отсюда высокий авторитет естественных

и технических наук, сумевших создать для массового пользования

соответствующие достижению этой цели виды товаров, лекарств,

средств транспорта, связи и вооружения.
С этой точки зрения достижения психологии и социальной пси-

хологии пока гораздо более скромны. Отчасти это можно, видимо,

объяснить господством сциентистских установок, которые исключа-

ют стратегическое видение учеными общего контекста и последствий

своей деятельности. Традиционно социальные психологи, так же как

ранее генетики, мало задумывались над этим вопросом. Они стреми-

лись решать оперативные задачи, поставленные заказчиком, выпол-

нить роль социального технолога. Их цели были как правило инст-

рументальными, тактическими, а по существу манипуляторскими.

Лучший пример этому - промышленная социальная психология.

Между тем объект, с которым работает психолог - психика челове-

ка - предполагает именно глобальный подход. Это ныне не абстрак-

императив.

ется стратегически ориентированное социально-психологическое зна-

ние. Это - знание, которое способствует развертыванию социально-

го как нравственного на всех уровнях социальной системы в процес-

се объективного (т.е. неизбежного, <принудительно> действующего)

морального воспитания и самовоспитания человечества.

ния таковы.

тия <социальное> в разных языках показывает, что его ядро состав-

ляет значение миролюбия, взаимопомощи и уживчивости.
Глагол латинского языка означает <соединять, объеди-

нять>, а также <сообща действовать, предпринимать>. Производное

от него (общий, совместный) имеет и другое значение - <то-

варищ, компаньон>. В русском языке слово <товарищ> также имело

сходный смысл - <участвующий совместно в товарном деле>. В не-

мецком языке Gesellschaft (общество) происходит от (при-

соединяться к кому-либо), (товарищ по работе, подмастерье).

Английское слово - это термин, означающий и общество

в широком смысле и акционерную компанию. Производное от него

означает <общительный, уживчивый, миролюбивый>. В

японском языке иероглиф <человек> (производные от него <соци-

альный>, <общественный>) изображается двумя, как бы опирающи-

мися друг на друга штрихами, по мнению филологов передающих тот

же смысл взаимосодействия, взаимозависимости и взаимопомощи.
Этот смысл <социального> отсутствует в парадигме объяснения, где,

напомним, <социальное> означает просто присутствие другого человека

как стимула. В декларациях западноевропейских реформаторов этой

парадигмы, подвергнувших это понимание <социального> резкой кри-

тике, <социальное> означает <символически выраженное> и детерми-

нированное обществом. В парадигме <раскрытия> - враждебное, про-

тивостоящее индивидуальному. В парадигме <понимания> - <симво-

лообразующее>, детерминированная культурой способность встать на

место другого человека. В парадигме <преобразования> - совместно

созданное, создаваемое или должное быть созданным.

может лечь в основу более глубокого смысла. Продолжая эту линию,

можно утверждать, что нравственное (<миролюбивое, уживчивое>)

есть модус существования социального как всеобщей зависимости

людей друг от друга. Отсюда регулятивность нравственного как про-
О практичности социальной психологии __369
явления психического на высшем уровне, ибо психическое есть не

только способ и форма отражения, но и форма существования соци-

ального, способ социальной регуляции и социального управления.
Социальное, следовательно, по сути своей наполнено этическим

содержанием, на что обратил в свое время внимание С.Л. Рубинш-

тейн, сказав, что <отношение к другому человеку, к людям составляет

основную ткань человеческой жизни, ее сердцевину> [Рубинштейн,

1957). К признанию этого факта каждого отдельного человека рано

или поздно приводит его личный жизненный опыт, а человечество -

его история, о чем мы неоднократно уже говорили.
Анализируя обмен оценками как неотъемлемую часть социального

процесса, можно обнаружить одну важную и пока мало раскрытую в