Оборотни и оборотничество: стратегии описания

Сказка про Красную Шапочку: 
три века заблуждений
Александр Юлианович Мельников (Москва)
Описание и интерпретация оборотничества порой приобрета-
ют парадоксальные формы. Один из таких казусов имеет уже бо-
лее чем 300-летнюю историю. Речь о сказке Ш. Перро ДКрасная
Шапочка», впервые изданной в 1697 г.
Беседа девочки с волком на лесной дорожке многих роди-
телей вводит в ступор: ДПочему Красная Шапочка не боится
говорить с волком? Она что, не видит, что это страшный
зверь? За кого она его принимает? Почему она не убегает?» –
эти вопросы, наверно, каждый слышал от знакомых, после
того как они почитали сказку детям на ночь. Что это, феномен
современного сознания, отказывающегося мириться с закона-
ми сказочного мира?
В архаичных сказках люди могут на равных общаться с живот-
ными (вспомним ДВершки и корешки»). Но здесь сказка совсем
не архаична. Перро внес в нее даже элементы гламура: красную
шапочку подарила девочке не бабушка, а сам великий сказочник
[Delarue 1989: 14]. Эти бытовые детали вырывают ее из мира ар-
хаики, и беседа девочки с волком кажется странной. Но почитаем
народную ДСказку про бабушку», на ее основе Ш. Перро написал
свою ДКрасную Шапочку»:
Однажды женщина приготовила хлеб, и сказала своей дочери:
ДСобирайся и отнеси теплую булочку и бутылку молока ба-
бушке». Девочка собралась и пошла. На перекрестке двух до-
рог она встретила bzou, который спросил ее: ДКуда ты
идешь?» [Delarue 1957: 373].
Кто этот Дbzou»? Непонятно это было и фольклористу Ахиллу
Мильену, записавшему сказку в 1885 г. Рассказчики объяснили,
что это волк-оборотень (loup-garou) [Delarue 1957: 374]. Это объ-
ясняет, почему девочка запросто говорит с волком: она уверена,
51

что это обычный мужчина, а не оборотень в виде человека. В
этом свете иначе видится и ее знаменитый диалог с бабушкой в
постели. Вот как он выглядит в народной сказке:
И когда девочка легла, она спросила: 
ДБабушка, какая ты волосатая?»
ДЭто чтобы согреть тебя, моя детка».
ДБабушка, какие у тебя длинные ногти?»
ДЭто чтобы лучше чесаться, моя детка!»
ДБабушка, какие у тебя большие плечи?»
ДЭто чтобы лучше носить дрова из леса для растопки, моя
детка».
ДБабушка, какие у тебя большие уши?»
ДЭто чтобы лучше слышать, моя детка».
ДБабушка, какие у тебя большие ноздри?»
ДЭто чтобы лучше нюхать табак, моя детка».
ДБабушка, какой у тебя большой рот?»
ДЭто чтобы лучше съесть тебя, моя детка!» 
[Delarue 1957: 373–374]
Все странности, что девочка не узнала в постели волка, снимают-
ся. Очевидно, что она начинает беседовать с бабушкой, которая по-
степенно становится волком. Диалог прямо просится на экран, ведь
именно так нам сегодня показывают в кино трансформацию челове-
ка в волка: на коже появляется шерсть, ногти превращаются в когти,
уши приобретают вид треугольных, рот расширяется, и в нем свер-
кают клыки. Девочка только постепенно понимает, с кем столкну-
лась. И согласитесь, этот перечень анатомических деталей более по-
казательный, чем руки, ноги и глаза в сказке Перро; в ней только
уши и зубы намекают на то, что в постели волк [Перро 2000: 60].
Но все это ставит перед нами новые вопросы. Почему Ш. Пер-
ро отказался от оборотня, фигура которого в сказке кажется бо-
лее органичной и понятной, и поменял его на волка? Причина – в
эпохе, Людовик XIV проводил радикальную реформу построения
единого общества:
Франция в целом гораздо больше, чем другие государства,
стремилась навязать подданным порядок и культурное еди-
52

нообразие, изолируя такие беспокойные и не подчиняющи-
еся правилам элементы, как нищие и колдуны. Народная
культура не только подавлялась или реформировалась, ее
даже пытались сохранить, правда, в формах, удобных для
образованных классов, – вспомните об усилиях двух прави-
тельственных чиновников, братьев Перро, собравших и из-
давших в 1690-х годах ДСказки матушки Гусыни» [Монтер
2003: 151].
Простим У. Монтеру ошибку: Ш. Перро подготовил сборник
сказок не с братом Пьером, а с сыном, носившим такое же имя.
В остальном он прав. Сказочник был крупнейшим чиновником,
и правой рукой всесильного Ж.Б. Кольбера. Он на первых рубежах
борьбы с народным мракобесием и суевериями. Будучи академи-
ком, Перро готовит постановление о колдовстве и отравите-
лях, руководит созданием ДВсеобщего словаря французского
языка», который призван ввести вместо диалектов единый
французский язык, устранить грубости, вульгаризмы, суеве-
рия и прочие народные заблуждения [Jean 2007: 278]. Но слу-
чился казус, один из его составителей академик Антуан Фуре-
тье внезапно выпускает в 1684 г. свой собственный ДСловарь
французского языка», в котором активно использует нара-
ботки коллег по цеху. Вот что в нем написано в словаре про
оборотней:
В представлении простолюдинов – это опасный зловредный
дух, появляющийся ночью в полях и на улицах; в действи-
тельности же, это безумный меланхолик или бешеный, из-
бивающий в припадке всех встречающихся ему на пути; эту
болезнь называют ликантропией, однако некоторые и
впрямь убеждены, что существуют настоящие волки-пере-
вертыши, питающиеся плотью человека и отличающиеся
неописуемой жестокостью (цит. по: [Мягкова 2006: 72]).
Перро исключил Фуретье из академиков, но в вопросе обо-
ротничества они были единомышленниками. И конечно, имея
такие взгляды и позицию в обществе, он просто не мог оста-
53

вить в сказке фигуру оборотня. Кстати, после этого скандала
Ш. Перро и начинает увлекаться сказками.
Почему Перро не постарался хоть чуть-чуть очеловечить обо-
ротня? Законы сказки это позволяют. Вспомните, ДВолка и семе-
ро козлят», зверь меняет свой грубый голос, чтобы он стал как у
матери-козы. Перро изобразил мир, в котором Дна равных пра-
вах действуют предметы, животные и люди». По словам
В.Я. Проппа, этот прием типичен не для волшебной сказки, а для
басни [Пропп 2008: 336]. Похоже, Шарль Перро здесь просто при-
меняет прием, используемый его старшим современником – Ла-
фонтеном. Он прекрасно знал и любил его басни и посвятил их
автору восторженные слова [Спор о древних и новых 1985: 240–
242]. В пользу этого свидетельствуют и типичные для басни сти-
хотворные нравоучения, Перро закончил ими все истории в
ДСказках моей матушки Гусыни». В нравоучении к ДКрасной Ша-
почке» волк для Перро не оборотень, а человек:
Из этой присказки становится ясней:
Опасно детям слушать злых людей,
Особенно ж девицам
И стройным, и прекраснолицым.
Совсем не диво и не чудо
Попасть волкам на третье блюдо. 
[Перро 2000: 60]
Вместе с оборотнем Перро выкинул из ДСказки про бабушку»
все грубое (каннибализм, стриптиз, скатологические мотивы), а
заодно и остатки волшебного и суеверного, заменив их символи-
ческим: волк лишь символ злого человека, соблазняющего не-
винных девочек. По сути, он превратил народную сказку в ли-
тературную, да еще с элементами басни. А ради нравоучения он
даже выкинул счастливый конец, типичный для сказок вообще.
Такая концепция сказки прекрасно вписывается в государствен-
ную политику Франции конца XVII в.
Истории Перро многократно издавались в так называемой ДГо-
лубой библиотеке» – грошовых тоненьких книжках для народа
[Арьес 1999: 106]. Переделки его сказок – одни из самых попу-
54

лярных в этой серии [Мягкова 2006: 104–105]. Проникая в мас-
сы, ДКрасная Шапочка» стала меняться. Так, в сборнике бра-
тьев Гримм, изданном через 115 лет после ее первой публика-
ции, исчезло нравоучение и восстановился хороший конец – де-
вочку и бабушку спасли охотники. Но реинкарнации оборотня не
произошло. Важно, что этот вариант сказки не имеет фольклорных
корней, его распространение происходило в образованной среде:
братья Гримм узнали ее от своей соседки Жаннетты Хассенпфлуг,
происходящей из семьи французских гугенотов. Спасаясь в Германии
от преследований, они принесли с собой несколько сказок из сбор-
ника Перро [Дарнтон 2002: 15].
В народе бытование сказки было другим. Поль Деларю про-
анализировал 35 вариантов фольклорной ДКрасной Шапочки»,
записанных у крестьян (именно он, кстати, издал самый пол-
ный свод французских сказок в 1951 г.). Двадцать из них очень
близки ДСказке про бабушку» со всеми ее непристойностями.
Лишь два варианта были полностью похожи на сказку Перро,
13 – смесь фольклорных и литературных традиций [Дарнтон
2002: 21]. Сказка Перро все же проникала в народ с помощью
изданий вроде ДГолубой библиотеки» и включалась в устную
традицию бытования сказки. Но в целом в традиционалист-
ской крестьянской среде преобладала классическая фольклор-
ная версия. И это объяснимо. Борьба с суевериями в народе,
начатая во второй половине XVII в., шла медленно. Массовая
вера в оборотней сохранялась до XIX в. Можно вспомнить Же-
воданского зверя, терроризировавшего всю Францию в 1760-е
годы – почти через сто лет после начала борьбы с суевериями.
Большинство французов были уверены, что это не просто
волк-людоед, но и оборотень. Но постепенно традиция, зало-
женная Перро, победила, и сегодня его сказки воспринимают-
ся как слегка переделанные фольклорные. А истинные народ-
ные сказки практически забыты и сохраняют интерес скорее
для специалистов и интеллектуалов.
55

жүктеу/скачать 2.83 Mb.

Достарыңызбен бөлісу: