От составителя

а) Создатель печатной речи всегда представлен как определенный коллектив. Этот коллектив один, но текст мультиплицирован. Мультипликация текста представлена рядом копий, получающихся в результате процесса производства.

В коллективе создателей печатной речи существует разделение труда. Каждый из участников сложного труда персонифицирован. Как правило, на титуле книги указывается издательство, типография и автор текста. Если текст не имеет персонифицированного автора, указываются остальные участники коллектива.

б) Форма контакта между производителем текста и получателем текста такова, что текст своими разными копиями принципиально обращен ко многим получателям, каждый из которых может быть снабжен копией.

Читатель для создателя текста выступает как обобщенный тип читателя — читательская аудитория. Поэтому текст не может опираться на ситуацию, известную только производителю и конкретному получателю текста. В остальном форма контакта такая же, как и в рукописной речи.

в) Читатель, как и в случае рукописной речи, воспринимает текст индивидуально. Однако при этом он всегда осведомлен о том, что кроме него обязательно должны быть другие получатели текста, имеющие в своем рапоряжении копии того же текста. Читатель организован в единую аудиторию институтом книготорговли. Тем самым получатель текста также имеет профессиональную различен-ность.

Интересы получателя текста представляет перед производителем текста книготорговец. Книготорговцы распределяют тексты между читателями. Книготорговец, выражая интересы читателей, влияет на издателя, а через него и на авторское содержание текста.

г) Как и рукописный текст, печатная речь воспринимается принципиально разновременно. Однако книгопечатание развертывает в полной мере эффект постоянного присутствия автора текста при получателе. С созданием книгопечатания каждый может иметь домашнюю библиотеку, что невозможно в условиях рукописного воспроизведения текстов.

Сведения, которые читатель получает из книг, не обязательно должны запоминаться или заучиваться. Библиотека дополняет память читателя и создает фонд необходимых сведений, поэтому институт хранения книг превращается для читателя в личную необходимость.

Книжный язык создает гигантское накопление разнообразных сведений, т.к. меняется характер создания и хранения книг. Появляется стремление удержать весь язык, все прежние тексты путем издания рукописей, сказок, легенд, мифов и т.п. Общественные книжные хранилища становятся как бы запечатленной историей

205

человеческого духа, совокупно представленной для текущего пользования.

Правила обращения с печатными текстами несколько иные, чем с рукописными текстами. Печатные произведения представляют собой тиражированные с помощью машины тексты, как правило, лишь одного вида рукописной речи, а именно: тексты сочинений. Эпистолы и документы, распространение и хранение которых строго регулировано, хотя и могут быть напечатаны, но по существу своего содержания не нуждаются в тиражировании. Тиражирование с помощью печатного станка применяется, по сути дела, только к тем рукописным текстам, которые подвергаются свободной и неконтролируемой репродукции. Этим качествам удовлетворяют сочинения или, точнее говоря, та их часть, которая наиболее распространена, в которой нуждается масса читателей, т.е. литература[/47].

Печатная литература не только не отменяет институты функционирования письменной речи, но, напротив, укрепляет их положение, т.к. представляет собой быстрое и экстенсивное развитие одного из разделов рукописной речи. В системе институтов письменной речи печатная литература относится к той же сфере, что и рукописные сочинения, т.е. к сфере книгохранилища и школы. Из-за массовости печатной литературы эти институты начинают быстро дифференцироваться и развиваться, образуя специализированные формы. Особенностью печатной литературы является то, что она формирует домашние библиотеки и создает институт самообразования.

В остальном печатная литература подчиняется общим правилам действий с рукописными сочинениями и лишь развивает и дифференцирует их.

По отношению к печатной литературе, как и по отношению к рукописным сочинениям, действует принцип хранения, но необяза-

206

Наличие полной свободы выбора текста приводит к тому, что изменяется структура всей совокупности текстов. Если в устной речи многие тексты по тем или иным причинам не достигают получателя, или просто остаются в пределах внутренней речи, если в рукописной речи многие жанры текстов создаются исключительно для самого автора (например, дневники, записки и т.п.), то тиражированный текст, как правило, достигает получателя и создается только для него, а не для внутренней потребности самого производителя текста. Текст в книжном тираже уже потенциально слит с получателем. Вот почему требования к тиражному тексту со стороны полу-, чателя очень строги и более чем где-либо стандартизованы.

Свободный выбор текста читателем как определяющий принцип, действующий в условиях печатной речи во всей цепочке полу-' чателей авторского текста (издатели, книготорговцы, читатели), приводит к тому, что печатный текст всегда обращен к неиндиви-дуализированному получателю, в понятии которого обобщаются люди с самыми разными интересами.

Деньги, являющиеся эквивалентом стоимости печатного текста, и машинный характер производства заставляют доводить всякий текст печатного издания до получателя. В этих условиях различие интересов получателей и коммерческая необходимость доведения текста до получателя диктуют требование максимального разнообразия содержания, предъявляемое к производителю текста. Отсюда — производителю текста запрещается повторять самого себя или других авторов.

Этот вид запрещения касается смысла новых литературных произведений, но не касается повторного тиражирования текстов. Повторному тиражированию могут подвергаться как ранее вышедшие тексты, так и тексты рукописной речи: сочинения, документы, эпистолы, если они удовлетворяют требованию разнообразия и новизны содержания. Таким образом, для производителя речи общее правило речевого поведения определяется запрещением на "неновизну" текста. Заметим, что это правило касается производства любой серии товара в серийном производстве.

Сравним основные правила речевого поведения в сфере рукописных сочинений и печатных текстов.

Рукописные сочинения: речевое поведение получателя определяется принципом свободного выбора текста; речевое поведение создателя — запрещением неправильных текстов.

207

В результате такого сравнения можно заметить, что запрещение неправильных текстов, действующее в сфере рукописных сочинений, по отношению к печатному тексту выглядит во многом ослабленным или, как может показаться, в каких-то случаях вовсе снятым.

Нередко в обсуждениях новой научной или художественной литературы в журналистических высказываниях можно встретить суждение вида: "Работа, может быть, и не верна по существу, но она нова, будит мысль, и в этом ее достоинство." Такого вида высказывания как бы жертвуют правильностью смысла текста ради его новизны: в них угадывается стремление отменить запрещение на неправильность текста и тем самым нарушить общую культурную закономерность: запрещение, наложенное на предшествующей стадии развития культуры, нельзя отменять на последующей стадии развития культуры. Поэтому вопрос о том, что содержится в запрещении на "неновизну" содержания, требует особого внимания.

Запрещение на "неновизну" текста является основным формальным требованием к печатному произведению, проявляющимся, прежде всего, в виде осуждения всякого рода недолжных заимствований, особенно текстуальных, и в условиях товарного производства текстов оформляется юридически как право собственности на текст литературного произведения в особом разделе права — авторском праве.

Стремление закрепить авторство свойственно и рукописной литературе, однако автор рукописного сочинения не может применить прав собственности на воспроизводимый перепиской распространяемый рукописный текст. Авторское право относится только к типографскому воспроизведению текста, что рождает, в частности, новые принципы анализа и дифференциации текстов.

В специальной научной литературе все текстуальные заимствования должны быть оформлены соответствующим научным аппаратом, задача которого состоит в отделении нового текста от старого и в ограждении прав автора. Соблюдение этих формальных требований обеспечивается целым комплексом правил (юридических, моральных, финансовых).

Надо заметить, что есть немало научных, художественных и публицистических текстов, которые, в сущности, являются повторением уже существующих текстовых смыслов, лишь данных в ином, новом текстовом виде. Однако в таком случае всегда имеется какое-то, пусть небольшое, приращение смысла, и тем самым все же выдерживается запрет на "неновизну" содержания.

Принципу новизны содержания противостоит одно важное ограничение. Читатель должен понять предлагаемый ему текст. Текст, который не может быть понят, естественно, не будет и куплен в достаточных масштабах. Понятность же текста определяется тем, владеет ли читатель теми правилами языка, стиля и смысла, следуя которым исполнен данный текст, и тем, в какой мере данный текст исполнен в соответствии с существующими языковыми, стилевыми

208

I

и смысловыми требованиями. Это предполагает определенный тип отношений кода и сообщения в пределах общей совокупности текстов, при котором реализация текстового кода в печатной литературе наиболее очевидна; это значит, что потенциально любой читатель может ознакомиться с содержанием любого тиражного текста, прибегая к помощи сочинений, где объяснены языковые, стилевые и смысловые правила составления текстов, без всяких посредников. Если некоторый текст не может быть прочитан и понят читателем, то читатель должен найти текст или тексты, содержащие коды этого текста, и на их основании прочесть и понять данный текст. Таким образом, тиражные тексты должны выдерживать принцип понимаемости.

С другой стороны, общая читательская аудитория представляет собой множество индивидуальных читателей. Поэтому требование понимаемости должно сопрягаться с требованием разнообразия содержания. Но требование понимаемости противостоит требованию разнообразия содержания; это противоречие разрешается введением требования строгости изложения, т.е. точного соответствия различным языковым, стилевым и смысловым правилам созт дания литературных текстов.

Принцип обращения читателя с печатными текстами виден из следующей матрицы: