Отмеченное красным и есть выжимка
жүктеу/скачать 119.5 Kb.
|
- Бұл бет үшін навигация:
- О Христе Христос – истинный христианин
- О «жрецах» Хитрость «жреца»
- Мнения Ясперса и Юнгера
- Ясперс: Вскрытие мотивов Ницше
- Проблема нигилизма Ницше
- Мнения Любака и Ясперса
- Франк: Конструктивность ницшеанства
- Смерть Бога Люди убили бога
- Хайдеггер: Mетафизика ценностей Ницше
- Противоречия философии Ницше и их ”устранения” (Вместо заключения)
| Ницше - противник христианства
(отмеченное красным и есть выжимка) Содержание Вступление 2 О Христе 3 Христос – истинный христианин 3 Мнения Бенца и Юнгера 5 О «жрецах» 6 Хитрость «жреца» 6 Мнения Ясперса и Юнгера 7 Ясперс: Вскрытие мотивов Ницше 8 Сострадание 9 Проблема нигилизма Ницше 11 Постановка проблемы 11 Мнения Любака и Ясперса 12 Франк: Конструктивность ницшеанства 13 Смерть Бога 15 Люди убили бога 15 Мнения Любака и Ясперса 16 Хайдеггер: Mетафизика ценностей Ницше 17 Противоречия философии Ницше и их ”устранения” (Вместо заключения) 18 Список литературы 20
ВступлениеФридрих Ницше - философ, который выявляет кризис европейской культуры, падение человека и низменность его ценностей. Большинство произведений Ницше опровергают, пересматривают и подчас уничтожают традиционные ценности европейской культуры. Ницше призывает преодолеть мораль, любовь, преодолеть самого человека ради сверхчеловека. Он умирает в самом конце XIX века, в 1900 году, но тем не менее многие философы нового времени связывают его философию именно со следующим XX веком. Как и Карла Маркса и Серена Кьеркегора, его относят к переходным философам. Это объясняется тем, что Ницше исследовал те истоки кризиса, которые приобрели резонанс в XX веке, предвосхитил тематику философской полемики нового времени. Сам философ часто признавал, что «он пришел слишком рано», возможно, это придавало его работам долю трагизма. Его философия не стала истоком течения, но сильно повлияла на мировоззрение многих деятелей культуры и искусства. Европейская культура неотделима от истории христианства. Падение Римской империи сопровождается распространением христианства по ее владениям. Начиная с IV века во многих странах Европы христианство является государственной религией. Влияние христианства на образ жизни и мышление средневекового человека огромно. Оно происходит посредством отдельного государственного аппарата – церкви. В позднем средневековье христианская церковь приобретает также политическое могущество, Ватикан приобретает статус государства, правящего на большей части Европы. Философия средневековья исходит из теологических проблем. Эпоха Ренессанса, а затем век Просвещения постепенно смещают акценты с религиозных аспектов культуры, и в XX веке основные философские проблемы связаны с психологией и наукой. Уже в XVIII веке Европу захватывает волна деизма: Бог создал мир, но потом покинул его, вслед за ним становится популярен атеизм. Современный человек не испытывает давления христианской традиции. Вопрос о вере он решает из своего личного опыта. Одним из аргументов против христианской веры являются произведения Ницше. Кардинал Анри де Любак пишет: «...никогда до Ницше не бывало у христианства противника столь сильного, выражающего свои намерения столь откровенно и четко, столь пространно и откровенно преследующего свои цели во всех областях...»[4] Попытаемся разобраться в аргументах Ницше против христианства и их причинах. О ХристеХристос – истинный христианинОсновная критика христианства содержится в одной из последних работ Ницше «Антихристианин». В ней он предлагает свою трактовку Нового завета и, в частности, образа Христа. «История святых – это самая двусмысленная литература, какая вообще только существует: применять научные методы там, где отсутствуют какие-либо документы, представляется мне с самого начала делом совершенно безнадежным, ученым праздномыслием...» - пишет Ницше [1, гл. 28]. Тем не менее большая часть «Антихристианина» посвящена фигуре Христа. Ницше анализирует образ пророка именно на основе канонических Евангелий. Ведь так или иначе любому философу, рассуждающему о религии, приходится сталкиваться со священным писанием. Однако Ницше находит истинный образ Христа за строчками Евангелий. В «Антихристианине» есть одна часть, где Ницше непосредственно комментирует текст писания. Выбранные цитаты, по мнению Ницше, диссонируют с гуманностью христианского учения, например: «А кто соблазнит одного из малых сих, верующих в Меня, тому лучше было бы, если бы повесили ему жерновой камень на шею и бросили его в море.» [Библия, Евангелие от Марка]. Но в целом в своих работах Ницше очень редко ссылается на тексты Библии и, в частности, Нового Завета. Он отделяет образ Христа от притч, которые он рассказывал, и чудес, которые он совершал, что вполне резонно при упомянутом отношении Ницше к истории святых. И вот то, что он находит за строчками Евангелия: «Этот благовестник умер, как и жил, как и учил, - не для спасения людей, но чтобы показать, как нужно жить. То, что он оставил нам в наследство есть практика, его поведение перед судьями, преследователями обвинителями и всякого рода клеветой и насмешкой – его поведение на кресте. Он не сопротивляется, он не делает ни шагу, чтобы отвратить от себя самую крайнюю опасность – более того – он вызывает ее...» [1, гл. 35]. Непротивление, нашедшее выражение в известной фразе из Библии: «Если кто-то ударит тебя по правой щеке, подставь ему левую»; Ницше считает, что именно ему учит Христос, проповедует его своей жизнью. Истинный христианин, по мнению Ницше, должен жить также легко, радостно, блаженно и отстранено, как Христос: «До бессмыслицы лживо в ”вере” видеть примету христианина, хотя бы то была вера в спасение через Христа: христианской может быть только христианская практика, т.е. такая жизнь, какою жил тот, кто умер на кресте...» [1, гл. 39]. Практика Христа отрицается его учениками, которые распространяют христианство уже в искаженном варианте. Причиной этому является смерть спасителя. Ученики не могут понять ее, как закономерное следствие христианской практики. Его абсурдная смерть толкает апостолов к неправильным, «нехристианским» действиям, и вслед за этим христианство распространяется в ложной, неизначальной форме. Ученики забывают о жизни Иисуса, акцентируя внимание на его смерти. Ницше смотрит на ситуацию изнутри, на то, что думают апостолы сразу после смерти учителя: «...всплыла абсурдная проблема:”как мог Бог допустить это!” На это поврежденный разум маленькой общины дал такой же поистине ужасный по своей абсурдности ответ: Бог дал своего сына для искупления грехов как жертву.» [1, гл. 41] Вслед за подобным ответом появляются рассуждения о том, что больше жертв со стороны Бога не будет и людям придется искупать свои грехи самим. За грехи человечества Бог отомстит людям Вторым Пришествием, ужасная картина которого описывается в Откровении апостола Иоанна Богослова. Ницше пишет: «...ученики были далеки от того, чтобы простить эту смерть - что было бы в высшей степени по-евангельски - или отдать себя такой же смерти с нежным и мягким спасением души... Всплыло наверх как раз в высшей степени неевангельское чувство, чувство мести. Сделалось невозможным, чтобы дело окончилось с этой смертью: явилась нужда в «возмездии», в ”суде”.»[1, гл. 40]. Одного из самых активных апостолов, Павла, Ницше называет «апостолом мести». Он считает, что Павел учит о карающем, не терпящем греха Боге, в нем потеряно и забыто непротивление учителя. Смерть Христа – главный аргумент апостолов, «но разве крест это аргумент?» - несколько раз спрашивает Ницше. Его герой Заратустра говорит: «Знаками крови писали они на пути, по которому они шли, и их безумие учило, что свидетельствуется истина.Но кровь самый худший свидетель истины; кровь отравляет самое чистое учение до степени безумия и ненависти сердец.А если кто и идет на огонь из-за своего учения – что же это доказывает! Поистине совсем другое дело, когда из собственного горения исходит собственное учение.»[3] Таким образом, Ницше противопоставляет Иисуса и христианство, разобщает их во времени, он заключает: «Уже слово “христианство” есть недоразумение, - в сущности, был только один христианин и он умер на кресте. “Евангелие” умерло на кресте.» [1, гл. 39]
Мнения Бенца и ЮнгераОригинальная трактовка центрального образа христианской религии вызывает различные отклики у философов. Теолог Эрнст Бенц считает, что Ницше предлагает позитивный путь для пересмотрения христианства: «Антихристианин выступает... учителем imitatio Christi (подражания Христу), причем настоящего, такого, от какого Церковь отказалась из слабости и ради комфорта. Враг Церкви оказывается пророком новой возможности христианства, той возможности, которую сама Церковь предпочла замолчать и скрыть из страха перед ее неумолимыми и неудобными последствиями. Он выступает глашатаем грядущего ordo evangelicus (евангельского ордена), который объединит новую общину верных в новом подражании Христу и даст, наконец, искренне верующим христианам подлинное представление о жизни Иисуса, выбив у них из рук бумажные исповедания и чернильные символы.»[7] Истинное христианство по Ницше предполагает отсутствие церкви, которая в течении двадцати столетий не раз дискредитировала христианскую веру, это является для Бенца заманчивым. Немецкий поэт Фридрих Юнгер также замечает противостояние истинного христианства и церкви. Но в отличие от Бенца он считает, что Ницше видел это противостояние в жизни и оно является не следствием, а причиной трактовки образа Христа. В своей книге «Ницше» Юнгер анализирует причины философии Ницше, вот как он пишет об «Антихристианине»: «Ницше повторяет упрек, сделанный Лютером в отношении папского престола. Он упрекает церкви в том, что их устройство полностью противоположно жизни Христа. Церкви проповедуют “противоположное” учению Христа. Внутри церкви, по мнению Ницше, нельзя стать христианином» [5]. Однако тему истинного христианства Ницше не раскрывает. Как замечает Юнгер, Ницше «принижает Христа», но он отнюдь не следует за ним. Ницше также отвергает и учение апостолов. В ключевом произведении Ницше «Так говорил Заратустра» пророк Заратустра проповедует третий путь. В нем философ призывает к отрицанию нынешних ценностей, преодолению самого человека. В учении Заратустры нет ни капли непротивления Иисуса: «Если вы хотите высоко подняться пользуйтесь собственными ногами! Не позволяйте нести себя, не садитесь на чужие плечи и головы!» [3].
О «жрецах»Хитрость «жреца»В «Антихристианине» можно найти и более прямую критику церкви. В отношении служителей церкви и других распространителей христианства Ницше употребляет слово «жрец», подчеркивая их вред для общества. «...нигде нельзя обойтись без жреца: во всех естественных событиях жизни – при рождении, браке, болезни, смерти, не говоря о «жертве» (трапезе), - является священный паразит, чтобы лишить все это естественности, «освятить» их, выражаясь его языком...» [1, гл. 26] - так философ констатирует влияние церкви на его современников. Ницше выявляет в христианстве понятия, способствующие механизмам влияния жреца, делающие возможным его возвеличивание и усиление. Ему не приходится долго их искать, эти понятия являются основными в христианской религии: грех, искупление, искушение, дух – во всех них Ницше улавливает хитрость «жреца». В частности, о грехе он пишет: «Грех – это форма саморастления человека, par excellence, - как уже было сказано, изобретен для того, чтобы сделать невозможной науку, культуру, всякое возвышение и облагораживание человека; жрец господствует благодаря изобретению греха.» [1, гл. 49]. Ницше считает, что «жрецы» истолковали образ Христа в корыстных целях: «...Нужен Спаситель. – Чтобы разрушить в человеке чувство причинности, изобретаются понятия о вине и наказании, включая учение о ”милости”, об ”искуплении”, о ”прощении” (насквозь лживые понятия без всякой психологической реальности): все это покушение на понятия причины и действия!». [1, гл. 49] Более того, в силу исторических обстоятельств и опять же в корыстных целях «жрецы» подменили общечеловеческие ценности: «мораль», «добродетель», «истину». Итак, за христианской религией Ницше видит обман и фальсификацию. Его заключения об этом крайне критичны: «Чисто воображаемые причины (”Бог”, ”душа”, ”Я”, ”дух”, «свободная воля”, - или даже “несвободная”), чисто воображаемые действия – (“грех”, ”искупление”, ”милость”, ”наказание”, “прощение греха”).» [1, гл.15].
Рассуждения Ницше о «жреце» во многом сомнительны. Он представляет служителей церкви обманщиками, которые навязывают верующим фальшивые идеалы и ценности на протяжении многих столетий. В основном, сомнения вызывают столь длительный срок подмены и пассивность самих верующих. Немецкий экзистенциалист Карл Ясперс замечает, что обвинения в обмане надуманно: «Самое неожиданное то, что христианские идеалы каким-то непостижимым путем порабощают души благородных и сильных, а этого-то и добивается христианство. Вот в чем главная загадка христианской истории, которую Ницше старается разгадать с помощью психологии, но удается ему это плохо.» [7]. Такие же мысли высказывает и Юнгер. Оба немецких философа задумываются: почему Ницше увидел в религии фальшивые идеалы? Ответ на этот вопрос они находят в биографии философа. Ницше воспитывается в семье пастора, придерживающегося христианских традиций. Ницше по натуре чувственный и лиричный человек, он пишет стихи, сочиняет музыку. «Он был одним из благочестивейших людей своего времени», - пишет Юнгер [5]. Отрицательный образ христианина возникает уже у молодого Ницше, когда он обнаруживает, что современные христиане не соответствуют его представлениям: он становится свидетелем двух войн в Европе, интриг церкви, поддельной морали. Далее на протяжении всей жизни философ не может смириться с этим. События XX-XIX века не однократно ставили перед мыслителями нового времени проблемы о позитивности прогресса, т.е. о правильности основной тенденции нового времени. Философия Фридриха Ницше предвещает сомнения в прогрессе, и наиболее ярко показывает негативные проявления европейской культуры. «Смотрите я показываю Вам последнего человека... Земля стала маленьким и по ней прыгает последний человек, делающий все маленьким. Его род не истребим, как земляная блоха; последний человек живет дольше всех,» - говорит Заратустра, его устами Ницше хочет предупредить о кризисе европейской цивилизации [3]. Христианство неотрывно от европейской культуры, оно воспитало европейцев, следовательно, оно виновно в настоящем состоянии общества, такова логика Ницше. Юнгер замечает: «Наступательная мощь, то место, которое отводит для нее Ницше в своих сочинениях, показывает, что в христианстве он видит силу первого ранга, мировую силу, все еще превосходящую другую силу - как государство, так и науку.» [5]. Ясперс: Вскрытие мотивов НицшеВ своем эссе о Ницше «Ницше и христианство» Карл Ясперс однозначно говорит о крайнем нигилизме Ницше, но он также отмечает позитивные импульсы, толкающие философа к противостоянию христианству. Работа Ясперса является одним из наиболее глубоких анализов «Антихристианина». Ясперс обнаруживает, что Ницше видит в истинных понятиях негативные качества, которые закрепились за этими понятиями в современности. Мораль представляется философу изолгавшейся, добродетель – услужливой, вера – самообманом или самоуничижением. В результате Ницше борется с ложной моралью, поскольку он воспитан на истинной, правильной морали. Ненавидит услужливость добродетели, поскольку он воспитан на истинной добродетели. Положительные качества Ницше, побуждающие его к негодованию и активной критике современности, происходят именно от христианского воспитания, но об их христианском происхождении философ забывает. Основная мысль эссе Ясперса: «Мышление Ницше фактически определяется христианскими импульсами, хотя содержание их утрачено.» [7]. Он подтверждает это несколькими примерами. Так, учение Заратустры о сверхлюдях есть учение о спасении человека, Ницше хочет спасения человека, как и любой христианин. Об этом Ясперс пишет так: «В ницшевском понимании человеческого бытия сохраняется основная схема: человек потерян, но может спастись; однако христианское содержание этой концепции потеряно (с самого начало утрачено и заменено другим).» [7]. Другой пример – стремление Ницше к истине, оно не противоречит, и более того, созвучно позиции христианства, поэтому Ясперс заключает: «Воля к истине и знанию у Ницше тоже христианского происхождения.» [7]. Стоит заметить, что многие мыслители XXI века признают предпосылки христианской церкви для развития европейской науки. В частности, кардинал Анри де Любак пишет об этом так: «”Познай себя, о человек!” К этому всех призывала через своих учителей и апологетов Церковь первых веков. Повторяя вслед за Эпиктетом сократовское “gnothi seauton”, она преобразила этот призыв и придала ему глубину. То, что у античного мудреца было советом обратить внимание на мораль, становится призывом к преодолению материального мира, к метафизическим рассуждениям.» [4]. СостраданиеОтдельного рассмотрения требует тема христианского сострадания. В «Антихристианине» Ницше начинает критику религии именно с этого проявления добродетели. Эпиграфом к «Антихристианину» он делает отрывок из проповеди Заратустры «О старых и новых скрижалях». В этом отрывке звучат упреком вопросы: «Зачем вы так мягки, так покорны и уступчивы? Зачем так много отрицания и отречения в сердце Вашем? Так мало рока во взоре вашем?» [3]. Ницше считает, что христианская религия проповедует «деятельное сострадание ко всем неудачникам и слабым». Ницше видит в этом причину decadance европейской культуры. Сострадание приводит к тому, что первичные инстинкты человека не удовлетворяются, сублимируются в бесполезном альтруизме. Самые сильные и удачливые люди должны делиться своими достижениями со слабыми. Подобное сострадание незаметно отнимает у сильных волю к жизни, а следовательно, и волю к власти – что является основным позитивом в философии Ницше. «Сама жизнь ценится мною, как инстинкт роста, устойчивости, накопления сил, власти.» - говорит Ницше и добавляет, - «Я называю животное – род, индивидуум – испорченным, когда оно теряет свои инстинкты...» [1, гл. 6]. Понятие воли к власти комментирует экзистенциалист Хайдеггер: «В выражении же “Воля к власти” слово власть именует лишь сущность того, каким образом воля волит сама себя – будучи приказом и повелением.» [8, стр.157]. Через сострадание медленно отнимается жизнь, в результате христианство предлагает путь ухода от настоящей жизни, т.е. медленного самоубийства. Ницше приводит пример Блеза Паскаля - великий ученый и мыслитель в 32 года подстригся в монахи, что губительно сказалось на его научной деятельности. Сострадание вовлекает в страдание. Ницше отмечает, что христианство ценит мученичество и аскетизм [2], ведь самые почитаемые святые в основном были мучениками, например Франциск Ассизский. Появление идеи сострадания в христианстве исторически закономерно, замечает Ницше. Ведь изначально религия зародилась среди страдающей и угнетенной нации евреев. Ницше пишет так: «Евреи – это самый замечательный народ мировой истории... предпочли быть какою бы то не было ценою: и этою ценою было радикальное извращение всей природы, всякой естественности, всякой реальности, всего внутреннего мира, равно как и внешнего. Они оградили себя от всех условий, в которых до сих пор народ мог и должен был жить...» [1, гл. 24]. В римской культуре христианство также распространялось из низших слоев общества. Распространившись по всей Европе, христианство сохранило идеологию раба, утверждает Ницше. Верующие признают всемогущество Бога, а идея греховности каждого убеждает их в равенстве, и теплит надежду о превосходстве над теми, кто в жизни притеснял их. В проповеди Заратустры “О тарантулах” Ницше сравнивает христиан с пауками и пишет о них: «Они говорят в пользу жизни, эти ядовитые пауки, хотя они сидят в своих пещерах, отвернувшись от жизни: ибо этим они хотят причинять страдание. Этим они хотят причинять страдание всем у кого теперь власть: ибо у этих преобладает еще проповедь смерти.» [3]. Ницше исследует тему страдания в других религиях, в частности в буддизме, который он противопоставляет христианству. Перечисляя достоинства буддизма, он также обращается к историческому контексту. Из-за «чрезвычайно мягкого климата, кротости и либеральности в нравах, отсутствия милитаризма» на территории Индии сформировалось правильное с точки зрения Ницше отношение к страданию, проповедуемое Буддой – от страдания нужно избавиться. Буддизм имеет и другие позитивные аспекты, противостоящие христианской идеологии: «Молитва исключается, равно как и аскеза; никакого категорического императива, никакого принуждения вообще, даже внутри монастырской общины (откуда всегда возможен выход).» [1, гл.20]. Заметим также, что буддизм также можно сопоставить с христианством в отношении к Богу. В христианстве Бог играет центральную, он вездесущ и все силен, верующий постоянно обращается к нему, думает о нем, молится, исповедуется, в буддизме роль бога отступает на второй план по сравнению с идеей освобождения от страдания. Христианский Бог для Ницше также противоречит воли к власти. «Поистине, для богов нет иной альтернативы: или они есть воля к власти, и тогда они бывают национальными божествами, - или же они есть бессилие к власти – и тогда они по необходимости делаются добрыми...» [1, гл.16]. С его точки зрения христианский бог слаб в своей доброте. Эта слабость передается верующим и учит их состраданию.
Постановка проблемыФилософия Ницше категорически не допускает сострадания и равенства. В связи с этим, в его текстах можно найти много радикальных фраз: «Пусть же придет буря и сбросит с дерева все гнилое и червивое!», «Но нищих надо бы совсем уничтожить!», «...что подает, то нужно еще и толкнуть!», «Я не хочу, чтобы меня смешивали или ставили наравне с этими проповедниками равенства [о христианах]. Ибо так говорит ко мне справедливость “люди не равны”.» [3]. Подобная жестокость призывов была неправильна трактована идеологами нацистов, в результате, ницшеанство стало опорой расизму. Идеи Ницше подчас обретают жесткость и агрессивность в силу уверенного и экспрессивного стиля изложения. Расизм является явным искажением идей философа, однако их нигилизм очевиден. Установки христианской культуры отрицаются. Заратустра призывает разбить «старые скрижали», и под «старыми скрижалями» он имеет виду не только мораль, добродетель, истину, но даже самого человека: «Разбейте, разбейте вы добрых и праведных! – О братья мои, поняли ли вы также и это слово?» [3]. Однако «новые скрижали» исписаны только наполовину, и существует опасность, что они никогда не будут дописаны. Понимаем ли мы Заратустру или его проповеди не имеют основания? Неужели он прозаичный Базаров со страниц повести Тургенева «Отцы и дети»?
Извечное обвинение нигилисту: он предлагает разрушить старое, но не знает, как построить новое. Карл Ясперс называет Ницше «самым замечательным философским событием со времен кончины философского идеализма в Германии», но предостерегает его читателей: «Последуйте за Ницше до конца и все незыблемые идеалы, ценности, истины разлетятся на кусочки.» [7]. Ясперс высоко оценивает “интеллектуальность, гиперболы и шокирующие парадоксы” в текстах философа, но предостерегает читателя от увлечения нигилизма. Он также замечает, что некоторые факты, которые приводят Ницше притянуты к его размышлениям и не могут являться сильными аргументами, так например, Ясперс утверждает, что Ницше был слабо знаком с буддизмом, но все-таки уверено рассуждает о нем. Служитель католической церкви Анри де Любак противостоит Ницше, он утверждает, что ценности проповедуемые христианством вечны и единственно подходящие для человека: «Нежность и доброта, участливость к малым, жалость – да, жалость к тем, кто страждет, отказ от извращенных путей, защита угнетенных, просвещение тьмы, сопротивление лжи, отвага называть зло злом, любовь к справедливости, дух мира и согласия, открытое сердце, мысль о небеса – вот, что значит истинное христианское подвижничество. Вся эта “мораль рабов” требует, чтобы в ней увидали нравственность свободных людей, таких людей, которых только и можно назвать свободными.» [4]. Именно христианские ценности позволили человеку приобрести свободу, превзойти античную культуру, и, как уже упоминалось, достичь научно-технического прогресса. Отказ от Бога влечет за собой потерю этих ценностей. В своей работе «Драма атеистического гуманизма» Любак говорит о губительных последствиях атеизма. Он приводит примеры личных трагедий атеистов из романов Федора Достоевского, которые, по словам Любака, «изобилуют безбожниками». Усомнившись в боге, атеист, подобно Раскольникову, считает, что ему все дозволено и губит себя своими поступками. В подобной ситуации может оказаться все человечество, последствия отказа от Бога начинают проявляться в наше время: «В точке наибольшего своего сосредоточения этот антитеизм порождает величайший кризис нового времени, тот самый кризис, перед которым мы стоим нынче, чреватый хаосом, порождающий тиранию и коллективные преступления, оборачивающиеся пожарами, развалинами и кровью.» [4]. Любак дает отпор Ницше со стороны христианской церкви. Если Ницше видит истоки кризиса нового времени в христианстве, то Любак видит его в ницшеанстве и других многочисленных атеистических течениях.
Русский религиозный философ Семен Франк находит оправдание нигилизма Ницше. Он рассматривает философию Ницше как отрицание «любви к ближнему», ради более дальновидной и перспективной «любви к дальнему» или «любви к призракам». Лучшие люди, как правило, находятся вдалеке от отдельно взятого человека, а лучшие идеи, «призраки», удалены от нас во времени. Франк считает, что философия Ницше провозглашает любовь именно к далеким людям и идеям: «...любовь к дальнему есть любовь творческая; отчуждение от "ближнего" и близость к "дальнему" делает необходимым стремление воплотить "дальнее" в жизнь, преобразив последнюю в том направлении, в котором она приближается к "дальнему". Здесь мы также замечаем весьма характерное различие между "любовью к ближнему" и "любовью к дальнему". Первая также может и должна быть любовью деятельной; но эта деятельность, сводящаяся к проявлению инстинкта сострадания к людям, лишена того элемента творчества, того неуклонного и систематического разрушения старого и созидания нового, которым отличается "любовь к дальнему". Не заботясь о принципе и складе жизни, "любовь к ближнему" занята непосредственным уничтожением и смягчением каждого из текущих проявлении зла, тогда как "любовь к дальнему", наоборот, ставит своей задачей целесообразное видоизменение самих принципов жизни, творческую работу во имя определенного "дальнего".» [6]. Если человек «одержим призраком», он должен развивать его во чтобы то ни стало. Тогда отрешенность от страдания, забота о себе, увлеченность «призраком», проповедуемые Заратустрой, становятся оправданным: «И как мать любит и бережет своего будущего ребенка, так и все “творцы”, проповедует Заратустра, должны беречь и любить те призраки, которые они стремятся воплотить в жизнь; любовь к этим призракам — любовь бескорыстная, так же мало задумывающаяся о цели и пользе их для себя и других, как материнская любовь—о цели и пользе рождения ребенка, — должна быть краеугольным камнем добродетели творцов, основой их морального поведения». [6]. Часто «любовь к ближнему» вступает в конфликт с «любовью к дальнему». Выбор всегда нужно делать в пользу второй, но иногда это жестокий выбор, рассуждает Франк. Он выявляет и другие созидательные идеи в философии Ницше. Помимо христианства Ницше борется с моралью в обществе. Он замечает, что сформировавшаяся мораль, проповедует «услужливую добродетель», не правильно разделяет зло и добро, в некоторых случаях принуждает человека. «Поступай так, как хочешь, чтобы поступали другие» - этот императив Канта всего лишь указывает способ, при котором человеку не будут угрожать действия других, рассуждает Ницше. В зле он часто отмечает положительную черту: «зло всегда заявляет о себе, а не крадется, подобно добродетели» [2]. Ницше отрицает любое принуждение, даже с добрыми намерениями, причина та же, что и в случае сострадания – позитивность воли к власти. Франк считает, что Ницше хочет, чтобы люди совершали правильные поступки без принуждения, не руководствуясь выработанными моральными принципами, поэтому Ницше призывает отбросить утилитаризм морали: «Протест Ницше против морального принуждения означает лишь настаивание на необходимости и моральном значении нравственно-цельных натур, для которых должное есть вместе с тем и желаемое. Его возмущает мораль, основанная на страхе наказания или ожидании награды,— мораль в виде чуждого внутренним наклонностям предписания грозной невидимой власти, — мораль, подчинение которой есть для человека “боль от удара кнутом”.»[6]. Перед нами картина идеального общества, где каждый поступает так, как он должен, причем это абсолютно согласуется с его желанием. Таким видит Франк общество сверхлюдей, о которых учет Заратустра. В итоге Франк видит за нигилизмом Ницше новый подход для создания более совершенного общества. Стоит отметить, что, независимо от Франка, конструктивность философии Ницше отмечают такие известные экзистенциалисты, как Хайдеггер и Делез, также ссылаясь на учение о сверхчеловеке. Они рассматривают философию Ницше не как отрицание, а как преобразование ценностей. Так, Жиль Делез пишет: «Преобразование ценностей... подразумевает и порождает сверхчеловека» [9]. Смерть БогаЛюди убили богаПредыдущие рассуждения говорили об отказе от Бога, имея виду отрицание христианства как веру в существование Бога. Однако необходимо заметить, что Ницше не просто отказывается от Бога, он заявляет о том, что Бог умер. С этой вестью к людям с гор спускается Заратустра. Пророк говорит: «Бог мертв; из-за сострадания своего к людям умер Бог.» [3]. Заратустру сожалеет о смерти Бога, он не может воскресить Бога, но несет учение о сверхчеловеке как спасение «убийцам Бога». Сожаление Заратустры обращается в трагедию в небольшой притче из произведения «Веселая наука». В ней повествуется о безумце, который стучится с вестью о смерти Бога в дома атеистов, а затем кричит об этом на площади верующим. Но ни те, ни другие не понимают тревоги и отчаяния безумца. «Смерть Бога» для Ницше страшна тем, что «Мы – убийцы Бога! Все мы его убили!» [8, стр. 146]. Современные люди своими поступками уничтожили Бога. Эту притчу Ницше написал о себе. Он сам мечется и кричит подобно безумцу о катастрофе, но никто не понимает его. «Я пришел слишком рано, мое время еще не настало.» - заключает он устами безумца [8, стр. 147].
Мнения Любака и ЯсперсаЛюбак раскрывает опасность непонимания: «Первые [верующие] не понимая того, о чем им говорят, совершенно этим не обеспокоены. Вера удерживает их так сказать, в слепоте и глухоте ... Вторые [атеисты], которые никогда ни во что не веровали, отличаются большим чувством иронии. Никогда они не предполагают чего-либо живого по ту сторону жизни. Ницше хотел бы вырвать их из бездумности, беззаботности, он желает, чтобы он и воочию увидели пустоту, разверзшуюся у их ног...» [4]. Любак – явный противник Ницше, как было показано ранее, но в приведенном отрывке он свидетельствует о гуманных намерениях философа. Яркие образы, необычные полумифические события, отчаянные призывы – все это указывает нам на стремление философа заставить читателя задуматься о кризисе. Ясперс говорит, что в смерти Бога Ницше находит еще один аргумент против христианства: «...на констатации факта Ницше не останавливается ... "Отчего умер Бог?" Ответов на этот вопрос у него несколько, но только один до конца продуман и развит: причина смерти Бога - христианство.» [7]. Ясперс считает, что к такому рассуждению Ницше приходит последовательно в течении своей жизни, не считая последних 11 лет безумия. Первая работа Ницше «Рождение трагедии» (1871), в ней он говорит о Сократе, как о первом декаденте, предвестником заката античной культуры, на смену которой приходит менее удачная европейская культура. Взгляды философа менялись, но он всегда признавал античную культуры как наивысшее достижение человека. В последующих произведениях «Так говорил Заратустра» (1883-1885), «По ту сторону добра и зла» (1886) Ницше повествует о кризисе европейской культуры. Смерть Бога свидетельствует об упадке. Ницше ищет причину кризиса европейской цивилизации. За год до того, как болезнь окончательно берет над ним верх, Ницше в промежутках между головными болями пишет свои самые известные работы, среди которых проклятие христианству, «Антихристианин». В этом произведении Ницше явно показывает «убийц Бога». Христианство, которое помогло разрушить античную цивилизацию, привело к кризису европейской.
Мартин Хайдеггер, выдающийся представитель немецкого экзистенциализма, ученик Ясперса, также обращается к философии Ницше, в частности, к притче о безумце. Он пишет статью «Слова Ницше “Бог мертв”». Хайдеггер утверждает, что Ницше первым акцентировал внимание на понятии «ценности», поставив его в центр своей философии, и выявил проблематику связанную с ним: «В XIX веке говорить о ценностях, мыслить ценностями становится привычным делом. Но лишь вследствие распространения сочинений ценности вошли в обиход.» [8, стр. 152] Проблема переоценки ценностей, отвержения старых и рождения новых, инициируется смертью Бога. Вместе с Богом как бы исчезают традиционные представления о добре и зле, о морали, о жизни и т.д., они становятся логически необоснованными, а, следовательно, ненужными. Хайдеггер пишет: «Ницше при этом понимает, что по мере того, как для мира обесцениваются прежние ценности, сам мир все же не перестает существовать и что именно этот, лишившийся ценностей мир неизбежно будет настаивать на полагании новых ценностей.» [8]. “Крича” о смерти Бога, Ницше побуждает на создание новых ценностей и тем самым придает позитивные черты своей философии: «Мир выглядит лишенным ценности. А с другой стороны, осознание всего этого направляет ищущий взор к источнику нового полагания ценностей, причем, конечно, в итоге мир отнюдь не обретает вновь прежней своей ценности.» [8]. «В достаточной мере прояснить, что мыслит Ницше под словом “ценность”, - значит обрести ключ к уразумению его метафизики.» - заключает Хайдеггер [8]. Отрицание ценностей ведет к нигилизму, но Хайдеггер, в отличие от своего учителя, не обвиняет Ницше в нигилизме. Он пишет: «Попытка пояснить слова Ницше “Бог мертв” тождественна задаче изложить, что понимает Ницше под нигилизмом, и тем самым показать в каком отношении сам он находится к нигилизму.» [8, стр. 147]. Хайдеггер рассматривает понятие нигилизма в экзистенциальном ключе: «...нигилизм в своей сущности – это история, которая приключается с самим бытием. Тогда выходит, что в сущности самого бытия заключается то, что оно остается непродумываемым – потому что само же не удается и ускользает в свою истину.» [8, стр. 173]. Тогда Ницше нельзя обвинять в нигилизме – он лишь пытается осмыслить его и предупредить о нем. Заключительный вывод Хайдеггера в статье: «...безумный человек... – это тот, кто человек, что ищет Бога: крича взывает к Богу.» [8, стр. 174].
Смерть Бога является одной из центральных идей философии Ницше. Как отмечает Любак, мысли о смерти богов появляются до Ницше с расцветом атеизма, например у Фейербаха, и являются фактически отрицанием Бога [4]. У Ницше как в «Заратустре», так и в отрывке «Безумец» весть о смерти Бога звучит трагически и отчаянно. Очевидно, что в ней нет атеистического отрицания божества. Таким образом, Ницше сожалеет о христианском Боге, которого в то же время презирает. С одной стороны он пытается показать всем, что они убили Бога, с другой стороны, говорит, что христианский Бог слаб, он создан слабым и изолгавшимся народом, поощряет рабскую идеологию, требует постоянного поклонения. Как было показано, множество мотивов связывают философию Ницше с христианством. Подведем итоги и постараемся раскрыть противоречивое отношение Ницше к Богу. Главный позитив в философии Ницше, воля к власти, не согласуется с установками христианства. Отсюда критика христианства за сострадание, равенство, требования к христианину о постоянном поддержании веры – молитва, исповедь и т.д. Непринятие христианского Бога также связано с волей к власти. Таким образом, воля к власти обесценивает связанные с христианством понятия. Ницше обвиняет христианство в подмене ценностей и говорит о путанице при генезисе христианства, когда Христос был понят неверно. Тогда он говорит о христианском Боге и других христианских ценностях, как о некоторых, ничего не значащих фикциях. С другой стороны, стоит заметить, что христианские понятия, обесцененные в философии Ницше, действительно потеряли значимость в его эпоху. Следовательно, Ницше свидетельствует об отрицании христианства, возникшем в XIX веке, при формальном его наличии, и одним из аргументов является мысль о смерти Бога. Ницше ищет Бога, но убеждается, что его эпоха противоречит его существованию. По-видимому, отсюда и истекает резкая критика христианства и неприятие христианского Бога. События эпохи приводят Ницше к идеологии, которые многие философы вслед за Ясперсом и Любаком оценивают как нигилизм. Однако такие философы как Франк, Хайдеггер, Делёз, говорят о созидательном продолжении, указываемом Ницше, после этапа отрицания. Список литературы
жүктеу/скачать 119.5 Kb. Достарыңызбен бөлісу:
|