Международная научно-практическая конференция «депортация народов в эпоху тоталитаризма: исторические уроки»

37 
Эти трагические повествования созданы советскими и 
иностранными гражданами - также бывшими заключёнными, среди 
них были и коммунисты, которые эмигрировали в СССР как 
первую страну, строившую социализм: по освобождении из лагерей 
они стали независимыми от советского режима беспристрастными 
свидетелями. Люди разных профессий, потомки разных сословий 
дореволюционного русского общества, журналисты, христианские 
ученые и философы, 
православные священники, 
художники, 
генералы, 
путешественники, 
общественные 
деятели, 
потомственные 
дворяне, 
литературоведы, 
правозащитники, 
писатели, артисты. Их объединяет общее лагерное прошлое. Это 
жертвы репрессий, представители разных национальностей, 
конфессий, рабочие и крестьяне, участники войны, дети, женщины, 
старики - никто не был защищен от произвола властей.
Название «лагерная» использовал В. Шаламов в работе «О 
прозе», [8], с.153, где он определил темы таких произведений, как 
лагерный жизненный опыт, позднее это понятие оформилось в 
русской литературе как «лагерная проза» и стало использоваться 
для эпических произведений 50х-90х гг. ХХ в. 
В официальной литературе и лагерной прозе изложение одних 
и тех же событий, которые имели место в один и тот же период 
истории в одной и той же советской стране, отличается 
взаимоисключающим содержанием. 
В тридцатые годы под редакцией 
Максима Горького
вышла 
коллективная монография 36-ти советских писателей, в ней 
воспевалось благотворное влияние труда на исправление 
преступников на строительстве 
Беломорско- Балтийского канала 
им. Сталина [3], «
осуществленного по инициативе тов. Сталина под 
руководством ОГПУ». Восторженность авторов соответствует духу 
времени, что наглядно демонстрируется уже в лексике оглавления 
(«
правда социализма, враги, ГПУ, проект, инженеры,заключённые, 
чекисты,
к
аналоармейцы, темпы и качество
,
добить классового 
врага, история одной перековки, имени Сталина, товарищи, первый 
опыт»). Завершается книга прославлением вождя, который 
превратил труд «в дело чести, доблести, славы», в «радостное 
содержание счастливой жизни»: «Принятая Государственным 
политуправлением исправительно-трудовая политика, сведенная в 
систему воспитания проповедью единой для всех спасительной 
правды социализма и воспитания общественно-полезным трудом – 
еще раз блестяще оправдала себя».

38 
Главное управление лагерей - в 30-е годы изобретение 
В.Р.Менжинского, главы ОГПУ, писателя, одного из организаторов 
сталинских репрессий. Берия, Ежов и др. были практиками, 
организовавшими 
ГУЛАГ. «Бесстыдными» 
называет 
А. 
Солженицын формулировки прокурора Верховного Суда СССР 
А.Я. Вышинского о том, что "… успехи социализма оказывают свое 
волшебное влияние и на борьбу преступностью", само 
прилагательное «волшебное» несет значение нереального, 
выдуманного, сказочно прекрасного.
И. Авербах в книге, изданной под редакцией А.Вышинского 
[1], так охарактеризовала советскую исправтрудполитику - 
«превращение наиболее скверного людского материала в 
полноценных активных сознательных строителей социализма»" [1], 
с.7. 
Авторы произведений лагерной прозы называли этот период 
иначе.
«В
ек-властелин, век-зверь, век-волкодав, век ночи и 
неправды» - это определение О. Мандельштама. Риторический 
вопрос задаёт В. Шаламов в «Колымских рассказах»: «Неужели эти 
пытки подарила мне моя земля? Неужели есть такая вина, чтобы 
человека подвергнуть такой казни - обесчеловечивания, 
превращения в зверя?»
Лагерная 
проза
представлена 
следующими 
жанрами: 
документальный роман, рассказ, эпистолярный жанр (переписка), 
мемуары, 
что 
обусловливает 
её 
автобиографичность
,
документальность, простоту и лаконизм. Если литература, 
отображая жизнь, обращена к сознанию читателя и воздействует на 
него, то публицистика оказывает прямое воздействие на 
читающего. Этим объясняется обращение авторов к д
окументально 
- публицистическому изложению. 
Человек в лагерях переносит физические и нравственные 
страдания, необходимо приспособиться и уживаться со всем и 
всеми, одна мысль терзает его – где добыть еду. И так каждый день, 
на протяжении многих лет: борьба за физическое выживание, за 
сохранение в себе нравственности, противостояние уголовникам и 
давлению 
начальствующего 
состава, 
принуждающего 
к 
доносительству. О любви сюжетов почти нет. Авторы – 
политические заключённые, свидетели, исследователи архивных 
документов попытались осмыслить катастрофу, участниками 
которой стали. Общее у этих произведений – тема жизни 
заключённых в условиях советской пенитенциарной системы 
(тюрьма, лагерь, зона); автобиографичность повествования; 

39 
историческая достоверность; авторская позиция; жизнь в двух 
противоположных плоскостях: материк как свободная жизнь и 
лагерь как отдельное существование, остров обреченных на муки 
как воплощение античеловечности.
Авторская позиция также выражена по-разному: если у А. 
Солженицына это трагическое восприятие и вместе с тем 
маленькие радости (Иван Денисович рад, что не наказали, сосед дал 
докурить окурок и т.д.), то у О. Волкова - прощение, у В. 
Шаламова -ожесточение, хотя и у него есть символический светлый 
образ - стланик, род кедра. Для писателя это дерево надежды, 
неприхотливое, стойкое северное растение, оно помогло автору 
выжить, не растерять свои идеалы в жестокой реальности.
Профессионал, историк - архивист Элен Каплан, директор 
Тургеневской 
библиотеки 
в 
Париже, 
составила 
список 
произведений по теме лагерной прозы [9]. Книги изданы в Софии, 
Нью-Йорке, 
Париже, 
Лондоне, 
Москве. 
Среди 
авторов 
С.Мельгунов, Б.Солоневич, Д.Руссе (ввел в язык французских СМИ 
термин ГУЛАГ), И.Д.Левин, Р.Конквест, П.Якир, П.Флоренский и 
другие.
Скорбное содержание определяется по лексике названий: 
красный 
террор, 
большой 
террор, 
концлагерь, 
ГУЛАГ, 
концентрационный мир, сталинские чистки, показания, Сибирь, 
детство в тюрьме, крестьяне-толстовцы, соловецкие письма, венец 
из колючей проволоки. Представлены советские реалии и 
топонимы: история одной зэчки, з
екамерон ХХ века, архипелаг 
ГУЛАГ, Марийский лесоповал, Лубянка - Экибастуз – 
Голгофа; 
у
крой, тайга; за решеткой и колючей проволокой, вагон, хранить 
вечно;
Соловки: коммунистическая каторга или место пыток 
и смерти. Часто встречаются тематические слова: со значением 
«память» (М. Ильясова «Воспоминания», также названы книги 
И.Ковалева, В.Лисянского и др.), есть в названиях слова «дневники, 
свидание с памятью, незабытое, семейная хроника»; тема письма
(М. Абрукина «Письма издалека», А.Радыгин «Послание на волю», 
«Письма русского путешественника»; тема вынужденной дороги 
(А.Амальрик «Нежеланное путешествие в Сибирь», другие авторы: 
«На трассе лежат дороги», «Дорога с пересидками», «Тропою 
верности», «Путешествие в страну зека»); прямые ссылки на статью 
закона, по которой было осуждено большинство невинных
граждан – «58 ½» (В. Фрид. 58 ½ или записки лагерного придурка), 
уголовные дела (По материалам архивно-следственного дела №603) 
и др. 

40 
Труд заключённых использовался на стройках социализма в 
самых 
тяжелых 
производствах, 
горнодобывающей 
промышленности и строительстве железнодорожных, водных трасс, 
в шахтах, на лесоповале, отсюда названия, содержащие топонимы: 
«солнечный Магадан», Карелия (лесоповал), Норильский комбинат, 
Североникель, Актюбинский (хром), Джезказганский (медь) 
комбинаты, Волгострой (Угличская и Рыбинская гидроэлектро- 
станции), Соликамск, Караганда (сельскохозяйственный лагерь, 
швейные производства в женских лагерях), Долинка, Юринский 
лесоповал Лагеря были выгодны власти как возможность 
использовать рабский труд осуждённых на стройках социализма и 
изолировать несогласных членов общества и ложно обвинённых, а 
на их примере держать в покорности свободное население.
Частотны аббревиатуры:
ГУЛАГ,
БАМлаг, трасса БАМа, 
Севвостлаг, АЛЖИР, ЧСИР, Белбалтлаг, ОсобЛАГ, ВятЛАГ, СЛОН 
(Соловецкий лагерь особого назначения), ВМН (высшая мера 
наказания), ИТЛ (исправительно – трудовые лагеря) и др. 
Также используются сложные слова: исправительно –трудовые 
лагеря,
исправительно-трудовая политика, общественно-полезный 
труд, лесоповал,
Волгострой, 
Беломор-канал, 
путешествие, 
исправтруд- 
политика, каналоармейцы 
(неологизм официальных советских 
писателей, так названы заключённые - строители Беломорско- 
Байкальского канала) [3],
и др. 
Лексика (словарный состав языка) отражает исторические 
реалии государства, его политику и экономику, науку, право и 
культуру, менталитет народа.
В тридцатые годы ХХ века в СССР сформировался 
лексический фонд, основной функцией которого было обеспечение 
политической сферы, это был язык социалистических лозунгов и 
репрессий, с употреблением оборотов и терминов официально-
делового стиля из текстов декретов, приказов, постановлений 
правительства (лагеря, принудительные работы, ОГПУ, статья 58, 
контрреволюционные преступления, измена родине, особые 
совещания, 
террористические 
организации, 
вредительство, 
диверсии, цифровка, тройки, НКВД, процессы военных, троцкистов 
и т.п., кулаки, подкулачники, исправительно–трудовые лагеря, 
закон о трёх колосках, Шахтинское ( и другие) дело, шпионаж, 
диверсии, саботаж, вредительство, антисоветская агитация, заговор, 
буржуазная литература, репрессии, колония строгого режима для 

41 
особо опасных преступников и т.д.). Это лексика официальных 
документов, приведём пример:
оперативный приказ НКВД Союза 
СССР от 15 августа 1937 года №00486 «О начале репрессий в 
отношении жен изменников Родины, членов правотроцкистских и 
диверсионных организаций, осужденных Военной Коллегией и 
Военной тройкой по I и II категориям» (выделено мною). В 
приказах использовались специальные термины, например 
«окраска», для обозначения контрреволюционных преступлений по 
классификации националистические, диверсионно-вредительские, 
фашистско-шпионские, панисламистские и др., арестованных 
членов политических партий обвиняли по окраске как эсеров,
сионистов, алашординцев и т.п. Подобные термины применялись 
для нормативного обеспечения государственного террора против 
собственных граждан, в приказах и распоряжениях НКВД подробно 
указано, каким должен быть ход операций по аресту граждан
разной «политической окраски», социального статуса и 
национальности. 
Широко употребляются лозунги: зодчий, ведет к победе 
коммунизма, от победы к победе, вождь, первый ученик Ленина, 
отец народов (о Сталине), «Труд есть дело чести, дело славы, дело 
доблести и геройства» и др; бюрократы, лжекоммунисты и т.д.; 
употребляются слова и выражения из газет (политические бандиты, 
двурушники, социальный процесс; в 50-х годах - сироты 37 года, 
космополиты, железный занавес, холодная война и т.д.). В 
официальной литературе прославляется пролетарская диктатура, 
частотны выражения «сказочная деятельность масс, культурная 
революция, волшебное влияние» на преступность успехов 
строительства социализма, исправтрудполитика, продразверстка» и 
др.; о чекисте Ягоде – «скромность, государственный, 
социалистически полезный труд».
В лагерной литературе также представлена общественно-
политическая жизнь 30-50-х годов ХХв., в которой получила 
широкое распространение лексика уголовного права, протокола и 
приговора и лексика ограниченного употребления, обычно не 
используемая в книжной речи – просторечная, жаргонная, арго.
Употребляются 
иноязычные 
слова 
«лагерь, 
диверсия, 
шпионаж, 
пролетарский, 
интернационализм, 
социализм, 
контрреволюционные элементы» и т.д. 
Минимально 
использование 
средств 
художественной 
выразительности, к примеру, встречаются метафоры на библейские 

42 
мотивы: о лагере – Голгофа, ад, венец из колючей проволоки; 
«Зекамерон» (название книги [5], автор – австриец, отбывавший 
срок в Колымском лагере, находит юмористические стороны в 
лагерной жизни, юмор использован как средство выживания, 
окказионализм «зекамерон» образован по аналогии с «Декамерон» 
Дж.Боккаччо
, противопоставляет эпоху Возрождения и жестокость 
ХХ века)
.
Контингент заключенных лагерей представлен разными 
социальными слоями. Уголовники, которые содержались вместе с 
политзаключёнными, занимали особое положение, начальство 
лагерей относилось к ним как к классово близким, в отличие от 
чуждых «врагов народа». В зонах на протяжении десятилетий 
сложился новый жаргон, сформированный под влиянием лексики и 
фразеологии воровского арго как порождение лагерного речевого 
коллектива. Лагерный жаргон стал языком не только уголовных 
преступников, но и интеллигентов и рабочих, находившихся в 
заключении, 
лексика 
лагерного 
жаргона 
социальна 
и 
политизирована, отражает жизненные реалии того времени.
Лагерный жаргон употребляется в обществе и в наше время, 
видоизменяясь в соответствии с современными условиями, корни 
этого явления - в прошлом реальной жизни советского общества и в 
экспрессивности жаргона.
В лагерной прозе наблюдаются многочисленные факты 
использования арго. Это названия бандитов и воров (урки, 
уркаганы, блатные, воры, карманник, щипач, кант - временно 
отдыхающий, исполняет лёгкую работу; придурки, наблюдатель - 
те, кто выполняет легкую работу - дневальные, десятник); названия 
лагерного начальства (кум), сокамерника (кент); названия по 
выполняемой функции (кивалы - народные заседатели); названия 
помещений (Индия - бараки и камеры закоренелых 
профессиональных уголовников); названия действий (хорошо 
исполняет – о ловком шулере, припухает, припух на сегодня – 
отдыхает весь день; стучать - доносить; понт - показуха, делать 
напоказ; шмон - обыск); названия напитков, посуды (железная 
миска – шлёнка, крепкий чай-чифирь) и т.д. 
Арго отражает особенности мышления его носителей. 
Словообразование в лексике лагерной прозы строится согласно 
правилам 
литературного 
языка, 
преобладает 
аффиксация 
(фарцовщик, придурки), сложение основ, создание аббревиатур 
(ВОР - великий вождь Октябрьской революции, циничное 

43 
переосмысление советского лозунга). Арготическая лексика 
отличается 
экспрессивностью, 
это 
порождение 
лагерного 
контингента, вынужденного сосуществования с уголовным миром, 
неизбежный результат репрессий и неотъемлемый атрибут жизни 
зоны.
В рассматриваемых текстах языковые средства выполняют 
функции социальных символов лагерной жизни, приведем 
примеры: 
- лагерь: зона, спецзона, вышки, колючая проволока, фонари, 
номера зеков (Щ–854 - первоначальное название рассказа «Один 
день Ивана Денисовича»); 
- 
труд 
(антогонистическое 
официальным 
источникам 
содержание понятия). Если социалистический труд - труд 
радостный, полный энтузиазма, труд на благо общества, тунеядцы 
и лентяи подвергаются осмеянию, то труд заключённых рабский, 
принудительный, синоним пыток, унижений и смерти, люди часто 
используются как тягловый рабочий скот: «В лагере не говорят: 
«водили на работу» или «ходили на работу», а говорят: «выгнали, 
выгоняли, гоняли на работу». Так и так говорят все – и начальство, 
и сами «з/к», работу ненавидели» [8], с. 480;
- заключенные: з/к, зеки, зечки, туземцы, арестанты, Щ-854, 
каторжанки, уклонисты, кулацкая угроза, опасность справа, правый 
уклон, шпион, к
аналоармейцы; 
- правила поведения: шаг влево, шаг вправо - расстрел, ходили 
колонной под охраной, под конвоем; 
- болезни: туберкулёз, малярия, дистрофия и др.; 
- транспорт: чёрный ворон, вагон, воронок; 
- детские учреждения: деточаги, детприёмники, детплощадка, 
дома ребёнка, ремесленные училища (для детей заключённых), 
трудовые колонии для несовершеннолетних, заключённые - 
малолетки, детская исправительная колония – тюрьма; 
- помещения для осуждённых: барак, штрафной изолятор, 
нары, шконка, 
- еда, питьё, посуда: пайка, баланда, чифирь, миска, шлёнка -
металлическая миска; 
- начальственные должностные лица: вертухай (надсмотрщик, 
вертухай - это человек, который постоянно вращает, трясет 
ключами) [10], десятник, бригадир, вольные, конвой, конвоиры, 
надзиратель, помначкар, РУР (рота усиленного режима), ШИЗО 
(шрафной изолятор); 

44 
- официальная лексика: построение социализма в одной 
отдельно взятой стране, чистка, исправтрудполитика, шифровка, 
шпион, 
индустриализация, 
Конституция, 
коллективизация, 
коллаборационизм 
(обвинение 
депортированных 
народов), 
контрреволюционная деятельность, нарком внутренних дел, особое 
совещание, ВМН, перековка человека, буржуазные специалисты, 
красные директора, красная интеллигенция, трудовые книжки 
(введены с 1932г.), система прописки и др.; 
- образ врага: сопротивление линии партии, уклонисты, 
заговор, классово чуждые элементы, враждебные элементы, 
буржуазные националисты, сионисты, троцкисты, шпионаж, 
саботаж, фракционер, антисоветский и т.д. 
Лексика лагерной прозы отражает исторические реалии жизни 
советского общества 30-50х гг. ХХ века, с широким 
распространением лексики политического дискурса эпохи 
строительства социализма и советского уголовного права , а также 
лексики ограниченного употребления (просторечий, жаргона и 
арго). 

жүктеу/скачать 1.32 Mb.

Достарыңызбен бөлісу: