развиты кустарниковые формации и, возможно, редколесья. Далее на
юг растительность
приобретала постепенно все более ксерофитный облик. На юге произрастала растительность,
характеризующаяся резко выраженным ксероморфным обликом древесных и кустарниковых
пород. В Центральной Азии была ксероморфная узколистная флора. Аридизация повлекла за
собой возникновение открытых территорий с разреженной древесной растительностью и
кустарниками.
В достаточно равномерном климате эоцена, судя по данным палеоботаники, существовали
природные условия, в которых умеренно аридные и гумидные элементы, взаимопроникая,
существовали на обширных территориях в виде так называемых жестколистных разреженных
лесов – предшественников растительности современного Средиземноморья.
Меридиональные различия флор в южных широтах сказывались значительно сильнее, чем в
северных. Эоценовые флоры восточной окраины Азии и Средней Азии отличались не только на
видовом, но и на родовом уровне. В позднем эоцене в связи с продолжавшимся общим
потеплением климата расширялась территория, занятая ксерофитной флорой, и
максимально
продвинулись к северу термофильные компоненты.
По В.С.Корниловой (1966), нижне- и среднеэоценовые флоры Казахстана и Средней Азии
характеризуются довольно ксерофильным обликом, особенно на востоке. Характерными
элементами являются вечнозеленые дубы и каштанодубы. В позднем эоцене в связи с общей
аридизацией климата на территории Казахстана для растительности были характерны
вечнозеленые растения с узкими листьями. Флористические комплексы слагались в основном
видами современных родов, распространенных ныне в субтропических областях земного шара. На
Казахском нагорье в позднем эоцене были формации, близкие современным пустынным.
В.С.Корнилова (1966) выделила особую Казахстанскую палеофлористическую провинцию
Полтавской области, которая на юге граничит с Туркменской провинцией, выделенной
Е.П.Коровиным (1935), а на севере – с умеренной мезофильной Тургайской областью. Западная
граница проходит по современному междуречью Урала и Волги, а восточная – за
пределами
Казахстана. На востоке существовала еще особая Палео-Зайсанская подпровинция, носившая
архаичный характер.
В Туркмении и Таджикистане (Туркменская провинция) была субтропическая флора с
ксероморфным обликом, близкая современной средиземноморской. Вероятно, эта флора была
характерна для южного побережья Тетиса, а казахстанские флоры – для северного побережья.
Развитие фауны на различных континентах в эоцене шло изолированно, если не считать
небольших связей Европы и Америки по Северо-Атлантическому “мосту”, Европы и Азии по
Тургайскому “мосту” и Азии и Америки по Берингийскому “мосту”. Фауна в целом носила
смешанный характер и наряду с формами архаичными имела ряд новых. Среди млекопитающих
наметилась смена листоядных форм травоядными. Появились новые роды не
парнокопытных,
тапирообразных, парнокопытных, носорогов, хищников, грызунов, приматов, птиц, змей, ящериц и
др. Архаичные формы насекомоядных и копытных к середине эоцена достигли своего расцвета, а к
концу периода большинство их вымерли.
На территории Казахстана найдено несколько захоронений эоценовых позвоночных
животных, преимущественно в Зайсанской впадине и на р. Шинжалы. Недавно был открыт
эоценовый костеносный слой в горах Актау (в 200 км северо-восточнее Алматы), где обнаружены
впервые в Казахстане полный скелет бронтотерия и отдельные кости болотного носорога и тапира.
Все это свидетельствует о том, что к середине эоцена различные млекопитающие (бронтотерий,
древние мелкие носорогообразные и тапирообразные, пантодонты, болотные носороги,
некоторые
парнокопытные, насекомоядные, хищные и грызуны) получили здесь широкое распространение. В
основном это были обитатели тропических лесов. Многие из них были близки к
североамериканским представителям эоценовой фауны.
Достарыңызбен бөлісу: