Ч а с т ь I x главный редактор
«Молодой учёный» . № 23 (313) . Июнь 2020 г. Философия
жүктеу/скачать 4.33 Mb. Pdf көрінісі
|
| 714
«Молодой учёный» . № 23 (313) . Июнь 2020 г. Философия Философия тичные явления. «Не отступай, продолжай, — советует Сенека Эбуцию Либералию, — свое дело и стремись к жре- бию мужа добродетельного. Подавай помощь: кому сред- ствами, кому кредитом, кому расположением, кому сове- том, кому полезными наставлениями. Звери и те сознают за собою обязанности» [4, с.14]. Добродетель, благодеяние бывают в двух формах: вне- шней — осязаемой и духовной — ментальной. Мы привыкли видеть героическое во внешней форме — в виде осязаемого добродеяния, а духовную — ментальную — не замечаем, игнорируем. Героическое проявляется не только в поступ- ках пограничника, милиционера, летчика, чемпиона-спорт- смена, а также в деятельности каждого человека, кто честно выполняет свой гражданский долг, содержит свою семью, воспитывает своих детей патриотами, тружениками, умно- жителями духовного богатства своего народа, особенно тех, кто своими духовно-нравственными поступками служит идеалом для молодого поколения. Духовно-ментальные формы добродеяния — это скрытое проявление интеллек- туально-творческого, гуманистического героизма, они «… заключаются в душе. Существует большая разница между материей благодеяния и самим благодеянием. Посему бла- годеяние заключается не в золоте, не в серебре и не в ка- ком-либо другом из предметов, слывущих весьма ценными, но в самом расположении дающего… По сей причине важно не то, что делают или что дают, но то, с каким расположе- нием духа это совершают, ибо в этом — то расположении лица, дающего или делающего, и состоит самое благодея- ние, а не в том, что дают или делают» [4; с.20]. Значит бла- годеяние, героическое прежде всего приносят удовлетво- рение самой личности, которая совершает их. Действительно, культурные интеллектуальные герои получают огромное удовольствие от процесса творчества, своего научного поиска и умственного напряжения, однако этого невозможно применить к тем героям, которые рискуя собственной жизнью, здоровьем совершают подвиги. Ко- гда Сенека говорит, что «благодеяние, оказываемое всем без разбора, никому не бывает приятно… Если ты желаешь сделать что-либо приятным, то сделай это редким» [4, с.26]. Действительно, трудно представить себе человека, который ради первого встречного жертвует своим здоровьем, жиз- нью, не задумываясь, отдает ему все свое состояние, забы- вает свои интересы или интересы своих близких. Героизм не бывает без разбора, он выборочен, то есть личность, совершая тот или иной поступок, исходит из це- лесообразности их, полезности их для своих близких, так как быть добродетелем без рассудительности невозможно, так же «быть рассудительным, не будучи добродетельным, невозможно» [5, с.188.]. Значит, в структуре деятельности личности важное место занимают не только благодеяние, но и целесообразность, и готовность человека к свершению героического. При этом следует запомнить духовно-нрав- ственную особенность добродеяния и героизма: «творящим добро остается безымянной (то есть в рамках скромности — Р. З.): она выше человека, как героическая и божественная» [5, с. 342.]. Здесь Аристотель добродеяние и героическое рассматривает как равнозначные явления. Героизм и добродетель не одно и то же, они в структуре деятельности личности занимают разные места, положе- ние. Сенека утверждает, что «храбрость есть добродетель» [4, с. 50.], он не говорит, что добродетель есть храбрость. В храбрости, подвиге присутствует элемент самопожертво- вания, альтруизма, риска, а в добродетельности их присут- ствие необязательно. Поэтому, когда мы говорим о храбро- сти, героизме мы должны исходить из того, какие формы добродетельности они несут людям, обществу, действи- тельно ли они способствуют духовно-нравственному ста- новлению личности, или же они утверждают отрицатель- ные установленные принципы, нормы жизнедеятельности. В структуре деятельности личности всегда присутствуют личностно — духовно-нравственные и официально уста- новленные формы деятельности. Возвращаясь к посылу о том, что герои появляются в кризисный период развития, необходимо заметить, что из этой посылки вытекает и циничное представление о героическом: «героизм — это следствие чьих-то оши- бок», «героизм — это фанатизм», «в нормальном обще- стве нет места героизму», «героизм банален». Некоторые мыслители уподобляют познание мотивов героической са- моактуализации «Я» с отношением к философии вообще, т. е. оно не для масс: «Меньшинство, может быть, — пишет Н. А. Бердяев, — более приобщено к разуму вселенскому, чем большинство, и поэтому философия не должна быть непременно для всех, не приобщенных, не должна опу- скаться до минимума [6, с. 275.]. Однако нужно отметить а) герический поступок совер- шается в интересах всех, б) героическое не сводится в ге- роико — трагическому, в) подвиг — акт добровольного волеизъявления. От- вет на циничные представления о героическом в своей ра- боте дает Ф. Зимбардо: «акт героизма действительно явля- ется редкостью. Героизм поддерживает идеалы сообщества, служит удивительным руководством и примером просоци- ального поведения. Банальность героизма означает, что мы все — герои, ждущие своего часа. Это выбор, который в тот или иной момент придется сделать каждому из нас. Я верю, что, рассматривая героизм как эгалитарный, общий при- знак человеческой природы, а не редкое качество, присущее немногим избранным, мы можем лучше способствовать ге- роическим поступкам» [7, с. 677]. Ф. Зимбардо переносит понятие героического из относительного понятия в разряд универсальных ценностей, таких, как добро и зло, благого- вение перед жизнью и др. Героями становятся личности, для которых мораль- ные нормы стали внутренне присущими требованиями, которые закреплены даже на подсознательном уровне, диктат кантовского «морального закона внутри». Если исторические и психологические методики описывают героизм как уникальное явление, то этика допускает, что героизм не уникально-единичное явление, а повто- |