Второй:
«Однажды утром Геза Телеки, следовавший за группой шимпанзе, услышал в
отдалении громкие хриплые вопли. Шесть самцов производили вокруг чего-то дикие
движения с воплями «врааах», а их крики отражались от крутых стен долины громким
эхом. В небольшой промоине лежало распростертое на камнях недвижное тело Рикса.
Телеки не видел, как кто-то свалился с дерева, но решил, что стал свидетелем первой
реакции сородичей на падение этого самца со смертельным исходом. Несколько особей
остановились, пристально вглядываясь в труп Рикса, а затем бросились прочь, с силой
бросая во всех направлениях большие камни. Поднялся страшный шум. Шимпанзе
обнимались, спаривались, трогали и похлопывали друг друга – и все это с широкими
нервными гримасами на мордах. Позже члены группы подолгу рассматривали мертвое
тело. Один самец свесился с ветки вниз, посмотрел на труп и захныкал. Другие
подходили, трогали или обнюхивали останки. Одна молодая самка непрерывно смотрела
на тело Рикса более часа, молча и не шевелясь. Три часа спустя один из старших самцов
наконец покинул поляну и двинулся вниз по ручью. Остальные потихоньку, один за
другим, потянулись следом. Уходя, они часто оборачивались и смотрели на труп. В
последнее время сообщений о том, как человекообразные обезьяны реагируют на смерть,
становится все больше»
64
. «На мой взгляд, – отмечает де Вааль, – мы можем с
уверенностью сказать, что человекообразные обезьяны знают о смерти – знают, что она
отличается от жизни и что это навсегда»
65
.
Один из важных итогов размышлений де Вааля об эмпатии, включающий, в том
числе, и кажущийся мне удачным терминологический неологизм, состоит в следующем:
«В итоге можно сказать, что социальный кодекс, по которому живут приматы и дети,
поддерживается двумя факторами: внутренним и внешним. Первый – это эмпатия и же-
лание со всеми поддерживать хорошие отношения, что заставляет избегать ненужных
ссор. Второй – угроза физических последствий, таких как наказание со стороны
вышестоящих
66
. Со временем эти два фактора создают внутренний набор правил и
ограничений, который я называю межличностной моралью. Такая мораль позволяет
уживаться партнерам, обладающим несравнимыми способностями или силой; речь, к
примеру, может идти о самцах и самках или о взрослых и детенышах. Мораль связывает
их и помогает сформировать приемлемый для всех образ жизни. Иногда от правил отсту-
пают – в тех случаях, скажем, когда соперники конкурируют за статус, – но в целом
приматы стремятся к мирному сосуществованию. Особи, не способные или не желающие
подчиняться общественному кодексу, становятся маргиналами. Главным двигателем
этого процесса с эволюционной точки зрения является стремление к интеграции,
поскольку ее противоположность – изоляция или остракизм – резко снижает шансы особи
на выживание»
67
.
Однако «межличностная мораль», согласно де Ваалю, еще не мораль. «…Я бы
поостерегся называть шимпанзе «моральным существом». Дело в том, что одних чувств
недостаточно. Мы стремимся к логически цельной и непротиворечивой системе и спорим
о том, как смертная казнь согласуется с утверждениями о священности жизни, и может ли
сексуальная ориентация, которую человек не выбирает, быть морально ущербной. Эти
разногласия свойственны только человеку. Связанные с моралью человеческие эмоции не
определяются сиюминутной ситуацией. Скорее они имеют дело с понятиями добра и зла
на более абстрактном, беспристрастном уровне. Именно это отличает человеческую
64
Там же. С.278.
65
Там же. С.281.
66
Думаю, что угроза физических последствий – явление принципиально иного рода, чем
мораль или протомораль.
67
Вааль де Ф. Истоки морали. В поисках человеческого у приматов. М.: Альпина нон-
фикшн, 2014. С. 232.
ԳԻՏԱԿԱՆ ԱՐՑԱԽ SCIENTIFIC ARTSAKH НАУЧНЫЙ АРЦАХ № 1(2), 2019
36
мораль от всех прочих: стремление к универсальным правилам и одновременно сложная
система оправдания, наблюдения и наказания»
68
. Действительно, мораль не существует
без морального размышления, моральной рефлексии общего характера.
Достарыңызбен бөлісу: |