Сборник докладов 17-18 декабря 2020 Москва Издательский дом мэи 2020 м 431

153 
4. Влияние COVID-19 на российскую экономику / 
McKinsey@Company. http://www.kovernino.ru/?id=24309 
5. Уилдинг Р. Коронавирус изменит логистику и 
глобальные 
цепочки 
поставок. 
https://gmk.center/opinion/koronavirus-izmenit-logistiku-i-
globalnye-cepochki-postavok/ 
6. Самарин А. Цифровая трансформация организо-
ванных систем: главное для министров, программистов и 
критиков. http://digital-economy.ru 
7. Дробот В.С. Перспективы развития киберфизиче-
ских 
производственных 
систем. 
https://controlengrussia.com/magazine/control-engineering-
rossiya-october-2018/ 
8. Инновационные процессы логистического ме-
неджмента в интеллектуальных транспортных системах. В 
4 т. / под общей ред. Б.А. Левина и Л.Б. Миротина. М.: 
Учебно-методический центр по образованию на железно-
дорожном транспорте, 2015. Т. 4. С. 202—244.
9. Управление грузовыми потоками в транспортно-
логистических системах: монография / под ред. Л.Б. Миро-
тина. М.: Горячая линия — Телеком, 2010. 704 с.
10. Некрасов А.Г., Мельников Д.А. Безопасность це-
пей поставок в авиаиндустрии: монография. М.: PrintUp, 
2006. 206 с. 
11. Некрасов А.Г., Атаев К.И., Некрасова М.А. 
Управление процессами безопасности и риска и в цепях 
поставок: учебное пособие. М.: Техполиграфцентр, 2011. 
120 с. 
12. Некрасов А.Г. Смена парадигм: переход к методо-
логии операционно-ориентированной логистики (PBL) // 
Логистика. 2015. № 1. C. 54—57. 
13. Интеллектуальные информационные системы 
обеспечения безопасности транспортных комплексов / 
Р.М. Юсупов, Б.В. Соколов, Н.П. Кириллов и др. // Транс-
портная безопасность и технологии. М. 2008. № 3. 
14. Тюрин В. Девять проблем, которые решает экоси-
стема 
цифровых 
платформ. 
https://www.itweek.ru/idea/article/detail.php?ID=196238 
15. Резер С.М. Обеспечение безопасности и страхова-
ния рисков грузовых перевозок // Транспорт, наука, техни-
ка, управление / ВИНИТИ РАН. М. 2016. № 5. С. 3—12. 
16. Управление цепями поставок в эпоху цифровой 
трансформации. 
https://vc.ru/transport/78912-upravlenie-
cepyami-postavok-v-epohu-cifrovoy-transformacii 
17. Embracing digital future. How manufacturers can un-
lock the transformative benefits of digital supply networks. 
https://www2.deloitte.com/content/dam/insights/us/articles/418
1_embracing-a-digital-future/embracing-a-digital-future.pdf 
18. Некрасов А.Г. Основы менеджмента безопасности 
цепей поставок: учебное пособие. М.: МАДИ, 2011. 130 с. 
19. ГОСТР 
51897— 
2011. 
Руководство 
ИСО 
73:2009М. М.: ФГУП «СТАНДАРТИНФОРМ», 2011. 
20. Гиг Дж. Ван. Прикладная общая теория систем. В 
2-х кн.: пер. с англ. М.: Мир, 1961. 730 c. 
21. Сундеев П.В. Функциональная стабильность кри-
тических информационных систем: основы анализа. 
http://ej.kubagro.ru/2004/05/pdf/03.pdf 
22. Радионова Л.Н., Абдуллина Л.Р. Устойчивое раз-
витие промышленных предприятий: термины и определе-
ния. 
https://vestnik.amursu.ru/wp-
content/uploads/2017/12/N49_27.pdf 
23. Дедков С.М., Турко В.А. Сбалансированность 
экономики как условие активизации инновационной дея-
тельности: системный анализ и опыт республики Беларусь 
// Проблемы развития территории. 2017. Вып. 5 (91). 
С. 44—57. 
24. Supply Chain Sustainability. A Practical Guide for 
Continuous 
Improvement. 
http://www.bsr.org/reports/BSR_UNGC_SupplyChainReport.pdf 
25. Соколов Б.В., Миротин Л.Б., Некрасов А.Г. Раз-
работка и реализация методологии и методик совместного 
многокритериального синтеза и адаптивного управления 
созданием, применением и развитием функционально-
устойчивых интегрированных транспортно-логистических 
и информационных систем нового поколения // Вестник 
транспорта. 2011. № 6. 

154 
Е.А. Никитина, 
д.филос.н., доцент, профессор МИРЭА — РТУ, Москва; nikitina@mirea.ru 
ЧЕЛОВЕК, ИНТЕЛЛЕКТ, ТЕХНОЛОГИИ
Ключевые слова: человек, интеллект, сложные челове-
коразмерные системы, субъект, информационные техно-
логии, экология интеллекта. 
Особенности трансформации жизненного мира 
человека в условиях новой информационно-
технологической, информационно-коммуникацион-
ной среды современного общества в немалой степени 
обусловлены коэволюционным развитием человека, 
техники, общества и природы, а также особенностя-
ми коэволюции естественного интеллекта человека и 
искусственных интеллектуальных систем. Интеллект 
встраивается в технологии, технологии встраиваются 
в интеллект.
Возникает проблема экологии естественного ин-
теллекта. Под естественным интеллектом понимается 
совокупность способностей человека: способность к 
выделению существенного в знаниях, к целеполага-
нию и планированию поведения, к отбору знаний, 
способность извлекать следствия из фактов и знаний, 
способность принимать решения аргументированно, 
способность к рефлексии, познавательное любопыт-
ство и потребность находить объяснения, способ-
ность к синтезу процедур познания, к обучению и 
использованию памяти, к созданию целостной кар-
тины предмета мышления и т.д. [1, с. 89]. Обратимся 
к анализу предпосылок и условий формирования 
проблемной ситуации. 
Жизненный мир человека является частью эво-
люционирующих саморазвивающихся систем, со-
зданных творческо-конструктивной, проектной дея-
тельностью современной цивилизации: системы «че-
ловек—машина», экологические системы, сложные 
информационные системы, конвергирующие с ко-
гнитивными и познавательными технологиями, ме-
дико-биологические системы. Социальные объекты 
являются человекоразмерными (человекомерными) 
системами, разработанными человеком с различными 
целями именно в процессе самоорганизации и само-
развития. Эти системы включают в себя физические, 
химические, биологические, технические, информа-
ционные, социальные (т.е. разноприродные) объекты 
и, будучи созданными, вовлекают значительные мас-
сы людей в сферу своего функционирования. 
Процессы самоорганизации в сложных человеко-
размерных системах реализуются через информаци-
онно-коммуникационную технологическую среду. 
Роль данной среды существования человека по мере 
развития технологий цифрового общества, таких как 
большие данные, нейротехнологии и искусственный 
интеллект (ИИ), промышленный Интернет, техноло-
гии беспроводной связи, технологии виртуальной и 
дополненной реальностей, будет возрастать.
И именно человек в сложных системах данного 
типа генерирует информацию, значимую для самоор-
ганизации и саморазвития систем. Для анализа про-
исходящих в этих системах процессов в теоретико-
методологическом отношении важно обратиться к 
понятию «субъект».
Известен скептицизм по отношению к возможно-
сти исследовать социальность с помощью понятия 
«субъект». Такой подход иногда трактуется как бег-
ство от социальной реальности в сферу познания [2, 
с. 166]. Соглашаясь с некоторыми аспектами крити-
ки, тем не менее подчеркнем, что без обращения к 
понятию «субъект», в котором человек рассматрива-
ется в аспекте его активности, рефлексивности и дея-
тельности, понять функционирование сложных чело-
векоразмерных систем сложно. Ведь коэволюция 
предполагает активное взаимодействие (даже давле-
ние) и взаимообусловленное изменение элементов 
системы.
Кроме того, в настоящее время в условиях фор-
мирования прикладного эпистемологического знания 
(социальная эпистемология, эволюционная эписте-
мология, информационная эпистемология, киберне-
тическая эпистемология и т.д.), представления о 
субъекте в эпистемологии конкретизировались, не 
потеряв 
своей 
всеобщности. 
Так, 
системно-
информационный подход к субъекту в информаци-
онно-технологическом направлении эпистемологии 
позволяет трактовать субъект как открытую самораз-
вивающуюся систему, взаимодействующую со сре-
дой. Заметим, что в «Computer Science» и «Infor-
mation Science» понятия «субъект» и «интеллект» 
нередко употребляют как синонимы. Важно, что си-
стемно-информационный подход позволяет в усло-
виях междисциплинарного взаимодействия исследо-
вателей, изучающих системы данного типа, соотно-
сить, сравнивать, интегрировать данные, информа-
цию, знания из различных областей науки.
Сложные человекоразмерные системы могут быть 
представлены как полисубъектные, саморазвиваю-
щиеся рефлексивно-активные среды. В этих системах 
субъекты познания и деятельности органично соеди-
нены со средствами деятельности и объектами дея-
тельности. При этом важную роль играют ценностно-
целевые структуры субъектов [3, с. 15, 16] и интел-
лект человека.
Вместе с тем познавательный инструментарий и 
интеллект современного человека трансформируют-
ся. Исследователи обращают внимание на то, что на 
данном этапе освоения новых информационно-
коммуникационных технологий наблюдается фено-
мен фрагментарности мировоззрения, снижение по-
знавательного любопытства человека и желания объ-
яснить мир, размываются критерии различения исти-
ны и заблуждения. Мышление утрачивает культур-
ную память и историческую глубину, рациональное 
начало субъекта деформируется. «Я» как символ це-
лостной, самостоятельной, свободной и ответствен-
ной личности растворяется в современной информа-
ционно-коммуникационной среде.

155 
Почему это происходит? Рост применения интел-
лектуальных систем в различных видах человеческой 
деятельности, автоматизация интеллектуальной дея-
тельности человека ведут к формированию смешан-
ного человеко-машинного познавательного инстру-
ментария и комплексного типа рациональности. 
Мышление человека соединяется с машинными вы-
числениями, биологическая память с внешней памя-
тью на информационных носителях, коммуникация 
«лицом к лицу» с коммуникацией, опосредованной 
информационными технологиями, человеческое зре-
ние с машинным «зрением». Фактически компьютер-
ные системы, имеющие функции памяти, навигации, 
принятия решений, систематически используемые 
человеком для поиска, обработки и хранения инфор-
мации, управления, становятся частью когнитивной 
системы человека, превращаются во внешний компо-
нент его мышления.
Более того, различные виды информационных си-
стем начинают выполнять функции коллективного и 
социального субъектов, что приводит к стиранию 
границ между естественным и искусственным. Есте-
ственный интеллект человека подвергается давлению 
информационно-технологической среды, которую, 
впрочем, сам человек и создает. 
Для понимания направления трансформации 
субъектности важен принцип единства индивидуаль-
ного, коллективного (микросоциального) и социаль-
ного (макросоциального) субъектов или, в другой 
формулировке, единства индивидуальных, коллек-
тивных и социальных когнитивных структур [4, 
с. 102]. Данный принцип позволяет учитывать соци-
альные и коммуникативные аспекты познания. Не 
менее важным является философский методологиче-
ский принцип единства сознания, бессознательного и 
деятельности, сформулированный [там же] в разви-
тие известного принципа единства сознания и дея-
тельности, разработанного в отечественной психоло-
гии. В соответствии с принципом единства сознания 
и деятельности, разработанным С.Л. Рубинштейном, 
психика и сознание формируются и проявляются в 
деятельности, 
составляя 
с 
ней 
единство. 
А.Н. Леонтьев, развивая принцип единства сознания 
и деятельности как основополагающий принцип дея-
тельностного подхода в психологии, подчеркивал, 
что деятельность является субстанцией сознания, при 
этом сознание, будучи онтогенетически сформиро-
ванным, приобретает относительную автономию [5, 
с. 6]. Данный методологический принцип, в сущно-
сти, создавал предпосылки для включения индивида 
в социум и культуру и объективного исследования 
психики, сознания. Принцип единства сознания, бес-
сознательного и деятельности с учетом современных 
данных нейронаук, создает возможности для изуче-
ния трансформации механизмов типизации, склады-
вающихся в информационно-коммуникационной 
технологической среде общества. Известно, что ти-
пизация играет большую роль в социализации чело-
века. 
Таким образом, обращение к анализу предпосы-
лок и условий трансформации познания и интеллекта 
человека 
в 
современной 
информационно-
коммуникационной технологической среде позволило 
сформулировать комплекс проблем и задач экологии 
интеллекта. Экология интеллекта включает сохране-
ние естественного интеллекта человека, существую-
щего в мире сложных систем информационного об-
щества; развитие природоподобных технологий ис-
кусственного интеллекта с применением нейронных 
сетей, эволюционных вычислений; контролируемое 
развитие 
гибридного, 
смешанного 
человеко-
машинного интеллекта; интеллектуальную оценку 
техники на основе комплексного теста Тьюринга, 
который мог бы оценивать различные типы интел-
лекта (социальный интеллект, эмоциональный ин-
теллект и т.д.) в рамках антропологии техники. 
Доклад подготовлен по результатам научных 
проектов, поддержанных РФФИ/РГНФ, гранты 
№ 05-03-03134а, 06-03-14092г, 13-03-14043, 14-03-
14053. 
Литература 
1. Финн В.К. К структурной когнитологии: феномено-
логия сознания с точки зрения искусственного интеллекта 
// Вопросы философии. 2009. № 1. С. 88—103. 
2. Луман 
Н. 
Самоописания: 
пер. 
с 
нем. 
А. Антоновского, Б. Скуратова, К. Тимофеевой. М., 2009. 
— 320 с.
3. Лепский В.Е. Философско-методологические осно-
вания становления кибернетики третьего порядка // Фило-
софские 
науки. 
2018. 
№ 
10. 
С. 
7—36. 
https://doi.org/10.30727/0235-1188-2018-10-7-36 
4. Никитина Е.А. Субъект познания, когнитивная 
культура личности и образование как Hi-Hume // Ценности 
и смыслы. 2011. № 7 (16). С. 94—108. 
5. Леонтьев А.Н. Деятельность. Сознание. Личность. 
М., 1975. — 304 с. 

156
А.В. Половян,
д.э.н., доцент, и.о. зав. кафедрой менеджмента, Донецкий национальный университет, 
polovyan@yandex.ru; 
К.И. Синицына,
м.н.с., Институт экономических исследований, г. Донецк, SinitsinaK@mail.ru 
КОЭВОЛЮЦИОННЫЙ ПОДХОД К СБАЛАНСИРОВАННОМУ РАЗВИТИЮ 
ЭКОНОМИЧЕСКИХ И ЭКОЛОГИЧЕСКИХ СИСТЕМ
Ключевые слова: сбалансированное развитие, коэво-
люционный подход, экономические и экологические систе-
мы, управление, модель. 
Хозяйственная деятельность на протяжении всей 
истории человечества вела к постоянной нагрузке на 
природную среду: вымиранию многих видов живот-
ных, смыву почв, заиливанию русел и устьев рек, 
росту дельт, засолению почв, развитию глинистых и 
солончаковых пустынь. Ежегодно сжигается свыше 
10 млрд т условного топлива, при этом в воздух вы-
брасывается более 1 млрд т различных взвесей. За 
последние 100 лет в атмосферу попало более 1 млн т 
кремния, 1,5 млн т мышьяка, порядка 900 тыс. т ко-
бальта. Сжигание каменного угля, производство це-
мента и выплавка чугуна дают суммарный выброс 
пыли в атмосферу, равный 170 млн т в год. 
Приведенные данные свидетельствуют о постоян-
но возрастающей угрозе экологической безопасно-
сти, требующей немедленных мер для решения дан-
ных проблем путем включения экологического импе-
ратива во все элементы хозяйственного механизма. 
Одним из вариантов решения данной задачи является 
концепция устойчивого развития, которая была 
предложена на конференции в Рио-де-Жанейро в 
1992 г. Используя концепцию устойчивого развития 
на протяжении последних десятилетий в экономиче-
ски развитых странах удалось достичь значительного 
повышения эффективности преобразования материа-
лов и энергии в экономическую стоимость благодаря 
использованию глобальных цепочек формирования 
стоимости. Однако этого удалось достичь на основе 
так называемого международного «изменения границ 
загрязнений»: ресурсо- и энергозатратные звенья 
«перемещаются» в другие страны.
Фактически относительное экологическое благо-
получие одних стран (экономика которых «привяза-
на» к началу и концу цепочки ценности) во многом 
обусловлено наличием существенного загрязнения 
других стран (экономика которых «привязана» к се-
редине цепочки ценности) [1].
Не менее сложным и малоизученным остается вопрос 
взаимосвязи между экономической и экологической 
системами. Скорость изменения процессов в эконо-
мической системе превосходит скорость изменения в 
экологической. Это ведет к тому, что сбои и недо-
статки в функционировании экономической системы 
часто становятся явными сразу (экономические кри-
зисы, безработица, перегрев экономики и др.). Тогда 
как негативные изменения и кризисные явления в 
экологической системе часто имеют отсроченный, 
аккумулирующий характер (снижение качества пить-
евой воды, увеличение загрязнения воздуха, повы-
шение радиационного фона, рост заболеваемости и 
т.д.). Поэтому особого внимания заслуживает изуче-
ние вопросов совместного развития двух систем, ока-
зывающих влияние на развитие друг друга. 
Как отмечено выше, одной из ключевых проблем 
при рассмотрении процесса устойчивого развития 
является использование редукционного подхода, ко-
торый предполагает исследование составных процес-
са в отдельности. Переход к холистическому описа-
нию требует использования новых методологических 
подходов 
к 
описанию 
развития 
социально-
экономических и экологических систем. К таким 
подходам относят коэволюцию — совместное разви-
тие двух и более систем, обусловленное взаимным 
влиянием и связями между этими подсистемами. Ко-
эволюция рассматривается как обоюдный эволюци-
онный процесс между взаимодействующими субъек-
тами (популяциями, процессами, системами и т.п.), 
управляемыми естественным отбором [2]. Эта кон-
цепция относится к специфическим, взаимным и 
совместным эволюциям между несколькими объек-
тами. Коэволюционный подход является связующим 
звеном между двумя научными дисциплинами — 
биологией и экологией [3, с. 708]. Кроме того, коэво-
люционный подход важен для объяснения периоди-
чески нарушаемого равновесия
1
. Это позволяет свя-
зать микроэволюцию (объясняемую теорией Ч. Дар-
вина) с макроэволюцией (совместимой с теорией Ч. 
Дарвина).
Коэволюция является особым типом взаимозави-
симости: А влияет, но не определяет Б и В, которые, 
в свою очередь, влияют, но не определяют А, хотя в 
А, Б и В происходят необратимые изменения. Раз-
личные эволюционные единицы имеют относитель-
ную автономию в развитии. Технические изменения 
коэволюционируют с институциональными измене-
ниями (внутри подсистем управления, организации и 
культуры), они влияют, но не определяют развитие 
друг друга. 
Одной из важных проблем эволюционной биоло-
гии является возможность применения эволюционно-
го подхода на различных уровнях. Если эволюцион-
ные процессы на уровне отдельного представителя 
вида достаточно хорошо изучены, то существует 
большое количество открытых вопросов, связанных с 
эволюцией групп, социальных взаимодействий и 
макроэкономических образований в рамках отдель-
ных территорий. 
В настоящее время ведется активная дискуссия о 
возможности применения теории биологической эво-
люции для объяснения экономической динамики. 
Несмотря на то, что данный подход позволил до-
биться серьезных результатов в объяснении органи-
зационных процессов [4], инновационного развития 
1
Тип эволюции, при котором длительный период равновесия 
периодически нарушается кратким периодом бурного развития. 

157 
[5], существуют значительные разногласия по поводу 
использования биологической терминологии. Это 
обусловлено следующими ключевыми вопросами: 
1) метафорическое использование дарвинизма в 
экономических исследованиях; 
2) онтологическая и семантическая проблемы, 
связанные с неметафорической связью между про-
цессами социальной и природной эволюциями. 
Первый вопрос во многом связан с онтологией 
использования дарвинизма в экономических иссле-
дованиях. Ряд ученых доказали возможность приме-
нения некоторых принципов дарвинизма для описа-
ния экономических процессов [6]. С другой стороны, 
некоторые исследователи указывают на значитель-
ные отличия между экономической и биологической 
эволюциями и предостерегают от логической ошиб-
ки, связанной с прямым переносом терминологии 
биологии в сферу экономических исследований [7]. В 
работе [8] указывается, что «метафорическое исполь-
зование принципов дарвинизма связано с риском со-
крытия реальных механизмов экономических и соци-
альных процессов».
Тем не менее коэволюционный подход позволил 
получить положительные результаты для описания и 
объяснения экономических процессов. Так, в эволю-
ционной экономике коэволюционные процессы ис-
пользуются для понимания того, как институты и 
промышленная политика влияют на устойчивое раз-
витие. Экологическая экономика использует коэво-
люцию для исследования влияния эволюции соци-
ально-экономических систем на биофизические [3]. В 
работах [9—11] были предприняты первые попытки 
использовать принципы коэволюции для объяснения 
развития экономической и экологической систем. 
Р.Б. Норгард отмечал, что «социальные и экологиче-
ские системы эволюционируют таким образом, что 
экологическая система отражает определенные ха-
рактеристики социальной: знания, ценности, …, тех-
нологии. В свою очередь социальные системы отра-
жают характеристики экологических систем: смеши-
вание пространств, уровни производительности, про-
странственная и временная изменчивости, устойчи-
вость. Коэволюционный подход к описанию развития 
позволит объяснить, как и почему все связано со 
всем» [12]. Его работы послужили фундаментом для 
описания совместной эволюции в экосистемах, 
направляемых естественным отбором и эволюцией 
других типов систем, которые регулируются слож-
ными эволюционными механизмами.
В работе [13] указаны на различия между коэво-
люцией и совместной динамикой, а также приведены 
признаки, когда необходимо использовать коэволю-
ционный подход: 
1) изменчивость процессов; 
2) необходимость объяснения взаимодействия и 
выбора; 
3) объединение коэволюционного подхода с 
другими типами объяснений.
С. Стагл определил три уровня коэволюционных 
процессов, необходимых для обеспечения устойчи-
вого развития [14]: 
1) коэволюция природной среды и управления; 
2) коэволюция технологии и управления; 
3) коэволюция поведения и культуры. 
Коэволюционный подход применяется для описа-
ния взаимодействия многих процессов и явлений: 
спроса и предложения; пользователей и технологии; 
технологий, структуры промышленности и институ-
тов; экологии, экономики и общества. Тем не менее 
следует отметить, что не каждое взаимодействие яв-
ляется коэволюционным. Коэволюционным считает-
ся взаимодействие двух эволюционных процессов. 
Коэволюционный подход основан на модели перио-
дически нарушаемого равновесия, при котором дли-
тельный период равновесия периодически нарушает-
ся кратким периодом бурного развития. Это означа-
ет, что развитие можно представить как переход от 
одного динамического равновесия к другому.
Таким образом, использование коэволюционного 
подхода позволяет перейти от редукционного подхо-
да к анализу устойчивого развития к пространствен-
ному и холицистическому. 
Описание процесса коэволюции требует опреде-
ления следующих составляющих: 
а) взаимодействующих подсистем; 
б) базовой единицы эволюции и особенностей 
протекания эволюционных процессов в отдельной 
подсистеме; 
в) описания процесса совместного взаимодей-
ствия эволюции отдельных подсистем. 
Согласно подходу, предложенному в [3], все под-
системы на Земле могут быть разделены на четыре 
типа: 
1) неживая; 
2) экологическая; 
3) социум; 
4) экономическая. 
В свою очередь эволюция неживой системы опи-
сывается с помощью следующих основных положе-
ний: 
1) факторы живой и неживой природы являются 
определяющими для микроэволюции. Это во многом 
согласуется с принципом Гая [3]; 
2) внезапные события могут радикально изме-
нить ход эволюции; 
3) процессы экономической, социальной и эколо-
гической эволюции являются силами макроэкономи-
ческой эволюции, т.е. оказывают влияние на разви-
тие неживой подсистемы. 
Процессы, протекающие в данной подсистеме, ре-
гулируются законами термодинамики, гравитации, 
солнечной радиации и другими механизмами.
Экологическая подсистема представлена живыми 
организмами. Единицей эволюции являются гены, 
отдельные особи, популяции. Важным аспектом дан-
ного типа эволюции является учет временного и про-
странственного фактора. Так, для оценки продолжи-
тельности жизни используются различные подходы: 
от метаболического до репродуктивного [15]. Кроме 
того, большое значение имеет различие в шаге эво-
люции. Как отмечено в [16] биологическая эволюция 
осуществляется значительно медленнее, чем эконо-
мическая или социальная. Поэтому следует учесть 
влияние скорости протекания эволюционных процес-
сов в разных подсистемах. Следует отметить, что 
временной шаг эволюции для каждой из подсистем 

158 
имеет различные значения: эволюции в экономиче-
ской подсистеме происходят быстрее, чем эволюции 
в социальной, тогда как эволюция социальной подси-
стемы протекает быстрее, чем эволюционные про-
цессы экологических систем. Таким образом, пред-
полагается, что существует зависимость между 
иерархией определенных подсистем и скоростью 
эволюционных процессов: чем выше уровень в про-
странственной иерархии систем, тем медленнее про-
текают эволюционные процессы. 
Эволюция в социальной подсистеме
1
является ре-
зультатом сложного взаимодействия социальных ин-
ститутов и технологий [17]. Единицей эволюции яв-
ляется группа, социум. Предполагается, что поведе-
ние человека определяется не только биологически-
ми факторами. Процесс обучения и экспериментиро-
вание формируют поведение человека [12]. Ограни-
ченная рациональность, рутинизация поведения, 
иерархия выбора позволяет более адекватно описы-
вать поведение человека в социуме.
Представителями экономической подсистемы
2
являются популяции экономических агентов. Едини-
цей эволюции экономической подсистемы являются 
рутины и технологии. В процессе взаимовлияния, 
взаимосвязи и взаимной борьбы происходит эволю-
ция экономических явлений и процессов, а единство 
и борьба противоположностей являются источником 
развития.
Особое значение для эволюции экономической 
подсистемы имеет информация. Информационные 
технологии распространяются во всех звеньях цепоч-
ки ценности, создавая условия для изменения спосо-
бов производства и изменяя характер связей между 
отдельными звеньями. Информационная составляю-
щая играет значительную роль, поскольку каждый 
создающий потребительскую стоимость вид деятель-
ности имеет как физическую составляющую, так и 
составляющую обработки информации [18, с. 113]. 
Таким образом, процесс развития может осуществ-
ляться как по пути физического совершенствования 
технологии, так и в направлении повышения эффек-
тивности информационного обеспечения.
Процесс коэволюции рассмотренных подсистем 
осуществляется следующим образом. В каждой из 
рассмотренных подсистем протекают эволюционные 
процессы с учетом приведенной выше их специфики. 
Эволюционный переход подсистемы из одного со-
стояния в другое осуществляется под влиянием 
определяющих эволюционных факторов (генов, ру-
тин, популяций и пр.). При этом процесс перехода 
осуществляется в точке бифуркации. Данная точка 
характеризует процесс возможного изменения траек-
тории развития подсистемы. Таких точек на траекто-
рии развития системы множество. При этом возмож-
1
Социальная подсистема — это совокупность социальных 
явлений и процессов, которые находятся в отношениях и связи 
между собой, носят устойчивый характер и воспроизводятся в 
историческом процессе на основе совместной деятельности людей, 
переходя из поколения в поколение. 
2
Экономическая подсистема — совокупность всех 
экономических процессов, совершающихся в обществе на основе 
сложившихся в нем отношений собственности и организационных 
форм [1]. 
ны два варианта дальнейшего развития событий. В 
первом случае после прохождения данной точки 
происходит переход на новую траекторию развития, 
что соответствует выходу на качественно новый уро-
вень. Второй вариант предполагает, что происходя-
щие изменения не ведут к изменению траектории 
развития системы. Однако поскольку данный про-
цесс носит кумулятивный характер, то накопление 
этих незначительных изменений, в конечном счете, 
приведет к резким скачкам и переходу на новую тра-
екторию развития. Поскольку поведение рассматри-
ваемых подсистем носит нелинейный характер, то 
траектория их развития чувствительна к начальным 
условиям. Кроме того, малые возмущения одного из 
факторов эволюции ведут к сложнопредсказуемым 
изменениям в дальнейшей траектории развития от-
дельных подсистем и системы в целом.
Значительное влияние на изменение траектории 
отдельной подсистемы оказывают не только соб-
ственные факторы эволюции, но траектории эволю-
ции других подсистем. Так, коэволюция экономиче-
ской и экологической подсистем проявляется в том, 
что развитие производительных сил ведет к росту 
потребления ресурсов, изменению ландшафта мест-
ности, построению дамб, вырубке лесов и пр. Исто-
щение ресурсов ведет к их удорожанию, появлению 
новых способов производства, основанных на более 
дешевых ресурсах (в данный момент исторического 
времени), и повторному повторению цикла. При этом 
данная деятельность приводит к нарушению экорав-
новесия (исчезновение видов, появление новых бак-
терий, микробов, растений или мутации уже суще-
ствующих). В свою очередь, траектория развития 
отдельной подсистемы оказывает влияние на измене-
ние траектории развития других подсистем. 
Таким образом, проведенный анализ подходов к 
определению устойчивого развития, а также описа-
ние процесса коэволюции позволяют предложить 
следующее определение: сбалансированное развитие 
— это мутуалистическое взаимодействие между по-
пуляциями экономических агентов, социальной, эко-
логической и неживой подсистем, основанное на вза-
имном поддержании условий процесса благоприят-
ного изменения качественных характеристик этих 
подсистем, ведущего к необратимым изменениям в 
паттернах их поведения. 
Устойчивость предполагает функционирование и 
противостояние различным воздействиям, а также 
возвращение системы в равновесное положение. 
Устойчивость является необходимым условием для 
любой инженерной системы, тогда как для систем, 
включающих живые организмы, характерно неравно-
весие. Так, функционирование экологической систе-
мы (и входящих в нее подсистем) описывается прин-
ципом устойчивого неравновесия Э.С. Бауэра [19, 
с. 43], который определяет отличие живой материи от 
неживой
3
. Следовательно, для экологической систе-
3
Данный принцип лежит в основе принципа оптимальности 
поведения maxT, который указывает на то, что цель поведения 
живой материи — «максимизация времени пребывания системы 
внутри области допустимых значений регулируемых переменных 
(первичных и вторичных потребностей)». 

159 
мы естественной является неустойчивость, вызванная 
процессами преобразования энергии. В то же время 
процесс эволюции предполагает необратимые изме-
нения, тогда как устойчивость — возврат к прежнему 
состоянию. Таким образом, для совместного разви-
тия живой и неживой природы наиболее подходящим 
является сбалансированность, а не устойчивость. 
Одним из семантических ключей предложенного 
определения является популяция агентов. Это пред-
полагает территориальную привязку процесса сба-
лансированного развития. 
Эволюционные силы делятся на две группы: 
внутренние (гены, институты и пр.) и внешние (усло-
вия). В случае коэволюции к внешним силам относят 
и влияние других подсистем, которое изменяет усло-
вия функционирования эволюционирующей подси-
стемы. При этом влияние подсистемы А на подси-
стему Б усиливается под влиянием других подсистем 
на А. Таким образом, при коэволюции внешние эво-
люционные силы начинают играть все большую 
роль, поэтому необходимо уравновесить, сбаланси-
ровать эти силы между собой, чтобы их влияние не 
имело первоочередного значения. Таким образом, 
регулирование сбалансированного развития предпо-
лагает минимизацию влияния одних подсистем на 
условия развития другой подсистемы, ненарушение 
целостности процесса развития, а также сбалансиро-
ванность (уравновешивание) внутренних и внешних 
сил эволюции. 
Математически полную структуру парных взаи-
модействий можно изобразить с помощью матрицы 
S. Элемент (i, j) матрицы S представляет собой знак 
«+», «–» или «0» и показывает влияние одной подси-
стемы на другую. Симметричные пары элементов 
матрицы S указывают на тип парного взаимодей-
ствия между видами (табл. 1). 
Таблица 1
Матрица S взаимодействия [20] 
Направление
влияния 
Вид взаимодействия 
+ 
+ 
Симбиоз или мутуализм 
+ 
– 
Хищник — жертва (паразит — хозяин) 
+ 
0 
Комменсализм 
– 
– 
Конкуренция 
– 
0 
Аменсализм 
0 
0 
Нейтрализм 
Символьное описание процесса совместного вза-
имодействия подсистем на основе вольтерровских 
моделей имеет вид. 
1
n
i
i
i
ij
j
j
dN
N
N
dt






 






, 
(1) 
где 
i
N
— количество элементов i-й подсистемы; 
j
N
— количество элементов j-й подсистемы; 
i

— ско-
рость естественного изменения подсистемы в отсут-
ствие влияния всех остальных подсистем. 
Знак и абсолютная величина 


ij
i
j


отражают 
соответственно характер и интенсивность влияния j-й 
подсистемы на i-ю подсистему. Матрица сообщества 
Г = 
ij

отражает структуру связей сообщества. С 
введенной выше знаковой матрицей S она связана 
соотношением S = — sign Г. 
Для коэволюции формула примет вид: 






,
i
q
A
L
S
E
i
i
j
q
k
j
L
A
S
E
j
j
i
q
k
q
S
L
A
E
q
j
i
k
E
L
S
A
k
k
k
j
q
i
dA
A
L
S
E
dt
dL
L
A
S
E
dt
dS
S
L
A
E
dt
dE
E
L
S
A
dt


  
 
 




  
 
 






  
 
 








  
 
 

(2) 


,
,
,
0,
A
L
S
E
    
  , 
где 
,
,
,
i
j
q
k
A L S E
— элементы неживой, экологиче-
ской, социальной и экономической подсистем; 
,
,
,
i
q
A
L
S
E
j
k
   
— скорость естественного изменения 
неживой, экологической, социальной и экономиче-
ской подсистем соответственно в отсутствие влияния 
всех остальных подсистем; 
,
,
,
A
L
S
E
   
— показа-
тель интенсивности влияния подсистем друг на дру-
га. 
С учетом отмеченных выше особенностей про-
цесса сбалансированного развития модель коэволю-
ции в этом случае примет следующий вид: 








,
lim
,
,
,
0.
i
q
A
L
S
E
i
i
j
q
k
j
L
A
S
E
j
j
i
q
k
q
S
L
A
E
q
j
i
k
E
L
S
A
k
k
k
j
q
i
A
L
S
E
t
dA
A
L
S
E
dt
dL
L
A
S
E
dt
dS
S
L
A
E
dt
dE
E
L
S
A
dt



  
 
 




  
 
 






  
 
 








  
 
 

   

(3) 
Таким образом, переход на принципы сбалансиро-
ванного развития предполагает переход от взаимодей-
ствия между рассмотренными подсистемами по типу 
«хищник-жертва» на мутуалистический симбиоз. 
Выводы. Дальнейшее развитие человечества во 
многом зависит от способности найти компромисс 
между экономическим благополучием и ростом 
нагрузки на природную среду. Возможное решение 
данной задачи с помощью концепции сбалансиро-
ванного развития сталкивается с рядом трудностей. 
Проведенное исследование показало, что для опи-
сания совместного развития экономических и эколо-
гических систем необходимо дополнить редукцион-
ный подход идеями холизма. Особое значение при-
обретает концепция коэволюции, которая направлена 
на исследования совместного развития подсистем, 
входящих в одну систему. При этом коэволюция 
предполагает особый тип взаимодействия, при кото-
ром одна из подсистем влияет, но не определяет раз-
витие другой подсистемы. Поведение второй подси-
стемы также влияет, но не определяет развитие первой 
подсистемы. Данный подход требует синтеза знаний 

160 
из различных дисциплин, т.е.о есть междисциплинар-
ный характер знаний, поскольку необходимо учесть 
особенности развития систем различной природы. 
Предложенный механизм коэволюции позволяет 
описать особенности совместного развития таких 
систем, как биотическая, социальная, экологическая 
и экономическая. Движущей силой эволюции эконо-
мической системы являются производительные силы 
и производственные отношения, а пространственный 
признак представлен цепочкой стоимости. При этом 
обеспечение сбалансированного развития предпола-
гает переход от взаимодействия между рассмотрен-
ными подсистемами по типу «хищник—жертва» на 
мутуалистический или комменсалистический симби-
оз. Поскольку наиболее динамичным и деструктив-
ным элементом является экономическая система, то 
процесс управления сбалансированным развитием 
следует направить на минимизацию негативного воз-
действия на развитие других систем, что возможно 
на основе инновационного подхода. 
Литература 
1. Половян А.В., Вишневская Е.Н. Регулирование ко-
эволюции экономико-экологических популяций в контек-
сте устойчивого развития // Экономика и математические 
методы. 2017. № 53 (2). С. 101—117. 
2. Thompson N.J. Coevolution / N.J. Thompson; M. Pagel 
(Ed.) // Encyclopedia of Evolution. Oxford: Oxford University 
Press, 2002. P. 178—183. 
3. Guala M.A., Norgaard R.B. Bridging ecological and 
social systems coevolution: A review and proposal // Ecological 
economics. 2010. Nо 69. P. 707—717. 
4. Porter T.B. Coevolution as a research framework for 
organizations and the natural environment // Organization & 
Environment. 2006. Nо 19. P. 479—504. 
5. Nelson R.R. A Theory of the Low Level Equilibrium 
Trap // American Economic Review. 1956. Vol. 46. Nо 5. 
P. 894—908. 
6. Hodgson G.M. Darwinism, causality and the social sci-
ences // Journal of Economic Methodology. 2004. Nо 11 (2). 
P. 175—194. 
7. Witt U. On the proper interpretation of ‘evolution’ in 
economics and its implications for production theory // Journal 
of Economic Methodology. 2004. Nо 11 (2). P. 125—146. 
8. Cordes C. Darwinism in economics: from analogy to 
continuity // Journal of Evolutionary Economics. 2006. Nо 16. 
P. 529—541. 
9. Norgaard R.B. Sociosystem and ecosystem coevolution 
in the Amazon // Journal of Environmental Economics and 
Management. 1981. Nо 8 (3). P. 238—254.
10. Norgaard R.B. Coevolutionary development potential // 
Land Economics. 1984a. Nо 60 (2). P. 160—173.
11. Norgaard R.B. Coevolutionary agricultural develop-
ment // Economic Development and Cultural Change. 1984b. 
Nо 32 (3). P. 525—546. 
12. Norgaard R.B. Development Betrayed: The End of 
Progress and a Coevolutionary Revisioning of the Future. Lon-
don: Routledge, 1994. P. 40—44. 
13. Kallis G. Socio-environmental co-evolution: some ideas 
for an analytical approach / // International Journal of Sustaina-
ble Development and World Ecology. 2007. Nо 14. P. 4—13.
14. Stagl S. Theoretical foundations of learning processes 
for sustainable development // International Journal of Sustain-
able Development and World Ecology. 2007. Nо 14. P. 52—62. 
15. Gavrilov L.A., Gavrilova N.S. The Biology of Life 
Span: A Quantitative Approach. New York: Harwood Academ-
ic Publishers, 1991. — 385. 
16. Van den Bergh J., Stagl S. Coevolution of economic 
behaviour and institutions: towards a theory of institutional 
change // Journal of Evolutionary Economics. 2003. Nо 13. 
P. 289—317. 
17. Половян О.В. Збалансований розвиток економічніх 
та екологічніх систем (ко-еволюційний підхід): моногр. 
Донецьк: Інститут економіки промисловості Україні, 2012. 
— 480 с.
18. Портер М.Э. Конкуренция. М.: Вильямс, 2005. — 
608 с. 
19. Шамис А.Л. Модели поведения, восприятия и мыш-
ления. — М.: Интернет-университет информационных тех-
нологий; БИНОМ. Лаборатория знаний, 2010. — 230 с. 
20. Ризниченко Г.Ю. Математические модели в эколо-
гии и биофизике. Ижевск: Институт компьютерных иссле-
дований, 2003. — 184 с. 

161 
С.М. Пястолов,
д.э.н., профессор, гл.н.с. ИНИОН РАН, piast_s@inion.ru 
ЧЕЛОВЕКОРАЗМЕРНЫЕ ТЕХНОЛОГИИ В СВЕТЕ МОРФОЛОГИЧЕСКОЙ
ЭВОЛЮЦИИ ТЕХНИКИ 
Ключевые слова: Стратегия НТР; созданный человек; 
достоинство науки; безопасность технологий. 
Актуальность обозначенной темы обусловлена 
проблемой растущей неопределенности и глобаль-
ных рисков, которая резко обострилась в условиях 
«корона-кризиса». Меры по преодолению данной и 
связанных проблем были обозначены в документах, 
принятых всеми ведущими державами и междуна-
родными организациями в прошедшее десятилетие. 
При раскрытии темы высвечиваются в первую оче-
редь вопросы общественного контроля развития тех-
нологий, в том числе легитимизации госрасходов на 
науку.
Легитимизация, «тезисы оправдания», миры-
соглашения — понятия в основном из области кон-
венциальных теорий. С помощью их инструментария 
удобнее исследовать столь разноплановые и разно-
уровневые 
аспекты 
стратегий 
научно-
технологического развития (НТР). Здесь мы оставля-
ем «за скобками» вопросы материального ресурсо-
обеспечения и формальной оценки результатов реа-
лизации стратегий и программ (подробнее см., 
например: [1]). Оставаясь в рамках «гуманитарной» 
тематики, переходим к рассмотрению действующих 
нормативных положений и источников. 
Стратегия НТР [2] включает, наряду с прочими, 
направление 7: «Возможность эффективного ответа 
российского общества на большие вызовы с учетом 
взаимодействия человека и природы, человека и тех-
нологий, социальных институтов на современном эта-
пе глобального развития, в том числе применяя мето-
ды гуманитарных и социальных наук». Эта формули-
ровка соответствует приоритету п. 3, но в то же время 
здесь присутствуют пересечения практически со всеми 
прочими пунктами из списка «Больших вызовов и 
приоритетов научно-технологического развития». 
Науковедческий анализ основных источников в 
рамках тематики статьи, показывает, что идея обще-
ственного контроля развития технологий во многом 
исходит из философии фаллибилизма [3]: предпола-
гается, что ошибки (человеческие и технические) в 
процессах развития технологических знаний и прак-
тик являются неустранимой их составляющей. Как 
одно из следствий названной теории получаем вывод 
о недостаточной правдоподобности результатов клас-
сического математического моделирования, примене-
ния вероятностных методов Байесового типа и др. с 
целью расчета рисков в процессах принятия техноло-
гических решений. Даже обращения к постнекласси-
ческим методам (таким, например, как многозначная 
логика сложностных задач) мало способствуют сни-
жению роста недоверия общества к науке и техноло-
гическим новациям. Стараясь не только преодолеть 
недоверие, сделать свои рассуждения и выводы более 
понятными широкой публике, но и в целях создания 
более эффективного инструментария исследований, 
ученые обращаются к трансдисциплинарным мето-
дам, включающим, помимо прочего, аналогии и су-
щественные метафоры.
Такого рода метафорой нередко служит миф, и в 
нашем случае выбран античный миф о создании че-
ловека Прометеем и Афиной. Античные мыслители, 
художники Просвещения и других эпох оставили 
немало версий видения этого события, занявшего не 
одну сотню лет во времена, впоследствии названные 
ветхозаветными (рис. 1). Интерпретацию, служащую 
в дальнейшем инструментом поиска решения задачи 
о «человекоразмерных» технологиях, мы получаем 
далее в терминах индустриального (технологическо-
го) соглашения. 
Рис. 1. Прометей и Афина создают человека 
Интерпретируем: техник (Прометей) создал про-
тотип сложного биотехнического изделия; програм-
мист (Афина) установила базовый программный мо-
дуль управления со свойствами самообучения; затем 
было налажено массовое производство биороботов, 
способных к взаимодействию с создателями и кол-
лективным производственным отношениям.
Много позже, когда сформировались относитель-
но автономные экосистемы воспроизводства (попу-
ляции) биороботов, были составлены адаптирован-
ные к локальным условиям тексты «технических 
условий эксплуатации» (ТУ), «регламентных работ», 
«инструкций по модернизации программного обес-
печения» и т.п. В одном из таких текстов узнаем, 
например, что с некоторых пор срок жизни биоробо-
та стал равен 120 годам (Бытие, гл. 6, стих 3), т.е. мы 
получаем один из параметров «размера» человека как 
биофизического объекта. Так как про изменения гра-
ниц данного параметра в известных сегодня ТУ ин-
формации нет, то можно предположить, что при со-
блюдении надлежащих условий эко-техносреды, 
данный срок жизни является оптимальным (на этот 
счет известно, помимо прочих, суждение физиолога 
В. Бехтерева). Попробуем приблизиться к понима-
нию других параметров. 
Морфологическая динамика техники с начала к 
концу ХХ в. условно показана на рис. 2. Отметим 
следующие моменты. Уже на ранних этапах станов-
ления цивилизаций, при том что инструменты и ору-

162
дия производства были «соразмерны» человеку, объ-
екты инфраструктуры (такие как шумерские храмы, 
египетские пирамиды) его подавляли (воздействуя 
прежде всего на психику человека), если он считал 
себя лишь физическим объектом (рабом); или воз-
вышали, если человек приходил в храм за духовной 
пищей (хлебом «надсущностным»). Того или другого 
добивались жрецы — субъекты, взявшие на себя 
роль посредников между человеком и базовой лабо-
раторией 
разработчиков-создателей. 
«Соразмер-
ность», таким образом, можно соотнести с чувством 
комфорта, которое ощущает человек, взаимодействуя 
с техническим/технологическим объектом. 
Рис. 2. Образы этапов изменений морфологии тех-
ники в ХХ в. 
В ХХ веке средства производства также стали 
превосходить по физическим размерам изделия Про-
метея. Но как обстоят дела с размерами «надмирны-
ми»? В настоящее время лишь те, кто не утерял чув-
ства сопричастности к создателям (дар Афины), об-
ладают возможностью увидеть ситуацию с уровня 
«системного администратора». Другим же биоробо-
там предлагается проявлять свои творческие способ-
ности в сфере потребления (в том числе в сфере игр и 
развлечений), производственные задачи при этом 
постепенно передаются роботам на кремниевой ос-
нове (рис. 2). Становятся ли такие технологии более 
человекоразмерными? 
Для получения ответа следует прежде определить 
метрики. Мы уже видим как минимум два варианта: 
метрика Прометея и метрика Афины. Вероятно, каж-
дая из научных дисциплин гуманитарного профиля 
способна предложить свою. В предшествующих ра-
ботах автора приводились примеры моделей челове-
ка, используемые в экономической теории и управ-
лении (см., например, «Человек в моделях иннова-
ционного развития», 2015; «Реальности психологии 
и экономики», 2013). Кроме того, сегодня развива-
ются, хотя и недостаточно активно, исследования в 
области общественной самоорганизации и само-
управления, начало которых можно проследить от 
древних вед и новозаветных «регламентов». 
Что же дают эти исследования для понимания 
«человекоразмерностей»? Каким образом следует 
формулировать 
рекомендации 
для 
научно-
технологической политики на основе получаемых 
выводов? Выделим основные аспекты обсуждения 
возможных ответов. 
Достоинство знания. «Достоинство знания как 
проблема современной эпистемологии» — тема 
круглого стола, организованного редакцией журнала 
«Вопросы философии» в январе 2016 г. Одним из 
первых на этом мероприятии прозвучал тезис 
Б. Пружинина: «Наука теряет достоинство не пото-
му, что к ней плохо относятся, а потому, что она те-
ряет его внутри себя» [4, с. 22]. 
Заметим, что названная тематика актуализирова-
на во всех технологически развитых странах. Науч-
ные сообщества Северной Америки, Европы, других 
частей света активно обсуждают такие категории 
как «целостность»
1
науки, добросовестность, соци-
альная ответственность, «прозрачность» исследова-
ний. 
А между прочим, о какой науке идет речь? При-
кладной или фундаментальной? Вспомним, кстати: 
если ранее (еще в начале ХХ в.) не возникало такого 
вопроса — какой еще может быть наука, если не 
фундаментальной? Все остальное — лишь ремесла, 
— то теперь уже на самых высоких уровнях управле-
ния ставится вопрос о том, должны ли вообще уче-
ные, живущие на общественный кошт, отвлекаться 
на «непрактичные» вещи. В рамках техноинтерпре-
тации рассматриваемого мифа непротиворечиво 
суждение: созданному человеку, «забывшему» о даре 
Афины, фундаментальная наука не очень-то нужна, а 
тем более его не волнует «достоинство» науки вооб-
ще, особенно когда такого рода вопросы возникают в 
контексте обсуждений затрат на науку.
Участники философского круглого стола под-
черкнули также роль свойственной русской филосо-
фии «особого представления об общении, не своди-
мого к простой коммуникации». Именно этот эле-
мент «несводимости», по нашему мнению, сегодня 
актуализирует такие понятия, как «защищенность 
пространства исследований» 
Пространство исследований. Понятие «про-
странство исследований» (ПИ) является «зонтич-
ным» для описания дисциплинарных, меж- и транс-
дисциплинарных 
подходов 
в 
науковедении. 
«Власть» как научное понятие является граничным 
объектом. «Технология власти» может быть пред-
ставлена так, что иерархическая структура становит-
ся характеристикой ценностей или других объектов 
одного из отдельно взятых соглашений. Положение 
домината в данном соглашении позволяет субъектам 
навязывать иерархию своих ценностей другим.
ПИ ограничены эпистемологическими барьерами 
(ЭБ), призванными охранять ученых от назойливых 
профанов. Однако с нагнетанием бюрократизации 
эти же барьеры помогают концентрировать академи-
ческую власть в руках администраторов. Те же фак-
торы, помимо прочих, мешают администраторам из 
различных дисциплинарных/профессиональных об-
ластей договариваться, или (в терминах Л. Тевено) 
«оправдываться»: когда одна команда администра-
торов пытается вытеснить другую с занимаемого 
1
«Integrity» — в оригинале; в редакции РЖ «Науковедение» 
в прошлом году даже возникла небольшая дискуссия по поводу 
перевода данного термина (целостность или добросовестность?). 
Здесь важное значение приобретает тема особой ценности для 
науки вообще русскоязычного пространства исследований. 

163
поля. Особо драматические ситуации возникают в 
тех случаях, когда требования рыночной эффектив-
ности вступают в противоречия с условиями других 
соглашений (гражданского, коммунотарного и дру-
гих). Администратор здесь выступает под личиной 
«экономического человека», а исполнитель — под 
личиной работника на белковой основе — биоробо-
та. Участники процесса могут обращаться за разре-
шением конфликтов к судье высшей инстанции: 
гражданскому обществу и/или государству. Однако 
в настоящее время границы данных субъектов раз-
мываются.
Доверие общества науке — комплексная и мно-
гоуровневая тема. Здесь отметим, что категория до-
верия непосредственно связана с чувством безопас-
ности: за барьерами различного рода пространство 
науки кажется людям непрозрачным и непонятным. 
Они опасаются (чему способствует снижение уровня 
образования/культуры), что там могут скрываться 
разрушители их среды обитания. Отношения науки с 
обществом находятся на довольно низком уровне. По 
оценкам экспертов, значимое число граждан относят-
ся к науке как к некоему «сказочному» субъекту (folk 
science [5]). Конфликты между научными группами 
порой оказываются одной из причин раскола в обще-
стве; в этой связи появилась метафора: «война эпи-
стем»
1
. «Размеры» человека в этом случае становятся 
весьма волатильными, зависящими, в частности, от 
размеров эмоционального «поля». 
Воспитание нового человека — новая актуали-
зация старого вопроса. Здесь вновь всплывает про-
блема свободы воли — части дара Афины. Добрав-
шись до границ своего ПИ и заметив далее границы 
реальности, человек задается вопросом: стоит ли 
прорываться за эти границы?
В прежние времена религия предупреждала об 
опасности и не пускала за границы «разрешенной» 
действительности. В новое время эта «охранитель-
ная» функция стала переходить к науке. С появлени-
ем «капиталистов» возникла и рыночная конкурен-
ция. С тех пор проникновение за эпистемологические 
границы нередко означает завоевание конкурентных 
преимуществ. 
Во второй половине 1940-х гг. в научной сфере 
возникло понятия «Frontier Research» — исследова-
ния на переднем крае науки (В. Буш, США). Через 
некоторое время сформировалась «Национальная 
инновационная система» как модель управления, 
призванная заменить линейную (от фундаментальной 
науки — к практическим приложениям). Российские 
администраторы принимают новации зарубежных 
коллег примерно с 10-летним лагом.
Заметим, что «морфологическая эволюция» 
внешнего формата системы управления наукой осу-
ществляется в том числе посредством семантических 
интервенций (СИ) и других «мягких факторов». СИ 
осуществляются с целью «декомпозиции простран-
ства исследований» и установления доминирования 
определенных академических профессиональных 
1
С. Переслегин применительно к столкновению мнений раз-
личных групп ученых по поводу «корона-эпидемии». 
групп. «Мягкие факторы» обеспечивают доминиро-
вание определенного социотехнического режима.
Так, Фюнфшиллинг и Бинц (2018) отмечают, что 
акторы, лоббирующие альтернативные направления 
развития локальной энергетики, сталкиваются не 
только с сопротивлением национальной и региональ-
ной окружающей среды. «Независимо от местных 
особенностей, акторы вынуждены соответствовать 
определенным моделям, если они хотят получить 
легитимность и сигнализировать о том, что они со-
временны, рациональны и ориентируемы на продви-
жение». В противном случае, эти акторы, по сути, 
бросают вызов «глубоко укорененному глобальному 
режиму», который поддерживают мощные междуна-
родные сети, обладающие нормативной властью, до-
ступом к критическим ресурсам, влиянием на лиц, 
принимающих решения. 
Как видим, наука в ее нынешнем состоянии ис-
полнителя чужих желаний (поставщика услуг на 
коммерческом рынке) вряд ли способна дать правди-
вый ответ на вопрос человека, подобравшегося к гра-
ницам реальности и нуждающемуся в квалифициро-
ванном совете. Конечно, в своем прикладном каче-
стве, наука может предложить средства преодоления 
границ, достижения определенной цели. Но ответить 
на вопрос «Зачем?» может только фундаментальная 
наука и философия. 
Кроме того, востребованным качеством науки, со-
гласно стратегии НТР, должна быть реактивность. 
Ученые должны обеспечить «возможность эффек-
тивного ответа российского общества на большие 
вызовы» (см. [2] «направление 7»), а «большие вызо-
вы» — это «объективно требующая реакции со сто-
роны государства совокупность проблем, угроз и 
возможностей» [2, п. 4, б]. Возвращаясь к предыду-
щему абзацу — если нет «большого вызова», то за-
чем предпринимать избыточные усилия?
Человек тем не менее просто обязан приклады-
вать все свои силы, развивать способности и не пере-
поручать управление сложными социотехническими 
режимами административным системам на основе 
искусственного интеллекта хотя бы потому, что раз-
рыв в уровнях сложности подсистем — управляющей 
и управляемой (в которой сложность растет постоян-
но) снижает безопасность технологий. 
Безопасность технологий. Проблема, известная 
во все времена, в современную эпоху «зрелого» Ан-
тропоцена приобрела особую актуальность. Нынеш-
ние технологии достигли уже такого уровня разви-
тия, что не только атомным оружием, но и другими 
средствами в результате действий или бездействий 
определенных групп людей планета может быть уни-
чтожена.
Обращаясь к нынешней ситуации, к феномену 
«корона-кризиса», комплексу предпринимаемых мер 
«защиты общества», можно предположить, что про-
движение новых технологий, безопасность которых 
для современного человека не подтверждена оконча-
тельно, есть фактически не что иное, как тестирова-
ние «предельных значений параметров упругости» 
как отдельно взятого человека, так и всей его экоси-
стемы. 

164
Отдельного рассмотрения заслуживает проблема 
управления жизненными циклами технологий. Спе-
циальные вопросы безопасности возникают не толь-
ко и не столько на начальных этапах внедрения тех-
нологии и на входе, сколько на этапе выхода из жиз-
ненного цикла. Особых проблем не возникает, если 
новая технология уже разработана на необходимом 
уровне, и выгоды от ее использования, а также поло-
жительные внешние эффекты позволяют получить 
ресурсы, необходимые для постепенных замещения 
старых технологий и их утилизации. Так протекали, 
например, процессы замещений источников энергии 
на основе угля и пара на электрические источники; 
транспорта на конной тяге — на транспорт, движи-
мый двигателями внутреннего сгорания и электро-
двигателями. 
Однако ситуация обостряется, когда, например, 
существующие технологии выработки энергии и 
энергоснабжения вызывают растущее беспокойство 
по поводу их опасности для человека и природы, а 
новые более безопасные технологии еще не внедрены 
и не стали массово распространенными системами. 
Ситуация осложняется еще и тем, что помимо досту-
па к новым типам энергии, сетям энергоснабжения 
(умным сетям) требуется сформировать новые отно-
шения в сообществах потребителей энергии. В этом 
случае уже приходится учитывать риски на разных 
уровнях организации управления и энергоинформа-
ционного обеспечения. 
Ученым, занятым исследованиями в данной обла-
сти, уже оказывается недостаточно прежнего научно-
го инструментария. Так, на замену термина «социо-
технические системы» пришел термин «социотехни-
ческие режимы»; недостаточно уже определения 
технологий как «природоподобных», требуются ка-
чества «природосообразных». Идет поиск новых ме-
тодов исследования, новых техник и способов мыш-
ления: от междисциплинарных — к над- и трансдис-
циплинарным; от неклассических — к постнекласси-
ческим. Способы мышления определяют способы 
производства. В этой связи возникает вопрос: какие 
технологические разработки могут быть соразмерны 
вновь открываемым техникам и способам мышле-
ния? 
Такого рода поиски по названным выше причи-
нам не вызывают большого интереса широкой пуб-
лики. Но, по крайней мере, такие явления, как «зна-
ниевый реактор», созданный одноименной проектной 
группой из Санкт-Петербурга, заслуживают больше-
го научного интереса. 
На данный момент известны лишь немногие роб-
кие попытки ученых подобраться к феномену спосо-
бов коллективного мышления (хотя уже в Новом за-
вете обозначены группы 12-ти, 72-х, 144-х). В то же 
время известны примеры успешного использования 
эмоциональной энергии естества человека в целях 
построения социалистического общества в СССР и 
возгонки патриотических чувств в нынешней России. 
Результаты наглядно проявлены в трудовых и спор-
тивных победах. 
Пока еще недостаточно научных представлений 
даже о том, как могут выглядеть ключи к психоэмо-
циональным и энергоинформационным энергиям 
более высоких порядков (предварительные подходы 
обозначены в нормативных документах сочетанием 
«ИКС» (инфо-, когно-, социо-) в известной аббревиа-
туре «НБИКС-технологии»).
Как определенное продвижение в данном направ-
лении можно отметить работу теологов, чья специ-
альность получила в 2015 г. официальный статус 
научной. Первая докторская диссертация по специ-
альности 26.00.01 «Теология» была защищена в мае 
2019 г. [6]. Эти события были встречены научной 
общественностью неоднозначно, и до сих пор дис-
куссии на эту тему продолжаются.
Действительно, теология не вписывается в «про-
крустово ложе современной гуманитаристики», а 
подлинная теология — это «крик о помощи к Богу» 
[7]. В октябре 2010 г. К.М. Антонов, тогда еще не 
ставший зам. председателя Экспертного совета ВАК 
по теологии, но уже доктор философских наук по 
теме «Философия религии в русской метафизике XIX 
— начала XX века», писал: «подготовка и научная 
деятельность специалистов-религиоведов на Бого-
словском факультете необходимы не сами по себе, 
но обусловлены прежде всего потребностями бого-
словия и Церкви в квалифицированной экспертизе 
явлений религиозной жизни, религиозных аспектов 
современной культуры, а также в обосновании ис-
ключительности места христианского откровения в 
духовной истории человечества, понимании места 
христианства и Православия, в особенности в духов-
ной жизни современности» [8]. 
Случайно ли теология институализировалась в 
науке именно тогда, когда в этой сфере резко обост-
рились проблемы взаимного непонимания целей и 
задач между группами «администраторов» и «твор-
ческих работников», «хозяйственников/менеджеров» 
и «научных сотрудников»? По-научному это пробле-
ма конфликтов институциональных соглашений. Не-
сложно предсказать появление новых рисков возрас-
тания конфликтов такого рода с привнесением в ака-
демическую среду уже традиционного для РПЦ (и не 
только для этой конфессии) различения/разделения 
«паствы» и «священноначалия»; епископата, клира и 
мирян, о котором пишет Антонов [9]. 
Но есть и «хорошая» новость. Во времена уже-
сточения политического режима теология оставалась 
своего рода убежищем для мыслителей, убежденных 
в том, что высшие духовные силы существуют, и 
связь человека с этими силами должна осуществ-
ляться в том числе через его внутренний мир. И если 
«слабый ветерок» трансцисциплинарности с Запада 
не поколебал устоев до сих пор широко распростра-
ненного (прежде всего в оценках результативности 
науки) классического метода, то теология уверенной 
поступью занимает свое место в российском про-
странстве научных исследований. В качестве харак-
терных особенностей этого движения следует отме-
тить, в ряду прочего, доминирование технических 
университетов в списке учреждений высшего обра-
зования, создавших в своей структуре кафедры тео-
логии; фактически легализация в РПЦ «монофизит-
ства» (см., например, тему первой в России доктор-
ской диссертации по теологии), которое до сих пор 

165
рассматривается некоторыми представителями тео-
логов и «священноначалия» как еретическое учение.
Хочется надеяться и на то, что человек будет по-
степенно, но уверенно приобщаться к изучению и 
освоению тех технологий и энергий, работать с кото-
рыми ранее не «благословлялось». Вспоминая одного 
французского философа, воскликнем: Проснись, Че-
ловек! Расти и требуй новых технологий своего раз-
мера и на вырост! (Иначе, можно и не проснуться 
…). 
Работа выполнена при поддержке РФФИ. Грант 
№ 20-011-00187 А. 
Литература 
1. Тодосийчук А.В., Пястолов С.М. Перспективы 
программно-целевого управления научно-техническим 
развитием // Науковедческие исследования, 2020: Сб. 
научн. тр. / РАН. ИНИОН. Центр научн.-информ. исслед. 
по науке, образованию и технологиям; отв. ред. Гребенщи-
кова Е.Г. М., 2020. С. 90—106.
2. Стратегия научно-технологического развития Рос-
сийской Федерации. Утверждена Указом Президента РФ от 
1.12.2016 № 642. 
3. Genus A. and Stirling А. Collingridge and the dilemma 
of control: Towards responsible and accountable innovation // 
Research Policy. 2018. Nо 47. P. 61—69. 
4. Достоинство знания как проблема современной 
эпистемологии. (2016) Материалы «круглого стола» // Во-
просы философии. М., 2016. № 8. С. 20—56. 
5. Funtowicz S., Giampietro М. From elite folk science 
to the policy legend of the circular economy// Environmental 
Science and Policy. 2020. Nо 109. P. 64—72. 
6. Давыденков О.В. Христологическая система уме-
ренного монофизитства и ее место в истории византийской 
богословской мысли: Дисс. на соиск. уч. ст. док. теологии. 
26.00.01. М.: Образовательное частное учреждение высше-
го образования «Православный Свято-тихоновский гума-
нитарный университет», 2018. — 525 с. 
7. Колесников С.А. Современная теология и совре-
менная наука: перспективы сотрудничества // Христиан-
ское чтение. 2018. № 5. С. 73—84. 
8. Антонов К.М. Религиоведение на Богословском фа-
культете: идея и проблемы // Богослов.RU (bogoslov.ru). 
2010. https://bogoslov.ru/article/1138282 
9. Антонов К.М. Теология как научная специальность 
// Вопросы философии. 2012. № 6. С. 73—84. 

166
Д.А. Селиванов, 
инженер, НИУ «МЭИ», Москва, SelivanovDA@mpei.ru 
ИСКУССТВЕННЫЙ ИНТЕЛЛЕКТ КАК ЗАКРЫВАЮЩАЯ ТЕХНОЛОГИЯ
Ключевые слова: закрывающая технология, искус-
ственный интеллект, подрывная инновация, государство, 
экономика. 
Закрывающая технология 
Термин «закрывающая технология» появился в 
экономической литературе несколько лет назад и 
пока не имеет четкой дефиниции. Под закрывающей 
технологией в любой отрасли и сфере деятельности 
человека мы будем понимать сворачивание выше-
упомянутых отраслей или сфер без появления 
направлений, сопоставимых по потребностям в ре-
сурсах (в первую очередь, человеческих).
Также хотелось бы отметить, что не следует сме-
шивать понятия «закрывающая технология» и «под-
рывная инновация», когда в силу утраты актуально-
сти технологии или отрасли, рыночные ниши заме-
няются новыми. Примерами подрывных инноваций 
могут послужить пароходы, сменившие парусные 
суда; электронная почта, заменившая традиционную; 
автотранспорт и железные дороги, сменившие гуже-
вой транспорт; полупроводники, вытеснившие ваку-
умные лампы и многое, многое другое. 
Считается, что впервые в научной литературе 
пример закрывающей технологии был использован 
Карлом Марксом, когда он писал про изобретение 
ткацкого станка. Замена физического труда механи-
ческим привела к смерти множества ткачей в Вели-
кобритании и Индии, так как их труд перестал быть 
востребованным и рабочие оказались без средств 
существования [1]. 
Но со времен Маркса понимание проблемы зна-
чительно расширилось. Закрывающие технологии в 
самом ближайшем будущем смогут влиять на эконо-
мики целых стран, выключая их из мировой эконо-
мики и тем самым делая всего лишь сырьевыми при-
датками и/или источниками дешевой рабочей силы.
Возьмем гипотетическое государство, произво-
дящее и поставляющее на мировой рынок некий то-
вар. Пусть даже и не уникальный, но этот товар явля-
ется основным экспортным и основой экономики 
данного государства. В мире повсеместно вводится 
закрывающая технология, данный товар становится 
невостребованным на мировом рынке. Экономика 
остальных государств, также поставлявших данный 
товар, для которых он не являлся единственным или 
основным, идет на спад. Но для экономики гипотети-
ческого государства введение закрывающей техноло-
гии имеет катастрофические последствия. Потеряно 
основное количество рабочих мест, в результате либо 
начинается массовая эмиграция населения, либо дру-
гие государства переносят производства в рассмат-
риваемое нами государство, и теперь оно становится 
источником дешевой рабочей силы. В попытке вы-
жить рабочие вынуждены согласиться на минималь-
но возможную оплату труда. Если же у рассматрива-
емого государства имелись некие источники ресур-
сов, которые перерабатывались и поставлялись на 
мировой рынок, то теперь государство становится 
кроме источника дешевой рабочей силы еще и ис-
точником дешевого сырья для мирового рынка.
Рассмотрим еще вариант использования закрыва-
ющей технологии: некое государство или союз не-
скольких, желая захватить одно из государств, подго-
тавливает некие закрывающие технологии, которые 
одновременно внедряются в сферу производства. И 
государство захвачено. То, что раньше делалось во-
енным путем, теперь сделано с помощью разума и 
экономических инструментов. 
Искусственный интеллект 
Переходим ко второй части статьи, посвященной 
искусственному интеллекту, и в заключительной ча-
сти рассмотрим взаимосвязь первых двух частей.
В 1956 году на конференции в Дартмутском Уни-
верситете Джон Маккарти впервые ввел понятие 
«искусственный интеллект — это наука и технология 
создания интеллектуальных машин, особенно интел-
лектуальных компьютерных программ» [2]. Ранее, в 
1950 году, Алан Тьюринг ставит главный гносеоло-
гический вопрос, связанный с искусственным интел-
лектом — «может ли машина мыслить?» [3]. В 1980 
году Джон Серл, отвечая на вопрос Тьюринга, вводит 
понятие «сильный искусственный интеллект». 
Вследствие этого появляются понятия «сильного» и 
«слабого» искусственного интеллекта, где под силь-
ным подразумевается искусственный разум, под сла-
бым же — компьютерная программа. И как финаль-
ный итог всего вышеперечисленного происходит 
раздвоение самого термина «искусственный интел-
лект», которое впоследствии и привнесло неразбери-
ху с пониманием термина. В дополнение ко всему 
этому в русскоязычном сегменте науки по какой-то 
причине только лингвисты обратили внимание на тот 
факт, что «в английском языке словосочетание 
artificial intelligence не имеет антропоморфной окрас-
ки, которую оно приобрело в традиционном русском 
переводе: слово intelligence в используемом контек-
сте скорее означает «умение рассуждать разумно», а 
вовсе не «интеллект» (для которого есть английский 
аналог intellect)» [4]. 
Становится понятно, что с самого появления тер-
мина «искусственный интеллект» одни авторы пони-
мали этот термин как искусственный разум, другие 
же понимали его как узкоспециализированную ком-
пьютерную программу, созданную для решения кон-
кретных задач и не более того.
Таким образом, можно утверждать, что само по-
нятие «искусственный интеллект» утратило то зна-
чение, которое вложено в термин по смыслу. Любой 
неспециалист понимает этот термин именно как «ис-
кусственный разум». Почему же это было сделано и 
какие принесло плоды? Изначально это было сделано 
для привлечения грантов, на системе которых бази-

167
руется западная наука. Затем этот термин активно 
подхватили маркетологи с целью привлечения инве-
стиций в бизнес, пользуясь незнанием инвесторов. 
Теперь же эта подмена происходит в планетарном 
масштабе, и Российская Федерация не является ис-
ключением. 
С чем же в действительности мы имеем дело? Мы 
имеем дело с обычными системами управления база-
ми данных, объявленными «искусственным интел-
лектом». «Сири» от Apple, «Палех» и «Королев» от 
Яндекс — таких систем множество, но все они пред-
назначены, если упростить, для решения одной и той 
же задачи — поиска и обработки информации в мас-
сивах данных по заранее заложенному алгоритму. 
Грубо говоря, они и являются тем, что в сфере ин-
формационных технологий носит название системы 
управления базами данных — комплекса программ, 
позволяющих создавать базы данных (массивы ин-
формации), управлять ими и производить некие ма-
нипуляции данными внутри массивов: вставить, уда-
лить, заменить, произвести поиск и т.д.
Таким образом, повсеместное употребление тер-
мина «искусственный интеллект», также и в русско-
язычном его понимании не имеет под собой ни науч-
ных, ни практических оснований. Обозначение дан-
ным термином узкоспециализированных программ, 
выполняющих функции электронного библиотекаря, 
использующего каталоги для поиска и выдачи нуж-
ной книги посетителю вызвано прагматическими и 
коммерческими целями. Это стало своеобразным 
модным трендом — включить термин «искусствен-
ный интеллект» в обоснование потраченных средств 
или в поисках инвесторов. Ведь если использовать, 
например, следующее определение: «разработка про-
граммы для таких-то целей», т.е. понятные неспециа-
листу термины, то и инвестиций станет меньше.
Искусственный интеллект как закрывающая 
технология 
Как же взаимосвязан искусственный интеллект и 
закрывающие технологии? Является ли он закрыва-
ющей технологией? В этой части статьи искусствен-
ный интеллект рассматривается как узкоспециализи-
рованная программа, каковой и является. 
Можно сделать вывод: искусственный интеллект 
не является закрывающей технологией. Его повсе-
местное активное внедрение за последние несколько 
лет не привело к сворачиванию ни одной отрасли 
человеческой деятельности. Также не является он и 
подрывной инновацией, потому что предшествую-
щие отрасли или технологии, которую он бы вытес-
нил, попросту не существовало. Искусственный ин-
теллект бесспорно является новой технологией. В.В. 
Путин на видеоконференции «Искусственный интел-
лект — главная технология XXI века» подчеркнул, 
что «…искусственный интеллект, как и многие дру-
гие технологии (например, интернет), несет в себе 
определенные опасности и риски… Российские вла-
сти направляют «серьезные ресурсы» на внедрение 
искусственного интеллекта» [5]. На этой видеокон-
ференции искусственный интеллект называли и 
главной технологией века, и сквозной технологией. 
Однако стоит отметить, что он также обладает 
чертой закрывающей технологии, поскольку все бо-
лее глобальное его внедрение приводит к все боль-
шей автоматизации рабочих процессов и вызывает 
все растущее сокращение рабочих мест. Искусствен-
ный интеллект, вне всякого сомнения, воздействует 
на человеческий ресурс. И пусть это не ткацкий ста-
нок, приведенный в пример К. Марксом, но очевид-
но, что внедрение искусственного интеллекта, к при-
меру, в системы телефонного обслуживания клиен-
тов банков и операторов сотовой связи вызвало 
увольнение большого количества «живых» операто-
ров, которые впоследствии были вынуждены выйти 
на рынок труда, повысив конкуренцию и снизив сто-
имость оплаты труда в своей профессии, либо пойти 
в другую трудовую нишу, повысив конкуренцию уже 
там. Да, это можно сравнить с сокращением работни-
ков-операционистов самых первых телефонных ли-
ний, когда для связи с абонентом необходимо было 
сказать «живому» оператору некий адрес, по которо-
му оператор переводил вручную звонок. В дальней-
шем были введены телефонные номера, автоматиче-
ская система соединения абонентов, а значит, уча-
стие живых людей как промежуточного звена пере-
стало быть необходимым. Но в тот момент подобная 
замена произошла только в одной области. А сегодня 
искусственный интеллект внедряется повсеместно, в 
максимально возможном количестве отраслей и сфер 
человеческой деятельности, вызывая сокращение 
потребности в человеческих ресурсах по всему рын-
ку труда. Поэтому подобное сравнение не будет яв-
ляться корректным. 
Искусственный интеллект как подрывная ин-
новация 
Ко всему прочему, искусственный интеллект об-
ладает также и чертой подрывной инновации, создав 
новую отрасль, которая постоянно генерирует все 
новые и новые рабочие места, и увеличивает их с 
каждым годом. Данная отрасль носит название «ин-
формационные технологии» (в англоязычных стра-
нах IT). Внутри нее с каждым годом появляется все 
большее количество профессий. Необходимость в 
специалистах только возрастает. Информация стала 
новым ресурсом человечества, за который, как и за 
природные ресурсы, идет борьба, и это давно при-
знанный наукой факт. 
Заключение 
В заключение хотелось бы сказать, что термин 
«искусственный интеллект» прижился именно в том 
понимании, которое подразумевает под ним узкоспе-
циализированную компьютерную программу, и с 
этим уже поздно что-либо делать. Но введенная Сёр-
лом градация на «сильный» и «слабый» искусствен-
ный интеллект, внесшая путаницу, является устарев-
шей и со временем последствия стали очевидными. А 
ведь разработка искусственного разума также ведет-
ся как научным, так и техническими сообществами. 
Не проще ли, наконец, положить конец всей этой 
неразберихе, когда за 50 лет разработок в данной 
сфере термин «искусственный интеллект» даже не 
имеет точной дефиниции в научном сообществе? 

168
Пусть он так и остается узкоспециализированной 
программой. А за искусственным разумом закрепить 
в научном сообществе одноименный термин.
Разработкой же именно искусственного разума 
занимается огромное количество специалистов во 
всем мире. Эта проблематика является междисци-
плинарной. Находится она на стыке биологии, пси-
хологии, информатики, физиологии и ряда других 
научных дисциплин. На данный момент ведется гон-
ка по его разработке между многими государствами.
Однако стоит задаться вопросом, а не станет ли 
искусственный разум закрывающей технологией 
максимального количества, если не вообще всех 
сфер, человеческой деятельности? Необходимо учи-
тывать риски, которые как раз никто и не учитывает. 
Необходим всесторонний анализ проблемы как фи-
лософами в гносеологическом и онтологическом ас-
пектах, так и психологами. Ведь любой разум — это 
не технология и не программа, тем более не оружие. 
А именно в этих целях и ведутся разработки. Логика 
ясна — дальнейшее его использование в создании 
закрывающих технологий и ведении новых разрабо-
ток. Но необходимо учесть все аспекты заранее. Ведь 
последствия неосмотрительной реализации задуман-
ного в этот раз не поддаются никаким прогнозам. 
Доклад подготовлен по результатам научного 
проекта, поддержанного РФФИ/РГНФ, грант
№ 20-011-22059. 
Литература
1. Маркс К. Критика политической экономики. Т.1. 
Кн.1. Процесс производства капитала. М.: Политиздат, 
1983. 
2. McCarthy J. What is the artificial intelligence? Stan-
ford 
University, 
2007. 
URL: 
http://jmc.stanford.edu/articles/whatisai.html (дата обращения: 
18.05.2020). 
3. Тьюринг А. Может ли машина мыслить? М.: Госу-
дарственное издательство физико-математической литера-
туры, 1960. 67 с. 
4. Гаврилова Т.А., Хорошевский В.Ф. Базы знаний 
интеллектуальных систем: Учебник для вузов. СПб.: Пи-
тер, 2000. 383 с. 
5. Видеоконференция «Искусственный интеллект — 
главная 
технология 
XXI века». 
2020. 
http://www.kremlin.ru/events/president/news/64545 (дата об-
ращения: 16.12.2020)/ 

169 
Б.А. Сливицкий, 
к.т.н., Москва, sliwict@mail.ru 
КРИТИКА НЕКОТОРЫХ НЕУДАЧНЫХ ПОПЫТОК ЦИФРОВИЗАЦИИ 
АКТУАЛЬНЫХ СВЕДЕНИЙ О РАЗВЕРТЫВАНИИ КОРОНАВИРУСНОЙ 
ПАНДЕМИИ. НАУЧНЫЕ СЛЕДСТВИЯ КРИТИКИ
Ключевые слова: критика, коэволюция; дековидизация 
планеты; практические рекомендации; тенденции разви-
тия знаний. 
1. Философская разделяемость понятий «мето-
дология» и «методика»
В составе обычной цифровизационной работы 
(известной фирмы Яндекс
1
, например) философское 
понятие методологии не встречается. Зато термин 
«методика» употребляется неоднократно. Вместе с 
тем в материалистической философии упомянутые 
понятия четко подразделены. Да и критика методики 
— это совсем не то, что критика методологии...
В современной науке термин «методология» при-
меняется к трем различным уровням научного знания: 
методология общая, частная и методологические 
приемы.
Общая методология — это совокупность наибо-
лее общих принципов, способов организации (по-
строения) и стандартов достоверности фундамен-
тального научного знания.
Частная методология — система частных прин-
ципов, постулатов, посылок и т.п., применяемых в 
конкретной области знаний. Этот уровень методоло-
гии сродни методике.
Методологические приемы — множество разно-
образных методик исследования, проведения экспе-
римента (включая измерения), расчета, опыта и т.д.
Общие утверждения, научные законы, фундамен-
тальные принципы и т.п. не могут быть обоснованы 
чисто эмпирически путем ссылки только на опыт; 
они требуют также теоретического обоснования, 
опирающегося на рассуждение, научные законы и 
отсылающего к другим принятым утверждениям, без 
этого нет ни абстрактного теоретического знания, ни 
хорошо обоснованных убеждений.
Концепция — общий замысел, система взаимосвя-
занных взглядов, то или иное понимание явлений, 
объектов или процессов, ведущая мысль. Методоло-
гическая концепция ориентируется на науку и ее ис-
торию. 
С философской точки зрения, методология — 
учение о методе, рассмотрение соответствия метода 
предмету исследования. В современной методологии 
произвольной науки на первый план выдвигаются 
следующие проблемы:
1) анализ структуры научных теорий и их функ-
ций;
2) понятие научного закона и понятие закономер-
ности;
3) процедуры проверки, подтверждения и/или 
опровержения научных теорий, законов и гипотез;
4) методы научного исследования;
1
https://yandex.ru/covid19/stat?utm_source=main_notif&geold=225 
5) реконструкция развития научного знания;
6) определение конкретного объекта исследова-
ния; 
7) выявление научных фактов;
8) логические выводы одних положений из других, 
установление связей между ними;
9) теоретическое выяснение причин, констатация 
принципов, формулирование гипотез и законов, объ-
яснение и прогнозирование фактов и явлений.
Такой подход к научным исследованиям можно 
назвать методологическим. Зачастую в качестве за-
ведомо проверенной (эффективной) линии выполне-
ния программы научных операций принимается эво-
люция некоторых систем моделирования, адекватных 
процессу описания исследуемого объекта. Более того, 
центральным вопросом всего литературного научно-
го произведения служат в этом случае понятия 
«имитационная модель» и «имитационная система 
моделирования».
Структура обрисованных действий позволяет 
сравнительно легко переносить знания об изученных 
(или частично изученных) объектах на исследование 
других, мало исследованных объектов (данная опера-
ция называлась ранее переносом знаний).
Проблемам подтверждения научных положений, 
вопросам организации научной работы посвящено 
большое количество публикаций. Среди них мало 
серьезных трудов, позволяющих посмотреть на пере-
численные проблемы с позиций системного подхода, 
чья фундаментальная роль заключается в том, что с 
его помощью достигается предельно полное выраже-
ние единства научного знания. При этом системный 
подход целенаправленно дополняется положениями 
эволюционной теорией познания, анализ которых 
показывает, что фактически они базируются не 
столько на эволюционных, сколько на коэволюцион-
ных категориях. Содержание часто цитируемой здесь 
монографии проф. Созимова П.А. по методологиче-
ским основам научной работы полностью соответ-
ствует смыслу и терминологии описания коэволюци-
онных процессов цифровой эпохи, изучению кото-
рых посвящена наша конференция.
Научные исследования — это одна из сложней-
ших форм человеческой жизни. Поэтому все попытки 
(в том числе удачные) свести ее к простым схемам 
оказываются 
неэффективными. 
Модельно-
вычислительный эксперимент наряду с системным и 
эволюционным подходами позволяет не только кон-
струировать научные гипотезы и структурировать 
современную модель мира, но и более адекватно от-
ражать мимоходом закономерности окружающей 
(тоже недостаточно понятой) действительности.
Проверенность фактов (сумма научной инфор-
мации) только тогда выступает как накопленное 

170 
знание, когда ее самое или ее следствия можно про-
верить для уточнения истины; то, что проверке не 
поддается, является еще не накопленным научным 
знанием, а гипотезой. Если никакой проверки не бы-
ло, о науке как системе накопленных знаний гово-
рить нет смысла.
Исходной точкой развития науки в любой пред-
метной области является донаучный период. Следу-
ющим этапом оказывается период развития науки на 
эмпирическом уровне. Данный предтеоретический 
уровень реализует возможности описания и предска-
зания фактов, свойств и событий рассматриваемой 
предметной области, но, как правило, не дает им объ-
яснения. И это естественно, поскольку развитие 
науки на эмпирическом уровне характеризуется, со-
гласно монографии [1, с. 22], использованием само-
произвольно простейших количественных материа-
лов в виде статистических данных. Так складывается, 
что цифровизацию начинают обычно с простейших 
измерений по несложным методикам (впрочем, пере-
ход от методологии к методике в книге [1] прорабо-
тан явно недостаточно). Автор и сам признает, что 
«прототеоретические» исследования оснований тео-
рии изучены бывают далеко не полностью. Хотя об-
щеизвестно, пишет П.А. Созимов, «что математика 
является прототеорией относительно физики, химии, 
биологии, социологии и других наук. Физика являет-
ся прототеорией химии, а химия — прототеорией 
относительно биологии, биология — относительно 
медицины». Однако, где возьмут биофизики сведе-
ния о массе, заряде, спине, скоростях движения, раз-
мерах, происхождении, энергетических свойствах, 
времени жизни, цикличности превращений фильтру-
ющихся коронавирусов?
Научное познание отличается от обыденного пер-
вичного системностью и последовательностью как в 
процессе поиска новых знаний, так и при упорядоче-
нии всего найденного наличного знания. Каждый 
последующий шаг вирусологии опирается ли на 
предыдущий, каждое новое открытие становится ли 
научной истиной, когда оно входит в качестве эле-
ментов состава определенной системы и систематики, 
описывающей «семейства» микрочастиц? Происхо-
дит ли так, что, занимаясь обобщением достоверных 
фактов, находят ли вирусологи за случайным необ-
ходимое и закономерное, за единичным и частным — 
общее? 
Между прочим, отсутствие соответствующей тео-
рии означает по Созимову [1] кризисное состояние 
науки... И только на с. 55 своей монографии методо-
лог вспоминает, наконец, о необходимости сказать 
хоть что-то о существовании методики исследований. 
Впрочем, в конце сопоставлений теории и эмпирии 
профессор Созимов, произносит запоминающуюся 
(для любого критика) фразу: «Одну и ту же совокуп-
ность фактов можно обобщить по-разному и охва-
тить разными теориями. При этом ни одна из них не 
будет вполне согласовываться со всеми известными в 
своей области фактами. Сами факты и теории посто-
янно расходятся между собой, но никогда четко не 
отделяются друг от друга. Все это говорит о том, что 
согласие теории с экспериментами, фактами и 
наблюдениями недостаточно для однозначной оцен-
ки ее приемлемости. Эмпирико-методическая аргу-
ментация всегда требует дополнения теоретической. 
Не эмпирический опыт, а теоретические рассуждения 
оказываются обычно решающими при выборе одной 
из конкурирующих концепций».
Предыдущими пояснениями методология и тео-
рия вирусологии вчерне намечены. О достаточности 
этих кратких сведений для получения некоторых 
теоретических результатов в области вирусологии — 
судить читателю.
2. Уравнения «теории катастроф». Различие 
автоколебаний и биений в условиях пандемии
Займемся рассмотрением уравнений теории, опи-
сывающей вероятное распространение вирусов в со-
временной России. Наше исследование может спо-
собствовать выяснению механизмов появления скоп-
лений микроорганизмов над территориями РФ. Эта 
проблема давно беспокоит ученых — биофизиков, 
поскольку срок годности любой известной вакцины 
их разработчики назвать затрудняются. Дело с изго-
товлением вакцин (и с приготовлением «коктейлей» 
из разнородных вакцин), наряду с распространением 
веществ для массового вакцинирования оказалось 
очень непростым на стадии техники исполнения и 
затратным. Более простым и долгодействующим 
средством перехвата путей поступления отравы к 
многолюдным населенным пунктам цивилизованных 
стран могло бы стать не уничтожение вирусов в ме-
стах их обычного выявления, а на отдаленных под-
ступах к городам. И необходимо напомнить о теории 
катастроф, рассмотренной в [2]. 
Основной особенностью, отличающей катастро-
фическое развитие от других динамических процес-
сов, является изменение во времени переменных, 
характеризующих состояние развивающейся системы, 
причем это качественное изменение носит скачкооб-
разный характер. Именно постепенное и монотонное 
изменение некоторого параметра в течение заметного 
времени сопровождается соответствующим посте-
пенным изменением состояния системы, но в опреде-
ленный момент происходит разрыв постепенности: 
состояние системы меняется скачком, система пере-
ходит на новый качественный уровень, количество 
диалектически переходит в качество. Затем все по-
вторяется заново, но уже на новом качественном 
уровне. Авторы [2] иллюстрируют кризисный харак-
тер таких эффектов на примерах биологической эво-
люции видов, на примере развития науки (имеются в 
виду наукометрические исследования). В известной 
всем книге «Наука о науке» де Солла Прайс конста-
тирует, что в «точке перегиба» логистическая кривая 
роста «начинает скакать и вертеться... испытывает 
резкие колебания... установившаяся кривая лежит на 
новой ветви»... В другом случае замечен переход с 
экспоненты на логисту. А во Всемирной организации 
здравоохранения (ВОЗ) наблюдают понемногу нарас-
тающую суммарную экспоненту. Но ожидаемых 
«полочек» в развитии процесса пандемии нет и нет... 
«Полочки» называются и по-другому: «плато». От-
мечаемый тип поведения системы на этапе скачкооб-
разного перехода представляет собой общесистем-
ную закономерность, по мнению Евина и Яблонско-
ˊ

171 
го. Названным авторам это позволило в 1982 году 
предположить, что скоро мы будем стоять на пороге 
новых «парадигмальных» сдвигов (после забвения 
теории систем и кибернетики). На близость к выяв-
ленной закономерности указывал и ван Гиг в своей 
прикладной общей теории систем [3]. Между прочим, 
способность к «эпидемическому» росту числа публи-
каций, т.е. способность к скачкообразному развитию 
естественно-научной теории, означает ее открытость 
для критики, «опровержимость»... Критика-то и есть 
развитие. Но не все это понимают...
Понятно ли теперь читателям, что автор, дихото-
мически (или неоднократно) разделяя единое и син-
тезируя (после анализа и ряда других мыслительных 
операций) противоречивые части целого, преобразу-
ет в ходе изложения своей критики материалистиче-
скую диалектику в развертывание философского 
(диалектического) метода? Далее автор продолжит 
научное диалектичное изучение физической сущно-
сти коронавируса.
3. Обзор примеров неудачного общественного 
самоуединения, недопустимых для попыток за-
щиты городского населения Европы от коронави-
русной инфекции
Современное положение с коронавирусом в госу-
дарствах Западной Европы (март — декабрь 2020 
года) представляется тревожным. Количество зара-
зившихся непрерывно увеличивается, а лекарства и 
физиотерапия пока успеха не приносят. Целесооб-
разность использования антибиотиков под сомнени-
ем. Профилактическое действие примененных уже 
местами вакцин еще не заметно, самолечение счита-
ется (в Москве, в частности) даже вредоносным. Во 
Франции, Германии, Испании, Великобритании и т.д. 
люди «устали отдыхать». Поэтому выходят «на про-
гулки» с целью массовых увеселений и ночного кол-
лективного общения. Но не будем повторять список 
«научно рекомендованных мероприятий», сейчас 
уместно показать оборотную сторону «полезных ре-
комендаций» столичного начальства предновогодней 
России-2020.
Дело в том, что так называемая «направленность 
к отчуждению» уже изучалась в середине прошлого 
века. Некто Браунер (Brauner R.) из Университета 
Чикаго, около 1964 года исследовал психологические 
состояния рабочих (работников вообще) в четырех 
различных производственных ситуациях, характери-
зующихся своим уровнем технологии и «автоматиза-
ции». Далее ваш автор этой критической заметки-
2020 процитирует избирательно некоторые литера-
турные извлечения из монографии Джона ван Гига [3, 
с. 628—630]. В этой книге Дж. Гиг многое заимству-
ет из исследований упомянутого выше Браунера. 
Критик-эссеист внес незначительные коррективы в 
переводной текст приглянувшейся ему выдержки.
Итак, цитируем:
«Технология имеет отношение к комплексу физи-
ческих объектов и операций (как человеческих, так и 
машинных), регулярно используемых для производ-
ства товаров и услуг... Под технологией подразуме-
вают и машинную систему, и уровень, и тип механи-
зации... и технические знания, и профессиональное 
мастерство рабочих...
Рассматриваются четыре стадии развития техно-
логии:
Цеховая технология. Ее примером может служить 
полиграфическая промышленность, характеризую-
щаяся сравнительно небольшим числом стандартов 
на продукцию. Уровень механизации считается низ-
ким, если большая часть работы делается вручную, а 
не с помощью машин.
Машинно-ориентированная технология. Этот вид 
технологии типичен для текстильной промышленно-
сти... В производственном процессе заняты рабочие, 
преимущественно женщины, каждая из которых 
управляет несколькими машинами в неком большом 
промышленном организме.
Технология наподобие сборочного конвейера. 
Данный тип технологии широко используется в ав-
томобилестроительной и электронной отраслях про-
мышленности. Для него свойственны массовое про-
изводство и высокорациональная организация рабо-
ты с поточными линиями и полуавтоматами.
Непрерывный технологический процесс, характе-
ризующийся производством непрерывного типа. К 
подобным технологиям можно отнести процесс 
очистки нефти, химическое производство». <О био-
химическом изготовлении вакцин и других фармако-
логических препаратов много говорят в последнее 
время, но автор эссе — физик, и биохимию обычно 
не затрагивает. Вместе с тем мы живем в столь 
напряженное время, что на срочные сообщения ВОЗ 
и «IZ» нужно реагировать моментально. Так вот: 
1) Всемирная организация здравоохранения заявила 
вечером 16.12. 2020. о возможности всплеска панде-
мии сразу после Нового Года; 2) ученые выявили у 
одной из новейших разновидностей мутирующего 
коронавируса способность проникать через барьер 
между мозгом и кровеносными сосудами головы, а 
это означает повреждаемость вирусами ЦНС челове-
ка... Здесь снова и везде дальше автор берет в угло-
вые скобки свои замечания, — Б.С.> Теперь продол-
жим цитирование монографии ван Гига (с. 629).
Да, Р. Браунер, 1964, измерил «уровни свойств» 
психического состояния «отчуждение», испытывае-
мого уединенно действующими работниками в ука-
занных четырех разных производственных ситуациях, 
и выявил четыре «градации» свойств этого состояния.
Найденные градации (после их перевода на рус-
ский язык под редакцией канд. физ.-мат. наук 
Б.Г. Сушкова и д-ра философ. наук В.С. Тюхтина) 
получили следующие названия: 
1) выражение состояния бессилия; здесь «лич-
ность предполагается бессильной, поскольку она яв-
ляется объектом, управляемым людьми или внешней 
системой. Сила тут отождествляется со свободой 
рабочего принимать решения, выбирать способы вы-
полнения своей работы и пригодные для этого ору-
дия труда»;
2) приближение состояния бессмысленности су-
ществования; «в данном случае личность получает те 
впечатления, когда с ее точки зрения собственные 
индивидуальные действия не имеют отношения к 
достижению более широких, жизненно важных целей. 

172 
Смысл жизни связывается с той мерой, в которой 
индивидуум осознает, что его работа — это заметный 
вклад в общее дело»;
3) чувство изолированности; «подобный эффект 
является результатом разрыва личных и обществен-
ных компонентов человеческого поведения и моти-
вации. «Изолированность» предполагает наличие 
всеобщего отчуждения, пребывание в обществе без 
ощущения себя его членом. Противоположно «изо-
ляции» чувство принадлежности к обществу»;
4) ощущение самоотчуждения; «этот параметр 
характерен для ситуаций, когда трудовая деятель-
ность становится самоцелью, а не средством дости-
жения результата. Когда работа самоотчуждена, род 
занятий не способствует в положительном смысле 
проявлению индивидуальности, а напротив, пагубно 
влияет на чувство собственного достоинства».
Подробности цитирования автор полагает свиде-
тельством доказательности ссылок.
Обратил ли читатель внимание на цитаты из работ 
Гига, Браунера? В прикладной теории систем проф. 
Джона ван Гига каждая градация (во всех теоретиче-
ских параметрах) опирается на термины патопсихо-
логии, т.е. на характеристики разлада психической 
деятельности ЦНС больных. А ведь исследования 
проходили 40 лет тому назад. У ван Гига это проис-
ходило заодно с изучением космического простран-
ства (Калифорнийский Университет, Беркли), причем 
специалистами самого разного профиля. Именно в 
это время (1980-е годы) проводились сходные иссле-
дования психического здоровья пациентов в лабора-
ториях МГУ (СССР).
Отмеченные совпадения выбранных объектов 
критики представляются не случайными. Общая тео-
рия систем (ОТС) оказывается наукой, одинаково 
легко объясняющейся на языке патопсихологии и 
смежной современной вирусологии с ее ковидной 
инфекцией, нарушающей работу мозга (т.е. психику) 
личности.
Таким образом, усиленно рекомендуемые в 
Москве «социальное самоуединение», дистантное 
обучение студентов и школьников далеко не всегда 
приемлемы... Но наша критика обязана была быть 
умеренной: чем заменить «самоизоляцию»?
Просмотренные читателем предыдущие разделы 
данной критико-насыщенной заметки можно было 
бы назвать и проблемным обзором литературы (в 
другом — тоже диалектическом — разделении пред-
лагаемых материалов).
Заканчивая первую часть развертываемого эссе, 
определимся, каков же объект критики в разделе 3, 
срединной части диалектичного сообщения? Мы 
критиковали здесь вовсе не все и вся, а продолжаю-
щуюся неизвестность физической сущности корона-
вируса... 
4. Гипотеза о неединственности типа вирусов 
над просторами России 
Полистав внимательно странички материалов 
упоминавшейся фирмы «Yandex» или Московского 
оперативного штаба по борьбе с коронавирусом, из-
вестные примеры цифровизации можно назвать лишь 
эмпирическими заготовками теорий вирусологии 
разного типа. И вместе с тем все правильно вроде бы, 
поскольку одну и ту же совокупность фактов можно 
обобщить по-разному. Смотрим на графические ин-
терпретации фактов с совершенно разных позиций. 
Глядя со своей «колокольни», автор не ожидает от 
процессов эпидемии ни «полочек», ни «плато», ука-
зывающих на приближение стабилизации явления 
пандемии. Наоборот, процесс наращивает, казалось 
бы, массивы областей заражения, за этим угадывают-
ся проявления вирусов неодинакового типа. Так что 
представляется: ориентироваться следовало бы на 
космические силы в окрестностях Земли и там искать 
первоисточники вирусного заражения. 
5. Нарушаемость закона сохранения энергии 
при подвижках коронавирусов
Выше мы заговорили о массах покоя тех микро-
частиц, которые достаточно просто представить себе. 
Каждый больничный лазарет представляет собой 
подвижные потоки этих частиц, которые, согласно 
квантовой механике, перемещаются в пространстве 
— времени. Характер некоторого движения подоб-
ных корпускул напоминает о возможности черпания 
частицами порций энергии в местах локальной дис-
локации действия сил окружающей среды, заставля-
ющих частицы смещаться и совершать работу. Все 
это говорит о локальной нарушаемости Закона со-
хранения энергии.
Заключение. Таково мнение физика, который 
насчитывает множество нарушений Закона сохране-
ния энергии, описанного типа. Это представление 
фундаментально. 
Литература 
1. Методологические основы научной работы и 
принципы диссертационного исследования: монография / 
под ред. д.т.н., проф. П.А. Созимова. М.: Радиотехника, 
2018. 
2. Евин И.А., Яблонский А.И. Модели развития и 
теория катастроф // Системные исследования: методологи-
ческие проблемы. Ежегодник, 1982. М.: Наука, 1982. С. 
98—130. 
3. Гиг Дж. ван. Прикладная общая теория систем: Пер. 
с англ. М.: Мир, 1981.

173 
Ю.В. Соколова, 
к. филос. н., доцент, НИУ «МЭИ», Москва, Juliasokolova7@gmail.com 
БЕЗГРАНИЧНЫЙ ЧЕЛОВЕК: ЭКЗИСТЕНЦИЯ
В СОЦИОТЕХНИЧЕСКОЙ РЕАЛЬНОСТИ
Ключевые слова: социотехническая реальность, ги-
бридность человека, самоидентификация, техника, техно-
наука, трансгены. 
«Самое приятное может сделаться самым неприятным, 
стоит только преступить меру» 
Эпиктет 
Современные возможности, предоставляемые 
технонаукой, характер социотехнической реальности, 

жүктеу/скачать 7.2 Mb.

Достарыңызбен бөлісу: