Метафора как способ представления культуры

 
Свети на горестный посев, фонарь сегодняшней печали, и пожимай во тьме 
плечами, и сокрушайся обо всех.
 
И. Бродский
Рождение метафоры связано с концептуальной системой носителей языка, с их 
стандартными представлениями о мире, с системой оценок, которые существуют в мире 
сами по себе и лишь вербализуются в языке. Отсюда вывод: метафора — модель 
выводного знания, модель выдвижения гипотез.
Механизм создания метафоры таков: из разных логических классов берутся два 
разных предмета, которые отождествляются на основе общих признаков и свойств, 
например — тьма печали (чувство — печаль и состояние мира — тьма, общее для них — 
радостные чувства светлы, а печаль, грусть, тоска — темные, мрачные).
Метафора образуется из категориальной, таксономической (классификационной) 
ошибки. Человек (чаще всего поэт), создающий метафору, как бы живет в этом мире 
качеств и свойств, логических классов и их субституций (заместителей). Он находится в 
поле целостных смыслов и событий, создающих эти смыслы. По замечанию 
Н.Д.Арутюновой, метафора не вычленяет абстрактных признаков и качеств, а выявляет 
смысловой образ самой сущности предмета. Когда О. Мандельштам называет рояль 
«умным и добрым комнатным зверем», то он не просто берет предметы из разных 
логических классов. Речь здесь идет не о реальных предметах, а об образах предметов, 
явленных в сознании. Так создается сущность целого.
Ш.Балли писал: «Мы уподобляем абстрактные понятия предметам чувственного 
мира, ибо для нас это единственный способ познать их и ознакомить с ними других. 
Таково происхождение метафоры; метафора — это не что иное, как сравнение, в котором 
разум под влиянием тенденции сближать абстрактное понятие и конкретный предмет 
сочетает их в одном слове».
И действительно, почему человек думает о чувствах как об огне? Свидетельство 
тому — выражения типа пламень любви, жар сердец, огонь желаний, сгорать от любви, 
горячая любовь, жгучая ненависть, пламя страсти, тепло дружбы, надежда теплится, 
испытывать теплые чувства. Этот же образ широко распространен в русской поэзии: Где 
знойный жар желаний? (И. Анненский); И бессонницы мле–ющийжар... И очей моих 
синий пожар (А. Ахматова); О,разум, сколько ты пылал\ (А. Блок). Почему спина 
мыслится как защита? (жить за спиной у кого–либо — быть хорошо защищенным, 
широкая спина — надежная защита, захребетник — человек, который живет за чужой 
счет, за чьим–то хребтом). Подобные метафоры можно назвать корневыми, т.е. 
развивающимися в языке в зависимости от некоторого исходного образа, который несет 
энциклопедическую, культурно–национальную или сугубо личностную информацию.
Создавая свою теорию метафоры, Дж.Лакофф и М.Джонсон отмечали: «Метафора 
пронизывает нашу повседневную жизнь, и не только язык, но и мысль, и действие. Наша 
обычная концептуальная система, в терминах которой мы думаем и действуем, является 
метафорической по своей природе»2. Согласно их теории, люди ищут метафоры для того, 
чтобы более точно реализовать в своем сознании «абстрактный» концепт, как уже 
существующий, так и отсутствующий. Ученые называют метафору фундаментальным 
чувством, помогающим понимать мир, они говорят о метафоре как о средстве оформления 
реальности. Метафора — мощное средство познания, когда новый концепт постигается 

путем сопоставления со старым, уже известным. Механизмы аналогии вводятся через 
принцип фиктивности. Метафора «начинается» с этого принципа, живет им и умирает, 
если он перестает осознаваться во внутренней форме наименования» (В.Н.Телия).
О. М. Фрейденберг писала о появлении метафоры: «Переносные смыслы! Кто мог 
бы додуматься до такого смыслового препятствия, если бы оно не явилось в человеческом 
сознании в силу объективных гносеологических законов». Есть и другие взгляды на 
появление метафоры. Так, по М.Мюллеру, метафора появилась вследствие лексической 
бедности древнего языка: запас слов был небольшим, и человек вынужден был 
употреблять одно и то же слово для обозначения различных предметов и явлений. По 
мнению А.Н.Афанасьева и А.А.Потебни, метафора возникла вследствие сближения между 
предметами, сходными по производимому впечатлению. Она создавалась совершенно 
свободно, черпая из богатого источника, а не по нужде, не ради бедности языка.
Следовательно, метафора — это такой способ мышления о мире, который 
использует прежде добытые знания, постигая новые: из некоторого еще не четко 
«додуманного» понятия формируется новый концепт за счет использования первичного 
значения слова и многочисленных сопровождающих его ассоциаций. Метафора интересна 
еще и тем, что, создавая новое знание, она соизмеряет разные сущности, пропуская их 
через человека, соизмеряя мир с человеческим масштабом знаний и представлений, с 
системой культурно–национальных ценностей, т.е. человек здесь, как уже отмечалось 
ранее, мера всех вещей: ручей шепчет, совесть заговорила, надежда проснулась и т.д. 
Таким образом, метафора по своей природе антропометрична, а сама способность 
мыслить метафорически есть черта собственно homo sapiens, значит, постижение 
метафоры есть в какой–то мере постижение человеком самого себя. Именно метафора 
делает абстрактное легче воспринимаемым и понимаемым (основной путь 
метафорического переноса от конкретного к абстрактному, от материального к 
духовному).
Итак, метафоре присущи следующие важнейшие характеристики: она есть орудие 
мышления и познания мира, она отражает фундаментальные культурные ценности, ибо 
основана на культурно–национальном мировидении. По мнению В.Н.Телия, метафора 
успешно выполняет роль призмы, через которую человек видит мир, ибо метафоры 
проявляются национально–специфичным образом во ВФ языка, а также в мифологемах, 
архетипах и т.д. Многие зарубежные и отечественные исследователи «разводят* образную 
и концептуальную метафоры (Н.Д.Арутюнова, В.Н.Телия, Е.О.Опарина, M.Apter, D.Center 
и др.).
Ученых интригует способность метафоры выражать идеи, далеко отстоящие от 
прямого значения языкового знака. Этой теме был посвящен специальный симпозиум 
«Метафора: концептуальный скачок» в феврале 1978 г. в Чикаго. Метафора загадочна и 
другим: в ней реальность ускользает, как бы прячась от мысли. Тогда–то перед нами 
начинает возникать вторая, куда более глубокая и насущная, роль метафоры в познании. 
Мы нуждаемся в ней не просто для того, чтобы, найдя имя, довести наши мысли до 
сведения других, — нет, она нужна нам для нас самих: без нее невозможно мыслить о 
некоторых особых, трудных для ума предметах. Она не только средство выражения, но и 
одно из основных орудий познания. Действительно, метафоры придают идеям, 
находящимся за порогом строгого логического осознания и формулирования, конкретную 
форму, тем самым позволяют их осознать.

Разгадать тайны метафоры, как нам кажется, поможет наблюдение за 
поэтическими, образными метафорами, ибо именно в поэтических текстах наиболее ярко 
проявляет себя креативная функция языка.
Образная метафора, которую мы называем также поэтической, функционирует в 
художественных текстах, где она реализует свои креативно–образные потенции.
Например, европейской поэзии свойственны такие метафоры: май покорил зиму и 
принес лесам их летнюю одежду; день — сын ночи, и они каждый раз объезжают мир в 
колеснице; проклятие витает в пространстве, пока не нападет на свою жертву, и т.д. 
Русской поэзии присуща метафора души–птицы:

жүктеу/скачать 1.16 Mb.

Достарыңызбен бөлісу: