Учебное пособие для студентов высших учебных заведений

классификации, относятся к различным группам: а) выражают отношение личности к 
самому себе (например, сонный); б) к другим людям и обществу (например, патриот); в) к 
труду и его результатам (например, ленивый); г) черты характера, отражающие 
особенности протекания психических процессов личности: эмоциональные (например, 
веселый), волевые (например, храбрый), интеллектуальные (например, любопытный). В 
этой серии испытуемым была предложена следующая анкета:
АНКЕТА 3
аккуратный, как... решительный, как–активный, как... робкий, как... блудливый, 
как... самолюбивый, как–вспыльчивый, как... самостоятельный, как... глупый, как... 
сентиментальный, как–грустный, как... скромный, как... добрый, как... скупой, как... 
жадный, как... смелый, как... жестокий, как... сонный, как... завистливый, как... спокойный, 
как–злой, как... трудолюбивый, как... критичный, как... трусливый, как–легкомысленный, 
как... умный, как... ленивый, как... упрямый, как... лживый, как... хвастливый, как... 
любопытный, как... храбрый, как... наблюдательный, как... целеустремленный, как., 
настойчивый, как... честный, как... отважный, как... веселый, как... патриот, как... щедрый, 
как...
АНКЕТА 4
Берем эти же слова–стимулы, переведенные на белорусский язык. Испытуемые: 93 
студента–филолога Витебского университета — носители русского языка и 80 студентов 
— носители белорусского языка. Процедура проведения эксперимента та же, что и в 
первой серии.
Результаты эксперимента и их обсуждение
АККУРАТНЫЙ
Здесь можно выделить следующие группы сравнений:
1) с животными: как кошка, как енот; як кошка, як хамяк, як свмня, як ваверка, як 
бурундук;
2) с представителями определенной профессии, национальности, возраста: как 
бухгалтер, как англичанин, как немец, как девочка, как девушка; як немец; як дзяучынка;
3) с другими людьми: как педант, как отличник, как первоклассник, как отличница, 
как хозяйка; як мац/, як пасля лазн/, як чысцюля.
У русских больше всего сравнений с представителями других национальностей; у 
белорусов — с животными.
АКТИВНЫЙ
1) с представителями определенных профессий: как культработник; як дэпутат, як 
спарцмэн, арган!затар, дысюкакей;
2) с принадлежностью человека к партии: как комсомолец, как пионер, как 
коммунист; як камун1ст, як п!янер, як камсамолец, як ц!муравец, як пра–форг;

3) с другими людьми: как ребенок, как студент; як выскачка, як я, як жанчына, як 
сяброука;
4) с животными: как пчела; як мураш.
Носители обоих языков чаще всего сравнивают активного человека с 
представителями партий.
БЛУДЛИВЫЙ
1) с животными: как кот, как кошка, как пес, как мартовский кот, как козел, как 
лиса, как медведь–шатун, как собака; як кошка, як сабака, як мартаусю кот, як л!са;
2) с литературными героями: как Дон–Жуан; як Дон–Жуан, як Казанова;
3) с другими людьми: як прастытутка, як дзеука, як бабник, як распутник, як гейша.
Носители русского языка не назвали сравнений с другими людьми; чаще всего они 
сравнивают блудливого человека с животными, а белорусы — с литературными героями и 
другими людьми.
ВЕСЕЛЫЙ
1) с природными объектами и явлениями природы: как ручеек, как летний дождь; 
як вяселка, як сонечны день, як сонвчны зайчык, як сонейка;
2) с животными: как котенок, как щенок, как птичка; як жауранак, як шчаня, як 
птушка, як кацяня, як слон, як камар, як л/нав/н;
3) с временем года: как весна;
4) с явлениями культуры, литературы, фольклора: как песня, как Бура–тино, как 
Петрушка; як Ч. Чапл!н;
5) с представителями разных профессий, другими людьми: как клоун; як клоун, як 
юмарыст, як артыст, як я, як л'ян/ца.
И русские и белорусы здесь используют сходные группы сравнений, хотя внутри 
групп наблюдается некоторый разброс ответов: русские сравнивают веселого человека с 
ручейком, летним дождем, весной, а белорусы — с радугой, солнечным зайчиком, 
солнышком.
ВСПЫЛЬЧИВЫЙ
1) природными объектами, стихиями природы: как вулкан, как огонь, как сухая 
трава; як агонь;
2) с представителями других национальностей, историческими деятелями, другими 
людьми: квк кавказец, как итальянец, как холерик, как псих, как Петр I; як таварыш, 
якзаб/яка, як бацька;

3) с рукотворными объектами: как порох, как спички, как костер; як зала/от/, як 
агонь, як порах, як стог сена.
Носители обоих языков чаще всего сравнивают вспыльчивого человека с 
рукотворными объектами — огнем, порохом, спичками.
ГЛУПЫЙ
1) с животными: как баран, как осел, как курица, как мартышка, как индюк, как 
медведь, как щенок, как утка, как воробей, как корова, как пингвин; як баран, як шчаня, як 
курыца, як асел, як мыш, як верабей, як муха;
2) с растениями: как дерево, как пень; як корч;
3) с людьми: як дз!ця, як немауля, як /ванушка, як дурань, як першакласнт;
4) с рукотворными объектами: как пробка, как валенок, как сапог, как сибирский 
валенок; як бот.
У носителей русского языка в эксперименте не встретились сравнения глупого 
человека с другими людьми, остальные группы совпадают. Больше всего сравнений у 
русских с рукотворными объектами, у белорусов — с другими людьми и животными.
ГРУСТНЫЙ
1) с природными явлениями: как дождь, как закат, как осенний дождь, как осень; як 
ноч, як асенн/ дзень, хмара, як дзень ненасны, як луна, як дождж, як восень;
2) с животными: как лошадь, как слон, как ослик, как больное животное; як конь, 
як лось, як канарэйка у клетцы;
3) с растениями: как ива; як кактус;
4) с литературными героями, фольклорными персонажами: как Пьеро, как царевна 
Несмеяна, как сестрица Аленушка; як П'еро;
5) с людьми: как меланхолик; як хворы, як нявеста, як А. Блок.
Носители русского языка чаще всего сравнивают грустного человека с 
литературными героями и фольклорными персонажами, а белорусы — с животными.
ДОБРЫЙ
1) с животными: как слон, как медведь, как тюлень, как собака; як слон пасля пазнг,
2) с литературными героями, фольклорными персонажами: как Соня Мармеладова, 
как папа Карло, как Золушка, как Дед Мороз, как Золушка; як кот Леапольд, як Золушка, 
як доктар Айбал1т, як Дед Мароз, як Бог;
3) с собой и другими людьми: как мать, как бабушка, как родная мать; як мац/, як я, 
як сястра м!ласерднасц1.

Больше всего сравнений в третьей группе, где добрый человек сравнивается с 
другими людьми, причем чаще всего и русские и белорусы приписывают это качество 
матери.
ЖАДНЫЙ
1) с природными объектами: як багна, як дрыгва, якжэрла;
2) с животными: как хомяк, как волк; як воук, як бык, як вепр, як жук, як г!ена;
3) с литературными героями, фольклорными персонажами: жадный, как Гобсек, 
как Плюшкин, как Кощей; як Габсек, як Бармалей, як скупы рыцар;
4) с представителями определенных профессий: как ростовщик, как торговец, как 
поп; як поп;
5) с другими людьми: как еврей, как скупердяй, как скряга, как жмот, как барин, 
как богач, как сосед; як мтьянер, як Kanimanicm, якхабарн!к, як галодны.
Носители русского языка не назвали сравнений с природными объектами, а для 
белоруса, живущего в болотистой местности, релевантным становится сравнение с 
трясиной. Больше всего сравнений у русских с литературными героями, у белорусов — с 
другими людьми.
ЖЕСТОКИЙ
1) с животными: как зверь, как волк, как вепрь; як воук, як сабака;
2) с фольклорными и мифологическими персонажами: как черт, как Зевс; як 
Чынг1зхан;
3) с историческими деятелями, представителями определенных национальностей, 
партий: как немец, как фашист; як 1ван IV, як Нерон, як фашист;
4) с другими людьми: как садист, как палач, как убийца, как варвар, как враг, как 
тиран, как деспот; як гваптоунт, яксадзют, якпалач, як!мператар.
Носители обоих языков чаще всего сравнивают жестокого человека с другими 
людьми, носителями ряда порочных качеств.
ЗАВИСТЛИВЫЙ
1) с животными: как лиса, как шакал, как сорока, как пес; як воук, як саро–ка, як 
л/са, як хамя/с;
2) с явлениями культуры, литературы, фольклора: как Яго; як варона з байю, як 
мачаха з казк!, як Эстэр, як Ягайла;
3) с другими людьми: как сосед, как соседка, как богач, как неудачник, как мачеха, 
как старая дева, как подруга, как враг, как баба; як с/сед, як валодны студэнт, як малое 
дз/ця, як чалавек.

Мало сравнений у носителей обоих языков с животными, а больше всего—с 
другими людьми.
ЗЛОЙ
1) с животными: какволк, каксобака, какзмея, какзверь, как пес; як воук, як сабака;
2) с фольклорными и мифологическими персонажами: как черт, как Кощей, как 
Баба Яга; як чорт, як д'ябл, як Кашчэй, як Баба–Яга, як злыдзень, як ведзьма;
3) с другими людьми: як вораг, як немец.
Носители русского языка не сравнивают злого человека с другими людьми, больше 
всего сравнений у носителей обоих языков — с животными.
КРИТИЧНЫЙ
1) с людьми различных профессий: как критик, как начальник, как учитель, как 
экзаменатор: як крытык, як цэнзар, як начапьнт, як карэспан–дэнт, як дэпутат;
2) с представителями культуры, литературными героями: как Белинский, как 
Писарев, как Чацкий; як Бял/нск/, як Дабралюбау, як Гамер;
3) с другими людьми: как комсомолец, как старая дева; як жанчына, як падлетак, як 
сябр;
4) с абстракциями: якрэал/зм, як разум.
Белорусы, в отличие от носителей русского языка, назвали здесь несколько 
сравнений, объединенных нами в группу «абстракции». Больше всего сравнений носители 
обоих языков назвали в группе второй.
ЛЕГКОМЫСЛЕННЫЙ
1) с явлениями природы: как ветер; як вецер;
2) с животными: как стрекоза, как мотылек, как кукушка; як матылек, як мартышка, 
як варона;
3) с людьми: как девушка, как ребенок, как девица, как мальчишка, как кокетка, как 
дурак, как барышня, как женщина; як жанчына, як вучань, як глупы, якдурань, як 
летуценн!к.
Носители обоих языков чаще всего сравнивают легкомысленного человека с 
животными и с женщиной.
ЛЕНИВЫЙ
1) с явлениями природы: как осенний дождь; якжарк! поудзень;

2) с животными: как медведь, как кот, как тюлень, как трутень, как кошка, как 
поросенок, как жирный кот, как пингвин, как медвежонок, как барсук, как бегемот; як 
кошка, як мядзведзь, як бегемот, як лян1вец, як труцень, як цюлень;
3) с литературными героями, с фольклорными персонажами: как Обломов, как 
Емеля на печи;
4) с людьми: как я; як сябр, як соня.
Больше всего сравнений носители обоих языков привели с животными.
ЛЖИВЫЙ
1) с животными: как лиса, как шакал, как пес, как сивый мерин, как змея; яклюа, як 
шакал, як кот;
2) с явлениями культуры, литературы: как газета «Правда», как Хлестаков, как 
Тартюф; якХлестакоу;
3) с людьми: как Горбачев, как президент, как женщина, как блудливая жена; як 
прэз!дэнт, як злодзей.
Наиболее часто носители обоих языков сравнивают лживого человека с 
животными.
ЛЮБОПЫТНЫЙ
1) с животными: как ворона, как сорока, как обезьяна, как лиса, как индюк, как 
кошка; як сМца, як вожык, як сарока, як пацук;
2) с литературными героями: как Буратино; як Бурац'ма;
3) с фольклорными явлениями: как Варвара; як Варвара;
4) с людьми: как журналист, как ребенок, как старуха, как женщина; як маленью, як 
вучань, як настаун!к, як дурак, як 1нтэлектуал.
Чаще всего носители обоих языков сравнивают любопытного человека с другими 
людьми.
НАБЛЮДАТЕЛЬНЫЙ
1) с животными: как орел, как сокол; як сокал, як арол;
2) с литературными героями: как Шерлок Холмс, как Эркюль Пуаро; як Шэрлок 
Холмс, як Тарзан;
3) с представителями различных профессий: как разведчик, как шпион, как ученый, 
как сыщик, как часовой, как следопыт, как исследователь, как следователь, как 
милиционер, как художник; як следапыт, якнастаун!к, як шп'юн, як мастак, як дэтэктыу, 
як пс/холаз, як вучоны;

4) с другими людьми: как ребенок; як сяброука, пк дз!цяц1, якстарушю, як 
Ламаносау;
5) с рукотворными предметами: якпадзорная труба, якакуляры, як пост ДА1, як 
барометр.
Кроме общих групп носители белорусского языка сравнивают наблюдательного 
человека с рукотворными предметами. Больше всего сравнений у носителей обоих языков 
с представителями определенных профессий.
НАСТОЙЧИВЫЙ
1) с животными: как баран, как дятел, как комар; як асел, як мураш, як баран, як 
зязюля;
2) с представителями определенной профессии: как контролер; як вык–ладчык, як 
кантралвр у аутобусе;
3) с другими людьми: как влюбленный, как влюбленный дурак, как любовник, как 
мужчина, как кредитор; як дз!ця, як першапраходзец, як Амундсен, як чалавек на допыце, 
як студэнт, як вучань, як Напал/ен, як мужчина;
4) с рукотворными предметами: как танк; як слуп, як мапаток, як танк.
Наиболее часто носители обоих языков сравнивают настойчивого человека с 
другими людьми.
ОТВАЖНЫЙ
1) с животными: каклев, кактигр, какзверь, как орел; як леу, яктыгр, як бык, як 
пантэра;
2) с представителями других профессий: как капитан, как летчик, как моряк, как 
мореплаватель, как пират; як во!н, як барацьб!т;
3) с другими людьми: как рыцарь, как солдат, как герой, как боец; як рыцарь, як 
З.Касмадзям'янская, як Напал/ен, як герой, як Матросау, як АнтонШ, як Спартак.
Количество и состав групп у носителей обоих языков сходен. Чаще всего они 
сравнивают отважного человека с людьми конкретных профессий.
ПАТРИОТ
1) с конкретными историческими деятелями: как Марат Казей, как Павлик 
Морозов, как Маресьев, как Кутузов, как Иван Сусанин, как Корчагин, как Матросов, как 
герой–молодогвардеец; як Марат Казей, як камсамолец, як З.Партнова, як А.Лукашэнка, 
як К.Кал1ноусю, як Сусан/н, як Гастэла, як Лен1н, як абаронцы Брэсцкай крэпасц!, як 
Я.Купала, як маладагвардзейцы;
2) с представителями отдельных национальностей: как грузин, как американец; як 
амерыканец.

Носители обоих языков чаще всего приписывают патриотизм конкретным 
историческим лицам.
РЕШИТЕЛЬНЫЙ
1) с явлениями природы: как молния; як маланка, як /льдз/на, як вецер;
2) с животными: как тигр; як рысь, як певень, як ц1гр, як сокал, як арол;
3) с историческими лицами: как Цезарь; як Македонок!, як Налал/ен, як Ц1мур, як 
Цэзар;
4) с представителями разных профессий: как военный, как военачальник, как 
полководец, как командир, как командующий, как бизнесмен, как милиционер; як студэнт 
на экзамене, як камандф, як салдат;
5) с литературными героями: какДанко, как Дон Кихот; як герой–любоун!к;
6) сдругими людьми: как я, как любовник, как вождь; як п 'яны чалавек, як 
закаханы, як герой;
7) с рукотворными объектами: как стрела; як сцяна.
Больше всего сравнений носители обоих языков назвали в группе «представители 
разных профессий».
РОБКИЙ
1) с временами года: как ранняя весна; як вясна;
2) с животными: как заяц, как мышь, как цыпленок, как овечка, как лань, как 
кролик, как суслик, как тушканчик, как олень, как пингвин; як заяц, як прусак, як авечка, 
як вожык, як ваверка, як птушка;
3) с растениями: как цветок; яккветка, якгал/нка;
4) с людьми: как девушка, как девочка, как ребенок; як дз'щя, як дзяучын–ка, як 
юнак, як ц!хоня, якуцякач, як дурань.
Наиболее часто носители обоих языков сравнивают несмелого человека с 
различными «робкими», с точки зрения человека, животными.
САМОЛЮБИВЫЙ
1) сживотными: как павлин, как лее, как индюк, как верблюд4, как гусь, как петух, 
как баран, как осел, как олень; як 1ндык, як асел, як лаул/н, як сарока, як с/ямск/ кот, як 
баран, як хамелеон, як певень;
2) с растениями: как роза; як клен;
3) с явлениями культуры, литературы, мифологии: самолюбивый, как Чацкий, как 
Нарцисс; як Нарцыс, як Нэрэне, як бог;

4) с людьми: как поляк, как Наполеон, как красавица, как эгоист; як я, як гардзяк, 
як прыгажуня, эк эгают.
Больше всего сравнений носители обоих языков дали в группе «животные».
САМОСТОЯТЕЛЬНЫЙ
1) с явлениями природы: як сонца, як вецер;
2) с животными: как кошка; як кот, як певень, як акула;
3) с литературными героями: какМитраша;яклясны чалавек, якБурац!на;
4) с людьми: как взрослый, как большой, как взрослый дядя, как сирота, как 
мужчина; як Заросль;, як паэт, як настаушк, як прэз!дэнт, як падлетак, як студэнт, як 
мужчина, як с/рата;
5) с разными странами: як Укра/на, якАмерыка.
Носители белорусского языка здесь дали более разнообразные ответы: они назвали 
еще две группы сравнений — с явлениями природы и с разными странами. У носителей 
русского языка более половины всех сравнений заняло выражение «как взрослый» и его 
варианты «как взрослый дядя», «как большой».
СЕНТИМЕНТАЛЬНЫЙ
1) с природными объектами: як поле вайлькоу, як зорю, якдождж, якхмара;
2) с временами года: как поздняя зима, как осень; як восень;
3) с явлениями культуры, литературными героями: как «Бедная Лиза», как романс, 
как «Дикая Роза», как Карамзин, как роман, как Руссо, как индийское кино, как старая 
книга, как Юлия; як Вертэр, як раман, як Карамз1н, як камедыя, як паэт, як падарожжа, як 
Ленек!, як геро! мдыйскага юно, як бедная Л1за, якл!таратар 19 стагодзя;
4) с разными людьми: как влюбленные, как романтик, как девушка, как старик, как 
Брежнев, как барышня, как женщина; як дзяучына, як бабуля.
Чаще всего носители обоих языков сравнивают сентиментального человека с 
явлениями культуры, литературы.
СКРОМНЫЙ
1) с животными: как мышь; як кураня, як кот;
2) с растениями: как цветок; як был/нка, якрамонак, як трава, як ас/навь/ nicm;
3) с героями литературных произведений: как Золушка, как Белоснежка, как 
Наташа Ростова, какДевушкин; як Снягурачка;

4) с людьми определенного возраста: как девушка, как девица, как ребенок, как 
девочка; як дзяучынка, як дз1ця;
5) с другими людьми: как монах, как бедняк; як манах, як зацюканы, як 
лершакласн/к, як вучан1ца, як калгаснЦа у горадзв.
Самое частотное сравнение для русских—с людьми определенного возраста, для 
белорусов — с другими людьми.
СКУПОЙ
1) с литературными и фольклорными персонажами: как Плюшкин, как Тартюф, как 
Кощей; як Габсек, як Тарцюф, як Ц1ханок;
2) с объектами природы: як сонца з/моО; як на ваду пустыня;
3) с животными: як хамяк, як варона, як мерын;
4) с разными людьми: как ростовщик, как еврей, как богач; якжыд, як пан.
5) с продуктами жизнедеятельности человека: як сляза.
Белорусы кроме общих назвали еще две группы сравнений, отсутствующих у 
носителей русского языка: с объектами природы и с продуктами жизнедеятельности 
человека. Эти сравнения поэтичны, образны, экспрессивны. Однако больше всего 
сравнений носители обоих языков назвали в группе «литературные герои».
СМЕЛЫЙ
1) с животными: как лев, как тигр, как орел, как сокол, как рысь; як пеу, як 
мядзведзь, як сабака, воук;
2) с литературными и мифологическими персонажами: как Мальчиш–Ки–бальчиш, 
как Ахилл; як Артамон, якГаурош, як пятнаццац!гадовы кап/тан;
3) с людьми: как рыцарь, как воин, как герой; як афганец, як во!н.
Больше всего сравнений носители обоих языков называют в группе «животные».
СОННЫЙ
1) с животными: как муха, как сова, как медведь, как тетеря, как кошка; як муха, як 
мядзведзь, як цецярук, як сурок, як сава, як лян!вец, як хамяк, як цюпень;
2) с собой и другими людьми: как я; як студэнт на лекцьп, як я, яквыцяг–нуты з 
ложка.
Чаще всего носители обоих языков сравнивают сонного человека с различными 
животными, которые являются для представителя данной нации эталоном сонливости.
СПОКОЙНЫЙ

1) с природными объектами: как озеро, как камень, как штиль; як камень, як мора, 
як цячэнне, як вада;
2) с животными: как удав, как слон, как дохлый лев; як удау, як леу, як вожык, як 
слон, як ce/ння, як мамант, як карова, як рыба;
3) с явлениями культуры, литературными героями: как статуя, как удав Каа; як 
калыханка;
4) с рукотворными объектами: как танк; як танк;
5) с людьми: як я, як дз!ця, як мерцвяк, як летчык.
Больше всего сравнений у носителей обоих языков с животными.
ТРУДОЛЮБИВЫЙ
1) с животными: как пчелка, как муравей, как вол, как лошадь, как белка, как бобер; 
як пчала, як мураш, як вол, як конь, як буйвал, як бык;
2) с героями литературных произведений: как Золушка; як Золушка;
3) с реальными людьми: як селян/н, як мужык–беларус.
Носители белорусского языка кроме общих двух групп, назвали еще сравнения с 
реальными людьми. Самое частое сравнение у носителей обоих языков — с животными 
(пчелой).
ТРУСЛИВЫЙ
1) с животными: как заяц, как шакал, как мышь, как кролик; як заяц, як мыш, 
якптушка, як прусак, якдзмзвер, як лань;
2) с людьми: як першакурсн!к, як дзяучынка.
Основная группа сравнений здесь — с животными, сравнения с людьми 
встретились только в эксперименте с белорусами, причем они единичны.
УМНЫЙ
1) с животными: как сова, как собака, как пес, как мышь, как утка, как ворон; як 
л/са, як сава, як качка, як конь, як сабака;
2) с литературными героями: как Знайка, как Базаров; як кот Баз/ль;
3) с конкретными людьми: как Эйнштейн, как Сократ, как Ленин, как Соломон; 
якЛенм, як Сакрат;
4) с другими людьми: как профессор, как академик, как ученый, как дипломат; як 
прафесар, как вучоны, як бабуля, як настаунт;
5) с рукотворными объектами: как энциклопедия; як кн!жная шафа.

Все группы сравнений одинаковы у носителей обоих языков, наиболее часто они 
сравнивают умного человека с другими людьми.
УПРЯМЫЙ
1) с животными: как осел, как баран, как козел, как бык, как ишак; як казел, як 
баран, як асел, як бык;
2) с людьми: як сябр, як стараста, як Напал1ен, як удзельн!к спаборн!цтвау.
Носители русского языка выделили только одну группу сравнений — с 
животными, носители белорусского языка приводили сравнения с людьми, но их было 
немного.
ХВАСТЛИВЫЙ
1) с животными: как заяц, как сорока, как лиса, как павлин, как попугай, как петух, 
как обезьяна; як 1ндык, як папугай, як мартышка, як nice, як пе–вень;
2) с литературными героями: как Швондер, как Щукарь, как Хлестаков; 
якХлестакоу;
3) с людьми: как татарин, как ребенок; як выдатнш, як сусед, як дурак, як прахвост, 
як сумленна нячысты, як гардзяк, як бакалаур, якЛен!н.
Наиболее частотные сравнения у русских—с животными, у белорусов — с людьми.
ХРАБРЫЙ
1) с животными: как лев, как тигр, как петух, как раненый зверь, как заяц во хмелю; 
як леу, як рысь, як лось, як зубр, як тур, як воук, як тыгр, як мядзведзь;
2) с литературными и фольклорными персонажами: как Дон Кихот, как Илья 
Муромец, как богатырь, как рыцарь; як Геракл, як Штырл1ц;
3) с разными людьми: как солдат; як Чапаеу, як партизан, як Кутузау, як Суворау, 
як eoiH, як мужчина.
Носители обоих языков чаще всего сравнивают храброго человека с животными.
ЦЕЛЕУСТРЕМЛЕННЫЙ
1) с природными объектами: как река; як рака, якдарога;
2) с литературными героями, историческими деятелями: как Павка Корчаг1н, как 
Базаров; як князь Уладз!м!р, як Фауст, якЛукашэнка, як Сталм, як Цэзар;
3) с людьми: как ученый, как спортсмен, как пионер, как комсомолец; як я, як 
мужчына, як acnipanm, як студэнт, як к!раун!к, як правадыр;

4) с рукотворными объектами: как стрела, как ракета, как поезд, как пуля, как 
атомная бомба в полете; як иягн'ж, як самалет, як вектар, як стрела.
Чаще всего носители обоих языков сравнивают целеустремленного человека с 
рукотворными объектами (стрелой).
ЧЕСТНЫЙ
1) с природными явлениями: якпрырода;
2) с животными: как лиса, как собака; як пчала, як муравей;
3) с представителями определенных партий, течений: как коммунист, как пионер, 
как комсомолец; як л/янер, як камсамолец;
4) с другими людьми: как Ленин, как Павлик Морозов, как дурак, как судья, как 
бедняк, как рыцарь; як выдатн'ж, як першакласнш, як мац/, як я, як прафес/янал, як вучань, 
як сялянка, як сарамл'юая дзяучына, як на споведз!;
5) с абстрактными понятиями: как совесть; як звышчалавек;
6) с рукотворными объектами: как стекло; як празрыстае люстэрка.
Носители русского языка чаще всего сравнивают честного человека с 
представителем какой–либо партии, а белорусы — с другими людьми.
ЩЕДРЫЙ
1) с природными объектами: как земля, как природа, как солнце; як зям–ля, як 
сонца, як природа, як хмара у час дажджу;
2) с временами года: как осень; як восемь, як з/ма на снег;
3) с литературными героями, фольклорными персонажами: как Бурати–но, как 
волшебник, как Дед Мороз; як Бог, якДзед Мароз, як 1ван Кал/ma, рог багацця;
4) с представителями других народов: как армянин, как грузин, как русский; як 
груэ!н;
5) с другими людьми: как транжира, как король, как богач, как султан, как 
миллионер, как царь; как маленький ребенок, как друг, как бабушка; як спонсар, як я, як 
бабуля;
6) с организциями: як Фонд Сораса, як «ра/на.
Носители белорусского языка назвали еще одну группу сравнений, которая 
отсутствовала у русских, — с организациями. Чаще всего носители обоих языков 
сравнивают щедрого человека с землей и другими природными объектами.

Выводы 
Во второй серии получено 6920 ответов испытуемых, которые были объединены 
нами в несколько групп. Количество выделенных групп несколько меньше, чем в первой 
серии, например, отсутствует сравнение с драгоценностями, мало сравнений с 
растениями. Но в сопоставлении с первой серией, где испытуемые характеризовали 
внешность человека, при описании внутреннего мира человека, его характера реципиенты 
использовали менее разнообразные сравнения, количество выделенных нами групп на 
каждое слово–стимул было значительно меньшим — от 2 (см. сонный, трусливый) до 6—
7 (см. решительный, честный, щедрый). Основная масса слов–стимулов содержала по 3—
4 группы.
Эти факты можно объяснить следующим образом. Материальные объекты, к 
которым относится внешность человека, и объекты реального мира, к которым можно 
отнести природные и рукотворные объекты, представляют собой внешне воспринимаемые 
физические сущности, при отражении которых функционируют одни и те же механизмы 
восприятия. В этих условиях возникают неограниченные возможности появления 
различных ассоциаций, на которых основываются сравнения. Что касается черт характера, 
исследуемых во второй серии, то они являются не физическими, а психическими, 
идеальными объектами, имеющими иную природу и онтологию. Отражаются они в 
сознании носителя языка не непосредственно, путем воздействия на соответствующие 
органы чувств, а многократно опосредованно, через наблюдение за сложными 
комплексами движений, действий, поступков, высказываний человека. В этом случае 
чрезвычайно сужаются объективные условия для возникновения ассоциаций, лежащих в 
основе сравнения черт характера с объектами реального мира (природных явлений, 
растений, животных и т.д.). Такие классы слов вызывают с достаточно большой 
вероятностью реакции определенного типа, их разброс при этом будет значительно 
меньшим.
Бросается в глаза также следующая закономерность: на слова, обозначающие 
черты характера, которые имеют позитивную оценку в обществе, испытуемые дают 
больше разнообразных ответов, чем на слова, называющие отрицательные черты 
характера, где ответы более однообразны, стереотипны. На первый взгляд это 
противоречит общеизвестному факту о том, что все негативное в языке фиксируется 
подробнее, тщательнее, разнообразнее. Однако при более глубоком рассмотрении 
становится ясно, что слова с негативной оценкой (черты характера в данном случае), 
поскольку их больше, членят континуум картины мира на меньшие отрезки, т.е. более 
точно, а значит, сравнений к таким словам–стимулам должно быть меньше, чем к более 
широким и размытым по семантике словам–стимулам позитивной оценки.
По структуре полученные в эксперименте сравнения различны: большинство из 
них являются простыми, однословными, но есть и более сложные: грустный, как больное 
животное; печальный, как канарейка в клетке; печальный, как ненастный день; 
спокойный, как осина в затишье; добрый, как слон после бани; целеустремленный, как 
атомная бомба в полете; решительный, как студент на экзамене, и др.
Полученные в эксперименте самые частотные сравнения распределяются так: на 26 
слов–стимулов из 40 самой частотной оказалась одна и та же тематическая группа как для 
русских, так и для белорусов. Например, носители обоих языков активного человека 
сравнивают с представителями различных партий и организаций: активный, как пионер, 
как комсомолец, как коммунист, как тимуровец, как профорг; жестокого и завистливого 
человека сравнивают с другими людьми: как палач, как садист, как убийца, как враг, как 

тиран и т.д., а также: завистливый, как сосед, как подруга, как мачеха и др.; ленивого 
человека чаще всего сравнивают с животными: как кот, как тюлень, как трутень, как 
бегемот и т. д.
Сравнительная таблица наиболее частых ответов испытуемых по языкам выглядит 
так:
Носители русского языка Носители белорусского языка сравнение с животными —
16, сравнение с животными —16
сравнение с людьми — 9, сравнение с людьми —13
с определ. профессией — 4, с определ. профессией — 2
с национальностью — 1, с национальностью — О
с принадл. к партии — 2, с принадл. к партии — 1
187
с явлениями культуры — 4, с явлениями культуры — 3
с природными явлениями — 1, с природными явлениями — 3
с рукотворными объектами — 3, с рукотворными объектами — 2
Отсюда следует, что носители белорусского языка гораздо чаще, нежели носители 
русского языка, употребляют сравнения с разными людьми и природными явлениями; 
русские более склонны к сравнениям из области культуры, литературы, с людьми 
определенных национальностей, к сравнениям с рукотворными объектами. В целом же 
реестр сравнений носителей обоих языков вполне соотносим. Таким образом, высказанная 
в работе гипотеза об универсальности основных категорий, характеристик, свойств, 
применяемых при описании человека и об этнокультурной специфике их наполнения, 
нашла свое подтверждение в нашем эксперименте.
Подтверждают данную гипотезу и такие данные: носители обоих языков не 
соотносят с собой ни одну из негативных черт характера (жадный, ленивый, блудливый, 
глупый и др.), хотя активно сравнивают их с другими людьми (жадный, как сосед; но не 
жадный, как я); показательна в этом смысле характеристика хвастливого человека; 
наиболее частотные ответы: как дурак, как прохвост, как гордец, как человек с нечистой 
совестью (около 50 % ответов).
Об этнокультурной специфике некоторых сравнений говорят нам сравнения 
белорусов типа прагмы, як багна, як дрыгва (жадный, как трясина), что обусловлено 
географическими особенностями среды обитания этого народа: большую часть их 
территории занимают болота. Сентиментального человека носители белорусского языка 
сравнивают с полем васильков, а василек, как известно, является символом Белоруссии. 
Толстого человека белорусы сравнивают с мешком, неуклюжего — с забором (36—37% 
ответов), что не свойственно ответам носителей русского языка.
Таким образом, выбор сравнения для номинации черт характера человека — это 
отбор характерных для национального мировосприятия объектов реального и 

вымышленного мира. Подтверждением тому может служить также анализ сравнений на 
слово–стимул «патриот», которого носители русского языка сравнивают с реальными 
людьми (Марат Казей, Маресьев, Матросов). Носители белорусского языка считают 
патриотами своего президента А.Лукашенко (8% ответов), защитников Брестской 
крепости (8% ответов), своего национального поэта Я. Купалу (7% ответов), а также, 
вопреки советской пропаганде, К.Калиновского (11 % ответов), возглавившего борьбу 
против царских поработителей. Показательны в этом плане и целый ряд других слов–
стимулов, например, «самостоятельный», в которых носители русского языка 
самостоятельного человека сравнивают со взрослым: как взрослый, как взрослый дядя, 
как большой (52 % ответов), а носители белорусского языка дают ответы как Украина, как 
Америка (26% ответов).
Сходные ответы у носителей обоих языков объясняются различными причинами. 
Например, на слово–стимул «лживый» носители обоих языков отвечают как лиса, как 
шакал и т.д. Причину такого ответа мы усматриваем во влиянии сказок на формирование 
сознания испытуемых, именно в сказках лиса выступает как хитрое и лживое животное. В 
других ответах носителей языка налицо влияние хозяйственной деятельности, образа 
жизни, истории, культуры народа. Например, на слово–стимул «щедрый» носители 
белорусского языка ответили как Фонд Сороса, как спонсор, а на слово–стимул 
«величественный» — как зубр.
Полученные в эксперименте сравнения позволяют выявить некоторые 
имплицитные аспекты семантики образных языковых единиц. Так, если проанализировать 
ответы испытуемых на синонимичные и антонимичные слова, обозначающие черты 
характера человека (например, смелый, храбрый, отважный; добрый — злой, грустный — 
веселый, щедрый — жадный), то получим любопытную картину: носители обоих языков 
на все три слова–стимула (смелый, храбрый, отважный) дают сходные ответы: 
сравнивают их с одними и теми же животными — львом, тигром, зверем, орлом, 
литературными героями — Гераклом, Гаврошем и др. Однако на слово–стимул 
«отважный» больше всего сравнений носители обоих языков дают с профессиями — 
отважный, как капитан, как летчик, как моряк, как мореплаватель; это позволяет говорить 
о наличии социальной коннотации у данного синонима, что отличает его от других. 
Академические словари, к сожалению, не отмечают данного различия, в то время как 
реальные носители языка его хорошо чувствуют.
Проведенный нами эксперимент—ценный источник информации, позволяющий 
вскрыть объективно существующие в психике носителя языка связи и отношения слов и 
реалий.
Имея объективные данные относительно типичных или стереотипных сравнений, 
мы можем понять онтологию и механизмы их функционирования в языке и тексте.
Именно экспериментальные данные дают основание для выделения стереотипных 
сравнений, ставших штампами, которые характерны именно для носителей данного языка, 
данной культуры. Так, все красивое русские связывают с морем, небом, закатом, цветком, 
ночью, розой, а белорусы — со звездами, солнцем, цветами, красками, маками, весной. 
Различны здесь и стереотипные сравнения: для русских — «красивый, как кукла», «как на 
картине», для белорусов — «как ягодка».
Все веселое русские соотносят с ручейком, летним дождиком, весной, белорусы — 
с радугой, солнечным зайчиком, улыбкой. Мягкое ассоциируется у русских с пухом, 
шерстью, шелком, ватой, а у белорусов — с пухом, льном. Приятное (голос) русские 

сравнивают с журчанием ручейка, шумом прибоя, капелью, медом, а белорусы — с 
ручейком, соловьем, запахом мяты. Тонкое для русских—это ниточка, шнурок, стрелочка, 
а для белорусов — стежка, ленточка; круглое для русских — яблоко, мяч, шар, а для 
белорусов — тыква, тарелка, блин. Таким образом, сопоставление русского и 
белорусского экспериментального материала показало, что, хотя многие стимулы и 
вызывают сходные реакции, но даже в этом случае их «профиль» достаточно различен. 
При всей близости культур и языков национально–языковое сознание русских и 
белорусов имеет несколько разные эстетические идеалы. Именно психолингвистический 
эксперимент помогает определить национальные языковые картины мира в их 
объективной реальности.
Эти и другие экспериментальные данные подтверждают справедливость выделения 
В.Н.Телия культурно–национальной коннотации как особого макрокомпонента значения, 
которая является по сути дела соотнесением ассоциативно–образных коннотаций с 
культурными знаками из других систем мировосприятия (фольклора, мифологии, 
массовой культуры). Следовательно, наш эксперимент позволил вскрыть культурно–
национальную специфику сравнения, подтвердить правомерность выделения культурно–
национальной коннотации.
Как показывает эксперимент, эти коннотации воздействуют на прагматический 
потенциал исходного слова–стимула, а потому хорошо осознаются носителями 
конкретного языка. Это значит, что сравнения в целом представляют собой форму 
ценностного освоения мира, фактор внутренней детерминации поведения носителей 
языка.
Проведенный нами эксперимент дает возможность хотя бы гипотетически ответить 
на вопрос, как культурно–маркированное содержание проникает в значение языковых 
знаков. Известно, что культура не имеет никакого отношения к биологической 
наследственности и передается от поколения к поколению через традицию в широком 
смысле (язык, обычаи, поверья, мифы, фольклор и т.д.). Как заметил Ю.М.Лотман, 
«культура есть форма общения между людьми» (Лот–ман, 1994, с. 6). Но кроме 
коммуникативной культура имеет и символическую природу. Например, хлеб, меч, нож и 
т.д. Так, в Средней Азии после еды с достархана убирают нож, соль, перец, так как все 
острое режет молитву, и она не дойдет до Аллаха.
Таким образом, символ — вещь, награжденная смыслом, а область культуры — 
«это всегда область символизма» (Ю. М. Лотман). Как i юказа) >и экспериментальные 
данные, национальная языковая личность воспринимает любой предмет (в том числе и 
другого человека) не только в его пространственных измерениях и времени, но и в его 
значении, которое включает в себя культурные стереотипы и эталоны. Мы живем в мире 
стереотипов. Языковые стереотипы не равны стереотипам психологическим; они есть 
обобщенные представления о предметах, явлениях социальной и природной среды. 
Наличие языковых стереотипов является одним из непременных условий для 
формирования национальной картины мира.
Поскольку члены определенной национальной общности смотрят на мир и 
воспринимают его как бы сквозь данные стереотипы, это находит свое отражение и 
закрепляется в языке с помощью языковых стереотипов и эталонов. Эталон здесь — некий 
идеализированный стереотип, который на социально–психологическом уровне выступает 
как проявление нормативных представлений о человеке, мире, обществе; например, 
здоров как бык, голоден как волк, и т.д.

Сравнений такого типа довольно много в нашем эксперименте. В них фиксируются 
разные стороны представлений о личности, в том числе и нравственных, этических 
представлений: добрый, как мать; трудолюбивый, как пчела; трусливый, как заяц; 
щедрый, как земля; упрямый, как осел; бестолковый, как баран, и др. Такие сравнения не 
отличаются особой сложностью, они живут в каждом языке как самостоятельный образ, 
подчас очень специфичный для каждого народа: жадный, как трясина; красивый, как поле 
льна; глаза, как васильки (белорус.); худой, как щепка (русск.); худой, как смык (бел.), 
худой, как лестница (кирг.), худой, как скелет комара (японск.). Наблюдения позволяют 
говорить об общности сложившихся эталонов, стереотипов для целого ряда народов. Так, 
выражение «злой, как собака» существует у русских, белорусов, киргизов, казахов, но не у 
англичан, у которых собака почитаема, или вьетнамцев, для которых она символ грязи.
Многие из этих сравнений поддерживаются параллельным наличием в языке 
соответствующих метафор: варежка — о рте, будка, вывеска —о лице, черепок—о голове. 
Носители русского языка смотрят на мир и воспринимают его сквозь эти стереотипы и 
эталоны.
Эти и другие наблюдения позволяют ответить на вопрос о том, как проникает и 
закрепляется культура в языке. Во–первых, через энциклопедические знания о свойствах 
личности, физическом облике человека; во–вторых, через национально–культурную 
коннотацию, через образное содержание; в–третьих, через символы, стереотипы, эталоны, 
хранящиеся в языке и сознании каждой национальной языковой личности.
Даже простой количественный анализ стереотипов, возникающих в эксперименте, 
позволяет заметить, что в белорусском языковом сознании стереотипизированных 
выражений намного меньше, чем в русском. Думается, что объяснить этот факт можно 
следующим. Чем древнее культуры, тем более она стереотипизирована. Косвенное 
подтверждение тому находим в трудах отечественных психолингвистов, которые 
исследовали языковое сознание русских по отношению к языковому сознанию 
американцев, французов, немцев, англичан. Было установлено, что языковое сознание 
русских является наименее сте–реотипизированным (Уфимцева, 1995, с. 151 и др.). 
Белорусская культура, будучи более молодой и слабой, чем русская, еще менее 
стереотипизирована. В подтверждение можно привести известный случай с А. С. 
Пушкиным, у которого, видя, что он только что беседовал с дамой, спросили, умна ли она. 
А. С. Пушкин ответил: «Откуда мне знать, ведь она говорила по–французски». Эта та 
самая пушкинская шутка, в которой он — пророк, ибо предвосхитил позднейшие 
открытия культурологии: французская культура как более древняя, содержит больше 
стереотипов, клише, штампов, за которыми скрывается личность говорящего (дамы). 
Следовательно, стереотипы упрощают социальные контакты.
Нами было установлено, что количество сравнений на то или иное слово–стимул 
находится в прямой зависимости от количества ассоциаций на это слово: чем богаче 
ассоциативный потенциал слова, тем больше на него дано разнообразных сравнений. 
Думается, что основой всякого сравнения является ассоциация. Причем на первый взгляд 
кажется, что можно сравнить, что угодно, с чем угодно, лишь бы существовал хотя бы 
один общий признак (по сходству, по смежности, по ассоциации).Однако ограничения все 
же существуют. Так, нам не встретились сравнения, где для описания внешности 
человека, его физических характеристик использовались бы абстрактные сущности. В 
свое время Е.Замятин писал: «Если вы, описывая голову какого–нибудь рыбака, сравните 
ее, скажем, с глобусом или, допустим, с головой гиппопотама — это будет ошибкой. 
Образ сам по себе, быть может, и хорош, но рыбаку он никогда не может прийти в голову. 
Этот образ выведет читателя из ощущения изображаемой среды...».

У испытуемых как будто бы всегда есть выбор в сравнениях: например, худого 
человека можно сравнить с воблой, жердью, палкой, доской, скелетом. Кощеем и т.д. Но 
здесь возникают разные образы в сознании реципиентов: Кощей — это еще и старый 
человек, доска — женщина, причем, плоскогрудая, жердь — это обязательно высокий 
человек, который держится прямо, и т.д. Такие сравнения являются образными 
генетически, так как они мотивированы возникающим образом (картинкой). Но среди 
ответов испытуемых были и безобразные сравнения: врет, как сивый мерин, молодец, как 
соленый огурец, — здесь как бы утрачена актуальность сравнения, ибо не ясна основа, на 
которой возникло сравнение.
Вероятно, выбор сравнения обусловлен рамками окружающего мира, культуры и 
ситуацией общения, специфическими чертами коммуникантов.
Социальный опыт человека накладывает определенный отпечаток на язык. При 
этом, описывая одни и те же объекты, испытуемые сравнивают их с разными реалиями, 
имеющими прямое отношение к условиям жизни носителей данного языка, к их культуре, 
обычаям и традициям. Следовательно, в сравнениях воплощается народный менталитет и 
духовная культура русского и белорусского народов. Наш экспериментальный материал, 
таким образом, — источник лингвистической и психологической информации.

жүктеу/скачать 1.16 Mb.

Достарыңызбен бөлісу: