167
СОВРЕМЕННОЕ ПЕДАГОГИЧЕСК
ОЕ ОБР
АЗОВАНИЕ
Г.В.Ф. Гегель в первую очередь видел мирового
Духа как Философа, а Ф. В. Шеллинг считал его
Поэтом. И расценивал значение художественного
творчества выше, чем научное, указывая, что «ху-
дожник вкладывает в свои произведения помимо
того, что явно входило в его замысел, некую бес-
конечность, в полноте своего раскрытия недоступ-
ную ни для какого конечного рассудка».
Отсюда, «искусству надлежит быть прообра-
зом науки, а наука лишь поспешает за тем, что
уже знакомо искусству». В частности, такое ху-
дожественное произведение, как «роман – есть
как бы окончательное прояснение духа». Пред-
ставляется, что под этими словами вполне мог бы
подписаться и писатель Ф. М. Достоевский. Поэ-
тому исключительно важны закрепленные в дет-
стве духовные знания о нравственности, правилах
поведения, любви к Богу и ближнему, и надо вы-
учить ребенка жить в соответствии с ними. Осо-
бенно велико значение так называемой «фигуры
привязанности» для воспитания ребенка, также,
как и качество данной личностной взаимосвязи.
Роль фигуры, к которой «привязан» ребенок игра-
ет или мать, или человек, заботящийся о ребенке.
Есть надежная привязанность, – тогда все бла-
гополучно, и типы ненадежных привязанностей.
Стиль привязанности, воспринятый и усвоенный
ребенком в детстве, он часто переносит в свою
взрослую жизнедеятельность. Если личные взаи-
моотношения с взрослыми в детстве были небез-
опасными, человек или ищет безопасной привя-
занности позднее, или будучи уже взрослым ув-
лекается алкоголем. Однако в данной ситуации
исключительно важно, что, «фигурой привязанно-
сти», имеющей жизненное значение для человека
может стать Бог иди богочеловек Иисус Христос,
православная Церковь, божественные Таинства.
На этом мысленно- практическом фоне психология
позиционировала себя как наука по изучению че-
ловеческой души, а психотерапия – как практиче-
ская методология по исцелению душ. Не присут-
ствие в этих научно- практических процессах пред-
ставлений о Боге, Господе Иисусе Христе, а также
отсутствие даже видимости христианской (католи-
ческой или православной духовности), очевидно
неправильно.
Рассматривая данные воспитательные пробле-
мы П. П. Соколов касается их в своем критическом
очерке по поводу труда священника П. Светлова
«Человек и животное в психическом отношении»
[10]. Священник делает священное Предание ис-
ходной точкой своих рассуждений и своей итого-
вой целью. Но он излагает его слишком кратко,
поверхностно и, в сущности, не полно [2]. Показы-
вая, что Библия отрицает у животных разум, сво-
боду, личность и бессмертие и описывает у них
низшие психические формы поведения, он почти
не делает детальный анализ библейских текстов,
ограничиваясь ссылками. Указывая на то, что зна-
ние фактов не гарантирует от ошибок, ибо необ-
ходимо их понимание и способность объяснить,
П. Светлов видит именно в объяснении слабую
сторону натуралистов. Им недостает того, что яв-
ляется единственным условием правильного объ-
яснения, – философского развития. Их взгляды
в психологии поражают наивностью, понятия эти-
ки крайне неразвиты, невежество в религии изу-
мительно. Из этого уровня мышления и истекают
их абсурдные теории, приписывающие животным
не только умственную жизнь, но даже религиоз-
ные представления. Сущность данной проблема-
тики в том, что вопросы психологического соотно-
шения человека и животного (как любая эмпирич-
ность) есть как сфера фактов, так и философской
мысли, здравого философского мировоззрения.
И чтобы научно решить его, следует быть и нату-
ралистом, и философски образованным психоло-
гом, и художественно мыслящим философом од-
новременно. Ибо «всякий великий поэт, – писал
В. Ф. Шеллинг (1803) в «Философии искусства», –
призван превратить в нечто целое открывающу-
юся ему часть мира, и из его материала создать
собственную мифологию. Мир этот находится
в становлении, и современная поэту эпоха мо-
жет открыть ему лишь часть этого мира», – доба-
вим, что также, как и религиозному философу или
ученому- экспериментатору. Будучи убежден, что
научная мысль обязательно должна прийти к би-
блейской точке зрения, священник формулировал
ее вследствие его критики натуралистической те-
ории. Он приписывал животным низшие свой ства
души человека, – ощущение, представление, па-
мять, эмоции. Но в этот же время не считал воз-
можным наделить животных разумом, личностью,
свободой, бессмертием, нравственностью, позна-
нием духовного мира и способностью к религиоз-
ным переживаниям. Все это с точки зрения П. П. Со-
колова полностью справедливо, но было бы точ-
нее не приписывать животным и ума, как способ-
ности к богообщению. В то же время П. П. Соколов
принципиально не согласен с нижеследующим вы-
водом священника о том, что «принцип животно-
психической жизни или «души» животных по сво-
ей природе не может представлять существенного
отличия от тела, а значит, что душа животных есть
существо не духовное и несамостоятельное.
Но тогда душа животных должна иметь мате-
риальную природу и телесные свой ства?! Однако,
философски развитый человек, должен понимать,
что признавать душу животных материальной оз-
начает, что:
• отрицать у животных наличие всякой души
в принципе, или
• исповедовать материалистическую точку зре-
ния и считаться с ее научными последствиями.
Ибо, если душа животного ничем по сути своей
не отличается от тела животного, то почему сле-
дует называть ее душой? П. П. Соколов утверждал
[3], что это означало возвратиться к учению Р. Де-
карта о теле, как об автомате, которое, по его
собственному признанию автора, противоречило
и фактам, и Священному Писанию? Но это вле-
чет за собой и совершенно материалистически
рациональный взгляд и на духовную природу са-
|