118
Тема II
социально-политической, идеологической и иной среды. Благоприятные внутренние и внешние
условия стимулируют развитие сравнительно-правовых
исследований, неблагоприятные, напротив,
— тормозят.
Это аксиома. Однако применительно к России она приобретает особый смысл. В нашей стране,
имеющей весьма значительные авторитарные традиции; жесткую связь права с политикой и идеоло-
гией, где последние зачастую доминируют над первым; традиции настороженного, а нередко враж-
дебного отношения Запада к России, особенно в советский период, сопровождавшиеся неоднократ-
ными попытками блокирования и изолирования ее от внешнего мира, — все это оказывает на разви-
тие сравнительного правоведения более глубокое и непосредственное влияние, чем в любом другом
государстве.
Разумеется, к изучению истории сравнительного
правоведения в России, равно как и в других
странах, возможен и иной подход, а именно рассмотрение ее «самой по себе», как истории развития
относительно самостоятельного явления, не пересекающегося с историей развития других, непосред-
ственно примыкающих к нему политических, идеологических, социальных и иных явлений. Исход-
ной посылкой, своего рода обоснованием такого подхода мог бы служить высказанный более 50 лет
назад модным в то время на Западе философом К. Поппером тезис о том, что «единой истории чело-
вечества нет, а есть лишь бесконечное множество историй, связанных с различными аспектами чело-
веческой жизни»
1
.
По мнению автора, то, что называют единой или всеобщей историей, есть по существу своему не
что иное, как история политической власти. Ее обычно возводят в ранг мировой истории. «Но я
утверждаю, — заявляет К. Поппер, — что это оскорбительно для любой серьезной концепции разви-
тия человечества, поскольку история политической власти есть не что иное,
как история междуна-
родных преступлений и массовых убийств (включая, правда, некоторые попытки их пресечения)» .
Итак, если нет единой или общей истории, а есть лишь «бесконечное множество историй», кото-
рые не пересекаются, не переплетаются и, следовательно, не влияют друг на друга и не взаимодей-
ствуют между собой, то и попытки рассмотрения их во взаимосвязи и взаимодействии являются не
только безосновательными, но и бесплодными.
1
Поппер К. Открытое общество и его враги. Т. II. М., 1992. С. 312.
2
Там же.
История формирования и развития идей сравнительного правоведения 119
Такая позиция представляется весьма спорной и неконструктивной. Она не согласуется с жизнью,
с объективной реальностью, с тем вполне очевидным, не подлежащим никакому сомнению фактом,
что в реальной действительности нет отдельно существующих, изолированных друг от друга явле-
ний, институтов и учреждений, именуемых автором «различными аспектами человеческой жизни».
Все социальное, правовое, политическое и иное в реальной жизни взаимосвязано, взаимозависимо и
взаимообусловлено .
Применительно к разным странам и политико-правовым системам
разница заключается лишь в
том, что в одних из них (как, например, в России) в силу целого ряда причин степень такой обуслов-
ленности более высокая, в других же (в США, в странах Западной Европы) — менее высокая. Более
того, в одних и тех же странах на разных этапах их развития степень такой зависимости и взаимообу-
словленности далеко не всегда бывает одинаковой.
С учетом сказанного историю развития сравнительного правоведения в России хронологически и
фактически можно разделить на несколько условных стадий: досоветскую — до 1917 г.; с 1917 г. до
начала 40-х гг.; с начала 40-х до середины 80-х гг. и современную стадию —- со средины 80-х гг. до
настоящего времени. Каждая из этих стадий отличается от других как своими формально-
юридическими, так и фактическими, содержательными параметрами.
Характерными особенностями
первой стадии развития сравнительного правоведения в
Рос-
сии является не только ее длительность по времени, но и интенсивность сравнительно-правовых ис-
следований, проводимых в конце XIX — начале XX в.
Анализируя состояние российского правоведения за все предшествующие годы и столетия, Г.Ф.
Шершеневич отмечал отсутствие навыков и традиций сравнительно-правовых исследований в нашей
стране. Однако он был весьма далек от истины, когда утверждал, что «вообще правоведение в России
не имеет исторических корней в русской жизни». Следуя «модным направлениям западной юриспру-
денции», доказывал автор, «русские юристы предались в начале прошлого
столетия естественному
праву, потом углубились в исторические исследования». Только судебная реформа 1864 г. «выдвину-
ла жизненную потребность в догматических работах»
1
.
1
Шершеневич Г.Ф. Учебник русского гражданского права (по изданию 1907 г.). М., 1995. С. 20.
120
Тема II
Трудно оспорить тезис о том, что русские юристы чрезмерно увлекались западными концепция-
ми. Проводники и адепты западных правовых и иных идей в России были всегда. Последнее особен-
но ярко проявилось в целой серии научных работ, посвященных «чисто» правовой и сравнительно-
правовой проблематике, которые были подготовлены и опубликованы русскими авторами в конце
XIX — начале XX в.
Среди них работы Н.М. Коркунова, Ф.Ф. Кокошкина, С.А. Кот-ляревского, Ф.Н. Кистяковского,
Е.Н. Трубецкого, С.А. Муромцева, И.В. Михайловского, В.М. Хвостова, Г.Ф. Шершеневича и мно-
гих других. В них наряду с разработкой государственно-правовых категорий и понятий довольно
глубоко и разносторонне разрабатывались и сравнительно-правовые проблемы.
Большинство авторов, как следует из анализа их работ, исходили из посылки, сформулированной
В.М. Хвостовым, о том, что «если юрист будет воспитан на одном родном праве, то кругозор его бу-
дет слишком узок» и что «лучшим средством для того, чтобы углубить познания в праве своей стра-
ны, является сравнение его с каким-либо другим; сравнение дает повод ставить вопросы о характере
замеченных различий и их причинах и в связи с этим заставлять глубже вникать в изучаемый мате-
риал»
1
.
Довольно типичным для российской сравнительно-правовой теории и практики данного периода
было
рассмотрение российского, в особенности гражданского, права
в сопоставлении его с реци-
Достарыңызбен бөлісу: