§10. Наследство палеолитических охотников
Различные достижения мезолита положили конец культурному единству палеолитических популяций и дали
начало тому разнообра-
15
И не только для верований доисторической эпохи. Греки тоже помещали душу — а позднее (у Алкмеона
Кротонского) сперму — в голове. Ср.:
Onian.
Origins of European Thought, pp. 107-108, 115, 134-136 sq.
38
зию и тем особенностям, которые позднее станут главной характеристикой цивилизаций. Остатки
палеолитических охотничьих обществ начинают прокладывать себе пути в окраинные регионы или же те,
доступ в которые труден: в пустыни, обширные леса, горы. Но эта растущая удаленность и изоляция
палеолитических обществ не означает, что исчезли поведение и духовность, типичные для охотника. Охота
как средство поддержания существования сохраняется и в обществах земледельцев. Вероятно, какое-то
количество охотников, которые отказались принимать активное участие в земледельческом хозяйстве, стали
использовать в качестве охранников деревень — сначала от диких зверей, беспокоивших оседлое население
и повреждавших возделанные поля, позднее — от грабителей. Вероятно также, что из этих групп охотников,
выполнявших охранные функции, сформировались первые воинские организации. Как мы скоро увидим,
воины, завоеватели и военная аристократия продолжают символизм и идеологию парадигматического
охотника.
С другой стороны, кровавые жертвоприношения, которые практиковались как земледельцами, так и
скотоводами, в конечном счете, воспроизводят убийство дичи охотником. Тип поведения, в течение одного-
двух миллионов лет неотделимый от человеческого (по меньшей мере, мужского) образа жизни, не так легко
упразднить.
Через несколько тысячелетий после победы земледельческой экономики
Weltanschauung
[мировоззрение]
первобытных охотников снова скажется в истории. Вторжения и завоевания индоевропейцев и тюрко-
монголов будут предприняты исключительно под знаком охотника, «хищника». Члены индоевропейских
военных союзов
(Männerbünde)
и кочующие всадники Центральной Азии вели себя в отношении оседлого
населения, на которое они нападали, как хищники, — преследуя, душа и пожирая степных травоядных или
домашний скот. Многочисленные индоевропейские и тюрко-монгольские племена носили эпонимы хищных
зверей (прежде всего, волка) и вели свое происхождение от териоморфного мифического предка. Воинские
инициации индоевропейцев предполагали ритуальное превращение в волка: парадигматический воин
усваивал поведение хищника.
Ко всему прочему, преследование и убийство дикого животного становится мифологической моделью
покорения территории
(Landnâma)
и основания государства.
16
У ассирийцев, иранцев и тюрко-монголов
способы охоты и войны сходны до неразличимости. Повсюду в евразийском мире, от появления ассирийцев
до начала нового времени, охота служит для суверенов и военной аристократии как школой и
испытательным полем, так и любимым спортом. К тому же
16
В Африке и других местах ритуальная охота устраивается по поводу инициаций и провозглашения нового
вождя.
Достарыңызбен бөлісу: |