Павел Гаврилович Виноградов

Последней книгой, над которой работал П. Г. Виноградов, были «Очерки исторического правоведения»³⁶. По замыслу автора, они должны были стать итогом многолетних исследований, в которых воплощалась его давняя мечта применить сравнительный метод в изучении всеобщей истории. Правда, теперь исследуемый предмет сужался до одной ее сферы – права, но анализ его осуществлялся на широком социальном фоне.

Большой международный авторитет Павла Гавриловича позволял ему деятельно от­кликнуться на невзгоды тех российских ученых, кто вынужден был покинуть родину после революции. При его активном участии в 1921 г. в Лондоне был создан Международный ко­митет помощи русским ученым за границей. В том же году в Америке при поддержке фонда Карнеги началось издание серии книг о Первой мировой войне. Редактором разделов, посвященных России, был назначен П. Г. Виноградов, пригласивший русских писателей и ученых для их написания. Как действующий президент Союза Академий, он стремился содейство­вать публикации трудов русских ученых на английском, немецком, французском и других европейских языках.

В последние годы П. Г. Виноградов много путешествовал, читая лекции по приглашению ве­дущих университетов мира. В 1921 г. его аудиторию составляли студенты Лейдена, Брюссе­ля, Гента. В 1923 г. он совершил большой тур через всю Америку, выступая с лекциями и проводя семинары в Виллиамстаунском институте политики (Массачусетс), в университетах Калифорнии (в Беркли), Мичигана, Висконсина (в Мэдисоне), Йельском и Колумбийском университетах, в универ­ситете Дж. Хопкинса. В следующем году он вновь посетил Виллиамстаун, а также Институт сравнительного изучения культуры в Осло и университет г. Упсала (Швеция).

Новым знаком признания научных заслуг Виноградова стало присуждение ему доктор­ской степени honoris causa Сорбонной. Подготовленный историком для чтения в клубе ис­тории права в Париже доклад «Некоторые проблемы истории англо-нормандского права» свидетельствовал, что он по праву заслужил это высокое звание. Однако текст был зачи­тан французским профессором П. Колине из-за болезни Павла Гавриловича. Простуда, ко­торая не вызывала сначала опасений, обернулась осложнением, приведшим к смерти исто­рика 19 декабря 1925 г. Отпевание прошло в русском храме Александра Невского на улице Дарю. Прах после кре­мации был перевезен в Оксфорд, где захоронен. Эпитафия, выбранная когда-то самим П. Г. Ви­ноградовым, выразила признательность человека, нашедшего в Англии вечное пристани­ще: «Hospitae Britanniae Grams Advena»³⁷.

* * *

Формирование общественно-политических взглядов известного российского историка П. Г. Виноградова было обусловлено его профессиональной и общественной деятельностью. На выработку его «лич­ной политической программы» решающее влияние оказали экономические, социальные и общественно-политические процессы в России конца XIX – начала XX вв., воспринимаемые ученым через призму ее включенности во всемирную историю. Особую роль в изменении политических установок и вместе с тем всего мировоззрения историка сыграла революция 1917 г. При этом немаловажное значение также имело его положение добровольного эмигранта, покинувшего родину в знак протеста против царившего в стране бюрократического произвола и обосновавшегося в Англии.

С органицизмом и холизмом были неразрывно связаны два других принципа, раскрывающих природу общественного развития, – эволюционизм и телеологизм. Принцип органицизма в либеральной концепции П. Г. Виноградова заменял механицизм, допускавший при его реализации на практике возможность коренного переустройства общества на основе разумных законов и поэтому предполагавший революционные перевороты. В результате такой замены утверждался эволюционный взгляд на изменения в обществе. Этим вовсе не отрицалась историческая возможность революционных потрясений, однако предпочтение явно отдавалось признанию необходимости разрешать социальные конфликты путем реформаторского преобразования общественных отношений. Успешность реформ обусловливалась научным изучением тенденций изменения общества и определением на этой основе целей его постепенного совершенствования. Априоризм планов перестройки общества на началах свободы, равенства и братства, которые выводились из абстрактного понятия разума, вытеснялся реализмом преобразования общества в либеральном духе. Основу этого процесса должно было составить знание законов общественного развития и сознательное содействие прогрессивным тенденциям освобождения человеческой личности и противодействие реакционным устремлениям к ее порабощению. Тем самым рационализм в либеральной концепции П. Г. Виноградова не устранялся, а трансформировался, что предопределяло сохранение телеологизма. Правда, цели, заданные обществу a priori на основе разума, должны были уступить место рациональному целеполаганию, обосновываемому в ходе изучения исторического процесса.

Социологический подход к изучению истории, утверждаемый позитивизмом, позволял П. Г. Виноградову выйти за рамки национально ограниченного взгляда на историю и давал реальное обоснование идее человечества не как метафизической, а как формирующейся во всемирно-историческом процессе. Сочетание позитивизма с историзмом подводило базу под признание ученым общих законов социального развития, которые проявляются в разнообразных формах у тех или иных народов. Представление о прогрессе человечества, проявляющемся в истории, не нивелируя своеобразия исторических судеб отдельных народов, позволяло давать оценку степени прогрессивности развития каждого из них. Эталоном для оценки служили обобщения, делавшиеся на основе изучения истории тех из них, которые достигли бóльших успехов в совершенствовании социальных отношений, что обеспечивало устойчивость их общественного развития. Стадиальная градация при таком подходе выражала степень сознательности того или иного народа, проявляющуюся прежде всего в рациональности его политического устройства. Признание прогрессивного характера развития человечества при изучении конкретного исторического материала приводило к европоцентризму. Всемирно-исторический процесс представлялся как распространение достижений цивилизации передовых европейских народов сначала в Европе, а затем и на другие материки.

Европоцентризм, характерный для исторической концепции П. Г. Виноградова, при определении перспектив политического развития России ставил перед ним вопрос о возможности и условиях заимствования западного опыта. Ответ на него был предопределен органицизмом, свойственным для его исторической аргументации, и негативным отношением историка к механицизму. Если механистический подход к государству допускал возможность непосредственного перенесения политических институтов из более передовых стран в отсталые, то следование принципам органицизма и историзма предусматривало специальные требования, которые выступали как необходимые условия заимствования. Они могут быть определены следующим образом: во-первых, выявление тех общих принципов, которые исторически оформлялись в политической организации прогрессивных народов; во-вторых, поиск аналогичных принципов, проявляющихся, пусть в самом зародышевом виде, в политической организации в отсталой стране (их наличие являлось необходимым для успешного продвижения в том же направлении, в котором развиваются и передовые страны). Наконец, в-третьих, восприятие передового опыта означало не подражание и даже не столько его приспособление к отечественным условиям, сколько содействие своеобразному развитию аналогичных внутренних тенденций.

Представление об общих для всех народов закономерностях всемирно-исторического процесса, определявшее решение П. Г. Вино­гра­до­вым вопроса о возможностях и условиях заимствования передового опыта западных стран, повлияло на осознание историком своего места в традиции развития общественной мысли в России. Случайный факт в биографии – приглашение прочесть в Оксфорде Ильчестерские лекции о славянофилах – совпал с началом активной общественной деятельности ученого и стал символичным. Уже с середины XIX в. отношение к славянофильству и западничеству являлось индикатором общественных взглядов российской интеллигенции. Симпатии к первым определяли традиционалистское, а порой и консервативное отношение к прошлому и настоящему России, в то время как приверженность идеям вторых указывала на стремление к прогрессивным преобразованиям.

В большинстве отечественных и зарубежных исследований отмечается приверженность П. Г. Виноградова западничеству. Только К. Паркер подчеркивает особое влияние славянофильства на формирование «русского либерализма» историка³⁸. Однако оба подхода не учитывают определение П. Г. Виноградовым себя как «патриота», стремящегося к разумному переустройству общества, но не желающего при этом порывать с исторической традицией. Думается, что истина лежит посередине между этими подходами. Выдвигая задачи просвещения народа и преобразований в обществе, П. Г. Виноградов отмечал важность развития его сознания и рационализации политического устройства России, т. е. действовал в русле западнической традиции. Указывая на особенности народной психологии и необходимость учитывать национальную специфику, он подчеркивал сохранение иррационального момента в историческом развитии и значимость традиционных начал, что обусловливало его симпатии к славянофильству.

Представление об истории как диалектике изменения и преемственности определяло диалектический подход к соотношению новации и традиции в общественном развитии. Поэтому, признавая возможности заимствования достижений западной цивилизации, П. Г. Вино­гра­дов подчеркивал необходимость учета своеобразия «национального организма» России. Причем в периоды реакции на первый план выдвигалась необходимость идти по пути, намеченному передовыми странами Запада, а в периоды революционных потрясений, напротив, подчеркивалась важность национальной исторической традиции. Использование западного опыта должно было служить сглаживанию социальных противоречий в обществе, а опора на традицию – поиску политических компромиссов между сторонниками прогрессивных преобразований и консерваторами, а в условиях революции – возвращению страны на путь естественного эволюционного развития.

В рамках позитивистского в своей основе мировидения формировалась политическая программа П. Г. Виноградова. Ее основополагающим элементом стало широкое просвещение народа. Либеральный характер данного требования определялся тем, что оно вытекало из признания демократизации главной тенденцией современного развития общества. Суть этого процесса П. Г. Виноградов видел в утверждении господства общественного мнения. Наиболее рациональной формой политического устройства, адекватно соответствующей современной демократии, он считал парламентское правление, что обусловливало поддержку ученым требования введения в России представительного органа, обладающего законодательной властью и имеющего право действенного контроля исполнительной власти.

Вместе с тем П. Г. Виноградов отчетливо видел негативные последствия демократизации – стремление господствующего большинства ущемить интересы меньшинства, механическое объединение и подчинение избирателей партийному диктату во время выборных кампаний, нечистоплотные приемы прессы, стремящейся воздействовать на общественное мнение в определенном направлении, и т. д. Противодействовать этим негативным тенденциям было призвано просвещение, направленное на формирование сознательного отношение широких масс народа к политике. Только всестороннее развитие народного образования, полагал П. Г. Виноградов, может превратить демократию в господство просвещенного общественного мнения. Поэтому его участие в Московском комитете грамотности, комиссии по организации домашнего чтения, педагогическом обществе при Московском университете и других просветительных организациях определялось не только профессиональными мотивами, но выражало общественную позицию ученого.

Стремление П. Г. Виноградова содействовать либерализации общества проявлялось также в том, что в стенах университета он выступал не только как профессор, но и как общественный деятель, который отстаивал университетскую автономию. Причем наряду с характерным для большинства профессуры требованием восстановления и расширения прав профессорской корпорации, он выступал за предоставление студентам права на создание собственных организаций. В курсовых, факультетских и общеуниверситетских представительных собраниях студентов П. Г. Виноградов видел инструмент выработки у них навыков законного выражения общественного мнения под руководством заслуживших их доверие профессоров.

Другим важным элементом либеральной программы П. Г. Вино­гра­до­ва стал принцип господства права. Российский ученый подчеркивал заслугу английских правоведов А. В. Дайси и Дж. Брайса в формулировке теоретических основ этого принципа. Сутью его П. Г. Виноградов считал юридическое и практическое обеспечение прав граждан и их равенства перед законом. Особенно важным для России являлся контроль со стороны судов за законностью действий властей. Значимость принципа господства права определялась тем, что он обеспечивал нормальное протекание процесса демократизации общества. Успешное развитие демократических процессов, по мнению П. Г. Виноградова, было возможно лишь тогда, когда не только декларируется равенство прав всех граждан, но оно утверждается в деятельности всех государственных учреждений. Защита граждан от произвола бюрократии становилась особенно актуальной в связи с отмеченной историком в конце XIX – начале ХХ вв. тенденцией усиления роли государства в решении социальных проблем.

Наконец, третьим важнейшим принципом либеральной программы П. Г. Виноградова являлась децентрализация управления. Реализация этого принципа, сформулированного на основе изучения американской демократии А. Токвилем, обеспечивала дифференциацию в обществе при сохранении его целостности. Великолепный знаток английской истории, П. Г. Виноградов считал, что идея децентрализации вытекает из практики английского местного самоуправления, уходящего своими корнями в англосаксонскую эпоху и трансформировавшегося в демократическое управление в Америке, где не было сильной аристократии. Применительно к России децентрализация управления должна была означать не перераспределение полномочий между центральной и местной бюрократией, а передачу их части местному общественному самоуправлению.

Начало этого процесса, по мнению П. Г. Виноградова, было положено земской реформой, которая стала первым шагом в переходе от старого режима бюрократического управления, опирающегося на дворянство и защищавшего его узкосословные интересы, к новому – с участием общества и в интересах всех граждан. Предпосылкой этого процесса было освобождение крестьян. Земская реформа, таким образом, рассматривалась историком как средство формирования гражданского общества, основанного на самодеятельности свободных граждан, права которых защищены законом. Последнее положение неразрывно связывало процесс развития местного самоуправления с утверждением господства права, чему содействовало проведение судебной реформы. П. Г. Виноградов резко критиковал любые попытки бюрократического произвола в отношении земств. Устранить его могла, по его мнению, передача земскому самоуправлению всей полноты власти в пределах установленной компетенции и законодательное ограничение права представителей центральных органов вмешиваться в дела земств в исключительных случаях нарушения общественных интересов.

Равенство всех граждан перед законом предполагало отказ от всяких сословных привилегий, в том числе и в формировании земских органов, что определило резко негативную реакцию П. Г. Виноградова на восстановление сословного принципа выборов в земства по закону 1890 г. Установленная система представительства в земских учреждениях ставила преграду на пути включения в них интеллигенции – главной силы земского движения, как считал П. Г. Виноградов. Помимо этого сословный принцип изолировал крестьянство, препятствуя активной просветительской работе образованных классов в его среде. Решить данную проблему должны были демократизация избирательной системы формирования земств на основе принципа всесословности и создание «мелкой земской единицы» на уровне волости.

П. Г. Виноградов видел в земствах «школу большей свободы», поэтому он поддерживал идею «увенчания здания», т. е. создания всероссийского земского объединения, координирующего деятельность земств. В период революции 1905 г. в России он предложил в качестве противовеса палате, формируемой на основе всеобщего и равного избирательного права, создать высшую палату из представителей земств, что служило бы гарантией против слишком смелых законодательных экспериментов. За этим стояло отличное от кадетского понимание им идеи представительства. Если лидеры кадетов ратовали за партийное представительство интересов различных социальных групп, что соответствовало требованию равенства, то П. Г. Виноградов выдвигал на первый план требование целесообразности, реализация которого должна объединить индивидов и общественные группы «в прочное жизненное целое». П. Г. Виноградов считал, что земства могут стать средством формирования политического сознания народа, если им будет передано проведение выборов в парламент, будут утверждены демократические принципы их формирования и их деятельность будет распространена на всю территорию России. Наконец, земства рассматривались историком как оплот против наступления реакции. За всем этим скрывалось другое существенное отличие взглядов П. Г. Виноградова от кадетов – в отношении конституционализма. Если для кадетов большое значение имело конституционное провозглашение прав и свобод граждан, то для П. Г. Виноградова важнее было их обеспечение и закрепление в деятельности государственных и общественных институтов. Правда, следует признать, что он переоценил степень единства и силы земств, которые не смогли противостоять разрушительным тенденциям и стать основой для преобразования общества после февральской революции 1917 г.

При определении перспектив политических преобразований в России П. Г. Виноградов опирался на анализ взаимоотношений бюрократии, интеллигенции и народа. Центральным элементом триады историк считал интеллигенцию, к умеренно-либеральной части которой принадлежал он сам. Последнее повлияло на определение им интеллигенции как «образованного среднего класса». В самостоятельную общественную силу она превратилась в XIX в. Важнейшими этапами ее становления были 1840-е и 1860-е гг. Именно в условиях николаевского режима, как ни парадоксально, сформировалась университетская система образования, ставшая главным средством пополнения рядов интеллигенции. Молчаливым поколением 1840-х была проделана интенсивная работа самосознания. Отмечая различия в определении западниками и славянофилами путей развития России, П. Г. Виноградов указывал на исток последующего политического размежевания интеллигенции. Западники отстаивали ценности просвещения, свободы личности, защищаемой законом от посягательств государства. Славянофилы отчетливо поставили вопрос об общественном идеале и указали на важность его соответствия русской исторической традиции. В поисках баланса между двумя этими мировоззрениями происходило все дальнейшее развитие деятельности интеллигенции, как оно представлялось П. Г. Виноградову.

Вторым важным моментом в становлении интеллигенции как самостоятельной общественной силы стали реформы 1860-х гг. Подготовленные правительством при активном участии просвещенной части общества, они осуществлялись по западным образцам, но с учетом русской действительности. Отмена крепостного права, введение земского и городского самоуправления, преобразование судебной системы, признание автономии университетов, попытка обеспечить свободу печати и другие меры свидетельствовали о вступлении России в новое время. Необходимость реформ диктовалась кризисом старого режима и неспособностью правительства бюрократическими методами управлять страной. Именно в реформаторской деятельности намечались П. Г. Виноградовым точки соприкосновения и характер взаимоотношений интеллигенции с бюрократией.

Исторические корни российской бюрократии лежали в централизованном управлении, установившемся в XVI в. в Московском государстве и реформированном Петром I и Екатериной II на принципах утилитаризма. Преобразование старого режима должно было сопровождаться, по мнению П. Г. Виноградова, заменой старой бюрократии образованными людьми со сформированными общественными идеалами. Именно в целях воспитания такой смены бюрократам он вел борьбу за университетскую автономию. На деле преобразование обернулось конфликтом. Правительство повернуло вспять, не пройдя и половины пути и оставив страну не только без народного представительства, но и гражданских прав. Оно предпочло действовать, опираясь на бюрократию, а не на общество и его просвещенных представителей – интеллигенцию. Исходя из своекорыстных интересов, бюрократия препятствовала развитию местного самоуправления и постепенному установлению конституционного строя в России, обрекая себя тем самым на полное устранение. Именно она была виновницей первой русской революции, которая привела к утверждению радикального модели представительства в Думе. Не уступая придворной камарилье в беспринципности, бюрократия спровоцировала и революцию 1917 г., приведшую к свержению монархии, считал П. Г. Виноградов.

При таком ходе рассуждений историка на первый план выдвигались взаимоотношения бюрократии и интеллигенции с народом, которые особенно волновали его в революционные периоды. Видя в народе прежде всего крестьянство (пролетариат не брался в расчет по причине того, что им руководила экстремистски настроенная интеллигенция, и его возможности зависели от случайной поддержки крестьян), П. Г. Виноградов отмечал противоположность в отношениях к нему бюрократии и интеллигенции. Пренебрежение его интересами и правами, вылившееся сначала в сохранение бесправного положения крестьянства после отмены крепостного права и «понукание» им через институт земских начальников, а затем в насильственный слом традиционного хозяйственного уклада в ходе столыпинской аграрной реформы, характеризовало действия бюрократии. Стремление понять интересы народа, выразить и отстоять их, порождавшее самоотверженность и жертвенность, было присуще для деятельности интеллигенции. Объединение усилий всего общества при руководстве умеренно-либеральной интеллигенции вело к успехам, наиболее ярко проявившимся в земском движении, достигшем апогея в годы Первой мировой войны, когда земский и городской союзы охватили основную массу сознательного населения страны, работавшего для победы рука об руку, несмотря на классовые различия.