Посвящается

схш

природы, свободные искусства и язык, знание, «не особенно полезное для решения конкретных задач производства товаров». На более низком уровне лежит техническое знание, к которому он относит компьютерные программы и инженерные формулы, необходимые для производства товаров, но не информации.

Какое бы значение ни имело это различие для оценки изобретений и темпа технологических перемен, оно становится все более узким и даже вводит в заблуждение, если попытаться понять, каким образом сегодня возникают новые технологии. Возьмем отношение технологических новшеств к науке в важнейших секторах индустриального общества. Рассматривая основные отрасли производств, возникшие в то время и действующие до сих пор, — сталелитейную, электрическую, телефонную, радио и авиационную, — мы видим, что все это «производства девятнадцатого века» (хотя сталь начали выплавлять еще в восемнадцатом столетии после открытия Дарби процесса коксования, а авиация появилась в двадцатом веке благодаря братьям Райт), созданные «талантливыми механиками», людьми, прекрасно разбиравшимися в механизмах, но имевшими слабое представление о науке и не интересовавшимися теоретическими проблемами своего времени.

Сэр Генри Бессемер, который открыл конвертерный способ передела чугуна в сталь, позволяющий снизить количество примесей и выплавлять более прочный металл (Луи Наполеон даже наградил его премией за изготовление усовершенствованной на этой основе пушки), имел очень малое представление об исследовании свойств металлов естествоиспытателем Г.Сорби. А.Белл, один из изобретателей телефона, будучи по профессии преподавателем ораторского искусства, искал способ передачи по прово-цам усиленного голоса, чтобы помочь глухим людям. Т.Эдисон, один из величайших гениев изобретательства (он изобрел лампу іакаливания, фонограф и кино), был математически безграмо-ен, и его мало волновали работы Дж.К.Максвелла, который вывел уравнения электродинамики в результате теоретического обобщения электрических и магнитных явлений. Когда в годы первой мировой войны Т.Эдисон возглавил Консультативный совет Во-'■шю-морского флота США, он предложил ввести в совет кого-"іюудь, кто разбирается в математике, на тот случай, если при і" міении какой-либо проблемы придется иметь дело с цифрами и \ равнениями; по его настоянию ВМФ нанял физика; но посколь-

CXIV

Предисловие к русскому изданию 1999 года

Г

ку во флотском штатном расписании в то время физик не значился, нанятому специалисту платили жалованье как химику. Этот факт дает некоторое представление о переменах, происшедших со времени первой мировой войны. Точно так же и Г.Маркони, изобретатель беспроволочной связи, не был знаком с работами Герца о радиоволнах.

Теперь все неузнаваемо изменилось. Приведу три красноречивых примера.

В 1905 году А.Эйнштейн в возрасте двадцати восьми лет опубликовал три статьи в «Annalen der Physik» (а также тезисы докторской диссертации о новом теоретическом обосновании молекуляр-но-кинетической теории и числа Авогадро), каждая из которых способна была обеспечить бессмертие его имени в истории науки. Одна статья касалась броуновского движения, в ней не только «доказывалась» «реальность молекул», но и приводились расчеты, подтверждавшие правильность интерпретации Больцманом законов термодинамики. Вторая статья была посвящена «специальной теории относительности» и описывала, как скорость света оставалась постоянной в разных системах отсчета, тем самым доказывая ограниченность ньютоновского представления о Вселенной и соединяя пространство и время в единый континуум; закон же эквивалентности Е=тс² возвестил рождение атомного века. В третьей статье говорилось о так называемом «фотоэлектрическом эффекте». Эта работа сначала затерялась в непостижимо загадочной литературе о теоретической физике (ее цитировали реже других), однако она была чрезвычайно важна для прогресса технологии и в 1922 году послужила главным основанием присуждения А.Эйнштейну Нобелевской премии.

Статья о фотоэлектрическом эффекте пересматривала концепции классической физики, согласно которым свет (подобно звуку) имеет волновую природу. В статье утверждалось, хотя и гипотетически, что свет представляет собой поток квантов, или дискретных частиц. Работа встретила резкие возражения физиков, лишь десятилетие спустя была экспериментально доказана и в конце концов получііла теоретическое обоснование в принципе дополнительности, обосновывающем дуализм частицы-волны. Но главное заключается в том, что статья А.Эйнштейна дала толчок многочисленным исследованиям в области оптики — от простых вещей, знакомых нам по практическому применению фотоэлект-

Предисловие к русскому изданию 1999 года

CXV

Второй пример — это революция в области физики твердого тела. С точки зрения классической теории современные концепции физики твердого тела абсурдны и до некоторой степени даже немыслимы. Сдвиг в представлениях о материи восходит к 1912 году, когда Н.Бор создал модель атома водорода в виде

ідра и вращающихся вокруг него электронов. Следующий шаг |'>ыл сделан в 1927 году, когда Ф.Блох выдвинул гипотезу о кристаллической структуре материи, которая демонстрировала, как ♦лектроны в своем вращении «прыгают» с одной орбиты на другую по мере убывания энергии. Эти «картинки» структуры ма-герии привели к открытию Бардином и Шокли в конце 1940-х годов транзистора и к революции в полупроводниковой технологии, послужившей основой для современной электроники и создания компьютера.

И наконец, новация совершенно другого типа — статья «Об исчисляемых числах», написанная в 1937 году математиком Л.Тьюрингом, которая послужила основой для развития программирования, хранения данных и создания цифрового компьютера. В 1928 году великий немецкий математик Д.Гильберт на Всемирном математическом конгрессе поставил три вопроса, чтобы установить, возможна ли полная формализация математики. Он спросил, может ли математика быть полной, после-

,овательной и решаемой. Спустя два года, в 1930 году, чешский

атематик К.Гёдель создал свои теоремы, которые показали, что, шая задачу создания полного и последовательного набора ак-

иом, математика может быть полной, не будучи последовательной, и последовательной, не будучи полной.

В одной из своих статей А.Тьюринг доказал принципиальную возможность решаемости задачи исчислимости чисел. Он также придумал нечто вроде «таблицы поведения», которая посредством и I Li гзил двоичности могла считать любые возможные конфигурации конечных чисел. Идея компьютера восходит к работам кембриджского математика Ч.Бэббиджа, который еще в 1837 году

CXVI

Предисловие к русскому изданию 1999 года

изобрел «вычислительный двигатель», способствовавший механизации математических операций. Открытие А.Тьюринга соединило двоичное исчисление (булева алгебра) с программным носителем, что открыло дорогу к разработке автоматического электронного цифрового компьютера. Таким образом, теория предшествовала изобретению.

Последствием этого явилось исчезновение понятия «талантливый механик». Новации и изменения в «вещах» будут происходить всегда, благодаря чему будут создаваться все новые изделия. Но основным принципом новаторства становятся фундаментальные прорывы в области теоретического знания — не только в физике, о чем говорилось выше, но также в биологии (вспомним открытие Криком и Уотсоном двойной спирали в молекуле ДНК и ветвистой структуры Моно, Жакобом и Львовым в молекулярной биологии), в когнитивной психологии (основа системы экспертных выводов) и т.д.

Ранее я говорил, что нужно различать технологические изменения (даже если они совершаются сейчас не только в машинной, но и в интеллектуальной технологии) и перемены в социальной структуре. Первые, и я настаиваю на этом, не определяют вторые; они ставят вопросы, которые должны решать политические лидеры. Для исследования проблем, связанных с указанными переменами, потребовалась бы целая книга. Некоторые из них рассматриваются в двух следующих частях, посвященных изменениям в инфраструктуре (или социальной географии) общества, а также в сущности систем производства. Позволю себе кратко, в ограниченных рамках гипотетического анализа постиндустриального общества, поставить ряд вопросов.

1. Сужение традиционных секторов хозяйства — чему способствует, в частности, растущая конкуренция со стороны стран Азии и Востока — поднимает вопрос о том, могут ли западные общества (все или некоторые) реорганизовать свою экономику и перейти к новым «высокотехнологичным» специальным производствам с «высокой добавленной стоимостью» или же они превратятся в «штабное хозяйство», поставляющее инвестиции и финансовые услуги остальному миру.

2. Важна и цена такого перехода. Осуществим ли он? И если да, то произойдет ли подобный переход под влиянием рыночных сил или же необходима специальная «промышленная политика»?

CXVII

4. Характер труда. Если тип общества определяется характером труда, то в социуме будущего «природа» и «вещи» в значительной мере исчезнут из человеческой практики. Если все больше работников оказывается субъектами «взаимодействия между людьми», возникнет множество проблем, связанных со справедливостью и «сравнимой ценностью». Сущность служебной иерархии чожет быть поставлена под сомнение, потребуются новые формы участия в коллективной деятельности. Все это самым радикальным образом изменит структуру организации, и мы сможем отка-іаться от моделей армии, церкви и промышленного предприятия, которые до сегодняшнего дня доминировали в обществе.

СОЦИАЛЬНАЯ ГЕОГРАФИЯ И ИНФРАСТРУКТУРА

Исторически общество связывалось воедино тремя типами инфраструктуры. То были торговые пути и центры коммерческой \еятельности, система размещения городов и связи между народами. Первый тип включает транспорт: реки, дороги, каналы, а в современную эпоху — железные дороги, автострады и авиацию. Второй тип — это энергетическая система, куда входят гидро-

I станции, линии электропередач, нефтепроводы, газопроводы и тому подобное. Третий тип — средства связи: почтовая связь (перевозка почты по дорогам), затем телеграф (первый прорыв Этой цепи), телефон, радио, а сегодня — целый арсенал новых технологий, от микроволн до спутников. Старейшая система — транспорт. Строительство дорог и последующее развитие торговли покончили с прежней изолированностью отдельных сегментов общества. Размещение человеческих поселений всегда тяготело к пересечению дорог, местам слияния рек и рукавам озер: торговцы могли остановиться здесь со своими товарами, фермеры — доставлять продовольствие, ремес-

I ленники оседали здесь, предлагая свои изделия и услуги; так возникали и росли города. Водные пути имеют наибольшее значение в системе транспорта. Это самый удобный способ транспортировки громоздких

CXVIII

Предисловие к русскому изданию 1999 года

предметов; они огибают естественные преграды; приливы и отливы несут дополнительные возможности движения. Удивительно, что почти все крупные города в истекшем тысячелетии (кроме укрепленных пунктов в горах, возникших во времена крушения торговых связей и предназначенных для защиты от грабителей) стояли на воде — Рим на Тибре, Париж на Сене, Лондон на Темзе, не говоря уже о больших городах, расположенных на берегах крупных озер, морей и океанов.

В индустриальных обществах города и центры производства возникают в местах, где сочетаются водные пути и природные ресурсы. Возьмите карту Соединенных Штатов и взгляните на север центральной части страны. Хребет Месаби в штате Миннесота богат железной рудой, на просторах южного Иллинойса и западной Пенсильвании есть уголь. Соединяют их воедино Великие озера, а система речных долин связывает их с портами на берегах океанов: озера Верхнее, Гурон, Мичиган, Онтарио и Эри, а также река Св. Лаврентия обеспечивают выход в Атлантический океан, канал Эри через штат Нью-Йорк выходит в реку Гудзон, а река Огайо устремляется к Миссисипи и Мексиканскому заливу.

Наличие железной руды и угля дает возможность создать сталелитейную промышленность и благодаря ей — автомобильную, станкостроительную, резиновую и т.д. При наличии воднотранспортной системы, связывающей их воедино, налицо все территориальные основания для возникновения индустриального сердца США, цепочки городов — Чикаго, Детройта, Кливленда, Буффало и Питтсбурга, расположившихся вдоль озер и рек. Таковы законы экономической географии.

Теперь все это начинает меняться, индустриальное общество уступает свои позиции. Средства связи заменяют средства транспорта в качестве главного средства общения людей и способа совершения деловых операций.

При выборе места для городов вода и природные ресурсы становятся менее существенными, особенно в связи с тем, что при новейших технологиях размеры промышленных предприятий уменьшаются. Более важным оказывается близость к университетским и культурным центрам. Если взять для примера развитие высоких технологий в Соединенных Штатах, то мы увидим, что четыре крупных района отвечают именно этому требованию:

CXIX

С удешевлением средств связи мы наблюдаем и движение в сторону децентрализации. В прошлом штаб-квартиры крупных компаний концентрировались в основных деловых районах, где оыли сосредоточены и «дополнительные» услуги, что позволяло достичь значительной внешней экономии. Стоило лишь «перейти на другую сторону улицы», чтобы встретиться с юристом, финансистом, специалистом по рекламе или издательскому делу. ('.ег.одня в связи с удешевлением средств связи и высокой стоимостью земли в центре города плотность размещения и внешняя нсономия становятся не столь решающими факторами. Поэтому \есятки крупных корпораций США в^ последнее десятилетие перевели свои штаб-квартиры из Нью-Йорка в пригородные зоны, где земля дешевле, а транспортные проблемы решаются проще: на северо-восток в округ Фэйрфилд в штате Коннектикут, на север в округ Уэстчестер в штате Нью-Йорк и на запад и юго-іапад в округ Мерсер в штате Нью-Джерси.

Поскольку география больше не определяет затраты, а расстояние становится функцией не пространства, а времени, стоимость времени и скорость связи получают решающее значение. С распространением мини- и микрокомпьютеров возможность шгрузки баз данных и оперативной памяти в небольшие компьютеры (а также доступа к центральной ЭВМ) означает, что неходимость размещения предприятий в определенном месте уже

столь велика.

Все это относится и к среде обитания, и к рынку. Но что гакое рынок? Опять-таки это место пересечения дорог и слияния рек, вокруг которого селятся люди, чтобы покупать и прода-нать свою продукцию. Раньше рынок был прежде всего особым местом. Наверное, этого больше не повторится.

Возьмем, например, роттердамский рынок нефти. То была гавань, куда танкеры привозили излишки нефти, чтобы продать ее «на месте». Они заходили в Роттердам — большой защищен-

cxx

Предисловие к русскому изданию 1999 года

ный порт, близкий к рынкам Западной Европы, — где имелись крупные нефтехранилища и потому концентрировались брокеры, крутившиеся вокруг и заключавшие сделки. Роттердамский нефтяной рынок прямых продаж и расчетов существует и сегодня, но в Роттердаме его больше нет. Но если он не в Роттердаме, то где же? Везде. Это система телексной и радиосвязи, посредством которой брокеры в разных уголках мира могут совершать сделки и направлять находящиеся в море суда в разные порты для доставки нефти в соответствии с заключенными договорами. Фактически рынок — это уже не место, а сеть.

И это справедливо в отношении большинства товаров, в особенности капитала и валюты. Сегодня можно получать «в режиме реального времени» биржевые котировки доллара, немецкой марки, швейцарского франка, японской иены, французского франка, английского фунта и итальянской лиры в Токио, Сингапуре, Гонконге, Милане, Франкфурте, Париже, Лондоне, Нью-Йорке, Чикаго и Сан-Франциско, и деньги быстро пересекают национальные границы. Капитал перетекает с места на место, реагируя на движение процентных ставок или политические неурядицы.

Сегодня мировая экономика связана воедино невиданными прежде способами; это влечет за собой расширение сфер рынка, умножение числа действующих лиц, увеличение скорости проведения деловых операций. Ключевой вопрос заключен в том, способны ли старые институты и структуры справиться с этим невероятным объемом взаимодействий и взаимосвязей.

ВСТУПАЯ В ИНФОРМАЦИОННУЮ ЭРУ

По мере того, как мы приближаемся к концу двадцатого столетия, становится все более очевидным, что мы вступаем в информационную эру. Это означает не просто развитие существовавших ранее способов коммуникации, а вызывает к жизни новые принципы социальной и технологической организации, которые, как я уже говорил, можно сравнить с великими преобразованиями последних двух столетий. То были изменения, которые привели к промышленной революции, распространению механической технологии, давшей нам огромную власть над природой и в какой-то степени поставившей под угрозу ее существование. Но

СХХ1

В двадцатом веке доминирующее положение заняли транспорт и связь. Транспорт — это прежде всего частные автомоби-U1, а также автобусы, грузовые машины и самолеты (и, в начальной стадии, аппараты, обеспечивающие полеты в космос, полет ■к.'ловека на Луну и создание космических станций на околоземной орбите). Автомобили, автобусы и грузовые машины, обеспечивающие большую мобильность отдельных людей и товаров, способствуют, таким образом, расселению людей на более обширных территориях, а также (когда этому не мешают дорожные пробки) приносят людям большую свободу перемещения. Грузовые автомашины дополнили возможности перевозки больших масс грузов по железным дорогам в самых разных направлениях. Самолеты, сначала винтовые, а затем реактивные, пересекают континенты и океаны за пять, максимум пятнадцать часов. \ тем, которые летают со скоростью, приближающейся к скорости звука, и даже превышающей ее, таким, как «Конкорд», нуж-ііо всего три часа, чтобы пересечь Атлантический океан.

Связь — это радио, кино, телевидение и спутниковая связь.

Коротковолновое радио позволяет людям посылать и принимать

сообщения из любой точки земного шара. Кинематограф форми-

I >ует основу для возникновения общей культуры, потому что люди

■мотрят одни и те же фильмы. Впервые в истории телевидение

'' :дало то, что греки некогда называли ойкуменой, — единое

'і и нцество, или то, что М.Маклюэн, футуролог в области средств

и совой информации, называл «глобальной деревней». Большая

іаі'ть новостей сегодня воспринимается визуально в режиме «ре-

сххн

ального времени», т.е. в момент совершения событий: будь то война с Ираком в Персидском заливе, террористический акт с применением отравляющего газа в токийском метро или конфликт в Боснии. Эта информация передается в диапазоне сверхвысоких частот, по коаксиальным кабелям, иногда по телефонным проводам и все чаще с использованием спутниковых средств связи.

Что же представляет собой информационная эра? Мы сейчас находимся лишь в самом ее начале, однако из опыта прошлого знаем, что нельзя в полной мере предсказать, какие сферы жизни общества будут затронуты переменами, и предвидеть вытекающие из этого последствия, поскольку ученые постоянно разрабатывают новые технологии, а предприниматели — находят новые способы их применения. Начнем с рассмотрения определяющих черт информационной эры и принципов, лежащих в ее основе.

Ведущая роль компьютеров и телекоммуникаций в новых условиях лежит на поверхности. Первый компьютер был создан Ч.Бэббиджем (1792—1871), профессором математики Кембриджского университета, который сконструировал вычислительную машину, представлявшую собой по сути дела механические счеты. Применение к ней электрического привода, осуществленное несколькими учеными во время второй мировой войны — Айт-кеном в Гарварде и Экертом и Мочли из Пенсильванского университета, — позволило достичь небывалой скорости в вычислениях, необходимой при проведении расчетов для баллистических и других видов ракет, и особенно при создании ядерного оружия.

«Сердцем» компьютера стало новое «проводящее» устройство. На ранней стадии для передачи электрических сигналов использовались вакуумные трубки (как в электрических лампочках), но они очень быстро перегорали, учитывая количество выделяемого в ходе усиленной эксплуатации тепла. Деталью, сделавшей реальностью появление электронного компьютера, стал транзистор, представлявший собой маленький «переключатель», который, быстро сменяя режимы «включено/выключено», служил полупроводником электричества. Потребовалось сделать лишь «один шаг» от транзистора до микрочипа, на котором литографическим способом могут быть размещены сотни тысяч таких транзисторов.

Предисловие к русскому изданию 1999 года

сххш

Фундаментом всего этого служит теоретическое знание. В її попе работы компьютеров, как и цифровых устройств, лежит іршщип «включено/выключено», т.е. двоичная система счисле-іМ'ї. Традиционная же математика основывается на десятичном Фііпципе (группы по десять единиц —10, 20, 30 и т.д.), где само нжятие «десятичный» происходит от латинского слова deci, что >:шачает «десять». Однако операции в компьютере подчиняются іаконам булевой алгебры, основанной на символической логике і бинарной системе Дж.Буля (1815—1864), английского математика и логика. А разработка физической модели компьютера свя-іана с созданием физики твердого тела, и в частности с исследо-ианиями датского физика Н.Бора (1885—1962) и его моделью ітома с вращающимися по орбитам электронами, а также с рабо-ой Ф.Блоха, немецкого ученого-эмигранта из Стэнфордского /ниверситета, связанной с исследованием квантового повыше-іия энергетических уровней при конденсации газа до твердого > остояния, за которую он в 1952 году получил Нобелевскую премию.

Современные телекоммуникации основаны на двух принципах. Один из них был разработан в теоретической работе К.Шен-■ і. и іа, участвовавшего в исследованиях, проводившихся Массачу-| < ским технологическим институтом и «Белл Телефоун Лабо-мориз». Им была вычислена пропускная способность каналов • и в зависимости от ширины полосы частот (существует разная ширина полосы для телефонов, радио, телевидения и т.д.) личины отношения «сигнал —шум» (т.е. ясности сигнала, некто информацию, на фоне помех или даже интервала между чалами); в результате оказалось возможно рассчитать коли-но байтов, или единиц сообщения, передаваемых за опреде-

CXXIV

ленную единицу времени. Это позволяет нам определить пропускную способность различных систем передачи данных.

Второй принцип — «объединение» различных систем связи (речь, текст, изображение и данные) в один канал. Речь, которая передается по телефонным каналам, представляет собой «аналоговый» сигнал, потому что звук — это волна. Изображение как на телевизионном экране, текст как при передаче факсимильных сообщений, или данные как в компьютере, являются «цифровыми» сигналами — то есть «импульсами» дискретных величин. Основной технологической задачей является преобразование всех аналоговых сигналов в цифровые, чтобы обеспечить их совместимость и передачу по общему каналу. Аналогично при звукозаписи на компакт-диски музыка или звук «оцифровываются», что увеличивает точность их передачи и позволяет усилить контроль со стороны звукоинженера.

Таковы определяемые технологией и вытекающие из теоретического знания основы информационной эры.

РЕВОЛЮЦИЯ В ОБЛАСТИ МАТЕРИАЛОВ

Исторически природные ресурсы были основой существования любого общества. Англия — это остров, «лежащий» на угле. Когда были изобретены паровые насосы, появилась возможность легко откачивать воду из шахт, и шахтеры смогли проходить более глубокие его пласты. При наличии угля и железа можно варить сталь, и этим объяснялось первенство Англии в самом начале индустриальной революции. Империализм — это государственная политика, направленная на обеспечение страны природными ресурсами, а также рынками сбыта. Япония, которой в 1930-х годах потребовался уголь, вторглась в Маньчжурию не только для того, чтобы создать надежную линию обороны на границе с Советским Союзом, но также отчасти для того, чтобы обеспечить себе его бесперебойные поставки.

Сегодня положение дел меняется. Революция в области материалов, основанная на понимании квантовой механики, означает, что зависимость человека от природных ресурсов исчезла и, что не менее важно, можно производить абсолютно новые продукты, основанные на тех свойствах материалов, которые нам

Предисловие к русскому изданию 1999 года

CXXV

Основной принцип — это технологическая замена. Мы уже іе боимся, что запасы каких-либо нужных нам материалов исто-цатся. Мы всегда можем найти им субститут, правда, за соответ-твующую цену. Более двадцати лет назад Римский клуб получил кгсмирную известность, предсказав быстрое истощение полезных ископаемых. Его прогнозы привлекли к себе внимание всего іира после того, как в 1973 году разразился нефтяной кризис. Хотя он возник не в связи с истощением месторождений нефти, і в связи с действиями ОПЕК, идея «дефицита» захватила вооб-:>.іжение общественности и напугала ее.

I la самом же деле первым ресурсом, нехватка которого пред-| кплвалась Римским клубом, оказалась медь, что стало резуль-м < їм роста спроса и сокращения ее запасов. Целый ряд нефтя-компаний, используя имевшиеся у них значительные денеж-средства, а также в порядке хеджирования, приобрели мед-шахты. За короткий период цена на медь удвоилась. Однако іение последних пятнадцати лет рынок оказался затоварен, и ы на медь снизились. .

К ели кто-нибудь задаст вопрос, где сегодня расположены са~ м!с большие в мире запасы меди, люди, сведущие в экономиче-| пп географии, могут назвать Чили или Зимбабве. Однако наи-"Мі.шие ее залежи могут, по всей вероятности, быть обнаруже-

I под фундаментами Нью-Йорка. Это — тонны медного прово-| который быстро вытесняется волоконно-оптическим кабелем,

і >тавливаемым из стеклянных нитей. Его производство обхо-я дешевле и требует меньших затрат энергии, а по пропуск-способности он в десять раз превосходит медный провод, телекоммуникационные компании мира заменяют медные и ели волоконно-оптическими. Поэтому медь более не является і мтегическим товаром.

11е являются таковыми и большинство других металлов и про-

' нидов минерального сырья. Во время второй мировой вой-

| существовали медные, каучуковые, оловянные и цинковые

I1 гели, которые контролировали стратегические природные ре-1'сы. Сегодня таких картелей больше нет, что связано с появ-