Практикум по клинической психологии. Методы исследования личности. Спб : Питер, 2004. 336 с: ил. Серия «Практикум по психологии»

причин выражали некоторое раздражение в общении с экспериментатором. Поскольку это наблюдение оказалось соотносимым с третьей гипотезой нашего исследования, экспериментатором были постфактум даны рефлексивные оценки отношения испытуемых к психодиагностической процедуре по шкале, подобной антонимическим шкалам СД. В «-3» балла оценивалось отрицательное, а в «+3» балла – адекватное, положительное отношение к обследованию; промежуточные баллы (-2; -1; +1; +2) характеризовали различные степени негативного или позитивного отношения. Оценка «О» баллов, соответствующая понятию «нейтральное отношение», не использовалась.

Для разрешения вопроса о том, насколько образ, с которым работает экспериментатор, близок к тому прототипу образа испытуемого, который воплощен в рисунке, т. е. для достижения второй цели нашего исследования, были привлечены три независимых эксперта. В их качестве выступили студенты пятого курса СамГПУ, уже имеющие опыт работы с проективным рисунком. Экспертам предлагалось описать «тело» нарисованных животных по шкалам метафорического дифференциала. В дальнейшем эти оценки будут обозначаться нами как «МДЖ1», «МДЖ2» и «МДЖЗ».

Таким образом, в нашем эксперименте объектами шкалирования выступили: с точки зрения испытуемых – «Я-личность» (ЛДЯ), образ собственного тела (МДЯ) и образ тела несуществующего животного (МДЖ); с точки зрения экспериментатора – отношение к обследованию (ОТН); с точки зрения независимых экспертов – телесность несуществующего животного (МДЖ1, МДЖ2, МДЖЗ). Кроме того, нами была предпринята попытка исследования связи некоторых графических признаков рисунка с особенностями самооценки испытуемых с целью проверки следующих положений интерпретации проективного рисунка: 1) положение рисунка выше средней линии, т. е. ближе к верхнему краю листа, трактуется как высокая самооценка, и, наоборот, положение в нижней части листа – обратный показатель – неуверенность в себе, низкая самооценка; 2) размер свыше 200 см2 считается крупным и свидетельствует о чувстве собственной значимости, в то время как «мелкие» рисунки являются показателями переживаний собственной незначительности, малоценности.

Для доказательства этих положений нами были использованы следующие характеристики:

♦ положение рисунка по оси «верх – низ», в сантиметрах (от центра);

♦ площадь, занимаемая рисунком, в квадратных сантиметрах.

Эти объективные параметры рисунка, получившие числовое выражение, исследовались на корреляцию с показателями самооценки испытуемых (ЛДЯ).

Для обработки результатов экспериментального исследования использовались следующие процедуры:

♦ метод линейной корреляции переменных, соответствующих исследуемым в эксперименте образам (МДЯ, ЛДЯ, МДЖ, МДЖ1, МДЖ2, МДЖЗ и ОТН), с целью измерения тесноты или степени сопряженности между ними;

♦ составление корреляционной матрицы и ее факторизация методом главных компонентов с целью выявления более общих связей между описанными переменными.

Процесс обработки результатов может быть представлен в виде 4 этапов:

♦ исследование корреляционных связей между «Я-личностью», образом тела испытуемых и телесными характеристиками «животного»;

♦ исследование корреляционных связей между отношением испытуемых к обследованию, их «Я-личностью», образом собственного тела и тела животного;

♦ исследование связи экспертных оценок с оценками, данными испытуемым при описании телесности несуществующего животного;

♦ исследование методом линейной корреляции связи графических параметров рисунка с самооценкой испытуемых.

Результаты и их обсуждение. В зависимости от этапа обработки полученных данных исследование делится на четыре части.

Первая часть исследования посвящена анализу связей между «Я-личностью», образом тела испытуемых и телесными характеристиками животного.

Поскольку наше исследование проводилось с участием испытуемых подросткового возраста, то крайне интересным, на наш взгляд, представляется вопрос о различиях в связях «Я-образа» и образа тела животного у детей и взрослых. В данном разделе будет

произведено сравнение результатов нашего исследования с аналогичными данными, полученными в работе Я. В. Яньшииа «Психосемантические механизмы рисуночной проекции» (1990) на взрослой выборке (они будут даны в скобках).

На индивидуальном уровне исследовались корреляции школьных оценок в рамках одноименных шкальных наборов МДЖ <=> МДЯ. В состав МД, как и ЛД, входило по 21 шкале В данном случае для каждого испытуемого подсчитывался коэффициент корреляции между шкальными оценками собственного тела и тела «животного» (для п = 21). Наличие и величина корреляции свидетельствуют о наличии и силе идентификации с образом «животного» (в случае положительной корреляции) либо контридентификации (при отрицательном знаке корреляции). Выше 5 %-ного уровня значимости было связано: положительно – 52 % (у взрослых – 37 %), с наибольшим коэффициентом корреляции г = 0,83 (у взрослых – 0,875); значимые отрицательные связи отсутствовали, а для взрослых испытуемых они составили 7 % с максимальным коэффициентом г = -0,547.

Эти результаты свидетельствуют о том, что у более чем половины детей имела место прямая проекция телесного образа «Я» в рисунок, что, безусловно, доказывает базовую гипотезу К. Маховер о том, что процесс рисования представляет собой акт трансляции образа тела в графические термины. Сопоставление полученных данных с результатами обследования взрослых испытуемых показало, что психологическая проекция у детей представляет собой более однородное явление, поскольку обратная проекция (контридентификация) практически отсутствует.

Интересные подтверждающие факты были получены также в результате анализа средних расстояний между исследуемыми образами в трехмерном пространстве «Оценка – Сила – Активность» семантического дифференциала.

Расстояние между двумя оценками образов в трехмерном семантическом пространстве факторов «Оценка», «Сила», «Активность» вычисляется по формуле Пифагора:

где L – семантическое расстояние;

O¹и О₂– координаты объектов на оси «Оценка»;

C¹и С₂– координаты объектов на оси «Сила»;

А¹и А₂– координаты объектов на оси «Активность».

На основании расстояний между этими оценками для каждого испытуемого были вычислены средние расстояния. Семантическое расстояние от МДЯ до МДЖ составляет 9,56 условных единиц; от ЛДЯ до МДЖ – 12,03 условных единиц, а от МДЯ до ЛДЯ -10,02 условных единиц, что, в среднем, составляет не более 0,2 максимально возможного (большая диагональ трехмерного куба). Таким образом, расстояния между тремя оценками отличаются друг от друга незначительно.

С точки зрения семантического подхода к проекции (Osgood, Luna, 1969), описанные соотношения свидетельствуют о факте бессознательной идентификации испытуемых с воображаемым образом несуществующего животного. Сопоставление расстояния от МДЖ до ЛДЯ с аналогичной величиной в эксперименте П. В. Янынина с участием взрослых испытуемых показал, что в нашем исследовании «Я-образ» расположен несколько ближе к образу фантазии (12,03 и 14,75 – соответственно у детей и взрослых).

Принимая во внимание тот факт, что самооценка и образ тела являются составляющими «Я-образа», а также то, что эти две оценки незначительно удалены друг от друга в семантическом пространстве, мы можем сделать вывод о том, что, во-первых, в проективном образе отражается -«Я-образ» испытуемых, а во-вторых, точность этого отражения (проекции) у испытуемых детского возраста гораздо выше, чем у взрослых, особенно это касается телесного «Я». Но при этом следует помнить, что далеко не у всех детей семантические расстояния были столь малы.

С точки зрения гипотезы о метафорическом отражении образа «Я» в рисунке интерес представляет и содержательный анализ процесса проекции. Он проводился путем исследования корреляционных связей между отдельными факторами «Оценка – Сила – Активность» для личностного (ЛД) и метафорического (МД) дифференциалов при оценке себя (ЛДЯ) и рисунка (МДЯ).

Были выявлены следующие связи. По фактору «Оценка» для МДЖ <=> МДЯ - r = 0,46, р<0,01, и МДЯ <=> ЛДЯ - r = 0,50, р < 0,01. Это можно интерпретировать следующим образом:

как «внутри» «Я-образа» (МДЯ <=> ЛДЯ), так и между телесным «Я-образом» и образом «тела» несуществующего животного (МДЖ <=> МДЯ) морально-этические характеристики («хороший – плохой», «честный – лживый», «добрый – злой» и т. п.) закономерно трансформируются в температурно-световые и эстетические черты телесного «облика». Например, это выражается в том, что дети, имеющие высокую самооценку морально-этических качеств, описывают собственное тело и «тело» несуществующего животного как «светлое», «теплое», «мягкое», «чистое» и т. п., и наоборот.

По фактору «Активность» МДЖ <=> МДЯ - r = 0,49, р < 0,01 и МДЯ <=> ЛДЯ – r = 0,56, р<0,01. То есть, как «внутри» «Я-образа» (МДЯ <=>ЛДЯ), так и между телесным «Я-образом» и образом «тела» несуществующего животного (МДЖ О МДЯ) черты коммуникативной активности и экстравертные тенденции («открытый – замкнутый», «шумный – тихий», «общительный – необщительный» и т.п.) закономерно трансформируются в динамические характеристики тела несуществующего животного. Например, дети, оценивающие себя как «активных», «общительных», «веселых» и т. п., описывают свое тело и тело «животного» как «порывистое», «подвижное», «упругое» и т.п., и наоборот.

Были выявлены множественные связи между разноименными факторами личностного и метафорического дифференциалов. Например, фактор «Активность» в МДЖ коррелировал с фактором «Сила» в МДЯ (r = 0,39, р<0,05) и ЛДЯ (r= 0,46, р<0,01). Последнее можно интерпретировать таким образом, что волевые и «силовые» черты образа «Я» закономерно трансформировались в энергетические и динамические черты телесного облика несуществующего животного.

Наблюдались также разнообразные взаимозависимости МДЯ и ЛДЯ («Я-телесного» и «Я-образа») по различным факторам СД (более 10 значимых корреляций). Подобное многообразие связей отсутствовало в нашем предыдущем исследовании (Яныпин, 1990) со взрослыми испытуемыми, где имела место лишь корреляционная зависимость по фактору «Активность» между МДЖ и ЛДЯ (г = 0,479, р<0,01), что значительно ниже аналогичного коэффициента в нашем исследовании (МДЖ-А <=>ЛДЯ-А - r = 0,65, р < 0,001).

Эти данные, во-первых, еще раз подтверждают имеющиеся в литературе сведения о тесном единстве «телесного опыта» и «Я-образа» на глубинном уровне, и, во-вторых, они свидетельствуют о том, что в проективном образе воображения испытуемых детского возраста находит отражение более широкий, чем у взрослых, спектр личностных и телесных характеристик.

Важный вывод, касающийся базового принципа интерпретации проективного рисунка, состоит в том, что трансляция личностного содержания в образ фантазии происходит по принципу и психологическим механизмам метафоры. Это особенно очевидно для морально-этических характеристик, где и в обыденном языке при положительной оценке мы зачастую используем выражения «теплый человек», «светлый человек», «мягкий человек». Таким образом, для характеристик «Я-образа» самого испытуемого буквально вполне пригодны характеристики, которые он дает несуществующему животному.

Поскольку, как было сказано выше, расстояние в семантическом пространстве выступает в качестве операционального индикатора идентификации испытуемого с образом «животного», интересно было проанализировать зависимость этой идентификации от отношения к созданному образу (фактор «Оценка» в структуре МДЖ) и от самоотношения (фактор «Оценка» в структуре ЛДЯ).

Анализ связей образа животного с расстоянием между исследуемыми образами в семантическом пространстве позволил выявить следующую закономерность:

1) По фактору «Оценка» наблюдались обратные корреляционные связи образа тела животного (МДЖ) с семантической близостью между образом «животного» и образом своего тела (МДЖ-0 <=> [МДЖ <=> МДЯ-0]1, г = -0,50, р<0,01); оценки МДЖ с семантической близостью образа животного и «Я-личности» (МДЖ-0 <=> [МДЖ <=> ЛДЯ-0]: r = -0,66, р<0,001); оценки МДЖ с семантической близостью оценок «Я-образа» по двум различным наборам шкал – МДЯ и ЛДЯ (МДЖ-0 <=> [МДЯ О ЛДЯ-0], r = -0,61, р < 0,001).

2) По фактору «Сила» наблюдалась обратная корреляционная зависимость между МДЖ и семантической близостью образа животного и «Я-личности» (МДЖ-С <=> [МДЖ <=> ЛДЯ-С]: r = -0,39, р<0,05).

3) Аналогичная зависимость прослеживалась и по фактору «Активность», но с гораздо большим значением коэффициента корреляции (МДЖ-А <=> [МДЖ <=> ЛДЯ-А]: r = -0,65, р<0,001).

Из этих взаимосвязей наиболее важными, на наш взгляд, являются корреляции по фактору «Оценка». В данном случае отрицательные корреляционные связи свидетельствуют о том, что высокие оценки внешнего облика животного, его телесности связаны с семантической близостью всех трех исследуемых оценок: оценки себя как личности, собственного тела и тела несуществующего животного. Чем более «красивым», «теплым», «чистым» и т.д., с точки зрения самого испытуемого, является нарисованное им животное, тем более вероятно, что в рисунке находят выражение его (испытуемого) личностные свойства и телесные характеристики. По-другому: высокая оценка «животного» свидетельствует о точности проекции, однако проецируются в этом случае в основном позитивные характеристики «Я-образа». Кроме того, высокая оценка испытуемым своего животного является признаком его собственной внутриличностной гармонии, единства -«телесного Я» и самооценки, указывает на удовлетворенность собой.

Этот вывод представляется нам очень важным, поскольку он не только раскрывает качественное своеобразие психологической проекции у детей, но и дает экспериментатору реальную возможность без допол-нительных^исследований определить, насколько информативен проективный рисунок каждого испытуемого, т. е. насколько полно отражен в нем «Я-образ». Достаточно попросить ребенка описать внешний облик животного, его цвето-световые, температурные и эстетические качества, и чем более эмоциональным и образным будет это описание, чем более красивым будет представляться ребенку нарисованное животное, тем больше информации будет нести проективный рисунок о восприятии ребенком самого себя (своей личности и телесности) и тем больше оснований будет у экспериментатора, чтобы говорить о внутренней гармонии данной личности.

Аналогичным образом могут быть проанализированы корреляционные связи МДЖ с семантической близостью МДЖ и ЛДЯ по факторам «Сила» и «Активность». Обратная корреляция указывает на то, что чем выше оценивает испытуемый силовые и динамические характеристики тела животного, тем вероятнее отражение в рисунке таких параметров детской самооценки, как характеристики волевой сферы и личностной активности (экстравертированности). Однако в отношении «телесного Я» подобные закономерности не проявляются. Это свидетельствует о том, что фактор «Оценка» является наиболее значимым, т. е. несет большую информативную нагрузку, нежели факторы «Сила» и «Активность».

В целом высокие оценки нарисованного животного по различным параметрам (оценочным, силовым и динамическим) свидетельствуют о большей информативности рисунка. «Отвергаемые» животные менее связаны с осознаваемыми представлениями ребенка о себе, а потому экспериментатор, работая с такими рисунками, должен привлекать дополнительные психодиагностические средства с целью проверки выводов, сделанных на основе анализа рисунка несуществующего животного (РНЖ).

Итак, в первом разделе, основываясь на полученных экспериментальных данных, нам удалось, во-первых, доказать правомерность основной гипотезы рисуночной проекции об отражении в проективном рисунке «Я-образа» испытуемых, которая совпала с первой гипотезой нашего исследования; а во-вторых, раскрыть особенности психологической проекции у детей, ее качественное своеобразие и, в частности, получить подтверждение второй выдвинутой нами гипотезы о большей точности проекции у испытуемых детского возраста.

Можно с уверенностью утверждать, что к образу несуществующего животного правомерно относиться как к метафорическому самоописанию, для расшифровки которого допустимо буквальное применение устойчивых речевых метафор. Этот вывод совпадает с таковым в нашем первом исследовании (выше по тексту учебника).

Вторая часть исследования посвящена анализу связей между тремя исследуемыми образами и отношением испытуемых к процедуре обследования (ОТН). Напомним, что этот показатель получен в результате субъективного шкалирования экспериментатором отношения детей к обследованию.

Для этого нами исследовались корреляции между соответствующими оценками (ОТН, МДЖ, МДЯ, ЛДЯ) в контексте факторов «Оценка»-«Сила»-«Активность» семантического

дифференциала. Были выявлены следующие зависимости: отношение к обследованию коррелировало с фактором «Активность» как в личностном, так и в метафорическом дифференциалах, т. е. по этому фактору оценки себя (ЛДЯ), своего тела (МДЯ) и тела животного (МДЖ) оказались связанными на высоком уровне значимости с отношением испытуемых к процедуре обследования : МДЖ-А <=> ОТН: r = 0,546, р< 0,001; МДЯ-А <=> ОТН: r= 0,638, р < 0,0001; ЛДЯ-А <=> ОТН : r = -0,4039, р < 0,0197.

Из этого следует вывод о влиянии отношения испытуемого к проективной ситуации на характер продуцируемых в этой ситуации образов воображения. При позитивном и заинтересованном отношении к обследованию продуцируются образы, заряженные активной позитивной динамикой. Однако это влияние распространяется лишь на динамические признаки этих образов. Помимо этого, позитивное отношение к обследованию сочетается с представлением о себе как о деятельной, общительной (экстравертированной) личности, обладающей к тому же высокой физической активностью. Такие испытуемые подобным же образом описывают и своих животных, выводя на первый план их динамические характеристики. Напомним, что, как уже было доказано в первом разделе, высокие оценки динамических признаков тела несуществующего животного являются показателем более точного отображения в них «Я-образа» испытуемого. ' Таким образом, учитывая прямую зависимость между высокими оценками тела животного по фактору «Активность» и позитивным отношением испытуемых к процедуре исследования, можно сделать вывод о том, что положительное отношение, скорее всего, увеличивает точность воплощения характеристик личностной активности (общительности) в динамические характеристики тела животного, т. е. увеличивает точность проекции «Я-образа»- в рисунок.

Этот вывод подтверждается наличием обратной корреляционной связи между отношением к обследованию и семантической близостью «Я-образа» и образа животного по фактору «Активность» ([МДЖ <=> ЛДЯ-А] <=> ОТН). Для выборки из 30 человек показатель этой связи составил г = -0,444, р < 0,05, а при увеличении выборки на три человека г = -0,31, р> 0,05. Тем не менее, можно говорить о тенденции наличия зависимости точности проецирования личностных черт в рисунок от отношения к обследованию. Но для «телесного Я» подобные тенденции отсутствовали.

Исходя из этого, следует признать лишь частичную правомерность наших предположений о том, что сам феномен проекции связан с отношением испытуемого к процедуре обследования, а также о том, что адекватное отношение способствует более точному отражению «Я-об-раза» в рисунке. Тем не менее создание у испытуемого положительного отношения к ситуации проективного взаимодействия является одной из важнейших задач экспериментатора, поскольку этот фактор, бесспорно, оказывает влияние на образы, продуцируемые в проективном процессе.

Третья часть исследования посвящена проверке основной гипотезы проективной диагностики о том, что образ, с которым работает экспериментатор, соответствует «Я-образу» испытуемого, который воплощен в проективном рисунке. Иными словами, хотелось бы понять, способен ли экспериментатор «увидеть» («прочувствовать») в проек-$ивном рисунке «Я-образ» испытуемого?

Поскольку в нашем исследовании приняли участие трое независимых экспертов, то, прежде всего, нас интересовала степень их взаимной согласованности в оценках рисуночной продукции. ? Для этого исследовалась корреляция экспертных оценок по факторам семантического дифференциала. Результаты показали, что оценки всех экспертов коррелировали между собой на высоком уровне значимости по всем факторам СД.

Кроме того, нами исследовалась корреляция шкальных оценок в рамках одноименных шкальных наборов: МДЖ1, МДЖ2 и МДЖЗ. В результате были получены три корреляционные матрицы: МДЖ1 <=> МДЖ2, МДЖ1 <=> МДЖЗ, МДЖ2 <=> МДЖЗ, для каждой из которых были выделены диагональные коэффициенты корреляции, указывающие на степень взаимной согласованности экспертов в оценке каждого из 33 нарисованных животных по каждой из 21-ой шкал метафорического дифференциала. Наиболее согласованными в своих оценках были 1-й и 3-й, а также 2-й и 3-й эксперты (значимые положительные корреляционные связи составили 67 % и 58 % соответственно); в меньшей степени совпали оценки 1-го и 2-го экспертов (42 % положительных корреляционных зависимостей).