Продавец обуви. История компании Nike, рассказанная ее основателем



Pdf көрінісі
бет20/86
Дата25.01.2022
өлшемі1.74 Mb.
#454817
түріРассказ
1   ...   16   17   18   19   20   21   22   23   ...   86
2 5420469806698595334


часть для себя. Вера, решил я. Вера непреодолима.
Иногда люди так сильно желали заполучить мои кроссовки, что писали
мне  или  звонили,  говоря,  что  узнали  о  новых  моделях  «Тайгер»  и  что  им
просто необходимо приобрести пару, так что, пожалуйста, не могли бы вы
выслать  их  наложенным  платежом?  Так,  без  каких-либо  усилий  с  моей
стороны, родился мой бизнес, основанный на почтовых заказах.
Иногда  же  люди  просто  приходили  в  дом  моих  родителей.  Почти
каждую  ночь  раздавался  звонок  в  дверь,  и  отец,  ворча,  вставал  со  своего
винилового  кресла,  выключал  телевизор  и  шел  узнавать,  кого  там
принесло.  А  там,  на  пороге,  мог  стоять  худющий  мальчишка,  у  которого
странным  образом  были  развиты  мускулистые  ноги.  У  него  были
бегающие  глаза,  и  весь  он  дергался,  как  наркоман,  ищущий  дозу.  «Бак
дома?» — спрашивал малец. Отец обычно кричал мне через кухню, чтобы
я  услышал,  сидя  в  своей  комнате.  Я  выходил,  приглашал  парня  в  дом,
предлагал  сесть  на  диван,  после  чего  вставал  на  колени  и  снимал  мерку  с
его  ноги.  Отец,  засунув  руки  глубоко  в  карманы,  не  веря  своим  глазам,
наблюдал за всей операцией.
Большинство  тех,  кто  приходил  к  нам  домой,  находили  меня  по
сарафанному  радио.  Друзья  друзей.  Но  были  и  такие,  кто  находил  меня
благодаря моей первой попытке заняться рекламой — листовки, которые я
сам  разработал  и  отпечатал  в  местной  типографии.  Сверху  крупным
шрифтом  было  сказано:  «Лучшие  новости  о  беговой  обуви!  Япония
бросает  вызов  европейскому  доминированию  в  производстве  обуви  для


соревнований по бегу!» Далее в рекламке говорилось: «Низкие затраты на
оплату  труда  в  Японии  позволяют  новой  замечательной  компании
предложить  вам  эти  кроссовки  по  невероятно  низкой  цене  —  6,95
долларов».  Внизу  проспекта  указывался  мой  адрес  и  номер  телефона.  Я
облепил листовками весь Портленд.
4 июля 1964 года я распродал свою первую партию. Я написал японцам
и  заказал  еще  девятьсот  пар.  Эта  партия  обошлась  бы,  грубо
ориентировочно, в три тысячи долларов, что начисто съело бы всю мелкую
наличность  у  отца,  а  также  его  терпение.  Отцовский  банк,  сказал  он,  с
этого  дня  закрыт.  Впрочем,  он  дал  мне  гарантийное  письмо,  которое  я
отнес  в  Первый  Национальный  банк  штата  Орегон.  На  основании
репутации  моего  отца,  и  ни  на  чем  более,  банк  согласился  выдать  мне
кредит.  Хваленая  репутация  отца  наконец-то  стала  приносить  дивиденды,
по крайней мере мне.
У меня был маститый партнер, я был законно представлен в банке, и у
меня была продукция, которая сама себя продавала. Я был на коне.
На  самом  деле  обувь  продавалась  настолько  хорошо,  что  я  решил
нанять еще одного торговца.
Проблема была в том, как выбраться в Калифорнию. Лететь самолетом
я  себе  позволить  не  мог  по  деньгам.  А  ехать  туда  на  машине  у  меня  не
было времени. Поэтому каждый второй уик-энд я набивал свой вещмешок
кроссовками  «Тайгер»,  надевал  свою  идеально  отутюженную  военную
форму  и  направлялся  на  местную  авиабазу.  Увидев  меня  в  униформе,
военные полицейские взмахом руки показывали мне на транспортник ВВС,
отправлявшийся в очередной рейс в Сан-Франциско или Лос-Анджелес, не
задавая  лишних  вопросов.  Отправляясь  в  Лос-Анджелес,  я  экономил  еще
больше,  толкая  товар  на  пару  с  Чаком  Кейлом,  своим  другом  по
Стэнфорду. Хорошим другом. Когда я делал презентацию своего реферата
о  беговой  обуви  по  курсу  предпринимательства,  Кейл  пришел,  чтобы
оказать мне моральную поддержку.
В  один  из  таких  субботних  дней  в  Лос-Анджелесе  я  пришел  на
соревнования, организованные в Оксидентал-колледж. Как всегда, я стоял
на  краю  травяного  поля,  позволяя  своим  кроссовкам  самим  творить  чудо.
Проходивший  мимо  парень  неожиданно  притормозил  и  протянул  руку.  В
глазах  искорки,  красивое  лицо.  На  самом  деле  очень  красивое,  хотя  и  с
грустным  выражением.  Несмотря  на  напускное  спокойствие,  было  что-то
печальное,  чуть  ли  не  трагическое  в  его  глазах.  А  также  что-то  смутно
знакомое.  «Фил»,  —  обратился  он  ко  мне.  «Да?»  —  спросил  я  в  ответ.
«Джефф Джонсон», — представился он.


Ну,  конечно!  Джонсон.  Я  знал  его  по  Стэнфорду.  Он  был  бегуном,
показывал  довольно  приличные  результаты  на  дистанции  в  одну  милю,  и
мы соревновались друг с другом на нескольких открытых университетских
соревнованиях.  А  иногда  он  принимал  участие  в  пробежках  со  мной
и Кейлом, а затем шел с нами перекусить. «Хэйя, Джефф, — ответил я, —
чем  сейчас  занят?»  —  «В  аспирантуре,  —  ответил  он,  —  антропологию
штудирую». В планах было стать социальным работником. «Да ты что!» —
удивился  я,  округляя  глаза.  Джонсон  совсем  не  походил  на  социального
работника.  Я  не  мог  представить,  как  он  консультирует  наркоманов  и
размещает  детей-сирот  по  приютам.  Не  походил  он  и  на  антрополога.
Представить  не  мог,  как  болтает  с  каннибалами  в  Новой  Гвинее  или  же
ковыряется  с  кисточкой  в  местах  древних  поселений  индейцев  анасази,
просеивая козий навоз в поисках черепков.
Но это, по его словам, были его мытарствами лишь в дневное время. По
выходным  он,  следуя  зову  сердца,  занимался  продажей  обуви.  «Не  может
быть!» — вскричал я.
«Адидас»,  —  сказал  он.  «Да  пошел  он,  этот  «Адидас»,  —  сказал  я,  —
ты должен работать на меня, помогать мне продавать эти новые японские
кроссовки».
Я  дал  ему  подержать  в  руках  гладкие  марафонки  «Тайгер»,  рассказал
ему  о  своей  поездке  в  Японию,  о  встрече  в  компании  «Оницука».  Он
согнул  марафонку,  внимательно  осмотрел  подошву.  «Довольно  клевая»,
сказал  он.  Он  был  заинтригован,  но  —  нет.  «Я  собираюсь  жениться,  —
сообщил  он.  —  Не  уверен,  что  смогу  сейчас  взять  на  себя  новое
предприятие».
Близко  к  сердцу  его  отказ  я  не  принял.  За  многие  месяцы  я  впервые
услышал слово «нет».
Жизнь  была  прекрасна.  Жизнь  была  грандиозна.  Я  даже  завел  своего
рода  подругу,  хотя  на  нее  у  меня  не  оставалось  много  времени.  Я  был
счастлив,  счастлив  по-настоящему,  возможно,  как  никогда  в  жизни,  но
счастье может быть опасным. Оно притупляет чувства. Таким образом, я не
был готов к получению того ужасного письма.
Оно  было  от  тренера  по  борьбе  в  средней  школе  —  в  каком-то  богом
забытом городке на востоке страны, небольшом городке на Лонг-Айленде
под названием не то Массапекуа, не то Манхассет. Я дважды прочитал его,
прежде  чем  понял,  о  чем  оно.  Тренер  утверждал,  что  он  только  что
вернулся  из  Японии,  где  провел  встречу  с  руководителями  компании
«Оницука»,  которые  благословили  его  стать  эксклюзивным  американским
дистрибьютором.  Поскольку  он  прознал,  что  я  продаю  обувь  с  маркой


«Тайгер»,  то  считает,  что  я  занимаюсь  браконьерством,  и  требует  —
приказывает мне! — прекратить это.
Чувствуя,  как  колотится  мое  сердце,  я  позвонил  своему  кузену,  Дугу
Хаузеру.  Он  закончил  Стэнфордскую  юридическую  школу  и  теперь
работал  в  солидной  фирме  в  городе.  Я  попросил  его  разобраться  с  этим
мистером из Манхассета, выяснить все, что можно, а затем написать этому
типу письмо, чтобы отцепился. «Сказав что, если конкретно?» — спросил
кузен  Хаузер.  «Что  в  случае  любой  попытки  вмешательства  в  дела  «Блю
Риббон» будут незамедлительно приняты ответные юридические меры», —
ответил я.
Моему  «бизнесу»  было  два  месяца  от  роду,  и  я  уже  был  втянут  в
юридическую битву? Так мне и надо за смелость назвать себя счастливым.
Вслед за этим я сел и накатал отчаянное письмо в «Оницуку».


Достарыңызбен бөлісу:
1   ...   16   17   18   19   20   21   22   23   ...   86




©dereksiz.org 2024
әкімшілігінің қараңыз

    Басты бет