Пролог: «Messige Митридата» Первая война компания 89-88 гг до н э. «Эфесская вечерня»

В 88 г. до н.э. десантный корпус Архелая начал захват (освобождение?) островов Эгейского моря. Как уже говорилось, ситуация на островах была более неопределенная, чем в Азии. Известно, что с понтийский полководец «с боем одержав решительную победу, захватил Делос», однако, на этом основании трудно говорить, что остров сопротивлялся Митридату. Делос отпал от Афин и, вероятно, жителей острова устраивало римское господство, по крайне мере после победы Архелай вернул контроль за Делосом афинянам. Но вряд ли понтийцы воевали с эллинами. Как известно на острове было уничтожено 20000 римлян и италиков - скорее всего они и сопротивлялись. «Священные деньги с Делоса он направил им при посредстве Аристиона, афинянина родом, послав для охраны этих денег около 2000 человек» (Арр., Mithr.,29).

В результате Аристион, опираясь на поддержку демоса и отряд понтийцев, захватил власть в Афинах. Сторонники римлян были арестованы. К Афинам присоединились «ахейцы и жители Лаконии и вся Беотия за исключением Феспий» - иными словами возник антиримский эллинский союз. (Арр., Mithr.,29). С другой стороны известно о боях Архелая на Эвбее (App. Mithr 29).

В 88 г. до н.э. сенат принял решение направить в Элладу полководца Суллу. Он был талантливым военачальником и самым выдающимся политиком в аристократической партии. Кроме того, Сулла хорошо ориентировался в событиях на Востоке, потому что 5 лет назад именно его войска изгнали понтийцев и армян из Каппадокии и восстановили на престоле Ариобарзана⁵⁰.

Военные действия на Балканском полуострове сначала развивались вяло. У Рима там были только войска наместника в Македонии Сентия, который направил своего легата Бруттий Сура в Элладу. Самого его с востока атаковал сын Митридата Ариарт, который «покорял Фракию и Македонию».

Театром боевых действий стала Средняя Греция и Македония. Полководец Митридата Метрофан (по приказу Архелая?) захватил Эвбею, и город Халкида стал на два года опорной базой понтийского флота. Однако, когда Метрофан начал военные действия на материке, то был отброшен Бруттием. Затем римляне получили подкрепление из Македонии, и около Херонеи три дня сражались с корпусом Архелаем и отрядом афинян под командованием Аристиона. Вскоре Архелай получил подкрепление – к нему подошли греческие союзники из Пелопоннеса (спартанцы и ахейцы). Бреттий отступил и, после неудачной попытки захватить Пирей, вернулся в Македонию. Вряд ли Бреттию удалось бы удержаться в Пирее долго – порт был бы блокирован, и вскоре закончилось бы продовольствие. Однако, если бы римскому отряду, удалось продержаться до подхода Суллы, то сценарий войны мог быть совсем иной.

Как уже говорилось еще в 88 г.до н.э. Митридат направил во Фракию царевича Ариарта, но тот действовал недостаточно решительно. Это, видно, из того факта, что наместник Македонии, сам, имея небольшую армию, смог направить Бреттию подкрепления. Вероятнее всего Ариарт не имел достаточно сил. Так или иначе в 87 г.до н.э Сулла прошел через Среднюю Грецию и осадил Афины и Пирей. Начался ключевой этап Первой войны.
Компания 87-86 гг. до н.э.

Афины или Пирей?

В самый разгар осады Афин «несколько человек … тайно бежали в Дельфы, и на их вопрос, неужели наступила судьба и для Афин стать безлюдными и опустошенными», - Пифия им ответила: «В воду окунется мех, но его потопить не удастся». Как это понять? Афины будут захвачены или нет? А Пирей? Или город будет захвачен, но Акрополь нет? Или враги захватят все, но город все равно останется жить?

Сейчас мы знаем ответ, участники войны не знали своего будущего и вынуждены были строить прогнозы опираясь на соотношение сил. Начнем и мы с этого…

Сулла пришел с пятью легионами и несколькими манипулами и отрядами конницы (Арр., Mithr. 30). Войско Архелая, по мнению историка, было многочисленнее войска Суллы (Арр., Mithr. 31.), кроме того он регулярно получал подкрепления. Действительно ли у Архелая было больше 35 000? Мы знаем, что его флот насчитывал 70 кораблей (класс всех неизвестен, но в 86 г. до н.э. Архелай говорит о триерах). Это 10000 -12000 солдат. Правда, мы не знаем было ли у Архелая 70 кораблей с самого начала или это количество возникло, после того как он получил подкрепления осенью 87 г. до н.э. Две тысячи солдат Архелай дал Аристиону для охраны казны Делоса. Остались ли он для защиты Афин или вернулись к своему полководцу сказать трудно. Но при обороне Афин ни Аппиан, ни Плутрах не упоминают «понтийцев», «варваров» или «каппадокийцев». Да и статус Афин – независимого полиса не предполагал размещение там царского гарнизона. При эвакуации Мунихия Архелай вывез по свидетельству Аппиана 10 000, но можно ли верить этой цифре? Кроме того, какие-то войска должны были оставаться в Халкиде на Эвбее. Можно согласиться с мнением Молева, что потери римлян при осаде Афин составили около 20 тыс. (см. ниже). В этом случае потери Архелая, видимо, были не меньшими. Иными словами кажется, что 10-12 тыс. максимальная цифра корпуса Архелая в начале осады, и все подкрепления суммарно должны были составить примерно такую же цифру⁵¹. Численный перевес был скорее у римлян.

Сулла столкнулся с задачей захвата двух крепостей. Чему отдать предпочтение, куда направить основные силы – на Афины или на Пирей? Одна из них – Афины - защищается гарнизоном из граждан города, возглавляемых философом Аристионом. В другой – стоят профессиональные солдаты, возглавляемые талантливым полководцем Археаем (Сулла называет его «наиболее выдающимся»). Раньше Афины и Пирей были соединены Длинными стенами, но сейчас они полуразрушены. На море господствует флот Митридата. Иными словами – после падения порта Пирей Афины падут быстро, но Пирей может успешно держаться и без Афин. Пирей важнее с военной точки зрения, но Афины важнее с политической. Афины – символ борьбы Эллады за свободу, центр политической пропаганды Аристиона и его союзников, главный полис в возникшем антиримском союзе.

Первое решение Суллы было сконцентрировать все силы против Архелая: «Придя в Аттику, Сулла послал часть войск к городу осаждать Аристиона, а сам спустился к Пирею, где был Архелай и где за стенами держались враги» (Арр., Mithr. 30). Как можно понять из рассказа Плутарха, среди римских офицеров обсуждался и другой сценарий осады – начать с Афин: «выжди Сулла немного, он без малейшей опасности взял бы Верхний город, уже доведенный голодом до крайности, но стремясь поскорее возвратиться в Рим из боязни, как бы там не произошел новый переворот, он торопил события, не останавливаясь в ходе войны перед опасными предприятиями, многочисленными сражениями и громадными расходами» (Plut., Sulla, 12).

Первый штурм Пирея был неудачен: «Сулла пододвинул лестницы; он совершил много подвигов, но потерпел и много неудач, так как каппадокийцы защищались храбро» (Арр., Mithr. 30). Трудно оправдать намерение взять штурмом с помощью одних лестниц стену высотой почти 20 м⁵². Расчет Суллы, видимо, был на то, что «варвары в панике разбегутся от одного вида римских орлов». План не оправдался, и Сулла простоял под стенами Пирея почти год.

Поняв, что первоначальный план был ошибочен, римляне перешли к правильной осаде: стал строить земляную насыпь, «Рабочих, все оборудование, железо, катапульты и все другое подобного рода он получал из Фив, он срубил рощу Академии и соорудил огромные осадные машины»(Арр., Mithr. 30). Как можно понять из рассказа Аппиана первым делом с помощью осадных машин Сулла стал разрушать Длинные стены , пытаясь полностью отрезать Афины от Пирея.

Понтийцы со своей стороны совершал вылазки на римлян, стоящих насыпь. Одна из атак предусматривала комбинированные действия пехоты и конницы, хотя вряд ли у Архелая было много конницы. Аппиан сообщает, что о планах Архелая Сулла узнал от предателей («двух аттических рабов из Пирея») и смог устроить засаду, в результате которой часть воинов Архелая была прижата к морю. Потери были очень большие и после этого понтийский полководец «послал за вспомогательными силами из Халкиды и других островов и вооружил даже гребцов, как будто бы опасность достигала высшей степени» (Арр., Mithr. 31).

Так как остановить строительство не удалось, то «когда насыпь стала сильно подниматься кверху, Архелай в свою очередь стал сооружать башни и поставил на них много орудий для защиты» (Арр., Mithr. 31). Понтийцы получали подкрепления из Халкиды и их следующая вылазка была успешной: «среди ночи Архелай, сделав стремительную вылазку, сжег одну из двух сооруженных «черепах» и все находящиеся в ней приспособления» (Арр., Mithr. 31).

Позиционная война продолжалась еще некоторое время. В конце осени Архелай снова получил подкрепление - из Азии приплыл отряд полководца Дромихета. Это позволило понтийцам снова совершить большую вылазку, которую со стен должны были прикрывать пращники и лучники. Бой шел с переменным успехом, был момент, когда Архелаю личным примером удалось организовать успешную атаку и обратить легионеров в бегство. Однако Мурена организовал контратаку, подошел легион занятый на хозяйственных работах и совместными усилиями им удалось опрокинуть понтийцев. «Архелай, который старался вновь повернуть их на врагов и вследствие рвения долгое время оставался в бою, был отрезан от ворот и поднят на стену на обрывке веревки» (Арр., Mithr. 32).

С наступлением зимы Сулла отступил к Элевисну и выкопать ров, который должен был прикрывать его от атак понтийской конницы. Трудно сказать чьих атак он опасался. Вряд ли у Архелая оставались большие массы конницы после почти полугода боев – по крайней мере она больше не упоминается. Но оставалась база понтийцев Халкида, опираясь на нее в Беотии действовала армия Неоптолема, и она могла придти на помощь Афинам и Пирею. Павсаний правда утверждает, что командовал понтийцами Таксил, но кажется, что сообщение Аппиана ближе к истине – скорее всего Таксил шел вместе с Аркафием и не успел бы подойти из Македонии, в то время как Неоптолем, видимо, принял командование остальной частью царского флота. В таком случае понятно, что он не мог иметь большого корпуса конницы и лишь пытался отвлечь на себя часть римского войска.

Именно зимой Архелай сталкивается с альтернативой - что важнее спасти: Пирей или Афины. Дело в том, что в осажденном городе начался голод. С другой стороны, как справедливо считает К. Гуленков, зимой блокада Афин должна была стать менее плотной – основной лагерь Сулла перенес от стен Пирея в Элевсин и есть шанс регулярно направлять в город обозы с продовольствием⁵³. Предатели («два аттических раба») регулярно сообщали Сулле об этом, и он перехватывал обозы, хотя, вероятно не все. «Архелай, подозревая, что римлянам делается сообщение относительно хлеба и что есть предательство, тем не менее отправил хлеб, но поставил людей у ворот с огнем, чтобы сделать нападение на римлян, если Сулла направится с войском на идущих с хлебом» (Арр., Mithr. 35). В результате ему удалось ценой потери обоза сжечь римские осадные сооружения. Правильно ли было это решение? Может быть, надо было действовать наоборот: используя атаку на осадные машины, как отвлекающий маневр, попытаться доставть в Афины обоз с продовольствием.

Что важнее Пирей или Афины? Теперь этот вопрос стоял не только перед Суллой, но и перед Архелаем. Имеет ли смысл пытаться спасти Афины ценой угрозы Пирею? Понятно, что полководец Архелай считал, что военно-морская база Пирей важнее. Надо помнить, что он ненавидел Аристиона. (см. ниже). Надо помнить, что именно в этот момент сорвалась попытка атаковать римскую армию в Аттике с тыла, предпринятая братом Архелая Неоптолемом. Что именно в эти дни Сулла внезапно предпринял внезапный ночной штурм Пирея, который чуть не закончился успехом: «ночью, когда сторожа еще спали, римляне, пододвинув при помощи машин лестницы к Пирею, взошли на стену и перебили ближайшую стражу». Правда, в тот раз у солдат Архелая хватило сил и мужества контратаковать и они не только отбили стены, но и «перейдя в нападение, убили начальника ворвавшихся, а остальных вновь выгнали за стены. А некоторые, сделав даже вылазку через ворота, едва не сожгли второй башни римлян; но Сулла, быстро двинувшись из лагеря и упорно сражаясь в течение целой ночи и на следующий день, отстоял ее» (Арр., Mithr. 32).

Угроза римских осадных сооружений становилась все более реальной. Архелай выстроил против римской осадной башни свою башню, и некоторое время шла «дуэль» между двумя башнями в которой римляне победили за счет более высокой артиллерийской мощи своего сооружения – он выстреливало двадцатью снарядами одновременно.

Так или иначе, видимо, Архелай решил, что в этой ситуации Пирей важнее. Мы не знаем больше ни о попытках направить в Афины обозы с хлебом, ни о попытке деблокировать город: «В Аттике же у города, который ужасно страдал от голода, Сулла соорудил много маленьких укреплений, чтобы никто не мог оттуда убежать и чтобы население еще больше страдало вследствие скученности» (Арр., Mithr. 35). Военные действия продолжались еще несколько месяцев и Архелай мог попытаться пробиться в город уничтожив эти «маленькие укрепления» но не стал. Вне зависимости от военной целесообразности этого решения защитники Афин должны были считать, что их бросили без помощи. Защитники Афин, по рассказу Аппиана «перерезали весь скот, что они варят шкуры и содранные кожи и жадно поедают отвар, а некоторые из них … и мертвых» (Арр., Mithr. 38). Что думал Аристион об Архелае в этот момент, мы не знаем. Мы знаем только, что Архелай ненавидел Аристиона. Может быть, это было отражение того же конфликта между привилегированной и зажиточной частью эллинов и беднотой, которая поддерживала тиранов. Когда последний попал в плен к Сулле, то был убит, причем убит не сразу в бою, что было бы объяснимо, а спустя год. Римский полководец отравил своего пленника и Плутрах намекает, что это была услуга, оказанная Суллой именно Архелаю. Странная услуга. Всех остальных пленных друзей царя Сулла отпустил, а Аристиона нет. Может быть, Архелай боялся, что Аристион что-то расскажет Митридату? Так или иначе, запомним выбор, который сделал Архелай: Пирей вместо Афин.

Военные действия продолжались и зимой. Подняв насыпь на «достаточную высоту» (вспомним, высота стен 40 локтей), Сулла стал устанавливать там метательные орудия, чтобы подавить сопротивление защитников стен, но солдаты Архелая еще раньше начали делать подкоп под насыпь, и она просела, правда, римляне успели оттащить орудия. Со своей стороны римляне также стали рыть контрподкоп и произошла стычка под землей ( «вот под землей они сталкивались друг с другом и сражались врукопашную мечами и копьями, поскольку это было возможно в темноте»). Подкопом и таранами римляне сумели разрушить часть стены. Однако Архелай быстро остановил, возникшую среди его солдат панику, подтянул подкрепления и «все время вновь и вновь возобновлял сражение, одновременно взывая и побуждая всех своих, что «еще немного, и спасение для них обеспечено»». В результате к удивлению многих Сулла отступил. Ночью Архелай за брешью выстроил укрепления в виде полумесяца и когда на следующий день римляне возобновили атаку, то попали под перекрестный обстрел и тех кто стоял на стенах, и тех, кто защищал новые укрепления. В результате Сулла «отказался совершенно от мысли взять Пирей приступом и перешел к осаде, чтобы подчинить его себе голодом». По сути это означает, что вся тактика Суллы выбранная изначально оказалась ошибочна. Он сооружал насыпь, строил огромное количество осадных машин, рыл подкопы, проделал брешь в стене, но штурм провалился. «Подчинять голодом» можно было и намного проще – блокадой. Но учитывая, что на море господствует флот Архелая и возможен постоянный подвоз продовольствия, а в Беотию движется понтийская армия продовольствие у римлян кончится раньше, и решение «взять Пирей голодом» означает – «никогда». Компания 86 г. до н.э. реально могла закончиться поражением.

Именно на этом этапе, как сообщает Плутарх, «Суллой овладело неодолимое, безумное желание взять Афины — потому ли, что он в каком-то исступлении бился с тенью былой славы города, потому ли, что он приходил в бешенство, терпя насмешки и издевательства, которыми с городских стен ежедневно осыпал его, глумясь и потешаясь над ним, тиран Аристион».

Учитывая ситуацию, «неодолимое и безумное желание» может объясняется просто - после провала штурма Пирея, который готовился с лета, надо было предъявить себе и легионерам хоть какой-нибудь военный успех.

Зная, что защитники Афин ослаблены голодом «он одновременно придвинул лестницы и стал подрывать стены». Сулла ворвался в город, и в Афинах началось ужасное и безжалостное избиение. Ни бежать они не могли вследствие истощения, ни пощады не оказывалось ни детям, ни женщинам. Аристион и часть защитников Афин бежали в Акрополь, но вскоре сдались из-за нехватки в крепости воды.

В «Воспоминаниях» римского полководца есть очень выразительный эпизод: оказывается Акрополь пал «в мартовские календы, в день, почти совпадающий с новолунием месяца анфестериона; в этом месяце, ….афиняне творят многочисленные обряды в память о страшных бедствиях, причиненных проливными дождями, так как примерно в это время, по их расчетам, случился некогда потоп» (Plut., Sulla, 14). Причем сначала есть оговорка о том, что это было «случайное совпадение». Но потом писатель прямо указывает на чьей стороне боги. Дело в том, что защитники Афин сдались, мучимые жаждой и «божество тотчас дало знамение, так как в тот самый день и час, когда Курион свел пленника [Аристиона] вниз, на чистом до того небе собрались облака и хлынул ливень, насытивший водою Акрополь».

Кто помог Сулле? Кажется, что он сам (и Плутарх) считают, что это была Афина, рассерженная на Аристиона за его неуважение к богам и храмам. Когда он управлял Афинами, то несмотря на царивший в городе голод, «Аристион проводил время в ежедневных попойках и пирушках, военных плясках и насмешках над врагами, не тревожась о том, что священная лампада богини потухла из-за недостатка масла. Верховной жрице, которая попросила у него половину гектея пшеницы, он послал перцу (Plut., Sulla, 11)». Речь идет о знаменитой золотой лампаде Афины, изготовленной Каллимахом. «Наполнивши маслом лампаду, афиняне ожидают того же дня в следующем году; масла же в лампаде хватает на все время от срока до срока, при этом лампада горит и днем и ночью». Сама светильня делается из карпасийского льна, который один из всех видов льна не уничтожается огнем. Фитиль этой лампады (или канделябра?) был сделан из асбеста, «горного волокна», которое находилось греками на Кипре и который называли amianos (незапятнанный, чистый). Об этой «вечной лампаде» упоминают и Страбон и Плутарх. Может быть надо учитывать, что она была эмблемой победы греков над «Азией», но ведь в этой войне Афины были на стороне «Азии». «Образ действия Суллы по отношению к большинству афинян был более жесток, чем это было прилично делать для римлянина», - считает Плутарх (Plut., Sulla, 14). Он имеет ввиду, что причиной болезни, которая поразила римского полководца, многие видели наказание за его безжалостность. Может быть, и он боялся воли богов?

Вслед за падением Афин в марте 86 г. до н.э. Сулла вернулся к тактике активной осады Пирея. Римляне снова попытались прорваться в том месте, где в стене была брешь, и где Архелай построил стену в виде полумесяца. Бои в Пирее возобновились с прежним ожесточением. За то время, пока Сулла «подчинял Пирей голодом», понтийцы построили много новых укреплений и оказывали активное сопротивление. Наконец «Архелай, пораженный их [римлян] бешеной и безумной настойчивостью, отдал в их власть стены и спешно отступил в сильно укрепленную и омываемую морем часть Пирея, где Сулла, не имея кораблей, не мог попытаться на него напасть (выделено мной – Л.Н.)» (Арр., Mithr. 40.).

Речь идет о крепости Мунихий, которую Архелай потом эвакуировал сам: по общему мнению современных историков, после потери Афин защита Пирея могла казаться бессмысленной⁵⁴. Захватив порт, Сулла сжег знаменитый Арсенал Филона – иными словами он и не планировал использовать Пирей как морскую базу. В данный момент у него не было флота – зимой он отправил Лукулла на Родос и в Египте собирать корабли, но те были еще далеко.

Осада Пирея стоила римлянам очень дорого: был потерян почти год дорогого для Суллы времени и больше половины армии. По справедливому наблюдению Молева⁵⁵ к лету у римского полководца оставалось только 15 000 легионеров из 30 000, с которыми он пришел из Италии. Остальные, получается, были убиты, ранены или заболели. На самом деле Молев, даже уменьшает потери Суллы – меньше 15 тыс. легионеров ((Plut., Sulla, 16) было у него после подхода 6000 легионеров под командованием Луция Гортнезия (Memn. XXXII.3). Иными словами потери убитыми, раненными и больными составляли почти две трети римской армии. Еще одна такая осада и … Поэтому с военной точки зрения действия Архелая можно считать успешными. Другое дело – политический аспект. Падение Афин – морально-политическое поражение сторонников эллинской свободы - Митридат не смог оказать им эффективной помощи. Все это не могло не сказаться на ходе войны. Правильно ли тогда было решение Архелая защищать Пирей ценой отказа от помощи Афинам? Тем более, что он потом сам без боя эвакуировал Мунихий? И почему Архелай так поступил?
«Загадка Херонеи» («Венера Суллы»).

Вернемся к военной стороне проблемы. Царь не оказал помощи Афинам. А мог ли он ее оказать? Пытался ли он это сделать? Кажется, что наиболее оптимальной стратегией для Митридата в 87-86 г.до н.э. кажется было, удерживая Суллу у Афин, наносить удар с тыла и лишать римлян продовольствия. Зажать Суллу с двух сторон, но, избегая при этом больших сражений, затягивать войну. Для этого надо захватить Македонию иметь достаточные силы в Беотии уже к концу лета 87 года.

Вместе с тем, эта задача одновременного действия понтийской армии с севера и с юга не была решена. Как уже говорилось Ариарт действовал в Македонии пассивно и только зимой 87-86 г. до н.э. царь направляет новую армию на Балканы. Как можно понять это были вновь сформированные войска: «всех их он собирал со всякой поспешностью». «Собирал» - т.е. это были не те, кто был в строю с начала войны. Аппиан упоминает скифов и понтийнцев, но подчеркивает, что были и фракийцы, каппадокийцы, вифинцы, галаты и фригийцы и жители других стран, которые недавно были завоеваны». Как мы увидим в дальнейшем, - основанная по численности масса - освобожденные рабы. Командование армией было поручено царевичу Аркафию и, можно предположить, что он вел с собой конницу из Малой Армении. «Вторгшись в Македонию он … легко одержал победу, так как римлян там было мало, подчинил всю Македонию и, поручив ее сатрапам, сам двинулся против Суллы». В принципе это наступление было еще не поздно, но царевич заболел и умер. Неоптолем (или Таксил?) пытались помочь Афинам и Пирею, но безуспешно. Иными словами на первый взгляд Митридат сделал все возможное и помешал случай – смерть царевича Аркафия. Однако, кажется, что даже при нехватке подготовленных и обученных солдат у царя был еще один ресурс, который он не использовал в этой ситуации. Этот ресурс – он сам, его имя. Можно предполагать, что армия действовала бы иначе, если бы в Македонию двинулся не Аркафий, а сам Митридат. Кроме того, в присутствии царя между Архелаем и Таксилом не возник был конфликт (см. ниже). Да и вообще, зная, что на помощь идет сам царь Архелай возможно, оказал бы Афинам больше помощи. Однако, в 87 гг. до н.э. Митридат, видимо, слишком был погружен в личную жизнь.

Летом 86 г.до н.э. между римской и понтийской армиями произошло решающее сражение. Сулла имел в строю: «всадников не больше полутора тысяч, а пеших меньше пятнадцати тысяч» (Plut., Sulla, 16). Рассказ о битве при Херонее у Плутарха и Аппиана совпадает в общих моментах, но и имеет отличия - Плутарх приводит существенно больше подробностей. Оба историка убеждены в подавляющем численном превосходстве понтийской армии. «Тем временем военачальник Митридата Таксил, спустившись из Фракии и Македонии со ста тысячами пехотинцев, десятью тысячами всадников и девятью десятками серпоносных колесниц» (Plut., Sulla, 15). Аппиан считает, что после прихода корпуса Архелая войско составило 120 тыс. (Арр., Mithr, 41). Из этого можно сделать вывод, что, по мнению римских авторов, Архелай привел из Пирея около 10000.

Правда источники содержат и другую информацию о численности понтийской армии. В другом месте Аппиан сообщает, что армия Суллы «не составляли даже третьей части неприятельского войска») – то есть должна насчитывать 50-60 тыс. Об этом же говорит и Мемнон: «Соединив войска, он [Таксил] и Архелай е имели войско в количестве более шестидесяти тысяч человек» (Memn. XXXII.2).

С точки зрения Аппиана замысел Суллы заключался в том, чтобы вынудить Архелая к битве. Как можно понять понтийский полководец не был убежден в необходимости сражения. Источник прямо говорит, Сулла, «чтобы заставить Архелая принять его даже против воли (выделено мной – Л.Н.). Позади римлян простиралась ровная и гладкая как для преследования, так и для отступления равнина, а у Архелая в тылу были крутые горы, которые не позволяли нигде сразу пустить в дело все войско, так как на такой неровной местности он не имел возможности выстроить его все; в случае же поражения отступление по кручам было невозможно». Этот рассказ ясно показывает, что Архелай не хотел сражения. Позиция им выбранная была удобна для обороны – он мог не опасаться того, что противник зайдет ему в тыл. Странная позиция, если верить в то, что у него численный перевес. Он боится, что Сулла устроит Канны?

В самом начале сражения римляне отбили у понтийцев контроль за холмом Фурий. («Фурий — это скалистая вершина конусообразной горы» (Plut., Sulla, 17) Контролируя эту гору римляне, не давали возможность левому флангу Архелая обойти Суллу.

Построение римской армии было традиционно: в центре пехота, по флангам конница. Левым флангом командовал Мурена, а правым – Сулла. (Plut., Sulla, 17). Кроме того, была резервные колонны под командованием Гальбы и Гортензия – «легаты же Гальба и Гортензий с запасными когортами поставлены были в тылу на высотах» (Plut., Sulla, 17). Мы знаем, что у Гортензия было пять когорт (Plut., Sulla, 17). Можно предположить, что и у Гальбы было столько же. Тогда построение римлян выглядит таким образом: в центре четыре легиона и один легион в резерве⁵⁶. Традиционно в I в. до н.э. римские легионы строились в три линии когортами: в первой линии четыре когороты, затем две линии по три. Если учесть, что когорты Суллы насчитывали около 300 человек, то они были выстроены либо в 5 рядов, по 60 человек, либо в 10 рядов по 30 человек в шеренге (вероятнее второе, см. ниже). В зависимости от этого фронт 4 легионов составит от от 1700 до 2800 м., а глубина построения римской армии, без учета когорт Гортензия и Гальбы, вряд ли превышает 100 м. Как именно были построены эти 10 когорот – одна за другой или иначе мы не знаем.

Построение понтийской армии – предмет некоторой дискуссии исследователей. В сражении упомянуты колесницы, фаланга, гипасписты («медные щиты»)⁵⁷ Таксила и конница Архелая. Точно ясно, что Архелая стоял на правом фланге («Архелай повел правое крыло в обход»). Но правый фланг понтийцев не совпадает с правым флангом римлян, о чем сообщает Плутарх опираясь, видимо, на воспоминания Суллы: «было видно (!), что неприятель, укрепив одно из своих крыльев многочисленной конницей и проворной легкой пехотой, сделал его гибким и подвижным, готовясь сильно растянуть ( выделено мной – Л.Н.) его и обойти римлян» (Plut., Sulla, 17).

Напротив левого фланга римлян, которым командовал Мурена, стояли «медные щиты» Таксила (известно, что он атакует Мурену). В таком случае фаланга стояла против центра и правого фланга римлян⁵⁸ - ширина македонской фаланги более 1 км. (см. ниже) что соответсвует ширине строя трех легионов Суллы с построением когорты в 10 рядов. Таком образом, Таксил стоял в центре понтийской армии, что, косвенно, подтверждает его роль главнокомандующего.

Римские историка выделяют в сражении неудачную атаку колесниц. Правда, описывают они это событие по-разному. Аппиан сообщает, что понтийский военачальник «прислал шестьдесят колесниц (с косами), в надежде стремительным натиском порубить косами и разорвать фалангу неприятелей. Но римляне расступились перед колесницами, которые вследствие своей стремительности проскочили в задние ряды римлян, а так как они поворачивались с трудом, то были окружены находившимися в задних рядах и уничтожены их копьями и стрелами».

По мнению Плутарха римляне атаковали первыми: Сулла «тут же ударил и быстро преодолел расстояние, разделявшее оба войска, чем лишил силы серпоносные колесницы. Дело в том, что главное для этих колесниц — продолжительный разбег, который сообщает стремительность и мощь их прорыву сквозь неприятельские ряды, а на коротком расстоянии они бесполезны и бессильны, словно стрелы, пущенные из плохо натянутого лука» (Plut., Sulla, 18). Иными словами Аппиана обращает внимание на большую скорость колесниц («стремительность»), а Плутарх как раз это отрицает. Следует обратить внимание и на еще одну деталь. Упоминаются только 60 колесниц из 90, которые привел Таксил. А где остальные? Неисправны? Были ли они вообще?

Кроме того, оба историка говорят о смелой атаке понтийской конницы, которая едва не привела к разгрому армии Суллы, правда и здесь есть отличия в деталях. По рассказу Аппиана Архелай «выслал вперед конницу, которая сильным натиском разрезала фалангу римлян на две части, и затем ввиду малочисленности римлян стал легко их окружать» (Арр., Mithr, 43). Примерно то же утверждает и Плутарх: «под натиском превосходящих сил противника Гортензию пришлось отойти к склону горы, а враги мало-помалу оттесняли его от основных сил римлян и захватывали в кольцо » (Plut., Sulla, 19). Но историк подробно описывает маневры конницы Архелая. По его мнению, понтийский полководец сначала отрезал когорты Гортензия от главных сил, а затем с тыла атаковал правый фланг римлян. Важная информация – по сообщению Плутарха у Архелая было 2000 всадников (Plut., Sulla, 19).

Исход боя спасла контратака римской конницы под личным командованием римского полководца: «Но тут Сулла двинулся на них с большим количеством всадников, - пишет Аппиан. - По значкам военачальника и по поднятой большой пыли Архелай заключил, что приближается Сулла; поэтому он прекратил окружение и отступил в свой боевой строй» (Арр., Mithr, 44).

Существенное различие в рассказе Аппиана и Плутарха только одно: автор жизнеописания Суллы подробно рассказывает о столкновении римской пехоты и понтийской фаланги. «В бой вступила пехота; варвары выставили вперед сариссы и, сдвинув щиты, пытались сохранить сомкнутый строй». По упоминанию «сариссы», можно сделать предположение, что это македонская фаланга. Я согласен с теми исследователями, которые считают, что македонская фаланга насчитывала 16 рядов воинов, и 1024 гоплита в ряду, ее фронт равнялся километру⁵⁹. Это полностью совпадает с числом воинов, о которой говорит и Плутарх – в фаланге было 15 000 рабов, которым дали свободу. Иными словами бывшие рабы, не имеющие боевого опыта были укреплены около 1,5 тыс. гоплитами царского войска. Замысел создателей македонской фаланги, заключается именно в том, чтобы выстроив воинов в плотный строй (1 метр на одного гоплита), достигнуть максимальной прочности строя. Кроме того, в македонской фаланге следующие ряды имеют длинные копья (до 6 метров), которые они так же выставляют перед собой. Иными словами фаланга ощетиниватеся копьями первых 5-6 рядов. «Благодаря глубине и плотности своего строя, рабы слишком медленно уступали напору римской тяжелой пехоты и, вопреки своей природе, стояли отважно. Только множество дротиков и зажигательных стрел, пущенных римлянами из задних рядов, обратило их в беспорядочное бегство. (Plut., Sulla, 18). Как известно задние ряды в македонской фаланге защищены хуже передних, и замешательство в тылу могло вызвать разрушение всего строя фаланги.

На какой фазе боя произошел этот эпизод? Плутарх ясно утверждает, что после атаки колесниц и до атаки Архелая (Plut., Sulla, 18-19). Кроме того, известно, что вслед окружением когорт Гортензия «медные щиты» Таксила атаковали Мурену. Оба римских автора описывают штурм лагеря и гибель армии Архелая, описывают панику, охватившую «варваров». На это можно списать много…

Подведем итог. На стороне Митридата сражаются 16,5 тыс. гоплитов, более двух тысяч конницы, «медные щиты» Таксила⁶⁰ и 60 колесниц. Немного. Полчища варваров растворились…

Если мы вспомним, что 15 тыс. пехоты и 1500 всадников были у Суллы, то численность двух армий почти совпадает. Качественный перевес, конечно, на стороне Суллы - 15 тысяч вчерашних рабов⁶¹ не смогут сдержать 15 тыс. легионеров. Тогда становиться понятно, почему Архелай именно так выбрал место лагеря - ему важно, чтобы пехота, в которой он не уверен, не имела возможности отступить. С другой стороны перед ним равнина, на которой может маневрировать конница.

Знание действительного соотношения сил позволяет понять и планы полководцев. Архелай рассчитывал на «подвижные соединения»: колесницы и конницу. Он, видимо, планировал, что атака колесниц в лоб дезорганизует строй легионов и вызовет пусть временное, но замешательство. Одновременно планировалась фланговая атака конницы. Вместе эти два удара, если провести их синхронно, могли привести к результату. Дело в том, что понтийская конница накануне произвела на римлян очень сильное впечатление. «Скифские и мидийские» всадники представляли «огненную, устрашающую картину, так что римляне сгрудились в своем лагере, и Сулла …никакими уговорами не мог вывести их из оцепенения» (Plut., Sulla, 16). Похоже, что Архелай пытался применить тот же прием, что и при Амнейоне: одновременный удар колесниц с фронта и конницы с тыла. Совпадает даже бой за возвышенность на левом фланге. Что в этом больше самоуверенности или отчаяния мы не знаем, но кажется, что второго. Успех зависит от синхронности удара конницы и колесниц, а это трудно достигнуть…

Понятно, что именно понтийская конница более всего тревожила Суллу. Опасаясь окружения, он оставил во второй линии когорты Гальбы и Гортензия. Сам видимо планировал атаку на правом фланге: во-первых о сам там находился, а, во-вторых, именно здесь он подготовил возможность наступления, захватив Фурий. Однако, первоначальный план Суллы сорвался и он, увидев колесницы Архелая (и поняв его замысел?), бросил легионы в атаку и сорвал тем самым синхронность действия понтийских колесниц с фронта и конницы с фланга.

Вместе с тем сам Сулла считал, что успех при Херонее – счастливая случайность. После победы, как полагается, он соорудил трофей в честь в честь божества войны. Так считает Аппиан, но Плутарх уточняет: «на поставленных им трофеях Сулла написал имена Марса, Победы и Венеры ⁶²- в знак того, что своим успехом не менее обязан счастью, чем искусству и силе». Если это так, то возникает вопрос: в чем причина успеха? О какой счастливой случайности говорит римский полководец?

Официальная версия римских авторов - причина неудачи понтийцев при Херонее в том, что неудачно выбрано время и место сражения. Причем Архелай вроде бы возражал против сражения. Он «считал «разумным затянуть военные действия, чтобы оставить противника без припасов». Надо сказать, что решение было правильным - затягивать войну было в интересах Митридата. Если бы Архелай остался в Пире и притягивал к себе часть римского войска, а Таксил с конницей тревожил Суллу с тылу из Беотии, то положение римялн было бы не простым. Именно поэтому Сулла и покинул Аттику и двинулся в Беотию: « чтобы избежать, как было сказано, голода и нужды, он вынужден был пойти навстречу опасностям, которыми грозило сражение» (Plut., Sulla, 51). Почему Архелай покинул Пирей? Плутарх считает, что его «вызвал к себе» Таксил. То есть он мог приказать Архелаю? У Павсания в рассказе об Аттике есть туманный фрагмент, в котором говориться, что командующим при Херонее был именно Таксил (At. XX. 4), а в описании Беотии он прямо настаивает на этом: «у херонейцев на их земле есть два трофея, которые поставили римляне и Сулла, победив войско Митридата под начальством Таксила». Трофеи, как мы помним, установлены после сражения 86 г. до н.э.

Войско, которое вел Аркафий, а потом Таксил было разноплеменным («были фракийцы, жители Понта, скифы, каппадокийцы, вифинцы, галаты и фригийцы и жители других стран, которые недавно были завоеваны Митридатом»). Аппиан пишет о том, что каждой этнической группой командовали свои командиры, а главнокомандующим был Архелай (Арр., Mithr, 84).

Складывается впечатление, что между Архелаем и Таксилом возник конфликт. Если принять эту гипотезу, то становится понятно почему Архелай не может контролировать понтийскую армию: «Поэтому, вопреки сопротивлению Архелая, остальные военачальники выстроили войско к бою, покрыв всю равнину конями, колесницами, щитами» (Plut., Sulla, 15). Может быть, именно поэтому Митридат и не винил особенно Архелая за поражение при Херонее и продолжал ему доверять до конца войны.

Есть и «неофициальная» точка зрения – причина поражения при Херонееи предательство Архелая (см. ниже). Впервые мысль о том, что с Архелаем «нечисто» высказал еще Дорилай, который сразу после Херонеи «говорил, что не без предательства, дескать, стала возможной гибель такого огромного войска» (Plut., Sulla, 20). Можно предположить, что Дорилаем, который, кстати, через несколько лет (или раньше?) станет предателем, двигала зависть. Главнокомандующим Митридат назначил Архелая, а не его – молочного брата царя. А ведь основное войско привел Дорилай и теперь должен передать командование. Обидно.

Но впечатление, что это все «личное мнение» Дорилая – царь не подозревает Архелая в предательстве, оставляет его главнокомандующим и разрешает ему вести переговоры с Суллой. Надо сказать, что и среди римлян существовало мнение, что Сулла одержал победу благодаря предательству. Поэтому «… сам Сулла в своих «Воспоминаниях» защищает себя от … обвинений», что «Херонейская битва не была честной» (Plut., Sulla, 23). «Глупость или предательство»… Оказывается это альтернатива не только не только российской истории. Где правда?

Кажется, что в поведении Архелая при Херонее все-таки есть странные моменты. Вспомним - он во главе корпуса конницы разрезал римский строй и начал окружение, «но тут Сулла двинулся на них с большим количеством всадников. По значкам военачальника и по поднятой большой пыли Архелай заключил, что приближается Сулла; поэтому он прекратил окружение и отступил в свой боевой строй» (Арр., Mithr, 44). О как! А почему Архелай не попытался встретиться с Суллой в открытом конном бою? У Архелая 2000 всадников, у Суллы максимум 1500 (это если он забрал у Мурены всех всадников, хотя времени на это почти не было). Если бы удалось опрокинуть Суллу ( а может быть и убить!) то, скорее всего легионы начали бы отступать. Почему Архелай не попробовал реализовать такую возможность? Может быть он просто испугался?

Если да, то тогда понятно и то почему понтийский полководец не смог организовать защиту лагеря и в панике слишком рано захлопнул ворота. (Арр., Mithr, 44). Аппиан обвиняет его в «неопытности в поражениях». Трудно с ним согласиться. Архелай только, что очень удачно действовал при осаде Пирея. И он не знает как оборонятся ? Как организовывать вылазки? Когда открывать ворота и когда закрывать? Почему-то кажется, что Архелай впал в панику…