Психологические теории: адлер, фромм, хорни, салливан

чимости положения или его игнорирование теорией.

данными, представленными в предыдущем издании <Теорий личнос-

ти>, было осуществлено, насколько мы знаем, несколько аналитичес-

ких работ. Первое такое исследование было осуществлено Десмондом

Картрайтом (Desmond Cartwright, 1957). С помощью факторного ана-

лиза было выделено четыре фактора. Фактор А включает целенаправ-

ленность и детерминанты группового членства. Этим фактором на-

сыщены теории Адлера, Фромма, Хорни, Роджерса и Салливана. Фак-

тор В включает свойства структуры, наследственность и биологию.

(Ангьял, Айзенк, Фрейд, Юнг, Меррей и Шелдон). Целенаправленность,

организмичность и самость (Я-концепция) - главные атрибуты, состав-

ляющие фактор С. Высокую нагрузку по этому фактору несут теории

Оллпорта, Ангъяла, Гольдштейна и Роджерса. Четвертый фактор со-

стоит из структуры и наследственности и важен только в отношении

факторных теорий.
Через несколько лет Тафт (Taft, 1960) сообщил о результате кластер-

ного анализа данных. Кластер 1 включает Адлера, Фромма, Хорни, Мер-

рея и Салливана, и ему было дано название <функционалистические

теории социального поля>. Второй кластер, обозначенный как <подход к

бессознательным комплексам и структурам личности с точки зрения

развития> включает лишь трех теоретиков психоанализа - Фрейда,

Адлера и Юнга. Ангьял, Гольдштейн, Юнг и Роджерс образовали клас-

тер, названный <врожденная организмическая само-актуализация>.

Кластер IV определяется как <непрерывное развитие во взаимодейст-

вии с социальным окружением>. Этим фактором нагружены теории Ад-

лера, Фрейда, Меррея и Салливана. Последний кластер включает Ол-

лпорта, Кэттелла, Айзенка, Фрейда, Юнга и Шелдона и обозначен как

атрибутов, и в отношении теоретиков. Мы сообщим только результа-

ты по теоретикам. Они подпадают под четыре кластера. Первый вклю-

чает Адлера, Фромма и Хорни и обозначается как <значение социума>.

Второй состоит из Оллпорта, Ангъяла, Гольдштейна, Миллера и Дол-

ларда, Роджерса и называется <значение самости>. Третий включает

телла. Юнга и Салливана. Эти два кластера не получили названий,

поскольку не было найдено общих черт, характеризующих различ-

ные точки зрения.

кционировали в качестве генераторов исследований. Мы уже договори-

лись, что это - наиболее важное оценочное сравнение, которое можно

предпринять в отношении теорий; к сожалению, это - самое сложное

сравнение, которое можно было бы осуществить с уверенностью. Все

теории обладают некоторыми функциями генерирования исследований,

но различная природа исследований, как и сложность взаимоотношений

между теорией и относящимися к ним исследованиям, оставляет воз-

можность лишь для грубых суждений.
Признавая субъективность и тенденциозность нашего вердикта, мы

полагаем, что теоретиков можно разделить на три кластера с т"0чки зре-

ния того, насколько они были плодотворны в стимулировании исследо-

ваний. К первой группе принадлежат теории, которые привели к боль-

шому количеству исследований, осуществленных в различных областях

различными группами ученых. Сюда мы относим теорию Фрейда, сти-

мул-реактивную теорию, позицию Скиннера и теорию Левина. В каж-

дом случае <послание> теории вышло за границы маленькой группы

сотрудников, так что проблемы, относящиеся к этой теории, исследова-

лись в различных ситуациях людьми, представляющими достаточно ге-

терогенные научные основания. Вероятно, лучший тому пример - пси-

хоанализ, поскольку индивиды, осуществляющие исследования, реле-

вантные психоаналитической теории, очень разнятся - от тех, кто

непосредственно работает в русле медико-психоаналитической традиции

до тех, кто принадлежит к традиции экспериментальной или биологи-

ческой. Есть много источников, в которых задокументировано огромное

количество таких исследований, например. Hall & Lindzey (1968), Hil-

gard (1952), Sears (1943). Эта теория не только существенно повлияла на

психологические исследования, но и на исследования антропологичес-

кие и социологические, а также имела влияние - более ограниченное -

на другие социальные науки, литературу, изобразительное искусство и

религию.
Точно так же ясно, что теория Левина привела к большому количес-

тву релевантных исследований, многие из которых осуществлялись уче-

никами Левина. Хотя влияние этой теории за пределами психологии

распространяется на области, где Фрейдовское влияние чувствуется очень

мало. Очевидно, что в рамках социальной психологии и психологии лич-

ности она занимает место в ряду наиболее влиятельных, имея в виду

качество и количество генерированных исследований.
Стимул-реактивная теория Халла, модифицированная Миллером и

Доллардом, и другими, также породила большое количество исследова-

ний по самым разнообразным проблемам. Она приложима к проблемам

психопатологии, социального поведения, психологии обучения - поми-

мо обычных областей научения у человека и животных. Даже в соци-

альной антропологии влияние ее выше, чем у других теорий, кроме тео-

рии Фрейда. Далее, количество экспериментальных исследований, реле-

вантных этой теории, гораздо больше, чем в любом другом случае, если

иметь в виду обсуждавшиеся теории. Правда, мы видим здесь больше

гомогенности среди исследователей, чем в случае Левина или Фрейда.

Однако и здесь многие исследования были осуществлены теми, кто не

имел прямых контактов с Халлом.

ял, осуществили огромное количество исследований. Хотя многие из них

были поставлены психологами-экспериментаторами, среди исследовате-

лей в клинической области и в области психологии личности есть воз-

растающая тенденция к осуществлению исследований, непосредственно

базирующихся на представлениях Скиннера. Даже в социологии есть

исследования и формулировки, на которые повлияла идея оперантного

обусловливания. Наиболее впечатляющее свидетельство этой продуктив-

ности - большой и еще расширяющийся

lysis of Behavior>, посвященный исключительно исследованиям, выпол-

ненным в этой традиции.
Второй кластер включает те теории, которые сопровождались большим

количеством исследований, либо достаточно ограниченного масштаба, либо

осуществленных теми, кто был тесно связан с теорией и ее развитием. К

этой группе можно отнести теории Оллпорта, Кэттелла, Гольдштейна,

Юнга, Меррея, Шелдона, Салливана и Роджерса. Как видно из посвящен-

ных им глав книги, каждая из этих теорий сопровождалась большим

количеством релевантных исследований или вырастала их них. Однако в

большинстве случаев исследование связано с ограниченным кругом про-

блем или с применением небольшого числа техник. Кроме того, эти ис-

следования, как правило, осуществлялись небольшой группой близко

ми связано относительно мало исследований. Сюда мы поместили теории

Адлера, Ангъяла, Бинсвангера и Босса, Фромма и Хорни.
Успокаивает то, что, несмотря на ограниченность теорий личности в

роли генераторов исследований, многие из них все же сопровождались

значительным числом исследований. Какие бы им ни были свойственны

процедурные ограничения, фактом остается то, что в них задокументи-

рован интерес теоретиков к изучению эффективности их теорий с точки

зрения эмпирических данных. Трудно поверить, что в дальнейшем это

не приведет к прогрессивным изменениям, которые породят более эф-

фективные теории.

на теоретической сцене и чему предстоит еще появиться? Есть ли в тео-

ретическом подходе большинства психологов специфические недостат-

ки? Есть ли какие-то проблемы, которые сегодня доминируют и указы-

вают направление возможного будущего прогресса? Нам кажется, есть,

хотя следует признать, что не все психологи - а быть может, и боль-

шинство,- согласятся с точностью наших высказываний.
Мы полагаем, что психология личности много выиграла бы, если бы

психологи тоньше понимали природу и функции теории. У этой пробле-

мы много сторон, но, вероятно, важнее всего - понять центральное зна-

чение теории как средства генерирования или стимулирования исследо-

ваний. Психологам стоит отказаться от мысли о том, что миссия их

выполнена, если они предлагают теоретические формулировки относи-

тельно того, что уже известно в данной эмпирической области. Если

теория всего лишь организует известные факты, мы остаемся на описа-

тельном уровне и вполне можем отказаться от теоретизирования. Мысль

проста: теории должны оцениваться с точки зрения того, порождают ли

они новые исследования. Психологам стоит проявлять больше желания

принять тот факт, что допущения относительно поведения, из которых

невозможно вывести предсказания - не стоят времени, усилий и бума-

ги. Пусть психологи обращаются к формулированию положений, имею-

щих некоторое осмысленное отношение к тому, чем они занимаются - к

изучению поведения.

ность в более тонком различении впечатляющего литературного сти-

ля и убедительного теоретизирования. Очевидно, что с точки зрения

читателя, чем более литературно и убедительно теоретик представляет

свою систему, тем лучше. Однако, должно быть столь же очевидно, что

красота презентации ни в коей мере не является мерой того, насколько

теория является эмпирически важным средством. В настоящее время,

как представляется, многие теоретики оценивают теорию по тому, на-

сколько обаятелен автор в представлении своей теории. Хотя живой и

впечатляющий стиль играет важную роль в пробуждении интереса к

теории, оценка ее плодотворности должна стоять на других основаниях.

Суть в том, что отношение к теоретику должно исходить из полезности

теории для исследований, а не из литературного блеска.
Теория личности и исследования в этой области нуждаются в усиле-

нии как радикализма, так и консерватизма. Можно сформулировать

это как повышение творческого воображения и критичности оценки.

Хороший теоретик должен иметь бесстрастное желание радикально пе-

ресмотреть привычные допущения относительно поведения. Насколько

это возможно, следует освободиться от привычных предрассудков отно-

сительно поведения. Проявив однажды способность к обновлению или

созданию теории, не привязанной жестко к существующим представле-

ниям о поведении, теоретик затем должен проявить ригидный консерва-

тизм в развитии, формализации, приложении и проверке следствий из

своей точки зрения. Другими словами, теоретик должен ломать услов-

ности, но, когда устанавливается новая система условностей, следует

стремиться тщательно изучить все, что в них скрывается. Невозможно

проверить следствия теории, если теоретик не хочет достаточно долго

придерживаться одной позиции - тогда нельзя осуществить верифика-

ционные процедуры. Это не означает, что следует цепляться за свои

формулировки перед лицом возможной дезавуации. Это означает, что в

стабильное <тело> теории следует вводить изменения на основе полу-

ченных в контролируемых условиях эмпирических данных, а не из-за

каприза или мимолетных наблюдений. Очень важно, чтобы теоретик и

его последователи занимались эмпирическими исследованиями, а не

словесными спорами. Не столь важно, кто из теоретиков выступает

первым действующим лицом в споре а важно то, чья теория личности

продуктивнее всего генерирует важные и проверяемые эмпирические

следствия.
Размышления о современной теории личности 679
Давно пора освободить теоретика личности от обязанности оправ-

дываться за те теоретические положениям которые отличаются

от нормативных или привычных взглядов на поведение. Слишком

часто мы обнаруживаем, что та или иная теория критикуется за то,

что слишком сильно подчеркивает негативные стороны поведения или

переоценивает значение сексуальной мотивации. Действительно, с

точки зрения здравого смысла люди обладают и хорошими, и плохи-

ми свойствами, не только сексуальными мотивами, но и другими. Но

в отношении развития теорий поведения такая аргументация неумес-

тна. Теоретик, как мы только что сказали, обладает полной свободой

отказываться от привычных представлений о поведении, от него тре-

буется только формулировать эмпирически полезные представления

о поведении. Вопрос об удовольствии или обиде среднего человека

здесь не важен. Вполне возможно, что самые плодотворные теории

поведения будут самыми обидными для обычного члена нашего об-

щества. Разумеется, вполне возможно и обратное. Мы говорим здесь

не о том, что теоретики должны отвергать привычные взгляды на

поведение или принимать их. Они свободны в своем выборе. В отно-

шении этих взглядов их позиция - нейтральная, она может быть близ-

ка или отклоняться от них, и оценка выбора основывается на крите-

риях, также не соответствующих нормативной приемлемости или де-

виантности теории. Многое из часто встречающейся иной критики

теоретических формулировок также сомнительно. Так, положения о

том, что данная теория слишком молекулярна, слишком рациональ-

на, слишком механистична просто отражает предрассудки данного

критика относительно поведения. Замечания такого рода более слу-

жат выражению позиции критика, а не оценке теории. В конечном

итоге единственная реальная критика данной теории - это другая

теория, более эффективная. Если кто-то говорит, что данная теория

слишком молекулярна, остается продемонстрировать, что альтерна-

тивная теория, использующая более крупные единицы анализа, спо-

собна сделать все то, что и первая, плюс что-то еще.

значение придается эмпирическому исследованию, непосредственно ис-

ходящему из существующих теорий, и вместе с тем слишком большое

значение - теоретическим представлениям или спекуляциям, осущес-

твленным после того, как осуществлены определенные открытия. В

сознании многих психологов более высокий престиж ассоциируется с

монстрируемым небольшим превосходством над существующими тео-

риями, чем с осуществлением исследований, базирующихся на уже су-

ществующей важной теории. Психологи, благоговеющие перед теорией,

и то, что они не смогли различить объяснения <после того> и предска-

зания <до того>, создали систему условий, когда максимальный инте-

рес вызывает создание теории и минимальный - изучение следствий

из существующей.

ности является тенденция к тому, что может быть названо теоретичес-

ким. империализмом. Мы имеем в виду попытки убедить читателя, что

та или иная возникшая теория - единственно правильно объясняющая

поведение. Так, многие психологи утверждают, что единственная обос-

нованная теория - та, которая рассматривает непрерывное взаимодей-

ствие с психологическим процессом, другие отстаивают плодотворность

только <молярных> представлений, иные полагают, что в центре внима-

ния теоретика должен быть социальный контекст. Вопрос не в том, что

эти теоретики обязательно ошибаются, а в том, что теоретизирование -

это <свободное предпринимательство>. Никто из теоретиков не имеет

права учить других их делу. Каждый вправе формулировать собствен-

ные представления и устанавливать возможно большую их связь с эмпи-

рическими данными, свидетельствующими об их полезности. Он рав-

ным образом может соединять теорию и данные с рациональными аргу-

ментами, которые считает убедительными относительно того, почему в

конце концов его подход окажется плодотворным. Но полагать, что имен-

но так должен осуществляться прогресс,- нонсенс, и может лишь сму-

тить того, кто приступает к изучению данной области. Пусть теоретик

как можно убедительнее представляет свою теорию, но пусть с уважени-

ем относится к тому факту, что нет такой вещи, как абсолютная пра-

вильность теории.

ния относительно существования некоторой формы структуры личнос-

ти. Так, хотя некоторые теоретики больше заняты сравнительной важ-

ностью внешних или ситуационных факторов, чем другие, все соглас-

ны до определенной степени в том, что существует некое постоянство

личности, сохраняющееся в различные периоды времени и в различ-

ных ситуациях. Теоретические различия между приверженцами теории

черт, такими, как Оллпорт и Кэттелл, и сторонниками ситуационного

1929) привели к активным дискуссиям и появлению исследовательс-

ких программ в два десятилетия, предшествовавшие II Мировой войне.

В последнее десятилетие этот вопрос снова возник как основная тема

теоретических споров и исследований. Как мы ясно видели в случае

Оллпорта и Кэттелла, теоретики черт полагают, что индивидов можно

сравнивать с точки зрения черт или продолжительных диспозиций, и,

обладая знанием сравнительной позиции индивида или показателя по

данной черте, возможно во многом предсказывать поведение индивида

в различных условиях среды. Верящий в ситуационный детерминизм

убежден в том, что по большей части поведение - следствие условий

среды или ситуации, в которой осуществляется поведение индивида.

Так, поведение побуждается стимулами, а не возникает в связи с чер-

той или диспозицией. Промежуточная позиция утверждает, что инди-

видуальные диспозиции или черты влияют на ситуации, в которых

оказывается человек, на стимулы среды. Интеракционистическая по-

зиция приписывает важную роль переменным ситуации, и чертам или

диспозициям. Трудно сомневаться в том, что этот теоретико-эмпири-

ческий вопрос будет иметь первостепенное значение в последующие

десятилетия.

читают развивать более скромные идеи, чем то, что обозначается единой

общей теорией, охватывающей все адаптивное поведение человека или

большую его часть. Эти более ограниченные, или мини-теории иногда

связаны лишь с отдельными областями поведения, например, приняти-

ем решения или моторными навыками или с отдельными комплексами

поведения, например, шизофренией или сексуальным развитием. Неко-

торые теоретики обратились к математическим моделям познания или

научения; других более интересует нейрофизиологический субстрат по-

ведения, но во всех случаях теоретики фокусируют внимание на отдель-

ных сферах или способах репрезентации поведения, несколько игнори-

руя многие другие его аспекты. Эти умеренные или ограниченные теоре-

тические подходы должны в конце концов включиться в общие теории

личности.

развитием в широкой области психобиологии или биологии поведения.

Систематическому изучению генетических детерминант поведения спо-

собствовало как появление новых методов и открытий, так и некоторое

торым исключением биологии (Manosevitz, Lindzey& Thiessen, 1969).

Расширялось и углублялось знание о том, каким образом биологические

факторы влияют на поведение и наоборот, и эта информация сейчас

лишь начинает существенным образом включаться в попытки рассмот-

рения сложного поведения человека. Огромная жизненная сила нейро-

наук и хорошо рекламируемая забота о развитии эволюционной теории,

ее распространении на области сложного человеческого поведения - аг-

рессию, альтруизм, кооперацию, конкуренцию, паттерны супружеских

отношений указывают на возрастающую вероятность того, что биология

сможет сказать о будущем теории личности гораздо больше, чем в отно-

шении теорий прошлого.

хобиологии, но и в области компьютеров и количественного анализа.

Компьютеры широко используются для количественного анализа, часто

позволяя психологу осуществить вычисления, буквально недоступные

до введения компьютеров. Так, теории Кэттелла и Гилфорда получили

существенное усиление благодаря размаху и возможностям анализа.

Правда и то, что многие теории, такие, как теория Скиннера и S-R тео-

рия, которые тесно связаны с лабораторными исследованиями, сущес-

твенно продвинулись в связи с тем, что ныне компьютеры - существен-

ная часть многих экспериментальных лабораторий и участвуют как в

контроле за проведением эксперимента, так и в анализе данных во вре-