феноменология (эссенциализм)

Принципиальные рационализм		Индуктивные физикалистский
(логический позитивизм)		позитивизм
Дедуктивные		Фактуальные

а) феноменология - ИП: теории, ориентированные на произвольное описание принципов построения искусственных языковых систем (в т.ч. литературных языков) путем избирательного сбора данных;

б) позитивизм - ИФ: теории, ориентированные на строгое неизбирательное описание конкретных речевых фактов;

в) рационализм - ДП: теории, ориентированные на произвольное логистическое объяснение механизмов порождения речи (как правило, искусственной или произвольно созданной);

г) функционализм - ДФ - теории, ориентированные на психологическое объяснение устройства и функционирования естественного языка путем строгой неизбирательной верификации принципов речевыми фактами.
5. Согласование онтологических, гносеологических и методических оснований лингвистической теории
Как мы уже не раз подчеркивали, лингвистическая теория будет непротиворечивой, а значит, функциональной (в смысле - действенной), если в ней согласованы все три составные методологии: онтология и гносеология объекта и основания методики исследования. Раньше мы определили четыре возможных онтологических понимания объекта лингвистического исследования: феноменалистско-индетерминированное (объектом лингвистики является объективно существующая система инвариантных языковых смыслов), феноменалистско-детерминированное (объект лингвистики - объективно существующие факты внешней речи), менталистско-индетерминированное (объект лингвистического исследования - индивидуально-личностные факты речемышления) и менталистско-детерминированное (объект - социально-детерминированная индивидуальная языковая деятельность, включающая в себя как речевые факты, так и систему инвариантных смыслов).

Рассматривая гносеологические основания лингвистики, мы пришли к выводу, что здесь также следует различать четыре принципиально отличающихся подхода: объективистско-априорный (познавательный процесс является безусловным проникновением в объективный смысл), объективистско-апостериорный (познавательный процесс является отражением объективного смысла в ходе накопления опытных данных), субъективистско-априорный (познание является безусловным и чистым индивидуальным продуцированием субъективного смысла) и субъективистско-апостериорный (познание - функция отношения между индивидуальной предметно-мыслительной и коммуникативно-мыслительной деятельностью, порождающая социально-детерминированный субъективный смысл).

В области методики лингвистического исследования мы пришли также к тетрихотомической модели: методики индуктивно-принципиаль-ные (исследование представляет собой описание внешнего по отношению к исследователю объекта на основе априорно избранных принципов), индуктивно-фактуальные (исследование представляет собой последовательное описание всего множества фактов, без сведения их к некоторым принципам), дедуктивно-априорные (исследование представляет собой выдвижение гипотез объяснения возникновения разнообразного множества индивидуально-маркированных фактов речи) и дедуктивно-апостериорные (исследование представляет из себя гипотетическое объяснение функционирования индивидуальных языковых систем, направленного на выражение индивидуальной интенции и установление социального межличностного контакта в ходе предметно-коммуникативной жизнедеятельности).

Как видно из предложенного здесь принципа методологической тетрихотомии, эти частнометодологические проблемы не могут не быть связанными между собой. То, что нам удалось разглядеть в существующих ныне лингвистических теориях четыре принципиально отличных онтологических, гносеологических и методических подхода, говорит о том, что все эти три стороны методологии представляют собой одно целое, детерминирующее все теоретические и практические шаги лингвиста. Это не вызывает у нас никакого сомнения. Совершенно иной вопрос - до какой степени лингвист отдает себе отчет в том, на каких именно методологических позициях он стоит и в том, какое онтологическое понимание объекта гармонирует с тем или иным гносеологическим подходом и каковы при этом должны быть методы и принципы лингвистического исследования, чтобы не впасть в противоречие и достичь некоторого теоретического и практического успеха. Критики такого плюралистического понимания методологии лингвистики могут нам возразить, что правда (научная истина) может быть только одна, и путь к ней может быть либо верным, либо неверным. Но мы стоим на том, что такой специфический объект познания, каковым является коммуникативно-семиотическая деятельность обобществленного человеческого индивида, еще долго будет представлять из себя ding an sich для исследователей, по крайней мере до того времени, пока не будет окончательно решена проблема форм бытия материи, соотношения материального и идеального, соотношения объекта и субъекта, характера и сущности познавательного процесса, а также целый ряд чисто прикладных вопросов, связанных с нейрофизиологией человеческого мозга, зоо- и биопсихологией, созданием искусственного интеллекта и социально-психологической предметной деятельностью человека. Пока эти проблемы не решены, все в лингвистике будет зависеть от методологической позиции исследователя. А поскольку ученые имеют обыкновение ориентироваться друг на друга в своей теоретической деятельности, заимствуя друг у друга идеи, понятия, термины, способы и методы аналитической деятельности, или, наоборот, отталкиваясь от позиции своих предшественников, отрицая их идеи, понятия и методы, огромное многообразие конкретных индивидуальных лингвистических теорий оказывается вполне сводимым к ряду наиболее общих из них, принципиально противостоящих друг другу по ряду самых важных положений. Мы не пытаемся утверждать, что таких принципиально важных позиций должно быть непременно четыре. Мы лишь утверждаем, что к концу ХХ века лингвисты и философы языка осознали (сознательно зафиксировали и реализовали на практике) именно четыре таких методологических подхода.

Феноменализм в онтологии непременно выводит объект лингвистики, который не может не быть определенным в смысловом отношении, за пределы человеческой личности, ее сознания-психики. Познать такой объект можно только путем прямого (трансцендентного или логического) или опосредованного (физиологического или биологического) проникновения в него и принятия в себя, в свое сознание-психику заложенного в этом объекте его собственного имманентного смысла. Отсюда, как обязательное условие методологической непротиворечивости, положение о том, что теории, феноменалистские в онтологии должны быть объективистскими в гносеологии. В методическом же отношении, исследование, базирующееся на такой онтолого-гносеологической основе, непременно должно быть описательным (индуктивным). Таким образом, мы приходим к тому, что следует совместить указанные онтологические, гносеологические и методические позиции в единую методологическую ось: феноменализм - объективизм - индуктивизм. Логично противостоять ей будет вторая методологическая позиция: ментализм - субъективизм - дедуктивизм. Это вполне понятно, поскольку ментальный по своей онтической сущности объект (язык или языковая деятельность как функция мозга человека) может познаваться только субъективистским путем и только путем выдвижения гипотез с их последующей верификацией или фальсификацией.

Так же обстоит дело и с темпоральной стороной методологии: теории, признающие доопытный (врожденный, объективно-материалистический, объективно-социологический или божественно-мистический) характер объекта, непременно должны и в гносеологии отстаивать априоризм познавательной деятельности (то, что существует как таковое до жизненного опыта, нельзя познать опытным путем, его нужно либо знать изначально - как свое "Я", либо проникнуть в него чистыми от опыта способами - чистой логикой или трансцендентно-эйдетически). А значит, и в методике следует не особо ориентироваться на факты. Куда важнее принципы и априорные положения (например, предписания того или иного типа логики). Отсюда, первая темпоральная ось: индетерминизм - априоризм - принципиализм. Естественной антитезой ей является ось: детерминизм - апостериоризм - фактуализм. Если лингвист отстаивает принципиальную невозможность существования смысла вне физических, биологических, физиологических или материально-психологических форм, он непременно будет искать причины функционирования объекта и основания для его исследования только во внешнем предметном опыте. Независимо от того, признает ли он объект внешним по отношению к себе феноменом или же своей внутренней психической функцией, он никогда не абстрагирует свой объект от материальных условий собственного бытия и собственной познавательной деятельности. Так же и в методике, такой лингвист не сможет абстрагироваться от всего многообразия фактического проявления объекта - от повседневной естественной речи.

Совместив таким образом онтологические, гносеологические и методические посылки, мы пришли к констатации целостного характера методологической тетрихотомии. Графически это можно смоделировать в виде трехъярусного куба, нижняя плоскость которого выражает онтологический, средняя - гносеологический, а верхняя - методический аспекты лингвистической методологии. Вертикальные грани схематизируют описанные выше методологические оси, а боковые плоскости - четыре методологии: феноменологическую, позитивистскую, рационалистскую и функционалистскую.

Следовательно, теории, которые последовательно отстаивают индетерминированный феноменализм (в онтологии), априорный объективизм (в гносеологии) и принципиальный индуктивизм (в методике) мы относим к феноменологическим (эссенциалистским). Позитивистские (натуралистичес-кие) теории отмечены детерминированным феноменализмом, апостериорным объективизмом и фактуальным индуктивизмом. Рационалистские теории с онтологической точки зрения представляют собой индетерминированный ментализм, с точки зрения гносеологии - априорный субъективизм, а со стороны методики - принципиально-дедуктивны. Наконец, функциональными (структурно-функциональными) мы называем теории, детерминированно-менталистские в вопросах онтологии объекта, апостериорно-субъективистские в гносеологическом отношении и фактуально-дедуктивные в методике.

как реакция на научную революцию) возникают целые течения. Примером подобной методологической “гибридизации” могут служить экзистенциализм, неореализм и феноменология Гуссерля, совместившие в себе феноменологическую онтологию и рационалистскую эпистемологию (См. об этом: Тишнер,1993:23-24,31-35). Уместно здесь вспомнить и распространенные в ХХ веке версии марксизма, совмещавшие позитивистскую онтологию и феноменологическую эпистемологию. Это и колебавшееся на грани функционализма и рационализма неокантианство. В лингвистике это т.н. русская ономасиологическая школа 70-80-х гг., пытавшаяся объединить функциональную методику и гносеологию с феноменологической онтологией, и когнитивная лингвистика, колеблющаяся между рационализмом и феноменологий и другие течения. Не исключено, что подобные попытки когда-нибудь расшатают каркас тетрихотомической методологии и явят образец некоторого нового методологического устройства. Однако для этого необходимо одно - чтобы описанное нами тетрихотомическое противостояние в методологии лингвистики не просто завершило свое становление, но изжило себя и перестало плодоносить.

Основополагающими чертами структурно-функциональной лингвистики, на позициях которой мы стоим, является признание объекта лингвистики - языковой деятельности - чисто индивидуальной, психонейрофизиологической онтологической сущностью. Но, вместе с тем, по условиям своего происхождения и по своей функции языковая деятельность - явление насквозь социально-детерминированное. С методической точки зрения данное направление носит объяснительный функциональный характер. Речевые факты признаются единственным критерием истинности дедуктивно выдвигаемых теоретических положений. Вместе с тем, ориентация на индивидуальную языковую деятельность (языковую деятельность конкретного индивидуума, в первую очередь самого исследователя) позволяет учитывать все многообразие связей и отношений единиц в системе и разноплановость факторов, влияющих на конкретную речевую деятельность и ее результаты. Признание индивидуального языка единственной онтологически реальной формой существования языка вовсе не отрицает возможности существования иных форм (но уже не как реальных феноменов, а как равнодействующих функций в пределах индивидуального языка). Еще одно замечание необходимо сделать касательно методики структурно-функционального дедуктивного исследования. Подход от говорящего вовсе не ограничивает объект лингвистики только говорением (кодированием). Процессы декодирования и интерпретации воспринимаются реальнее и полноценнее, если к ним подходить с позиции носителя языка, поскольку и в случае кодирования, и в случае интерпретации мы имеем дело, практически, с идентичными процессами порождения информации. Термин "передача информации" страдает определенной надуманностью. Нельзя передать того, что принципиально не может возникнуть в сознании воспринимающего. Поэтому, говоря о восприятии речи, следует говорить о порождающем восприятии.

В дальнейшем мы остановимся подробнее на основных теоретических вопросах лингвистики, не столько намереваясь решить все многообразие лингвистических проблем, сколько пытаясь сформулировать лингвистические проблемы в последовательно функциональном методологическом ключе, а также наметить их решение именно в русле функциональной методологии. В частности, мы рассмотрим семиотические и семантические проблемы языкового и речевого смысла, структуры языковых и речевых знаков, а также проблемы структуры и функционирования языковой системы и организации речевой деятельности.