Защитные механизмы в качестве эмоционально-ориентированного преодоления

Время от времени все мы пользуемся защитными механизмами. Они позволяют нам обойти трудные места, пока мы не сможем непосредственно заняться стрессовой ситуацией. Защитные механизмы только тогда свидетельствуют о неприспособленности человека, когда они становятся основной формой реагирования на проблемы. Одно из уже упоминавшихся различий между защитными механизмами и стратегиями преодоления состоит в том, что первые являются бессознательными процессами, тогда как ко вторым человек прибегает в основном сознательно. Однако, как будет сказано ниже, некоторые из бессознательных защитных механизмов в их наиболее крайнем выражении могут приводить индивида к неадекватным сознательным стратегиям преодоления. В данном разделе мы более внимательно рассмотрим некоторые распространенные защитные механизмы, представленные также в табл. 14.4.

Вытеснение следует отличать от подавления. Подавление есть процесс сознательного саморегулирования, удержания под контролем импульсов и желаний (иногда сохранения их в себе и отрицания их публично) или временного отталкивания болезненных воспоминаний. Подавленные мысли индивид осознает, а вытесненные импульсы или воспоминания, как правило, нет.

Фрейд считал, что вытеснение редко бывает полностью успешным. Вытесненные импульсы грозят ворваться в сознание; человек становится тревожен (хотя не осознает, почему) и, как мы увидим ниже, использует несколько других защитных механизмов, чтобы удержать частично вытесненные импульсы от проникновения в сознания.

В последние годы возродился интерес к людям, которые привыкли вытеснять или подавлять болезненные мысли и эмоции. Люди с вытесняющим стилем обладают повышенной уязвимостью к заболеваниям вообще, включая более тяжелую ишемическую болезнь сердца и ускоренное развитие рака (Bonnado & Singer, 1990). Другое направление исследований показало, что люди, которые рассказывают другим о травмирующих событиях и переживаемых ими в связи с этим эмоциях, более здоровы, чем те, кто не делится с другими (Pennebaker & Beall, 1986). Например, жены мужчин, покончивших самоубийством, чаще заболевают физически в годы, следующие за смертью мужа, если они никогда не рассказывают другим о самоубийстве мужа (Pennebaker & O'Heeron, 1984).

Как вытеснение или подавление может подрывать физическое здоровье? Во-первых, как полагал Фрейд, подавление и вытеснение редко бывают полностью удовлетворяющими. Люди, пытающиеся подавлять нежелательные мысли и эмоции, на самом деле чаще зацикливаются на них, чем те, кто рассказывает о них другим. Несколько исследований показали, что попытки подавлять мысли чаще приводят к возврату этих мыслей, чем когда человек перестает пытаться подавлять их (Wegner et al., 1987). Другими словами, существует эффект отскока, при котором подавленные нежелательные мысли возвращаются назад с большей силой, как только защита человека чуть ослабевает. В исследовании жен самоубийц было обнаружено, что женщины, которые никому не говорили о самоубийстве мужа, на самом деле чаще находились в состоянии «умственной жвачки» на эту тему, чем женщины, рассказывавшие об этом другим (Pennebaker & O'Heeron, 1984). Таким образом, люди, которые привыкли изгонять нежелательные мысли из сознания, могут обнаружить, что те возвращаются с большей силой, вызывая у них сильные терзания. Последние вместе с сопровождающим их физиологическим возбуждением негативно влияют на организм.

Во-вторых, сам акт подавления или вытеснения физически утомителен и может отрицательно сказываться на организме. То есть постоянное выталкивание мыслей из сознания и слежение за тем, не возвращаются ли они, требует физической энергии и может вести к хроническому возбуждению, наносящему ущерб организму.

Было показано (Pennebaker, 1990), что если человек подробно говорит о своих травмах и связанных с ними эмоциях либо в разговоре, либо просто записывая их в дневник, то это уменьшает его склонность к «умственной жвачке» этих травм и иногда помогает укрепить здоровье. Вербальное выражение страхов и эмоций помогает конкретизировать их и таким образом приносит человеку какое-то облегчение. Когда мы рассказываем другим о своих травмах и эмоциях, слушатели оказывают нам социальную поддержку и придают валидность нашим чувствам. Наконец, разговоры о травме помогают привыкнуть к ней, так что при каждом мысленном обращении к ней она не, вызывает отрицательные эмоции той же силы.

Рационализация. Когда лиса из басни Эзопа ругала виноград за кислый вкус, потому что не могла до него дотянуться, она тем самым демонстрировала защитный механизм, известный как рационализация. «Рационализация» не означает «действовать рационально»; она означает приписывание тому, что мы делаем, логических или социально одобряемых мотивов, так чтобы казалось, что мы действуем рационально. Рационализация выполняет две функции: она облегчает наше разочарование, когда нам не удается достичь цели («Все равно мне это не было нужно»), и обеспечивает нас приемлемыми мотивами нашего поведения. Когда мы действуем импульсивно или на основе мотивов, которые не желаем признать даже перед собой, мы прибегаем к рационализации совершаемого, чтобы выставить свое поведение в более благоприятном свете.

Стремясь найти не истинную, а хорошую причину, люди прибегают ко множеству оправдательных отговорок. Обычно эти отговорки правдоподобны; просто в них не говорится о всей правде. Например, может быть правдой, что «Моя соседка по комнате не смогла меня разбудить» или «Мне надо было сделать слишком много других вещей», но, возможно, это не настоящие причины, почему человек не сделал то, о чем говорится. Те, кого это действительно интересует, ставят будильник или находят время.

Эксперимент с постгипнотическим внушением (см. гл. 6) демонстрирует процесс рационализации. Гипнотизер инструктирует находящегося под гипнозом пациента, что после пробуждения он посмотрит на гипнотизера и, когда тот снимет свои очки, пациент откроет окно, но не будет помнить, что гипнотизер сказал ему это сделать. Отошедший от транса испытуемый чувствует себя немного сонным, но скоро смешивается с людьми в комнате и ведет обычный разговор, скрыто поглядывая на гипнотизера. Когда тот небрежно снимает очки, испытуемый чувствует импульс к тому, чтобы открыть окно. Он делает шаг в этом направлении, но колеблется. Бессознательно он мобилизует свое желание быть разумным человеком; пытаясь найти причину своего импульса открыть окно, он говорит: «Здесь немного душно, правда?». Найдя нужное оправдание, он открывает окно и чувствует себя комфортнее (Hilgard, 1965).

Реактивное образование. Иногда человек скрывает мотив от самого себя путем сильного выражения противоположного мотива. Такая склонность называется реактивное образование. Мать, которая чувствует себя виноватой за то, что не хочет своего ребенка, может стать слишком снисходительной и слишком оберегать своего ребенка, чтобы уверить его в своей любви и убедить себя, что она хорошая мать. В одном из случаев мать, которая хотела сделать все для своей дочери, не могла понять, почему этот ребенок настолько этого не ценит. В большой убыток себе она заставляла свою дочь брать дорогие уроки фортепиано и помогала ей в ежедневных практических занятиях. Хотя эта мать считала себя чрезвычайно доброй, на самом деле она была очень требовательной — фактически враждебной. Эта мать не осознавала своей враждебности, но, встречаясь с ней, допускала, что в детстве ненавидела уроки фортепиано. Под сознательной маской своей доброты она бессознательно была жестока со своей дочерью. Дочь смутно чувствовала, в чем дело, и у нее развились симптомы, требующие психологического лечения.

У некоторых людей, фанатично восстающих против распущенности нравов, алкоголя или азартных игр, в таком виде проявляется реактивное образование. У части из них в прошлом, возможно, были трудности с этими проблемами, и их ревностная кампания может служить средством оградить себя от возможности рецидива.

Иногда отрицать факты может быть лучше, чем смотреть им в лицо. При серьезном кризисе отрицание может дать человеку время для постепенного осознания печальных фактов. Например, жертвы паралича или повреждения спинного мозга могут совершенно сдаться, если будут полностью осознавать серьезность своего положения. Надежда побуждает их продолжать прилагать усилия. Военнослужащие, пережившие сражение или плен, говорили, что отрицание возможной смерти помогало им продолжать действовать. В подобных ситуациях отрицание имеет явную адаптивную ценность. С другой стороны, негативные аспекты отрицания становятся очевидны, когда люди откладывают обращение к врачу: например, женщина отрицает, что комок у нее в груди может быть раковой опухолью, и поэтому откладывает поход к врачу до тех пор, пока ее здоровью не начинает угрожать серьезная опасность.

Фрейд чувствовал, что замещение — наиболее удовлетворительный путь справиться с агрессивными и сексуальными импульсами. Нельзя изменить органические потребности, но можно изменить объект их направленности. Например, направленные на родителей сексуальные импульсы нельзя удовлетворить безопасно, но сам объект можно заместить более подходящим для любви. Эротические импульсы, которые нельзя выразить непосредственно, можно выразить косвенно в творческой деятельности, такой как живопись, поэзия или музыка. Враждебным импульсам можно найти социально-приемлемое выражение путем участия в контактных видах спорта.

Маловероятно, чтобы замещение на самом деле устраняло эти фрустрирующие импульсы, но замещающая деятельность все же помогает снизить напряжение при невозможности удовлетворить органическую потребность. Например, деятельность по уходу за другими или поиск компаньона помогают снизить напряжение, связанное с неудовлетворенными сексуальными потребностями.

Управление стрессом
До сих пор мы в основном говорили о внутриличностных факторах, влияющих на восприятие и о воздействии на него стрессовых событий. Эмоциональная поддержка и участие других людей также помогают перенести стресс. Развод, смерть любимого человека или тяжелая болезнь обычно более опустошительны, когда приходится переносить их в одиночку. При обследовании израильских родителей, потерявших своего сына (во время несчастного случая или войны), было обнаружено, что эта утрата была тяжелее для тех, кто уже развелся или овдовел. Среди таких людей уровень смертности в последующие 10 лет был выше, чем у тех родителей, которые могли разделить свою печаль друг с другом (Levav et al., 1988).

Многочисленные исследования показывают, что люди, имеющие много социальных связей (брак, друзья, родственники и компании), живут дольше и менее подвержены связанным со стрессом заболеваниям, чем люди, у которых мало социальных контактов для поддержки (Cohen & Wills, 1985). Друзья и семья могут оказать поддержку многими путями. Они могут укрепить самоуважение, любя нас со всеми нашими проблемами. Они могут предоставить информацию или дать совет, составить компанию, чтобы отвлечь от тревожных мыслей, а также оказать финансовую или материальную помощь. Все это способствует снижению чувства беспомощности и повышает уверенность в своей способности справиться с ситуацией.

Стресс легче перенести, когда его причину разделяют другие. Национальные катастрофы (наводнения, землетрясения, смерчи, войны) часто позволяют людям проявить себя с лучшей стороны (Nilson et al., 1981). Когда люди совместно работают, чтобы преодолеть общего врага или добиться общей цели, тревоги и конфликты каждого в отдельности скорее забываются. Например, в периоды сильных бомбежек Лондона во время Второй мировой войны значительно снижалось число людей, обращавшихся за помощью по поводу своих эмоциональных проблем.

Иногда, однако, семья и друзья могут увеличивать стресс. Занижение серьезности проблемы или слепое уверение, что все будет хорошо, может вызвать еще большую тревогу, чем просто отсутствие поддержки. Обследование студентов-выпускников, которые сдавали решающие экзамены, показало, что реалистическая поддержка со стороны их брачных партнеров («Я беспокоюсь, но знаю, что ты сделаешь все возможное») оказывалась полезнее, чем отрицание брачными партнерами возможной неудачи («Я не беспокоюсь, я знаю, что ты сдашь»). В последнем случае студенту приходилось беспокоиться не только о провале на экзамене, но и о потере уважения в глазах партнера по браку (Mechanik, 1962). Иногда люди могут предъявлять индивиду требования или создавать для него трудности в то самое время, когда он пытается справиться с другими стрессорами (Rook, 1984). Например, у человека, который ухаживает за безнадежно больным родителем, может развиться депрессия, если его братья или сестры критикуют и изводят его за то, как он это делает (Nolen-Noeksema, Parker & Larson, 1994).

Однако ведущий специалист в данной области утверждает, что те же самые эффекты могут быть получены в результате обычного отдыха. На основании детального изучения результатов различных исследований он заключает, что между испытуемыми, которым предлагалась либо медитация, либо отдых, не наблюдалось систематических различий в частоте сердцебиения и дыхания, уровне потребления кислорода, характере кровообращения и других физиологических показателях (Holmes, 1984, 1985а, 1985b). Таким образом, простой отдых может обеспечить снижение стресса, аналогичное вызванному медитацией.

Следующий этап — попытаться определить, какие личные ожидания или убеждения могут объяснить реакцию головной боли (например: «Я думаю, что все делаю идеально, поэтому малейшая критика меня расстраивает», или: «Я сурово себя осуждаю, становлюсь подавленным, и все кончается головной болью»). Последний и самый трудный этап — постараться изменить что-то в стрессовой ситуации, представлении о ней или поведении в ней. В качестве вариантов можно предложить подыскать менее стрессогенную работу; признать, что установка на идеальное выполнение работы ведет к ненужным переживаниям по поводу ошибок, или научиться быть более твердым во взаимоотношениях с окружающими.

Биологическая обратная связь, релаксационная тренировка и когнитивная терапия — все они помогают людям регулировать свои физиологические и эмоциональные реакции на стресс. Некоторые исследователи предполагают, что приобретенные достижения лучше сохранятся со временем, если сочетать когнитивную и поведенческую терапию (Holroyd, Appel & Andrasik, 1983). Это не удивительно, поскольку для выполнения сложных требований повседневной жизни часто необходимы гибкие навыки преодоления; чтобы справиться с некоторыми видами жизненного стресса, одного только умения расслабляться может оказаться недостаточно. В курсах управления стрессом часто используется сочетание методов биологической обратной связи, релаксационной тренировки и когнитивной терапии.
Коррекция поведения типа «А»
Сочетание когнитивного и поведенческого методов позволяет значительно редуцировать поведение типа «A» (Friedman et al., 1994). Испытуемыми были 1000 человек, у которых хотя бы раз был сердечный приступ. Испытуемым лечебной группы помогали снизить чувство нехватки времени, приучая их ждать у телефона (индивидов с поведением типа «А» эта ситуация особенно раздражает), и, пользуясь этой возможностью, поразмышлять о том, о чем у них обычно нет времени подумать, или понаблюдать за людьми, или завести разговор с незнакомцем. Лечение включало также обучение выражать свои мысли, не раздражаясь на людей, и изменять конкретные виды поведения (такие как манера перебивать других, торопливо есть или говорить). Психотерапевты помогали этим испытуемым переоценить основные убеждения (вроде представления о том, что успех определяется количеством выполненной работы), побуждающие многих индивидов типа «А» к торопливому и враждебному поведению. Наконец, испытуемые находили способ сделать обстановку дома и на работе менее стрессовой (например, сократить количество лишних социальных обязательств).

В этом исследовании основной зависимой переменной было возникновение новых сердечных приступов. К концу исследования — 4,5 года спустя — их количество в экспериментальной группе было почти вдвое меньше, чем у контрольных испытуемых, которых не учили, как изменять свой стиль жизни. Очевидно, что коррекция поведения типа «А» была полезной для здоровья испытуемых экспериментальной группы (Friedman et al., 1994).

Как и другие исследования, описанные в этой главе, данный эксперимент был основан на предположении, что разум и тело оказывают взаимное влияние. Простые модели, описывающие влияние стресса на здоровье, уступили место сложным моделям, объясняющим, каким образом переплетаются между собой биологические, психологические и социальные факторы, определяющие здоровье или болезни. Как мы убедились, организм производит специфические физиологические реакции на стресс. Для людей, страдающих предрасположенностью к сердечным заболеваниям, такие физиологические реакции на стресс могут привести к ухудшению здоровья. В то же время индивидуальное восприятие стресса определяется характеристиками событий, происходящих в окружающей индивидуума среде, его личной историей, оценкой событий и стилем преодоления проблем. Таким образом, степень, в которой индивидуум испытывает психологический дистресс или проблемы со здоровьем, вызванные потенциально стрессовыми ситуациями, определяется сильными и слабыми отличительными особенностями его биологической и психологической конституции, с которыми он вступает в ситуации, встречающиеся в его жизни.

Резюме
1. Чаще всего событие считается стрессовым, когда оно является травмирующим, выходящим за границы нормального человеческого опыта; когда оно воспринимается как неконтролируемое или непредсказуемое; когда оно испытывает наши способности; когда оно вызывает внутренний конфликт между несовместимыми целями.

2. К обычным психологическим реакциям на стресс относятся: тревожность, гнев и агрессия, апатия и депрессия, когнитивные нарушения (например, трудность концентрации и снижение производительности).

3. «Дерись или беги» — так организм реагирует на стресс. Симпатическая нервная система вызывает учащение сердечного ритма, повышение кровяного давления, расширение зрачков и высвобождение печенью дополнительного сахара. Адренокортикальная система вызывает выделение адренокортикотропного гормона (АКТГ), который стимулирует высвобождение в кровь кортизола. Эти реакции готовят организм к тому, чтобы бороться со стрессором или бежать от него. Однако при хроническом возбуждении эти физиологические реакции изнашивают и изнуряют организм.

4. Стресс влияет на здоровье непосредственно, создавая хроническое перевозбуждение симпатической системы или адренокортикальной системы или нарушая работу иммунной системы. Во время стресса люди могут пренебрегать благоприятными для здоровья видами поведения, что также может вести к заболеванию.

5. То, как человек оценивает событие, может повлиять на его восприимчивость к заболеванию после этого события. Например, у людей, которые объясняют плохие события своими внутренними, устойчивыми и глобальными причинами, вслед за этими событиями чаще возникают приобретенная беспомощность и заболевание.

6. Люди с поведением типа «А» враждебны, агрессивны, нетерпеливы и слишком увлечены работой. Исследования мужчин и женщин показывают, что у людей с этим стилем поведения более высок риск возникновения ишемической болезни сердца.

7. Стратегии преодоления стресса делятся на проблемно-ориентированные и эмоционально-ориентированные. У людей, предпринимающих активные шаги к решению своей проблемы, после отрицательных событий реже возникает депрессия и заболевание. У людей, которые при преодолении негативных эмоций впадают в состояние «умственной жвачки» или прибегают к стратегии уклонения, расстройство после таких событий длится дольше и тяжелее. В психоаналитической теории описан ряд бессознательных стратегий (защитных механизмов), используемых людьми, чтобы справиться с отрицательными эмоциями: вытеснение, реактивное образование, отрицание, проекция и другие.

8. Поведенческие методы, например тренировка релаксации, и когнитивные методы, например противостояние негативным мыслям, помогают людям более адекватно реагировать на стресс. Эти методы позволяют также повлиять на поведение типа «А» и тем самым снизить риск ишемической болезни сердца.

стрессор

травматическое событие

общий адаптационный синдром

психофизиологические расстройства

стиль атрибуции

закалка

преодоление (стресса)

защитные механизмы

тренинг с использованием обратной связи

2. Как мы можем помочь людям, страдающим такими тяжелыми заболеваниями, как рак, измениться таким образом, чтобы замедлить развитие болезни, не заставляя их чувствовать себя виновными в том, что у них появилось это заболевание?

3. Каковы некоторые ваши наиболее нездоровые формы поведения? Что мешает вам изменить их?

4. В силу чего в некоторых культурах проявляется большая склонность к развитию связанных со стрессом проблем со здоровьем, чем в других?

Через 48 месяцев с начала исследования они были совершенно удивлены, обнаружив, что все женщины, не участвовавшие в группах поддержки, умерли от рака, тогда как треть женщин, посещавших такие группы, остались живы. Среднее время выживания, считая от начала исследования, для женщин в группах поддержки было около 40 месяцев, по сравнению с 19 месяцами у женщин, не входивших в группы поддержки.

Между этими двумя группами женщин не было никакой разницы, кроме участия в еженедельных встречах поддержки, которые и могут объяснить такое различие среднего времени выживания. То есть эти две группы не различались ни по начальной тяжести заболевания, ни по типу получаемого лечения, ни по другим переменным, которые могли бы повлиять на их время выживания. Спигель и его коллеги были вынуждены поверить, что их вмешательство действительно увеличило количество прожитых месяцев у женщин в группе поддержки (сходные результаты см. в: Richardson et al., 1990).

Каким же образом это психологическое вмешательство повлияло на течение рака у женщин? Это не ясно; но ясно, что значительную часть психической энергии женщины в группах поддержки получали друг от друга:

Кроме того, члены групп поддержки проявляли меньше эмоционального расстройства и научились лучше контролировать свою физическую боль, чем женщины, не участвовавшие в таких группах.

Как именно психологическое вмешательство может повлиять на течение болезни, предстоит установить в дальнейших исследованиях. Возможно, снижение расстройства способствует улучшению работы иммунной системы, которая и замедляет ход болезни. Исследования, подобные этому, вызывают интерес и открывают новые возможности помощи людям с тяжелыми заболеваниями.

---

Нил Д. Вайнстейн, Университет Ратджерса

Конечно же, в реальности все совсем не так. Вероятность возникновения у вас сердечного приступа действительно может быть ниже средней, однако людей, которые это утверждают, слишком много для того, чтобы все они были правы. «Средний» человек по определению имеет «среднюю» степень риска. Поэтому когда людей, которые заявляют о своей средней степени риска, оказывается намного больше тех, которые говорят, что их уровень риска выше среднего, вероятнее всего, что у первых оценка степени риска необъективна.

Как свидетельствуют факты, большинство людей, чьи поступки, семейная история или окружение являются источником высокой степени риска, либо не понимают этого, либо никогда в этом не сознаются. В общем, можно сказать, что люди нереалистично оптимистичны в суждениях о будущих рисках. Этот нереалистичный оптимизм особенно силен в случае рисков, которые до некоторой степени находятся под контролем самого человека, таких как алкоголизм, рак легких и передающиеся половым путем болезни. Очевидно, мы абсолютно уверены в том, что более успешно сможем избежать подобных проблем, чем наши сверстники.

Нереалистичный оптимизм демонстрирует, что мы не можем быть беспристрастными и объективными, когда речь идет о риске для здоровья. Мы хотим быть осведомленными и принимать правильные решения, но при этом ощущать, что мы уже ведем здоровый образ жизни, не требуется никаких изменений и нам не нужно беспокоиться. К несчастью, стремление видеть все в розовом цвете может доставить немало проблем. Если все хорошо, нам не нужно соблюдать меры предосторожности. Мы можем продолжать напиваться с друзьями, есть столько, сколько захочется, пиццы, жареного мяса и гамбургеров и пользоваться презервативами только с теми сексуальными партнерами, которых мы считаем неразборчивыми в связях (странно, что мы редко задумываемся о том, что все они такие). Чаще всего рискованное поведение не доставляет нам проблем, но вероятность их возникновения определенно возрастает. Миллионы учащихся колледжей, которые каждый год заражаются через половые контакты или после употребления слишком большого количества пива попадают в автомобильные аварии, являются очевидными примерами людей, совершающих поступки, о рискованности которых они знают. Но они решили, что у них все будет в порядке. Это не невежественность, это нереалистичный оптимизм.

Самым печальным примером является рост числа курящих студентов колледжей. Различные иллюзии позволяют им чувствовать себя вполне комфортно. Они покурят пару лет и бросят (это другие могут попасться на крючок, но не они). Они либо не курят крепкие сигареты, либо не затягиваются. Они активно занимаются спортом, что компенсирует вред от курения. Курильщики не отрицают того, что сигареты вредны. Они просто считают, что для них сигареты не опасны. Обычно они говорят, что для них риск получить сердечное заболевание, рак легких или эмфизему ниже, чем у других курильщиков, и лишь немного выше, чем у некурящего.

У оптимизма есть свои преимущества. Когда люди тяжело больны и борются с такой болезнью, как рак или СПИД, очень важно сохранять оптимизм. Это помогает смириться с неприятным лечением, а хорошее настроение может помочь организму сопротивляться болезни. Но даже огромный оптимизм вряд ли заставит смертельно больного поверить, что он не болен, или прекратить лечение. Однако опасность, связанная с нереалистичным оптимизмом, возрастает, когда проблема состоит в том, чтобы предотвратить причинение вреда. Если вы считаете, что можете управлять машиной после продолжавшейся всю ночь попойки или что никто из ваших сексуальных партнеров не заражен болезнью, передающейся половым путем, или что в отличие от своих одноклассников вы в любое время можете бросить курить, ваш нереалистичный оптимизм, вероятно, создаст вам проблемы со здоровьем, которые заставят вас сожалеть о своем поведении.

Нил Д. Вайнстейн, Университет Ратджерса

Рассмотрим такие полезные привычки, как использование ремней безопасности, занятия спортом, отказ от курения или употребления алкоголя. Вместо того чтобы ослаблять такие привычки, как можно было бы предположить, нереалистичный оптимизм на самом деле может вести к здоровому образу жизни. Аспинуолл и Брунхарт (Aspinwall & Brunhart, 1996) обнаружили, что люди с оптимистическими ожиданиями по поводу своего здоровья на самом деле уделяют больше внимания информации о возможной личной угрозе их жизни, чем пессимисты. По-видимому, это объясняется тем, что они хотят предотвратить эти опасности. Люди могут быть оптимистично настроены по поводу своего здоровья именно потому, что они имеют более здоровые привычки, чем пессимисты (Armor & Taylor, 1998).

Возможно, благотворное влияние нереалистического оптимизма на здоровье наиболее убедительно доказывает исследования, проведенные на гомосексуалистах, зараженных ВИЧ. В одном исследовании было установлено, что мужчины, чрезмерно оптимистичные по поводу своей возможности уберечься от СПИДа (например, верящие в то, что их организм может избавиться от вируса), более склонны к здоровому образу жизни, чем менее оптимистичные (Taylor et al., 1992). Рид, Кемени, Тейлор, Вонг и Вишер (Reed, Kemeny, Taylor, Wang & Visscher, 1994) обнаружили, что для мужчин с диагнозом СПИД, безрассудно верящих в оптимистический исход, в отличие от реалистов, характерно увеличение продолжительности жизни на девять месяцев. В аналогичном исследовании Ричард Шульц (Schulz et al., 1994) выявил, что пессимистически настроенные больные раком умирают раньше более оптимистичных пациентов.

Оптимисты, по-видимому, быстрее выздоравливают. Лидхем, Маейровиц, Мирхед и Фрист (Leedham, Meyerowitz, Muirhead & Frist, 1995) обнаружили, что оптимистические ожидания среди пациентов с трансплантированным сердцем связаны с лучшим расположением духа, более высоким качеством жизни и адаптацией к болезни. Похожие результаты представили Шейер и его коллеги (Scheier et al., 1989), исследовавшие адаптацию больных после операции коронарного шунтирования. Чем объясняются такие результаты?

Оптимизм связан с хорошими копинг-стратегиями и с полезными для здоровья привычками. Оптимисты — это активные люди, которые пытаются решать проблемы, а не избегать их (Scheier & Carver, 1992). Кроме того, оптимисты более удачливы в межличностных отношениях, и поэтому им легче получить поддержку от людей. Такая поддержка помогает уменьшить вероятность заболевания и способствует выздоровлению. Оптимисты могут использовать эти ресурсы для борьбы со стрессом и болезнью.

Ученые теперь понимают, что оптимизм может создать физическое состояние, способствующее здоровью или быстрому выздоровлению, или быть связанным с таким состоянием. Сьюзен Сегерстром с коллегами (Segerstrom, Taylor, Kemeny & Fahey, 1998) изучала группу студентов-юристов, находившихся под влиянием сильного учебного стресса в течение первого семестра на юридическом факультете. Они обнаружили, что оптимистичные студенты обладали иммунологическим профилем, говорящим о большей сопротивляемости болезни и инфекции. В других исследованиях были получены аналогичные результаты (Bower, Kemeny, Taylor & Fahey, 1998).

Почему некоторые люди думают, что оптимизм вреден для здоровья? Некоторые исследователи бездоказательно обвиняют нереалистичный оптимизм как источник риска для здоровья. Например, несмотря на то что курильщики, по-видимому, недооценивают риск получения рака легких, нет доказательств того, что именно нереалистичный оптимизм приводит их к употреблению табака или объясняет продолжающееся курение. Действительно, курильщики хорошо осознают, что они более уязвимы для проблем с легкими, чем некурящие.

Означает ли это, что нереалистичный оптимизм всегда благотворен для вашего здоровья или полезен для всех людей? Сеймур Эпштейн с коллегами (Epstein & Meier, 1989) указывает на то, что большинство оптимистов — это «конструктивные оптимисты», предпринимающие активные попытки защиты собственного здоровья и безопасности. Но некоторые оптимисты — это «наивные оптимисты», которые верят, что все уладится само собой, без каких-либо активных попыток участия в этом с их стороны. Если какие-то оптимисты и подвергаются риску из-за своих вредных для здоровья привычек, то они, скорее, принадлежат к последней из этих двух групп.

Прежде чем вы сбросите со счетов нереалистичный оптимизм как состояние, которое делает людей слепыми к реальным рискам, с которыми мы сталкиваемся, оцените его преимущества: он делает людей счастливее, здоровее и в случае болезни повышает их шансы на выздоровление.

---