Руководство для проведения безопасных и продуктивных сессий. Данная книга, основанная на более чем

сильной мотивацией к решению технических проблем. Каждый
подготовил для сессии несколько задач, над которыми безуспешно
работал в течение как минимум трёх прошлых месяцев. Ни у кого из
них прежде не было опыта с психоделиками. В последующие два
часа мы попросим их снять маски и наушники, выключим музыку и
предложим немного перекусить, хотя они, вероятно, откажутся есть.
Затем мы поможем им сосредоточиться на задачах, которые они
намереваются решить. Это уже пятая или шестая группа на нашем
счету. Федеральное правительство одобрило наше исследование как
экспериментальное применение "нового препарата", всё ещё
проходящего испытания и недоступного коммерчески.
ЛСД имел две уникальные особенности. Во-первых, эффективная
доза измерялась в микрограммах (одна миллионная грамма), что
делало его самым сильным веществом в истории. Во-вторых, его
эффекты, похоже, заключались в радикальном изменении
восприятия, сознания и мышления, но не каким-то определённым
образом. Эти изменения, видимо, зависели не только от эффектов
вещества, но в не меньшей степени от ситуации, в которой
находились субъекты: что им рассказали о предстоящих
переживаниях, а также (что гораздо интереснее с научной точки
зрения) настрой исследователя независимо от того, сообщал ли он
свою точку зрения субъекту, что подтверждалось каждым
проведённым исследованием.
Словом, было вещество, эффекты которого частично зависели от
ожиданий субъекта и исследователя. У участников исследований
часто бывали переживания, выглядевшие глубоко терапевтичными,
блаженными, религиозными или мистическими по содержанию,
которые меняли жизнь, но была также вероятность чрезвычайно
неприятных, непонятных и ужасающих. Последствия опыта больше
напоминали научение, чем просто воздействие химического
вещества на тело и разум. ЛСД был для нас джинном в бутылке, и
бутылок с ЛСД по всей стране, как и в зарубежных лабораториях и
исследовательских институтах, становилось всё больше.
И когда мы получили специальное письмо от Управления по
контролю за продуктами и лекарствами США, то ещё не знали, что
многие ранние конференции исследователей ЛСД тайно

спонсировались ЦРУ, и что армия США подмешивала психоактивные
вещества солдатам, заключённым и даже своим же сотрудникам без
их ведома. Мы также не знали, что в тот день такое же письмо
получили все остальные проекты за исключением военных и
разведывательных учреждений.
В офисах Международного Фонда Продвинутых Исследований,
Менло Парк, Калифорния, мы четверо и ещё кое-какой персонал
вели единственное исследование, проверяющую гипотезу о том, что
это вещество может улучшать работу рациональных и
аналитических аспектов разума. Мы пытались выяснить, можно ли
при помощи ЛСД не только показывать людям захватывающие
пейзажи ярких цветов и причудливых форм, не только дарить им
мистические приключения, не только отправлять их исследовать
ужасы психопатологии, но и повышать их креативность так, чтобы
результаты можно было измерить.
Ряд очень успешных канадских исследований показали, что приём
ЛСД в условиях безопасности и поддержки давало высокие шансы
излечения тяжёлых случаев алкоголизма. Другие исследования,
проведенные доктором Оскаром Жанигером в Южной Калифорнии,
продемонстрировали радикальные изменения работы художников во
время действия ЛСД, а в нередких случаях и после сессии. Правда,
в научной и культурной среде шли споры о том, становится ли
искусство при этом "лучше". Наша же команда стремилась выяснить,
можно ли с помощью этих веществ улучшить другую разновидность
творческого процесса: решение технических задач.
И пока что наше исследование показывало: да, можно. И мы, и наши
участники были поражены количеством, оригинальностью и
эффективностью полученных на сессиях решений. Компании и
исследовательские институты были довольны результатами (пусть и
не знали всего о том, как они были получены). Участники других
исследовательских групп (в том числе и тех, члены которых уже
работали с нами в прошлом) просились поучаствовать в
исследовании. Мы радовались успехам.
Письмо от Управления по контролю за продуктами и лекарствами
США было немногословным. Оно оповещало нас, что с момента

получения письма наше разрешение на использование данных
веществ, протокол нашего исследования и наше право работать с
данными веществами в любой форме упразднялись.
Тогда я был самым молодым участником исследовательской группы,
студентом последнего курса Стэнфорда на факультете психологии,
где не знали об этом исследовании. Двое других были
профессорами инженерии на разных факультетах Стэнфорда, а
четвёртый был директором и основателем нашей организации,
свободным учёным, который уволился на ранних этапах своей
карьеры и учредил некоммерческий институт для изучения связей
между данными веществами, сознанием и глубокими личными и
духовными переживаниями.
Нам нужно было вскоре вернуться в комнату, где лежали четверо
людей, буквально расширяющих свой разум. Я говорю: "Думаю,
нужно договориться, что мы получили это письмо завтра". После
этого мы вернулись к субъектам, которые теперь были последней
группой людей, которым позволено легально, при поддержке и
супервизии государства, использовать данные вещества для
решения выбранных задач, в ближайшие, по крайней мере,
последние сорок лет.
Как я оказался в этом помещении Международного Фонда
Продвинутых Исследований? Всего пару лет назад я был писателем
в Париже, живущим в номере на шестом этаже, едва сводящим
концы с концами, ночующим во время путешествий на вокзалах и в
хостелах или у кого-то, кто соглашался пригреть и накормить меня.
Как и у многих в то время, моя жизнь была долгим и странным
путешествием.
Причиной моего переезда из Парижа в Стэнфорд и участия в
исследованиях психоделиков была не только встреча с самым
любимым преподавателем колледжа, Ричардом Олпертом (позже
взявшим имя Рам Дасс) и его другом Тимоти Лири, но также и
повестка из армии, спрашивающая о моем местонахождении и
дальнейших планах. Я понял, что вскоре могу ползать в грязи и
буйной растительности Вьетнама с винтовкой за спиной, прячась от
пуль, летящих в обоих направлениях и могу погибнуть от выстрела

врага или друга. На мой взгляд, в участии в войне не было никакого
смысла, так что я вернулся в США и выиграть немного времени,
получая учёную степень.
Я до сих пор уверен так же, как и тогда, что это было лучшим
вариантом не только для меня, но и для армии и нашей нации. Когда
на уроках физкультуры в средней и старших классах тебя всегда
выбирают в любую команду последним, начинаешь подозревать, что
вряд ли принесёшь много пользы в армии, не говоря уже о
выживании на поле сражения. Предложение правительства заняться
изучением психологии я расценил как намёк, что они предпочли бы
не связываться со мной, чем забрать на войну и столкнуться со
всеми потенциальными рисками для других и меня самого.
Однако главной причиной моего участия в исследованиях
психоделиков всё же стал визит Олперта и первая ночь,
проведённая вместе с ним.
Париж, 1961. Я сижу в ночном кафе на бульваре Сен-Мишель и
наблюдаю за людьми, а они, в свою очередь, наблюдают за мной.
Мне двадцать один год, и я только что впервые в жизни принял
псилоцибин, и я не имею ни малейшего понятия о его эффектах. Я
только знаю, что человек, сидящий напротив меня, это Ричард
Олперт, и он дал мне псилоцибин в качестве подарка. Цвета
становятся ярче, в глазах людей видны вспышки света, когда они
смотрят на меня, а звуки улицы слышны изнутри, как при
многоканальной трансляции. Я говорю настолько спокойно,
насколько позволяет мой дрожащий голос: "Это немного слишком
для меня". Олперт за маленьким круглым стеклянным столиком
ухмыляется: "Для меня тоже, хотя я ничего не принимал".
Пройдя пару кварталов, поднимаемся в мой номер. Табличка на
входной двери отеля напоминает о том, что здесь останавливался
Фрейд. Я пишу роман и иногда фантазирую, что в будущем здесь
повесят ещё одну табличку. Но пока её нет.
Ложусь на кровать. Олперт садится в кресло. Мы занимаем
практически всё свободное место в номере. Я наблюдаю за
проявлением новых граней моего разума. Олперт постоянно

напоминает, что всё происходящее там безопасно и правильно.
Одна часть меня не вполне понимает, что он имеет ввиду, другая

жүктеу/скачать 1.41 Mb.

Достарыңызбен бөлісу: