С. Е. Никитина устная народная культура и языковое сознание введение предлагаемая книга
жүктеу/скачать 1.96 Mb.
|
| изба и терем, дерево — по отношению к словам дуб и береза,
а пташка — по отношению к соловью и кукушке. Однако это вовсе не значит, что таковыми они выступают в фольклорных текстах. В законченном тексте-произведении они не замещают друг друга: если в песне говорится об избе, то она никогда в том же тексте не будет названа домом, и слово дуб в том же тексте не заместится словом дерево. В разных вариантах одного текста или в разных текстах это возможно: выражение выше дуба стоячего может в другом тексте замениться выражением выше дерева стоячего, но такая замена может сигнализировать не только (и не столько) об отношениях гипо-гиперонимии, сколько о синонимии. Разумеется, существуют устойчивые выражения типа трава-мурава, ковыль-трава, земляника-ягодка, кипарис-древо, которые представля- ют собой фольклорное сочетание общелитературных родового и видового понятий, однако подобные сочетания близки к приложению с собственным именем типа Москва-река. Препятствует развитию гипо-гиперонимических отношений в ука- занных примерах, как и во многих других, то обстоятельство, что с каждым из этих слов связана определенная семиотическая или символическая нагрузка, которая может не соотноситься с иерархическими отношениями, потенциально между ними существу- ющими. Но главное, что фольклорный мир предельно конкретен: в нем нет места разным уровням абстракции в нашем понимании. Если мы рассмотрим отношение рода (гиперонимии) в ряду всех остальных логико-семантических отношений, то оно будет единствен- ным отношением между понятиями, не имеющим предметных анало- гов (синонимия тоже не имеет предметных аналогов, но синонимия — прежде всего не понятийное, а языковое отношение). Поэтому в случае двандва гуси-лебеди нужно говорить не о замене родового понятия птицы на видовое понятие гуси-лебеди, где гуси-лебеди выступают репрезентантом понятия "птицы" (типа ложки-вилки в разговорной речи), а о типизированных конкретных существах фольклорного мира, которые обладают свойствами и гусей, и лебедей, при том что и гуси, и лебеди также существуют в этом мире как отдельные существа. Другой пример с деревьями: в стихах инок спит под кудрявой елиной, т.е. ель обладает свойствами березы. Слова дерево/древо и конкретные названия деревьев — дуб, береза и т.д., птицы/птички и конкретные названия птиц — гуси, лебеди, утица, кукушка и т.д. тяготеют к распределению по жанрам: в духовных стихах на древах поют райские птички, в лирических песнях дочь прилетает к матушке во двор кукушкой и садится на яблоню. Проблескивает нечто гиперонимическое в слове пташка, употребительном во всех жанрах, но слово пташка является нам либо в паре пташка-канарейка или пташица-кукушица, либо в сочетании мелкие пташки, где эта номинация становится в один ряд со всеми остальными типично конкретными номинациями птиц. Итак, можно сказать, что гипо-гиперонимические отношения су- ществуют в языке фольклора как в системе, но редко реализуются в тексте. Однако нужно отметить наличие функциональных гиперонимов,
В фольклорных текстах и особенно в текстах духовных стихов существует другое иерархическое отношение, которое можно назвать "множество — главный член множества". Для одушевленного мно- жества это предводитель, глава. Например, атаман — войско, воевода — сила, царь — государство, войско; князь — дружина, сатана — беси, Михаил Архангел — небесная сила. "Голубиная книга" использует это отношение иерархии в вопро- сах-ответах по схеме "который X...X-м мать (или отец)": Ты еще, государь наш, как про то скажи: Которое у нас море над морями мать, И которое озеро озерам мать, И которая река всем рекам мать? Им ответ держал на то премудрый царь, Наш премудрый царь Давид Евсеевич: У вас Кияв-море всем морям мать, А Ильмень-озеро над озерами мать... А Иордан-река над реками мать [В. 25]. В этом тексте мы получаем реализацию этого отношения для многих слов: камень, гора, древо, город (град), море, река, рыба, птица, зверь, земля, плакун-трава... Все эти слова значимы для семантической структуры текстов многих духовных стихов. Аналогич- ное отношение усматривается в словосочетании изо всех младенцев младенец, относящемся к младенцу Христу в некоторых вариантах стиха об Алилуевой жене милосердой. Следующее иерархическое отношение или, вернее, целый ком- плекс — отношение принадлежности. Как известно, отношения бытия и обладания пронизывают и структурируют картину мира в языке [Ка- тегории... 1977]. Они многообразны и могут быть классифицированы по разным основаниям. В кратком пояснении к устройству сло- варя-тезауруса языка фольклора мы отвлекаемся от массы важных проблем, в частности от проблемы, какими грамматическими сред- ствами выражается в фольклорных текстах такое отношение. Это составляет предмет большого самостоятельного исследования: анализ одних предложных конструкций в фольклорных текстах мог бы, по-видимому, многое прояснить в языковой картине фольклорного мира. Мы же только сопоставляем ключевое слово и другие слова, связанные с ним отношениями принадлежности. Для нас здесь важно выделить несколько типов таких отношений. Каждое из них выступает в двух разновидностях, прямой и обратной, как, впрочем, и большин- ство здесь представленных отношений. жүктеу/скачать 1.96 Mb. Достарыңызбен бөлісу:
|