Сборник материалов I межвузовской научной конференции

Таблица 2

Обстановка, которая сложилась в Военном министерстве, была следствием конфликта между военным ведомством, то есть Ванновским, и Министерством финансов в лице Н.Х. Бунге, И.А. Вышнеградского и С.Ю. Витте. Можно согласиться с мнением американского исследователя У. Фуллера, который считал реальностью напряженные отношения между военными и гражданскими министрами³. И дело не только в том, что Российскую империю затронул индустриальный бум конца XIX столетия и техническая революция. Во-первых, Министерство финансов стремилось решить проблему бюджетного дефицита путем сокращения ассигнований на оборону⁴. Во-вторых, самодержавие и государственные структуры стремились из русской армии извлечь максимальные выгоды при минимальных затратах. Самодержавие, в лице императора сначала Александра III, затем Николая II, хотело видеть армию своим «феодом», Министерство внутренних дел стремилось придать вооруженным силам полицейские, совсем не свойственные армейской среде, функции, а Министерство финансов, разумеется, хотело экономить за счет военных, что в принципе происходило всегда, пока существовали и существуют Военное министерство и Министерство финансов. В принципе столкновение интересов Военного министерства и Министерства финансов было всегда. В частности, военный министр Д.А. Милютин в письме к А.А. Абазе от 29 мая 1879 г. заявлял: «Всякое серьезное сокращение расходов немедленно влечет ущерб в важном деле, готовности государства к поддержанию своего политического достоинства»¹. Ванновский вступил в эту дуэль, как многие его предшественники, а в будущем последователи на министерском посту.

Военный министр Ванновский не раз стремился доказать нецелесообразность экономии на армии. Во всеподданнейшем докладе за 1882 г. генерал констатировал: «Несомненно, что без особых решительных мер, энергически направленных к привлечению в порядок нашей военной готовности, существующее наше переходное положение, обратившееся уже в хронический наш недуг, продлиться неопределенное время»². Стремясь сделать все возможное, чтобы прекратить использовании армии не по прямому своему назначению, Ванновский втягивался в конфликт с Министерством внутренних дел. Сразу же по вступлении в министерскую должность Ванновский подвергся жесточайшему прессингу со стороны «Особой комиссии»³ по экономии денежных средств. Тем не менее, Петр Семенович решил затянуть решение этого вопроса. С этой целью в адрес делопроизводителя комиссии Э. Т. Баранова направлялись официальные разъяснения военного министра по поводу сокращения сметы. Что же касается самих штатов военного ведомства, то Ванновский заявил, что «предпринимать такую операцию, как сокращение численности военного ведомства, в сколько ни будь широком размере нельзя»⁴. Однако отстоять свои позиции главе военного ведомства не удалось. Не найдя понимания со стороны министра финансов Н.Х. Бунге, военному министру приходилось умолять Александра III решить проблему ассигнования армии. По этому поводу он писал царю: «Военное министерство соизволит испросить чрезвычайные кредиты лишь в самой необходимой и относительно небольшой пропорции»⁵.

Но самодержавие было не в состоянии угнаться за европейскими государствами, несмотря на то, что значительную часть бюджета тратило на армейские нужды. Расходы на военное ведомство в контексте других государственных структур позволяет рассмотреть таблица.

Средства, которые поступали на счет русской армии, были явно недостаточными, чтобы быть на уровне других государств. Так, гр. Д. А. Милютин в письме к Собурову писал: «В продолжение первых 15-ти лет моего правления Военным министерством, когда велась в нем напряженная работа полного переустройства наших вооруженных сил, чтобы довести их до уровня вооружений других государств Европы – все старания императора тормозились ежегодными мелочными урезываниями сметы. Приходилось откладывать или рассчитывать на многие годы мероприятия, существенно необходимым и какими же были последствия? Когда понадобилась выдвинуть часть армии против турок, на Военное министерство посыпались угрозы, что не все войска снабжены новыми ружьями, что артиллерия не получила еще других орудий и т. д., чего же можно ожидать в будущем, если Россия вовлечется в будущую Европейскую войну»². Слова Милютина оказались пророческими, ибо русско-японская война 1904-1905 гг. вскрыла несостоятельность русской армии. И вина в этом лежит не только на Ванновском, Обручеве или Куропаткине, но и на Министерстве финансов, которое разжигало министерскую войну при молчаливом согласии русских императоров.

В решении любого вопроса Военное министерство интересовала, главным образом, одно, как на это посмотрит император. Александр III в решении конфессионального вопроса являлся продолжателем дела своих предшественников. В царствования Александра I и Николая I для евреев отводились для расселения определенные территории. Иноверцам разрешалось жить только в 15 губерниях, а «все черты оседлости разрешалось только временное проживание для принятия наследства, для торговых дел, подрядов…»^2. По мнению В.А. Твардовской, «консервативная «русская идея» основывалась на признании, что Россия может иметь одну государственную национальность»³. В военной же сфере проповедником «ущемления нерусских национальностей стал военный министр Петр Семенович Ванновский. Главу Военного министерства по праву можно считать в этом вопросе националистом. Но, говоря о политике национализма Ванновского, стоит отметить, что она была однобокой, затрагивая в армейских кругах всех, за исключением офицерства, то есть нижних чинов и вольнонаемных.

В начале 90-х гг. XIX столетия Ванновским были разработаны «драконовские» рекомендации по конфессиональному вопросу в Военном министерстве (См. Приложение). По заявлению самого Ванновского, эти рекомендации были созданы «ввиду неоднократно возникающих недоразумений, по вопросу о том на какие именно должности в войсках и заведениях не должны быть назначены нижние чины католики и евреи…»⁴. Каждый пункт «Ведомости», в которой нашли отражения рекомендации министра, – это запрещение. «Драконовские» постановления Ванновского накладывали табу на все без исключения должности для католиков и евреев. Они не могли служить практически во всех ведомствах Военного министерства в должностях писарей или мастеровых, на военных мукомольнях. Впрочем, евреям разрешалось заниматься фельдшерским делом, но их количество в данном военном подразделении не должно было превышать 3%¹.

Однако основной подвох крылся в «Приложении». Нижним чинам из русских запрещалось находиться на тех же должностях, что и католикам, если претендент на должность имел неосторожность жениться на католичке². Однако, эти «национальные мероприятия» военного министра практически не затрагивали высших офицеров, так как основная их часть была православными³.

По всей видимости, издание Ванновским «национальных рекомендаций» шло в русле правительственной политики и, по всех видимости, было задумкой не только военного министра, но и царя, и К.П. Победоносцева, который считал, что «жиды всюду проникли, все подточили»⁴. Позиция военного министра в этом вопросе − это практическое воплощение идей Александра III, который был убежден, что только национальная общность может сделать русскую армию непобедимой.

Приложение