БОРЬБА С ДЕТСТКОЙ БЕСПРИЗОРНОСТЬЮ

Одной из острых проблем современного российского общества продолжает оставаться безнадзорность и беспризорность детей. Данное социальное явление, вызванное целым комплексом причин, характеризуют следующие показатели.

Свыше 100 тыс. детей остались без попечения родителей. Увеличивается число лишенных родительских прав. По данным Министерства юстиции РФ и Судебного департамента при Верховном Суде Российской Федерации, количество удовлетворенных исков по делам о лишении родительских прав выглядит следующим образом: 1998 г. – 31790 исков удовлетворенно; 1999 г. – 35454; 2000 г. – 42917; 2003 г. – около 60000.

Если в 1996 г. органы внутренних дел Российской Федерации вели профилактическую работу со 182,7 тыс. родителей, не исполняющих надлежащим образом свои обязанности, то в 2000 г. – уже с 276,7 тыс. В 2000 г. в центр временной изоляции для несовершеннолетних правонарушителей поступило более 30 тыс. человек (в 1999 г. – 54,7 тыс.), более 266,2 тыс. безнадзорных подростков прошли реабилитацию в специализированных учреждениях органов социальной защиты населения (в 1999 г. – около 167 тыс.).

Необходимо обратить внимание на различие в понятиях «беспризорные» и «безнадзорные» дети. Беспризорные дети – это те, кто не имеет определенного места жительства или места пребывания. Такие дети составляют не более 1/10 от числа безнадзорных, к которым, относятся все, за поведением которых отсутствует контроль ввиду неисполнения или ненадлежащего исполнения обязанностей по воспитанию, обучению, содержанию со стороны родителей или их законных представителей, либо должностных лиц. Количество безнадзорных детей колеблется от 1до 3-5 млн., приближаясь к количеству беспризорных в 1921 г. (4,5 – 7 млн. чел.), что само по себе не может не вызывать озабоченности и тревоги¹.

Одним из показателей определения потенциального количества беспризорных является численность детей дошкольного возраста, не посещающих школу. В 2002 г. министерством образования с участием специалистов Госкомитета России, других ведомств был проведен единовременный учет российских детей не посещающих школы. Их оказалось приблизительно 100 тысяч человек, исходя из чего количество беспризорных-россиян указанного возраста не должно было превышать эту цифру. Однако в начале 2003 г. Минобразования России, проведя учет среди более широкой возрастной группы российских детей, подростков, молодежи (7 – 17 лет) определило, что 368 тысяч человек из них официально не посещают общеобразовательные учреждения. При этом, как и в 2002 г., учитывались лишь российский дети, постоянно проживающие и постоянно прописанные в той или иной местности.

Точный учет беспризорных детей в Российской Федерации затруднен и тем, что многие родители далеко не всегда падают заявления в милицию об «ушедших на улицу», т.е. оставивших семьи детях. В местный и федеральный розыск оперативно объявляют, прежде всего, детей и подростков, сбегающих из детских домов, интернатов, специальных образовательных учреждений, приютов (например, в 2000 г. в официальном розыске числилось около 40 тыс. детей и подростков, в том числе более 10 тысяч, самовольно покинувших государственные учреждения. В 2002 г. число объявленных в розыск детей составил почти 50 тыс.) Реальное же число детей, ставших беспризорными и безнадзорными, нуждающимися в помощи, неизмеримо больше.

Прежде чем, определить характер миграции беспризорных детей и подростков и сроки пребывания «на улице», мотивы бродяжничества, образ жизни и состояние здоровья, структуру и качественный состав семьи беспризорных и характер взаимоотношений с ней, участие государства в защите таких детей. Сначала хотелось бы проанализировать ситуацию с беспризорниками в первой половине ХХ века и меры борьбы с ней.

Поскольку, обращение к истории позволят лучше понять, что такое социальное явление как беспризорность. Количество беспризорных детей резко возросло в годы политических, социально – экономических потрясений – глобальных эпидемий, массового голода, смена идеологии, национальных междоусобиц, войн, революций. Именно в это время отмечались всплески детской беспризорности, что заставляло искать новые формы социальной помощи, проводило к появлению новых институтов поддержки и защиты детства.

На протяжении всей истории России призрение беспризорных детей входило в задачи государственных органов власти, о чем свидетельствовали принимаемые указы, постановления, законы. Открывались и различные учреждения, занимавшиеся вопросами беспризорных детей: «гошпитали для зазорных младенцев»; воспитательные дома; детский приют «Убежище для детей».

Постепенно начинается формироваться социальная политика, атрибутами которой являются: планирование мер социальной поддержки, изыскание необходимых для этого ресурсов, создание соответствующих учреждений, в которых значительную роль начинают играть социальные институты. Появились новые направления социальной помощи, увеличилось число жителей, которые ее получали. Все основные учреждения социальной опеки над детьми были созданы в пореформенный период. В этом процессе сочетались частная инициатива (пожертвования, учредительство), участие местного самоуправления (финансирование и учредительство) и центрального правительства.

Существенное место в складывающейся системе мероприятий по профилактике детской беспризорности в этот период занималась борьба с сиротством, детским бесприютством и нищенством. Она весьма положительно оценивалась общественностью страны, в том числе и той ее частью, которая в целом была оппозиционно настроена по отношению к самодержавной власти. Эти общественные силы стремились к активному сотрудничеству с государством в решении сложного комплекса проблем детской беспризорности¹.

В 20-е гг. ХХ в. детская беспризорность в СССР достигла угрожающих размеров. Сказалась хозяйственная разруха, голод, эпидемии, вызванные Первой мировой и Гражданской войнами. Кроме того, в тяжелейших условиях находилась органы правопорядка. По данным официальной статистики, в 1922 г. общее составляло 7 млн. Реальное же число беспризорников в тот период было еще больше. Государство понимало, чем для него чревато данная проблема в самый ближайший период времени.

Уже впервые месяцы существования РСФСР были приняты важнейшие законодательства акты о государственном обеспечении и воспитании детей, лишившихся родителей или по другим причинам оказавшихся беспризорными.

В январе 1918 г., Лениным был подписан первый декрет о несовершеннолетних правонарушителях. Согласно декрету дела о малолетних преступниках рассматривались комиссиями по делам о несовершеннолетних (Комонесами). Польза Комонесов была несомненной. Их задача состояла не в защите общества от несовершеннолетних, а защите интересов детей, в превращении бывшего преступника в социально полноценного члена общества. В тех же случаях, когда все возможные меры педагогического воздействия не давали положительных результатов, комиссия могла направлять несовершеннолетнего в специальные трудовые дома.

В январе 1921 г. М.И. Калинин подписал Постановление ВЦИК о создании комиссии по улучшению жизни детей. Председателем этой комиссии был назначен Ф.Э. Дзержинский. Чрезвычайная детская комиссия провела огромную и плодотворную работу по обследованию всех детских учреждений, по выявлению всех случаев беззаконности, жестокости, несправедливости в обращении с детьми. Деткомиссия оказывала помощь детям срочно, на месте, и это была ее главная цель. По предложению Дзержинского деткомиссия ВЦИК приняла решение увеличить количество детских трудовых колоний для беспризорников и укрепить уже имеющиеся.

Результаты усердной работы комиссии не замедлили сказаться. Количество беспризорников стало постепенно сокращаться. Но ликвидация массовой беспризорности осуществлялась чрезвычайно трудно. Основную роль в борьбе с детской беспризорностью и преступностью сыграли детские дома, школы-коммуны, реформатории, трудовые коммуны, колонии, труддома, приюты, пункты – распределители и т.д. Организация учреждений, в которых сочетались бы гуманность и четкий принудительный режим, оказались делом трудным, так как не было ни опыта по созданию таких заведений, ни специально подготовительных кадров¹.

Так, в Саратовской губернии в 1923 г. была организована сельхозколония имени Джона Рида, в которой проживало 175 детей.

Разнообразие детских учреждений было значительным, а цель у них одна – воспитать полезного члена советского общества. При различных формах организации у них было единым содержание – труд, учеба, чувство товарищества.

Существовавшие специальные детские дома с особым режимом для трудновоспитуемых, имея иную форму организации, стремились дать своим воспитанникам то же самое – специальность, уверенность в своих силах, чувство коллективизма. Школы – коммуны, как и детские дома, являлись учебно-воспитательными учреждениями, предоставлявшими своим воспитанникам свободу в такой степени, какая только может быть допущена условиями жизни в интернате. В отличие от большинства массовых школ, которые сводили трудовое воспитание и обучение к самообслуживанию, школы-коммуны уделяли максимум внимания труду воспитанников на промышленных предприятиях и в сельском хозяйстве.

Иным по форме учебно-воспитательным учреждением была детская колония, предназначенная для перевоспитания беспризорников и несовершеннолетних преступников. Детские колонии, создававшиеся с 1920 г., в первое время не были обеспечены: недоставало помещений, пищи, белья, одежды, инструментов для мастерских и многого другого. Именно в это время (август 1920 г.) была создана трудовая колония им. А.М. Горького. Ее создателем стал выдающийся педагог А.С. Макаренко. Вбирая опыт лучших учебно-воспитательных дореволюционных колоний, колония им. Горького имела свой облик. Сочетая производительный труд с учебной программой, с активным отдыхом, занятием искусством, А.С. Макаренко заботился и о внешнем виде колониста, о его физическом воспитании.

Сочетание учебного процесса с трудовым стало возможным благодаря разработке проекта о единой трудовой школе. Главным разработчиком данной программы выступил знаменитый педагог П.П. Блонский. В 1919 г. была опубликована его книга «Трудовая школа». Основным видом воспитания П.П. Болонский считал детский производительный труд. Он утверждал, что школа должна быть индустриально-трудовой, сочетать обучение с доступным для определенного возраста машинным трудом. Выдвигаемые им положения о трудовом и политехническом образовании предусматривали органическую связь труда с общим образованием, соответствие содержания общего и политехнического образования достижениям современной науки и техники, учет в трудовом обучении и воспитании возрастных и индивидуальных особенностей ребенка.

В 1921 г. было издано «Положение о трудовых домах для несовершеннолетних». В этом же году при Наркомпросе РСФСР были созданы детские адресные столы, куда могли обращаться все граждане с запросами о розыске своих детей от 4 до 17 лет. В Центральный адресный стол Наркомпроса РСФСР за 1923 – 1924 гг. поступило 1017 запросов о розыске детей. 57% из разыскиваемых детей были найдены.

При активном участии советской общественности Наркомпрос помимо создания детских домов, коммун и колоний организовывал проведение недель помощи беспризорным детям, большую агитационно-пропагандистскую работу.

Значительную роль в дело борьбы с беспризорностью вносил образованный в 1918 г. Коммунистический Союз молодежи (комсомол). Так, комсомольцы Царицына активно занимались трудоустройством подростков. С этой целью в 1923 г. при губкоме комсомола была создана экономическая комиссия, которая к концу марта провела 107 обследований труда подростков и установила 33 случая нарушений законодательства. 13 частных предпринимателей были привлечены к суду. По решению губкома комсомола в Царицыне был открыт Дом безработной молодежи с сапожной и швейной мастерскими. Городские власти привлекали молодежь к выполнению общественных работ по ремонту дорог, запашке полей и т.д. В результате удалось снизить безработицу среди молодежи до 60%. Итогом совместной работы комсомола и других партийных организаций явилось сокращение вдвое беспризорных детей в Царицынской губернии¹.

Таким образом, уже в 20-е годы стал складываться межведомственный подход к решению проблем детской беспризорности. Различным категориям детей, оказавшимся вне семьи, занимались разные учреждения и ведомства: Наркомздрав, Наркомпрос, НКВД, профсоюзы, комсомол, партийные органы и т.д. Учет беспризорных вели также органы ГПУ, милиция, уголовный розыск и их транспортные подразделения. Но основная тяжесть работы приходилась на местные органы народного образования (ОНО). При каждом ОНО были созданы отделы социально-правовой охраны несовершеннолетних (СПОН), в структуру которых входили: стол опеки, детский адресный стол, юрисконсультская часть и комиссия по делам несовершеннолетних (КДН). Помимо низ существовали детские социальные инспекции (ДСИ), представляющие собой нечто среднее между обществом милосердия и полиции нравов. Если отделы СПОН больше занимались циркулярной работой и проведением заседаний, то социальные инспекторы работали «на ногах», проводя облавы на беспризорных, обследование условий содержания детей в приютах, неся дежурство в местах скопления «подопечного контингента».

22 мая 1925 г. СНК РСФСР утвердил новое положение «О центральной комиссии по делам несовершеннолетних» (КДН), а 8 мая 1926 г. ВЦИК и СНК утвердил положение «О борьбе с детской беспризорностью». Основная задача комиссии по делам несовершеннолетних была в объединении различных ведомств, занимающихся вопросами детства. Схема борьбы с беспризорностью была довольно простой: ребенок с улицы – детский приемный пункт – детский дом. Для первичного приема беспризорников и дальнейшего их устройства были созданы детские приемники-распределители (ДПР), подчиненные Наркомпросу РСФСР и его местным органам.

Помимо ДПР в 20-е годы была создана широкая сеть различных интернатных учреждений; дома ребенка, детские дома, трудовые колонии и т.п., подчинявшиеся соответственно наркоматам здравоохранения, просвещения и внутренних дел. Однако положение детей в этих учреждениях было крайне тяжелым. Деятельность этих учреждений была тесно связана между собой.

А.Ю. Рожков в статье «Борьба с беспризорностью в первое советское десятилетие» приводит описание одного из приемников: «В одной комнате… копошилось около 200 детей: опухшие от голода, бредящие в тифу, агонизирующие и уже умершие. Трупы служили изголовьем для тех, кого завтра ожидала такая же участь, на трупы детей клали хлеб, трупы служили вместо стола». Нередко возмущенные детдомовцы восставали против тюремного режима, жестокости педагогов и, подогревшись алкоголем поднимали настоящие бунты. В 1929 г. в Самарской ночлежке беспризорники забаррикадировались в одной из комнат и бросали кирпичи в прибывших милиционеров. Подобные вспышки протеста происходили во многих местах. Самой распространенной формой протеста стали побеги. Из труддомов, колоний убегало 40-45% от числа воспитанников.

Такое положение дел заставило правительство искать новые пути решения проблемы, например, отправка детей на родину. Из детских домов эвакуировали на родину или отдавали нашедшимся родителям. 6 февраля 1928 г. ВЦИК и СНК РСФСР приняли Постановление «О передаче воспитанников детских домов и других несовершеннолетних в семьи трудящихся в городах и рабочих поселках». Кроме того, существовали и такие формы устройства подростков, как направление их в армию, военные школы, музыкальные училища.

5 апреля 1928 г. ЦК партии утвердил мероприятия по ликвидации детской беспризорности. Массовая акция по «изъятию» беспризорников с улицы началась по всей стране одновременно в ночь с 12 на 13 апреля 1928 г. К этой акции были привлечены только сотрудники ОГПУ, милиции, угрозыска, в редких случаях – работники детской инспекций и комсомольские активисты. Участники операции в целях конспирации были одеты в гражданскую одежду, а вся информация передавалась только в зашифрованном виде.

Несмотря на то, что государство предпринимало меры по борьбе с этим социальным явлением, беспризорников не становилось меньше. Бродяжничество как явление повседневной жизни советского общества продолжало жить и даже развиваться. К началу 30-х годов численность беспризорных составляла более 2 млн. детей и подростков. Массовый голод 1932 – 1933 гг., «раскулачивание» деревни выбросили на улицу новые партии беспризорных. Только в 1932 г. сотрудники угрозыска задержали более 18 тыс. беспризорников по всей РСФСР.

Численность детей, поступивших в ДПР, продолжала расти. В 1936 – 1937 гг. она даже выросла с 196,6 тыс. человек до 234,7 тыс. Именно в этот период борьба с беспризорностью как с социальным явлением окончательно переросла в войну непосредственно с самими беспризорниками. В связи с этим правительством были ужесточены меры к малолетним правонарушителям. Комиссия по делам несовершеннолетних были упразднены, вводилась уголовная ответственность с 12 лет, учреждения для несовершеннолетних правонарушителей, находившихся в ведении различных наркоматов (просвещения, юстиции, внутренних дел), были переданы в НКВД, где создавался специальный отдел трудовых колоний, который в 1939 г. был подчинен ГУЛАГу.

Изданная НКВД СССР 28 мая 1935 года инструкция «ОБ организации работы по ликвидации детской беспризорности и безнадзорности» предписывала организовать отдельно от отделов милиции, но вблизи них комнаты привода для беспризорных и безнадзорных детей. В тех случаях, когда нельзя было организовать комнаты в отдельном помещении, в отделе милиции выделялась изолированная комната. Для руководства и непосредственной работы в комнате для детей выделялись проверенные, выдержанные и любящие детей работники милиции, по возможности с педагогическим образованием.

В 1940 г. – с учетом пятилетнего опыта работы по ликвидации детской беспризорности, возложенной на милицию постановлением СНК СССР и ЦК ВКП (б) от 31 мая 1933 г., – была создана специальная инструкция, определяющая пути изучения работы с несовершеннолетними. На начальников органов милиции возлагалась обязанность непосредственно заниматься разработкой конкретных мероприятий по ликвидации детской беспризорности, входить в местные государственные и общественные организации с практическими предложениями по этому вопросу. В соответствии с инструкцией при отделах службы и подготовки управлений милиции создавались отделения по предупреждению правонарушений среди подростков, по работе с несовершеннолетними. Сотрудники данных подразделений были обязаны тщательно выяснить конкретные причины, приведшие детей и подростков к совершению преступления, обследовать жилищно-бытовые условия, оказывать практическую помощь нуждающимся.

Таким образом, можно утверждать, что государственная система социальной защиты беспризорных детей, сложившаяся в СССР к началу Великой Отечественной войны, была ориентирована не на предупреждение этого явления, а преимущественно на борьбу с его отрицательными последствиями. Иначе и не могло быть в условиях, когда рост числа беспризорных детей был прямым следствием государственной политики – коллективизации и голода, выселения кулачества и массовых репрессий. И меры, предпринимаемые государством по ликвидации этого явления, оказались малоэффективными. Отчасти это было связано с недостаточным финансированием, нехваткой кадровых ресурсов и их низкой профессиональной подготовкой, слабым контролем со стороны правительства за целевым расходованием средств¹.

За 90 лет своей истории комиссии по делам несовершеннолетних неоднократно меняли свое название, статус и полномочия, но на сегодняшний день – это орган по защите прав детей, оказавшихся в трудной жизненной ситуации или в социально-опасном положении. Это орган, координирующий деятельность всех субъектов системы профилактики безнадзорности и правонарушений несовершеннолетних, исполняющий административные функции в отношении родителей, пренебрегающими своими обязанностями, а также в отношении должностных лиц и граждан, нарушивших права детей, и в отношении несовершеннолетних, совершивших правонарушения.

История создания Комиссии по делам несовершеннолетних уходит корнями в первые дни существования советской власти, когда детская беспризорность и правонарушения среди несовершеннолетних приняли особо тревожные размеры. «Детская беспризорность, часто являющаяся в самых уродливых, ужасающих формах – как детская преступность, проституция – угрожает подрастающему поколению самыми тяжелыми последствиями», – так характеризовал ситуацию в стране Ф.Э. Дзержинский. ²

Комиссии по делам несовершеннолетних были созданы Декретом Совета Народных Комиссаров от 14 января 1918 года, подписанным  В.И.Лениным и назывались комиссиями для несовершеннолетних¹. Вновь созданные комиссии находились в ведении Наркомата общественного призрения и состояли из представителей трех ведомств: Наркомата общественного призрения, прокуратуры и юстиции. Декретами и постановлениями этого наркомата были упразднены почти все благотворительные организации, действовавшие в царской России, и на их месте образованы новые советские органы: Коллегия по охране материнства и младенчества, Фонд обеспечения детей красноармейцев и другие².

Создание комиссий по делам несовершеннолетних принципиально новое направление в истории правосудия по делам несовершеннолетних. От существовавших в дореволюционной России и в ряде других стран так называемых детских судов комиссии принципиально отличались по своему составу, полномочиям и характеру мер, применяемых к несовершеннолетним правонарушителям³. Более того, до этого подобных учреждений не было ни в одной стране мира.

Декрет 14 января 1918 года внёс существенные изменения в систему правосудия в отношении несовершеннолетних – отменил рассмотрение дел в отношении несовершеннолетних в судах и направление детей в тюрьмы. Комиссия по делам несовершеннолетних рассматривала все уголовные дела в отношении несовершеннолетних, таким образом выполняя роль ювенальной юстиции. Статья 2 Декрета «О комиссиях для несовершеннолетних» гласила, что «дела о несовершеннолетних обоего пола до 17 лет, замеченных в общественно опасных деяниях, подлежат ведению комиссий о несовершеннолетних»⁴.

В компетенцию первой комиссии также входила работа по спасению голодающих детей, ликвидация беспризорности, создание специальных детских учреждений для малолетних правонарушителей. При рассмотрении дел комиссия в зависимости от характера правонарушений несовершеннолетних имела право принимать один из следующих вариантов решений: освободить их от ответственности либо направить в одно из убежищ Народного комиссариата государственного призрения. Виды таких учреждений Декретом определены не были. Анализируя монографии и последующее законодательство, можно сделать вывод, что к ним следует относить детские дома, коммуны, приюты и приёмники⁵.

«Исходя из принципа о не вменении несовершеннолетним в вину их действий, вследствие недостаточного развития ума, освещающего отношение к жизни, неокрепшей совести, проводящей действия личности в жизнь, – комиссия о несовершеннолетних не выносит никаких приговоров и не назначает никаких наказаний», – говорилось в руководстве для обследователей-воспитателей КДН. В этом смысле применение к подростку той или иной меры воздействия являлось не выражением ответственности лица за содеянное, а, скорее, оказанием ему необходимой государственной и общественной помощи, без которой была бы не возможна его социальная реабилитация»¹.

Первые комиссии по делам несовершеннолетних были организованы в Петрограде (ныне – Санкт-Петербург), Москве, Нижнем Новгороде, Свердловске (ныне – Екатеринбург), Вятке (ныне – Киров), Иваново-Вознесенске и в других крупных центрах)².

В 1918-1921 годах в Саратовской губернии назначались уполномоченные Губернского исполкома по улучшению жизни детей, а в 1921 году была создана комиссия, которую также представлял уполномоченный ³.

Первым документом, указывающим на дату создания такой комиссии в Петровском уезде можно считать газету «Коммуна»⁴. В ней была помещена статья о детских трудовых колониях, расположенных в бывших помещичьих экономиях при селах Даниловка, 2-е Варыпаево, Никольское Петровского уезда. По свидетельству уполномоченного исполкома Петровского уездного Совета Плотникова, классные занятия с детьми начались с декабря 1918 года, как только из Москвы был предоставлен необходимый материал. Всего в этих колониях насчитывалось 250 детей школьного возраста первой ступени обучения⁵. Докладчик отмечал, что «организация колоний на трудовых началах – дело совершенно новое», поэтому руководителям приходилось сталкиваться с множеством проблем. Главными задачами таких колоний было следующее: «воспитать несовершеннолетнего ребенка через труд, научить работать и любить труд». Говорилось и о том, что «производятся хозяйственные работы по содержанию помещений в чистоте, уборке спален и столовой, мытье посуды, мелкий ремонт отопления. В Варыпаеве, где находятся дети старшего возраста, есть столярная и саношная мастерские, где работе мешает недостаток инструментов и материалов…»⁶.

В пользу голодающих детей трудовых колоний сотрудники 64 Сводного Эвакогоспиталя города Петровска отчисляли часть из получаемого хлебного пайка⁷.

В 1921 году из Поволжья и Заволжья через Петровский уезд шли беженцы, спасающиеся от голода. Есть все основания предположить, что в результате смерти семей беженцев оставались сиротами дети, которые попадали потом в детские дома и приюты Петровска и Петровского уезда⁸.

Заведующая подотделом охраны материнства и детства исполкома Петровского уездного Совета М.Я. Македонская отмечала, что «к сожалению, в точности учесть общую численность детского населения в уезде не представляется возможным. Однако, по данным уездного комитета помощи голодающим, численность детского населения в уезде в возрасте от 3-х до 14 лет равняется 98397 человек. Отмечается ухудшение в положении детей…, мы имеем в виду подбрасываение детей и оставление их на произвол судьбы на улицах города. Нередки были случаи нахождения на базарной площади, около милиции и учреждений детей, бросаемых своими родителями. Дети эти подчас не знали фамилии и местонахождение своих родителей»¹.

Согласно декрету Совнаркома, в уезде существовал уполномоченный по улучшению быта детей, в функции которого входило «проведение тех или других мероприятий уездного характера, направленных на улучшение условий жизни детского населения»².

С сентября 1921 года начала производиться эвакуация детей из Петровского уезда в более урожайные губернии. Всего из уезда было отправлено почти 700 детей³.

В 1922 году в Петровске работали 6 детских домов, еще 5 – в уезде. Учреждения эти были перегружены несмотря на помощь иностранных благотворительных организаций, доставляющих в уезд замороженное мясо, рыбий жир, кукурузы, продуктов питания не хватало⁴.

Таким образом, на заре Советской власти гражданская война, иностранная военная интервенция и хозяйственная разруха создавали серьезные объективные трудности в решении проблемы беспризорности и неустроенности детей, тем не менее, созданные комиссии по делам несовершеннолетних стремились эту проблему ликвидировать.