Сборник статей памяти академика Фщ И. Щербатского издательство «наука» Главная редакция восточной литературы Москва 1972
жүктеу/скачать 2.08 Mb.
|
|
каст... Перед нами гибридный случай, когда некоторые основные черты трансформировались (буддизм), тогда как другие сохранились в сочетании, характерном для Индии
потому что, насколько мы знаем, эта особая комбинация буддизма с небрахманскими «кастами» существовала на протяжении почти 800, если не 2 тысяч лет»68. Структура кастовой системы современного Цейлона в целом включает три группы: самую многочисленную и привилегированную касту земледельцев — goyigama (там. vellalar), многочисленные касты обслуживания, которые могут быть названы ритуальными, ибо закрепленные за ними функции до сих пор выполняются при совершении ритуала. В повседневной жизни профессия, по которой названа каста, и ее основное традиционное занятие (первоначально ритуальное) часто не совпадают. Поэтому для уяснения ее происхождения и для понимания занимаемого места в кастовой иерархии необходимо определить ее ритуальные обязанности. Третью группу составляют низшие, или «внекастовые» (родии и другие), они считаются ритуально нечистыми и обычно к участию в обрядах не допускаются 69. В средние века основным делением тоже было деление на 'знатных' kulina и 'низких' hina. К первым относились земледельцы — goyivamsa (или vellalaya) и в качестве более низкой их подгруппы 'пастухи-скотоводы'—gopala (или раЩ), ко второй — многочисленные касты обслуживания, внутри которых была своя иерархия 70. Далее шли внекастовые. Подобная структура, как видно из приведенных выше текстов, находит соответствие и в древнем Цейлоне. Так, в «Махавамсе» термин kula употреблен применительно к членам царской семьи, царским министрам, брахманам и купцам, а также пастухам и людям из кланов гиены и сорокопута. О горшечниках и ткачах сказано просто — «люди из горшечников и ткачей» (добавлено: «и других ремесел », без уточнения профессии). Ритуальная роль касты горшечников (kumbalu) на современном Цейлоне очевидна. Она выражается в том, что члены касты должны поставлять буддийским и индуистским храмам новые горшки для приготовления ритуальной пищи Будде и другим богам71. Эта каста в Южной Индии и на Цейлоне возводит свое происхождение к Брахме, изготовлявшему горшки, и претендует, таким образом, на брахманское достоинство72. Согласно более новым исследоваваниям признаки ее относительно высокого ритуального статуса сохранились только в отдаленных районах острова 73. В сингальских средневековых надписях зафиксировано, что горшечники, приписанные к хозяйству вихары, делают для нее различные горшки, получая в качестве вознаграждения участок земли из монастырских владений (вознаграждение довольно значительное в общей системе вознаграждения служащих и работников вихары) 74. В государстве Канди существовал специальный «департамент горшечников» — badahalbadda. Наличие его, а также лежащая на горшечниках обязанность поставлять черепицу, кирпичи и горшки в царские кладовые и в дом главы провинции75 отчетливо указывают именно на ритуальную функцию этой группы (см. ниже) 76. Однако самым ярким доказательством является их роль в общегосударственной ежегодной церемонии вызывания дождя — в кандийской перахере. Горшечники сопровождали главных участников процессии, которую возглавлял царь, неся в руках глиняные горшки, украшенные цветами кокоса 77.
желания, или дерево Бодхи,— один из самых распространенных мотивов изобразительного искусства не только Индии и Цейлона, но и всей Восточной Азии 78. Весьма распространен он и в мифологии. В «Бхагавата-пуране» говорится о божестве леса — vanaspati, которого надлежало поместить в горшок и почитать жертвенным огнем (Bhag. Pur., II, l r 10, 38). В джакате Kalingabodhi (№ 479) содержится рассказ о том, что Ананда, желавший посадить дерево Бодхи перед воротами Джетаваны, вырыл яму, установил в ней горшок, наполненный землей и водой, и опустил туда зерно. Из него тотчас же вырос тонкий и высокий ствол с пятью ветвями в четыре стороны и вверх. По легенде о перевозке ветви Бодхи горшок из золота изготовляет бог Вишвакарман — Всеобщий Ремесленник, принявший облик кузнеца.
Готовый горшок, судя по символическому описанию (девят ь хаттх в окружности, пят ь хаттх глубиной, тр и хаттхи по периметру, толщиной в восем ь пальцев), подобно самому дереву, а также ритуалам, с ним связанным, представляет собой космологическую модель вселенной. Царь устанавливает его на золотой трон и поклоняется ему как божеству или его символу (Mhv., XVIII, 24—39). Горшок с посаженным в него лотосом до сих пор играет существенную роль в обрядах Индии и Цейлона, представляя во многих случаях само божество 79.
каста цейлонских ткачей. По свидетельству Роберта Нокса, они кроме основной профессии занимаются астрологией, а также бьют в барабаны том-том, дуют в дудки, пляшут в храмах во время различных обрядовых церемоний. Сегодня члены этой низкой касты, носящей название berava (от синг. Ьега 'барабан'), выполняют те же функции, причем ткачество почти забыто, оно просто считается традиционным. Многие за участие в ритуалах получают отрезки храмовой земли80. Члены касты berava (beravaya) живут в замкнутых поселениях, иногда отделенных от основной деревни, занимаемой goyigama, рекой. Ритуальным центром такого поселения служит дерево Бодхи, которое сажают в самой середине территории деревни с прилегающими к ней полями. Ему по дням роуа (особые дни четырех фаз луны) приносят в дар цветы 81. На буддийском Цейлоне ряд каст, главным образом составляющих группу durayi, связывает свое происхождение с деревом Бодхи. Кандийская каста раппа (или panna-durayi) когда-то выполняла ритуальную функцию, имеющую отношение к обслуживанию царя. По свидетельству англичанина Деви, члены ее считались косцами травы для царя, должны были заботиться о царском скоте, лошадях и слонах и т. п. Современная каста раппа связывает себя со священным деревом Бодхи и заботами о нем. На этом основании она претендует на высокий кшатрийский статус, которым якобы обладала в древности. То же можно сказать и о касте konta — durayi, название которой, вероятно, допустимо понимать как относящееся к вооруженному стражу. Согласно легендам происхождение ее также связано с деревом Бодхи и его охраной; во времена царей члены касты носили царские паланкины82. Насколько реально носители традиций воспринимают связь каст в деревом Бодхи, видно из того, что на Цейлоне существует местная хронология каст, ведущая отсчет с момента привоза ветви Бодхи из Индии. Эта дата служит своеобразным хронологическим рубежом. Желая доказать превосходство своей касты, цейлонец в середине 9 Зак 807 Ш9 прошлого века говорил, что члены ее приехали на остров задолго до прибытия дерева Бодхи83.
характеристике цейлонских каст, данной Н. Ялманом, надо заметить, что специализированные группы, сохраняющиеся сегодня как касты (например, упомянутые раппа и konta durayi), складывались на собственно буддийской почве. Так, небольшая каста velli — durayi, по традиции, происходит от стражей индийского священного дерева Бодхи. Члены ее объясняли этим название своей группы, которое, по их мнению, идет от слова villi, что значит «лук» (они защищали дерево от обезьян с помощью каменных луков) 84. Многие члены этой касты действительно охраняют буддийскую святыню в древней столице Анурадхапуре, работают в храме и живут на храмовой земле. Они, в отличие от большинства других цейлонских каст, сосредоточены в определенном районе и составляют население семи его деревень. Даже те velli — durayi, которые обитают за пределами этих деревень и не несут прямых обязанностей по отношению к храму, добровольно помогают в его хозяйстве815. Истоки традиций возведения данной родовой группы или касты к знаменитому предку, реальному или мифическому, сопровождавшему дерево Бодхи из Индии на Цейлон, обнаруживаются и в палийских хрониках. В «Махабодхивамсе» (Mhbhv., стр. 154) упоминается брат жены Ашоки Ведишадеви из рода Шакьев. Он вместе с Сумиттой был назначен главой свиты, а после посадки дерева в Анурадхапуре — его стражем 86. Таким образом, целый ряд социальных групп-каст связывает свое привилегированное положение (внутри всей социальной системы или в пределах определенной группы каст) и свое происхождение со священным деревом. Это объясняется прежде всего мифологическим и ритуальным соответствием между деревом и фигурой сакрального царя. 3.1. В буддийских текстах Индии Будда как центр вселенной или как ее символ выступает центром четырехчленной и восьмичленной структуры мира, характерной для космологических представлений многих древних обществ. При этом он составляет пятый, центральный элемент структуры. По сторонам от него располагаются четыре бога — хранители четырех стран света87. Они являются свидетелями всех важнейших событий жизни Гаутамы: посещают его в раю Тушите, присутствуют при зачатии и рождении, в момент ухода из дворца и т. д. После просветления подносят ему четыре чаши, объединяемые Буддой в одну (см. выше), что символизирует главенствующее положение его по отношению к четырем стражам света 88. Одновременно в индийских источниках Будда ассоцииру 130 \ ется с деревом жизни или деревом желаний. Функционально равнозначному Будде дереву Бодхи отведено в космологической модели мира центральное положение по отношению к деревьям четырех или восьми стран света, а также по отношению к стражам этих стран. Согласно архаичным представлениям о сакральном характере царя он, подобно главному божеству, также воспринимается центром вселенной, в частности выступает в рассматриваемом контексте главным объемом ритуалов, связанных со священным деревом, или же концептуально приравнивается к самому дереву. Четыре бога — хранителя мира таКагща — Кувера, Дхаттараттха, Вирупаккха и Вирульхака сопровождают, согласно тексту «Дипавамсы», ветвь Бодхи из Индии на Цейлон
царь Ашока выделяет четырех кшатриев из своей свиты, чтобы они во время путешествия окропляли ветвь священной водой.
в уже упоминавшемся древнейшем ритуале вызывания дождя — перахере, совершаемом на Цейлоне по сей день. Эта религиозная церемония в честь четырех богов-охранителей hatara deiyo — Натхи, Паттини, Вишну и Скандхи (боги — защитники государства в буддизме подчинены Будде) происходила во всех крупных индуистских храмах Цейлона (основная в Канди), причем в ней принимали участие и буддисты. Выбранное для обряда дерево jak после освящения разрубалось на четыре части, которые символизировали четырех богов. В день новолуния куски дерева устанавливались перед храмами этих богов под временной крышей и украшались цветами, листьями и плодами. Перахерой в Канди руководил сам царь89. С точки зрения описываемой схемы особенно важно то, что в сакральном комплексе города, центром которого является Храм Зуба (олицетворение самого Будды в нирване), размещены храмы этих четырех богов-охранителей90. Существенно, что ритуалы, совершавшиеся в Храме Зуба, и ежедневные церемонии во дворцах сингальских царей полностью совпадали. Более того, в обрядах Храма Зуба до сих пор сохраняются следы ритуальных функций священного царя 91. Кандийская перахера носит ярко выраженный четырехчленный характер: четыре храма четырех богов и связанные с ними четыре части дерева, четыре улицы, по которым к центральному храму движется процессия, несущая четыре паланкина богов-охранителей, четыре индуистских священнослужителя— капуралы (по одному от каждого храма четырех богов), совершающие заключительную церемонию празд 9* 131
нества — «рассекание воды» (diyakepima), четыре группы слонов (по одной от каждого храма). Четырехчленная структура, отражающая космологические и социальные представления, имеет прямое отношение к деификации государственной власти. Это проявляется прежде всего в наличии пятого члена: во главе процессии, состоявшей из высших чиновников государства, правителей провинций, индуистских и буддийских священнослужителей, представителей различных каст, находится царь; в центре сакрального комплекса — Храм Зуба (иначе — Будда в окружении четырех боговохранителей); в центре ритуала — священное дерево jak, разделяемое на четыре части; в центре шествия слонов четырех храмов — слон Храма Зуба со священной шкатулкой, где заключен зуб Будды, на спине; сама реликвия — в центре символов четырех богов и т. п.92.
воспроизводящая модель вселенной, узнается в отрывке из «Махавамсы» (Mhv., XXXVI, 103—104), где говорится: «Он (царь Готхабхая.— Е. С.) соорудил каменную платформу (vedi) для великого дерева Бодхи, а у северного входа ворота (torana) с аркой. Он поставил также по четырем углам двора колонны со знаком колеса (cakka)»93.
(в частности, церемонии sanniya — yakuma) воссоздается аналогичная четырехчленная структура из символических подобий деревьев. В северной стороне ритуальной площадки устанавливают четырехугольную конструкцию из побегов банана и листьев кокоса, называемую sanniya — vidiya. Внутри ее помещают квадрат из пальмовых листьев и побегов банана, на котором приносят жертву Санния яккхе. В тех случаях, когда пациент — женщина или де;вушка, в другом углу площадки сооружают второй квадрат kumara vidiya для жертвоприношений яккхе Калу-кумаре.
квадратную платформу с ведущей к ней лестницей из семи ступеней. С четырех углов платформы свисают листья кокосовой пальмы. В центре воздвигают небольшой шест с тремя или пятью ветвями (имитирующий мировое дерево), с которых свисают два молодых красных кокоса и цветок кокосовой пальмы. Этот зубчатый шест привязан к большому шесту, возвышающемуся над стендом для жертвоприношений. Вершина его соединена с четырьмя углами квадрата гирляндами из молодых листьев кокосовой пальмы. Шест утыкан пучками листьев девяти пород священных деревьев
яккху. Еще один жертвенник в виде цветов и рисовых зерен, где всю ночь горят четыре светильника, предназначается Господину четырех стран света (Sataravaram — rajjuruvo) 94. 132 В этом ритуале и в ряде других, ему подобных, обращает на себя внимание не только связь его со священными деревьями и четырехчленная структура с символами дерева в центре, но и соотношение женщины с «древесными» символами и наличие красного цвета (цветка), ассоциируемого с ритуально нечистыми яккхами. Характерно, кроме того, и участие в подобных магических актах священного дерева Бодхи и лестницы 95.
современных обрядах врачевания, как и в перахере, ветвь дерева или часть его в виде шеста или обрубка, цветы, листья и плоды соответствуют целому дереву и наделяются такой же священной магической силой. Причем эта часть дерева обладает всеми чертами мирового дерева, символизирующего вселенную96. То же касается и ветви Бодхи (mafiabodhidakkhinasakha), которая необычным образом сама отделяется от него (к священному дереву Бодхи нельзя прикасаться ножом, см. Mhv., XVIII. 19). Согласно легенде в момент отделения ветви (длиной в четыре йоджаны) у нее выросли корни и ствол, а на нем появилось пять ветвей с пятью плодами на каждой. От листьев и цветов пошли лучи шести цветов, озарив своим сиянием все мироздание (Mhv., XVIII. 47—49, 53—54, а также XVII 47—50 и XIX. 44—45). Представление о равенстве части дерева целому отражается в разного рода культовых предметах, например в магических жезлах — обязательной принадлежности заклинателя или шамана у разных народов 97.
многократно повторяющаяся в легенде о переносе ветви символика чисел. Так, в момент отделения ветви Ашока приказывает расчистить дорогу к дереву Бодхи длиной в сем ь йоджан. Царь отправился к дереву во главе своей четырехчленной армии, растянувшейся на сем ь йоджан и занявшей тр и йоджаны в ширину (Mhv., XVIII, 27—34). Ветвь, помещенная в золотую вазу, поднимается в область снегов, где пребывает сем ь дней (Mhv., XVII. 50; XVIII. 54). Отправив дерево морем, сам Ашока идет по суше и через сем ь дней встречает корабль с ветвью в порту Тамалитти. Тем же путем через сем ь дней прибыли поклониться дереву боги, наги и люди (Mahabodhivamsa, стр. 154—155). Празднество, которое царь устраивает в честь дерева, продолжается сем ь дней (Mhv., XVIII. 55). Получив ветвь, цейлонский царь Деванампиятисса поклоняется ему тр и дня (Mhv., XIX, 32) 98. Ашока трижд ы обходит дерево — центр ритуала и поклоняется восьм и странам света (Mv., XVIII. 37). Он дает четыре м кшатриям, сопровождающим дерево для окропления его в пути, восемь ваз золотых и восемь ваз серебряных (Mahabodhivamsa, стр. 154). Те же восемь золотых и восемь серебряных ваз, помещенных по восьми странам света, присутствуют в обряде закладки ступы (Mhv.v XXIX, 57—65), являющейся магическим изображением вселенной и аналогом мирового дерева". Присутствующая в описании всех ритуалов, связанных с отсечением ветви и перевозкой ее на Цейлон, символика соответствует известным космологическим представлениям: трехчастность вертикального и четырехчастность горизонтального вселенского пространства, четыре или восемь стран света с пятым или девятым центром и т. п.
дерево является объектом и центром ритуала, неизменно присутствует фигура царя, который также символизирует центр, господствующий над всеми странами света — вселенной. Здесь наблюдается типичная для многих древних и архаичных культур мифологическая и ритуальная связь сакрального царя со священным деревом, а в ряде случаеви отождествление первого со вторым. В средневековых южноиндийских государствах каждый царь имел свое особое священное дерево. Считалось, что, если оно будет срублено или вражескому царю удастся привязать к нему слона^ государство придет в упадок, на жителей его и самого царя обрушатся страшные беды 10°. В литературе Древнего Ближнего Востока царь часто сравнивается с деревом или растением. Так, по представлениям древних евреев, он — могучее дерево, растущее в раю, саду богов, который находится в центре земли 1Ш. sa)
sa) Аналогичные отождествления встречаются в сингальских средневековых надписях. При таких могущественных цейлонских царях, как Нишшанкамалла и, главное, Параккамабаху I, древнейшие концепции сакрального царя вновь обретают силу и становятся даже более отчетливо выраженными,. т. е. происходит явление, которое может быть названо вторичной мифологизацией. Так, в одной из надписей царь Нишшанкамалл сравнивается с солнцем, поднимающимся над Восточной Горой, и с «деревом желаний» (kalpavrk102. В буддийской литературе и символике, продолжающей традицию, существовавшую с ведийских и даже доведийских времен, Будда обычно отождествляется с деревом жизни и деревом желаний. На одной из колонн ступы в Санчи он представлен в виде дерева желаний: внизу — две стопы с изображением колеса дхармы, вверху трезубец, ствол образуют стебли лотоса, перевитые плодами и гирляндами издрагоценных камней шз. В небуддийском искусстве Индии также есть изображения бога под деревом желаний. На рельефе джайнскоп> храма в Элуре (IX в.) царь богов Индра восседает на слоне — вахане под «деревом, исполняющим желания» 134 (kalpavrksa) 104. В «Махавамсе» (Mhv., XVII, 17; XVIII, 33) описан царь, стоящий с поднятыми вверх руками под деревом и совершающий обряд поклонения (ср. аналогичные изображения, традиционные для искусства древнего
и руководившем церемонией по поводу этого события, говорится, что он, «царь людей» (manussindo), сопровождал этого царя деревьев (dumindam) (Mhv., XIX. 32). По сообщению «Чулавамсы», Параккамабаху, обладавший всеми чертами священного царя, построил дворец с изображением дерева желаний. Он же соорудил прекрасный трехэтажный павильон, который сравнивается с залом богов. В павильоне помещалось дерево желаний, а под ним царский трон
ма, в качестве эквивалента дерева жизни106. С подобным представлением связана в религиозных схемах многих наро дов идея царя — строителя святилищ с садом, в котором ра стет дерево жизни. Весь мир — это сад главного божества,
ляет этой его роли. В хронике указывается, что царь поса дил 91 дерево Бодхи (Civ., LXXIX.16), затем еще семь таких
ревья (Civ., LXXIX, 1—12). Один из садов Параккамабаху называется Нандана — имя сада бога Индры (Civ., LXXIX. 2; ср. LXXIII. 28—29). В цейлонских легендах о переносе дерева Ашока и Де ванампиятисса оказываются связанными не только со свя жүктеу/скачать 2.08 Mb. Достарыңызбен бөлісу:
|