Сергей Сергеевич Степанов Век психологии: имена и судьбы

Ф. Бартлетт

(1886–1969)

Расцвет научного творчества английского психолога Фредерика Бартлетта пришелся на те годы, когда наша страна замкнулась в самоизоляции и зарубежную науку игнорировала – «У советских собственная гордость – на буржуев смотрим свысока». Когда же в перестроечные годы принялись восполнять образовавшиеся пробелы, про корифея мировой психологии просто забыли – слишком уж не терпелось снять сливки с гештальт-терапии, трансактного анализа и прочих увлекательных конструкций с хорошим рыночным потенциалом. К настоящему времени из обширного научного наследия Бартлетта на русский язык переведена лишь одна его небольшая (144 с.) книга «Психика человека в труде и игре» (М.: Изд-во АПН РСФСР, 1959), давно ставшая библиографической редкостью. (Забавная деталь – самим автором эта работа была задумана как научно-популярная, адресованная юношеской аудитории.) В нашей стране этот психолог никогда не был не то что моден, но даже мало-мальски известен. Когда современный российский психолог, скажем, в биографическом очерке об А.Н. Леонтьеве читает: «В круг его друзей входили Ж.Пиаже, Дж. Брунер, Ф. Бартлетт – словом, цвет мировой психологии», – то лишь пожмет плечами: «Пиаже знаю, про Брунера слышал, а Бартлетт – кто такой?» Во избежание таких вопросов в дальнейшем познакомимся с этой крупной и весьма интересной фигурой мировой психологии ХХ века.

Фредерик Чарлз Бартлетт родился 20 октября 1886 г. в небольшом провинциальном городке Стоу-он-те-Уолд в английском графстве Глостершир. Он был вторым сыном в небогатой, но вполне обеспеченной семье, которую в наши дни отнесли бы к среднему классу. Однако вопреки своему достаточно респектабельному происхождению полноценного формального образования он получить не сумел. Грамматической школы, окончание которой позволило бы в дальнейшем поступить в солидный университет, в родном городке не было, а отпустить подростка в другой город родители не решились – мальчик страдал тяжелым плевритом и нуждался в особом уходе. (Детские недуги не помешали, однако, Бартлетту вырасти вполне здоровым человеком и даже увлечься спортом – в зрелые годы всем формам досуга он предпочитал теннис, крикет и гольф). По окончании начальной школы в среднюю он просто не пошел, и дальнейшее образование фактически вылилось для него в самообразование, благо родители этому всячески способствовали, а богатая домашняя библиотека с лихвой утоляла его широкие интересы. Но для поступления в Оксфорд или Кембридж уровень его подготовки формально считался недостаточным. Высшее образование ему пришлось получать заочно, что в ту давнюю пору было еще менее престижно, чем нынче. Заочный университетский колледж, согласившийся принять самоучку, формально принадлежал Лондонскому университету, но реально базировался в Кембридже (который, как немногим известно, является столицей крупного графства и много чем знаменит, помимо своего университета). Здесь Бартлетт обосновался и прожил всю дальнейшую жизнь, став профессором древнего университета, которому в свое время не подошел в студенты. Вдохновляющий пример для современных «заочников»!

Его знакомство с психологией произошло в процессе самообразования. На рубеже веков соответствующих источников было не так уж много. Первым стала для Бартлетта статья Джеймса Уарда «Психология» в энциклопедии «Британика». Заинтересовавшись этим предметом, он обратился к «Руководству по экспериментальной психологии», написанному одним из немногих английских психологов той поры Чарлзом Майерсом. Этот предмет так увлек молодого человека, что все описанные в руководстве опыты он самостоятельно воспроизвел дома на самодельном оборудовании.

Правда, намерение заняться именно психологией оформилось у Бартлетта не сразу. Первые его публикации были посвящены вопросам логики, а наибольший интерес вызывала у него так называемая моральная философия, тесно связанная с антропологическими изысканиями – исследованиями морали и нравов «примитивных» народов. Признанным специалистом по всем этим вопросам был в те годы в Британии Уильям Риверс, преподававший в Кембридже. К нему Бартлетт и поступил в аспирантуру, намереваясь впоследствии заняться антропологическими исследованиями. Риверс, однако, предложил ему сначала как следует освоить психологию – иначе, по его мнению, любые антропологические наблюдения рискуют остаться поверхностными. Бартлетту довелось прослушать последний курс лекций, который прочел в Кембридже его кумир почтенный профессор Уард перед своей отставкой. Другим его учителем стал автор первой прочитанной им книги по психологии профессор Майерс, возглавлявший в ту пору психологическую лабораторию Кембриджского университета. Всем слушателям его курса надлежало 4 часа в неделю уделять практическому экспериментированию в лаборатории. Бартлетт, ранее поднаторевший в домашних опытах, тут оказался на высоте И когда освободилась должность ассистента в лаборатории (ранее ее занимал еще один впоследствии знаменитый британский психолог Сирил Бёрт), это место было предложено Бартлетту. С этого момента его научная карьера целиком оказалась посвящена психологии. (Хотя и интерес к антропологии тоже не прошел даром – экспериментальным материалом для своих знаменитых опытов ученый избрал образцы устного и художественного творчества североамериканских индейцев и южноафриканских племен).

В Кембридже Бартлетт познакомился с молодой коллегой Эмили Мэри Смит, во многом разделявшей его научные интересы. В 1920 г. они поженились и прожили вместе, как это еще было принято в ту пору, всю оставшуюся жизнь. Одной из своих книг Бартлетт с благодарностью предпослал посвящение любимой жене.

В 1922 г. после отставки Майерса Бартлетт возглавил лабораторию, которой руководил последующие 30 лет до своего ухода на пенсию в 1952 г. (Приняв под свое руководство маленькое исследовательское подразделение, он оставил его крупным, всемирно известным научным центром с 70 сотрудниками.) В эти годы им были выполнены обширные исследования в области экспериментальной психологии памяти, восприятия, мышления, обучения, а также социальной, инженерной и военной психологии. При всей широте научных интересов некоторых областей он намеренно сторонился. Например, насчет личностных опросников однажды скептически заметил: «Возможно, что-то в этом и есть, но боюсь, их авторы переоценивают способность человека к самоотчету и недооценивают его чувство юмора».

За годы научной работы им были написаны сотни статей и несколько книг, пользовавшихся большой популярностью. В книге «Психология и примитивные культуры» (1923) он, вопреки царившим в ту пору общественным настроениям, подчеркивал гораздо большее психологическое сходство, нежели различие представителей разных культур. В 1927 г. вышла его «Психология солдата», в который была предпринята одна из первых попыток анализа проблемы военных неврозов, а также профессионального отбора в военной сфере. Эти разработки, а также более частная работа «Психология шума» (1934) выдвинули его в годы Второй мировой войны в ряды ведущих экспертов по приложению психологического знания к оборонным нуждам.

Наибольшую известность принесла Бартлетту его доныне цитируемая книга «Воспоминание» (1932). С нею в оригинале ознакомились и некоторые советские ученые, и, по некоторым оценкам, идеи Бартлетта оказали влияние на разработку ряда обще-психологических положений культурно-исторической теории Л.С. Выготского. Огромный успех книги послужил основанием для избрание ученого в Королевское Общество (британскую академию наук). Вопреки царившим дотоле представлениям, уходящим корнями в исследования Г. Эббингауза, Бартлетту удалось экспериментально доказать, что процесс запоминания является не репродуктивным, а конструктивным, и он основан на создании внутреннего образа (схемы) окружающей среды. Он показывал испытуемому необычный рисунок и просил по памяти воспроизвести его. Потом предлагал повторить то же самое (уже без картинки) спустя несколько дней, потом – еще через неделю, и так несколько раз. Затем выкладывал все полученные картинки в ряд, и было видно, что каждое следующее изображение несколько отличается от предыдущего, а последнее совершенно не похоже на оригинал. Но испытуемые были уверены, что это именно то, что им показали! В своей книге Бартлетт писал, что воспоминание – это не повторное воспроизведение (или прохождение нервного импульса по тем же местам, связям, как считали и продолжают считать многие нейробиологи), а творческая реконструкция, попытка заново пережить то, что когда-то было ощущением. В его экспериментах показано, что запоминание никогда не бывает буквальным, что стратегии запоминания обусловлены стремлением облегчить припоминание, что при запоминании на определенных моментах, которые признаются наиболее важными, делаются акценты. Функции и структуру памяти Бартлетт рассматривал в контексте культуры.

Наиболее важное сделанное Бартлеттом открытие заключалось в том, что информация, формируемая воспоминаниями, во многом отличается от исходно сообщаемой информации. Как показали его данные, «точность воспроизведения, в буквальном смысле, является редким исключением и не составляет правила». Бартлетт утверждает, что в основе всякого воспроизведения и вспоминания лежит аффективная установка и прошлое реконструируется с таким расчетом, чтобы оправдать эту установку.

Выводы, сделанные на основании своих открытий, ученый впоследствии попытался распространить и на процессы мышления, однако, по общему признанию, это удалось ему менее убедительно.

Как это нередко бывает, широкое признание пришло к ученому не сразу. В 1948 г. он был удостоен дворянского звания за заслуги перед отечеством, и с той поры в англоязычной литературе именуется не иначе как сэр. Большинства своих регалий Бартлетт удостоился уже после выхода на пенсию. Он был избран иностранным членом Американской АН, Американского философского общества, почетным членом национальных психологических обществ Швеции (1952), Испании (1955), Швейцарии (1956), Турции (1957) и Италии (1963), почетным доктором многих крупнейших университетов мира.

30 сентября 1969 г. Фредерик Бартлетт скончался в своем доме в Кембридже после непродолжительной болезни в возрасте 82 лет. Науке осталось его обширное творческое наследие и крупная школа – большинство именитых английских психологов ХХ века были его учениками и сотрудниками. Идеи Бартлетта были ассимилированы зарождавшейся когнитивной психологией – самым влиятельным направлением современной психологической науки, в становление которой немалый вклад внесли его последователи.