Сочинения в двух томах

— ""Предрассудки для ума то же, что министры для королей. Министры лишают соперников доступа к королям, предрассудки таким же образом лишают добродетели доступа к умам, боясь потерять власть, которую они у них узурпировали.

— Предрассудки преграждают разуму пути к сердцу.

— Если добродетель не становится страстью, мы ее не соблюдаем. Мы всегда лишь пытаемся ее соблюдать, поддаваясь порыву. Когда ветер проходит по экватору, он всегда захватывает какую-то частичку огня. [...] **

— Зависть — мать преступлений и палач своих фаворитов. Так же обстояло дело и с гигантами, которых земля произвела, чтобы взобраться па небо. Удрученная мать видит ныне в себе орудие их казни, сокрушает их своей тяжестью и заключает в своем огненном чреве.

— Зависть почитает мертвых, чтобы оскорблять живых. Но, несмотря на это, Плиний '* хочет, чтобы знали, что он жил.

— Европа.²* Ее белизна была столь ослепительна, что древние говорили, будто одна из дочерей Юноны

 Тире перед каждой законченной по смыслу заметкой вставлены переводчиком для облегчения восприятия. — Прим. ред.

 

==75

похитила у своей матери коробочку румян, чтобы отдать

Европе.

— Предрассудки возносят и низвергают нас в глазах черни. Мудрец и раб должны ожидать славы и счастья

от предрассудков.

— Когда глупец занимает должность, с ним обращаются как с гением. Когда стволу дерева придана форма бога и оно поставлено на алтарь, забывают, что из того же дерева делают поленья, и Ваала на алтаре принимают

за бога.

— Глупость мстит за себя достоинству, презирая его. _ Учение шлифует ум. Милон³* вышел не из каменоломни, а только из глыбы мрамора.

— Остерегайтесь тех, кто хвалит всегда больше живых, чем мертвых. Это из зависти. [...]

— Аристотель. По Аверроэсу. Учение Аристотеля представляет собой высочайшую истину. Он поднялся на ту ступень человеческого, которая более всего приближается к божественному. Бог послал его нам, чтобы показать, каковы границы человеческого ума и какие вещи нам дано познать. Людей не следует считать более или менее учеными в зависимости от того, насколько хорошо они воспринимают его мысли.

— Полициан⁴* говорит, что Гомера хвалили величайшие гении, но эти похвалы были набросаны наскоро.

— Красота.  Стыдливость — для красоты, добродетель — для счастья.

— Экстаз вакханок сопровождался глубоким сном, после которого они приходили в себя и с удивлением восхищались силой и могуществом владевшего ими бога. (Этот долгий сон заставлял предполагать колдовские чары жрецов.)

— Я всегда воздаю хвалу только по достоинству. Лесть и расчет никогда не заставят меня лгать.

— Природа дала ему тело, достойное его души, и лоб, достойный быть увенчанным лаврами.

— Восторг зажжет светильники на алтаре. Некогда считали, что Тизифона⁵* спешит зажечь над потоком мертвых в волнах Флегетона⁶* пламя, которое должно осветить преступление в сердце Фиеста⁷*, устрашая его

 

==76

преисподней. С ужасом смотрят на ярость, которая выводит его из себя; на земле его ярость внушает страх.

— Вдохновение принимает пчел за гарпий.

— Отравитель. Совет Десяти в Венеции выплачивал ему большое жалованье. Его должность имела особое предназначение. У Людовика XI был судья Тристан⁸*, который слепо выполнял его прихоти. Карл IX и Екатерина, его мать, точно так же пользовались услугами Морвеля⁹*.

— Очень трудно хвалить того, кто столь заслуживает похвалы.

— Чтобы быть полезной, похвала должна быть обоснованной.

— Умы. То, чем обладают обычно великие мира сего, придворные, богатые люди, молодые люди и даже большая часть остряков. Мальбранш, т. 1, стр. 131.

Некоторые из них очень удачно выражают даже то, что очень неудачно по смыслу.

— Истины. Они не все вырваны из наших сердец. Это цветы, поникшие под дуновением гордости и предрассудков, но они выпрямляются под воздействием глубокого размышления.

— Истина подобна пожару в обширных лесах, покрывающих северные горы. Она проливает яркий свет ¹⁰* на облака и на землю. Разумные люди никогда не теряют ее из виду, но они иногда бесполезно отклоняются от нее. Слепым же истина светит напрасно. [...]

— Локк, вооруженный истиной, атакует заблуждение, прикрытое броней... из невежества, гордости, упрямства— матери глупости. Эта броня служит как бы бастионом, защищающим ее от нападения людей.

— Локк переходит от простой истины к истине самой абстрактной и преодолевает в одно мгновение, столь же быстро, как мысль, пространство, которое их разделяет и которое [даже] человек большого ума с трудом прошел бы за долгое время. [...]

— Ум Сафо служил только для того, чтобы показать ей, что есть умы, превосходящие ее собственный.

— Ум подобен пище, которая портится [от долгого хранения] в сосуде. Только употребление делает ее ядом или усладой ы т. д.

— Есть умы, которые, как слабые глаза, не могут пристально рассматривать предмет.

 

==77

— Локк берет ум с его зарождения и следит за его развитием, как садовник за молодым деревом.

— Каждый ограниченный ум, каков он у человека, подвержен заблуждению, потому что даже самые малые предметы имеют бесконечное количество отношений, которые ограниченный ум не может понять, так как охотно полагает, будто отношения, которых он не замечает, вовсе

не существуют.

_ К истине движутся лишь когда безмолвствуют

чувства.

— Но Локку, старый человек гибнет и рождается новый человек, который движется к истине.

— Художники. Некоторые изобретательны в вымысле, другие хорошо рисуют, одни искусны в выразительности, другие создают изящные и красивые картины.

— Деметрпй"* снял осаду с Родоса, потому что его можно было атаковать только со стороны дома знаменитого художника Протогена, где хранились его замечательные произведения.

— Заблуждение. Поскольку оно облачается в тогу истины, его часто уважают больше, чем саму истину.

— Сильная мысль выражается сильно.

— Из лона гордости и невежества выходят заблуждения, которые подобно множеству пчел, собирающих мед с самых красивых цветов, отравляют лучшие умы.

— Заблуждение — это море, которое поглотило весь мир и на поверхности которого видно несколько мудрецов, спасающихся в легком челноке, всегда готовом затонуть и давшем течь в нескольких местах.

— Локк — это неутомимый садовник, выдергивающий, выкорчевывающий все стволы заблуждения, вооруженный топором разума, острие которого никогда не притупляется. Он вырубает необъятный лес заблуждений.

— Заблуждение — это злоключение, которое может случиться с человеком. Это — нависшая над вершиной горы тяжелая туча, которую дуновение гордости рассеяло по всей земле.

— У заблуждения гордая, надменная поступь, уверенная в победе. Это тиран сердец, которые оно поражает. Заблуждение наказывает тех, кто попал к нему в ловушку или повержен пм. Оно вступает в страну как победоносная армия.

 

==78

— Монастыри являют собой приятное зрелище в глазах заблуждения. Они поприще его славы.

— Мысль. Все мысли стараются вырваться на свободу, и кажется, что они сразу стекают с пера.

— Прекрасно в мысли лишь редкое.

— Подходящее слово подчеркивает мысли, как тени подчеркивают яркость картин, а без подходящего слова мысли всегда темны, как картина, краски которой стерлись.

— Заблуждение и истина сплетены в мире, как две змеи, смешаны как две капли воды.

— Чтобы мысли были прекрасны, они не должны быть растворены в большом количестве слов.

— Нужно собрать в одном слове пучок мыслей.

— Заблуждение вступает во владение в силу своей давности.

— Именно заблуждение строит небеса из камней, заставляет Вселенную выйти из яйца, делает из звезд лампы, привязанные к небесным сводам, считает, будто вся [наука] небесной гармонии Анаксагора заключается в том, что солнце больше Пелопоннсса.

— Наши чувства могут нас сильно обманывать в том, что касается сущности вещей, но не в том, что касается их отношений. Математическая точка. Может быть, наши глаза [дают] величину предмета, во всяком случае они дают ее всегда пропорционально.

— Пусть мои стихи будут обременены мыслью.

— Заблуждение извлекает богов из деревьев, помещает Юпитера на небесах, Нептуна — царя морей и т. д. — на хрустальном троне, Юпитера — на троне из молний и т. д.

— Лесть. Она возводит в добродетель все недостатки великих мира сего. Религия князя — религия его подданных, а разум князя — также разум его подданных. Александр наклоняет голову: все его придворные наклоняют свои головы.

— С прибытием Платона в Сиракузы Дионисий¹²* прилежно занялся геометрией и его дворец опустел. Геометрия [тоже] была оставлена. Они перешли от отвращения к разгулу к отвращению к геометрии. Последнюю считают лишь педантизмом, а жестокость и грубость — вершиной мужества.

 

==79

— Диодор Сицилийский ^12а* сообщает, что в Эфиопии придворные делают себя хромыми и уродливыми, отрезают себе конечности и обрекают себя даже на смерть, чтобы походить на своего царя.

— Мудрость: это стойкость души, которую невзгоды не могут одолеть. Мудрец счастлив в несчастье. Это атакуемое волнами судно, которое они, однако, не могут потопить. Напрасно вдоль моря зажигают огни, чтобы поджечь его. Под обломками мира бог вовсе не был бы сокрушен. Мудрец в добродетели и в занятиях науками находится как в крепости, укрывающей его от всех несчастий, которые хотели бы его подавить.

— Мудрость главенствует в советах, а судьба — в событиях.

— Согласно Соломону, есть время для смеха и время — для слез. А по Эпикуру, есть время, чтобы быть сдержанным, и время, чтобы быть чувственным. Соломон и Эпикур часто изменяли самим себе в своем поведении.

— Целомудрие. Эпикур не рассматривал его как добродетель, но роскошь он считал пороком. Он хотел, чтобы воздержанность служила сохранению аппетита и нынешние удовольствия не мешали удовольствиям будущим.

— Великие мира сего чаще всего ценят, когда им льстят.

— Величие. Для великих мира сего все предметы — это зеркала, в которых отражается их величие. Вот почему они нередко любят тех, кто им подчинен.

— Почти все люди связаны с великими мира сего узами потребностей. Это огромные сферы, вовлекающие в свои круговороты бесконечное множество планет, на которые эти сферы распространяют свой свет; планеты обязаны им своим движением и т. д.

— Лесть напрасно отыскивает для восхваления великих мира сего новые обороты. Это для них только новый голос, поющий в концерте (сама жизнь для них — лишь концерт похвал).

— Катехизис — это перечень слов, которые следует запомнить.

— Никто не знает, родилась душа до или после тела.

— Сцена души, на которой страсти играют столь большую роль.

 

К оглавлению

— Воображение живое, сильное и извращенное, энергично выражающее мысли, ослепление которого великолепно и обольстительно, мерцает, вводя в заблуждение толпу. Оно всегда усиливает идеи вещей, имеющие отношение к телу, чтобы его любили.

— Нередко опровергают истину при помощи ее [ложного] изображения.

— Ревность — это разъяренный лев, который, испугавшись своей тени, свирепо на нее набрасывается.

— Какое наказание для ревнивца видеть, как хвалят красоту, доблесть, ум соперника. Кровь свертывается в его жилах, его душа — сплошной гнев. И насколько горестнее видеть свою возлюбленную, на которой еще остались следы поцелуев соперника, еще взволнованную этими поцелуями. [...]

— Переводы. Мадмуазель де Лафайет¹³* сказала, что переводчик — это лакей, на которого возложено поручение и который всегда забывает половину того, что ему сказано. Однако хорошего переводчика следует рассматривать не как копировальщика прекрасной картины, а как скульптора, который выполняет в мраморе то, что изображено на картине.

— Отец Бур сказал, что переводчик — это человек, который открыл бутылку с благовониями и духами, но самый тонкий запах их выдохся.

— Корыстолюбие хочет иметь имущество другого. Тот, кто вырывал межевой столб, подвергался некогда интердикту. Римляне испытывали большое уважение к обломку колонны и камню, которые служили межевым знаком. Они поклонялись ему, окуривали его благовониями, возлагали на него венки из цветов, украшали его материей и каждый год в феврале месяце совершали в его честь жертвоприношения, называвшиеся терминалиями. [...]

— Природа бросает нам под ноги золото, чтобы мы его топтали.

— Август предавался поэзии после того, как ставил свои войска на зимние квартиры.

— Август прекрасно знал риторику. Он был глубоким философом. Его страсть к наукам была столь велика, что он за столом всегда беседовал на ученые темы и расспрашивал всех ученых, которые садились за его стол,

==81

Он написал гекзаметром книгу о Сицилии, которая носит это название, и книгу эпиграмм. В одном из писем к Тиберию он советует ему сражаться за муз и за себя.

— Чтобы похвалить Фрасибула¹⁴*, Пиндар говорит: он обогатил свой ум, он не проводит свою молодость неправедно и разгульно, а срывает все плоды мудрости

в пещерах муз.

— Август снискал больше славы, когда умиротворил

Восток, не обнажив меча, чем если бы он его опустошил

войной.

— Авгуры. Их можно было лишить священного сана, лишь отняв у них жизнь.

— В книге судеб бог закрывает от нас страницы будущего и никогда не показывает нам ничего, кроме страниц настоящего.

— Август назывался отцом родины.

— Когда Август решил сложить с себя власть, он произнес искусную прочувствованную речь и все сенаторы из страха просили его сохранить власть.

— Скупец живет бедным, чтобы умереть богатым.

— Совет, который нам дают, становится снова годным, когда мы его выполняем.

— Победа. Ни искусство, ни роскошь не возвысили ее от пышности до славы, .но наша признательность возвысила ее таким образом в наших сердцах.

— Торговля и земледелие — кормилицы государства.

— Поэзия. Истина должна быть опорой поэтического воображения, а последнее должно украшать истину. Они подобны двум звеньям, неотделимым друг от друга.

— Локк не произвел такого шума, как древние философы, которые имели учеников, отражавших их взгляды, и быт и подобны светильникам, находящимся в середине зеркального кабинета, свет которых многократно отражается вдали и кажется очень ярким; стоит убрать зеркала, как становится видно, что все это было делом не столько светильников, сколько зеркал.

— Гомер. Жизнь Гомера, написанная мадам Дасье. Он был первым, кто сказал, что земля окружена водой, что солнце встает и заходит в океане и что за арктическим кругом оно никогда не закатывается. Говорят, он умер от досады, что не смог разгадать загадку, которую

 

==82

ему загадали рыбаки. Как и Аристотель, он, говорят, бросился в Эврип ¹⁵* из-за того, что не мог понять причину семи мнимых ежедневных морских приливов.

— Птоломей Филопатор, 3-й царь Египта. Ему воздвигли великолепный храм, в котором он поставил статую Гомера, а вокруг — планы городов, споривших за честь быть его родиной. На Хиосе и в Аместрисе Понтийском совершались игры и были отчеканены медали в его честь.

— В Смирне построена квадратная галерея, в конце которой был храм и статуя Гомера. А на Аргосе к нему взывали наряду с Аполлоном. [...]

— Поэмы. Сравнить их идеи, как геометры сравнивают тела. [...]

— Бог вовсе не уничтожает человека, делая его пророком. [...]

— Разум и любовь смягчают нравы.

— Великие мира сего существуют прежде всего для нации, а уж потом для короля, и все люди доверяют им своп интересы.

— Великие мира сего. Большей частью они похожи на ложных богов древних народов. Это грошовые куски ели, слегка покрытые золотом. Они рассматривают мир как арену для своих распрей [...]. Басни Гомера, в которых цари — самые храбрые и так далее, только увеличивают их высокомерие. Свидетели их величия — и те, кто, так сказать, украшает их триумф, и те, без кого они не могут существовать, — эти завистники способствуют их падению.

— Те, кто занимает место в центре колеса фортуны, если и не могут подняться достаточно высоко, по крайней мере не могут опуститься слишком низко.

— Искусство. В его тесных оковах природа заставляет служить свои стихии удовольствию.

— Скука — это наказание, фасад которого покрыт драгоценными камнями.

— Мнимые ученые вызывают презрение мудрецов и удивление глупцов. [...]

— Проницательность ума не обитает под золочеными крышами и не очень-то пользуется признанием у большинства людей.

— Любовник. Он ненасытен в созерцании своего кумира и в прикосновении к прелестям его тела.

 

==83

— Земля ле производит достаточно цветов, чтобы подарить их его возлюбленной, Аравия — достаточно благоухающих веществ.

— Глаза любовника преувеличивают красоту его возлюбленной и преуменьшают ее недостатки. [...]

— Ма 1ьбранш подобен фосфору, который светится ночью и не распространяет свет среди ясного дня. [...]

_ Разум и душа следуют за развитием тела. Слабее всего разум в детстве и в старости, так же как и тело. Вполне возможно, что он является материей.

— Тертуллиан и некоторые отцы церкви полагали, что душа телесна.

— Империя греков была храмом искусств.

— Академики, или ученики Сократа, принадлежали к той секте, которая больше всего развивала ум и воспитывала способность суждения.

— Приходя, годы приносят много удобств, а уходя — многие из них уносят.

— Из недр каменоломен искусство извлекает королевские дворцы.

В раннюю пору искусство делало свои первые эскизы.

— Амазонки. Это грозные и милые воительницы, которые побеждали своих врагов силой своего оружия и своих глаз. Так же истина побеждает сердца непокорных своей силой или красотой.

— Адская машина, падая на город, казалась солнцем, которое отделилось от небесного свода и возвестило будущую гибель Вселенной. [...]

— Архитектура. То, что служит прочности построек, в то же время служит и их красоте, как, например, различные ордера колонн, самые слабые из которых, такие, как композиционный ордер, должны быть более высокими.

— Демокрит предложил Александру сделать из горы Афон его статую, держащую правой рукой город, а левой рукой — чашу, которая, приняв все воды, текущие по этой горе, выливала бы их в море.

— За неимением довода приводят цитату.

— Страсти — это облака, затемняющие солнце Разума.

— Крестьянин. Крестьянин не участвует в создании

 

==84

славы своей родины и своего короля, но вносит большой вклад в дело прославления своей деревни.

— Господствующая страсть — это судья, наделенный властью совершать правосудие. Она уверенно проникает в ум, располагает в нем свои предрассудки и хочет, чтобы их считали единственной собственницей этого места.

— Рассказывают, что Амфион¹⁶* создавал чудеса Фив под звуки лиры. Этому подражал Иосиф, который приказал валить стены Иерихона под звуки труб.

— У древних было принято воздерживаться от приема пищи до захода солнца.

— В Греции устраивались бега с горящими факелами. Тот, кто быстрее всех прибывал к цели, не погасив их, становился победителем. [...]

— Древние думали, что танцы и игры сатиров всегда заключают в себе нечто таинственное. Поэтому-то они представляли их. в окружении Венеры, граций и амуров.

— Древние адвокаты показывали судьям картину, на которой было изображено преступление противной стороны.

— После упражнений на Марсовом поле римляне, еще разгоряченные, бросались в Тибр.

— Древние считали за честь играть на инструментах и расценивали как недостаток Фемистокла то, что он совсем не умел играть на лире.

— Древние носили на плече не только колчан, но даже лиру — словом, все то, что их отличало.

— Говорят, что древние скифы отравляли свои стрелы семенем гадюки, смешанным с человеческой кровью.

— Древние, собираясь ночью посетить своих возлюбленных, брали на всякий случай с собой факелы, чтобы осветить окна, и топоры, чтобы порубить двери, если им не откроют.

— Архит ¹⁷* — великий геометр, философ, астролог и механик —- сделал деревянного голубя, и тот, когда ему дали вспорхнуть, полетел до конца веревки, к которой он был привязан.

— Древние любили маленькие лбы у женщин, которые их уменьшали при помощи повязок.

— Пить из чаши свободы, чтобы ознаменовать свое освобождение.

 

==85

— Боль. Отсутствие болей — благо больных. [...]

— Складка на листе розы причиняет боль Сминириду ¹⁸*. Малейшая неудача ранит честолюбца.

— «Journal des Scavants»¹⁹*, 9 августа 1666 г. Камни и даже стекло служат питанием для маленьких червяков.

— Живопись. Красоту живописи эпохи, греков доказывает то, что скульптура не может быть совершенна, если живопись и рисование не усовершенствованы в высокой степени. А ведь античность и поныне является для нас образцом в скульптуре и т. д.

— Произведение искусства. В произведениях искусства бывают красоты, которые принадлежат всем народам, и красоты, относящиеся к моде или обстоятельствам. Одни — красоты первого рода, другие — второго.

— Гордость. Эмпедокл²⁰* был так пристрастен к божеским почестям, что, [по преданию], бросился в кратер Этны, чтобы создать впечатление,. что он был вознесен на небеса, но пламя по превратности судьбы выбросило один из его бронзовых сандалий, что лишило его божеских почестей. Он упрекал своих сограждан в том, что они спешили наслаждаться, словно думали, что умрут в тот же день, и строили дома, словно надеялись жить всегда.

— Есть благородная гордость, которая проистекает от величия души, от сознания своей независимости. И есть мужество, позволяющее открыто говорить то, что есть, когда известно, что это уязвляет великих мира сего. Чтобы создать возвышенное, нужно благородное сознание.

— Гордость и успех так сильно кружат голову людям, что Помпеи, видя, как ему все удается на море, объявил себя сыном Нептуна, так же как Александр, и т. д.

— Клеопатра приказала называть себя Исидой, а Антония— Бакхом. [...]

— Среди богачей, которые приказали воздвигнуть себе пышные мавзолеи, двое оставили в своих эпитафиях свидетельство своей гордыни. Они заставили свой порок жить после своей смерти.

— Гордость приходит в восторг, лишь говоря о себе. И в зеркалах, в которых она разглядывает себя, гордость принимает себя за Нарцисса и умирает от любви к себе.