Создатель русской трехлинейной винтовки

Советская конструкторская мысль в области создания новых образцов стрелкового оружия в своем становлении и развитии опиралась прежде всего на крупные достижения отечественного технического творчества.

Русские оружейники не раз поражали мир смелыми техническими решениями, на долгий период определившими пути развития конструирования и производства военного вооружения не только в нашей стране, но и за рубежом.

Совершенный образец стрелкового оружия—винтовку образца 1891 ' года—создал замечательный русский изобретатель Сергей Иванович Мосин, вся жизнь и деятельность которого служат примером самоотверженного труда, настойчивой борьбы с многочисленными трудностями, неуклонного стремления к поставленной цели.

Чем же знаменита «трехлинейка» Мосина? И почему высоко чтут ее изобретателя?

В 70-х годах прошлого века в связи с быстрым развитием оружейной техники армии всех втран стремились коренным образом повысить скорострельность винтовки. А этого можно было достигнуть только путем многозарядности, то есть конструированием приспособлений (магазинов), в которых было бы собрано несколько патронов.

Сложную задачу наиболее эффективно решил талантливый русский изобретатель С. И. Мосин. Простота устройства и безотказность действия в самых разнообразных условиях боевого применения обеспечили мосинской винтовке такую долговечность, какой не знал ни один вид стрелкового вооружения иностранных армий. За долгий период своей службы она лишь однажды подверглась незначительной модернизации и успешно выдержала испытания ряда войн, в том числе Великой Отечественной войны.

Отмечая ее высокие технические и боевые качества, академик В. Г. Федоров—основоположник русской школы проектирования автоматического оружия—говорил, что «ни одному изобретателю за рубежом не удалось достигнуть такой удивительной законченности в конструкции не только винтовки, но и какого-либо другого вида огнестрельного оружия».

Не случайно, по словам создателя знаменитого пистолета-пулемета ППШ Героя Социалистического Труда Г. С. Шпагина, «каждый советский оружейный конструктор начинал свою работу с изучения винтовки Мосина».

• 
  * *
  
• 
  
  

В 1867 году Сергей с отличием окончил Воронежскую военную гимназию. В ее довольно обширной программе преобладали точные и естественные дисциплины. Это позволило ванность, трудолюбие, уверенность в своих силах, чт очень пригодилось ему в дальнейшем.

Рано проявившиеся математические способности живой интерес к военному делу определили жизненнь путь С. И, Мосина. Он поступил в артиллерийское уч1 пище, с отличием закончил его и после двух лет ел жбы в строевых частях продолжил учебу в Млхайло ской артиллерийской академии в Петербурге.

Преподавание математических и специальных ди цяплин в училище, и особенно в академии, осущес влилось на высоком научном уровне. Все ochobhi курсы вели крупные ученые, лучшие артиллеристы то времени. Поэтому после окончания академии в 1874 r ду двадцатишестилетний штабс-капитан Мосин 61 вполне подготовлен к решению сложных теоретическ м практических задач, стоявших в те годы перед of жейниками всего мира.

Тульский оружейный завод, куда Сергей Иванов получил назначение, незадолго перед его приезд реконструированный, с обновленным техническим о1 рудованием и замечательными производственны традициями русских умельцев-оружейников, яви, благодатной почвой для практического приложи знаний молодого, хорошо образованного офице для расцвета его незаурядного природного изобрс тельского таланта.

Завод выпускал в то время однозарядные винто системы Бердана. Ими была вооружена русская врА Между тем опыт последних войн настоятельно требо увеличения скорострельности стрелкового оружия, щ ращения его в многозарядное. Во многих странах, в числе и в России, велась усиленная исследовательс работа в этой области.

Пламенный патриот, большой энтузиаст оружеЙ1 дела, С. И. Мосин не мог остаться в стороне. Пер

будущему изобретателю получить прочные основы наук. Не менее важно и то, что в процессе учебы в военной гимназии у него выработались такие черты характера, как дисциплиниро-

2 В. Крейкин S

ванность, трудолюбие, уверенность в своих силах, чт очень пригодилось ему в дальнейшем.

Рано проявившиеся математические способности живой интерес к военному делу определили жизненнь путь С. И, Мосина. Он поступил в артиллерийское уч1 пище, с отличием закончил его и после двух лет ел жбы в строевых частях продолжил учебу в Млхайло ской артиллерийской академии в Петербурге.

Преподавание математических и специальных ди цяплин в училище, и особенно в академии, осущес влилось на высоком научном уровне. Все ochobhi курсы вели крупные ученые, лучшие артиллеристы то времени. Поэтому после окончания академии в 1874 r ду двадцатишестилетний штабс-капитан Мосин 61 вполне подготовлен к решению сложных теоретическ м практических задач, стоявших в те годы перед of жейниками всего мира.

Тульский оружейный завод, куда Сергей Иванов получил назначение, незадолго перед его приезд реконструированный, с обновленным техническим о1 рудованием и замечательными производственны традициями русских умельцев-оружейников, яви, благодатной почвой для практического приложи знаний молодого, хорошо образованного офице для расцвета его незаурядного природного изобрс тельского таланта.

Завод выпускал в то время однозарядные винто системы Бердана. Ими была вооружена русская врА Между тем опыт последних войн настоятельно требо увеличения скорострельности стрелкового оружия, щ ращения его в многозарядное. Во многих странах, в числе и в России, велась усиленная исследовательс работа в этой области.

Пламенный патриот, большой энтузиаст оружеЙ1 дела, С. И. Мосин не мог остаться в стороне. Пер

в России он начал разрабатывать конструкцию магазинной винтовки.

Работая с 1876 года начальником инструментальной мастерской, он в совершенстве изучил технологический процесс производства берданки.

Этот период вплотную подводил Сергея Ивановича— уже известного к тому времени знатока оружейного дела—к изобретательской деятельности.

В 1882 году Мосин сконструировал для однозарядной винтовки Бердана оригинальный восьмипатронный магазин, механически и последовательно заменявший отстрелянные патроны новыми.

Это был первый шаг на творческом пути изобретателя.

Через три года он предложил новый, усовершенствованный вариант многозарядной винтовки. Из представ--ленных к тому времени в военное ведомство ста девятнадцати винтовок мосинская оказалась наилучшей. Она сразу же привлекла к себе внимание широких армейских кругов, признавших ценность изобретения.

Сведения о работах русского оружейника из-за попустительства царских властей проникли за границу^ Парижская фирма Рикте предложила ему 600 тысяч франков за право использовать изобретенный им магазин для французской винтовки системы Гра.

Капитанское жалованье Мосина было весома скромным, однако как подлинный патриот своей Родины он решительно отверг предложение иностранцев.

Магазинные винтовки значительно увеличивали скорострельность, но в ходе испытаний выяснилось, что частая стрельба приводила к образованию густого облака дыма, мешавшего прицеливанию, и это неблагоприятно отражалось на меткости. Дальнейшая реализация преимуществ магазинного оружия упиралась в необходимость разработки бездымного пороха, который

дал был возможность определить баллистические качества винтовки.

Такой порох был изобретен в конце 80-х годов прошлого века. Это открыло новые возможности для серьезных усовершенствований огнестрельного оружия, и в частности для уменьшения его калибра, так как пироксилиновый бездымный порох обладал большой силой и обеспечивал лучшие баллистические данные.

В 1887 году Мосин обратился в военное ведомство с просьбой разрешить ему спроектировать на основе применения патронов с бездымным порохом свою, отечественную малокалиберную многозарядную винтовку, не ориентируясь на иностранные образцы оружия. Огромно принципиальное значение этого предложения: Мосин вышел на широкий путь самостоятельного творчества.

Военное ведомство вынуждено было дать согласие: перевооружение иностранных армий магазинными винтовками уменьшенного калибра стало в то время фактом, с которым невозможно было не считаться.

Однако не так-то легко преодолевались косность и скептическое отношение высших военных кругов, опасавшихся, что вооружение армии многозарядными винтовками приведет к «излишнему» расходу боеприпасов. Поэтому Мосин более трех лет вынужден был работать главным образом над созданием однозарядной трехлинейной (7, 62 мм) винтовки.

В то же время, не доверяя опыту и знаниям русских конструкторов и не считаясь с большими расходами, военное министерство привлекло к разработке нового образца оружия многочисленных иностранных специалистов.

Осенью 1889 года в Россию были доставлены и испытаны образцы магазинных винтовок Лебеля, Ман-лихера, Нагана и других иностранных конструкторов.

8

Все они оказались неудовлетворительными. Тем не менее комиссия при военном министерстве предложила бельгийскому оружейному конструктору и фабриканту Леону Нагану переконструировать его винтовку под патрон 7, 62 миллиметра, принятый в русской армии.

В представленном образце имелся магазин трапециевидной формы с подающим механизмом на крышке магазинной коробки. Затвор особой конструкции был снабжен боевой личинкой с симметричными выступами для запирания, не имел специальных винтов и мог быть разобран без отвертки. В ствольной коробке был смонтирован оригинальный механизм — отсечка-отражатель, с его помощью изобретатель успешно решил задачу правильной подачи патронов из магазина. В результате были устранены почти все задержки, связанные с одновременной подачей двух патронов при стрельбе из магазинной винтовки. Своим изобретением Мосин намного опередил иностранных конструкторов, в том числе и Нагана.

Уже предварительные испытания мосинской и нага-новской винтовок выявили конструктивное и боевое превосходство оружия, созданного русским изобретателем.

Задержек при стрельбе из винтовки Мосина оказалось втрое меньше, чем при стрельбе из винтовки Нагана.

Подводя итоги испытаний, видный ученый-артиллерист профессор Михайловской артиллерийской академии

генерал-лейтенант В. Л. Чебышев заявил на заседании оружейного отдела: «Система капитана Мосина имеет громадные преимущества перед системой Нагана».

Несмотря на это, главное артиллерийское управление 12 октября 1890 года подписало с Наганом контракт. Наган должен был изготовить триста винтовок своей системы, и, в случае принятия их на вооружение, правительство обязывалось выплатить бельгийскому конструктору 200 тысяч рублей, получая все права на предложенную им систему.

Ловко использовали иностранцы преклонение правящих кругов перед западноевропейской технической мыслью, их продажность и неверие в творческие силы русского народа. Опубликованные позднее документы свидетельствовали о том, что военный министр Ваннов-ский и начальник главного артиллерийского управления Крыжановский, получив от Нагана немалые взятки, оказывали ему всяческую поддержку и в то же время препятствовали Мосику.

Стволы к новым винтовкам русского конструктора, изготовлявшимся для очередных испытаний, нередко доставлялись на Тульский оружейный завод с большим опозданием. В письме к Крыжановскому от 14 сентября 1890 года Мосин сообщал: «Я вынужден был показывать стрельбу военному министру с пятью несчастными обоймами, имевшимися у нес... Патронов у нас осталось очень мало, и если патроны не будут аккуратно присылаться, то я должен буду остановить испытания и этим задержу сдачу ружей».

Преодолевая трудности, связанные с общей технической отсталостью царской России, борясь против равнодушия и бюрократизма высших чиновников военного ведомства, Сергей Иванович настойчиво дорабатывал и совершенствовал созданную им винтовку. По воспоминаниям старых тульских оружейников,

все работы по созданию новой «трехлинейки» велись в небольшой комнате, представлявшей собой что-то вроде конструкторского бюро. Там работали чертежники И. А. Пастухов (впоследствии ставший крупным конструктором-оружейником), его брат А. А. Пастухов и В. И. Васильев.

Искусные мастера, потомственные слесари-оружейники Санаев, Земцов и Сенопальников помогали отлаживать опытные образцы.

Метод конструирования талантливого изобретателя давал широкий простор инициативе. Сергей Иванович намечал лишь основные размеры и данные деталей, определявшие их взаимное положение. Остальное дорабатывалось чертежниками-конструкторами. Нередко делали два-три эскиза одной и той же детали.

Мосин очень внимательно относился ко всем этапам работы над винтовкой. Он принимал прямое участие в оформлении и проверке чертежей, постоянно бывал на рабочих местах, особенно на сборке, помогая техническими и практическими советами, лично следил за изготовлением первых опытных образцов конструкции.

Целзустремленность и настойчивость были характерными чертами этого деятельного человека. Суровый, даже сердитый на вид, он в отношениях с сотрудниками проявлял удивительную душевную чуткость и теплоту, невзирая на чины и ранги. Требовательный к себе и другим, Сергей Иванович добивался одного—упорной, добросовестной и четкой работы.

Немало сил и энергии отнимала у Мосина борьба с интригами его главного конкурента—Нагана. Стремясь любой ценой получить обещанное вознаграждение, ловкий конструктор-коммерсант не останавливался ни перед клеветой, ни даже перед явным заимствованием открытий и изобретений талантливого русского оружейника. Бельгиец предъязил об-

винение в том, что Мосин якобы использовал в своей винтовке многие детали из его винтовки.

Наш соотечественник документально опроверг досужие вымыслы интригана и уличил его не только во лжи, но и в плагиате. Даже самые заядлые приверженцы Нагана не осмелились открыто выступить в его защиту. Последовали убедительные доказательства, и оказалось, что многие «новшества» бельгийца появились в его винтовке спустя полгода после приезда в Петербург, где он и ознакомился с винтовкой Мосина.

Под натиском неопровержимых фактов комиссия военного ведомства была вынуждена признать приоритет и права русского изобретателя. 16 апреля 1891 года его винтовка была принята на вооружение русской армии. Мосину присудили большую Михайловскую премию, выдаваемую один раз в пять лет за выдающиеся достижения в области артиллерийской науки и техники. Он был также награжден орденом и получил звание полковника с назначением на должность начальника Сестрорецкого оружейного завода.

Однако противники Мосина во главе с военным министром Ванновским сделали все возможное, чтобы умалить работу выдающегося оружейного конструктора. Докладывая царю об утверждении нового образца винтовки, Ванновский посоветовал не называть ее именем изобретателя, а именовать «русской трехлинейной винтовкой образца 1891 года». Царь согласился с этим предложением, вычеркнув вдобавок и слово «русская», Так «стараниями» правящих кругов России была обезличена винтовка Мосина. В названии не оставалось ничего, что напоминало бы о ее создателе и отечественном происхождении.

Вопиющая несправедливость была проявлена и при решении вопроса о денежном вознаграждении. Нагану за предложенный им образец винтовки, хотя он и не

12

был принят на вооружение, царское правительство выплатило 200 тысяч рублей. Мосину же выдали 30 тысяч рублей, которые он — человек бескорыстный — разделил между своими сотрудниками.

Попытки русской прогрессивной общественности увековечить память выдающегося оружейника не увенчались успехом. Даже после смерти Сергея Ивановича (26 января 1902 года) винтовка осталась безымянной. И все же вместе с офицерской шашкой она была положена на крышку гроба как напоминание о заслугах конструктора перед Родиной.

Лишь при Советской власти была восстановлена справедливость. В 1949 году в нашей стране широко отмечалось столетие со дня рождения Сергея Ивановича Мосина. По решению правительства в Туле — городе, тесно связанном с именем замечательного русского изобретателя, — был открыт памятник, установлены мемориальные доски на домах, где он жил и работал. Тульскому машиностроительному техникуму и одной из улиц города присвоено имя С. И. Мосика.

*

Конструкторская деятельность выдающихся советских оружейников старшего поколения В. Г. Федорова, Ф. В. Токарева и В. А. Дегтярева началась в дореволюционное время. Сложным был путь этих подлинных патриотов своей страны, пробивавших дорогу к заветной мечте в условиях царизма, горячо ратовавших за укрепление военной мощи России. Подлинный размах их изобретательское творчество, давшее нашей армии совершеннейшие и надежнейшие образцы боевого оружия, получило уже в годы Советской власти.

Все свои силы, знания, опыт отдавали конструкторы на благо Отечества. И когда перед ними встал вопрос: с кем быть после Великой Октябрьской социалистической революции, они без колебаний решили продолжить служение своему народу, его правому делу. В тяжелые годы гражданской войны, интервенции они напряженно боролись за укрепление обороноспособности молодой Республики Советов.

Их опыт проектирования и производства автоматических винтовок, автоматов, пулеметов позволил не только дать Советской Армии новое надежное оружие, но и явился школой для молодого поколения советских конструкторов. * * *

Владимир Григорьевич Федоров родился в 1874 году в Петербурге в семье мелкого чиновника, служившего помощником смотрителя в училище правоведения. Мизерного жалованья не хватало, и, чтобы как-то сводить концы с концами, отец Володи — Григорий Федорович, — обладавший хорошим голосом, пел вечерами в хоре Казанского собора. Старшие братья учились на казенный счет в военной гимназии. А Володе отец, несмотря на большие трудности, решил дать гражданское образование. Он отдал его учиться в Третью классическую гимназию—одну из лучших в Петербурге. Здесь мальчику привили любовь к русской литературе и истории. Интерес к этим предметам заставлял любознательного гимназиста раскапывать з библиотеке новые книги, читать их ночами напролет. Однажды учитель задал гимназистам сочинение на тему: «Петр 1 — великий государь». Володя блестяще справился с заданием: его работа была признана лучшей в классе.

Однако младший из Федоровых не стал ни писателем, ни историком, ни правоведом. Под влиянием братьев,

учившихся в военном училище, он решил посвятить себя армейской службе. И после окончания гимназии Владимир поступил в Михайловское артиллерийское училище. Там были строгая военная дисциплина, четкий распорядок дня. Но учебный процесс осуществлялся на более высоком уровне, чем в остальных военных учебных заведениях. Новичок-юнкер заинтересовался точными науками, историей военного дела.

В 1895 году выпускник Федоров определился на службу в лейб-гвардии первую артиллерийскую бригаду — одну из самых старых и почетных в русской арми^, сформированную при Преображенском полку еще Петром 1 в годы его юности.

Выйти в гвардию было заветной мечтой каждого выпускника училища, но, кроме отличных отметок по успеваемости, требовались дворянское происхождение и протекции. Ни того, ни другого Федоров не имел. В то время артиллерии в России стали уделять особое внимание, и было принято решение о формировании семидесяти пяти новых артиллерийских батарей. Это обстоятельство позволило Владимиру попасть в знаменитую своими традициями бригаду.

Служба шла успешно. Но молодой офицер решил получить высшее военное образование. В 1897 году он становится слушателем Михайловской артиллерийской академии.

Решающую роль в дальнейшей судьбе выдающегося советского оружейника сыграло знакомство с С. И. Мо-синым.

Летом 1898 года Федорова вместе с товарищами послали для прохождения производственной практики на Сестрорецкий оружейный завод. Начальником его в то время был Мосин. Он радушно встретил молодых офицеров и сам изъявил желание показать им завод и

15

Совместная работа с Мосиным в артиллерийском комитете, куда Федоров получил назначение после Окончания академии, еще больше укрепила это чувство. Владимир по роду своей деятельности в оружейном отделе ознакомился в архивах с перепиской, связанной с изобретением и принятием на вооружение мосинской винтовки. Молодого офицера восхищали настойчивость и самоотверженность конструктора. Владимир полагал, что, окажись у него способности к изобретательству, он, не задумываясь, вступил бы на этот путь. Трудности не пугали его.

В то же время Федоров изучал и систематизировал различные материалы, относящиеся к вопросам перевооружения русской армии. Результатом этой большой и многолетней научно-исследовательской работы явилась его книга «Вооружение русской армии за XIX столетие». Вслед за ней вышли в свет тактико-историческое исследование «Влияние огня пехоты на действие артиллерии», работы «Вооружение русской армии в Крымскую кампанию» и «Холодное оружие».

О Федорове заговорили как об авторитетном специалисте оружейного дела. Естественно, он не мог не обратить своего внимания на появившееся в те годы автоматическое оружие. Изучая различные его образцы, он пришел к выводу о том, что этому виду оружия принадлежит большое будущее. Написанная им книга «Автоматическое оружие» явилась первым глубоким исследовательским трудом в этой области.

Но Федоров не ограничился теоретическим изложением своих взглядов на опыт и перспективы развития автоматического оружия и сам занялся конструировани-

ем. Взяв за основу винтовку Мосина, он попробовал переделать ее в автоматическую. В случае удачи открывалась перспектива быстро перевооружить всю русскую армию.

В начале 1906 года после нескольких месяцев работы предложенный Федоровым проект переделки мосинской винтовки был утвержден артиллерийским комитетом. Однако для изготовления опытного образца было отпущено всего 500 рублей, которых могло хватить лишь на приобретение самых необходимых материалов. Кроме того, Владимира Григорьевича не освободили от исполнения служебных обязанностей в артиллерийском комитете. Конструкторской работой он вынужден был заниматься урывками, в свободное от службы время.

На помощь ему пришел начальник оружейного полигона Ораниенбаумской офицерской стрелковой школы полковник Филатов, убежденный сторонник автоматического оружия. Он предложил Федорову проводить опытные работы в мастерской полигона и выделил ему хорошего слесаря-оружейника. Им оказался молодой вольнонаемный слесарь Василий Дегтярев, ставший впоследствии известным конструктором пулеметов. Федоров приступил к осуществлению своего замысла, но уже в процессе работы ему стало ясно, что не следует тратить время на переделку мосинской винтовки. Надо было браться за создание совершенно нового образца: автоматическая винтовка требовала принципиально иного решения. Федоров снова принялся за конструирование.

Теперь это была оригинальная система, особенностью которой явилось отсутствие отдельной подвижной ствольной коробки, имевшейся во всех известных в то время автоматических системах. Конструктор заменил ее раскопировкой наружной части казенника ствола.__Более^легкое автоматическое открывание

новые мастерские. Больше месяца пробыл в Сестрорец ке Владимир, там он изучил технологию производств. оружия, проникся глубоким уважением к изобретатели первой русской винтовки.

Совместная работа с Мосиным в артиллерийскод комитете, куда Федоров получил назначение посл( окончания академии, еще больше укрепила это чувство Владимир по роду своей деятельности в оружейном от' деле ознакомился в архивах с перепиской, связанной с изобретением и принятием на вооружение мосинско» винтовки. Молодого офицера восхищали настойчивость и самоотверженность конструктора. Владимир полагал что, окажись у него способности к изобретательству, он, не задумываясь, вступил бы на этот путь. Трудности не пугали его.

В то же время Федоров изучал и систематизировал различные материалы, относящиеся к вопросам перевооружения русской армии. Результатом этой большой и многолетней научно-исследовательской работы явилась его книга «Вооружение русской армии за XIX столетие». Вслед за ней вышли в свет тактико-историческое исследование «Влияние огня пехоты на действие артиллерии», работы «Вооружение русской армии в Крымскую кампанию» и «Холодное оружие».

О Федорове заговорили как об авторитетном специалисте оружейного дела. Естественно, он не мог не обратить своего внимания на появившееся в те годы автоматическое оружие. Изучая различные его образцы, он пришел к выводу о том, что этому виду оружия принадлежит большое будущее. Написанная им книга «Автоматическое оружие» явилась первым глубоким исследовательским трудом в этой области.

Но Федоров не ограничился теоретическим изложением своих взглядов на опыт и перспективы развития автоматического оружия и сам занялся конструировани-

затвора достигалось с помощью двух симметрично расположенных боевых личинок, вращающихся в вертикальной плоскости своих цапф.

Проект нового образца получил всестороннее одобрение. В 1907 году был изготовлен первый опытный экземпляр. Конструкция удалась, однако отладка механизма заняла почти пять лет. Как писал потом Федоров, ему приходилось «вспахивать целину», так как никакого опыта в конструировании и изготовлении автоматического оружия в России до того времени не было. И тем не менее автоматическая винтовка Владимира Григорьевича была признана лучшей на испытаниях в 1911 году среди отечественных и иностранных систем этого вида оружия. Комиссия признала необходимым заказать десять экземпляров винтовки Федорова для полигонных испытаний. Они состоялись в 1912 году и прошли успешно. Винтовка была рекомендована для широких войсковых испытаний.

Характерно, что в Германии и во Франции войсковые испытания автоматических винтовок начались лишь в 1913 году, а в Америке только в 1914 году.

Федоров надеялся, что в результате успеха испытаний военное министерство разместит заказы на его винтовку, и русская армия будет вооружена таким оружием раньше, чем германская. Но Россия вступила в первую мировую войну без единой автоматической винтовки. Консервативным правящим кругам удалось «заморозить» ценное изобретение Федорова под предлогом экономической невыгодности его применения. Министр финансов в целях экономии предлагал закрыть Сестрорецкий завод. Более того, в первые же дни войны по приказу военного министра все работы по созданию автоматического оружия прекратили. Это было тяжелым ударом дпя конструктора. Отменить решение мог только царь. Владимир Григорьевич знал об отрицательном отношении

Николая II к автоматическому оружию и понимал что поддержки ждать бесполезно.

Однажды, уже будучи полковником, Федоров читал лекцию в Михайловском артиллерийском училище в присутствии Николая II. По окончании занятий царь спросил конструктора, не он ли изобрел автоматическую винтов-ну- И добавил, получив ответ, что сам он против ее применения в армии. «Для нее не хватит патронов», — такова была «аргументация» монарха.

И Федорову пришлось смириться. Правда, ему удалось уберечь изготовленные части его винтовок от расхищения. Они были упакованы в ящики и снесены в подвалы Сестрорецкого завода. Впоследствии Владимир Григорьевич добился возобновления работ. Оружейные конструкторы Токарев, Рощепей и другие были отозваны с фронта. Спасенные детали пригодились для переделки федоровских винтовок в ручной ружье-пулемет (или автомат). В 1916 году ими была вооружена одна из рот 189-го Измайловского пехотного полка, направлявшаяся на фронт. Детище Федорова получило боевое крещение.

До Великой Октябрьской социалистической революции автоматы Федорова не получили широкого применения в войсках, но они сыграли положительную роль в развитии отечественного автоматического оружия. На основе этой системы был накоплен большой опыт проектирования и произЕОдства автоматических винтовок, автоматов и пулеметов.

Советская власть оказала доверие заслуженному оружейнику и окружила его вниманием. В первые же дни 1918 года он возглавил один из оружейных заводов, где наладил производство автоматов для бойцов Красной Армии. В 1921 году В. Г. Федоров на базе опытной мастерской завода и проектной группы создал первое в нашей стране конструкторское бюро по разработке

новых систем автоматического оружия. Это позволило объединить усилия конструкторов и разметчиков, слесарей-оружейников и чертежников. В этих условиях проектирование было поставлено на прочную техническую основу.

Только в течение первых лет существования молодого бюро в условиях подорванной гражданской войной и интервенцией экономики удалось разработать десять типов различного автоматического оружия.

Федоров понимал, что при Советской власти изобретательство из удела одиночек должно превратиться в подлинно народное творчество. С любовью передавал он свои богатейшие знания рабочим, которых привлекал в процессе создания новых видов оружия в конструкторское бюро. Многие из них выросли впоследствии в опытных инженеров-конструкторов. На всю страну стали известны имена его учеников Г. С. Шпагина, С. Г. Симонова, П. М. Горюнова и других.

В годы строительства социализма в нашей стране расцвела и научно-теоретическая деятельность В. Г. Фе дорова. Его перу принадлежат десятки научных трудов, вошедших в основной фонд науки о стрелковом оружии.

Мобилизации духовных и физических сил потребовала от конструктора Великая Отечественная война. Весь свой опыт и знания отдавал старейший оружейник для победы над вероломным врагом. Он вел большую и напряженную работу в Наркомате вооружения, консультировал проекты новых систем автоматического оружия, активно помогал решать проблемы снабжения фронта новейшими образцами вооружения.

И всегда Владимир Григорьевич выступал как страстный пропагандист военных и военно-патриотических знаний, воспитывал у нашей молодежи горячую любовь к Родине, к ее героическому прошлому, к истории русского и советского оружия.

За заслуги перед Советским государством выдающийся ученый-артиллерист В. Г. Федоров награжден орденом Ленина, орденами Отечественной войны первс:1 степени и Красной Звезды.

Рука об руку с Владимиром Григорьевичем Федоровым в годы Советской власти работал другой выдающийся советский оружейник — Федор Васильевич Токарев.

Тернист был путь в конструкторы сына бедного казака из донской станицы Егорлыкской. Рано проявившиеся у мальчика способности к наукам, мастерству и художественному творчеству не были поддержаны родными.

Только год ходил Федя в школу. И хотя его считали лучшим учеником, отец не разрешил сыну заниматься дальше. И этого, по его мнению, было достаточно для казака.

Неудачно закончилась первая попытка Феди приобщиться к кузнечному делу, которое нравилось ему. Не очень приветливо встретили его кузнецы. Но упорство и настойчивость победили. Мальчик стал «своим» в кузнице и зимой почти все дни проводил там, старательно овладевая кузнечным и слесарным мастерством.

Трудно сказать, как сложилась бы дальнейшая жизнь Феди, если бы в станице не открылось двухклассное училище, а при нем ремесленная мастерская. Организовать ее пригласили известного на Дону слесаря-оружейника Алексея Васильевича Краснова. Василию Токареву удалось уговорить его взять сына в помощники. Любовь мальчика к труду, обширные познания в кузнечном и слесарном деле покорили сердце мастера. Пятнадцатилетний Федя не только приобрел ценные практические навыки, но сумел за один год пройти курс второго и третьего классов городского училища,

21 3 В. Крейпин

По совету старого оружейника Федя поступил учиться в Новочеркасскую военно-ремесленную школу, сначала на кузнечное, а потом на оружейное отделение, и успешно закончил ее в 1881 году. Лучшего ученика оставили работать в школе помощником мастера. Федор обрадовался этому назначению, но уже на следующий год почувствовал, что ему тесно в школьной мастерской.

Не лучше чувствовал он себя и в казачьем полку, куда привела его военная служба. Он мечтал о независимости и самостоятельности. К тому же бесправное положение оружейного мастера со скудным жалованьем угнетало Токарева.

К тому времени Федор женился на учительнице начальной школы. Доминика Федоровна уговорила мужа сдать экзамены за четыре класса, получить аттестат и поступить в военное училище.

В двадцать семь лет он сел на одну скамью с безусыми юнкерами (так тогда называли курсантов). Два года учебы открывали перед ним путь к офицерскому званию и, как он думал, к любимой работе. Но его призвание определилось только через девять лет.

В августе 1907 года в полку, где он служил после окончания училища заведующим оружейной мастерской, был получен приказ — командировать одного человека в Ораниенбаумскую офицерскую стрелковую школу. Выбор пал на Федора Токарева. С этого времени начался творческий путь будущего знаменитого конструктора.

Токарева давно одолевало стремление сделать что-то новое в оружейном деле. Теперь оно стало облекаться в конкретные формы, особенно после того, как он познакомился с новейшим достижением в этой области — автоматическим оружием.

Опытный оружейник внимательно изучил находившиеся в музее школы пулеметы и автоматические винтовки,

22

быстро разобрался в принципах автоматики, на основе которой они были сконструированы. И хотя они во многом были несовершенными, сложными и капризными в обращении, это не помешало Федору Васильевичу увидеть огромные перспективы применения автоматического оружия в будущей войне.

Как истинного патриота своей Родины, Токарева не могло не огорчать то, что автоматическое оружие в школьном музее было представлено исключительно иностран. ными образцами. Он задавал себе вопрос, почему в нашей армии нет такого оружия. Неужели русские изобретатели менее талантливы, чем иностранцы?

Винтовка Мосина, которую Токарев изучил до последнего винтика, доказывала обратное. Замечательное мо-синское творение служило ему примером смелости русской конструкторской мысли. И Федор Васильевич страстно захотел сконструировать отечественную автоматическую винтовку.

Однажды, просматривая старые журналы, Токарев обратил внимание на скромный некролог. Живя в глуши, он и не знал, что замечательный оружейник Сергей Иванович Мосин умер пять лет назад.

Бурю чувств и мыслей вызвало это известие. До рассвета просидел он за письменным столом.

Документы свидетельствуют, что за одну ночь он набросал чертеж и схему будущей винтовки. Он разработал основы ее автоматики и всех главных частей и деталей. Подобного еще не знала история оружейного дела! Но это неудивительно, если учесть, что к такому решению Токарев шел долгие годы.

Хотя руководство школы поддержало начинание изобретателя, работа Токарева шла нелегко. Мастерская была оснащена старыми, разбитыми станками, хорошего инструмента не было. Несмотря на огромную сложность поставленной задачи, администрация школы не дала ему

в помощь ни одного человека. Негде было получить консультацию. Токареву не разрешили советоваться даже с Федоровым, который работал в этой же мастерской. Считалось, что оба они выполняют секретные задания.

Все—и расчеты, и чертежи, и практические работы— приходилось делать самому. Неудивительно поэтому, что изготовление первого опытного образца автоматической винтовки длилось девять месяцев,

И все-таки конструктору удалось к весне 1908 года завершить начатую работу. Это была оригинальная переделка под автоматическую мосинской магазинной винтовки. Он сделал ее, как и задумал в ту памятную ночь, с подвижным стволом, от движения которого после выстрела открывался затвор, выбрасывалась гильза, по-1 давался очередной патрон и производилось запирание. f 7 июля 1908 года в тире оружейного полигона офицерской школы в Ораниенбауме успешно выдержала 1, первое испытание автоматическая винтовка Токарева. 1' Для дальнейшего усовершенствования оружия конструктора перевели на Сестрорецкий оружейный завод. Здесь одновременно с ним создавали новые образцы отечественного оружия Федоров, Дегтярев, Рощепей и другие L изобретатели.

1' Федор Васильевич горячо взялся за дело. Он изготовил еще несколько улучшенных образцов, тщательно 1 обдумывая каждую деталь, каждое устройство. В кон-1 струкцию были введены новые приспособления. Когда опытный оружейник пришел к выводу о необходимости изменения всей системы и создания новой, он без колебаний принял решение. Снова два года без отдыха, бессонные ночи. Но новая система отличалась оригинальностью и надежностью.

К сожалению, изобретение Токарева, так же, как и автоматическую винтовку Федорова, ждала одна судьба:

в связи с началом первой мировой войны все опытные работы по созданию нового оружия были прекращены. А самих изобретателей отправили на фронт.

Вернуться к прерванному делу Токарев смог только после победы Великой Октябрьской социалистической революции. Он встретил ее радостно: перед изобретателем открывались широкие возможности для творческого труда. Его по единодушному желанию рабочих назначают начальником образцовой мастерской Сестро-рецкого завода.

В 1921 году судьба забросила Федора Васильевича в Тулу. За годы, проведенные в прославленном городе русских оружейников, Токарев успешно разработал конструкцию ручного пулемета (Максим — Токарев).

Деятельность Федора Васильевича была очень многосторонней и многогранной. Для нужд Красной Армии он разработал образцы зенитных, авиационных, танковых пулеметов. В 1929 году создал новый тип оружия ближнего боя — пистолет-пулемет.

-Сорокашестилетний конструктор создавал все новые и новые образцы автоматических винтовок, повышая их боевые качества. Наконец, десятый вариант — лучший. Однако комиссия признала более надежной систему с неподвижным стволом.

В своих творческих исканиях Федор Васильевич не остановился перед тем, чтобы отказаться от прежней конструкции с подвижным стволом, и сделал новую, на принципиально иной основе. В своем дневнике он писал по этому поводу: «Вчера начал работу заново. Все, что сделано за двадцать три года, я отбросил без жалости. Это мне не понадобится, нечего и жалеть об этом. Теперь ствол будет неподвижным, а затвор будет открываться энергией пороховых газов, для которых я сделаю отвод. Конструкция должна получиться проще и надежней...»

В 1933 году Токарев представил на испытания совершенно новую модель своей винтовки, вошедшей в историю оружейного дела под именем «образца 1933 года». Федор Васильевич продолжал трудиться со все возрастающей энергией и в 1938 году завершил свою многолетнюю работу над автоматической винтовкой. Его система, после успешно проведенных испытаний, поступила в войска.

Это была СВТ-38 — самозарядная винтовка Токарева образца 1938 года, получившая вскоре боевое крещение во время войны с белофиннами зимой 1939/40 года. Стояли суровые морозы, но все механизмы этой винтовки действовали безотказно.

По просьбе бойцов автор снабдил винтовку оптическим прицелом, она стала снайперской, пригодной для особо меткой стрельбы по различным целям.

В 1940 году она подверглась некоторому усовершен-ствовению на основе полученного боевого опыта и стала называться СВТ-40. С этой винтовкой воины Советской Армии прошли все испытания Великой Отечественной войны.

Как и магазинная винтовка образца 1891 — 1930 годов, СВТ-40 являлась индивидуальным оружием пехотинца и была предназначена для поражения противника огнем, штыком и прикладом. По своей мощности она значительно превосходила первую благодаря более высокой скорострельности.

Простая по устройству и удобная в обращении токаревская «самозарядка» получила всеобщее признание.

Вот что писали, например, прославленному конструктору воины Ленинградского фронта: «Дорогой Федор Васильевич!

Примите от нас, бойцов Н-ского участка фронта, стоящих на страже города-крепости Кронштадта и колы-

бели Великого Октября — Ленинграда, наш боевой красноармейский привет.

Нам сообщили, что в Ораниенбауме, городе, который мы прикрываем грудью, вы учились, здесь прошел первый период вашей конструкторской деятельности кал творца новой боевой техники, наводящей ужас на проклятых фашистов. Заверяем вас, дорогой Федор Васильевич, что мы города, дорогого вашему сердцу, так же, как и каждый рубеж, на котором мы стоим, врагу не отдадим.

Из самозарядной винтовки, изобретенной вами, снайпер Михаил Пухов, награжденный медалью «За отвагу», в одной операции, оставшись вдвоем против тридцати гитлеровцев, вышел победителем. Он заявил: «Человеку, создавшему это оружие, — вечная благодарность от меня». Так говорит каждый боец, оценивший силу и достоинства вашего оружия...»

То^ях писем от фронтовиков Токарев получал немало. Надо ли говорить, как они ободряли семидесятилетнего конструктора, помогали ему работать.

В конструкторском творчестве Токарева поражает удивительное упорство, с которым он осуществлял свои замыслы. Более тридцати лет работал неутомимый труженик над автоматической винтовкой, А всего за свою жизнь он создал около ста пятидесяти различных образцов автоматических систем, и среди них—пулеметы и карабины, автоматы и пистолеты.

Большой удачей Федора Васильевича стал созданный им знаменитый пистолет ТТ (Тула — Токарев). Он был признан лучшим в конкурсных испытаниях среди шестнадцати систем пистолетов, в том числе и иностранных. Легкий, удобный и в то же время мощный ТТ завоевал всеобщее признание бойцов и командиров и несколько десятилетий подряд находился на вооружении Советской Армии.