Потребление-сбережения-инвестиции

Потребление-сбережения-инвестиции

На сбережения, таким образом, средства не остаются, в связи с чем в массовое сознание была внедрена идея о том, что заемные средства во многих случаях являются более дешевым источником финансирования, чем собственные средства (или в терминах корпоративных финансов, акционерный капитал). Именно культура сбережения способствует государственным инвестициям, например, в Китае – перед государственными финансовыми учреждениями стоит задача привлечь средства из сбережений населения, чтобы потом направить эти средства для инвестирования в проекты, ключевые для экономического развития страны.

Американские исследователи же переключились на потребление и способы его стимулирования.

Пол Кругман в своей книге «Немедленно прекратите депрессию»³⁰¹ заявляет, что истории о том, что американское общество стало более неравноправным и, как следствие, потребление сместилось от среднего класса к самым богатым, по меньшей мере, преувеличены. Идея о снижении потребления строится на том, что богатство концентрируется в руках небольшого количества самых богатых, которые склонны сберегать средства, но точно не потребляют столько же, сколько это делал средний класс, возможности потребления которого были весьма серьезно подорваны кризисом. На самом деле, как объясняет Кругман, средний класс в годы перед кризисом стал позволять себе намного больше, чем мог. Например, семья старалась купить дом или квартиру в престижном районе, отправить детей в дорогую школу, при этом выплаты по ипотеке могли быть соблюдены только при условии сохранения работы. Таким образом, потеря работы или проблемы со здоровьем ставили под угрозу благополучие семьи. По мнению американского экономиста Элизабет Уоррен, сигналом предстоящих проблем должны были стать многочисленные обращения о банкротстве, которые подавались представителями среднего класса задолго до финансового кризиса. По мнению Уоррен, одной из причин стал рост неравенства в области образования³⁰². Если следовать логике Уоррен, то рост неравенства в области образования приводил к росту расслоения общества по множеству показателей, начиная с зарплаты, заканчивая качеством медицинских услуг и жизни в целом. Именно поэтому множество исследований, посвященных причинам бедности на протяжение нескольких поколений среди афро-американского и испаноязычного населения США, подробно останавливаются на низком уровне образования в качестве первопричины.

Однако Кругман отмечает, что следование логике расслоения общества на основании полученного образования не совсем объясняет еще одну тенденцию, которая проявилась в американском обществе. Движение «Оккупируй Уолл Стрит» выбрало своим лозунгом фразу «Мы 99% населения» и выступило против сверхобогащения оставшегося одного процента американцев. Справедлив вопрос, а кто входит в этот 1% самых богатых американцев и какой частью Америки они владеют. Бюджетный департамент Конгресса провел специальное исследование, результаты которого показали, что верхние 19% американского общества, находящиеся в промежутке между 80 и 99 персентилями, с 1979 по 2007 год стали богаче на 65%. Рост доходов нижних 20 персентилей составил 18%. При этом верхний персентиль – то есть 1% самых богатых американцев за это же время увеличил свои доходы на 277,5%. Богатейшие американцы, представляющие одну десятитысячную американского общества, увеличили свои доходы на 660%³⁰³. Сама по себе тема богатства самых обеспеченных американцев является политической, и, как заявляет Кругман, при попытке вынести ее на обсуждение неоднократно наталкивалась на серьезное сопротивление со стороны политиков, чиновников и представителей бизнеса, в том числе медиа-бизнеса. Половина богатейших 0,1% американцев являются топ-менеджерами нефинансовых компаний, одна пятая часть – финансисты, остальные представляют юристов, сектор недвижимости³⁰⁴. Правомерен вопрос о том, в какой степени этот 0,1% американцев участвует в производстве национального богатства, и за счет чего они стали богатыми. Ответ лежит в области заемного финансирования. Привлекая леверидж, финансовые компании многократно раздували стоимость активов, при этом основной посылкой было то, что стоимость будет расти постоянно. Благодаря заемному финансированию развилась целая отрасль финансов – прямые инвестиции. Компании, или отдельные подразделения холдингов, выкупались с использованием заемных средств, реструктуризировались и перепродавались или выводились на биржу. Одной из таких компаний-операторов прямых инвестиций – Bain Capital – руководил Митт Ромни. Республиканцы традиционно более трепетно относились к интересам самого богатого 1% и, тем более, 0,1% американского общества.

Финансовый кризис показал, что посылка о постоянном росте может быть ложной. А в условиях падения стоимости активов (ценных бумаг или недвижимости) возвращать заемные средства приходится по номинальной стоимости. «Закон казино», согласно которому даже обладая незначительным математическим преимуществом над игроком, казино оказывается в выигрыше благодаря тому, что игрок не может позволить себе делать ставки бесконечно долго. Согласно этой аналогии, на падающем рынке инвестор не может покупать бесконечно долго, чтобы выравнять ситуацию. Когда ставки сделаны и на повышение, и на понижение, противостоять доминирующему тренду становится бессмысленно, и инвесторы, как правило, фиксируют убытки.

Жестко регулируемые финансовые рынки, которые существовали в США с 1930-х по 1980-е годы, сменились дерегулированными рынками, которые предоставили неограниченные возможности для личного обогащения.